Онлайн чтение книги Спасти прекрасного и трагического героя Save the Beautiful and Tragic Hero
Глава 64 - Родители

Выражение лица Ляо Чжиюаня было искажено до крайности.

Он несколько раз пытался назвать имя этого человека.

Однако каждый раз, когда он собирался выплюнуть ключевое слово, в горло словно забивался толстый ком ваты, и как бы он ни старался, ему не удавалось издать ни звука.

В этот момент Ляо Чжиюань никак не мог не почувствовать, что что-то не так.

— Проклятье, должно быть он... — выругался Ляо Чжиюань низким голосом, когда невыносимая боль пронзила его грудь, а на его лице выступил холодный пот.

Его тело дрожало, как лист на осеннем ветру, и ему пришлось смиренно просить Хулу Яня о пощаде.

— Он применил ко мне запретное заклинание, и я не могу назвать его имя. Но я найду способ сказать тебе, хорошо? Я не держу на тебя зла. Если бы я не взял его миссию, то стал бы я делать это без причины? Пожалуйста, отпусти меня.

Хулу Янь снисходительно посмотрел на него, его глаза были полны безразличия.

— Как ты сможешь сказать мне?

Ляо Чжиюань крепко задумался и прерывисто ответил:

— Через десять дней он снова свяжется со мной и попросит подробно пересказать ему процесс и результаты. Сегодня первый день, подожди ещё девять дней, и тогда я получу его талисман передачи звука.

Хулу Янь поднял брови.

Ляо Чжиюань поднял голову и уставился на белоснежное лицо Хулу Яня, надеясь увидеть хоть какое-то сходство с Владыкой Линь Чуном, но он также знал, что другая сторона, должно быть, использовала магическое оружие, чтобы изменить внешность, поэтому смотреть на него было бесполезно.

После этого он продолжил:

— Когда придёт время, ты сможешь узнать его личность, изучив талисман.

При этих словах уголки рта Хулу Яня медленно поднялись, и он одобрительно улыбнулся.

— Как и ожидалось от главаря банды, твой ум более проворный, чем у других.

Этот комплимент совсем не понравился Ляо Чжиюаню.

Его уровень культивации упал с Зарождения Души до Формирования Ядра, и если он продолжит падать и дальше, то десятилетия упорного труда и усилий полетят к чертям собачьим.

— Ты можешь отпустить меня сейчас? — слабо спросил Ляо Чжиюань.

Хулу Янь улыбнулся.

— Нет.

Ляо Чжиюань: «...»

— Если бы человек, которого ты послал вчера, сначала напал бы на меня, возможно, я мог бы подумать о том, чтобы отпустить тебя, но... — Хулу Янь растянул голос, улыбка в уголках его рта усилилась, но ни капли смеха не просочилось в его глаза.

Он наклонился и прошептал близко к уху Ляо Чжиюаня:

— Ты выбрал не того человека.

Губы Ляо Чжиюаня задрожали, а взгляд, которым он посмотрел на Хулу Яня, переполнился полнейшим ужасом.

— Стоит мне только вспомнить, как ты тянешь к нему свои руки, как я не хочу убивать тебя так быстро.

Рука, сжимавшая сердце, медленно вытащила его наружу.

Обычный человек, получивший такую травму, несомненно, умер бы на месте, а культиватор – нет.

Но боль, которую испытывал культиватор, была настоящей.

Как и у Ляо Чжиюаня в этот момент, боль была подобна огромной горе, давящей на него, из-за чего он несколько раз чуть не потерял сознание.

Но боль не прекращалась от его криков, вместо этого она была похожа на тупой нож, медленно и с силой разрывающий кровавые раны.

Он имел уровень культивации стадии Зарождения Души!

Почему у него не было ни малейших сил сопротивляться Хулу Яню?

Хулу Янь...

Что за чудовищем он был? Как он мог обладать такой ужасающей силой?

В этот момент Ляо Чжиюань окончательно поверил слухам о том, что Хулу Янь голыми руками уничтожил всю секту Медицины. Если всё так продолжиться, то он станет следующим Мин Деем.

Охваченный чудовищным страхом, Ляо Чжиюань принял смелое решение. Он стиснул зубы и использовал оставшиеся в теле крохи духовной энергии, чтобы со всей силой прорваться сквозь невидимые оковы.

Насильственное произнесение запретных слов могло привести к обратному результату, и Ляо Чжиюань не стал исключением: алая кровь полилась из его глаз, ушей, рта и носа.

В мгновение ока он превратился в окровавленного человека, который с трудом мог даже дышать.

Именно это произошло с ним, когда он оторвал свой хвост, чтобы выжить.

— Я скажу тебе имя этого человека, а ты отпустишь меня, хорошо? — прошептал Ляо Чжиюань, едва удерживая дыхание. — Это...

Говоря об этом, его голос внезапно оборвался.

Сразу же после этого его голова начала деформироваться и раздуваться, как постоянно надуваемый мяч. Брови и глаза расходились всё дальше и дальше, а из его горла неконтролируемо вырвался пронзительный крик.

Рядом с ним, слуга Янь Вэня был так напуган этой неожиданной сценой, что его лицо внезапно побелело, и у него сразу же появилось плохое предчувствие.

— Молодой господин Хулу...

Как только слова покинули его рот, Хулу Янь внезапно схватил его за воротник и потащил назад с очень большой скоростью.

Всё произошло в мгновение ока.

Хулу Янь потащил его к входу в зал.

В то же время голова Ляо Чжиюаня с грохотом взорвалась, разбрызгивая кровь повсюду, как конфета, взорванная уличным торговцем. Осталось лишь туловище с дырой в груди, застывшее на коленях.

Затем туловище упало на пол и больше не двигалось.

Ляо Чжиюань был мёртв.

Слуга некоторое время ошеломлённо смотрел на сцену вокруг, пока тошнотворный запах крови не вернул его сознание, и он повернул голову, чтобы увидеть, что рука, которой Хулу Янь держал его за воротник, была той же рукой, которая только что вырвала сердце Ляо Чжиюаня.

Рука выглядела так, словно была пропитана кровью, и капли крови продолжали падать.

Слуга: «...»

Ему не нужно было смотреть, чтобы понять, что произошло с его воротником.

Не обращая внимания на запах крови, наполнявший комнату, Хулу Янь подошёл к трупу Ляо Чжиюаня.

Слуга скрипнул зубами и последовал за ним.

— Молодой господин Хулу, на что вы смотрите?

Хулу Янь погрузил указательный и средний пальцы в окровавленную шею Ляо Чжиюаня и долго копался, пока кончики его пальцев не поймали сложенный в квадрат лист жёлтой бумаги.

Лицо слуги изменилось.

— Кажется, это талисман!

Хулу Янь встал и протянул жёлтую бумагу, испачканную кровью, слуге.

— Открой это.

Слуга сглотнул, сопротивляясь рвотным позывам, протянул руку и взял желтую бумагу, тщательно вытер кровь на ней, а затем открыл её.

Конечно, это был талисман.

На нём была нацарапана чёрная метка.

Слуга взял один конец талисмана и внимательно осмотрел его, после чего прошептал:

— Это талисман заклинания запрета речи. Если я прав, то эта техника используется только четырьмя великими семьями праведной стороны.

Хулу Янь опустил глаза и посмотрел на талисман.

— Четыре великие семьи...

— Да, это семья Хулу во главе, а также семья Сыту, семья Вэньжэнь и семья Ми, — после того, как слуга закончил говорить, он сразу же подумал об отношениях Хулу Яня и Ми Лу и поспешил исправиться. — Но глава семьи Ми, Ми Хэфэн, является редким благородным человеком, поэтому он не должен использовать такую порочную технику.

Хулу Янь долго молчал, затем внезапно повернулся и вышел на улицу.

Слуга убрал талисман и продолжил следовать за ним.

Большое открытое пространство снаружи было по-прежнему пустым, никого не было видно – остальные люди разбежались, как только Хулу Янь начал убивать.

Хулу Янь остановился посреди поляны.

Это открытое пространство находилось в центре территории банды Вуван, и имело квадратную форму. В каждом углу располагались большие каменные столбы с одинаковыми летающими драконами, вырезанными на вершинах.

Хулу Янь встретил золотой солнечный свет поздней весны, и кончики его тёмных волос окрасились в светло-золотистый цвет.

Хотя всё его тело было залито солнечным светом, в его глазах не было тепла, словно прозрачный барьер полностью отрезал его от внешнего мира.

Он холодно проинструктировал слугу:

— Иди и сообщи остальным, что с этого момента банда Вуван перешла в другие руки. Я даю им два варианта: либо вернуться, либо умереть на улице.

Слуга был удивлён решением Хулу Яня и пробормотал:

— Молодой господин Хулу, вы собираетесь стать лидером банды Вуван?

Хулу Янь взглянул на него.

— Действуй.

— ...

Слуга резко вздрогнул, не решаясь больше ничего сказать, развернулся и убежал.

*

Когда Ми Лу проснулся, небо за окном близилось к закату. Его голова кружилась, и он долго сидел в постели, пока постепенно не вспомнил подробности прошлой ночи.

Они, конечно, не дошли до конца.

Но для Ми Лу вчерашнее продвижение ничем не отличалось от доведения дела до конца; он хотел справиться только руками, но в итоге задействовал и ноги.

Когда он встал с кровати, обе его ноги сильно дрожали, а место, которое он слишком сильно натёр прошлой ночью, всё ещё смутно болело.

Ми Лу зашипел, его брови сжались, прежде чем он взмахнул рукой и использовал на себе технику очищения.

Когда он вышел из комнаты, то увидел, как несколько девушек, включая Янь Жун, дружно шепчутся друг с другом.

Уловив его присутствие, Янь Жун подняла голову и радостно улыбнулась.

— Молодой господин проснулся!

Ми Лу запнулся и ничего не ответил.

Ян Жунь не почувствовала ничего странного, поэтому она подошла к нему и шутливо пожаловалась:

— Молодой господин сегодня поздно встал, уже пора ужинать.

Ми Лу: «...»

В следующий момент его лицо внезапно покраснело.

Когда он был серьёзно болен, он обычно лежал в постели весь день, и для него было нормальным вставать в сумерках. Но сейчас он лежал в постели не потому, что был болен, а потому, что...

Думая о причине столь позднего пробуждения, ему было так стыдно, что он даже не знал куда деть руки и ноги. Ему захотелось найти щель в земле и забраться внутрь.

Но эта мысль была явно неосуществимой. Он не только не мог спрятаться, но и был вынужден встретиться лицом к лицу с Янь Жун.

— Я слишком устал. Я заснул только на рассвете, поэтому случайно проспал до этого момента, — смущённо улыбнулся Ми Лу.

Он не умел врать, а когда врал, то краснел.

Его лицо и так было красным, но в этот момент оно было настолько красным, что с него могла капать кровь.

Янь Жун не знала, из-за чего покраснел Ми Лу. Она несколько мгновений странно смотрела на него, но в итоге не стала ничего выпытывать и перешла к делу:

— Кстати, молодой господин, мой Ифу вернулся ночью, не хотите ли вы сходить к нему?

— Так скоро? — удивился Ми Лу.

— Да, — вздохнула Янь Жун. — Он вернулся по делам своей дочери, и пока ещё занят. Я рассказала ему о вашем дело не так давно, и он сказал, что знает, где находится Чжай Фэн. Если хотите, он может мгновенно доставить вас к Чжай Фэну.

— Это так? Тогда большое спасибо! 

Ми Лу не ожидал, что всё пройдёт так хорошо, и был очень рад.

Вскоре он что-то вспомнил и огляделся.

— Ты не знаешь, куда делся Хулу Янь?

— Он ушёл и ещё не вернулся, — ответила Янь Жун. — Похоже, он пошёл сводить счёты с бандой Вуван.

Ми Лу фыркнул и мысленно посочувствовал людям из банды Вуван.

— Молодой господин, не хотите ли вы сначала навестить моего Ифу?

Ми Лу кивнул. 

— Да, благодарю.

Янь Жун вывела Ми Лу со двора. Пройдя по извилистому коридору и миновав через ещё одну телепортационную формацию, они, наконец, оказались во дворе хозяина павильона Синьюэ.

Снаружи он ничем не отличался от комплекса Янь Жун, даже структура пруда снаружи была точно такой же. Но, войдя внутрь, он обнаружил, что здесь была установлена ещё одна формация, а пространство сильно увеличилось в десятки раз.

Шум несущейся воды захватил его чувства.

Когда Ми Лу огляделся, он увидел водопад.

Удивительно, он последовал за Янь Жун через водопад, но его одежда совсем не промокла.

Когда он вышел из водопада, шум воды, перекрывший весь мир, резко оборвался.

В поле его зрения показался домик, окружённый бамбуковым лесом и холмами. Дул ветерок, и бамбуковый лес издавал шелестящий звук, перемеживаясь с криками кукушки.

Янь Жун обернулась и объяснила:

— Дом и формирование Ифу такие же, как и у секты Хэхуань. Оба они создают новую территорию поверх первоначальной. Вы думаете, что ступили на новую землю, но на самом деле всё это лишь иллюзия.

— Это неплохое место, чтобы спрятаться, — вздохнул Ми Лу.

Янь Жун улыбнулась и изогнула брови: «Да».

Они прошли весь первый этаж, а затем остановились перед дверью.

Янь Жун постучала в дверь и сказала:

— Ифу, пришёл молодой господин Ми.

Вскоре после этого изнутри раздался мужской голос:

— Пригласи его войти.

Янь Жун толкнула дверь, не собираясь входить, но сделала молчаливый приглашающий жест в сторону Ми Лу.

Он кивнул в знак благодарности и осторожно вошёл внутрь, обнаружив, что это, должно быть, была комната для практики с минимальным количеством мебели и лишь несколькими книгами, стоящими по одной стороне книжной полки.

За низким столиком в центре, скрестив ноги, сидел мужчина средних лет с узким лицом.

Это был Янь Фу, хозяин павильона Синьюэ.

Янь Фу протянул руку, налил чашку чая для Ми Лу, и тыльной стороной ладони медленно отодвинул чашку к другой стороне низкого столика, сказав:

— Пожалуйста, садитесь.

Ми Лу осторожно сел напротив Янь Фу и скромно заговорил:

— Извините, что приходится беспокоить вас нашими делами, но если вам что-то нужно от нас, пожалуйста, не стесняйтесь спрашивать.

— Не стоит, — махнул рукой Янь Фу. — Я делаю это не только для того, чтобы помочь вам.

Ми Лу подозрительно спросил:

— Это?

Янь Фу не ответил на его вопрос, и резко повернул свои слова:

— Хулу Янь ещё не вернулся?

У Ми Лу перехватило дыхание, он хотел задать вопрос, но когда увидел, что Янь Фу явно не хочет говорить об этом, и даже сменил тему, он не смог продолжать спрашивать, и ему пришлось ответить:

— Ещё нет.

Янь Фу поднял чашку чая и сделал глоток. Поставив чашку, он спросил:

— Вы слышали о банде Вуван?

Хотя Ми Лу и не знал, почему Янь Фу вдруг упомянул банду Вуван, но раз уж собеседник спросил его об этом, он хорошенько подумал и ответил:

— Когда я был ребёнком, я слышал, что банда Вуван – это банда убийц, основанная Владыкой Демонов Линь Чуном. Под руководством Линь Чуна банда Вуван выросла до небывалых размеров и даже на некоторое время стала бельмом на глазу праведных сект.

Янь Фу хмыкнул.

— Что случилось после этого?

Ми Лу сделал небольшую паузу и беспомощно покачал головой.

— В конце концов, существуют большая пропасть между праведниками и миром демонов, поэтому я не слишком уверен в том, что произошло после этого.

Янь Фу улыбнулся и, естественно, продолжил за Ми Лу:

— Позже Линь Чун влюбился в дочь главы секты праведников, и вскоре после того, как он сбежал с этой женщиной, она была найдена своей семьей с помощью лампы души и заперта в формации на вершине горы. В то время, чтобы найти женщину, Линь Чун передал управление бандой Вуван другому человеку, но сменив своего лидера, она так и не восстановила свою былую славу.

Ми Лу слегка нахмурился, его шестое чувство подсказывало ему, что Янь Фу хотел сказать не это, поэтому он спросил:

— Что случилось с Линь Чуном и его возлюбленной?

Янь Фу, казалось, не ожидал, что реакция Ми Лу будет такой быстрой, и бросил на Ми Лу одобрительный взгляд, после чего добавил:

— После того, как Линь Чун и женщина разлучились, женщина оказалась беременна. Не желая, чтобы разборки старших затронули ребёнка, она тихо отдала его крестьянину у подножия горы.

Выражение лица Ми Лу выглядело серьёзным.

— Линь Чун и та женщина были разлучены более десяти лет. В течение этого времени, между двумя сторонами шла безостановочная война, Четыре великие семьи даже пришли в мир демонов, чтобы лично схватить Линь Чуна. Линь Чун последовал за ними и ушёл, чтобы успокоить ситуацию, — вспоминал Янь Фу. — К сожалению, вскоре после отъезда распространилась новость, что Линь Чун поднял бунт, и погиб вместе с той женщиной в борьбе с фракцией праведников. К счастью, их ребёнок благополучно вырос под присмотром того крестьянина.

Ми Лу молчал, спокойно ожидая, что ещё скажет Янь Фу.

Янь Фу на мгновение закрыл глаза, а затем продолжил:

— Но их ребёнок всё-таки не избежал вихря судьбы. У них родился сын, который унаследовал достоинства своих родителей. Несмотря на то, что он был бедным мальчиком, он был чрезвычайно талантливым. Однажды он был подобран случайным культиватором и вступил на путь совершенствования, а вскоре после этого он встретил и полюбил старшую дочь семьи Хулу, Хулу Ван.

— Хулу Ван? — потрясённо произнёс Ми Лу.

— Да, Хулу Ван, — вздохнул Янь Фу. — Люди с праведной стороны не ожидали, что Хулу Ван, как первая наследница семьи Хулу, оставит Вэньжэнь Чжэна и пойдёт за бедным парнем, у которого ничего нет.

Ми Лу открыл рот, но не смог издать ни звука.

Он был слишком потрясён.

Он действительно не мог представить, что между двумя сторонами существует такой уровень связи, и уж тем более он не мог представить, что легендарная обожествлённая Хулу Ван полюбила сына Владыки Демонов Линь Чуна.

Это...

Это было так невероятно.

Янь Фу слегка взглянул на Ми Лу.

— Они не только сошлись, но и пошли тем же путем, что и Линь Чун с той женщиной. Они тайно родили сына.

— Сын... — пробормотал Ми Лу.

В вспышке молнии он вдруг что-то осознал, по его спине пробежал холодок, а на ладонях выступил холодный пот.

Он уставился круглыми глазами на Янь Фу, а затем с огромным трудом выдавил из себя фразу:

— Хозяин павильона Янь, их сын – ...

Его горло сжалось, и он не смог произнести имя.

Но Янь Фу знал, о ком идёт речь, и осторожно кивнул, а затем посмотрел вдаль за Ми Лу, словно разглядывая чью-то фигуру сквозь стену.

— Это он.

— ...

— Судьба - это кольцо, которое ходит по кругу и возвращается в исходную точку, — улыбнулся Янь Фу. — Это божественное устройство, и для этого должна быть причина, не так ли?

Впервые Ми Лу испытал леденящее кровь чувство, как будто кто-то вырыл внутри него большую яму, а зимний ветер подхватил снег и подул прямо в эту яму, замораживая всё его тело.

Он никогда не знал этих вещей.

Несмотря на то, что он читал оригинальную часть книги до того, как оказался здесь, и десять раз следил за реинкарнацией Хулу Яня, он никогда не ступал в прошлое Хулу Яня, не говоря уже о том, чтобы понять его жизнь.

Он всё ещё думал, что Хулу Янь был внебрачным сыном Хулу Синя, а женщина, появившаяся в мире снов Хулу Яня, была просто бедной женщиной, брошенной им.

Он никогда не думал, что...

Женщина, иногда нормальная, а иногда сумасшедшая, была небесной дочерью Хулу Ван, которую когда-то обожали и добивались бесчисленные мужчины.

Он всегда знал, что сюжет оригинальной книги издевается над главным героем, одновременно издеваясь над злодеем и над читателем. Но он никогда не думал, что автор книги будет жесток к главному герою до такой душераздирающей степени.

Даже добавив в жизнь Хулу Яна столько запутанной и необъяснимой подоплёки, что ему захотелось разразиться нецензурной бранью.

Возможно, для автора издевательство над главным героем – всего лишь способ подавить его, вызвать негодование читателя. Но его легкомысленная идея, воплощённая в книге, превратилась в огромный камень, навалившийся на Хулу Яня.

Хулу Янь боролся, неся в себе злые намерения как автора, так и читателей, и мучительно шёл в этом мире, полном злобы.

Ми Лу безучастно смотрел на Янь Фу, его лицо казалось немного влажным.

Он поднял руку и коснулся своего лица, а затем посмотрел на кончики пальцев, которые были покрыты прозрачной жидкостью.

Это были его слёзы.

Янь Фу некоторое время молчал и сказал ему:

— Это его жизнь.

Сказав это, Янь Фу медленно встал, придал лицу серьёзное выражение и посмотрел на вошедшую через дверь фигуру.

Почувствовав что-то, Ми Лу тоже встал и повернул голову, чтобы проследить за взглядом Янь Фу.

Он увидел Хулу Яна, который подошёл к нему с угрюмым лицом, неся с собой тяжёлый запах крови.

— Хулу...

Как только Ми Лу открыл рот, Хулу Янь схватил его за руку и потащил за собой.

Хулу Янь был намного выше его и стоял перед ним, закрывая ему обзор, и он мог только слышать дразнящие слова Янь Фу:

— Не волнуйся, несмотря ни на что, Ми Лу мой гость. Обеспечение безопасности наших гостей – долг павильона Синьюэ.

Хулу Янь повернулся спиной к Ми Лу.

Ми Лу не мог видеть выражение лица Хулу Яня, но голос Хулу Яня был холодным:

— Пусть Чжай Фэн выйдет.

Услышав эти слова, не только Ми Лу замер, но и Янь Фу тоже замер на мгновение, а после громко рассмеялся.

— Как и ожидалось, ты умнее, чем я думал.

Хулу Янь не сказал ни слова, просто уставился на Янь Фу с ничего не выражающим лицом.

Янь Фу перестал смеяться, прижал кулак к губам и прочистил горло, после чего сказал:

— Ладно, ты так долго прятался, пришло время тебе выйти.