Онлайн чтение книги Как переманить мужа на свою сторону How to Get My Husband on My Side
1 - 43

"Она была на волоске, Ледяной Дракон проснулся в то же самое время. В любом случае, это облегчение, что ты нашел ее в целости и сохранности, но что ты собираешься теперь делать?"

"По твоему я хоть когда-то был из тех, кто строит планы?"

"Во-первых, ваш брак был одноразовым."

Эти глаза, что притворялись обеспокоенными нашим браком по расчету, считающимся одноразовым, были полны жалости.

Поэтому Айзек был более саркастичен, чем обычно.

"Я не знаю, если бы кто-то из нас был рабом, мы бы написали роман века."

"Я не знаю, почему ты злишься на меня. С таким характером ты или твой отец уже давно отправили бы ее на корабль, направляющийся в Романью, что бы она ни говорила. Что тебя беспокоит?"

Что его беспокоило?

Он не знал. Все, в чем он мог быть уверен, так это в том, что его раздражало всякий раз, когда король Феанол вел себя как заботливый посторонний.

Даже когда он притворялся, что является экспертом, в качестве королевы он взял бывшую рабыню-язычницу, несмотря на всевозможные возражения.

"Теперь ее знают все королевские семьи."

"Она дочь папы римского."

"Как твоя жена, на севере, она под твоей юрисдикцией. Если то, что ты чувствуешь, это просто неуклюжее чувство ответственности, отпустите его, когда сможешь. Я не буду тебя останавливать. Ты сильно пожалеешь, если будешь настаивать на этом из чувства сострадания или ответственности."

"……."

"В такие моменты, как сейчас, ты больше похож на свою мать, чем Эллен."

Ты больше похож на свою мать.

Это было даже не смешно.

Принцесса Британии и герцог Омерта.

Женщина, которая всегда была несчастна, живя в центре власти и томясь от жизни, в конце концов повесилась.

Он был первым человеком, который рано утром обнаружил мать повешенной на иве.

Его отец подоспел на шаг позже, он бил иву до тех пор, пока его кулак не покрылся кровью.

Как будто дерево было виновато в ее смерти.

Сначала они действительно любили друг друга. Они были такими страстными.Никто не прерывал любовь между ними, и не было никаких препятствий, поэтому они просто боролись в яме, созданной ими самими, в конце концов жена повесилась, муж довел ее до этого поступка.

Ни одна из сторон не понимала и не хотела понимать друг друга.

Да, поначалу Айзек хотел снова встретиться со своей матерью и поговорить с ней.

Он стал паладином из желания вновь встретить свою мать, которая стала упырем из-за ее непростительного греха - самоубийства.

Такие наивные мысли умирали каждый раз, когда он убивал дикое чудовище.

Его мать действительно умерла. Но теперь, как упырь, она была просто еще одним существом, которое нужно было убить.

Вопрос о том, будет ли его мать среди бесчисленных сраженных его мечом останков, был лишним.

Это было не по какой-либо другой причине из-за чего он исключал себя из всех разговоров о браке и утверждал, что он аскет.

Это было не из-за шока, вызванного самоубийством его матери, как опрометчиво предполагали другие.

Это была просто мысль о том, что в его теле течет та же кровь.

Ее кровь. Это было очевидно, потому что в нем также текла кровь, что и в его отце.

Было бы забавно выбрать только хорошего родителя и считать себя одной крови с ним.

Тоже самое, если вы бы сказали, что не знали о долге после принятия наследства.

Было бы так удобно, если бы все в мире было также просто, как и борьба с монстрами.

Но теперь все было совсем не так просто.

Нет, на самом деле все было по-прежнему очень просто. Это был просто вопрос принятия правды.

Сообщить королю, отцу, командиру рыцарей, важным людям на Севере, а затем связать ее.

Она была смертоносным существом, которое могло полностью перевернуть весь мир с ног на голову.

Север не захотел бы ее отпустить, и даже семья Борджиа не смогла бы на этот раз сесть за стол переговоров.

Или он мог бы просто посадить ее на корабль и отправить обратно.

Минимально раздумывая, он мог бы просто забыть все, что здесь произошло, попросить ее заняться своими собственными делами, а затем отослать ее навсегда с условием, что она никогда больше не ступит на северные земли. Это была очень простая задача.

И он продолжит жить и работать, как раньше.

Но зачем он все это делает?

Даже связался с мерзкой гильдией Линчевателей, оказывал давление на своих коллег и обманывал всех.

Что заставило его колебаться в решении отпустить ее?

"Я тоже не знала, правда. Я не знала, что могу это делать....Я не лгу тебе...."

Не имело значения, знала она или нет.

Вид того, как она оправдывается, успокаивая безумного ледяного дракона лишь одним словом, возник перед его глазами.

“Если ты будешь продвигаться вперед из чувства сострадания или ответственности, ты будешь сожалеть об этом намного позже."

Сострадание. Ответственность. Что, черт возьми, все это было?

Неприятное чувство, которое не покидало его с той ночи, когда он увидел шрамы на ее ключице, было ли это просто состраданием?

Выцветшие, жестокие отметины на ее теле, которое выглядело так, словно могло сломаться даже при небольшом усилии. Это заставляло его кровь стыть в жилах, было ли это просто чувством ответственности, которое он испытывал?

Вид ее, шмыгающей носом в конюшне с хлыстом, встревожил его разум.

Что? Когда? Почему?

Он вспомнил, что она сказала у пруда во дворце Ангван.

"Ты можешь ударить меня."

Сначала он заподозрил, что она просто пытается спровоцировать его для развода.

С течением времени он почувствовал, что она становится все более странной и что что-то в ней деформируется.

"Я влюбилась в тебя."

Он даже не смог посмеяться. Что она имела в виду, признаваясь в любви с такими испуганными глазами?

Как она могла прийти и сказать, что бить ее - это нормально?

В первую очередь дело было не в том, что она влюбилась.

Трудно было точно описать, что это было. Чем больше он смотрел на нее, тем больше она казалась ребенком, а не 18-летней женщиной.

Не в смысле незрелости или невинности, а в смысле беспомощности и слепоты.

Она была не в том положении, чтобы так унижаться. Она была принцессой Романьи, а не какой-либо другой женщиной из простой семьи.

И все же она так себя вела.

Чего она так боялась? Чего она хотела?

Ну, она, похоже, даже не знала, чего хочет, так откуда ему-то знать?

И все же она глупо призналась в своей любви.

С тех пор как он стал паладином, он видел бесчисленное множество людей, которые были беспомощны и не в своем уме.

Снаружи они выглядели прекрасно, но сходили с ума по-разному.

Тем не менее, в данном случае он никогда не видел кого-то хоть каплю похожего на нее.

Только потому, что она повстречала одного или двух сумасшедших людей, она не зашла бы так далеко.

Более того, Рудбекия даже никогда не жила с ними.

Все ее бывшие женихи имели хорошую репутацию.

Однако они также попадали под власть Борджиа.

Айзек никогда не встречался с семьей своей жены, но знал, что Рембрандт Альфонсо, ставший евнухом, был не из тех людей, которые прикасаются к женщинам.

Тем не менее, прежде чем подвергнуться величайшему унижению как мужчина, он передал свое наследие кардиналу Валентино.

Этот умный придурок.

Чересчур умный придурок.

Кто сделал дочь папы римского такой?

Кто сделал любимую сестру кардинала Валентино до такой степени извращенной (здесь имеется ввиду, что она вела себя не как нормальный человек, считала, что бить ее - это норма и т.д.)?

Был ли кардинал Валентино тем человеком, который до такой степени сломил свою сестру?

Черт возьми, он должен просто притвориться, что не знал. Как всегда, было бы проще, если бы он просто закрывал глаза на такие раздражающие вещи, как обстоятельства других людей.

Но тогда, что было источником этого кипевшего в нем гнева?

'Я помню, как просил ее ничего не говорить.'

'Знал ли я, что она вот так убежит?'

Не было необходимости читать мысли отца.

С самого начала этого брака намерения герцога были совершенно очевидны.

“Если бы я знал, что она так сойдет с ума, я бы любой ценой остановил этот брак!"

‘Брат!’

“П-пожалуйста, простите меня!”

‘Я смертельно согрешила!’

Вид у слуги, посиневшего от нехватки воздуха и молившего о прощении, был жалкий.

Охранник сопровождения, который задыхался в его хватке, представлял собой адское зрелище.

Его оправдание, наглая чушь, утверждающая, что он думал, что Рудбекия останется в храме надолго, а также, что он забыл, как она выглядит.

‘…Было бы несправедливо, если бы я убил только тебя, когда вы все вместе совершили халатность.’

"Г-герцог, пожалуйста, простите меня..."

"Молись, чтобы моя жена проснулась в целости и сохранности. Если с ней хоть что-то будет не в порядке, вы все не жильцы."

Вернув Рудбекию, он провел несколько ночей на полу, рядом с ее кроватью.

Особой причины не было. Он просто хотел чувствовать ее и слышать ее дыхание.

"Спаси меня, спаси меня......."

Она была чертовой женщиной. Было бы гораздо лучше, если бы она была порочной и эгоистичной, как ходили слухи.

Если бы она была такой, он мог бы отправить ее на борт.

Если бы она была женщиной, которая предпочла бы воспользоваться им, если бы она была женщиной, которая демонстрировала все свои маленькие способности, все было бы намного проще.

Если бы она была женщиной, которая любила, чтобы ее баловали, или если бы она была просто нормальной женщиной...

Ему не было бы так больно.

В толстой ледяной стене, которую он строил годами, появилась трещина.

Это было похоже на то, как даже суровейший холодный лед таял под лучами весеннего солнца. Его привычный холодный и простой мир рушился.

“Айзек?”

В общем, это было очень раздражающе.