Онлайн чтение книги Собрание сочинений в шести томах. Том 3
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Проведу в соборе день.

Так сними заране шпоры.

Коль велят, сниму без спора,

А пока снимать их лень:

Ведь в Ильескас нужно быть

Нам с тобою ночью этой.

Вон проехала карета,

Вид которой возбудить

Мог бы зависть в солнце даже:

Не бывало с тех времен,

Как разбился Фаэтон,

В мире краше экипажа. [27] Не бывало с тех времен, Как разбился Фаэтон, В мире краше экипажа. — Фаэтон — сын Аполлона, бога Солнца. Получив от отца разрешение на один день взять управление солнечной колесницей, Фаэтон, согласно легенде, не сумел справиться с конями, и те понесли колесницу к Земле. Чтобы спасти Землю, Зевс поразил Фаэтона молнией, и тот упал в реку Эридан. (Ант. миф.)

Он привез, конечно, дам?

Да, прелестных, как картина.

В этом слово дворянина

Я без колебаний дам.

Брось, я знаю твой обычай —

О любой ты скажешь то же.

Меж дурнушкой и пригожей

Нету для тебя различий.

Значит, скрылись эти Леды? [28] Значит, скрылись эти Леды? — Леда — дочь царя Этолии Тестия; предание повествует, что, плененный ее красотой, Зевс явился к ней во время купания в образе лебедя (Ант. миф.)

Нет, в гостиницу вошли.

Но откуда ж привезли

Их на празднество в Толедо?

Дать тебе ответ берусь я —

Из гостиницы другой.

Друг Бельтран! Вопрос такой

Выяснять пошлем мы Лусьо.

Нам с красотками, возможно,

До Мадрида по пути.

Если так, то завести

С ними разговор — несложно.

Лусьо, марш! Но скромен будь!

Как не быть — ведь ваш слуга я!

Я в тоске изнемогаю,

Скорбь мою терзает грудь.

Чуть подумаю о дне

Бегства из родной Гранады,

Как опять все муки ада

Ревность причиняет мне.

Долго ли тебе постылы

Будут жизнь и белый свет

Из-за той, кто столько бед

И раздоров породила?

Да пошли ее ты к черту!

Лишь из-за нее, ей-ей,

Опасаюсь я судей

И горюешь до сих пор ты.

Нет, меня печалит рана,

Что нанес я по несчастью.

Жаль, что ты, пылая страстью,

Пыл свой выразил так странно

И ударом ножевым

Ревность утолить пытался.

Это чудо, что остался

В переделке ты живым.

Хорошо б, хоть здесь, к примеру,

Выждать нам какой-то срок,

Если только, дай-то бог,

Выжил этот кавальеро.

Если ж нет, — сочтут ваш бой

Грубой дракою из мести,

И, хоть вы дрались по чести,

Лучше нам бежать с тобой,

Ибо за дуэль такую

Судьи не похвалят нас.

Жив мой недруг иль угас,

От судьбы не убегу я.

Ты скажи мне, как забыть

Образ, что запечатлела

В сердце страсть?

Простое дело:

Случай научись ловить.

Так ли трудно догадаться,

Продружив шесть лет со мною,

Что любовною игрою

Можно мило развлекаться,

Что за новизной быстрей,

Чем Меркурий окрыленный,

Гонится любой влюбленный

И что больше есть ключей,

Чем у Януса в деснице, [29]… быстрей, Чем Меркурий окрыленный . — По древнеримской мифологии Меркурий — бог, вестник богов. Меркурия часто изображали с крылышками, обутым в высокие сапожки. … больше есть ключей, чем у Януса в деснице . — Янус — древнеиталийское божество, изображавшееся обычно с посохом и ключами в руках.

У прелестников речистых

К сердцу женщин самых чистых?

Буду я по гроб казниться,

Коль любимой изменю.

Ах, простак! На дам взгляни

И учись, как нам они,

Изменять сто раз на дню.

Поумней в конце концов!

Разве так уж неизбежно

Лгать должны мы в страсти нежной,

Чтоб не быть в числе глупцов?

Плутовать в игре любовной

Склонен я по той причине,

Что не выиграть мужчине,

Не плутуя хладнокровно.

Если крап нанес иголкой

На колоду банкомет,

Глуп понтёр, коль не рискнет

Сбросить карту втихомолку.

Если мне разжиться взяткой

У партнерши невозможно,

Прикупаю неотложно

У соседки я украдкой.

Любо нас, мужчин, кокеткам,

Как быков — лихим тореро,

Раздразнить, взбесить сверх меры

И сразить ударом метким.

Потому я и стараюсь

Быть хитрее их, каналий,

И срывать в любой из талий

Банк обычно ухитряюсь.

Выведал я без труда

У слуги тех двух сеньор,

Что они идут в собор,

А приехали сюда

По дороге из Мадрида

И остановились тут.

Коль оттуда их везут,

То они храбрее Сида,

Ибо людный встарь Мадрид

Всех пустынь мрачней с тех пор,

Как столице прежней двор

Предпочел Вальядолид. [30] …они храбрее Сида. — См. прим. 7. …столице прежней двор Предпочел Вальядолид. — См. прим. 23.

То-то всласть наговорятся,

Намолчавшись поневоле,

Эти дамы!

Следом, что ли,

Мне за ними увязаться,

Чтоб и посмотреть Толедо

И совету друга внять?

Шпоры вам придется снять.

Ну и что ж! Пусть до обеда

Он отправится в собор

И на дам приезжих взглянет,

Хоть и жаль мне, что предстанет

Им Флоренсио без шпор:

Ведь без них в глазах сеньоры

……………………………… [31]В оригинале недостает одного стиха. Очевидно, должно быть «Коей мы спешим вослед».

Нам цены особой нет.

Экий вздор! При чем тут шпоры?

А при том, что нужно нам

Шпор две пары.

Что нам в них?

Дам прельщаем мы в одних,

А в других бежим от дам.

Неужель к себе влечет

Взоры женщин встречный каждый?

Вот послушай, что однажды

Я прочел на этот счет:

«Только тем, что незнакомо,

Можно женщину пленить.

Ей несвойственно ценить

То, что у нее есть дома.

Птицу на зеленой ветке

Иль в лазури необъятной

Видеть более приятно,

Чем в докучной тесной клетке.

Точно также оттого

И желанен бесконечно

Каждой даме первый встречный,

Что нельзя поймать его».

Будет! Где хозяин?

Здесь.

Как с едой?

Обед — в свой час.

А пока?

Едва ль на вас

Угожу я тем, что есть,

Ибо пищи, вам привычной,

Я готовить не умею.

Впрочем…

Где ж, спросить посмею,

Можем мы поесть прилично?

Полно! Голод — не беда

При лакее столь смышленом.

Лусьо ты снабдишь дублоном, [32] Лусьо ты снабдишь дублоном. — Дублон — старинная золотая испанская монета.

И слетает он…

Куда?

На Сокодовер [33] На Сокодовер. — Сокодовер — площадь в Толедо. и, пару

Куропаток там спроворя,

Угостит хозяев вскоре

Жирной дичью с пылу, с жару.

Разве есть, спросить посмею,

Что-нибудь вкусней на свете?

Неуместны шутки эти

Над горячностью моею.

Иль вопрос нельзя задать?

Можно, но не так сердито.

Лусьо! Да скорей иди ты!

С ним бегу я птиц искать.

Я обязан вам.

Итак,

Сходим мы в собор покуда.

Я на дам глядеть не буду.

О Лисена!

О простак!

Зря спешили мы сюда —

Медлят с праздником в Толедо.

Как! Его не будет в среду?

Значит, он отложен?

Да.

Вот уж горя не хватало!

Что ж тому причиной служит?

Ходят слухи, что недужит

Педро Лопес де Айяла,

Чей отец — вельможа знатный,

Славный граф Фуэнсалида. [34] Педро Лопес де Айяла, Чей отец — вельможа знатный, Славный граф Фуэнсалида. — Педро Лопес де Айяла — испанский гранд, сын Педро Лопеса де Айяла, графа Фуэнсалиды, четвертого по счету, воспитывавшегося вместе с Филиппом II и бывшего затем послом Испании в Германии.

Правда? Экая обида!

Впрочем, жить здесь так приятно,

Все здесь так мне интересно,

Что чем дольше ждать нам надо,

Тем я только больше рада

Этому.

А вдруг известно

Вздорному Финео станет,

Что уехали сюда мы,

И вздыхатель мой упрямый

В гости к нам с тобой нагрянет?

А, да ладно! Ну его!

Праздника согласна ждать я.

Видишь даму? Что за платье!

А мужчину вон того?

Что за плащ!

Что за манеры!

А какой достойный вид!

Не найти в тебе, Мадрид,

Столь изящных кавальеро!

Он и тот, кто вместе с ним,

Пожирали вас глазами,

Стоя рядом с вами в храме,

И угодно было им

Расспросить меня о вас.

В самом деле?

В самом деле.

Нас они глазами ели,

Ибо видят в первый раз,

На мужчин же новизна

Действует неотразимо.

Сколько их проходит мимо!

Улица черным-черна.

Люд наехал отовсюду…

Тс-с! Вон те, с кем я болтал!

Все, что в храме я видал,

Даже герб над входом, — чудо!

Ну, еще бы! Есть преданье,

Что Альфонса, делу веры

Послужившего без меры,

Свыше на закладку зданья

Приснодева вдохновляла. [35] …Альфонса… Свыше на закладку зданья Приснодева вдохновляла. — Толедский собор имеет многовековую историю. Существует легенда о том, что в 666 г. дева Мария снизошла с небес, чтобы вручить святому Ильдефонсо ризы священника этого собора. Позднее, во времена арабского владычества, собор был перестроен в мечеть. Альфонс VI (1065–1109), отвоевав у арабов Толедо в 1085 г., превратил мечеть вновь в христианский храм.

Храмины, — о том нет спора,—

Краше здешнего собора

И в Эфесе не бывало. [36] Краше здешнего собора И в Эфесе не бывало. — Эфес — город в древней Ионии, в котором в честь богини Артемиды был возведен великолепный храм, почитавшийся одним из семи чудес света.

Как воздушны стрелы башен

На его могучих стенах!

Сколько там святынь бесценных,

И алтарь как изукрашен!

Стой! Неподалеку я

Двух прелестниц наших вижу.

Подойди-ка к ним поближе.

Неразумна речь твоя:

Можно ль даме докучать,

Если незнаком я с нею?

Навостри язык живее,

Чтобы разговор начать.

Закати глаза, скрои

Мину сколь сумеешь слаще

И для пользы дела вящей

Жесты повторяй мои:

То рисуйся без зазренья,

Стан качая, как былинку;

То снимай с сапог пылинку,

Словно хочешь скрыть смущенье;

То крути усы небрежно;

То касайся лба рукою;

То тайком вздыхай с тоскою;

То сияй улыбкой нежной,

И тогда любое слово

Путь найдет себе прямой

К сердцу тех, что с сатаной

За дублон сойтись готовы.

Друг! Тобой я удивлен.

Я ж тебе дивлюсь вдвойне.

Знай: не до приличий мне,

Если в даму я влюблен.

Нет, я просто в лавке шелку

Набираю ей на платье

(Хоть, впустую деньги тратя,

Сокрушаюсь втихомолку)

И с пажом ей шлю в подарок;

А затем ищу предлоги

Покупать для недотроги

То фазанов, то цесарок;

А затем, чтоб взять свое

С обольстительницы все же,

Я в таверне подороже

Ужином кормлю ее.

Разве женщины всегда

Таковы?

Чудак! Весь мир

Видит в деньгах свой кумир.

Так ли?

Будешь слушать?

Да.

Не здоровье пациента

Важно для врача, а плата;

Вдохновляет адвоката

Только кошелек клиента;

Не подмазав прокурора,

Не добьешься снисхожденья;

А судья без подношенья

Не рассмотрит дело скоро.

Мзду швырять им заставляют

И секретари в суде.

Деньги всюду и везде

Наш успех определяют.

Ведь и друг, коль мы дарами

Обошли его случайно,

К нам охладевает тайно

И дружить не хочет с нами.

Тот, кто жаждет обладать

Вещью, коей мы владеем,

Приравняет нас к злодеям,

Коль ее нам жаль отдать.

Если хочешь брать взаймы,

То ссужай и в свой черед.

Женщины на этот счет

Мыслят так же, как и мы:

Приходя с подарком к ним,

Вовремя придешь всегда ты

И окупишь все затраты

Полным торжеством своим.

Я сгорел бы со стыда,

Дав такому вздору веру.

Ах, какие кавальеро!

Это андалусцы?

Да,

Судя по обличью их.

Знаешь, из того, кто справа,

Вышел бы вояка бравый.

Ты права: на вид он лих.

Сущий ангел во плоти

Та, что ближе к нам.

Тем паче,

Что на безлошадье кляча

Может за коня сойти.

Он изящней и стройней

Всех, с кем в жизни я встречалась.

И того, с кем ты рассталась?

И его.

Тебе видней.

Впрочем, что же я лукавлю?

Он приятен мне самой.

Я всех женщин до одной

Ниже этой дамы ставлю.

И Лисену?

И Лисену.

Вот те на!

Такой красе

Нет цены!

Ты будь как все —

И узнаешь враз ей цену.

Та, что рядом с нею, тоже…

Хороша?

Да, недурна,

Хоть боюсь я, что она

Дорогонько стоить может.

Эти очи так…

Сверкают?

Нет, приводят в страх мужчин.

Чем?

Да тем, что в миг один

В кошелек их проникают.

Невысоко ж ты, Бельтран,

Ценишь женщин!

За любую

Дам я цену лишь такую,

Коей требует роман.

Ну, а если средств не хватит?

У другой возьму я ссуду,

Но банкротом ввек не буду

Из-за той, что долг не платит.

Я почти влюблен. Но как

Познакомиться?

Начав

Разговор.

Начну. Ты прав.

Все решает первый шаг:

Начал робко — кончишь скверно.

Смеет ли чужой мужчина…

Да не трусь же, дурачина!

Он мне нравится безмерно.

Потревожить слух сеньоры?

Смеет, если наделен

Благородным сердцем он.

Ох, и ловкая притвора!

Я, сеньора, чужд, поверьте…

Дамы! Слушать вам не след

Этот смыслу чуждый бред.

Жаль мне вчуже вас до смерти:

Друг мой как начнет болтать,

Так готов болтать часами.

О, да вы болтун и сами!

Вам, прелестная, под стать.

Зря ты вечно шутки тщишься

В речь серьезную вплести.

О серьезном речь вести

С дамами ты зря стремишься:

Так шутить — опасно с ними.

Ах, Бельтран, ты мелешь вздор!

……………………………………

…………………………………… [37]В оригинале недостает двух стихов. Очевидно, это реплика Лукресьи: Лукресья

Я? Всю жизнь. А что?

Признаться,

Я сочла, что так прозвали

Вас в те дни, когда таскали

За собой слепцов сто двадцать

Вы на альколейский мост. [38] …так прозвали Вас в те дни, когда таскали За собой слепцов сто двадцать Вы на альколейский мост. — Намек на старинный народный романс о хитроумном и ловком пройдохе слепце Бельтране.

Друг, спасайся! Слишком прытки

И начитаны мадридки.

Ты для них не в меру прост,

Да и я едва ль сумею

Сладить с ними.

Ради бога,

Помолчи ты хоть немного.

Жизнью я клянусь моею,

Этой дамой я пленен.

Мне ж не по душе вторая.

Почему?

Предпочитаю

Тех, кто менее умен.

Если нет у вас покуда

Никого, кто вам служить

Жаждал бы сильней, чем жить,

Я глубоко счастлив буду

Стать вам преданным слугою,

Ибо мне безмерно лестно

Праздник провести совместно

С дамой знатною такою.

А пока могли б вполне

Мы перекусить чуть-чуть

На балконе где-нибудь.

Ну, а что предложат мне?

Только скромную еду

У гостиничных окон,

Ибо где же я балкон

В городе чужом найду?

Требовать же, чтоб с собой

Я балкон возил в дорогу,

Было б глупостью, ей-богу,

И насмешкой надо мной.

Как вы нелюбезны, право!

Но зато мне чужд расчет,

И меня всегда влечет

Лишь к тому, кто мне по нраву.

Принимаю приглашенье,

Ибо человека чести,

Чуждого и лжи и лести,

Обличает предложенье.

Благородство ваших слов

Мой рассеивает страх:

Кто пристоен так в речах,

Тот и в действиях таков.

Верьте: рада я не столько

Праздник видеть, сколько вас.

Все в порядке.

В добрый час!

Знай: сдалась она.

За сколько?

За обед, что будет дан

Ей в таверне у окна.

Так. А из каких она?

Уж, наверно, из дворян.

Помни: где миногу удишь,

Там порой клюет акула.

Если дама и прилгнула,

Пусть…

Но ты ж обманут будешь!

Эх, Бельтран! Мужчина каждый,

Даже самый прозорливый,

Женщиной пустой и лживой

Был обманут хоть однажды.

Жребий мой — такой же точно.

Хоть я и надеюсь страстно,

Что душа у той прекрасна,

Кто на вид так непорочна.

Косы так черны и туги,

Лик так бел у вас, сеньора,

Стан так строен, что коль скоро

Иноходец мой и слуги

Завтра утром будут здесь,

Я, ручаюсь в этом вам,

На арену выйду сам…

Чтоб в мою сражаться честь?

Да. И если даже дики,

Словно львы, быки Харамы,

Каждому в загривок прямо

Я всажу четыре пики.

Выйдете ль и вы сражаться

На арене в честь меня?

Коль лакеев и коня

Я к утру смогу дождаться,

То, ручаюсь в этом вам,

Выйду днем… к нему в конюшню.

Ах, как вы великодушны!

Не партнер я игрокам,

У которых денег нету;

Не соперник я вельможам;

Не охотник зря из ножен

Вынимать я шпагу эту,

Море вброд переходить,

Звезды с неба доставать,

Ссору с другом затевать,

Дружбу с дураком водить,

Черни уступать безродной,

Прекословить людям знатным,

Сожалеть о невозвратном,

Верить выдумке бесплодной,

Портить настроенье людям,

Пачкать ближних клеветой,

Проникать в секрет чужой,

Угрожать оружьем судьям,

Сознаваться пред врагами

В слабости иль страсти низкой

И соприкасаться близко

С разъяренными быками.

Вы, как вижу я, хитрец!

Уж таким на свет рожден.

Хоть учил меня с пелен

Далеко смотреть отец,

Но, родную мне Гранаду

Покидая для Мадрида,

Упустил я все ж из вида,

Что надольше в нем осяду,

Чем был вынужден скитаться

Сын Анхиза на чужбине, [39] …был вынужден скитаться Сын Анхиза… — Имеется в виду один из легендарных героев Трои, Эней, родившийся от любовной связи правителя дарданов Анхиза и Афродиты, богини любви. После падения Трои Эней многие годы провел в странствиях.

Ибо встречу даму ныне,

С коей не смогу расстаться.

Умоляю, назовите

Ту гостиницу, в которой

Вы сейчас с другой сеньорой

И слугой своим стоите,

Чтобы вам в мою иль мне

В вашу перебраться жить.

Но удобно ль нам дружить

Так открыто?

О, вполне!

Здесь, где всем мы неизвестны,

Где надзора нет за нами,

Целыми хочу я днями

Созерцать ваш лик небесный.

Но в Мадриде я сказала,

Что к родным в Ильескас еду.

Чтобы это здесь, в Толедо,

Нам побыть не помешало,

Мы для посторонних глаз

Станем братом и сестрою.

Лестное родство, не скрою,

Но прошу запомнить вас:

Раз угодно вам занять

Место брата моего,

Должно в качестве него

Вам меня и охранять.

Я отнюдь не возражаю,

Ибо вас за чистоту

Всей душой глубоко чту

И безмерно уважаю.

Стали вы сестрой моею,

И коль скоро кто-нибудь

Вас посмеет хоть толкнуть,

Я отмстить ему сумею.

Рада, если это так,

Съехаться я с вами буду.

Это не любовь покуда,

Но к любви серьезный шаг.

Стоит ли о нем жалеть,

Если мне мужчина мил?

Разве нет у женщин сил,

Чтоб соблазн преодолеть?

Рядом с нами эти дамы

Поселиться согласились.

О цене вы сговорились?

Замолчи, болтун упрямый!

Торговаться обо всем

Мы предпочитаем сами.

Друг, пришедший в лавку с нами,

Лишь присутствует при сем.

Мы ему не склонны даже

Сознаваться, как умело

Обвели нас.

Что за дело

Мне до купли и продажи?

То, что на товар похожи

Эти куклы в пышных платьях.

Ладно, буду ублажать их

Угощеньем подороже,

Роль дворецкого усвою

И за те же результаты,

К коим мы пришли б без платы,

Заплачу тройной ценою,

Так что дно твоей мошны

Скоро станет видно взгляду,

И вернемся мы в Гранаду,

Словно блудные сыны.

Ах, сеньоры! Вам в обиде

На Бельтрана быть не след:

Шутника заядлей нет

И в насмешливом Мадриде.

В остальном он — безупречный,

Благородный кавальеро.

Что за странные химеры

Измышляет ум беспечный?

Как в гостинице своей

Объяснишь ты появленье

Этой дамы?

Без зазренья

Объявлю, что брат я ей

И встречал ее в Толедо,

Чтоб в Гранаду отвезти.

Друг! Ты с этим не шути:

От подобных встреч — все беды.

Вдруг столкнул тебя и даму

С той же целью некий бес,

С коей на Аранхуэс

Гонит Тахо и Хараму? [40] …на Аранхуэс Гонит Тахо и Хараму? — Вблизи города Аранхуэса река Харама впадает в Тахо.

Значит, ты ей брат?

До гроба!

Почему б и нам в родство

Не вступить?

Мы одного

И того же жаждем оба.

В том для вас расчетец есть,

Ибо в наше время редок

Дворянин, как я, чей предок

Был царь-волхв. [41]… чей предок Был царь-волхв . — Согласно евангельской легенде, три восточных царя-волхва (волшебника) явились в Иерусалим на поклонение младенцу Иисусу Христу.

Какая честь!

Впрочем, эдаким родством

Вы себе вредите все ж.

Как?

Да так, что это — ложь,

А за ложь мы в ад идем.

Как зоветесь вы?

Херарда.

Вы?

Флоренсио.

А вы?

Знайте же…

Теперь, увы,

Затрещит на час петарда.

Звать меня, как ту, чье имя —

Символ женской чистоты. [42] …чье имя — символ женской чистоты. — Лукреция, жена римлянина Луция Тарквиния Коллатина заколола себя, не перенеся нанесенного ей бесчестия.

К счастью для меня, чисты

Дамы были только в Риме.

Сельо!

Здесь я.

Вещи наши

Переправь по назначенью.

Совершил я похищенье

Той, что и Европы краше. [43] Совершил я похищенье Той, что и Европы краше. — Древнегреческие мифы повествуют о том, что Зевс похитил дочь финикийского царя Агенора Европу, приняв образ быка.

Вашу руку!

Вот она.

Вашу!

Вот.

Нельзя без дрожи

Взять ее.

Но отчего же?

Оттого, что холодна.

Неужель служанкой стать

Хочешь ты, Лисена, здесь?

Раз удобный случай есть,

Стоит счастья попытать.

Нанялась я в этот дом,

Аурелио, на время,

Чтоб избегнуть встреч со всеми,

Кто мне может быть знаком.

Так как речь моя вполне

Схожа с говором крестьянки,

Поступить к нему в служанки

Предложил хозяин мне.

Здесь, в гостинице, остаться

Я намерена на срок,

Нужный, чтоб узнать, где мог

Мой любимый затеряться.

Это, видимо, несложно,

Ибо на столь бойком месте

Услыхать любые вести

От людей проезжих можно:

Ведь молва распространяет

Новости столь повсеместно,

Что гостиницам известно

То, чего дворец не знает.

Здесь я выведать сумею,

Не явился ли в Мадрид

Мой Флоренсио.

Претит

Мне подобная затея,

Но, всецело уповая

На находчивость твою,

Волю я тебе даю

И отсюда отбываю.

Тс-с: хозяин! Будь же с вида

Той, кем ты решила быть.

Вам ли женщину учить?

Сущая Семирамида! [44] Сущая Семирамида! — Семирамида — полулегендарная царица Ассирии, которой приписывают ряд победоносных походов и сооружение одного из семи чудес света — «висячих садов» в Вавилоне.

Править целою страною

Ты могла б с умом твоим.

Править сердцем лишь одним

Я желаю всей душою.

Если ты уж осмотрела

Дом, где будешь жить теперь,

То входи вон в эту дверь

И берись, Инес, за дело.

До свиданья, дядя!

Будь

Счастлива!

Заверю вас,

Что меня добром не раз

Вам придется помянуть:

Девушку я не обижу.

Верю.

Если вы ей дядя,

Я отцом ей стану ради

Вас, мой гость почтенный.

Вижу.

Вы теперь куда?

В Мадрид.

Помнить вас прошу: она

Из дворян, хоть и бедна.

Весь ее достойный вид

Этому прямой свидетель,

Да и бедность не порок

В женщине, которой бог

Дал в замену добродетель.

Сеньор хозяин!

Что угодно?

Дамы,

В соседнюю гостиницу в карете

Приехавшие утром, — это те,

За кем в Мадрид мой господин и ехал:

Одной из них он — брат, другой — кузен.

Они сюда решили перебраться.

Для них и для слуги их приготовьте

По комнате, затем что здесь на праздник

Они хотят остаться.

В добрый час!

Торивио, Инес!

Чтоб черт побрал

Толедо, бой быков и праздник этот!

Мы, слуги, отдуваемся за все.

Какие комнаты еще свободны?

Три наверху, а также зал с балконом…

Тот, что выходит в коридор второй?

Да, тот, где жил заезжий индианец,

А также угловое помещенье…

Ну, будет.

Дам обеих — в зал с балконом.

Ступай за мной.

Иду.

В такие дни

Алькасар наш — и тот, наверно, тесен: [45] Алькасар наш — и тот, наверно, тесен. — Алькасар — городская крепость в Толедо, построенная в XII в. и перестроенная Карлом V в 1551 г.

Так много здесь приезжих собралось.

Инес! Где носит черт плутовку эту?

Во всем Толедо девки краше нету.

Здесь просторно.

Мало шума.

В дни обычные тут рай.

Корму лошадям задай

И уйти гулять не вздумай:

Скоро нам опять в дорогу.

Ба, вояки! Вот уж крест-то!

Эй, хозяин! Есть ли место?

Здесь его, хваленье богу,

Хватит вашей роте всей.

Да, но я добавить вправе:

В нынешнем ее составе.

Едете вы с ней?

Нет, к ней.

А куда?

В Оканью, брат.

Ну, как праздник?

Превосходен.

Все, кто сердцем благороден,

Выразить любовь хотят

Венценосцу своему

В день такого торжества.

Благородные слова!

Радостно узнать тому,

Кто испанцем был рожден,

Что родился принц испанский. [46] …родился принц испанский. — Указание на рождение 8 апреля 1605 г. сына Филиппа III, будущего Филиппа IV.

Даже край заокеанский

Будет этим восхищен.

Если Индия иль Чили

Весть встречают с торжеством,

Дива нет большого в том:

Мы давно их покорили.

Но ведь радость охватила

Даже чуждые державы!

Да зальет сияньем славы

Землю новое светило!

Склонны ль нам обед собрать

Вы, хозяин?

Да, сеньоры.

Будем мы играть?

Коль скоро

Здесь найдется, с кем играть.

Помещенье капитану

Приготовлено вон тут.

Я, коль мне его дадут,

Лучшего желать не стану.

Ну и штучка! Загляденье!

Дочь хозяина ты?

Что вы!

От крестьянина простого

Родилась я, к сожаленью,

Выросла в глуши безвестной

И в служанки нанялась.

Как мне жаль, что обошлась

С ней Фортуна так бесчестно!

Разве стоит обладать

Столь небесной красотой,

Чтоб крестьянкой быть простой,

А затем служанкой стать?

Ей самой бы слуг иметь!

Ей бы от вельмож родиться!

Заставлять ее трудиться —

Значит вовсе очерстветь.

Что ж ты к нам стоишь спиною?

Дай взглянуть в лицо тебе!

Не угодно ли к себе

Вам проследовать за мною?

Нет, хотя б дворец мне дали:

Без тебя и он — трущоба.

Ну, поручик, с вами оба

Отродясь мы не видали

Девушки такой, как ныне!

Это ангел во плоти!

Иногда алмаз найти

Можно в самой грязной глине.

Как зовут тебя?

Меня?

Да, тебя.

Инес, сеньор.

Как у ней проказлив взор!

Сколько он таит огня!

За какие ж прегрешенья

Ты обречена судьбой

Быть здесь чуть ли не рабой?

Дело просто в невезенье.

Ах, не зря судьбу так метко

Наши сельские напевы

Представляют в виде древа,

На котором — что ни ветка —

Гроздьями плодов повисли

Яства, почести, доходы,

Кары, горести, невзгоды —

Словом, все, чем полны мысли

Смертных, что толпою жалкой

Окружают ствол могучий.

Тут же рядом дерзкий Случай

Наугад сбивает палкой

С сучьев все, что попадется,

И швыряет, зубы скаля,

То утехи, то печали

На того, кто подвернется.

Знать, не вовремя в тени

Древа этого я встала,

Раз царицей быть мечтала

И служанкой кончу дни.

Ну, поручик…

Что?

Ужасно

Разговор ее был мил!

Сердце вам Амур пронзил,—

Это и слепому ясно.

Объясните ей, что коли

Мне в Италию она

Дать увезть себя склонна,

Ждет ее иная доля.

Поведу ее я в лавку

Выбирать наряд богатый

Из материи камчатой.

А Марсела?

Ту — в отставку!

Повторите ей стократ,

Что ее одену я

В плащ миланского шитья

С вышивкой до самых пят;

Что воротника дороже,

Чем куплю я для подруги,

Не увидишь на супруге

Первого в стране вельможи;

Что накидкой из воздушной,

Словно вздох любовный, ткани

Я предмет моих вздыханий

Одарю великодушно;

Что Инес через неделю

Цепь украсит золотая

Вдвое толще той, какая

Запирает порт Марселя; [47] Вдвое толще той, Какая запирает порт Марселя. — В те времена средиземноморские порты часто подвергались нападениям алжирских пиратских кораблей. Чтобы обезопасить себя от них, жители портовых городов протягивали вдоль бухты железные цепи.

Что за туфельки для милой

Заплачу я, ей в угоду,

Столько, сколько даст доходу

В год серебряная жила;

Что, дабы Инес увлечь

Странствовать со мной по свету,

Я готов в ее карету

Солнце светлое запречь

И за взгляд ее единый

С тысячью врагов схватиться,

В чем могу ей поручиться

Гордым именем мужчины.

Ладно.

С богом!

Отойдем

В сторону, Инес!

Иду.

Тот вон, с кем…

Ну-ну, я жду!

С кем шептался я тайком,—

В нашем войске и стране

Самый наглый фанфарон.

Он, как я, тобой пленен.

Лестно это слышать мне.

Но ведь он из тех, кто рад

Грош последний первой встречной

Бросить под ноги беспечно.

Вот уж истинный солдат!

Я же — человек с достойной

И возвышенной душой,

Скромник, домосед большой,

Щедрый, преданный, спокойный,

Не ревнивый и живущий

На доход с игры картежной —

Не чрезмерный, но надежный.

Не мужчина — клад вы сущий!

Значит, выбрать предстоит

Мне меж вами?

Ты права.

Дам я вам ответ, едва

Утро землю озарит.

Где ж она?

Ушла.

А что

Говорит?

Что я ей нравлюсь…

Как!

Что коль в поход отправлюсь

За море я с вами, то

И она поедет вместе…

С кем?

С одним из нас.

Злодей!

Предоставить выбор ей

Мы должны, как люди чести.

Все военные ей милы,

И она уже с рассветом

Осчастливит нас ответом,

А пока предупредила,

Что в дорогу вместо платья

Нужен ей наряд мужской.

Видит бог, поручик мой —

Вечное мое проклятье!

Ах, зачем я с ним связался!

Шел за ними я досюда.

Хороши?

Не дамы — чудо!

Я убить себе поклялся

В честь одной из них быка.

Охраняют их?

Едва ли,

Хоть вокруг них и сновали

Два каких-то чужака,

До гостиницы вот этой

Шедших вслед за ними тоже.

Глянь — военный!

И похоже,

Что его встречал я где-то.

Ба, милейший капитан!

Вы в Толедо?

Как и каждый,

Быть на празднике я жажду.

Где маркиз?

Отплыл в Оран. [48] Где маркиз?…Отплыл в Оран. — По-видимому, намек на поход испанских кораблей под командованием Педро де Толедо, маркиза Вильяфранка, в Алжир в 1605 г.

Вот как?

Да. И с ним наш друг

Дон Лоренсо.

Право слово,

Я в день торжества такого

Рад был вас увидеть вдруг.

Дивный праздник!

И не диво:

Повод-то каков к нему!

Но признайтесь: почему

К нам в гостиницу зашли вы?

Кажется, за этой дверью

Скрылись, выйдя из собора,

Две приезжие сеньоры,

Чтó сейчас я и проверю.

Да, я слышал стук.

Скажите,

Как с одной из тех сеньор

Завязать мне разговор?

Посмелей себя держите

И, найдя предлог любой,

Первый комплимент отвесьте.

А пока не худо б вместе

Отобедать вам со мной.

Счастлив буду друга всласть

У себя я угостить.

Не могу вас посетить.

Что же здесь вас держит?

Страсть.

Значит, я останусь с вами.

Что, Бельтран, мы будем есть?

Все — иль превратимся здесь

Мы с тобой в мешки с костями.

Так за чем же дело стало?

Прикажи, пусть соберут

Нам на стол.

Ручаюсь, тут

Нас накормят до отвала

Тем, что можно почерпнуть

Из машины Хуанело. [49] Нас накормят до отвала Тем, что можно почерпнуть Из машины Хуанело, — то есть водой. «Машина Хуанело» — система приспособлений, с помощью которых в Толедо вода поднималась из реки Тахо на одну из центральных площадей города — Сокодовер. «Машина» была построена в 1568 году итальянским механиком Джованни Турриано.

Неужель не надоело,

Друг, тебе шутить?

Отнюдь.

Видишь этих франтов?

Да.

На солдат они похожи.

Мне внимание дороже,

Чем вкуснейшая еда.

Впрок без ласки, как известно,

Корм нейдет.

Чего ж мы тянем?

Сходим на бабенок взглянем.

Кажется, одна — прелестна.

Не пойти ль и нам вослед?

Сколько можем ждать еды мы?

Кто влюблен, тем вид любимой

Должен заменять обед.

Погляжу-ка, что мошенник

Лусьо приволок в корзине.

Был я зряч — слепец я ныне,

Был свободен — ныне пленник.

Да, приходится сознаться,

Что любовь играет нами:

Там, где угасает пламя,

Новое спешит заняться.

Эй, хозяин! Пред едою

Мне б умыться не мешало.

Эй, Инес! Где ты пропала?

Сбегай живо за водою.

Руки освежить, конечно,

Очень неплохое дело,

Ибо охлажденье тела

Охлаждает пыл сердечный.

Эй вы! Долго ль ждать еще мне?

Незачем кричать: я здесь.

Знай: в огне горю я весь

И себя уже не помню.

На руки мне воду лей,

Чтоб пожар во мне залить.

Что с тобой? Чем поселить

Мог я страх в душе твоей?

Не Флоренсио ли это?

Не Лисену ль вижу здесь я?

О несчастия предвестье!

О зловещая примета!

Ах, изменник! Он найти

Тут уже успел другую!

Ах, теперь уж не смогу я

Мир и счастье обрести!

Чтобы все не погубить,

Притворюсь, что я — не я.

Ересь, бред, галиматья —

Здесь ее не может быть!

Но коль это впрямь Лисена,

А не сон мне только снится,

То, чуть дело разъяснится,

Неизбежно будет сцена.

Значит, врать, что я — не я,

Мне придется поневоле.

Ты в гостинице давно ли

Служишь, милая моя?

Год.

Неужто год?

Сполна.

Лей же!

Лью, коль вам в охотку.

Как зовут тебя, трещотку,

А?

Инес.

Ты недурна.

То же мне твердил мужчина,

Изменивший мне бесстыдно.

Для измены, очевидно,

У него была причина.

Нас же обвиняет вечно,

Изменяя нам, ваш брат.

Нет, мужчины не чернят

Ту, кто с ними безупречна.

Почему ж дружком моим Зря оскорблена была я?

Я его не обеляю,

Если ты чиста пред ним.

Несомненно.

Сомневаюсь.

Грех питать сомненье в том:

Я ведь день и ночь по нем

И доныне убиваюсь.

Бог свидетель: вы неправы.

Он безбожно поступил.

Воду лей.

Сеньор! Свой пыл

Студите так рьяно зря вы…

Изменил с другой мне друг.

Видеть диво в том не след:

Сводит только яд на нет

Ядом вызванный недуг,

Клин лишь клином выгоняют.

Как! Измена за измену?

Да, для нас теряют цену

Те, что нам цены не знают.

Что ж, сеньор, пока вела

Я о том рассказ унылый,

Как меня покинул милый,

Вы отмылись добела.

Полотенце!

Вот.

Постой,

Кто тебя прислал сюда?

Сердцем чуяла всегда

Я, что здесь хозяин мой.

Ну, а если на беду

Место заняла другая?

Вновь его я оттягаю.

Хорошо, ступай!

Иду.