Онлайн чтение книги Английские письма или история кавалера Грандисона The History of Sir Charles Grandison
ПИСЬМО XXXVI.

Госпожа Шерлей, къ Генріеттѣ Биронъ.

5 Марта.

Открой намъ свое сердце, возлюбленнѣйшая моя , безъ всякаго затрудненія и стыда. Ты конечно увѣрена въ нашей къ тебѣ нѣжности. Молодая особа не должна почитать себѣ за нещастіе то , что любитъ добродѣтельнаго человѣка. Любовь есть естественная и пылкая страсть, Ты изьявила отличнѣйшими засвидѣтельствованіями, что неблагоразуміе и легкомысленность суть пороки неприличные твоему свойству. Г. Гревилль, со всею своею веселостію, Г. Фенвичь, со всѣми своими ласкательствами, Г. Ормъ, коего я гораздо болѣе почитаю, съ своимъ уваженіемъ и преданностію, ни покорный Фулеръ, ниже лютой и злой Поллексфенъ, не могли открыть въ тебѣ даже нималѣйшей тѣни слабости или тщеславія. Сколь благополучно избѣгла ты всѣхъ тѣхъ опасностей, въ кои удивительная сія страсть часто вовлекаетъ другаго свойства душъ. Съ какою учтивостію и достоинствомъ ни обрѣла ты правъ надъ почтеніемъ и уваженіемъ даже отъ самихъ тѣхъ, коихъ предложенія ты отвергла? И какія же были побудительныя твои причины къ отверженію оныхъ? Конечно сіе произсходило не отъ гордости, но отъ превосходства главныхъ твоихъ причинъ, то есть: что ты не почитала за долгъ слушать тѣхъ, къ которымъ чувствовала, что не можетъ никогда ощущать такой любви, какую необходимо должна оказывать честная супруга своему мужу. Наконецъ, когда ты п о встрѣчалась с такимъ человѣкомъ, котор о й достоинъ твоей любви, которой могущественно защищалъ тебя отъ презрительнаго и подлаго злодѣянія, которой есть превосходнѣйшій изъ братьевъ, друзей и господъ, самый храбрѣйшій и добродѣтельнѣйшій изъ всѣхъ человѣковъ; то удивительно ли что сердце, даже до сего времени непоколебимое, изьявляетъ чувствительность признательность такому сердцу, которое ему уподобляется? Какую же причину имѣла бы ты отъ того краснѣть? И для чегожъ, любезная моя Генріетта, скрываешь ты внутренное свое чувствіе отъ такихъ ближнихъ, коихъ склонности совершенно сообразны съ твоими? Ты видишь, любезная моя внука, что неизвѣстность, въ коей мы находимся, ни мало намъ не препятствуетъ говорить съ удивленіемъ о такомъ человѣкѣ, коему весь свѣтъ отдаетъ сію справедливость. Мы не усматриваемъ въ себѣ нималѣйшаго лукавства; и ты не имѣешь необходимости быть руководимою столь презрительнымъ учтивствомъ. Твое воспитаніе, любезная моя, не позволяетъ тебѣ имѣть никакого лукавства . Притворство совершенно тебѣ не прилично. Кажется и самое малое дитя, познаетъ изъ большей части послѣднихъ твоихъ писемъ, что ты чувствуешь любовь. Но хотябъ твоя склонность была щастлива или нѣтъ, когда ты почитаешь за славу ощущать оную къ такому предмѣту, которой исполненъ нѣжными чувствованіями, имѣетъ хорошіе нравы, и произходитъ отъ знатной породы, и коего всѣ твои ближнія равно какъ и ты любятъ; то предмѣтъ нѣжности моея, дражайшая Генріетта, украшеніе моея жизни, и утѣшеніе моея старости, старайся, изъ любви ко мнѣ и всей твоей фамиліи, возъимѣть надъ своимъ сердцемъ столько власти, что естьли успѣхъ не будетъ соотвѣтствовать общимъ нашимъ желаніямъ, чтобъ твое здравіе нимало чрезъ то не пострадало; здравіе толико намъ драгоцѣнное! и чтобъ ты не причислена была къ тѣмъ нещастнымъ дѣвицамъ, которыя предаются во власть слѣпой страсти. Чѣмъ болѣе предмѣтъ возъимѣетъ силы воспламѣнить твои желанія, тѣмъ побѣда будетъ славнѣе, естьли ты оную одержишь. Однако, любезная моя дочь, рѣшись открыть намъ свое сердце, дабы мы были въ состояніи вспомоществовать тебѣ нашими совѣтами, и нимало не опасайся шутливыхъ изрѣченій твоего дяди; онъ составляетъ себѣ изъ оныхъ увѣселеніе, которое иногда и насъ развѣселяетъ; но вѣрь, что его разсужденія не произведутъ надъ вами никакого впечатлѣнія. Тебѣ небезъизвѣстно, что честное его сердце равно соединено какъ и наши, съ сердцемъ любезной нашей дочери; онъ такое же будетъ принимать участіе какъ и мы въ ея скорьби, естьли случиться какое ниесть нещастіе его племянницѣ.

Въ сію минуту твоя тетушка показала мнѣ письмо, которое ты къ ней писала. Она повторяетъ изъ онаго нѣкоторыя твои изрѣченія, кои показались ей весьма чрезвычайными. Чтожъ касается до меня, то я думаю что они приносятъ тебѣ великую честь, поелику доказываютъ мнѣ, что твоя любовь не столько стремится къ наружностямъ, сколько къ качествамъ души . Я увѣрена, что естьли ты никогда не чувствовала любви, то твоя страсть будетъ самой непорочнѣйшею. И такъ когда она не основана еще на чувствіяхъ; то старайся чтобъ оная не восторжествовала надъ твоимъ разсудкомъ, и чтобъ невозможность обладать тѣмъ человѣкомъ, коего ты любишь, не принудила тебя отрѣчься отъ всѣхъ прочихъ человѣковъ. Не говорила ли я тебѣ, что законной бракъ есть весьма священной долгъ, когда вступаютъ въ оный съ благоразуміемъ? Какоежъ должно имѣть мнѣніе, въ первомъ или во второмъ полѣ о тѣхъ, которые чувствуютъ отвращеніе въ сему состоянію, поелику оно имѣетъ свои затрудненія, утомленія и неудобства? Испытай по сему правилу Сира Карла. Естьли таковы суть тѣ побудительныя причины, кои отвращаютъ его отъ брака, то почитай ихъ за самыя величайшія несовершенства въ его свойствѣ . Не опасайся подвергнуть его искушенію. Нѣтъ ни единаго на свѣтѣ человѣка совершеннаго.

Но можетъ быть Сиръ Карлъ имѣетъ такія обязательства, кои уже онъ не въ состояніи прервать, естьли въ самомъ дѣлѣ таково его состояніе, то я ласкаюсь, что дочь моя нимало не предасться такимъ чувствованіямъ отъ коихъ она не можетъ надѣеться взаимнаго соотвѣтствованія. Ты надѣешься, говоришь ты пріятнымъ образомъ въ одномъ изъ своихъ писемъ, что твоя гибель никогда не произойдетъ отъ добродѣтельнаго человѣка . Избавясь благополучно отъ Сира Гарграфа, ничего уже не опасаюсь ради тебя отъ честнаго человѣка. Но естьли твое нещастіе произойдетъ отъ честнаго человѣка, то ето будетъ твоя погрѣшность, любезная моя, поелику ни они ни его сестры не подадутъ уже тебѣ никакого ободренія. Я знаю, колико всѣ его предположенія могутъ поразить твою разборчивость, но тогда ты сугубую должна взять предосторожность противъ самой себя ; и дѣйствительность гораздо будетъ жесточѣе, нежели предположенія. Когда уже нѣтъ ни единаго въ свѣтѣ человѣка, отъ коего бы ты опасалась своей гибели , то не должна ли ты остерегаться его?

Я горю нетерпѣливостью паки видѣть любезную мою Генріетту въ моихъ обьятіяхъ. Но вотъ совѣтъ, которой я почитаю приличнымъ ея состоянію: не упущай, любезная моя, ни единаго случая утверждать дружбу, двухъ любезныхъ сестеръ, поелику, говоря мимоходомъ, естьли Миссъ Грандиссонъ проникнетъ въ состояніе твоего сердца, то я не думаю, чтобы ея насмѣшки сообразовались съ прочими любвидостойными ея свойствами. Никогда не удаляйся отъ ихъ сообщества, когда онѣ отъ тебя того потребуютъ. Миссъ Грандиссонъ обѣщалась тебѣ разсказать исторію своей фамиліи. Напомни ей о ея обѣщаніи; можетъ быть ты получишь изъ того такія освѣдомленія, кои могутъ послужить тебѣ нѣкіимъ въ дѣлахъ твоихъ руководителемъ. Ты особливо узнаешь, не имѣютъ ли обѣ сестры склонности къ какой ни есть другой женщинѣ, хотя скрытность, въ коей укоряютъ онѣ Сира Карла, можетъ быть не допущаетъ ихъ знать тайны его сердца. Естьли же онѣ не имѣютъ ни къ кому склонности, то развѣ оная не можетъ обратиться къ тебѣ? Что касается до богатства, естьли можно будетъ познать ихъ о томъ мнѣніи, то мы постараемся не остаться въ послѣднихъ.

Но поелику я одобряю то намѣреніе твоей тетки дабы отсрочить отвѣтъ, которой она должна писать къ Графинѣ Д… то какъ же поступить намъ въ семъ обстоятельствѣ? Вотъ какія о томъ мои мнѣнія. Сія Гжа. поставляетъ главнымъ правиломъ то, что твои склонности на кѣмъ не заняты: тетка, твоя совершенно ее въ томъ увѣрила. По крайней мѣрѣ ты говорила ей въ такихъ выраженіяхъ, кои долженствуютъ возрадить въ ней нѣкое сумнѣніе. Она дала намъ знать, что намѣрена посетить насъ въ наступающую субботу. Конечно должно ожидать, что она потребуетъ изьясненій, и мы должны удовлѣтворить ея чистосердечіе, тѣмъ вяще, что для собственнаго нашего свойства, мы обязаны учинить оное честнымъ образомъ. Я хочу искренно увѣдомить ее о томъ предпріятіи Сира Гарграфа Поллексфена , о коемъ, какъ кажется, ты уже ей нѣчто сказала, и о великодушномъ покровительствѣ полученномъ тобою отъ Сира Карла: справедливость никогда не навлекаетъ на себя укоризны. Твоя тетка признается, что ты къ ней писала, и что отказывалась, съ почтительнѣйшеію благодарностію, отъ чести тебѣ предлагаемой, что она не иначе можетъ изъясниться какъ увѣрительно предполагая, что, то побудительнымъ причинамъ благодарности, ты предпочтешь Сира Карла всякому другому человѣку, но что ты неизвѣстна о его обязательствахъ; что ты не имѣешь причинъ предлагать въ немъ къ себѣ другихъ чувствованій, кромѣ тѣхъ, кои произсходятъ отъ учтивости, кою мужчины почитаютъ себѣ за честь оказывать нашему полу, и что госпожи Грандиссонъ, называя тебя сестрою, разумѣютъ подъ симъ именемъ какъ сестру ихъ брата, такъ и свою.

Сіе будетъ сказано Графинѣ , подъ величайшими клятвами , дабы она сохранила оное въ тайнѣ. Тогда познаетъ она сущую истинну. Она о томъ будетъ судить такъ, какъ должна , для самой себя. Ты не будешь казаться передъ ея глазами виновною ни въ малѣйшемъ притворствѣ. Мы подтвердимъ всѣ наше свойство. Естьли Милади Л… и Миссъ Грандиссонъ, какъ ты то предполагаешь, обьявили Графинѣ, что намѣренія ихъ брата нимало не обращены къ тебѣ, то найдется что они говорили правду, и ты знаешь, любезная моя , что мы должны отдать справедливость искренности другаго такъ какъ и своей. Она увидитъ что твое уваженіе къ Сиру Карл у, естьли токмо сіе чувствіе кажется ей препятствіемъ ея намѣренію, произходитъ отъ похвалы достойной признательности за то покровительство, которое онъ великодушно подалъ, такой молодой дѣвицѣ, коея сердце до того приключенія совершенно было свободно.

Я не знаю, довольно ли ясно я изьявила свое мнѣніе. Я теперь совершенно уже не такова, какова была прежде; но благодарю Небо и за нынѣшнее мое состояніе; я совершенно не почитала себя въ состояніи написать столь продолжительное письмо и въ толь короткое время. И такъ, любезная моя Генріетта есть тому причиною, а ея благополучіе завсегда составляло единое мое попеченіе, съ того времени какъ я лишилась товарища моей молодости, дражайшаго супруга раздѣлявшаго со мною какъ свои такъ всѣ другія попеченія, которой изьявлялъ тебѣ столько нѣжности , какъ мнѣ, и подалъ тебѣ такіе же совѣты. Что должно думать о Г. Шерлей ? Какимъ бы образомъ поступилъ онъ въ семъ случаѣ? Сіи то суть тѣ вопросы, которые я всегда себѣ предлагала прежде, нежели изьяснила мое мнѣніе о какомъ ниесть важномъ дѣлѣ, а особливо когда дѣло шло о тебѣ.

Я хочу здѣсь восхвалить единое изъ твоихъ чувствованій, которое я почла достойнымъ питомицы твоего дѣда. "Я презирала бы самое себя [говоришь ты въ одномъ изъ твоихъ писемъ,] естьлибъ стала содержатъ честнаго человѣка въ недоуменіи между тѣмъ, пока бы колебалась въ пользу другаго."

Любви достойная внука! наблюдай твердо свои правила, какой бы жребій Небо тебѣ ни опредѣлило. Почитай сей свѣтъ за ту малую точку, подъ которою представляли тебѣ оный нѣсколько разъ. Я прожила на свѣтѣ уже довольное время; однако, когда взираю на прошедшее даже до времени моея молодости, въ которое надежды и опасности колеблющія тебя теперь ни мало не были мнѣ странными то сколь время кажется мнѣ быстротекуще? Естьли я желаю, чтобъ теченіе моея жизни продолжилось, то конечно для того дабы видѣть утѣху моего сердца, любезную мою сироту, щастливую подъ покровительствомъ честнаго человѣка. Дай Боже, чтобъ сіе было въ качествѣ… но властны ли мы, любезная моя, налагать законы на Провиденіе? Знаемъ ли мы какое вліяетъ оно намѣреніе въ Сира Карла ? Такъ отъ него можетъ быть зависитъ благополучіе великаго множества другахъ: уподоблять его вамъ, все равно какъ сравнивать публику, съ однимъ человѣкомъ.

Не взирая на то не воображай себѣ любезнѣйшая моя, чтобъ я желала продолжить жизнь мою для того, дабы быть чувствительною токмо къ тому, что тебя трогаетъ; нѣтъ, я въ состояніи еще раздѣлять твои нещастія и удовольствія. Послѣднія твои утомленія, взирая на твою нѣжность и разборчивость, приводили меня въ самыя чувствительнѣйшія прискорбія, и глаза мои не преставали изьлвлять чувствительность моего сердца; когда я приказывала иногда прочитывать тѣ жестокія явленія, или когда о нихъ вспоминала. Но мое намѣреніе состоитъ въ томъ, дабы ободрить тебя противъ толико чувствительныхъ впечатлѣній. Когда извѣстенъ будетъ тотъ случай, которой заключается теперь въ недрахъ Провидѣнія; та будетъ ли противу воли нашихъ желаній, какъ то по наружности быть кажется.

Теперь ты имѣешь въ рукахъ своихъ два письма требующихъ отвѣта, но поелику уже весьма мало остается времени до субботы; то, естьли ты будешь писать къ твоей теткѣ, то пиши къ обѣимъ намъ. Да сохранитъ Боже, говорю я, и да изліетъ вся благая на возлюбленную мою сироту; сію молитву безпрестанно возсылаетъ на Небо любящая тебя бабушка.