Онлайн чтение книги Никакой морали No Moral
Глава 67 - Косвенно

— Пла... К-кто, кто плакал?

— Может, мне следует начать с того, что назову твой день рождения? — саркастично спросил Сехон.

— Что вы видели?

— Не знаю… Моего сотрудника, сидящего на углу улицы ночью и поедающего рамён?

— Как вы?.. — недолго думая, Юншин попытался возразить, но остановился.

Должно быть, Сехон с самого начала видел насквозь его жалкую ложь. Если добавить в уравнение факт того, что Сехон видел его плачущим, то, что случилось на следующий день, приобретает смысл. Сехон вернулся за ним на парковку, потому что беспокоился.

Юншин предположил, что Сехон мог заподозрить, что его что-то расстроило и что он плакал по его опухшим векам и красным глазам. Но, кажется, истинная причина беспокойства его наставника крылась в другом. Ему было интересно, действительно ли Кан Сехон способен заботиться о других.

— Ты плакал, свернувшись в углу, точно так же, как когда умер твой отец. Знаешь ли ты, как я был раздражён в тот день из-за тебя? Я не спал всю ночь.

Речи, слетающие с этих красных губ, были не о настоящем, а о прошлом. Глаза Юншина, растерянного от непонимания, о чём говорит Сехон, расширились, когда он это осознал.

Мало того, что это было много лет назад, но это был всего лишь короткий момент, что он даже не был уверен, помнит ли его старший.

— Вы это помните?

— Ты продолжаешь привлекать мой взгляд. Нет, я продолжаю украдкой смотреть на тебя, потому что беспокоюсь, что ты где-то спрячешься и будешь плакать.

— ...

— Мысль, что в моей голове крутится что-то кроме работы, сильно меня раздражает. Это сводит меня с ума.

Наконец, Юншин собрал последние кусочки головоломки воедино. Сехон всё помнил, именно поэтому, когда он вместе с Михи пришёл посмотреть на его судебное заседание, они продолжали пересекаться взглядами. Сехон узнал Юншина.

Двое мужчин яростно обменивались взглядами друг с другом. Сехон некоторое время смотрел на светлое лицо юноши, затем, не в силах больше терпеть, закусил губу и ослабил узел своего галстука. Его дыхание стало немного резче, а лицо порозовело. Он схватил конец своего галстука из мягкого материала и протянул его Юншину.

— Поцелуй это.

Глаза Юншина округлились. Смущение разлилось по его лицу, как чернила по воде.

— Ч-что теперь, так внезапно?

— Поцелуй галстук.

— Почему из всего возможного галстук... даже не ваши губы? Разве это не трусливо?

— Заткнись и делай. Это приказ.

Юншин почему-то чувствовал раздражение, но не более того. Сехон сказал, что не хочет, поэтому Юншин не мог продолжать спрашивать, почему тот не может ясно выразить свои эмоции. Более того, юноша не знал, как он сам относится к старшему, хотя был уверен, что его чувства ещё более непонятны и неопределённы, чем у Сехона – у него не было права настаивать.

После небольших сомнений Юншин принял решение и глубоко выдохнул. Его покрасневшие щеки дрогнули от пристального взгляда старшего, сосредоточенного на его губах. Затем Юншин взял кончик галстука и потёр о губы, словно вытирая рот.

Сехон наблюдал за всем от начала до конца, затем, как только Юншин оторвал губы от ткани, он прикоснулся своими красными губами к тому месту. И, словно этого было недостаточно, он высунул язык и провёл им по ткани. Заворожённый картиной, Юншин беспомощно наблюдал, не в силах сопротивляться и реагировать.

Целуя галстук, Сехон слегка наклонил голову. Он перевёл взгляд на Юншина. В тот момент, когда их глаза встретились, голова Юншина закружилась, а его подбородок задрожал.

Их чувствительная кожа даже не соприкоснулась, тем не менее оба выдохнули одновременно.

Юншин никогда в жизни не ощущал такого смущения. Он не мог придумать, что сказать.

— До Юншин — сказал Сехон своим глубоким голосом, пока Юншин переводил дыхание

Впервые Сехон назвал юношу полным именем.

Юншин не знал почему. Он слышал и видел своё имя каждый день, но лишь по причине того, что его произнёс Сехон, он ощутил сильный, странный разряд. По спине пробежали мурашки. Он не мог точно понять причину, поэтому только ошеломлённо таращился.