Онлайн чтение книги Совершенная Синяя Печать The Ultimate Blue Seal
Глава 12 - Преследование

Су Цин подумал, что его сознание было подобно морю. Обычно все было спокойно и безмятежно, пока не поднимался ветер. Если произошло, малейшее движение, оно могло бы вызвать безграничный ураган. Затем слабо проявились бы намеки на огромную черную дыру, скрывающуюся под этой зеркальной неподвижностью.

Сколько печали может вынести один человек за всю свою жизнь?

Иногда Су Цин думал, что болезненные события в прошлом на самом деле не прошли. Просто с течением времени воспоминания перестали быть свежими. Все они превратились в пожелтевшие старые фотографии, спрессованные под многочисленными и сложными действиями его сознания. В противном случае, почему все его прежние чувства были бы так живы в его сознании, когда их стимулировало одно прикосновение?

Он чувствовал что-то вроде слабого электрического тока, проходящего через все его тело, не болезненного, только слегка вызывающего онемение. И он снова испытал то чувство пустоты, как в тот день, когда он лежал на ледяном аппарате, как будто он сбросил свое тело и вошел в полусонное, полудремотное состояние. Что-то постоянно атаковало его мозг, как будто оно изо всех сил засоряло его тело.

Постепенно Су Цин почувствовал ту боль, о которой говорил Чэн Вэйчжи. Его глаза были открыты, но он ничего не мог ясно разглядеть. С его оставшимся сознанием он не мог сказать, плакал ли он. Ему было только очень больно и очень грустно.

Он хотел громко закричать, но его тело не слушалось приказов. Отчаяние, как побег, выросло из его сердца, окрасив все его воспоминания в безграничный тускло-серый цвет.

В его ушах прозвучал неясный голос, зовущий его по имени: “Су Цин, мамин малыш...”

Перед его глазами, казалось, возникла дверь, мрачно-белая. Су Цин нерешительно протянул руку, чтобы открыть ее, и увидел эту некогда красивую женщину с лысой после химиотерапии головой, с тоской смотрящую на него. Ее шея была очень тонкой, как будто она больше не могла держать голову высоко. Она отчаянно пыталась поднять голову с подушки, но раз за разом терпела неудачу. Ее тело было утыкано прозрачными трубками, как будто ее жизнь была привязана к этому месту. Трубки нельзя было убрать, иначе ее жизнь пошла бы прахом.

Женщина поманила его: “Иди, иди к маме.”

Пара рук легко опустилась ему на плечи. Су Цин повернулся, чтобы посмотреть. Это был Су Чэндэ. Казалось, он съежился, вернувшись к своей трусливой и растерянной юности. Он поколебался, затем шаг за шагом подошел к больничной койке.

Су Цин вспомнил, что это был последний раз, когда он видел свою маму…

Женщина подняла тощую руку. Су Цин тут же наклонился, взял ее руку и положил себе на голову. Она улыбнулась мягко и натянуто. “Ешь хорошо и расти высоким, как твой отец...”

Это были ее последние слова.

Су Цин начал плакать, но звук плача, казалось, исходил из других уст. Он было повсюду, заполняя его разум. Весь мир его сознания отзывался эхом горьких криков, поднимающихся и опускающихся последовательно, все более и более пронзительных, все более и более резонирующих, царапающих его разум и тело, как неумолимый торнадо. Су Цин чувствовал, что юное «я» в его сознании вот-вот будет разорвано ветром на части.

В этот момент в его сердце внезапно возник странный голос, говорящий ему: “Не запутывайся.”

Не запутывайся... в чем?

Пусть тебя не смущают эти голоса, эти чувства. Они принадлежат другим. Если ты не сможешь противостоять им, ты будешь ассимилирован ими и станешь бесполезным.

“Ешь хорошо и расти высоким, как твой отец...”

“Все в порядке. Мамы больше нет, но папа любит тебя.”

“Убирайся отсюда к черту! Убирайся! У меня нет такого сына, как ты. Я не претендую на наше родство. Начиная с сегодняшнего дня, ты можешь называть своим отцом любого, кого захочешь, черт возьми… называй собаку своим отцом, если тебе так нравится. У меня, Су Чэндэ, нет такого сына, как ты!”

“Су Цин, давай расстанемся…”

“Су Цин, не запутывайся.”

“Су Цин...”

“Су Цин…”

Су Цин в отчаянии свернулся калачиком и закрыл уши, но крики были такими же неизбежными, как язвы на костях. Он начал мысленно кричать: «К черту твою бабушку, Чэнь Линь! Все вы, Синие Печати, идите на хуй! Ты отправишься в глубины ада! Жалкая смерть для всех вас! Я больше не хочу об этом думать… Я больше не хочу думать… Я умоляю тебя… Больше никаких...”

Когда Чэнь Линь понял, что все зашло слишком далеко, стрелка индикатора на маленькой коробочке достигла критического уровня, сильно раскачиваясь. Су Цин стоял на коленях на земле, его сотрясали судороги, глаза были широко открыты, а взгляд пуст. Его пальцы впились в грудь. Если бы не толщина его одежды, Чэнь Линь почти подозревал, что он бы выкопал свое собственное сердце.

Чэнь Линь уставился на него. Такого никогда не случалось с Серыми Печатями, которых он привозил раньше. Вообще говоря, Серые Печати 2-го типа, как «типы печали», не проявляли такой бурной реакции, как «типы гнева» или «типы страха». Обычный человек стал бы овощем. Насильственные действия и членовредительство были очень редки.

Чэнь Линь немедленно прервал связь между Су Цин и собой и схватил Су Цин за руки, удерживая его на месте.

Су Цин начал бессознательно сопротивляться. Человек, потерявший рассудок, всегда был намного сильнее обычного. Чэнь Линя чуть не сбили с ног. Внезапно ему в голову пришла нелепая мысль: эта кучка тупоголовых в компании не могла ошибиться с типом, не так ли? Неужели этот сопляк действительно относится ко второму типу?

Он ничего не мог поделать. Ему пришлось вынуть переключатель магнитного ошейника и слегка подтолкнуть Су Цина. Су Цин споткнулся и упал в его объятия. Казалось, он немного пришел в себя; во всяком случае, он успокоился.

Он тупо смотрел в неизвестном направлении, его длинные густые ресницы были мокрыми от слез, на его лице проступала тонкая и хрупкая красота. Чэнь Линь внезапно почувствовал, как его сердце смягчилось. Он сел на землю и обнял Су Цина, осторожно похлопав его по спине.

Голова Су Цина медленно опустилась, как будто он был измучен. Он невнятно произнес два слова. Он сказал: “Мне очень жаль.”

Чэнь Линь заподозрил, что он не расслышал. Он наклонил голову, поднес ее ко рту и услышал, как этот молодой человек, прекрасный, как произведение искусства, снова и снова приносит кому-то запоздалые извинения. Он вздохнул, и на его лице появилось редкое нежное выражение. Словно потешаясь над ребенком, он мягко сказал: “Все в порядке, теперь все хорошо, все кончено.”

Голос Су Цина постепенно стих. Чэнь Линь почувствовал, как он свернулся калачиком в его объятиях, как будто вот-вот заснет. В этот момент Су Цин проснулся, пошевелился и попытался поднять голову.

Чэнь Линь подумал, что он хочет что-то выразить. Он осторожно приподнял пальцами подбородок и спросил: “Что такое?”

Затем он услышал, как Су Цин четко выговорил: “Чэнь Линь, трахни своего дядю.”

Затем его голова упала, и он потерял сознание.

Чэнь Линь уставился на него, но не рассердился. Вместо этого он был несколько доволен. Он подумал: «У этого сопляка действительно есть дух.» Затем он действительно не смог удержаться от беззвучного смеха. Его брови, всегда слегка сведенные вместе, разошлись — потому что кто-то возжелал его дядю.

Чэнь Линь, сохраняя спокойствие, сидел на крыше. Его взгляд был широк, а руки полны. Откуда-то налетел ветерок и слегка шевельнул волосы у него на висках. Он был окружен разбросанными инструментами. Он начал развлекать себя.

Именно эта сцена была заснята на камеру.

В оживленном подразделении RZ молодой человек в очках с нелепо широкой оправой повернул голову, выражение его лица было несколько взволнованным. “Капитан Ху, мы зафиксировали местоположение. Вероятность того, что это тот самый пропавший человек, которого вы выслеживали, составляет 80%.”

Ху Бугуй стоял, прислонившись к двери. Его взгляд оторвался от Су Цина на экране. Он повернулся, чтобы уйти. “Пришлите адрес. Всем приготовиться.”

Двое мужчин и одна женщина встали, чтобы последовать за ним. Это были три полевых агента подразделения RZ — Фан Сю, Цинь Ло и Ляо Чэнь Юань.

Мужчина в очках с широкой оправой уставился на него, затем быстро вскочил со стула и пробежал несколько шагов за Ху Бугуем. “Капитан Ху, не будьте таким быстрым и решительным. Дай мне закончить. Колебания энергии на этот раз очень малы по сравнению с предыдущими «пирами», и «проекция монитора» кого-то поймала. Я подозреваю...”

Ху Бугуй обернулся и посмотрел на него. Его взгляд был таким пронзительным, что слабое сердце товарища в очках дрогнуло. Его левая нога зацепилась за правую, и он упал ничком, скрюченный, как кусок жареного теста.

Фан Сю присел на корточки и высунул голову. “Лао Сюй, что ты подозреваешь?”

Человек, который упал ничком, поправил свои сползшие очки и серьезно сказал: “Я подозреваю, что это ловушка.”

Фан Сю положил руку ему на голову и погладил ее. Он вздохнул. “Должно быть, это была тяжелая работа – дойти до этого с твоим IQ. Поздравляю… Эй, капитан Ху, подождите.”

Ху Бугуй уже неукротимо продвигался вперед, забирая с собой своих героев, чтобы прыгнуть в ловушку.

Мужчина в очках сидел на земле с озабоченным видом. Сюэ Сяолу подбежала, чтобы наложить пластырь на то место, которое он поцарапал при падении.

Сюэ Сяолу сказала: “Техник Сюй, даже несмотря на то, что ты «утешение любви» для Фань Сю, тебе все равно не нужно подвергать себя таким трудностям.”

Очкарик Сюй сердито сказал: “Вы когда-нибудь думали, что эта группа полевых агентов думает своими мускулами? Они хамы, носящиеся повсюду, как животные на ферме, хамы!”

Сюэ Сяолу успокаивающе сказала: “Да, да, мастер Сюй Ру Чун. Мы ботаники, а ботаники спасут мир. Должны ли мы опуститься до их уровня?”

Сюй Ру Чун хмыкнул, подумал, затем быстро поднялся на ноги и бросился к экрану своего компьютера. “Ничего хорошего, я должен придумать способ расширить диапазон «проекции» как можно скорее.”

Сюэ Сяолу подошла и с любопытством уставилась на него. “Мастер Сюй, я слышала, что эта технология «проекция монитора» только что была одобрена высшим руководством. Можем ли мы применить её здесь? Она идет в ногу со временем.”

Сюй Ру Чун, казалось, хотел втиснуться в экран. Он рассеянно согласился. “Да... это мой патент…”

Сюэ Сяолу была ошеломлена. Затем она также погладила Сюй Ру Чуна по голове, как будто хотела, чтобы часть этой магии передалась и ей. Наконец она посмотрела на затылок этого божества, затем молча взяла аптечку и ушла.

Чэнь Линь смотрел в пространство, обнимая бессознательного Су Цина. Затем его взгляд стал острее, и в уголках его рта появилась улыбка. Он подумал: «Вот оно.»

План пира был предложен Ши Хуэйчжаном. Шестеро из них разойдутся в разные стороны; не было необходимости говорить, какова была цель отправки Чэнь Линя в такое очевидное место. Чэнь Линь поднял Су Цина, взглянул на разбросанные инструменты и внезапно сделал шаг вперед. Его фигура двигалась быстро, порхая, как тень. В следующее мгновение он уже стоял на краю крыши.

Чувства Синей Печати были в несколько раз сильнее, чем у обычного человека. Он посмотрел вниз с высоты, и его взгляд упал на мчащуюся неподалеку военную машину.

Затем он увидел человека за рулем машины.

“Шакал…Я сделаю тебе большой подарок, как насчет этого?” Сказав это, он внезапно спрыгнул с крыши. Держа Су Цина на руках, он ступил на стену здания. Подошвы его ботинок изменили форму, крепко ухватившись за стену, как геккон, и он помчался вперед со скоростью, невидимой невооруженным глазом.

У Ху Бугуя в ухе был наушник, а маленький экран в машине был подключен непосредственно к Сюй Ру Чуну. Все они видели, как Чэнь Линь исчез в воздухе.

Ху Бугуй, державший руль, разделил свое внимание и сказал Сюй Ру Чуну: “Следуй за ним.”

Сюй Ру Чун сказал: “Это не сработает, капитан Ху, диапазон новой технологии таков...”

“Я не собираюсь слушать твою чушь.”, - сказал Ху Бугуй. “Что ты собираешься делать?”

На другом конце провода не последовало ответа. Был слышен только стук клавиатуры. Пять минут спустя на маленьком экране перед всеми снова появилось изображение фигуры Чэнь Линя. Сигнал был немного неустойчивым.

Сюй Ру Чун сказал: “Извините, капитан Ху, технология незрелая. Я могу поддерживать его только около пяти минут...”

Прежде чем он закончил фразу, члены подразделения в машине автоматически напряглись. Когда Ху Бугуй нажал на педаль газа, все в машине начало плавать, а машина подпрыгивала, совершая поворот за поворотом в катастрофическом состоянии, способном привести к столкновению нескольких автомобилей.