Онлайн чтение книги Спасти прекрасного и трагического героя Save the Beautiful and Tragic Hero
Глава 55 - Пробуждение

Платок выскользнул из пальцев Ми Лу и упал на кровать.

Он смотрел на Хулу Яня так, словно его мозг заржавел и не мог функционировать долгое время.

Пока Хулу Янь внезапно не схватил его за запястье и не притянул к себе.

Застигнутый врасплох, он наткнулся на грудь Хулу Яня и попытался бороться, но Хулу Янь крепко обхватил его руками.

Хулу Янь, преодолев промежуток от четырнадцати до восемнадцати лет, полностью осуществил переход от подростка к молодому человеку. Несмотря на то, что последние четыре года он лежал в постели, его волосы росли, рост увеличивался, форма тела менялась, и даже его сила отличалась от прежней.

Ми Лу почувствовал, как руки Хулу Яня ощупывают его спину, блуждая от талии к плечам, от плеч к пояснице, как будто он что-то беспокойно искал.

Ему стало не хватать кислорода, и он упёрся руками в грудь Хулу Яня, сильно надавливая.

— Ты только что сказал, что что-то слышал? — едва удалось выдавить из себя Ми Лу. 

В этот момент движения Хулу Яня остановились, и он медленно расслабил свои силы.

Ми Лу воспользовался возможностью и выскользнул из рук Хулу Яня. Он схватил платок на кровати и поспешно встал, чтобы постирать платок в тазики на столе, отдалившись от Хулу Яня.

Хулу Янь сел на кровать, посмотрел на свои руки, а затем поднял взгляд на Ми Лу.

Его глаза были чрезвычайно тёмными, со слабо выраженными зрачками, и когда он поднял глаза, чтобы посмотреть на Ми Лу, эти длинные, узкие глаза источали потусторонний, безликий холод.

Хотя в этот момент лицо Хулу Яня не был лишено выражения, безразличие в его глазах начисто отбило всякую мысль о том, чтобы подойти к нему.

Ми Лу положил выжатый носовой платок на деревянную раму и спокойно посмотрел на Хулу Яня.

Но только он знал, что волны внутри него уже поднялись на высоту нескольких этажей.

Хулу Янь остался Хулу Янем.

Это был тот самый Хулу Янь, которого он помнил после десяти реинкарнаций.

Особенно когда Хулу Янь медленно поднял глаза, его выражение лица, глаза и внешность совпали с тем Хулу Янем, которого помнил Ми Лу.

Четыре года сна ничуть не изменили его.

Не известно, было ли это из-за холодной воды, но от кончиков его пальцев исходил холод, который беззвучно перешёл на ладони, и через несколько мгновений обе его руки были холодными.

Он потёр руки друг о друга, пока не почувствовал, что к нему возвращается тепло.

— Я слышал, как кто-то зовёт меня, — в оцепенении произнёс Хулу Янь.

— Кто-то? — Ми Лу нахмурился в замешательстве. — Кого ты имеешь в виду?

Хулу Янь замолчал на мгновение, казалось, задумавшись, затем покачал головой.

— Я не знаю, я только слышал голос, и этот голос разбудили меня... Как долго я спал?

— Четыре года, — ответил Ми Лу. — Целых четыре года.

*

Цзин Лань и Ли Хуай весь день были заняты снаружи. Они видели, как темнеет небо и наступает ночь, но Ми Лу по-прежнему не выходил из палатки.

Не то чтобы Ми Лу раньше не оставался в палатке на весь день до этого, но воздух в палатке был затхлым и головокружительным, поэтому Ми Лу всё равно выходил подышать свежим воздухом.

Однако сегодня его не было видно даже мельком.

Цзин Лань и Ли Хуай обсудили этот вопрос во время работы, и пришли к выводу, что Ми Лу, вероятно, болен.

Поэтому, закончив работу, они подошли к палатке Ми Лу и осторожно постучали в деревянную дверь.

— Мастер.

Цзин Лань приблизилась к двери и спросила тихим голосом:

— Вы в порядке?

Вскоре изнутри палатки раздался голос Ми Лу:

— Что случилось?

За этим последовал звук приближающихся шагов.

— О, ничего.

Цзин Лань неловко пригладила волосы и объяснила:

— Мы видели, что Мастер не выходил весь день, и беспокоились, не заболел ли Мастер, поэтому пришли посмотреть.

— Я в порядке, — голос Ми Лу был наполнен улыбкой. — Спасибо за заботу.

Как только эти слова упали, деревянная дверь перед Цзин Лань и Ли Хуаем неожиданно распахнулась.

Они приняли как должное, что дверь открыл Ми Лу, и со смущёнными улыбками на лицах подняли глаза, но в следующее мгновение столкнулись с фигурой на голову выше их.

Небо снаружи было заполнено густой ночью, и только ночная жемчужина палатки светилась мягким белым светом.

Белоснежный свет переливался через края силуэта фигуры, падая на лица и тела Цзин Лань и Ли Хуая.

Несмотря на то, что они стояли прямо, им всё равно приходилось запрокидывать голову вверх.

Их головы были наклонены так сильно, что у них заболели шеи.

Они безучастно смотрели на стоящую перед ними фигуру с открытыми ртами, не в силах произнести ни единого звука.

Только через некоторое время они снова услышали голос Ми Лу:

— Почему вы все молчите?

Пока он говорил, Ми Лу подошёл к двери и увидел, как Хулу Янь с бесстрастным выражением лица смотрит на двух дрожащих маленьких цыплят в дверном проёме.

Лица Цзин Лань и Ли Хуая были очень бледными, и если бы не то, что их ноги сильно дрожали, Ми Лу подумал бы, что Хулу Янь нажал на их акупунктурные точки.

Когда они перевели взгляд на Ми Лу, они были похожи на тонущих людей, увидевших корягу, и благодарность в их глазах быстро росла и вот-вот должна была стать материальной.

— Мастер!

— Мастер!

Закричали они в унисон.

— Входите, так получилось, что мне тоже есть что вам сказать, — Ми Лу поманил их к себе.

Но Цзин Лань и Ли Хуай не пошевелились.

Они долго топтались и настороженно смотрели на Хулу Яня, который загораживал дверной проём.

Ми Лу внезапно понял, подошёл и похлопал Хулу Яня по плечу.

— Ты преграждаешь им путь.

Хулу Янь молча отступил назад.

— Входите, — снова сказал Ми Лу.

Увидев это, Цзин Лань и Ли Хуай поблагодарили Хулу Яня, а затем быстро последовали за Ми Лу.

Когда они проходили мимо Хулу Яня, тела Цзин Лань и Ли Хуая были настолько напряжены, что почти вытянулись в струну, а когда они почувствовали на себе ничего не выражающий взгляд Хулу Яня, их черепа готовы были взорваться.

Этот путь, несомненно, был самым трудным и долгим из всех, которые они когда-либо проходили.

Всё время, пока они шли, им казалось, что их спины колют, и только дойдя до стульев и сев, они тихо вздохнули с облегчением.

Их дыхание едва успокоилось, когда они услышали приближающиеся шаги Хулу Яня.

Цзин Лань: «...»

Ли Хуай: «...»

Они рефлекторно напрягли свои тела.

Ми Лу сидел напротив них и, естественно, заметил их реакцию, поэтому поспешил успокоить их:

— Не нервничайте, он не причинит вам вреда без причины.

Цзин Лань и Ли Хуай положили руки на колени, одновременно неохотно вытянув кривые улыбки.

Хотя слова Ми Лу не могли полностью нейтрализовать их страх перед Хулу Янем, они прожили вместе с Ми Лу четыре года, и та связь, которая связывала их на протяжении этих четырёх лет, заставила их поверить словам Ми Лу.

Раз Ми Лу так сказал, значит, Ми Лу что-то знал о Хулу Яне.

Думая так, их напряжённые тела постепенно расслаблялись, как струна, с которой медленно снимали напряжение.

Но как только они расслабились, Ми Лу резко сменил тон:

— Но если он будет в плохом настроении, я не смогу помешать ему действовать.

Цзин Лань: «...»

Ли Хуай: «...»

Они мгновенно выпрямили свои тела и напряглись ещё больше, чем раньше, а на их лбах выступили маленькие бисеринки пота.

Им хотелось плакать.

Все великие взлёты и падения их жизни были собраны здесь.

Ми Лу с интересом наблюдал за изменениями в их выражениях, перестал дразнить их, прочистил горло и сказал с прямым лицом:

— Я хотел поговорить с вами кое о чём...

Он сделал паузу, а затем на одном дыхании озвучил результаты сегодняшних размышлений:

— Мы с Хулу Янем решили выйти. Есть некоторые дела, которые мы должны сделать, и мы посмотрим, как обстоят дела снаружи. Но мы не можем взять с собой вас всех. Я долго думал об этом и решил позволить вам выбрать самим.

Цзин Лань и Ли Хуай не ожидали, что Ми Лу скажет эти слова, и оба в унисон замерли.

— Мастер...

— Есть три варианта. Первый, вы останетесь в барьере, и я вернусь за вами, когда мы закончим наши дела. Второй, каждый из вас найдёт свой собственный путь, и куда бы вы ни пошли, я не буду вмешиваться, при условии, что вы не будете рассказывать посторонним о последних четырёх годах.

Услышав эти слова, выражения Цзин Лань и Ли Хуая стали заметно паническими, даже затмив их страх перед Хулу Янем.

Словно сидев на иголках, они быстро вскочили.

— Мастер...

— Есть третий вариант, — произнёс Ми Лу. — Вы пойдёте с нами, но мы можем взять с собой не более двух человек.

Глаза Цзин Лань и Ли Хуая загорелись.

— Но мы не гарантируем вашу безопасность в критический момент, — неожиданно предупредил Ми Лу.

Свет в глазах Цзин Лань и Ли Хуая на мгновение померк, и они молча сели на свои стулья.

Ми Лу дал им достаточно времени, чтобы переварить слова, и когда они почти закончили, он продолжил:

— Мы уходим завтра рано утром, так что, пожалуйста, поговорите со всеми позже, у вас есть ещё одна ночь, чтобы подумать о своём будущем.

Цзин Лань и Ли Хуай кивнули, словно во сне.

Когда они уходили, то заметили, что Хулу Янь молча стоял в тени палатки, словно став единым целым с безмолвным воздухом.

Но холодный и безжалостный взгляд Хулу Яня всегда был устремлён прямо на них.

Они не знали, была ли это их иллюзия, но они чувствовали, что взгляд Хулу Яня был похож не на взгляд человека, который смотрит на других людей, а скорее на взгляд человека, наблюдающего за объектом.

От этой необъяснимой мысли по их позвоночнику пробежали мурашки.

Они не осмелились перевести дух и торопливо вышли из палатки.

На улице уже стемнело, и остальные вернулись в свои палатки, чтобы отдохнуть.

В барьере было тихо, и даже звуки насекомых исчезли.

Лишь смутный серп луны, скрывавшийся за туманными тучами и мглой, ронял вниз скупой лунный свет.

Видимость перед ними была крайне низкая.

Цзин Лань и Ли Хуай жили здесь уже четыре года и были знакомы со всем, что здесь было, поэтому даже с закрытыми глазами они могли найти дорогу к своим палатам.

Однако по какой-то причине они долго бродили по лагерю, но так и не смогли найти свои палатки.

Все остальные палатки спокойно стояли на своих местах, и на первый взгляд казалось, что вокруг них безмолвно притаились чёрные монстры, пристально наблюдавшие за ними.

Чем быстрее шли Цзин Лань и Ли Хуай, тем больше они волновались.

Они инстинктивно чувствовали, что что-то не так, но не осмеливались об этом думать, поэтому могли только бродить вокруг, как две безголовые мухи.

Через некоторое время холодный пот пропитал их одежду.

Их сердца бешено колотились, а неописуемый страх превратился в бесчисленные пары бледных рук, крепко обвивших их тела.

Они остановились на месте, их ноги ослабли, колени подкосились, и они были готовы рухнуть в любой момент.

В этот момент позади них мелькнула тёмная тень.

— Какие у вас с ним отношения? — прозвучал в их ушах нарочито низкий голос.

Несмотря на то, что они никогда раньше не слышали этот голос, они всё равно с первого раза угадали личность собеседника.

Хулу Янь...

Цзин Лань была так напугана, что чуть не потеряла сознание, её руки дрожали, рот открывался и закрывался, закрывался и снова открывался, но она не могла произнести ни слова, дрожа от страха.

Наконец, Ли Хуай, едва успокоившись, ответил задыхающимся голосом:

— Он, он наш Мастер.

— Хм, — Хулу Янь казался неудовлетворённым этим ответом. — Кроме этого?

— Что ещё, кроме этого?

— Просто Мастер? — когда Хулу Янь говорил, неясное холодное дыхание поднималось по их позвоночникам, замораживая руки и ноги.

Их лица побелели, когда они услышали, как Хулу Янь продолжил:

— Если он просто Мастер, почему он позвал вас к себе? Почему только вы двое – особенные?

Цзин Лань и Ли Хуай тяжело дышали, их мозг был забит так, что они не могли понять смысл его слов.

Вскоре Хулу Янь переключился на Цзин Лань, и его холодные пальцы сжали шею Цзин Лань.

— Я помню, когда я ещё был в секте Медицины, ты была ученицей, отвечавшей за уборку моего двора, верно?

— Да...

— Ты также была тем, кто говорил с ним больше всего, — пальцы Хулу Яня постепенно становились всё твёрже. — Ты сказала или что-то сделала, что заставило его принять тебя?

Голос Хулу Яня был холоден до крайности, когда он заключил:

— Он тебе нравится?

При этих словах в голове Цзинь Лань раздался взрыв.

В одно мгновение весь туман рассеялся, и всё стало ясно.

Она вдруг поняла, что имел в виду Хулу Янь, и в панике потянула Ли Хуая на колени.

— Чжэньжэнь всё неправильно понял. Мы действительно умоляли Мастера принять нас, но это было потому, что нам действительно некуда было идти. Мы должны были следовать за Мастером, иначе бы погибли! Мне никогда не нравился Мастер, я уважаю и восхищаюсь им и благодарна за то, что он приютил нас, но как он может мне нравиться!

Хулу Янь посмотрел на них сверху вниз.

Цзин Лань подняла залитое слезами лицо и подняла руку, чтобы поклясться:

— Пожалуйста, поверьте мне, у меня никогда не было никаких личных чувств к Мастеру. Если хотя бы одно слово из того, что я сказала, было ложным, пусть меня ударит молния!

Хулу Янь долго молчал, затем вдруг издал лёгкий смешок:

— Вставайте.

Цзин Лань не решалась встать, но она не смела ослушаться слов Хулу Яня. Поколебавшись, она потянула Ли Хуая, который всё ещё был в замешательстве, чтобы встать.

— Утром вы должны знать, как ответить на его слова, верно? — спросил Хулу Янь бодрым тоном.

Цзин Лань вытерла слёзы на лице рукавом и судорожно кивнула.

— Мы знаем, пожалуйста, не волнуйтесь об этом, Чжэньжэнь.

Хулу Янь издал приглушённый звук:

— Идите спать.

Цзин Лань потянула за собой Ли Хуая и повернулась, чтобы уйти.

Неожиданно они обернулись и увидели прямо перед собой две палатки, которые они не могли найти. Они не посмели медлить и зашли каждый в свою палатку.

Закрыв деревянную дверь, Цзинь Лань прислонилась к ней спиной, и её тело слабо сползло вниз.

Из её рта вырвался протяжный вздох, и в памяти невольно всплыло лицо Ми Лу.

Хулу Янь испытывал подобные чувства к Мастеру, верно?

Знал ли Мастер?

Нет, Мастер не должен знать.

Иначе он не стал бы жить в палатке с Хулу Янем и так спокойно ухаживать за ним.

Должна ли она рассказать об этом Мастеру?

Не успела эта мысль возникнуть, как другой голос в голове Цзин Лань дал ответ – если только она не хочет больше жить.

*

Ми Лу ждал в палатке некоторое время, пока не вернулся Хулу Янь.

Когда он увидел, что Хулу Янь выглядит как обычно, он взял на себя инициативу и спросил:

— Как всё прошло?

Не так давно Хулу Янь сказал, что хочет обойти лагерь и посмотреть, что представляет собой место, где он пролежал четыре года, поэтому Ми Лу хотел сопроводить его, но Хулу Янь настоял на том, чтобы пойти одному.

Хулу Янь подошёл к Ми Лу и увидел, что Ми Лу меняет постельное бельё на его кровати.

— Слишком темно, я ничего не увидел, — спокойно ответил он.

Ми Лу рассмеялся:

— Разве я не сказал тебе взять ночную жемчужину? Ты забыл? 

— Я забыл, — оправдался Хулу Янь.

Ми Лу: «...»

Как он мог забыть об этом?

После смены постельного белья Ми Лу снова проверил руки и ноги Хулу Яня: они не только не имели признаков атрофии, но и были более крепкими и твёрдыми, чем четыре года назад.

Ми Лу присел на корточки и с чувством посмотрел на икроножные мышцы Хулу Яня.

— Это только у тебя, если бы я пролежал в постели четыре года, думаю, мышцы моих конечностей давно бы атрофировались. Не говоря уже о том, что бы встать с кровати только проснувшись, как ты.

Сказав это, он не удержался и легонько похлопал Хулу Яня по ноге.

В результате, прежде чем он успел убрать руку, он увидел, как тело Хулу Яня сильно напряглось, а затем он попятился назад, как будто его ударило током.

Хулу Янь не заметил и с грохотом ударился о шкаф позади себя.

Ми Лу зашипел и поспешно встал, протягивая руку, чтобы помочь Хулу Яню.

Но Хулу Янь избегал его, как призрака, и продолжал в панике отступать.

Протянутая рука осталась пуста, и Ми Лу в недоумении замер. Он уже собирался спросить Хулу Яня, что случилось, но под светом ночной жемчужины вдруг заметил, что лицо Хулу Яня покраснело.

Как ребёнок, пойманный взрослым за кражей конфет, Хулу Янь отчаянно пытался скрыть свою панику, но чем больше он старался, тем больше раскрывался.

Наконец, он не выдержал и проронил:

— Не прикасайся ко мне.

Ми Лу ничего не говорил и смотрел на Хулу Яня спокойными глазами. Через мгновение он вдруг уловил некую мысль, промелькнувшую в его голове.

Он медленно собрался с мыслями и начал разбирать события четырёхлетней давности.

Он помнил, что изменения в отношении Хулу Яня к нему начались после того, как ушёл молодой человек по имени Сяо Чжэнь.

Иногда он просто избегал его.

Иногда это был отказ от физического контакта с ним.

Но в другое время, даже если Хулу Янь случайно встречал его взгляд, он вдруг становился чрезвычайно раздражительным.

Сначала Ми Лу не знал причины этого.

Но после инцидента в формации Цветущего Персика, ответ был почти очевиден.

Он повернулся и сел в кресло, раздумывая некоторое время, прежде чем решил прямо поговорить с Хулу Янем об этом.

— В формации Цветущего Персика в секте Медицины я случайно вторгся в твои воспоминания, когда выносил тебя.