Онлайн чтение книги Монохромные слухи Monochrome Rumors
Глава 5 - Переломный момент (5)

Ли Сихён, который выглядел немного моложе, улыбался.

Это лицо излучало счастье. 

Я помнил только его заплаканное лицо, но, увидев его такую яркую улыбку, я подумал, что это облегчение. Если бы он снова заплакал, я подумал, что на этот раз я бы его бросил.

Вдруг я понял, что сплю. Я вообще мало спал. Вернее, большая часть моего времени сна была достаточно короткой, чтобы можно было сказать, что я страдаю бессонницей со слабыми симптомами.

Возможно, именно поэтому я чувствовал себя странно в этот момент, когда мне снился сон. Я перевел взгляд на Ли Сихёна и, прищелкнув языком, сказал:

— Почему мне кажется, что во сне у меня больше времени, чем наяву?

Воспоминания, которые медленно проигрывались, Ли Сихён, немного моложе, был с кем-то.

Возможно, именно благодаря этому кому-то, лицо, смотрящее в сторону и мягко кривящее губы в улыбке, было ослепительным. Я мало что знал о любви, но это было лицо влюбленного.

Милый, но слепой взгляд и выражение лица. Неповторимый свет, который появлялся на его лице, даже если он пытался его скрыть. Лицо, которого у него не было, но которое он часто видел.

Ли Сихён носил такое выражение.

— Возможно, я скоро дебютирую.

Белая рука осторожно берет за воротник кого-то рядом с ним и невинно открывает рот.

— ты же поддержишь меня?

Было немного поздно, но ответ в конце концов пришел.

— Да, — прозвучал короткий ответ.

Это прозвучало как смесь роботизированных звуков, поэтому я наклонился еще немного и попытался разглядеть того человека рядом с Ли Сихёном. Однако у меня не было выбора, кроме как рефлекторно нахмуриться при виде человека рядом с Ли Сихёном. Лицо, которое выглядит так, словно оно полностью изрезано.

Рядом с Ли Сихёном стоял человек с отсутствующим лицом, как будто его аккуратно расчертили ножом для резки. 

Было ощущение, что жанр сменился с романтики на ужасы, но я не открывал рта. Мне стало интересно, каково это — быть во сне, и я подумал, не является ли он человеком, которого Сихён не хочет показывать.

Ли Сихён выглядел счастливым. Вот так и проходило время между ними. Время сменилось быстро, как в кино.

Они поцеловали друг друга. Ли Сихён слегка улыбался, краснея и держа в руках член с сильной краснотой на лице. Даже когда его спина подверглась довольно неосмотрительному прикосновению, он заплакал, сказав:

— Больно, больно.

Но в итоге обнял партнера за шею, как будто тот был ласков с ним.

— Все в порядке, потому что это ты.

Он ничего не говорил, но, судя по его глазам, для него это был особенный день. Ли Сихён был влюблен. Однако я, смотревший на него с ничего не выражающим лицом, быстро заметил разницу.

Это всего лишь улица с односторонним движением для Ли Сихёна.

Он не мог видеть настоящего лица человека, который, притворяясь дружелюбным, отвратительно провел по щеке Ли Сихёна, но я видел это, и эмоции, похожие на тонущее чувство, проникали в него. От него исходил тёмный запах, свойственный извращённым людям, но человек ловко делал вид, будто действительно любит Ли Сихёна.

— Я люблю тебя.

Слова этого человека, смешанные со скрипом, прозвучали причудливым и мрачным эхом.

Однако Ли Сихён ярко улыбнулся, как будто ничего не знал. Как будто счастье рядом, как будто вечность рядом.

— ...Хён… Хён!

Рука, коснувшаяся щеки, была осторожной. В то же время я попытался открыть глаза, потому что голос звенел в ушах, но у меня не было выбора, кроме как снова закрыть их из-за ослепительного солнечного света.

Когда я наклонил голову в сторону и потер пульсирующие глаза о подушку, и слегка приоткрыл их, почувствовав себя немного лучше. Увидев знакомые лица сквозь размытый взгляд, я понял, что только что проснулся от своего сна.

— Тебе приснился плохой сон?

Саню с обеспокоенным взглядом открыл рот.

Мне стало интересно, что это значит, но я почувствовал, что кончики пальцев Чана, касавшиеся моих щек, были влажными.

— У меня болят глаза.

Когда я сказал это слабым голосом, рука, которая раньше ласкала щеку, медленно поднялась и осторожно вытерла горящую область глаз.

Мне было приятно, поэтому я закрыл глаза и услышала голос Кан Ихёна, похожий на вздох, пока он закрывал занавеску.

— Эй, это преступление — плакать с таким лицом.

— Хён, вы случайно... Вы что-нибудь вспомнили? — спросил тихий голосок, настороженно бормоча. Я медленно открыл рот с закрытыми глазами в напряженной атмосфере.

— Ли Сихён.

«У тебя был любовник?»

Я проглотил слова, которые почти выплюнул, не подумав. Я не был уверен, что это действительно воспоминания Ли Сихёна, потому что это был сон, но у меня было предчувствие, что это было на самом деле, и даже если бы я знал точно, я бы не сказал членам группы. Кроме того, мне слишком неудобно говорить о любви. Поэтому проглотил эти слова, но я понял, что пришло время придумать, что сказать членам груупы, которые с напряженными лицами смотрели в мою сторону.

— Я даже не знаю, кто такой Ли Сихён, но он сказал мне танцевать.

— Что?

— Я ничего не помню, и не умею ни танцевать, ни петь. Я продолжал давить на себя, хотя ничего не знал, и в итоге расплакался.

Я произнес эти слова с равнодушным лицом. Для всех это звучало как ложь; но все коротко рассмеялись, я зарылся лицом в подушку с немного раздраженным выражением.

Мои действия были странно милыми. Чан молча похлопал меня по плечу, а Саню, который втиснулся между ними, шутливо взъерошил мне волосы.

— О, Боже, так вот почему ты плакал?

Ихён, который смеялся и говорил, будто дразнил меня, выглядел восхищенным, говоря, что это избавило его от дразнилок на всю жизнь.

— Все в порядке, хён. Если вы будете танцевать, вы, возможно, вспомните это... даже если этого не произойдет, я буду усердно работать рядом с вами и научу вас.

— Правда?

— Правда, правда, хён, вы хорошо пели, вы также хорошо танцуете, так что не волнуйтесь!

Такое ощущение что это соседская собака или добрячок-сосед.

В отличие от Раджуна, который начинает сжимать кулаки, как только открывает рот, после слов чтобы он убрал их, потому что его беспокоят нежные прикосновения, Саню с яркой улыбкой произносит:

— А?

Когда он сдался, потому что хотел скорее умереть, чем страдать, и встал, менеджер, который до этого момента сидел в углу, незаметно подошел ко мне.

Последствия вчерашнего дня все еще оставались, но я не мог вспомнить, что еще могло случиться.

— Сихён~а, я слышал, что теперь ты можешь покинуть больницу... Что скажешь? Хочешь еще отдохнуть?

— О. Я думаю, я достаточно отдохнул.

— А? Правда? Ха-ха, тогда я рад... Но я... Но знаешь что...

Он хотел сказать что-то еще, но замешкался. Я прищелкнул языком, вспомнив возраст менеджера, который, как я узнал позже, составлял 28 лет. Меня еще больше обескуражил его вид, поэтому, когда я увидел, что он закрывает рот, я вздохнул и открыл свой.

— Расскажи мне.

— Эм, была дорама, в которой ты должен играть... Ты сейчас не все помнишь, и я пытался отказаться от нее…

— Хорошо.

— Но ты получил весь аванс...

— Сихён. Ты не использовал его весь, верно? Ты не помнишь этого?

Несмотря на то, что он так сказал, он попросил меня вспомнить это. Несмотря на то, что я очень старался, это не укладывалось в рамки моей памяти. Когда я покачал головой, лицо менеджера посинело, и казалось, что он находится на пороге смерти.

— Сихён, что мне делать? Первый взнос был немного большим, потому что наше агентство много работало, чтобы получить эту роль. К счастью, сцена, где ты появляешься, немного позже, поэтому сначала снимают первую часть сценария, но ты все еще в таком состоянии…

— Понятно. Если я не смогу появиться, мне придется заплатить аванс и неустойку?

— Огромную сумму денег, верно?

— Это... да...

— Ха-ха.

Ли Сихён действительно притащил много дерьма.

Мое мнение о Ли Сихёне мгновенно изменилось на идиота. Некоторое время я был обеспокоен, но через несколько минут вздохнул. Даже если я думал об этом, уже знал, что в этой ситуации выхода нет.

— ...Сделаем это. Я сделаю это...

— А? А? А? Правда? Правда? Ты будешь в порядке?

— Тогда что мне делать? Думаю, будет жалко, если я стану должником в таком возрасте и меня будут преследовать.

— Это слишком...

— Ничего страшного, мне же не отрубят пальцы.

Когда я был Ли Хаджином… я вспомнил свой отрезанный мизинец, но я покачал головой с таким лицом, будто это в порядке вещей.

— Не надо таких страшных шуток, хён... Зачем вам отрезать пальцы?"

Когда Раджун со слезами на глазах пробормотал это, я выдал свою искренность за шутку, просто закрыв рот и пожав плечами.

Но теперь все по-другому. Это было слишком спокойное время. Точнее, казалось, что это затишье перед бурей, но на самом деле мне нравились эти времена в больничной палате.

Не нужно было суетиться, чтобы не быть вынужденным умереть, и не нужно было отпихивать тех, кто цеплялся за мои ноги. Поскольку мамы здесь не было, я решила, что это по-своему рай.

Иногда это раздражало, но они тоже довольно милые. Это был мой первый раз, когда я ничего не делал, поэтому у меня все чесалось. Поскольку мне не так уж много нужно было собрать, я подумал, можно ли сразу же отправиться к месту проживания, и спросил у менеджера, который бродил вокруг, самое главное, что было непонятно с самого начала.

— Да, кстати, а какую роль я играю? Этот сериал...

Как только я спросил об этом, плечи менеджера, которые были расслаблены, быстро затвердели. Как только я посмотрел на менеджера, который не мог смотреть в мою сторону, я нахмурился, потому что зловещее чувство, казалось, снова распространялось.

Я подумал немного, если это освежающая и милая роль, я просто попробую быть должником. Это может оказаться на удивление захватывающим и приятным.

Гадая и перебирая роли, которые можно сыграть с лицом Ли Сихён, он становился все мрачнее.

— Роль этой... Сихён — …

«...»

— Это частный ростовщик.

— Это...

— Холодный и мрачный.

«.?»

«Так это же я», — подумал я.

«Это я», — подумал Хаджин.

По дороге обратно в общежитие менеджер с серьезным лицом, которое ему совсем не шло, попросил о нескольких вещах.

— Первое, не проболтайся никому, кроме членов группы, что ты потерял память.

— Второе, если ты не знаешь, что сказать или попал в беду, просто промолчи и уходи.

— Третье, я не требую от тебя хорошей актерской игры, поэтому, пожалуйста, просто закончи все благополучно.

Несмотря на то, что это было очень серьезное и важное замечание, выражение лица Сихёна, когда он слушал его, было слишком непринужденным. Внутри была тысяча вопросов, но менеджер, который ничего не мог сказать и только отвернулся, был готов вот-вот умереть.

Было очевидно, что случится самое худшее, если генеральный директор или репортеры заметят, что Сихён ничего не помнит из-за несчастного случая.

Сихён и так был бельмом на глазу, но даже если бы он стал причиной такого несчастного случая, он мог бы оставить его без замены членов группы. Однако, глядя на нынешнее состояние Сихёна, который ничего не помнил, не говоря уже о танцах или пении, ему вспомнились лица репортеров, которые бросились бы на него, как гиены, и генерального директора, который был бы в ярости, поэтому он почувствовал, что это точно не должно произойти.

Прежде всего, он твердо сказал членам группы, а Сихён с самого начала был очень застенчив и не умел разговаривать, поэтому никто не посчитает странным, даже если он замолчит и отступит в трудной ситуации.

Однако это беззаботное лицо продолжает беспокоить его и вызывает желание поговорить.

Он немного волновался из-за предстоящих съемок, более того, он безумно волновался, но чувствовал, что должен сдаться, потому что ничего не мог с этим поделать.

Эта дорама была не первой, когда он пробовал себя в роли актера, но на самом деле у него получалось не так хорошо, как ему хотелось бы.

Уровень читки сценария едва превышал уровень его актерского мастерства, и легкая второстепенная роль как-то шла этому не человекоподобному лицу, но если он брался за более глубокое актерство или роль, то быстро обнаруживались изъяны. Он не путался в репликах или движениях, но его действительно критиковали за то, что он неловко слонялся перед камерой.

Тем не менее, тот факт, что он смог пройти кастинг на эту работу, также во многом объясняется его лицом.

Холодный и мрачный ростовщик с красивой внешностью. Один только взгляд на название вызывает слюноотделение.

Даже если Ли Сихён ненавидит название, все понимают, что он должен поразить женские сердца, заставляя трепетать их сердца. Короче говоря, было очевидно, что это типичный маркетинг, ведь сама роль — холодный человек, значит, он должен просто сделать равнодушное лицо, не говоря ни слова.

Когда он думает об этом, то начинает злиться.

«Сихён, ты стена или что? А? Если бы не авансовый платёж!..»

Сихён читал сценарий, который ему передали. Раджун, сидевший рядом с ним, то прислонялся плечом, то держал его за руку, то трогал его волосы, но он ничего особенного не говорил на это. Видя это, Раджун, казалось, набрался смелости, протянул руку и начал трогать волосы Сихёна.

Двухцветная стрижка стала уже довольно длинной, поэтому достаточно было придать ей форму. Ему почему-то стало щекотно от того, что волосы ускользают сквозь пальцы. Взгляд Сихёна по-прежнему был прикован к сценарию; казалось, его совершенно не волнует, что делает этот парень. Это радовало и как-то расстраивало, поэтому Раджун зашевелил пальцем более деловито.

— Готово.

Когда мягкие волосы заправили за ухо и закрепили невидимкой, скрытая сторона его лица была ясно видна.

Его глаза, ровная линия челюсти и белый затылок. Хотя на нем была рубашка, закрывающая шею, Раджун был смущен стоическим и непристойным видом Сихёна. Он быстро вытащил заколку, которая закрепляла его волосы, и взъерошил их.

— Ах...

Но вытащенная невидимка сильно поцарапала заднюю часть уха Сихёна, возможно, потому что он слишком поторопился. Когда он коротко застонал и нахмурился от внезапной боли, Раджун, сильно удивленный, широко раскрыл глаза и посмотрел на Сихёна.

Изначально он был человеком, который ненавидел прикосновения. Раджун, которому было страшно от одной мысли, что он может разозлиться, поджал губы.

Он потерял дар речи, хотя ему нужно было извиниться, так как он был неспокоен из-за видений прошлого, взгляд Сихёна прикованный ранее к сценарию медленно столкнулся с ним, и его губы медленно раскрылись.

— Что такое? Тебе скучно?

Это был мягкий голос. То, как он смотрел в сторону Раджуна, также было спокойным взглядом, так что выглядело так, как будто он действительно спрашивал было ли ему скучно.

— Эм...

— Я прочитаю все это и поиграю с тобой, так что наберись терпения.

На самом деле, это была не скука, но его лицо уже выглядело глупо. И хотя он смотрел с довольно глупым видом, он был милым, а не глупым, потому что его характер был эффективным.

Сихён посмотрел на Раджуна со странным лицом и перевел взгляд обратно на чтение и начал сосредоточенно читать сценарий.

Кан Ихён, сидевший на сиденье прямо за ними, прищелкнул языком с усталым лицом от странного зрелища.

Если бы это был Ли Сихён из прошлого, то это был Раджун, который был бы в проигрыше. Он не знает почему, но даже когда они только стали командой, даже когда ссоры между членами группы углубились из-за отрицательных действий Сихёна, Раджун был единственным, кто встал на сторону Сихёна.

Сихён не был особенно любезен с Раджуном. Скорее, он часто отворачивался или покидал свое место с холодным лицом, когда вступал в зрительный контакт с Раджуном, который следовал за ним, потому что чувствовал себя неловко и раздражался.

Тем не менее, что было хорошо, так это то, что Раджун следовал за Сихён повсюду. Гордость была отношением, которое не менялось. Он следовал за ним, даже когда тот не относился к нему как к человеку, но теперь ему интересно, что он чувствует. Ихён вздохнул, глядя на галлюцинацию в виде машущего хвоста за спиной Раджуна.

— В его лице будет дыра. Чувак!

Он открыто повернул голову и упрекнул Раджуна, который смотрел только на Сихёна, но тот, казалось, не слышал его.

Саню, сидевший на пассажирском сиденье, оглянулся, и на его губах появилась лишь улыбка, а у Чана по-прежнему было невыразительное лицо, поэтому нельзя было прочитать, о чем он думает.

В машине снова наступила долгая тишина, Чан смотрел на лицо Сихёна, который читал сценарий, не произнося ни слова, а затем закрыл глаза.

Это было днем, через две недели после того, как Ли Сихён снова проснулся.

Мини-сериал «Синий шип» насчитывал в общей сложности 24 эпизода, и это был романтический триллер об девушке, которая однажды случайно оказалась вовлеченной в происшествие и упала в яму, хотя жила обычной жизнью с гениальным полицейским, чей ум неизвестен, не говоря уже о справедливости.

Бессердечный мир, в котором героиня, искренняя, заботящаяся о других и, казалось, способная жить без изъяна, встречает свою судьбу, когда она все чаще попадает в ловушки людей. Чжуа, которая уже была загнана в угол и не доверяет людям, она постоянно отталкивает Инху, который молча защищает ее шаги, всякий раз, когда возникает чрезвычайная ситуация, медленно открывает свое сердце перед Инху, который резко появляется и спасает ее.

Чжихан, частный ростовщик, роль которого играет Сихён, оказался злодеем, ловко проникшим между ними. Услышав слухи о том, что Инху, который долгое время находился в ужасных отношениях, влюбился в женщину и не может наладить отношения, он намеренно подобрался к Чжуа.

Чжихан ловко завоевал доверие Чжуа, сломив бдительность Чжуа, сказав, что он лучший друг Инху.

Он также убедил Чжуа, которая страдала от огромного долга, что она может занять деньги у него на работе и сначала погасить срочный долг, а потом потихоньку выплачивать остальные.

Конечно же, Чжуа, которая сначала отказывалась, но в итоге подписала договор, не прочитав его как следует из-за постоянных уговоров, впервые увидела, как Чжихан смотрит на нее с невыразительным лицом.

Невероятные процентные ставки... кредит, которые она считала законным, оказался незаконным частным кредитным бизнесом, а Чжихан, с которым она только что познакомилась, оказался опасным и плохим человеком, управляющим частным кредитным бизнесом.

Временной лимит объясняет, какой ад предстоит пережить Чжуа в будущем, глядя на потрясенное лицо Чжуа. В итоге Чжуа в отчаянии снова смотрит на приговор Чжихана с мрачным и холодным лицом.

Тем временем Инху лишь с запозданием осознает все факты, а Чжихан впервые в гневе смотрит на посетившую его Инху.

— Хён, мы почти приехали.

Сихён оторвал взгляд от сценария, который он читал, и поднял голову от яркого голоса Раджуна.

Фургон остановился рядом с жилым районом.

— Ах, здесь повсюду сумасшествие... Как мы будем прорываться через это?

— Да, их больше, чем обычно.

— Разве мы не держали в секрете, что Сихён-хён будет выписан сегодня?

— Это те, кто просто стоит там каждый день. 

Это были сасэн-фанаты. Даже в довольно холодную погоду они держали камеру, как будто это их жизнь, шарф был обмотан вокруг шеи.

Ихён, исказив лицо с выражением, что его раздражает их настойчивый вид, открыл рот, как будто сдался.

— Что мы можем сделать? Просто растолкаем их. Вы, ребята, позаботьтесь о Ли Сихёне.

Затем он открыл дверь фургона еще до того, как из него вышел менеджер.

Фанатки, которые до этого неуверенно смотрели в ту сторону, вскоре закричали и сгрудились вокруг Ихёна.

Хотя Ихён, который больше всего ненавидит сасэн-фанаток, попытался их удержать, они не переставали кричать и нажимать на затвор камеры.

Благодаря Ихёну, который пожертвовал собой в качестве козла отпущения и вышел первым, толпы было немного меньше у Саню, который позже вышел из фургона, но это было отнюдь не мало.

Когда он быстро шел с холодной улыбкой на лице, сасэн-фанатки почти бежали рядом. Вопреки своему обычному ласковому виду, он не отвечал, что бы они ни говорили.

Вслед за ним из машины одновременно вышли Раджун, Чан и Сихён. Чан был все еще со своим каменным лицом, но выглядел немного раздраженным, а Раджун, который плотно прижался к Сихёну, выглядел смущенным.

И сасэн-фанатки не упустили этот момент. В отличие от других членов группы, они, словно призраки, знали, что Раджуна, который был самым нежным, легче всего поймать.

Тем временем расстояние быстро увеличивалось.

Он попытался торопливо подойти к Сихёну, но это было нелегко, потому что руки, державшие Раджуна за руки были слишком сильными. Достаточно было ударить несколько раз, но это были девушки, и если они пострадают, то это будет раскритиковано, поэтому они сильнее прижались друг к другу.

«...»

Тем временем Сихён, не знающий понятия «сасэн», странно смотрел на кричащих перед ним людей. Даже если они хотели подойти к Чану, они не могли осуществить это на практике из-за Сихёна рядом с ним.

Даже сасэны избегали Сихёна, потому что он был патологическим мизофобов, и просто прикасаясь к нему вы могли попасть в беду.

Он обвел взглядом толпу сасэнов, даже если они без колебаний двинулись к зданию, где исчез Ихён, никто не подошел.

— Оппа! Чан-оппа!

— Пожалуйста, посмотри сюда... О Боже!

Но это касалось только Сихёна, для других исключений не было.

Маленькая девочка махала рукой, чтобы привлечь внимание Чана рядом с Сихёном, так было всегда, но в один миг она не выдержала веса других фанатов, толкавших ее в спину, и потеряла равновесие.

Падая, она услышала рядом с собой звук дыхания. Это был цементный пол, поэтому было ясно, что ее лицо будет изуродовано.

Фанатка, плотно закрывшая глаза в ответ на предстоящий шок, медленно открыла глаза ощущая свое тело, которое было в порядке даже после долгого ожидания. Она осторожно подняла голову, потому что почувствовала, что кто-то поддерживает ее.

Все выглядят ошарашенными.

В тот момент, когда она увидела лицо другого человека, обхватившего ее за талию своей рукой, она подумала.

«О, ух, ух, ух?»

Это была Ли Сихён. Ли Сихён. Красивый мусор, с отвратительным характером. Слов можно было подобрать много, но то что сейчас произошло — правда, даже если закрыть глаза и открыть снова.

Мысль, пришедшая в голову, как только она увидела лицо Сихёна, была почти рефлекторной.

Возможно, старый инцидент с Сихёном перекликается у всех в голове.

Теперь он без пощады кинет ее на землю.

Губы Сихёна медленно разомкнулись, когда он посмотрел вниз на задумавшуюся девушку.

— Не поранилась?

«...»

— Не толкайтесь и пытайтесь выйти вперед, вам будет больно, если упадете и поранитесь.

У девушки в его руках был пустой взгляд и открытый рот. После некоторого раздумья, стоит ли его закрывать. Сихён, повернув голову в сторону других замерших сасэн-фанатов, негромко сказав:

— Не кричите в жилом районе.

— А?

— Потому что это мешает другим жителям.

«Что? Кто это???»

Сихён, который осторожно поднял девушку, которую поддерживал, окинул взглядом фанатов, страдающих от хаоса, слегка нахмурился и снова открыл рот с неповторимым строгим голосом:

— Отвечайте.

Когда несколько человек рефлекторно отреагировали на голос, плотно закрытый рот на короткое мгновение мягко изогнулся.

Ли Сихён улыбается? Это даже не сцена. Это даже не съемка. Неужели это сон?

— Со Раджун, иди сюда.

Это было бы публичным заявлением. К удивлению фанатов, когда он позвали Раджуна, который до этого скулил позади них, как будто ему это было неинтересно, он сразу же прибежал.

Раджун, вытянув руки, держался за руку Сихёна, как ребенок.

Когда Сихён перешел на шаг, только Ю Чан, молча стоявший рядом, коротко вздохнул и последовал за ними.