Онлайн чтение книги Бах! Бах! БУМ! [Нью-Йорк] Bang! Bang! BOOM! [New York]
Встречный огонь

Чешир прикурил пару сигарет и они с Якобом уселись в открытой задней части грузовика, выкуривая их и наблюдая за рекой.

— Ты уверен? — спросил Якоб, уже не в первый раз, вглядываясь в залитую лунным светом воду.

— Ну конечно, — легко ответил Чешир. Он, наконец, научился не принимать сомнения Якоба на свой счёт. — Мой человек ещё никогда не ошибался. Счёт номер три, так и будет.

— Они поймают его, если он будет продолжать в том же духе. Скажи ему, чтобы он был осторожен.

Чешир ухмыльнулся при этой мысли.

— Он осторожен, поверь. Я скоро вас познакомлю, знаю, ты просто умираешь от желания встретиться с ним.

Якоб не ответил. Он всё ещё смотрел на воду, настороженно и даже устало. Чешир изо всех сил старался не пялиться, пытаясь придумать что-нибудь, чтобы заполнить затянувшееся молчание. Они сидели достаточно близко друг к другу, чтобы их рукава тёрлись всякий раз, когда Чешир делал затяжку, и впервые эта близость заставила его забеспокоиться. Почему, он понятия не имел. Отношение Якоба к нему сильно не изменилось за последние несколько месяцев. Но что-то определённо ощущалось по-другому и он не мог подобрать этому названия.

— Тебе правда так нужно было надевать этот пиджак сейчас? — резко спросил Якоб.

— Что? Этот? — Чешир потянул за лацкан своего бордового пиджака, сшитого из его личных запасов камвольной шерсти, купленной в Астории. — В феврале уже не время для праздничного костюма. Но у него такая отличная посадка, в нём кожа так дышит…

— Я имею в виду, что мы будем работать, — перебил Якоб. — Не думаю, что ты хочешь рисковать испортить его.

Он на мгновение наморщил нос, а затем добавил:

— Но он и правда хорошо сидит.

— Э-эм… — Чешир на мгновение побледнел. — Да?

— Будь аккуратнее.

— Конечно.

«Может, нужно было попросить Банни сделать меня телепатом, — подумал Чешир, бросая озадаченные взгляды в сторону Якоба. — Что вообще происходит?»

— Вот и они, — сказал Якоб и Чешир вздрогнул, поспешив взглянуть на воду. Маленькая рыбацкая лодка погасила ходовые огни и направлялась к причалу.

— Вот и они, — эхом отозвался Чешир с ухмылкой и посмотрел через плечо туда, где Чарли Тай и двое людей Фоли уже сидели с кляпами во рту и связанными внутри их собственного грузовика. — Сидите тихо, ваши друзья скоро будут здесь.

Чарли боролся и стонал, но Чешир и Якоб выпрыгнули из грузовика и захлопнули за собой дверь.

— Действуем по плану, — сказал Чешир, когда они скрылись из виду приближающегося корабля, к ним присоединились Леон Шпильман и трое его более крупных кузенов. — Говорить буду я.

— Разве ты не всегда говоришь? — Якоб ответил, но это не прозвучало так, будто он подшучивал, заставляя Чешира снова задуматься, О чём он вообще думает?

У лодки возникли некоторые проблемы со швартовкой, на причале не было никого, кто мог бы помочь. Кто-то на борту совершил прыжок для приземления, чертыхаясь и обдирая колени, и всё равно было слишком поздно что-либо предпринимать, чтобы корпус с громким треском врезался в бетонное ограждение. Чешир поморщился и наклонился к уху Якоба.

— Где сейчас должен быть этот охранник на пристани?

— Достаточно близко, чтобы услышать это, — сказал Якоб, отводя курок своего револьвера. — Давай побыстрее.

— Сначала поговорим, — напомнил ему Чешир, отбрасывая сигарету, когда они направлялись к кромке воды.

К тому времени, когда их заметили, корабельные матросы успели оборвать линию связи. Двое внутри лодки вытаскивали ящики из маленького трюма, а другой стоял, готовый поднять их на причал, под наблюдением первой фигуры, кто спрыгнул на сушу. Вблизи покатые плечи выдали, что это была Милли Тай под мужской рабочей одеждой, её жёсткие рыжевато-светлые волосы были прикрыты носовым платком. Она осматривала причал и, когда увидела приближающуюся приветственную команду, вздрогнула.

— Чарли?

— Прости, любимая, — поприветствовал Чешир. — Но прямо сейчас ты должна поднять руки

— Ты?! — Милли потянулась за спину, но мужчина рядом с ней уже заметил Якоба и Шпильманов с пистолетами наготове и схватил её за руку. Она с ненавистью смотрела на них шестерых, пока двигалась взад-вперёд, надеясь вытащить своё оружие. — Какого чёрта ты здесь делаешь? Где мой брат?

Чешир поднял руки в мирном жесте.

— С ним всё в порядке, — сказал он, стараясь казаться обаятельным, хотя Милли была далеко не в настроении. — Он в грузовике. Мы не хотим никаких проблем, мы просто хотим выпивки.

— Как ты узнал? — спросила Милли, пока матросы переглядывались. — Только Чарли и я…

— Разве это важно? — сказал Чешир, пожимая плечами. — Это частная пристань, в любую минуту какой-нибудь коп во время обхода может обнаружить нас здесь.

Он махнул им, чтобы они поторапливались.

— А теперь, будь добра, помоги своим друзьям разгрузить для нас наш товар.

Милли вскипела, но рывок за руку заставил её успокоиться.

— Очень надеюсь, что он в порядке, — проворчала она, после некоторых уговоров Якоба она с её командой сдали своё оружие.

Люди Фоли не поднимали голов, выполняя указание, выгружая ящики на причал, чтобы Леон и его семья отнесли их к грузовику.

— Фоли этого не потерпит, — сказала Милли, толкая ящики слишком сильно, передавая их дальше. — Он заплатит тебе за это.

— Вашему боссу лучше уже уйти в отставку, — парировал Чешир. — Мы убрали вас с северного берега, забрали всё, что у вас было к западу от МакГиннесса. У вас нет территории и нечего продавать. Почему бы не уволиться, пока ты, ну, не осталась ни с чем?

Он пожал плечами, засовывая руки в карманы.

— Попытай счастья в Атлантик-Сити или…

— О, заткнись, — огрызнулась Милли, но когда Чешир поднял бровь, она вздрогнула и скрестила руки на груди. — Мы делаем то, чего ты просишь, ясно? Не веди себя как придурок.

— Поторопись, — сказал Якоб. — Или мы оставим тебя здесь, чтобы охранники нашли.

Милли нахмурилась, но вернулась к работе. Всего там было две дюжины ящиков — не слишком много для семьи, которая совсем недавно была ведущей в Гринпойнте. Чеширу почти стало жаль их, хотя он уже предвкушал возможность лично попробовать настоящий ирландский виски. Они отвели Милли и её банду обратно к грузовику Чарли и открыли заднюю дверь, чтобы она могла взглянуть.

— Я же говорил, — сказал Чешир, указывая внутрь. — С ним всё в порядке.

— Чарли! — Милли начала забираться в грузовик, но Якоб схватил её за талию, вытаскивая обратно. Она споткнулась на бетонных ступеньках, но была спасена от падения одним из лодочников.

— Что? — в ярости крикнула она им. — Что теперь? Соберёте нас всех там и сделаете, как в прошлый раз? Или заставите нас исчезнуть, как Шейна Фоли?

Сердце Чешира пропустило удар. Почти через три года после той ночи в переулке он подумал, что наконец-то больше не услышит имя Шейна Фоли. Прежде чем он успел собраться с мыслями, с дальней стороны склада раздался тревожный крик.

— Эй! — завопил мужчина в длинном пальто и жёсткой кепке, светя на них фонариком. — Кто здесь ходит?

Леон и его кузены повернулись, чтобы убежать, как и лодочники Милли. Но сама Милли решила действовать, выхватив свой револьвер из-за пояса Леона, когда он попытался убежать. Она дважды выстрелила в приближающегося охранника, а затем резко развернулась, направив пистолет прямо на Чешира, когда он и Якоб замерли. Её палец уже был на спусковом крючке, у него было всего мгновение, чтобы среагировать.

Пистолет взорвался у неё в руке. Чешир попытался обуздать взрыв, но огненный шар осветил причал и разбегающуюся команду. От её крика кровь Чешира застыла в жилах, но затем Якоб схватил его за руку и они побежали к грузовику Шпильмана.

— Она чуть не застрелила меня, — сказал Чешир, когда Якоб затаскивал его в кузов грузовика.

— Знаю, — сказал Якоб, помогая Леону забраться внутрь, а остальные запрыгнули в кабину. С рёвом двигателя они тронулись с места, едва Якоб успел опустить дверцу.

Они устроились среди ящиков, прижавшись спинами к стенам, когда грузовик выехал на дорогу. Чешир сделал глубокий вдох, и на мгновение ему показалось, что он чувствует запах горелой плоти. Паника охватила его, и он потянулся к лицу: его кожа была тёплой от взрыва, и он не мог сразу сказать, было ли всё так же, как в прошлый раз, красный свет обжёг его щёки.

«Я попал в неё?» — с тревогой подумал он, вспомнив, как руки и лицо Милли исчезли за огненным шаром. Когда он встретился взглядом с Якобом, он не заметил никакого удивления или замешательства, но не мог избавиться от неприятного чувства. Он стянул перчатку ровно настолько, убеждаясь, что узор на его ладонях не светится.

— Всё хорошо? — спросил Якоб. — Тебя не задело.

— Знаю, просто… — Чешир быстро натянул перчатку обратно, пока Леон не увидел, и неуверенно улыбнулся им обоим. — Она застала меня врасплох.

— Это было невероятно, — сказал Леон, его глаза расширились от волнения. — Я слышал о твоей магии, но никогда не видел её! Бум! Так ей и надо.

— Хa, верно! Фоли ничему не учатся, — Чешир рассмеялся, но ему не понравился этот звук, он подтащил к себе один из ящиков с виски. — Барни не заметит пропажи одной бутылки. Хочу первым попробовать.

Он просунул руку между досками, чтобы открыть ящик, но Якоб схватил его за запястье, останавливая.

— У нас ещё будет времени попробовать, когда вернёмся, — сказал он. — Тем более, дорога неровная. Ты же не хочешь пролить на свой пиджак.

Чешир отпустил ящик, чтобы погладить лацканы пиджака, с облегчением не обнаружив никаких следов опаливания.

— Тебе правда нравится этот пиджак? — спросил он, не в силах сдержать улыбку.

Якоб скорчил гримасу.

— Просто не хочу слышать твои жалобы, — пробормотал он.

Он прислонился к стене рядом с Чеширом и на краткий миг Чешир вспомнил дни прошлого, когда они вдвоём часами сидели плечом к плечу в «Удильщике» в их обычной компании. Вспомнил Якоба, зажатого у него под мышкой. Но затем Леон снова взволнованно заговорил о взрывах и он оказался в центре внимания, рассмеявшись, несмотря на тревожное трепетание под рёбрами.

***

Они отвезли ящики в здание Козлова в Уильямсберге. Когда Чешир помогал разгружать их вместе со Шпильманами, Якоб поймал Ханну, выходящую из заднего входа. Она бросила на него взгляд, который он без труда истолковал и, глубоко вздохнув, он направился внутрь.

Несмотря на то, что время уже близилось к полуночи, когда Якоб добрался до верхнего этажа, в здании, казалось, стало ещё тише. Он проскользнул через дверь в конце коридора в кабинет босса и там встретил Барни, сидящего за столом своего отца. Бумаги были разбросаны повсюду, Барни устало опирался на ладонь, переводя взгляд с одного документа на другой.

— Сэр? — спросил Якоб.

Барни что-то проворчал и потёр глаза.

— Ужас, не называй меня так, — он откинулся на спинку стула, волосы безвольно упали ему на лицо. — Полагаю, всё прошло хорошо?

— Лодка была там, как нам и сказали, — подтвердил Якоб, старательно избегая упоминания имени Чешира. — Там было всего две дюжины ящиков, но, похоже, хорошего качества. Охранник дока заметил нас, но об этом можно не беспокоиться.

— Тогда всё хорошо, — Барни фыркнул. — Две дюжины. Они собирают по каплям, а? Если их семья на родине не смогла сделать больше, чем это, то Фоли действительно в полной заднице.

— Барни, — позвал Каспер из соседней комнаты, и Барни вздрогнул от этого звука. — Это Якоб?

Барни склонил голову и, восприняв это как приказ, Якоб прошёл мимо него в спальню.

Включилась прикроватная лампа. Якоб подошёл и протянул Касперу руку, чтобы помочь ему сесть в постели. Он выглядел так, словно его вырвали из и без того беспокойного сна и конечности с трудом повиновались ему. Якоб изо всех сил старался не смотреть на слюну у него на подбородке.

— Что вы говорили о Фоли? — спросил Каспер, один глаз следил за лицом Якоба, другой слегка косил.

— Они на последнем издыхании, сэр, — ответил Якоб. — Они пытались ввезти ящики с виски, но мы поймали их на пристани и забрали товар. Это третья сделка, которую они проиграли нам за последние несколько месяцев.

Он оглянулся, поколебавшись мгновение, прежде чем признать:

— Благодаря информатору Блума.

— Никому в банде Фоли нельзя доверять, — сказал Каспер, но затем, казалось, ещё мгновение обдумывал свои же слова. — Что ж, Фоли теперь долго не протянут. У них есть только одно жалкое здание и они задерживают платежи. Пока мы ничего им не даём…

Он замолчал, сбитый с толку. Якоб дал ему мгновение, а затем сказал:

— Да, сэр, — в надежде, что он снова сосредоточится на ответе. — Мы будем следить за ними. Это не займёт занять много времени.

— Отлично, отлично, — Каспер наконец дотронулся до своего лица и с хмурым видом приподнял простыню, чтобы вытереть рот. — Рассчитываю на тебя.

— Да, сэр, — Якоб помог ему снова лечь, а затем вернулся в кабинет, где Барни стучал ручкой об угол стола. Он проходил мимо, ничего не сказав, но потом подумал о Ханне, которая, вероятно, ждала внизу, и остановился.

— Эй, — окликнул парня он. — Идёшь проверять виски?

Барни скорчил кислую мину, но после некоторого раздумья кивнул и поднялся на ноги.

— Конечно. Теперь это же наше.

Ну конечно Ханна ждала их, они втроём спустились в подвал. Ханна просмотрела бухгалтерскую книгу и подробно описала, где они планировали продавать спиртное и за сколько. Барни слушал, стараясь казаться внимательным. У него хорошо получалось, пока он не заметил, что один из ящиков уже открыт.

— Я за главу всего час, а он уже ворует у меня, — проворчал он и зашагал обратно вверх по лестнице.

— Всего одна бутылка, — сказала Ханна, убегая за ним, Якоб замыкал шествие. — Не заводись.

Они добрались до первого этажа и без труда нашли группу налётчиков: Чешир и Шпильманы засели в квартире одного из жильцов первого этажа, который был более чем счастлив принимать их у себя. Смеясь и празднуя, они передавали бутылку виски по кругу в переполненной одноместной комнате. Несколько других обитателей квартиры даже начали выглядывать из своих комнат, чтобы посмотреть, из-за чего поднялся шум. Чешир сидел на кровати, зажатый между Леоном и его кузеном, и, как обычно, с энтузиазмом жестикулировал, рассказывая какую-то историю. Он определённо был в своей стихии. Якоб страшился того, что Барни мог учинить.

— Блум, — рявкнул Барни с порога, но Чешир что-то оживлённо рассказывал и не собирался останавливаться. Даже те, кто стоял ближе всех к двери и обратил внимание на Барни, решили не тратить время на него и отвлекаться от своего развлечения. Сжав кулаки, Якоб шагнул вперёд, надеясь сдержать любой конфликт, прежде чем он разовьётся во что-то серьёзное, но не успел ничего сделать: кто-то с силой постучал в наружную дверь здания.

— Это полиция! — раздался низкий голос. — Откройте!

Якоб ворвался в комнату. Голос был достаточно громким, чтобы большинство присутствующих притихли, даже Чешир, но он не собирался рисковать. Он схватил почти пустую бутылку из-под виски и бросился в угол, пряча её в печи.

Чешир обернулся через плечо, чтобы посмотреть.

— Как эксперт по взрывам, я бы сказал, что это не лучшая идея.

— Тогда не поджигай её, — сказал Якоб, как раз в тот момент, когда в холле раздался голос Ханны, приветствовавшей нежданных гостей.

Все посмотрели на дверь. Некоторые пытались привести себя в порядок, в то время как другие разложили игральные карты на полу, чтобы всё выглядело так, будто в комнате происходило что-то интересное и без алкоголя. Барни забился в угол, Чешир пригладил волосы. Ситуация не внушала сильного страха, но когда в дверях появилось знакомое лицо, сердце Якоба ёкнуло: это был детектив Элис.

Он был не намного презентабельнее остальных: плащ, застёгнутый на простые пуговицы, без галстука, поля шляпы помяты. Но огонь в его глазах, когда он осматривал комнату, был до боли знаком. Это было то же лицо, которое Барни корчил несколько мгновений назад, и цель у них была та же. Якоб не мог видеть лица Чешира со своего места, но он был уверен, что тот нервно сглотнул.

— Чешир Блум, — сказал Элис, трое полицейских приблизились к нему. — У меня есть к Вам несколько вопросов.

Чешира это не сбило с толку.

— Дэнни! — радостно поприветствовал он и наклонился вперёд к краю матраса. — Присоединяйся к нам. Мне почему-то кажется, что ты хорош в покере.

— Вы знаете, почему я здесь, и вовсе не для игр, — Элис жестом пригласил его подойти. — Пройдёмте со мной.

Все затаили дыхание. Якоб сдвинулся ровно настолько, чтобы почувствовать тяжесть револьвера у себя за поясом. Это был не вариант, но всего на одно мгновение он поддался искушению, месяцы самодисциплины рухнули под угрозой того, что Чешира снова увезут на заднем сиденье полицейской машины. Тысяча ужасных вариантов и сценариев одновременно промелькнули у него в голове, но он не мог пошевелиться.

— Я арестован? — спросил Чешир достаточно невинно.

— Вы точно захотите поговорить со мной, — ответил Элис.

— Значит, я не арестован, так что, думаю, я останусь здесь и допью свой напиток.

Даже зная, что Чешир не настолько глуп, Якоб снова весь напрягся. Но Чешир только вытянул перед собой обе руки, пустые, и начал имитировать откупоривание бутылки.

— Совсем немного, — сказал он, наливая себе невидимый напиток, к удивлению своей аудитории. — Но это лучшее, что у нас есть в Сухой Америке. Не хотите?

Все взгляды непрерывно перебегали с одного мужчины на другого, пока Элис стоял, уставившись на него и разрываясь между замешательством и яростью.

— Я знаю, что Вы сделали на пристани, — сказал он сдавленным голосом. — Услышал это из уст самой Милли Тай.

— Да? — Чешир слегка пожал плечами. — Не волнуйся, я не буду выдвигать обвинения.

Якоб мог бы поклясться, что видит звёзды. Он рискнул взглянуть на Барни и был рад, что тот забился в угол вне поля зрения Элис, потому что выглядел так, словно его вот-вот стошнит.

«Не может быть, чтобы он вот так уговорил Элис выпустить его из участка», — подумал он, внезапно отчаянно желая узнать, что произошло столько лет назад. Какого чёрта он делает?

— Что? — Элис расправил плечи. — Если кто-то и собирается выдвигать обвинения, так это…

— Мы с моим приятелем Леоном прогуливались по набережной, — перебил Чешир, его смелость была бы ужасающей, если бы так не подкупала. — Мы забрели слишком далеко и наткнулись на Тайев, забирающих спиртное из лодки. Она пыталась застрелить меня. Она рассказала тебе эту часть?

Он постучал себя по лбу.

— Она направила пистолет прямо на меня. К счастью, он взорвался, иначе я был бы покойником!

— Взорвался, — повторил Элис, прожигая взглядом дыры в лице Чешира. — Думаете, я в это поверю?

Якобу пришлось скрестить руки на груди, чтобы пальцы снова не потянулись к пистолету.

— Все знают о сотрудничестве Фоли с Халлоран, — сказал он, и другие присутствующие в комнате согласно закивали. — Подобное оружие опасно в руках любителя.

Холодный взгляд Элис сменил цель. Якоб встретил его, не потрудившись скрыть свою враждебность, даже он не мог спастись запугивания детектива. В его внимании была острота, которая намекала на то, что он точно знал, с кем и с чем он столкнулся. Даже при том, что он никак не мог знать о причастности Якоба к его предыдущим сделкам с Чеширом, подёргивание его губы вниз говорило о том, что он уже может быть в курсе. Через мгновение он снова посмотрел на Чешира.

— Есть свидетель, который сказал, что видел, как Вы применили магию к девушке, — сказал он. — И он заслуживает доверия.

— Её пистолет взорвался, — невозмутимо повторил Чешир. — Такое постоянно случается. Но если ваш свидетель зол на меня за незаконное проникновение, что ж.

Он снова пожал плечами со всей непринуждённостью и понизил тон голоса.

— Буду рад посмотреть ему в глаза и извиниться.

Элис не пошевелился, но его неподвижность была похожа на течение воды подо льдом. Он ещё раз пристально осмотрел Чешира, когда вся комната замерла в ожидании, Якоб был поражён осознанием. Он действительно боится Чешира? Это такая нелепая мысль после того, как он весь вечер наблюдал, как Чешир возится со своим пиджаком, словно маленький мальчик, и это заставило Якоба возненавидеть этого человека ещё больше.

— Мне бы хотелось, чтобы Вы утром зашли в участок, — сказал Элис, откидываясь на пятки. Кто-то мог решить, что он пытается казаться выше и смелее, но для Якоба это был просто первый признак его скорого отступления. — И дали показания относительно того, что только что мне рассказали. Вы тоже, мистер Шпильман.

Чешир обнял Леона за плечи.

— С радостью, — ответил он за них обоих. — Уверен, что не хочешь выпить? Я стащил одну из…

— Нет, спасибо, мистер Блум, — Элис кивнул в сторону комнаты, когда его помощники постепенно расслабились позади него. — Простите за вторжение.

Хотя он выглядел огорчённым, он повернулся, чтобы уйти.

— Детектив, — крикнул Чешир ему вслед и Якоб испытал искушение влепить ему такую пощёчину, чтобы он потерял сознание. Но он уже прекратил свои издёвки. — Что случилось с мисс Тай? С ней всё в порядке?

Элис фыркнул.

— Нет, я бы так не сказал, — ответил он и с этими словами вышел, его коллеги обменялись озадаченными взглядами и последовали за ним.

В комнате воцарилась мёртвая тишина, все уши были прикованы к звуку удаляющихся шагов Элис. Затем дверь закрылась, и когда Ханна подошла к дверному проёму, чтобы сообщить им, что всё чисто, Барни вышел из своего угла.

— Блум, — коротко сказал он. — Это было…

— Это было невероятно! — взорвался Леон. — Бум, он снова это сделал! Я чуть не обосрался!

Остальные в комнате последовали его примеру, смеясь и подбадривая, даже вытирая пот со лба.

— Не могу поверить, что у тебя хватило смелости так разговаривать с Элис, — взволнованно продолжил Леон. — А если бы он и правда арестовал тебя?

— О, да всё нормально, — сказал Чешир. Он ухмыльнулся от уха до уха, услышав похвалу. — Мы с Дэнни давно знакомы.

— Просто стальные, — сказал один из кузенов Леона. Для выразительности он взвесил воздух в своих ладонях. — Огромные.

Все сразу вернулись к своему прежнему веселью. Барни, краснея и сжимая кулаки, наблюдал, как они смеются и болтают. Но он больше не пытался их прервать. Не говоря ни слова, он повернулся и гордо вышел. Ханна уступила ему дорогу, а затем бросила на Якоба уничтожающий взгляд, прежде чем последовать за ним по коридору. Якоб наконец перевёл дыхание. Его пульс бился быстрым стаккато, он не знал, хочет ли он избить Чешира или затащить его в постель. Как смеет он выглядеть так обаятельно, когда был так близок к тому, чтобы угодить в тюрьму.

Он не мог остаться. Он был уверен, что на этот раз выражение лица его выдаст. Он направился к двери, но ему пришлось пройти мимо кровати, чтобы добраться туда. Это не удивило, но он всё равно дёрнулся, когда Чешир наклонился вперёд и схватил его за руку.

— Якоб! — Чешир ярко улыбнулся. — Останься с нами!

— Мне нужно…

Чешир уже тащил его за собой.

— Иди, достань виски из печи, — сказал он кузену Леона, толкнув его локтем. — Пока кто-нибудь не зажёг эту штуковину!

Смеясь, мужчина поднялся, и как только он освободил своё место, Чешир потащил Якоба к себе на кровать.

— Это было глупо, — сказал Якоб, пытаясь казаться сердитым, хотя лицо его покраснело. — Он затаит обиду и ты уже от него не избавишься.

— Знаю! — Чешир обнял Якоба и снова рассмеялся. — Я просто болван, да?

— Да, ты болван.

Тем не менее, когда ему отдали виски, он последовал совету Чешира и сделал большой глоток. Он позволил теплу, разливающемуся в животе, расслабить его, прижался к Чеширу, и наслаждался смехом, ударившему ему в уши.

***

Празднование продолжалось ещё час после всего. Чешир держал Якоба под мышкой, рассказывая историю за историей. Ему не удалось добиться от него улыбок или одобрения, но он даже не пытался освободиться, даже казался довольным своим положением. Одного этого было достаточно, чтобы под кожей Чешира продолжала бурлить энергия.

Когда хозяин комнаты наконец выпроводил всех, Чешир, пользуясь случаем и пожимая руки Шпильманам, потерял Якоба из виду, ровно на столько, чтобы тот успел уйти, не сказав ни слова. Он не собирался ещё ложиться спать, да и чувствовал себя по-детски расстроенным из-за того, что даже не получил пожелания «спокойной ночи».

Чешир направился в свою квартиру на третьем этаже. Он поднимался по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз, и напевал что-то себе под нос, решив поддерживать бодрость, чтобы легче заснуть.

«Это не считается, — сказал он себе, вваливаясь внутрь. — То, что ей прилетело, не означает, что я целился в неё».

Он достал из шкафа портплед и бросил её на кровать.

«Это не считается использованием магии на живых».

Он уставился на сумку, её молния была расстёгнута, а ткань смята. Пустота в ней вызвала у него необъяснимый озноб.

«Это не считается, верно, Банни? — прошептал он в комнату. — Верно?»

— Чешир?

Чешир подпрыгнул и, обернувшись, увидел Якоба, стоящего в дверях.

— Якоб! — он слишком громко рассмеялся и смущённо поправил галстук. — Я думал, ты уже лёг спать.

— Я проверял Барни, — сказал Якоб, заходя внутрь и закрывая за собой дверь. — Но Ханна сказала, что он уже спит.

— А, ясно, — Чешир ослабил галстук, пытаясь следить за Якобом, не выдавая себя. — Я был довольно хорош сегодня, да? Я не настраивал Барни против себя, как ты и просил. Даже слова ему не сказал.

Якоб вздохнул.

— Я просил тебя быть с ним помягче, потому что ему сейчас тяжело, а не игнорировать его.

— Я не игнорировал его! Да ведь? — Чешир вспомнил, как Барни вошёл в комнату, но он был слишком одурманен выпивкой и хорошей компанией, чтобы обратить какое-либо внимание на его речь. Он пожал плечами и бросил галстук на подушку, начал снимать и перчатки, но поколебался и вместо этого начал расстёгивать запонки.

— Ты же знаешь, я делаю всё возможное для Козлова, — продолжил он. — Как только мы устраним Фоли, Барни и его старику станет легче дышать. Было бы здорово, да?

Он ожидал, что тишина продержится дольше, и был удивлён, когда Якоб тихо сдался:

— Да. Ты был довольно хорош.

Чешира распирало от похвалы.

— Серьёзно? Если это говоришь ты, то я был просто прекрасен, — он усмехнулся про себя, но, смотря на Якоба, внезапно почувствовал себя потерянным. Тёмные глаза Якоба были устремлены на него, как будто он чего-то ждал. Чешир сглотнул.

— Ну, я стараюсь, — бессвязно продолжил он. — Знаю, с тех пор, как Козлов отошёл от дел, тебе было нелегко поддерживать порядок. Так что, наверное, для банды приятно знать, что мы движемся вперёд, добиваясь своего. Если у Барни с этим проблемы, он может попросить меня отвалить, но…

— Нет, ты прав, — Якоб подошёл ближе. — Я знаю. Я, эм… Я ценю это.

Выражения лица Якоба никогда не были открытой книгой для Чешира, но нынешнее отсутствие читаемых эмоций выходило далеко за рамки всего, что Чешир когда-либо пытался разгадать. Он понятия не имел, что делать, и его мозг ухватился за наименее разумное объяснение. Он хочет объятий? Чешир мысленно вернувшись к воспоминанию у входа в больницу. Якоб, покачивающийся у него на груди. Это была нереалистичная картинка и он задавался вопросом, не выдумал ли это воспоминание его пьяный мозг. Сейчас он так не выглядел, не с его густыми бровями и жёстким взглядом. В его позе не было ничего, что указывало бы даже на намёк на хрупкость. Почему он вообще так подумал?

— Не за что, — Чешир был не настолько пьян, чтобы игнорировать свой инстинкт самосохранения, поэтому он попытался подавить странный порыв, но нашёл на его месте не менее странный.

— Я как раз собирался убрать этот пиджак, — сказал он, пожимая плечами. — В ближайшее время он не понадобится, так что зимняя спячка до ноября ему обеспечена. Ну правда же он классный, да?

— Ага, — согласился Якоб, проследив взглядом за движениями Чешира. — Твой портной, похоже, хорошо тебя знает.

— Я даю ему даже слишком много работы, — Чешир усмехнулся и предложил пиджак. — Хочешь примерить?

Лицо Якоба стало ярко-красным.

— Зачем?

— Не знаю, потому что он хорош, — Чешир схватился за простое коричневое пальто, которое было на Якобе, и попытался стащить его с него. Без особого успеха, учитывая, что у него была свободна только одна рука, а Якоб уворачивался. — Давай, просто посмотрим, как на тебе смотрится.

— Мне не подойдёт, — запротестовал Якоб, пытаясь отмахнуться от него.

— Ну и что? Мы просто посмотрим.

— Мне уже нужно идти, — Якоб сильно нахмурился, когда наконец позволил Чеширу снять верхнюю одежду и бросить на кровать. — Только если быстро.

— Ну конечно, — Чешир расправил пиджак, а затем помог Якобу надеть его. Он получал огромное удовольствие, разглаживая лацканы на груди Якоба, и всего на мгновение ему показалось, что он почувствовал, как Якоб наклонился к нему. Но ему, должно быть, это показалось. Якоб был всё ещё красный, но его глаза были готовы убить.

— Ну вот, — сказал Чешир, поправляя края, насколько это было возможно, при их разницы в росте. Он чувствовал покалывание в руках, не мог перестать прикасаться к ткани. — Неплохо, да? Приятная, мягкая, но прочная! И дышит.

— Ага, — натянуто сказал Якоб. Он теребил края рукавов. — Пахнет виски.

— Надо отдать в химчистку, — Чешир закончил свою возню, но никак не мог заставить себя убрать руки с плеч Якоба. — У меня осталось немного ткани. Можно и тебе сделать такой.

Якоб фыркнул.

— Чтобы у нас была парная одежда? Нет, спасибо, — наконец Якоб придал ткани свойственный ему вид, поиграв со шлицами по бокам. — В любом случае, он тебе больше подходит.

— Ну, всё равно мне носить. Или нет. Понял? — Чешир рассмеялся и подумал, не показалось ли ему, как дёрнулась губа Якоба? Возможно? Но его лицо было всё таким же напряженным, что он опасался надеяться на большее.

«О чём он думает? Спустя столько времени разве я уже не должен был разгадать его мысли?»

Он облизнул губы.

— Слушай, Якоб…

Зазвонил телефон.

Они оба вздрогнули. Чешир испытал искушение проигнорировать его, но второй звонок прозвучал почему-то более настойчиво, чем первый, и у него засосало под ложечкой. С застенчивой улыбкой он наконец отпустил плечи Якоба и пересёк комнату, чтобы снять трубку.

— Алло?

— Здравствуйте, мистер Блум, — произнёс страстный женский голос, в голове у Чешира потемнело. — Скучали по мне?

Чеширу не хватило сил даже на то, чтобы сглотнуть. Он стоял, прижав телефон к уху, замерев почти на целых десять секунд, пока тихий гул на другом конце линии не заставил его сердце учащённо биться.

— Как… — он чувствовал, что Якоб с любопытством наблюдает за ним, но не осмеливался оглянуться. — Где ты?

— Близко, — сказала Банни. Волосы на затылке Чешира встали дыбом. — Через дорогу от твоего дома есть приятная маленькая закусочная. Не хочешь присоединиться ко мне?

— Но почему… — начал спрашивать Чешир, но линия с щелчком оборвалась. Он постоял ещё некоторое время, прислушиваясь, как будто она могла вернуться в любой момент. Прочистив горло, Якоб вернул его к жизни, и он с грохотом повесил трубку.

— Кто это был? — спросил Якоб.

— Это… — Чешир не мог придумать сносную ложь, поэтому он приклеил улыбку на место. — Извини. Мне нужно идти.

— Уже поздно, — напомнил ему Якоб, наблюдая, как он направляется к двери. — И копы не спускают с тебя глаз.

— Вовсе нет, — заверил Чешир, хотя он не мог до конца осознать, к чему клонил Якоб. — Я не буду искать неприятности, мне просто нужно идти.

Он дошёл до двери и там остановился, оглядываясь. Наконец он смог различить особый наклон густых бровей Якоба: озабоченность и разочарование. Возможно, это как нельзя лучше подходило для такого момента, с неопределённой судьбой, ожидающей в закусочной через дорогу. Его желудок скрутило от этой мысли.

— До завтра, — сказал он с надеждой.

— Подожди, — сказал Якоб, делая шаг вперёд. — А ты не хочешь, чтобы твой…

Чешир не стал дожидаться ответа, он ничего не хотел в тот момент, позволив ногам нести его в быстром отступлении по коридору к лестнице. Он едва мог осознанно думать. Как только он оказался на улице и заметил свет из закусочной, его сердце подскочило к горлу. Так поздно ночью в кабинке были только двое мужчин и женщина, сидевшая за стойкой. Даже от одного её силуэта у него пересохло во рту, но он двинулся вперёд.

Банни Суонсон подняла глаза на звук открывающейся двери и сразу же поймала взгляд Чешира. От её улыбки у него внутри всё сжалось. Прошли годы, но она выглядела точно так же, в своём гладком белом платье и тёмной меховой шубке, у неё были изящно завитые светлые волосы и рубиново-красные губы. Черты её лица были мягкими, родинка рядом с носом дополняла её старомодный стиль. Когда он сел рядом с ней за стойку, то снова почувствовал себя юным подростком.

— Банни, — тихо сказал он, оставаясь неподвижным, как будто по воздуху были протянуты провода, которые он не осмеливался потревожить. — Эм, что ты здесь делаешь?

— Ты вызвал меня, глупый, — ответила Банни. Она пододвинула к нему маленькую тарелку с ореховым пирогом, стоявшую перед ней. — Хочешь?

Чеширу не очень хотелось есть, но он всё равно согласился, его пальцы крепко сжали вилку.

— Я, э-э, полагаю, это конец? — сказал он, заставляя себя улыбнуться. — Это всё же считалось?

Банни надула губки.

— Что за выражение? — отругала она. — Ты меня боишься?

— Я… — Чешир поник, затем попытался взять себя в руки, сделать свою улыбку искренней. — Ну, думаю, это конец для меня. Разве ты не собираешься…

Он тихо усмехнулся.

— Огонь и сера?

Банни продолжала смотреть на него в ответ, задумчиво и, возможно, разочарованно. Как только Чешир начал потеть, она внезапно одарила его гораздо более приветливой улыбкой.

— Нет, не сегодня, — сказала она. Чешир вздохнул с облегчением. — Такой маленькой оплошности недостаточно, чтобы произвести на меня впечатление. Ты бы почувствовал, если бы это было так. Попробуй пирог, дорогой.

Чешир так и сделал. При других обстоятельствах он посчитал его восхитительным.

— Спасибо, — машинально сказал он.

— Тебе не стоит так сильно волноваться, — сказала Банни, жестом предлагая ему продолжать есть. Он продолжал. — Не имеет значения, «считается» это или нет, верно? Я дала тебе эти способности, потому что мне было интересно посмотреть, что ты будешь с ними делать. Я не хочу, чтобы ты сдерживался из-за того, что боишься меня.

— Я не боюсь, — быстро сказал Чешир и был уверен, что его улыбка была неубедительной. — Я просто не хочу думать, что я потратил всё своё время на глупости.

— Тебе не о чем беспокоиться. У нас с тобой будет достаточно времени, — она опёрлась на свою ладонь. — Я никуда не спешу.

Чешир замер с вилкой на полпути ко рту. Он встретился с ней взглядом и был поражён тем, какими невероятно чёрными были её глаза.

— Что?

Улыбка Банни не дрогнула, хотя каким-то образом стала резче без единого движения мускулом.

— Не скромничай. Ты знаешь, что я имею в виду, — она медленно наклонилась ближе и её тонкая рука нашла его запястье.

— Продолжай делать то, что делаешь, и не забивай свою маленькую голову тем, что «считается», а что «не считается». Это так мало значит в общей схеме вещей.

Она подтолкнула руку Чешира ко рту, помогая ему доесть кусочек, который он оставил.

— Вот так, — сказала она. — Уже чувствуешь себя лучше?

Чешир сглотнул и положил вилку обратно.

— Да.

— Это мой мальчик, — Банни нежно похлопала его по щеке, а затем элегантно встала со своего табурета, поправляя мех на шее. — Спокойной ночи, мистер Блум.

Она вышла, стуча каблуками. Закусочная была почти пуста, но все присутствующие провожали её взглядом, прежде чем обратить взор на Чешира. Он не мог заставить себя посмотреть на кого-то из них, вместо этого просто смотрел на недоеденный пирог, пока не пришла официантка.

— Ты закончил, милый? — спросила она.

— А, нет, — глубоким вздохом Чешир восстановил самообладание и начал ковырять пирог вилкой. — Очень вкусно, а ем я медленно потому, что пьян.

— Утром тебя будет ждать свежий кофе, — жизнерадостно ответила официантка.

Она подмигнула ему, и от этого у него скрутило живот, но он сумел одарить её ответной улыбкой.

— Вообще-то, — сказал он, прежде чем она ушла. — Если не трудно, я бы хотел его сейчас.

Сочувствие промелькнуло в выражении её лица, заставив его задуматься, какие предположения она о нём сделала. Она ведь не могла слышать его разговор с Банни.

— Не будешь спать сегодня? — мягко поддразнила она. — Сейчас сделаю.

— Спасибо, — Чешир продолжал улыбаться, пока она не отвернулась, а затем положил голову на ладонь, смотря, как его вилка разрезает пирог на всё меньшие и меньшие кусочки.

***

Якоб прождал в комнате несколько минут после ухода Чешира, ожидая, что в любой момент тот прибежит обратно наверх в поисках своего пиджака. Он бы не выбежал на встречу с какой-то незнакомой женщиной без своего фирменного украшения. Когда он больше не появился, Якоб прокрался в коридор и выглянул вниз по лестнице, но так и не нашёл его. Затем он взбежал по лестнице на четвертый этаж.

После инсульта Каспер предоставил ему квартиру побольше, ближе к своим апартаментам, и, не в первый раз, Якоб был рад, что не находится рядом с комнатой Чешира. Он ворвался внутрь и со вздохом бросился на кровать. Пиджак был всё ещё тёплый, пах чеширским потом и магией, и он плотнее запахнулся в него, вдыхая. Такая мягкая, прочная ткань. Якоб знал, как он, должно быть, выглядел со стороны, но ему было всё равно, он наслаждался лёгкой тяжестью на своих плечах. Он был просто достаточно пьян, чтобы его воображение смогло одарить его очень убедительной фантазией о Чешире, свернувшемся калачиком у него за спиной и убаюкивающим его глубоким и безмятежным сном.

Некоторое время спустя он был разбужен сильным стуком в дверь, который развеял столь приятный сон. Бормоча что-то себе под нос, он уставился на дверь, ему не хотелось вставать. К тому времени тепло тела, исходящее от куртки, было только его собственным, но он не собирался отказываться даже от этого, когда на улице было темно. Затем стук раздался снова, и Ханна позвала:

— Якоб, это я!

Якоб резко выпрямился. Ханна была не прочь выбить дверь, если понадобится, так что он быстро стащил с себя пиджак Чешира, чтобы спрятаться под простынями. Приложив скромные усилия, чтобы привести в порядок волосы, он открыл дверь.

Ханна была в коридоре, выглядя раздражённой, но не обеспокоенной, в накинутой одежде, как будто её саму только подняли с постели. Рядом с ней ждал мужчина стройной фигуры, которого Якоб никогда раньше не видел. Прежде чем она смогла вымолвить хоть слово, мужчина протиснулся мимо неё в квартиру. Одурманенный выпивкой и сном, Якоб инстинктивно отступил назад, чтобы держаться подальше от него, с недоумением наблюдая, как мужчина захлопнул дверь перед носом Ханны.

Барни свирепо посмотрел на Чешира и постучал снова. Не получив ответа, он подёргал ручку и обнаружил, что дверь не заперта. Когда он распахнул дверь, Якоб внезапно протиснулся плечом мимо них обоих, чтобы первым войти внутрь, и обнаружил, что никаких признаков чьего-либо присутствия не было.

— Маленький засранец, — выругался Барни. — Наверное, это всё было только чтобы забрать наше спиртное.

Якоб ходил по комнате, проверяя свои вещи, а это означало, что за Чеширом никто не следил, призывая к сдержанности.

— Барни, вытащи голову из задницы, — сказал Чешир. — Мы только что были в подвале, всё в целости.

— Почему он не подождал, пока мы не дали ему выйти? — сказал Якоб, закрывая ящики. — Он, вероятно, всё ещё в здании.

— И обчищает комнаты, — проворчал Барни. — Он принадлежит Фоли. Может быть, он…

Лицо Барни побелело и он потянулся за пистолетом, выбегая из комнаты. Чешир последовал за ним.

— Барни, подожди, — сказал он, с тревогой наблюдая, как палец Барни постукивает по спусковой скобе. — Зачем тебе это?

Барни не ответил, что было ещё более тревожным, и Чешир был слишком измучен дурными предчувствиями, чтобы бездействовать. Он наклонился вперед и схватил пистолет, сжимая барабан и курок вместе. Барни немедленно замахнулся на него, но слишком неуклюже, он не смог вовремя развернуться. Чешир одержал верх в небольшом противостоянии благодаря разнице в росте и весе. Ему потребовался только слабый рывок, чтобы вывести Барни из равновесия, и толчок, чтобы впечатать его в стену. Пистолет вылетел из руки Барни, он был в ярости.

— Какого хрена ты делаешь! — заорал он и попытался развернуться к Чеширу, но Ханна и остальные уже бросились вперёд, растаскивая этих двоих друг от друга. — Отстань от меня! Он пришёл за моим отцом!

— Это глупо! — Чешир огрызнулся, но лицо Ханны уже омрачилось тем же страхом, что и у Барни, и она прекратила попытки удержать его. Пара быстро направилась к двери Каспера в конце коридора и ворвалась внутрь. Чешир и остальные ошеломлённо наблюдали. Только когда Якоб прошёл мимо, Чешир смог освободиться и присоединиться к ним. — Это глупо, — повторил он, когда они переступили порог.

— Он не такой. Он бы не…

Свет в номере уже горел и Чешир с Якобом последовали за голосами в заднюю спальню. Сердце Чешира тяжело забилось, когда он узнал особенно резкий акцент изнутри, но, оказавшись там, он быстро понял, что, в конце концов, бояться нечего. Каспер сидел в постели, потягивая воду из стакана, в то время как Барни забрасывал вопросами гостя у его постели: невысокого, взъерошенного Эдварда Берка.

Чешир тяжело вздохнул.

— Эдди! Ты нас напугал.

— О, извините, — сказал Берк без намёка на сентиментальность. — Я тут разговаривал с твоим боссом.

— Кем, чёрт возьми, ты себя возомнил? — потребовал ответа Барни, и теперь, когда он был безоружен, Чеширу было любопытно, чем это закончится. — Ты не можешь просто врываться сюда и…

— Хватит, — проворчал Каспер. Он протянул свой стакан, и поскольку Берк был ближе всех, он согласился поставить его на прикроватный столик. — Это Эдвард Берк. Где твои манеры?

Барни уставился на него, разинув рот. Разочарование в его широко раскрытых глазах было почти жалким. Он, казалось, на мгновение выдохся, поэтому Чешир шагнул вперёд.

— Сэр, я рад, что у Вас есть шанс встретиться с ним. Мистер Берк — тот, кто снабжает нас информацией об операциях Фоли. Сегодняшним уловом мы обязаны ему.

— Ещё он сообщил об их налёте, — признала Ханна, обходя кровать, чтобы сесть с другой стороны Каспера. Она смотрела на Берка с излишней осторожностью. — Фоли ушли, но нам удалось убить одного.

— Тогда это всё меняет, — сказал Берк Касперу. — То, о чём мы говорили.

Каспер кивнул, и Барни перевёл взгляд с одного на другого.

— О чём ты? — спросил Барни, уперев кулаки в бока. — Что ты вообще здесь делаешь?

— Он знает, куда отступят Фоли, — сказал Каспер. Чешир почувствовал, как жар приливает к его затылку. — И вы пойдёте и позаботитесь о них. Сегодня.

Барни собрался с духом. Ханна собралась с духом, нахмурив брови, пока обдумывала свой ответ. Чешир посмотрел на реакцию Якоба, но понял, что тот задержался в дверном проёме и не сможет ничего увидеть, если не обернётся.

— Сэр, — осторожно произнёс он. — Не хочу говорить за других, но…

— Нельзя упускать такой шанс, — сказал Каспер, его слова звучали невнятно, несмотря на силу, которую он вкладывал в них. — Мы покончим с Фоли сейчас. Я хочу, чтобы их босс был мёртв. Сегодня же вечером. Ясно?

— Ясно, — сказал Барни и бросил на Чешира тяжёлый торжествующий взгляд, когда тот забирал свой револьвер обратно. — Пошли. Я соберу остальных.

Ханна хотела что-то сказать, но, взглянув на Каспера, откинувшегося на спинку кровати, передумала. Покачав головой, она встала и направилась к двери.

— Поможешь мне, Якоб, — сказала она, Чешир наконец повернулся, но он даже мельком не взглянул на лицо Якоба, когда они вдвоём уходили. Берк тоже встал, чтобы уйти, а Чешир ещё раз посмотрел на Каспера.

— Сэр, я сильно пьян, — сказал он.

— И что? — Каспер пренебрежительно махнул на него здоровой рукой. — Иди и взорви их. Для этого ты здесь.

Чешир поморщился, но спорить дальше не было никакого смысла. Когда Берк похлопал его по локтю, он кивнул и последовал за ним в кабинет, где Якоб доставал из шкафа медицинский чемоданчик.

— Боже, Эдди, что ты ему сказал? — спросил Чешир. Он уже слышал, как Барни в холле собирает людей. — Именно от этого мы и пытались отговорить Барни.

— Извини, но я оказываю тебе услугу, разве нет? — сказал Берк, пожимая плечами. Он достал коробку сигарет из кармана рубашки и вытащил одну зубами. — Зажги, пожалуйста

Чешир скорчил ему гримасу, чтобы скрыть своё колебание.

«Не считается», — подумал он, хотя не было причин думать иначе. Он зажёг сигарету щелчком пальцев.

— Я пьян, — повторил он ещё раз. — Яша пьян, Ханна пьяна…

— Я не пьяна, — сказала Ханна из-за стола, разорвав рукав вокруг раны на руке. — Я зла.

— Это исключение, но в остальном мы все здесь в некотором роде в заднице.

Берк вздохнул.

— Звучит так, будто Фоли вообще зря потратили время, приехав сюда, учитывая, что ты уже выпил весь их алкоголь. Я тебя не обвиняю, оно довольно качественное. Но для бизнеса это не здоров, да?

Чешир рассмеялся, но когда он посмотрел на Ханну и Якоба, не мог не поморщиться от кислых выражений, с которыми они уставились на своего нового товарища.

— Это ты их подговорил? — спросила Ханна, протягивая Якобу руку, чтобы он вытер с неё кровь.

— А мне нужно было? Вы же буквально обокрали их. И, напомню, с моей помощью.

— Эдди на нашей стороне, — сказал Чешир. — Он не должен был, но пришёл сюда и предупредил нас

— И моя задница окажется в реке, если вы не покончите с ними, — добавил Берк. — Босс заметит, что я ушёл, я же хотел помочь вам.

Он затянулся сигаретой и то, как его взгляд метнулся в сторону, напомнило Чеширу об их встрече ранним утром в кафе Эдит. Его пальцы, сжимавшие сигарету, дрожали, когда он наклонился, чтобы прошептать подробности секретных договоренностей Тая.

— План на сегодняшний вечер состоял в том, чтобы отступить к старому металлургическому заводу, если всё пройдёт плохо. К завтрашнему дню они успеют залечь на дно, Чарли в следующий раз намотает тебе кишки на шею, как только ты потеряешь бдительность. Если не разобраться сегодня вечером, будет ещё много времени, чтобы сделать это позже.

Чешир неохотно кивнул и посмотрел на своих товарищей. Ханна была такой задумчивой, какой он её никогда не видел, и после продолжительного молчания она потёрла глаза.

— В любом случае, это приказ босса, — сказала она. — И Барни не собирается отступать. Если они на заводе, в это время ночи в том районе будет чисто.

— Мне не настолько плохо, как я сказал, — добавил Чешир, потирая затылок. — Если мы должны это сделать, я согласен.

Они посмотрели на Якоба, который завязывал марлевую повязку на руке Ханны. Когда он вернул всё внимание остальным, Берк отшатнулся немного назад и Чешир не мог винить его: даже для привыкшего к такому взгляд Якоба был пугающим. Он посмотрел на Берка и спросил:

— Это мои сигареты?

Берк выудил пачку обратно из кармана рубашки и, придвинувшись ближе, передал её в протянутую руку Якоба, как будто пытался скормить мышь змее. По какой-то причине Чешир почувствовал себя бесконечно лучше из-за их взаимодействия. Якоб вытащил сигарету для себя, а остальные положил в карман.

— Это решение босса. Нам нужно идти.

— Можешь остаться в моей комнате, если хочешь подождать, пока всё не закончится, — сказал Чешир Берку, когда они все направились в холл. Барни уже перегнал всех вниз и они вчетвером последовали за ним.

— Я спрятал одну бутылку под кроватью, оставь немного для нас.

— Блум, — раздражённо позвала Ханна, показывая вперёд.

— Что? Если мы выберемся из этого, это будет нашей наградой.

— Остерегайся Фоли и его пистолета, — сказал Берк. — Может, выглядит и безобидно, но сделано Халлоран, опасная штука.

— Опаснее меня? — Чешир поддразнил, и Берк уступил с тупой ухмылкой, прежде чем обойти Чешира.

К тому времени, как они достигли первого этажа, Барни собрал группу людей Козлова у главного входа, заряжая оружие. Он произносил какую-то речь о семье, которую Чешир точно когда-то слышал из уст самого Каспера. Когда Ханна направилась к ним, Якоб задержался и взял Чешира за локоть, побуждая его сделать то же самое. Он поднял свою сигарету.

— Не прикуришь?

Чешир сделал это, не задумываясь.

— Спасибо, что спас мою задницу, — сказал он. — Думал, Чарли точно расплющит меня.

Якоб затянулся, наблюдая за Чеширом с тем же неописуемым выражением лица. Это исключало мысль об объятиях, не так ли?

— Если серьёзно, как ты? — спросил он.

— Я в порядке, — машинально ответил Чешир. — Выпил много кофе, а эти фары меня точно разбудили. Я справлюсь.

Якоб кивнул, но вид у него по-прежнему был крайне задумчивый.

— Не думал, что мы ещё увидим тебя сегодня, — сказал он после паузы. — Учитывая, как ты ушёл.

Чешир с трудом сдержался, чтобы не поморщиться от привкуса орехового пирога в горле.

— Ну, там не было ничего важного, — он пожал плечами, надеясь, что Якоб не заметит его скованности. — Я был в закусочной через дорогу.

Якоб нахмурился с выражением, похожим на любопытство, и продолжил курить, пока Барни заканчивал свою речь, ища глазами и, возможно, размышляя. Желудок Чешира сжался, и он попытался придумать какое-нибудь приемлемое объяснение своему неловкому уходу, но Якоб только снова кивнул.

— Я рад, что ты здесь, — сказал он и направился к группе. Озадаченный этим, Чешир последовал за ним.

Все они распределились между грузовиком Шпильманов и авто Ханны. Чешир и Якоб выбрали грузовик, намереваясь по возможности избегать встречи с Барни. Чешир всё ещё думал, что это была плохая идея, даже когда подбадривал остальных рассказами о Фоли и их бездарности. Леон был благодарен за его юмор. Когда они приблизились к месту назначения, Якоб наклонился вперёд и то, что он стал серьёзным, отрезвило остальных.

— Мы идём туда за боссом Фоли, — сказал он. — Чарли Тайем и любым другим, кто может постоять за себя. Но если они действительно вызволили Чарли из тюрьмы, чтобы провернуть всё это, полиция будет искать его, и мы тоже. Мы заберём кого сможем и уберёмся оттуда к чёрту. Никаких проволочек и ненужного риска.

Все кивнули, уверенность Якоба стала последним гвоздём в их решимости. Даже Чешир почувствовал, что его настроение улучшилось. Но когда они остановились и вышли из грузовика на холодный ночной воздух, его энтузиазм иссяк. Он не мог перестать думать о том, как лицо Чарли могло выглядеть в свете фар, совсем как лицо его сестры, исчезнувшей во вспышке огня. И Банни, заверяющая его, что это не имеет значения. Он мог бы опалить волосы Милли или превратить её в кляксу из крови, и это могло бы вообще ничего не изменить.

— Мы много раз сталкивались с ними, — сказал Чешир Якобу, когда они направлялись туда, где Барни собирал людей. — Но не так. Ты когда-нибудь делал что-то подобное?

— Когда мы впервые сотрудничали с Фуше, — начал Якоб, глядя прямо перед собой, — у нас была сделка, мы должны были устранить их конкурентов. Да, это было что-то подобное.

Чешир наблюдал за ним краем глаза.

— Сколько тебе было? — спросил он, но Якоб только покачал головой.

Когда они собрались, сзади подъехала ещё одна машина с потушенными фарами и Чешир напрягся, пока не увидел, как из неё выходят три высокие дочери владелицы кафе Эдит. Он подумал, что, должно быть, босс позвал их, и улыбнулся, когда они подошли. Только младшая улыбнулась в ответ.

— Нас двенадцать, так что мы разделимся между четырьмя выходами, — сказал Барни то ж, что Ханна посоветовала ему в дороге. — Южная и западная стороны войдут первыми. Северная и восточная будут сдерживать и ловить любого, кто попытается выбраться. Завод в основном открытый и мы не должны попасть под перекрёстный огонь наших. Как только получим то, за чем пришли, мы разделимся и уйдём разными путями. Берегитесь, чтобы копы вас не схватили, понятно?

— Какой сигнал к заходу? — спросила одна из дочерей Эдит, вскидывая своё ружьё на плечо.

Губы Барни скривились.

— Блум что-нибудь взорвёт. Это будет достаточно заметно? — он перевёл свой презрительный взгляд на Чешира. — Если только ты не взорвёшь всё здание сразу.

Он просто вёл себя как осёл и его не стоило провоцировать, учитывая обстоятельства. Тем не менее, Чешир засунул руки в карманы и пожал плечами.

— Только если ты не захочешь. Но ты бы предпочёл сначала унести всё ценное?

Он привлёк к себе несколько поднятых бровей. Всем вдруг стало очень любопытно, сможет ли он сделать подобное, возможно, даже знакомы со слухами, ходившими вокруг склада Фоли, которые Якоб не удосуживался разъяснить никому, кроме самого Каспера. Их интерес усилился хмуростью Барни, Чешир притворился, что не замечает, как Ханна убивала его взглядом.

— Идём к южному входу, — рявкнул Барни. — Ты тоже, Якоб. Всем остальным собраться в группы и вести себя тихо, пока мы не будем готовы.

Группа разделилась, пробираясь по боковым улочкам в тени строительных предприятий, закрытых на ночь. Чешир пропустил Барни и Якоба вперёд, пытаясь убедить себя, что его нервы успокоятся к тому времени, как они доберутся до Фоли. Не было никаких причин для беспокойства, независимо от того, сколько противников скрывалось на заводе, когда ему хватит всего одного взгляда, чтобы покончить с ними. Это было бы проще, чем пытаться взорвать целое здание. Банни почти дала ему разрешение. Считалось это частью их сделки или нет, не имело значения. Если это не имело значения для неё, почему он должен волноваться?

Он смотрел в спину Якоба и пытался вспомнить, был ли тот чуть меньше ростом, когда они были младше, были ли его плечи уже под тяжестью его руки, когда они пили вечерами напролёт. Чертовски подходящее время, чтобы отвлекаться на бессмысленные размышления.

Якоб схватил Барни за руку и потащил его в сторону ближайшего здания. Чешир последовал за ним. Ему потребовалось мгновение, чтобы заметить дозорного: из-за угла следующего здания виднелись только рука и плечо с пистолетом в рукоятке. Обменявшись взглядами, Барни вытащил из кармана складной нож и передал его Якобу, который жестом велел им оставаться на месте, а сам пополз вперёд. Чешир затаил дыхание. Он почти не мигая наблюдал, как Якоб бесшумно приблизился к охраннику и приставил нож к его горлу.

Смерть была далеко не такой беззвучной, как нападение. Мужчина зашипел, захлёбываясь кровью, когда Якоб опускал тело на землю. Чешир был уверен, что кто-то их услышал. Но после напряжённого ожидания ничего не случилось, и они с Барни присоединились к Якобу на углу.

— Хорошая работа, — сказал Барни, луна, выглянувшая из-за облаков, высветила пот у него на лбу и шее. Он снова пошёл впереди по следующей улице.

Чешир держался лучше, бросая быстрые взгляды на лицо Якоба. Тот выглядел серьёзным и невозмутимым, и когда поймал взгляд Чешира, прошептал:

— Ты в порядке?

— Конечно, — так же тихо ответил Чешир. — А ты?

Якоб нахмурился. Он вытер кровь с руки о штанину.

— Они хотели сделать то же с нами, Чеш.

— Знаю. Я же сказал, что в порядке.

— Заткнитесь, — прошипел им Барни через плечо. — Впереди.

Чешир захлопнул рот, оставаясь рядом с Якобом, когда они пересекали последнюю улицу, чтобы оказаться напротив завода. Они подождали несколько минут, чтобы убедиться, что у остальных было время занять позиции, прислушиваясь к шипению голосов, доносящемуся из открытого окна. Кто-то, кто, возможно, был Чарли, стонал и кричал, в то время как другие пытались утихомирить его. Чешир слушал так долго, как мог, у него чесались ладони, и, наконец, он повернулся к Барни.

— Ну, что дальше? Я начинаю?

Барни выглядел так, словно его тошнило, но в его глазах светилась отцовская решимость, и он махнул Чеширу, чтобы тот подошёл поближе.

— Уничтожь сразу столько, сколько сможешь, — сказал он. — Мы за тобой.

— Есть, босс, — Чешир взглянул на Якоба, позволив своему знакомому каменному выражению лица придать ему немного уверенности, в которой он нуждался. — Пожелай мне удачи, — сказал он и Якоб кивнул, подбадривая его.

Чешир крадучись пересёк переулок, осматривая крышу и пожарные выходы на случай, если поблизости были ещё дозорные. Прижавшись к стене, он подкрался к открытому окну, чтобы прислушаться. Это определённо был Чарли Тай, устроивший суету внутри, и когда он рискнул заглянуть внутрь, то увидел, что тот лежит на одном из рабочих столов. Он был раздет до пояса и окружён своими товарищами, которые перевязывали рану в его правом плече.

«Якоб, должно быть, попал в него, когда он пытался задавить меня», — подумал Чешир с ухмылкой. Но его желудок скрутило и он не смог сохранить это приподнятое настроение. Вокруг собралось по меньшей мере с полдюжины человек, ещё один — на дальней лестнице, ведущей на верхний этаж, где в северном конце располагался офис управляющего. Возможно, были и другие, скрытые от него углом окна. Хотя сам завод был высоким и в основном открытым, огромные машины стояли в пару рядов по всей его длине, создавая всевозможные укрытия. Чёткого пути вперёд не было.

Если они разбегутся, перестрелка продлится всю ночь. Чешир оглядел каждого из своих противников. Он осмотрел оружие, но всё оно было громоздким и сложным, освещалось всего несколькими голыми лампочками, он не мог нарисовать в уме полную картину ни одного из них. У него не было никакой уверенности в том, что он сможет взорвать их, не подходя ближе.

«Смогу ли я убить их всех?»

Чешир узнал нескольких людей Фоли и все они были сбиты в кучу и толкались. Было бы лучше разобрался со всеми сразу. Он до боли сжал кулаки.

«Они даже ничего не почувствуют. Да ведь?»

У него вспотели руки.

«Или нет?»

Один из мужчин повернулся к нему. Чешир не был уверен, заметил ли тот его, но блеск глаз мужчины в свете лампы зажёг напряжение, которое нарастало у него под рёбрами. За то короткое время, которое у него было на принятие решения, он смог ясно разглядеть только шляпу мужчины, в мгновение ока она взорвалась.

Мужчина упал прежде, чем успел закричать. Его товарищи попятились назад, крича и ругаясь, хватаясь за оружие, которое они разбросали по столу, разбираясь с Чарли. Одно из них было особенно устрашающего вида и Чешир, не задумываясь, попытался поджечь его. Он мог повлиять только на ложу, но та раскололась и сгорела таким впечатляющим образом, что его владелец согнулся пополам и завизжал.

Чарли выскочил из-за стола. Остальные разбежались в поисках укрытия, но к тому времени дочери Эдит взялись за своё оружие, застрелив двоих, прежде чем смогли определить, откуда идёт атака. Чешир подскочил от звука слева от себя, но увидел, что Барни и Якоб врываются через южную дверь. Стрельба гремела со всех сторон, всё происходило слишком быстро.

«Это не имеет значения, — сказал себе Чешир, следуя за Якобом внутрь. — Они всё равно все мертвы и Банни сказала мне не беспокоиться».

Но когда один из людей Фоли высунулся из-за промышленного пресса, целясь из револьвера, Чешир взглянул на оружие. Оно взорвалась у него в руке точно так же, как у Милли, но затем он ударил кувалдой, прислонённой к прессам. Пронзительно ругаясь, мужчина исчез в облаке дыма. Со всей сосредоточенностью и отстранённостью, на какие был способен, он бросился вдоль строя вслед за своим напарником, наводя хаос среди окружающих гангстеров, пока всё помещение не заволокло дымом. Его ладони обдало жаром и на краткий миг он не мог вспомнить, почему вообще связался с Банни.

Что-то взорвалось позади Чешира, но это сделал не он, поэтому он обернулся, заметив дочерей Эдит, нырнувших в поисках укрытия под градом пепла. На мгновение ему показалось, что есть ещё один такой же, как он, и он почувствовал прилив тепла по всему телу, как будто в любой момент он мог узнать, каково это, когда магия демона разрывает тебя на части. Но затем голос Ханны снова привлёк его внимание и он заметил фигуру на подиуме. Это была сгорбленная фигура старика, опирающего длинноствольное ружьё о перила и готовящегося к очередному выстрелу.

Босс Фоли и халлоранское оружие, Чешир мысленно ударил себя по затылку за то, что забыл предупреждение Берка. Угол обзора был слишком мал, чтобы он мог разглядеть ружьё на таком расстоянии, и он глубоко вздохнул, готовясь к единственному возможному варианту. Но прежде чем он смог сосредоточиться, удар по плечам заставил его пошатнуться, его очки упали и Чарли прыгнул ему на спину.

— Я убью тебя! — закричал Чарли и выбросил руку вперёд, нож блеснул в свете огня.

Чешир вскинул руку. Чарли неуклюже ударил левой, но его яростный порыв остановил захват запястья под неправильным углом, Чешир почувствовал, как лезвие вонзилось ему в лицо. Сначала он даже не был уверен, куда именно, всё лицо жгло, прилив крови сильно отдавал в уши и тянул на коже. В панике он отшатнулся, попытался отвернуться, нож впился ему в щёку. Разум затуманило и он подумал о Шейне Фоли, прижавшемся к его спине в переулке, о потоке запёкшейся крови и о болезненном возбуждении от древнего имени Банни, отпечатавшегося на его ладонях и глазах. В любой момент лезвие могло коснуться его горла и он, наконец, узнал бы, насколько точно его бессонные ночи, воображавшие Ад, соответствовали реальности.

Выстрелом Чарли отбросило назад, и он вонзил свой нож в ухо Чешира, когда тот рухнул на землю. Вокруг было так темно даже с пламенем повсюду, что Чешир не был уверен, что атака вообще закончилась, и он, спотыкаясь, начал неуклюже отступать, пока его плечо не упёрлось в стену.

«А это?» — подумал он, прижимая руку к лицу. Он не понимал, было ли это мучительно больно или он вообще ничего не чувствовал, не говоря уже о том, насколько всё было плохо, у него были видения его разорванной шеи, истекающей кровью. «Это считается, Банни?»

— Чешир! — Якоб взял его за плечи, прижимая вплотную к стене, чтобы удержать на ногах. — Дай посмотреть.

— Я в порядке, — проговорил Чешир, хотя его трясло, когда он схватил Якоба за воротник.

— Дай посмотреть, — настаивал Якоб, отводя руку Чешира от своего лица. Его прощупывающее прикосновение убрало чувство онемения, вернув агонию, и Чешира тошнотворно покачнуло.

— Ты не в порядке, — сказал Якоб, вытирая кровь, стекающую по его шее. — Но могло быть и хуже.

Он снова прижал ладонь Чешира к ране. Чешир поморщился от вкуса крови во рту, отчего стало только больнее.

— Я не умер?

— Нет. Нет, конечно, нет. Всё хорошо, — Якоб залез в карман жилетки Чешира, достал его запасной носовой платок и прижал к лицу.

— Всё буде хорошо, — повторил он. — Прижимай к лицу и стой здесь.

Он отошёл и мгновение спустя Чешир почувствовал, как он сунул очки в карман жилета, а затем снова исчез из поля видения. Чешир прижимал носовой платок к лицу, щурясь от дыма и пятнистого света. Звуки стрельбы стихли, он услышал мольбу о пощаде, прежде чем последний выстрел положил конец битве. Недолго после он напряг слух, прислушиваясь к сбивчивым разговорам между своими товарищами, пока голос Барни не заглушил остальные.

— Блум! — закричал он и Чешир снова почувствовал Якоба рядом с собой. — Где он? Приведите его сюда!

— Иду! — Чешир крикнул в ответ, не подумав, и поморщился от боли в повреждённой щеке. — Чёрт, как жжёт!

Якоб помог ему отойти от стены.

— Можешь идти? — спросил он.

— Ну конечно! Это в ноги же мне попали, — несмотря на это, он позволил Якобу вести его за локоть.

«Прекрати болтать, — сказал он себе, нащупывая очки, криво надев их из-за прикрытого уха. — Ты делаешь только хуже».

— Всё закончилось? Все в порядке?

— Да, всё закончилось, — сказал Якоб, ведя его вверх по лестнице в кабинет управляющего.

Барни ждал их наверху.

— Блум! — сказал он с упреком. — Вот ты где.

Он был потным, с дикими глазами, но целым и невредимым, и когда он увидел Чешира, то разразился резким лающим смехом.

— Что с тобой случилось?

— Я дал Чарли шанс отомстить за свою сестру, — ответил Чешир, слегка пожав плечами. — Ну знаешь. Благородство.

— Идиот, — сказал Барни и снова рассмеялся. Было странно и неприятно видеть его в хорошем настроении. — Давай, помоги нам.

Он направился в кабинет и Чешир последовал за ним, перешагнув через распростёртое на полу тело босса Фоли в дверном проёме.

— Вот, — сказал Барни, указывая на сейф высотой в пять футов в углу офиса. Он был черным и блестящим, со знакомой круглой эмблемой Халлоран, выгравированной сбоку. — Твоя специальность, верно?

— Верно.

Чешир сделал глубокий вдох, это чувствовалось так, будто он втянул в лёгкие угли. Офис он мог разглядеть лучше, чем остальную часть завода, но перед его глазами всё шаталось, а голова болезненно пульсировала. Пытаясь скрыть своё самочувствие, он посмотрел на Якоба.

— Мы встретились из-за такого Стального Гремлина. Помнишь?

— Помню, — сказал Якоб. Он был перепачкан сажей, как и все остальные, но не пострадал, к большому облегчению Чешира.

— Но ты не обязан…

— Нет, я справлюсь. Отойдите.

Остальная часть банды подкрадывалась ближе и Ханна жестом велела им отойти, они выстроились в линию с обеих сторон от двери сейфа. Каким-то образом внимание помогло успокоить нервы Чешира, и по мановению его руки дверь «Гремлина» сорвалась с петель с оглушительным грохотом. От удара стол босса Фоли раскололся почти пополам и все заликовали.

— Хватайте всё и пошли! — приказал Барни, когда трое поспешили вперёд, чтобы забрать добычу. — Копы скоро прибудут за нами!

Он наклонился, забирая у Фоли его карманные часы в качестве трофея, прежде чем направиться вниз по лестнице.

— Это было невероятно! — воскликнул Леон, хлопая Чешира по спине. Он ухмыльнулся сквозь окровавленный нос. — Бум-Бум-Блум сделал это снова!

— Не называй его так, — упрекнула Ханна, но все уже смеялись и подбадривали его, а Чешир не собирался останавливать их.

— Мы потеряли Виктора, — сказал ему Якоб, когда все они были на пути к выходу с завода. — А Герти получила ранение в ногу, но она поправится. Двум или трём людям Фоли удалось сбежать, но я сомневаюсь, что нам стоит беспокоиться о них после того, что они видели сегодня.

Чешир взглянул на рабочий стол, с которого всё началось, и на груду тел вокруг него, включая одно тело с содранным скальпом.

— Несомненно, — он снова отвернулся. — Кто схватил босса?

— Барни, — Якоб коротко вздохнул. — Он ещё долго об этом не заткнётся.

— Что ж, он молодец.

— Если бы только он мог сделать это, не попав сначала в ружьё…

Они дошли до двери, через которую вошли, но там Чешир остановился, повернувшись, чтобы ещё раз взглянуть на помещение. Он представил, как детектив Элис и его офицеры прочёсывают место происшествия, покрывают тела, помечают улики. Возможно, он ожидал бы найти большие пятна крови на полу вместо обугленных лиц и рук. Мысль о предположениях Элис вызвала у него тошноту и, повинуясь импульсу, он прищурился, глядя на рабочий стол, и превратил его в пылающие обломки.

Якоб вздрогнул рядом с ним.

— Чеш?

Чешир всё ещё не мог сосредоточиться на оборудовании, но он сделал это по-другому: развёл огонь в бочках и шкафчиках, столах и чанах. Всё, что он мог детально представить в голове, он уничтожал, пока затухающий огонь с рёвом не ожил и не распространился дальше огромными столбами пламени. Печати на его ладонях жалили с каждым уничтоженным кусочком материала, и когда, наконец, стало казаться, что пожар будут подпитывать себя до полного разрушения здания, он отступил, а Якоб последовал за ним.

Барни и остальные остановились, чтобы широко раскрытыми глазами увидеть, как ещё больше чёрного дыма повалило из окон и труб.

— Зачем, чёрт возьми, ты сделал это? — потребовал ответа Барни.

— Где бы ни были пропавшие члены банды Фоли, они должны это увидеть, — сказал Чешир. — И все в Бруклине.

Он опустил свой носовой платок и несколько людей вздрогнули при виде состояния его лица.

— Они должны знать, что мы победили. Верно?

Барни настороженно посмотрел на него, но затем кивнул.

— Козлов победил, — подчеркнул он, что Чешир признал наклоном головы. Затем он повернулся и подтолкнул ближайшего из них вперёд. — Давайте убираться отсюда к чёртовой матери.

Чешир глубоко вздохнул. Он попытался оглянуться на здание, но Якоб снова прижал платок к его лицу.

— Прикрывай рану, — настоял Якоб. — Придётся наложить швы.

— Хорошо, — ответил Чешир и встал с другой стороны от Якоба, чтобы обнять его за плечи, притворяясь, что ему нужна поддержка. Он чувствовал жар на своей спине всю дорогу.

***

Когда они вернулись в здание Козлова, ещё больше жильцов было поднято на ноги. Между празднованиями, выстрелами и лязгом пожарных машин, двигавшихся на восток, всем было любопытно узнать полную версию этой истории. Якоб сделал всё возможное, чтобы сразу же загнать Чешира в лифт, но когда они вышли на этаже Чешира, обнаружил, что самые любопытные просто последовали за ним вверх по лестнице. Кто-то морщился и ворчал из-за состояния лица Чешира, которое он уже хотел сам увидеть, и, несмотря на протесты Якоба, он пригласил всех к себе домой для очередного раунда рассказов.

Берк слегка позеленел при виде крови, когда впускал их.

— Чёрт возьми, твоё лицо, — сказал он, прикрывая рот рукой. — Видимо, тебе срочно нужно выпить.

— Да! — ликовал Чешир, но Якоб ответил одновременно с ним.

— Нет! — разумеется, он выиграл в этом споре.

Поэтому Чешир снова занял кровать, а Якоб быстро устроился рядом. Он понятия не имел, как Чешир мог смеяться и ухмыляться, когда кожа его щеки угрожала отвалиться каждый раз, когда он отнимал руку от неё для жестикуляции. Видеть, как он прислонился к стене фабрики, ошеломлённый и дезориентированный, было очень больно. Ухмыляющаяся апатия Чешира вместе с его ранением была ещё хуже, Якоб дрожал, ему было плохо от всего пережитого стресса.

К счастью, Ханна появилась с аптечкой довольно скоро, сразу после отчёта боссу.

— Нужно наложить швы, — твёрдо сказала она Чеширу с такой властностью, что присутствующие в комнате опустили головы, как будто она отчитывала их. Она вытащила из волос горсть шпилек, чтобы закрепить ими его челку подальше от раны. — Уйдите все, кто не хочет смотреть.

— Они останутся, — сказал ЧеширНо происходящее дальше было ужасным зрелищем, полным бормотания, охов и криков отвращения. Ханна пыталась держать его неподвижно, чтобы наложить минимум швов. Берк всё это время пил, отвернувшись к стене. Якоб держался рядом, сжимая руку Чешира, чтобы остальные не заметили, как она дрожит.

— Вам всем лучше пойти спать, — заявила Ханна, как только закончила, но никто не слушал, все уже хвалили Чешира за его храбрость. Она со вздохом сдалась и потащила Якоба за собой в коридор.

— Нужно следить за чистотой раны, — сказала она ему, вытирая окровавленные руки о рубашку. — Обмотай её, когда этот идиот заснёт.

— Спасибо, Ханна, — ответил Якоб, должно быть, он проявил больше беспокойства, чем намеревался, потому что она ободряюще сжала его плечо, прежде чем уйти.

Когда он вернулся в комнату, двое Шпильманов, которые были с ними в деле, подтащили кофейный столик поближе к кровати и выворачивали карманы с награбленным, слушая одобрения Чешира.

— Теперь это всё Блума, — сказал Леон, как всегда сияя. — Вы бы видели его! Чёрт возьми, если бы только это могли опубликовать в газете.

Чешир, который пытался незаметно пропихнуть глоток виски через правый уголок рта, отрывисто кашлянул.

— Газете! Ну хватит.

— «Бум-Бум-Блум утёр нос Фоли», — процитировал он, посмеиваясь про себя. — На первой странице.

— Ну… — Чешир скромно ухмыльнулся, но когда он заметил возвращающегося Якоба, выражение его лица на мгновение стало виноватым.

— Нет, спасибо, но я не так уж много сделал, — закончил он. — Это Барни прикончил Фоли.

— Конечно, конечно, мы знаем.

По группе пробежал смешок, как будто все делились секретом, за который их могут отчитать. От этого Якобу стало неуютно. Он присоединился к Шпильманам, когда Чешир приступил к новой истории, посвятив себя подсчёту наличных и облигаций, чтобы не пялиться на кровь, окрасившую воротник Чешира.

«Рано или поздно они всё равно уйдут, — подумал Якоб, наблюдая, как разливают виски. — Я не могу оставить его одного».

Но они так и не ушли. Несколько гостей Чешира отключились прямо на диване и стульях, в то время как остальные, казалось, были полны решимости продолжать до утра. Якоб мог бы снова оказаться рядом с Чеширом и отвлечь его обработкой раны, в чём он, безусловно, нуждался, просто чтобы он сам мог наконец немного поспать, но странный взгляд Чешира изменил его планы. Это напоминало робкий крик о помощи.

Якоб убрал добычу в шкаф, а затем вернулся к Чеширу, чтобы взять его за руки.

— Пошли, — сказал он, поднимая его на ноги. — Приведём тебя в порядок.

Чешир встал, и когда он покачнулся на ногах, Якоб затаил дыхание, но затем ему удалось обрести равновесие. У Якоба сложилось отчётливое впечатление, что как только он коснётся горизонтальной поверхности, он пролежит до утра или дольше.

— Пожелай всем спокойной ночи, — сказал он.

— Всем спокойной ночи! — Чешир получил хор сонных ответов, но, сделав шаг, остановился, оглядываясь по сторонам. — Подождите, где мой пиджак?

Якоб вздрогнул, а затем снова, когда Берк сказал:

— Он лежал здесь на кровати. Я положил его в портплед.

— О! Спасибо, — Чешир помахал ему и, наконец, позволил Якобу вывести себя наружу. — Спокойной ночи!

Они поднялись на лифте наверх и когда пересекли холл до комнаты Якоба, Чешир тяжело привалился к его боку. Ему стало легче от мысли, что скоро эта долгая ночь закончится, даже если утром будет много забот. Он впустил их внутрь и подвёл Чешира к дивану.

— Расслабься, — сказал он, смачивая тряпку в раковине. — Я просто немного вытру тебя, пока ты не заснул.

Чешир потянулся.

— Так плохо? — спросил он, слегка улыбаясь от градуса в крови, но с явным беспокойством, наконец, закравшимся в него. Он слабо усмехнулся. — Это отвратительно выглядит? Или мужественно?

— И то, и другое, — ответил Якоб, разрываясь между нежеланием ободрять или расстраивать его. Он вытащил из ящика стола охапку медицинских принадлежностей и ногой придвинул табурет поближе к дивану. — Ты наверняка не захочешь показываться Грейс, пока рана не заживёт.

— Ха! Да… — он откинулся на подлокотник дивана и попытался не шевелиться, когда Якоб присоединился к нему.

— Это было… Невероятно, да? — сказал он, стаскивая окровавленные перчатки. — Ну и ночка.

— Да, ну и ночка.

Вдали от суеты остальной банды тишина начинала действовать ему на нервы, наряду с множеством мыслей «а что, если», о которых он не хотел и думать. Он стёр остатки крови с челюсти и шеи Чешира, затем нанёс несколько капель анестетика. От его шипения у него сжалось сердце.

— Ты ещё никогда раньше не делал чего-то подобного для Козлова, — сказал он почти извиняющимся тоном.

— Да, в отличие от тебя. Ты был невероятен, — Чешир посмотрел на него, и выражение его лица изменилось, немного осунулось, чего Якоб раньше не видел.

— Господи, спасибо тебе, Якоб, — сказал он с кривой улыбкой. — Думал, на этот раз мне конец.

— Не говори глупости, — Якоб сосредоточился на том, чтобы приложить полоски марли к щеке Чешира. Он не хотел думать о том, как Чешир смотрел на завод, окровавленный и потрясённый в тот момент паники. Ещё меньше ему хотелось, чтобы Чешир думал об этом. — Он едва тебя задел.

— Но я серьёзно, — настаивал Чешир, в его юморе чувствовалась слабость, которой не должно было быть. — Я видел яркий свет и всё такое.

— Это был просто огонь.

Якоб сделал всё, на что был способен, перевязал лицо Чешира, а затем перешёл к его уху: нож, который он выдернул, застрелив Чарли, прошёл его насквозь, оставив разрыв в хряще, который невозможно было восстановить никакими швами. Он обернул рану небольшим кусочком марли, просто чтобы сохранить её чистой, пока они не найдут ему заслуживающего доверия врача, который мог приехать на дом. Он хотел разозлиться на Барни за то, что тот позволил своей дерзкой неопытности так ужасно сказаться на Чешире, но какие-то другие, более тревожные эмоции мешали.

— Трудно представить, что «Бум-Бум Блума» победил кухонный нож, — сказал он, надеясь поднять ему настроение. Он отвернулся, чтобы положить оставшуюся марлю на место среди других принадлежностей.

— Я не знаю, что со мной будет.

Якоб остановился. Холодок пробежал у него по спине, когда он оглянулся, то не знал, что и думать о тусклых, опущенных глазах Чешира. Какое бы волнение он ни показал своей аудитории, в конце концов оно прошло, и он выглядел измученным, возможно, даже пристыженным. Якоб никогда не видел его в таком состоянии, при взгляде на это казалось, что земля тошнотворно колеблется у него под ногами.

Якоб наклонился вперёд.

— Ты о чём?

— Ну, потом, — Чешир потянулся к своему перевязанному уху, осторожно потрогал. Его обычно певучий голос был грубым и отстранённым.

— Я творил всякое, понимаешь? — признался он. — Наверное, мы все. Вещи, на которые люди наверху посмотрели бы с презрением.

Любопытство барабанной дробью билось в животе Якоба, но он не осмелился прервать его, чтобы задать вопрос.

— Я просто хотел быть лучше, чем был, — Чешир продолжил, вглядываясь в дальние углы комнаты Якоба, где, возможно, какие-то воспоминания проигрывались для него, как кинопленка. — Иметь больше, чем имел.

Чешир наконец посмотрел на Якоба, который был ошеломлён, увидев слёзы на его ресницах.

— Просто хотел иметь значение, — сказал он, и каждое слово отдавалось болью в груди Якоба. — Вообще. Для кого-нибудь. Понимаешь?

Якоб ошеломлённо уставился на него в ответ. В течение многих лет он наблюдал, как Чешир выставлял себя на посмешище своим коллегам, без особых усилий получая похвалу и гнев в равной доле. Неопределённости никогда не было в нём и то, что Якоб увидел её в нём, глубоко потрясло его. Всё то время, что они провели вместе, и он никогда не подозревал Чешира в том, что он что-то скрывает, не говоря уже об отголосках тоски, которую он так же долго пытался подавить в себе. Как он раньше этого не замечал? Он поник от мысли, что, возможно, влечение, которое он питал, потакая своим желаниям, в конце концов, было мелочью.

— Кажется, ты чертовски пьян, — сказал Якоб, пытаясь прийти в себя. — Это не похоже на тебя.

— Да, наверное, — Чешир, должно быть, понял, как он выглядит со стороны, потому что быстро попытался вытереть глаза. Когда он снова поднял взгляд, он даже улыбался. — Прости.

И Якоб ненавидел это. Ненавидел мысль о том, что Чешир долгое время прятался за этой улыбкой, даже от него, а он и не знал. Ненавидел осознавать, что Чешир всегда был рад ему, даже пытался поддержать по-своему неуклюже, в то время как он понятия не имел, что его общительный, кажущийся непобедимым друг мог нуждаться в нём, не говоря уже о том, как это ему обеспечить. Если бы только он сам был посмелее, то, возможно, нашёл бы способ поддержать беднягу.

— Эй, — какими бы беспорядочными ни были его собственные эмоции, Якоб меньше всего хотел, чтобы Чешир увидел, как он борется, или, что ещё хуже, подумал, что его искренность не была услышана.

— Сейчас тебе не нужно ни о чём волноваться, — сказал он, не имея другого выбора, кроме как быть настолько откровенным, насколько это возможно. — Ничего с тобой не случится, пока я тебя прикрываю. Разве не всегда так было?

Чешир изучал его лицо. Его глаза уже слипались, ладони Якоба вспотели, когда он задался вопросом, как он выглядит со стороны. Но затем Чешир расслабился, его улыбка из напряжённой превратилась в облегчённую и неприкрытую.

— Да… — сказал он. — Так всегда и было.

Он протянул руку и Якоб снова замер, почувствовав широкую тёплую ладонь, обхватившую его щёку. Кончики его пальцев оказались мягче, чем он представлял, и он мог чувствовать слабые отпечатки печати, выжженной на его коже, как будто она всё ещё горела после ночи длительного использования магии. Жар от этого разлился по всему телу, он не мог пошевелиться.

— Спасибо, — сказал Чешир так откровенно, что у Якоба забилось сердце. — Это много для меня значит…

Его рука начала соскальзывать и инстинктивно собственная рука Якоба ухватилась за неё, удерживая на месте. На искреннюю благодарность Чешира было тяжело смотреть, но он не был готов отказываться от такого простого физического контакта.

«Скажи ему, — подумал он, слова застряли у него в горле, когда он уставился на свои ноги, набираясь храбрости. — Ты знаешь, что он хочет услышать. Почему это так трудно сказать?»

Якоб облизнул губы и, глубоко вздохнув, поднял голову.

— Чешир, ты…

Но Чешир сильнее откинулся на спинку дивана, положив подбородок на грудь, и уснул.

Якоб выдохнул. Разочарованный, с облегчением, смущённый тем, что испытал облегчение. Но, по крайней мере, тихий храп Чешира звучал мирно, и он надеялся, что ему удалось получить утешение от попыток успокоить его. Он повернул своё лицо к ладони Чешира ещё немного, как будто он мог передать через это прикосновение часть слов, которые он не был в состоянии произнести. Вместо жалости к себе, это наполнило его жизнерадостной и волнующей надеждой. Думать, что в Чешире есть гораздо больше, чем он знал, и что у него ещё есть шанс раскрыть это.

Якоб встал, укладывая руку Чешира обратно себе на грудь, пока тот спал. Пообещав себе, что позже сможет обвинить виски, он наклонился и поцеловал Чешира в лоб.

— Ты много для меня значишь, — прошептал он, надеясь, что его убеждённость проникнет в подсознание. Возможно, этого будет достаточно, пока он не наберётся смелости признаться по-настоящему.

Не желая находиться слишком далеко на случай, если Чешир проснётся ночью, Якоб свернулся калачиком в кресле и заснул. Его сны были тяжёлыми и засыпанными пеплом, но когда он проснулся от света, проникающего в его окна, он уже их не помнил. Чешир крепко спал на диване, и пока он обдумывал планы на новый день, раздался стук в дверь. Взглянув в глазок, он увидел Ханну и Берка и впустил их.

— Я подумала, что тебе может понадобиться помощь с ним, — сказала Ханна, понизив голос. Она поставила бумажный пакет на кофейный столик и достала упаковку супа, бутылку апельсинового сока, немного свежей марли и обезболивающее. — Для него будет тяжёлый день.

— Виски и рана на голове, — согласился Берк. — Не лучшее сочетание.

— Спасибо, — сказал Якоб. Его голова уже раскалывалась от собственного похмелья и слишком короткого сна, поэтому он налил себе лекарство, а затем налил каждому из них по стакану воды. Все они спали в одежде и выглядели ужасно, но Якоб поймал себя на том, что странно рад компании, когда они вместе стояли на кухне, ожидая, пока чайник нагреет воду для кофе.

— Это уже в газетах, — сказал Берк, закуривая сигарету. — Они были осторожны с именами, но все в Бруклине уже знают. Ваш друг Элис «не даёт комментариев» по поводу случившегося.

Якоб смотрел, как он затянулся, а затем протянул руку. Дёрнув носом, Берк послушно передал ему сигарету.

— Тебя не было здесь, когда приходил детектив Элис, — сказал он. — Откуда ты знаешь о нём?

— Чешир рассказал мне. К тому же я слышал половину истории от Тайев, — он был удивлён, когда Якоб вернул сигарету, но принял её так, словно это была награда. — Если это не остановит нашего книголюба, даже не знаю, что поможет.

— Ты, кажется, не очень расстроен из-за Тайев, — заметил Якоб, внимательно наблюдая за ним. — И из-за Фоли.

Он пожал плечами. Когда Ханна протянула руку, он ещё раз затянулся сигаретой и передал её ей.

— Теперь они не мои люди.

— Берк остается с Козловым, — сказала Ханна. — Босс хочет, чтобы он поселился в твоей старой квартире.

Она посмотрела на Берка, выпуская колечко дыма.

— Хотя я всё ещё очень хочу знать, почему ты вообще отвернулся от Фоли.

— Я уже объяснял это боссу, — ответил Берк, но под тяжёлыми взглядами Ханны и Якоба быстро сдался. — Знаю, что вы думаете обо мне. Трусливый предатель, да? Не буду этого отрицать.

Он отвёл взгляд, Якобу показалось интересным видеть, как он борется с тем, чтобы сказать правду, в отличие от Чешира прошлой ночью. Его брови нахмурились, а нос сморщился, как будто он откашливался.

— Можно сказать, я никогда не чувствовал себя с ними в безопасности, — сказал он наконец. — Не мог доверять им больше, чем они доверяли мне. Будь проклята ирландская кровь. Они уже давно разваливаются, кучка разъярённых тупиц. Я хотел сбежать, пока меня не затянуло с ними.

Ханна предложила ему сигарету обратно и он взял её, что ещё больше расслабила его.

— И ваш Блум оказался рядом, — сказал он, склонив голову набок. — Не скажу, что понимал всё тогда, но он казался более безопасным вариантом. У них таких, как он, было мало.

Он усмехнулся.

— А потом он сделал хуже сам себе. Посмотрите на него. Выставил меня дураком.

Ханна сделала сочувственное лицо, но Якоб раздулся от чрезмерного защитного инстинкта и сказал:

— Нет, хорошо, что ты доверился ему. Он по-прежнему самый безопасный вариант.

Берк кивнул, напряжение спало с его лица. В отличие от Ханны, он понятия не имел, насколько необычным было заявление, исходящее от Якоба. Он ещё раз протянул сигарету, но Якоб отказался. Это было похоже на рукопожатие.

С дивана донёсся стон, и все трое обернулись как раз в тот момент, когда Чешир начал шевелиться. Он слабо барахтался и бормотал неразборчивые ругательства, прежде чем прижать обе руки ко рту.

— Я справлюсь, — сказала Ханна и со вздохом схватила мусорное ведро Якоба, перетаскивая его ближе. Она даже откинула его волосы назад, когда его рвало, скорчив гримасу на его израненном лице.

— Чёрт, — захныкал Чешир, уставившись затуманенными глазами в комнату. — Что с моим лицом?

День обещал быть очень долгим.

— Виски и рана на голове, — со знанием дела сказал Берк.

— Я за кофе.

Якоб налил свежий стакан воды и присоединился к Ханне. Когда Чешир принял стакан, он улыбнулся. Должно быть, у него сейчас было пять видов агонии, но он действительно улыбнулся, счастливый видеть, что Якоб заботится о нём. Якобу удалось лишь слегка ответить тем же, но, казалось, это очень много значило для Чешира, и он с радостью отдался им в руки.

Это был очень длинный день. Но Якоба это не волновало.