Онлайн чтение книги Маленький гриб Little Mushroom
Судный день (20)

В тот момент, когда голос оператора затих, выражение лица Лу Фэна изменилось. Он повернулся и пошёл прочь, а исследователь с маяка быстро последовал за ним, стараясь не отставать. В этот момент возле городской станции обороны припарковалась машина, и из неё выскочил молодой судья.

– Полковник!

Лу Фэн сказал ему:

– Останься и помоги городской оборонительной станции.

– Полковник, нам нужно вызвать Суд высшей инстанции?

Глаза Лу Фэна скользнули по редкому потоку людей.

– Закройте городские ворота и соберитесь в 5 округе.

– Да, – ответил судья. – Полковник, пожалуйста, обратите внимание на свою безопасность.

Лу Фэн не ответил. Он захлопнул дверь и запустил двигатель. Затем он вывернул руль, и чёрная машина быстро развернулась. Она двигалась, как стрела, в направлении центра рассеивания в 1 округе. За ней следовали машина Говарда и тяжёлая бронемашина городской оборонительной станции.

На заднем сиденье исследователь, вооружённый коммуникатором, также разговаривал с людьми и отвечал на вопросы.

– Мы направляемся в центр рассеивания, – сказал исследователь. – И должны подготовиться к худшему.

– В настоящее время есть подозрения, что специальные полосы частот, используемые ультразвуковыми диспергаторами, вытесняют членистоногих и птиц, но при этом привлекают подземных червей. Нет сомнений, что это преднамеренная атака.

– Да, с остальными станциями рассеивания сейчас связываются.

В это же время внезапно прозвучал сигнал с башни в центре города. Постоянные резкие и продолжительные звуки были оглушительными. Небольшое количество людей, присутствовавшее на улицах утром, меняло выражение лица, когда они слышали сигнал. Они посмотрели друг на друга, прежде чем побежать к ближайшему зданию. Значение непрерывных длинных сигналов – «аварийное убежище».

В это же время началась трансляция на улице. Мягкий механический голос произнёс:

«В ближайшее время в городе могут прозвучать сигналы тревоги из-за выхода из строя ультразвуковых рассеивающих устройств. На улицах в ближайшее время возможно появление насекомых, птиц и червей. Пока неполадки не будут устранены, пожалуйста, немедленно закройте двери и окна и прекратите передвижения. Если вы обнаружите подозрительные обстоятельства, пожалуйста, немедленно позвоните в экстренную службу и свяжитесь с городской оборонной станцией. Военная база сделает всё возможное, чтобы защитить вашу безопасность».

«Предупреждение, из-за выхода из строя ультразвуковых рассеивающих устройств на улицах в ближайшее время возможно появление насекомых, птиц и червей…»

Прозвучали многократные хлопки закрывающихся окон со всех сторон из жилых зданий. Сотрудники и заключённые городского оборонительного поста были быстро переведены в соседний жилой район. Из разных гарнизонов, где находились оборонительные сооружения города, выезжал устойчивый поток бронетехники, разделяющийся по всем направлениям.

Ань Чжэ, Босс Шоу и Поэт остались в одной комнате. Станция обороны города прямо сейчас была слишком занята. Один из них виновен в подстрекательстве, один – в незаконной краже информации судьи, а оставшийся обвинялся в странных преступлениях. Одним словом, смертельных обвинений нет, поэтому не было солдат, которые бы контролировали их. За ними только заперли дверь.

– Дисперсионный центр удалённо управляет всеми диспергаторами во внешнем городе, – Поэт посмотрел в окно. – В дикой природе даже маленькое летающее насекомое может заразить человека. База использует специальный частотный ультразвуковой диапазон, чтобы разогнать их и обеспечить абсолютную безопасность жителей. Ничто не может залететь на базу. Если с центром рассеивания что-то не так, мы будем подвержены риску моментального заражения. Для насекомых в период размножения человеческая плоть является лучшим местом для откладывания яиц.

Ань Чжэ сел на голую кровать с поджатыми коленями и спросил:

– Что будет дальше?

Поэт протянул руку и сжал его шею.

– Предположим, что вчера вечером маленький жучок отложил яйца в твою кожу. Гены жука и человека сольются воедино. Самое большее через три дня ты превратишься в мешок с миллионами яиц внутри. Маленькие жучки будут вылетать из твоих глаз и дыхательных путей и попадать на других людей…

Босс Шоу недовольно пробормотал:

– Не пугай ребенка.

Поэт медленно убрал руку.

– Я серьёзно.

Ань Чжэ вспомнил тот день, когда Лу Фэн разрезал желудок разнородного вида на станции снабжения. Его брюшная полость и дыхательные пути были полны полупрозрачных яиц. Он спросил:

– Тогда что делать?

Поэт покачал головой.

– Мы можем только молиться о том, чтобы в центре рассеивания не произошло серьёзных инцидентов или что машины для рассеивания вскоре будут отремонтированы. В противном случае… – он тихо вздохнул. – В противном случае, либо вся база будет заражена, либо вновь настанет Судный день.

Ань Чжэ нахмурился и посмотрел в окно на пустые улицы. Затем он слушал, как Босс Шоу спрашивает:

– Ты знаешь о Судном дне?

– Я немного слышал об этом, – ответил Поэт.

Босс Шоу вздохнул.

– Я думал, что смогу нормально жить до тех пор, пока буду честно оставаться на базе.

– База находилась в безопасности слишком долго, – Поэт всё ещё смотрел вдаль. – Я всегда забываю, что безопасность временна, а опасность вечна. Жизнь – это не то, что мы заслужили. Жизнь – это подарок.

Ань Чжэ не понимал и не умел задавать вопросы.

У него был только один вопрос.

– Что такое Судный день?

Босс Шоу посмотрел на него:

– Я забыл спросить тебя. Что не так с твоей одеждой?

Ань Чжэ: «……»

На нём был плащ Лу Фэна, а в кармане находилось руководство по работе и ручка Лу Фэна. Босс Шоу прищурился.

– Где ты был, когда мы с Поэтом оставались в палатке прошлой ночью? – спросил старик. – Ты спал с ним?

– Нет, – Ань Чжэ всегда чувствовал, о чём Босс Шоу спрашивал его, и прошептал: – Он не спал.

Босс Шоу усмехнулся.

– Откуда ты знаешь, что он не спал? Ты спал с ним. Скажи это.

Ань Чжэ знал, что не может этого сказать, и притворился глухим.

– Что такое Судный день?

Поэт спросил его:

– Ты знаешь, как появился закон судьи?

– Я не знаю, – ответил Ань Чжэ.

Поэт посмотрел на Босса Шоу.

– Этот старый джентльмен должен знать.

Босс Шоу гордо поднял голову.

– Я знаю.

Поэт задумался:

– Твой возраст?

Босс Шоу не ответил и просто сказал:

– Когда я был молодым, все поддержали этот законопроект.

Поэт сел на угол кровати к Ань Чжэ. Его серая тюремная форма протёрлась в некоторых местах, а длинные чёрные волосы были просто завязаны за спиной. Лицо его оставалось очень спокойным, но, когда он заговорил, в его голосе появилось какое-то разочарование. Возможно, это был тон, обычно используемый в профессии Поэта.

– Закон судей длится почти семьдесят лет. Я думаю, что Северная база очень благодарна за это, но я не знаю многого. На базе слишком мало стариков.

Интерес Босса Шоу, похоже, наконец, переключился с вопроса о том, где спал Ань Чжэ, и он играл с маленькими кукольными деталями, которые достал из кармана.

– Я также слышал, как люди говорили об этом, когда был ребёнком.

Поэт попросил:

– Расскажи.

– Все были напуганы после того, как Юго-Восточная база пала. В то время степень гетерогенной мутации была не так велика, как сейчас. Если люди возвращались из-за пределов базы, они просто проходили обследование всего тела, и было уже хорошо, если не было ран и других ненормальных мест. В каждой части базы располагались солдаты, и как только обнаруживалась мутация, её немедленно убивали, – Босс Шоу объяснил: – Ультразвуковые диспергаторы ещё не были изобретены, и летающие насекомые могли вызвать беспорядок на базе. Большие, с очевидными мутациями, убивались солдатами. Маленьких нельзя было поймать, и база была полна ловушек для насекомых. Несовершеннолетним не разрешали покидать базу, поэтому они сформировывали команды по уничтожению насекомых и повсюду убивали их.

– Эра военного хаоса, – сказал Поэт.

– Почти, – Босс Шоу продолжил. – Я был ловцом насекомых, когда был ребёнком. Более десяти лет спустя появился ультразвуковой инструмент для рассеивания, и ни одно насекомое больше не могло проникнуть на всю территорию базы.

– К тому времени Закон судьи был принят.

– Да, – ответил Босс Шоу. – Однако этот законопроект был внесён не из-за насекомых, а из-за одного видео наблюдения. Проверяющий водонапорной башни регулярно проверял видео наблюдения и увидел, что что-то случилось в углу. Место оказалось слишком тёмным и неясным, поэтому никто не заметил этого в то время. В тот момент, когда видео посмотрели, проверяющий был напуган. Он никогда не мог представить такую сцену.

Ань Чжэ заинтересовался историей Босса Шоу, и увидел, как Поэт слушает со всем своим вниманием.

Он услышал, как Босс Шоу продолжил:

– Он увидел человека в странной позе, идущего к очистному водоёму. Затем этот человек сел, как будто у него не было костей. Я слышал, что человек на видео выглядел как человекоподобная пиявка. Садясь, он вытянул ноги в бассейн.

Поэт спросил:

– Это был гетерогенный вид, загрязняющий воду выделениями?

Босс Шоу улыбнулся.

– Хе-хе, я не буду вас так пугать.

Поэт поднял брови.

– Нога этого человека стала полупрозрачной белой штукой, и она взорвалась. Большой кусок его попал в воду. Это невозможно описать, – Босс Шоу покачал головой. – Затем всё тело этого человека также попало в бассейн, и уровень воды поднялся на дюжину пунктов. Я слышал, как люди говорили, что это были белые цветы, фаршированные мясом. Этот водный бассейн был частью системы циркуляции воды на базе.

– Вода, которая вытекает оттуда, является питьевой водой базы. Хуже всего было то, что видео было записано более 20 часов назад.

Поэт слегка нахмурился. Его живот, казалось, сжался, и после того, как его кадык несколько раз дёрнулся, ему, наконец, удалось заговорить.

– Весь город был заражён.

– Да, – кивнул Босс Шоу. – Маяк предоставил результаты исследования и обнаружил, что это вид неоднородности водного моллюска. Распространение в воде может быть его методом размножения. Короче говоря, на всей базе повысился риск заражения, и никто не был в безопасности. Сразу после этого законопроект приняли.

Поэт открыл рот.

– Существует информация, что судьи первого поколения и Суд высшей инстанции изначально не принадлежали к военным, но были подчинёнными Маяка.

– Это правда, что после вторжения водной неоднородности учёные Маяка изучали гуманоидные формы и лучше понимали их характеристики. Они сформировали Суд высшей инстанции и организовали проверку всех на базе в течение десяти дней. Ни у кого не было ран, но любой мог заразиться. Не было никакого метода проверки, и они могли полагаться только на визуальное наблюдение и интуитивное суждение. Хотя ты ничего не делал, только пил воду, если Суд высшей инстанции хотел, чтобы ты умер, ты был бы мёртв, – Босс Шоу вздохнул. – За эти десять дней кровь действительно текла рекой. Говорят, что половина всей базы погибла.

– Примерно то же самое, что и в информации, которую я собирал ранее, – сказал Поэт: – Эти десять дней – легендарный Судный день.

– Что касается вас, которые играют с ручками и пишут вещи, вы говорите о тех десяти днях, которые были «Судным днём», и говорите, что это то, что Бог… – Босс Шоу нахмурился.

Поэт улыбнулся.

– В последний день весь мир будет судим перед Богом, и вы попадёте на небеса или в ад. Это Судный день.

– Кто знает? – Босс Шоу нахмурился, отряхнув грязь с рукавов. – База Вирджинии услышала об этом и протестовала против решения нашей базы. Они отправили научно-исследовательские группы с машинами для выявления разнородных видов. Они также использовали беспилотники для повсеместного размещения оппозиционных листовок, упрекая Северную базу в потере человечности и нарушении прав человека. Что случилось потом?

Поэт прошептал:

– Три года спустя гуманоидное морское гетерогенное тело вторглось на базу Вирджинии, и было объявлено о её падении.

– Благодаря глупости Вирджинии, закон судей официально закрепился. Любой судья может стрелять и убивать. Если судья не может принять решение, оно будет передано на усмотрение судьи, и они не будут нести ответственность за любые неправильные убийства. Судья – это Бог, – Босс Шоу ухмыльнулся. – Жаль, что Боги сходят с ума. Было так много убитых людей, что ничего не могло быть остановлено. Ученые Маяка, ответственные за суждение, менялись один за другим. Трое сошли с ума за десять лет, а два покончили с собой. Никто не хотел занимать эту должность, поэтому военные забрали её.

– Военные размещались в пустыне на протяжении многих лет и видели много монстров. Их способность различать разнородные виды неплоха, и их психологическое качество также странное. Частота замены судей уменьшилась с одного сумасшедшего в три года до одного сумасшедшего каждые пять лет. Лу Фэну было меньше двадцати, когда он стал судьёй. Я думал, что он слишком стар, и держал пари, что он не продержится даже три года, – Босс Шоу пожал плечами. – Я потерял много денег. Сейчас он в этой должности уже седьмой год. Хаббард сказал, что он убил столько же людей, сколько предыдущие судьи вместе взятые, и это число умножается с каждым годом. Все знают, что он недалеко от безумия.

– Человек, которого судят, или человек, который судит, трудно сказать, на кого оказывается большее психологическое давление, – Поэт прислонился к стене. – Однако, поскольку полковник Лу настроен спать с ребёнком, похоже, он далёк от потери контроля. Нет, это неправильно, – в тот момент, когда он закончил говорить, он нахмурился и изменил свои слова. – Для бездушного человека, такого как полковник Лу, это один из предвестников безумия.

Он подошёл поближе к Ань Чжэ и, с похожим на Босса Шоу взглядом в глазах, спросил:

– Как он? Он сделал тебе больно?

Ань Чжэ плотно обернул вокруг себя одежду и сгрудился в углу, не желая с ними разговаривать.

«Шлёп»!

Прозвучал хлопок. Атмосфера в комнате замерла, и все трое посмотрели на источник звука. Разноцветный жук врезался в стекло окна.