Онлайн чтение книги Три века без бессмертных Unseen Immortal of Three Hundred Years
Глава 17 - Вражда

У Синсюэ посмотрел вниз и увидел, что его руки были в крови.

По пути сюда, в Долину Великой Скорби, он тайно циркулировал свою внутреннюю энергию, чтобы быть готовым к любым неожиданностям. Он беспокоился, что без своих воспоминаний он не будет знать, как сражаться, и выставит себя дураком. Неожиданно, когда пришла настоящая опасность, ему даже не пришлось думать.

Он не знал, сколько лет он был Повелителем Демонов и сколько существ убил, чтобы эта привычка вкоренилась в его кости.

На самом деле, прямо перед входом в долину, ему было любопытно узнать о его отношениях с Сяо Фусюанем.

Хотя Сяо Фусюань был бессмертным, отвечающим за Северную Территорию Цанлана, а он – демоном, заключенным в тюрьму на двадцать пять лет, отношения между ними могли быть не такими уж ужасными, как он думал раньше.

Но теперь, глядя на свои руки, он не мог придумать ни одной причины, почему они не были ужасными.

…

У Синсюэ на мгновение замер, затем повернулся и посмотрел на двух своих верных подчинённых.

Существо инь ласково обняло и целовало Однорукого до такой степени, что он предпочёл бы умереть.

Нин Хуайшань, казалось, был осквернен всего несколько раз, и теперь его рот был сжат, как у старухи. Было очевидно, что ему просто не терпится зашить рот этого существа инь... или свой рот.

У Синсюэ подошёл.

Увидев его, Нин Хуайшань расплакался:

— Городской Лорд, мы были неправы. Городской Лорд, Мы просто думали, что кто-то притворяется вами, но мы не хотели идти против вас...

— О, я знаю, — кивнул У Синсюэ.

— ? — плач Нин Хуайшаня резко оборвался.

«Он тоже знает?» — запинаясь, он проглотил свои слова обратно.

Поскольку они уже объяснили свои причины, и было сказано про «притворство», У Синсюэ поднял свой халат и взял существо инь за шею.

Рот существа инь вытянулся, но не могло дотянуться до Однорукого. Однорукий наконец-то смог выдохнуть с облегчением. Его душа дрожала, жизненная сила была сильно истощена, а лицо стало зелёным.

— Городской Лорд... — закричал Однорукий.

Как раз в тот момент, когда он собирался извиниться и показать свою преданность, он услышал, как У Синсюэ спросил его:

— Я знаю, что его зовут Нин Хуайшань, но как насчет тебя? Как тебя зовут?

— ? — крик Однорукого застрял у него в горле. — Что? — с изумленным видом он спросил.

— Я спросил тебя, как тебя зовут.

— Фан Чу... Городской Лорд, меня зовут Фан Чу[1], — у Однорукого было выражение шока, а затем он на мгновение заколебался и прошептал, — Городской Лорд, вы мне дали это имя.

[1] 方储 – Fāng chǔ; «Фан» может переводится, как «край» «сторона» «способ» «отношение» «направление» или, как прилагательное «квадратный». Чу гл. Запоминать 记得; копить, накопить, скопить. Сущ. запас补给; наследник 继承人

— ?

У Синсюэ не ожидал, что он Городской Лорд, отвечающий за небо и землю, присваивает также имена.

— Вы сказали, что раз я житель города Чжаое, мне больше не стоит беспокоиться о прошлом, поэтому я могу изменить свое имя. В то время я боролся с существами инь и духами за еду, и у меня не было имени. Тогда вы мне дали это имя, — сказал Однорукий, ой, подождите, теперь это Фан Чу.

У Синсюэ слушал, но ничего не вспомнил.

— Городской Лорд, вы в порядке?

У Синсюэ перестал скрывать правду:

— Я слишком долго был заперт в тюрьме Цанлана. Я не могу вспомнить прошлое.

— Что?

Фан Чу и Нин Хуайшань посмотрели друг на друга, наконец-то понимая, почему у них было чувство, что их Городской Лорд был самозванцем.

— Так что в будущем, если что-то случится, и я спрошу, просто ответьте мне., — чёрные как смоль глаза У Синсюэ смотрели на этих двоих. Закончив объяснять, он вдруг вспомнил что-то — О, и ещё, помните никогда не лгите мне...

— Нет-нет-нет, — оба замотали головами, как погремушки. — Мы бы не посмели.

У Синсюэ медленно продолжил:

— Поскольку я не помню прошлое, то не важно, сколько лет вы были со мной, какие у нас были отношения, я этого не признаю. Я спрашиваю вас, был ли я раньше жестоким?

— … — Нин Хуайшань.

Как, чёрт возьми, они должны были на это ответить?

— Нынешний я теперь ещё злее, — улыбнулся У Синсюэ.

— … — Нин Хуайшань.

Двое подчинённых посмотрели на существо инь с вытянутым и изогнутым ртом и сказали, что усвоили урок.

Трудно сказать, что жестокий, но он и так довольно злой.

После того, как он закончил угрожать им, У Синсюэ отпустил существо инь. Он мгновенно направил свой вытянутый рот на Нин Хуайшаня.

Но, прежде чем его существа смогли коснуться его, У Синсюэ также убрал давление, которое удерживало их, а также развязал ремень, который связывал их.

— Наденьте штаны, — сказал он.

Нин Хуайшань дёрнулся и понял, что может двигаться. Немедленно оттолкнув существо инь, он вскочил, подтягивая штаны.

— Блять, укус за укусом, ты сильно возбудился не так ли! Измазав моё лицо полностью в, буэ-э-э... — во время ругани его вырвало. Вместе с Фан Чу он убил существо инь, которое обнимало и душило их направо и налево[2].

[2] укус – в оригинале было что-то похожее на «глоток», это те самые поцелуи. В оригинале также использовалась ненормативная лексика для описания этих сцен.

Они с яростью бросили существо инь обратно на землю и застегнули ремни своих штанов. Они сильно тёрли рты, опасаясь, что останется хоть малейший запах существа инь останется.

У Синсюэ не обращал на них внимания. Вместо этого он пошёл за звуком капающей воды и нашёл холодный пруд.

Он подумал, насколько все это было странно.

Он был прямолинеен и откровенен перед этими двумя подчиненными, которые чуть не убили его, ничего не скрывал и даже рассказал им о своей амнезии. Но перед Сяо Фусюанем он хотел всё скрыть.

Что ему нужно было скрывать?

Разве он уже не знает, что он является изначальным хозяином?

Для демонов естественно убивать людей, немного крови –это нормально, зачем его смывать?

Это не что иное, как пустая трата времени.

У Синсюэ бесстрастно стоял у холодного пруда.

Через мгновение он присел на корточки, схватился за рукава и смыл кровь, покрывавшую руки. Закончив, он поднёс руки к носу и понюхал.

Не осталось ни капли тепла, которое грелка для рук дала ему ранее. Его внутренняя сила была холодной, и только что он заморозил целую катакомбу, полную крови. В этот момент его пальцы были холодными, как лёд, хотя они больше не пахли кровью.

— Городской Лорд, — крикнул Нин Хуайшань.

У Синсюэ встал и двинулся к ним, подсознательно глядя вверх.

Именно оттуда Нин Хуайшань и Фан Чу потащили его вниз. Там должен быть скрытый проход, ведущий в храм на вершине горы. Но сейчас стена выглядела абсолютно гладкой, не было видно следов скрытого прохода, и шум снаружи не доносился.

Нин Хуайшань увидел, как он смотрит вверх, и вспомнил, что на данный момент он потерял память. Он старательно объяснил:

— Городской Лорд, возможно, вы не помните, но то, что сказали эти тупые ученики совершенствования, было неверно – скрытый проход не открывается в любое время. Фан Чу и я лучше всех знакомы с местностью Долины Великой Скорби. Эта катакомба должна быть секретной комнатой, и она открывается только раз в день и ночь. Она запечатана магией бессмертных и ни для кого не является исключением. Те люди наверху пока не могут... спуститься.

Говоря это, он постепенно замолк.

Потому что У Синсюэ смотрел на него, а затем тихо спросил:

— Я говорил, что кто-то должен спуститься?

— ... Нет.

— Тогда почему ты так много говоришь?

— Я был неправ, — пока У Синсюэ не обращал внимания, Нин Хуайшань дал себе пощёчину.

Как раз в тот момент, когда он собирался сказать про себя, что больше никогда не будет говорить без необходимости, он внезапно услышал, как его Городской Лорд сказал:

— Раньше я и Сяо Фусюань...

Нин Хуайшань молча ждал следующих слов, но после того, как У Синсюэ сказал имя «Сяо Фусюань», он не стал продолжать. Возможно, он думал, как это описать, а может быть, что-то ещё.

Спустя долгое время, У Синсюэ, казалось, отказался от попыток подобрать слова и, повернувшись к нему, спросил:

— Какие у нас были отношения?

Над головой Нин Хуайшаня появился вопросительный знак: «?»

Разве это не было очевидно? Какими могут быть отношения между верховным бессмертным и демоном?

Нин Хуайшань чуть не подумал, что его снова проверяют.  Но, зная, что характер у их Городского Лорда всегда непредсказуем, он решил не хитрить и честно ответил:

— Не знаю.

— Ты не знаешь? Разве ты не был со мной раньше? — удивился У Синсюэ.

— Был. Я был с вами большую часть времени.

— Тогда почему ты не знаешь?

Нин Хуайшань было немного затруднительно ответить:

— Городской Лорд, если я скажу вам, пожалуйста, не сердитесь.

— Давай, — У Синсюэ не обещал не сердиться.

— … Очень трудно сказать, кто вам нравится, а кто не нравится. Мне действительно трудно дать вам точный ответ.

Он много раз сопровождал У Синсюэ, выполнял множество поручений, казалось бы, должен был хорошо его узнать, но всё равно не мог понять. Это было потому, что У Синсюэ был слишком хорош в обмане.

Выходя на улицу, У Синсюэ иногда изменял свою внешность, ни одна из них не была одинаковой. Но основа была, поэтому, как бы он ее ни менял, она никогда не была уродливой.

Ему нужно было только собрать свои небрежно завязанные волосы в белую нефритовую корону, и тогда он превратился бы в красивого молодого человека, легко завоёвывающего симпатии девушек. Он выглядел грациозно и элегантно, как человек, который умел быть серьёзным, мог смеяться и дразнить.

Иногда Нин Хуайшань даже думал, что его Городской Лорд на самом деле такой.

К счастью, он оставался трезвым, чтобы понимать, что всё это обман.

Ну и что, что, если бы вы поболтали и посмеялись с ним сегодня? Вы в любом случае умрете через несколько дней.

Он сопровождал У Синсюэ в разные места и видел много людей, погибших от его руки. И каждый раз, встречая новых, он не мог предугадать, убьёт их У Синсюэ или оставит в живых.

Он также видел Сяо Фусюаня раньше, но всего лишь несколько раз.

Согласно небесному пути, в те годы, когда Сяо Фусюань охранял Северную Территорию Цанлана, он не должен был часто посещать мир смертных. Но, к сожалению, каждый раз, когда он приходил, он сталкивался с У Синсюэ, словно заклятые враги на узкой дороге. Как же тесен мир!

Может ли демон радоваться встрече с верховным бессмертным, ответственного за наказание небес? Конечно, нет.

Нин Хуайшань никогда не мог забыть выражение лица У Синсюэ, когда он видел Сяо Фусюаня издалека: это был тоскливый взгляд, которую не могло скрыть даже изменение внешности.

У Синсюэ всегда отправлял Нин Хуайшаня в город Чжаое первым, поэтому Нин Хуайшань не знал, что происходило между ними. Но он знал, что каждый раз, когда У Синсюэ возвращался, его настроение становилось ещё хуже.

В такие моменты он и Фан Чу старались держаться от неё подальше, чтобы не попасть под горячую руку. Со временем они даже сделали имя «Сяо Фусюань» и титул «Небесный Бессмертный» запретными словами, стараясь не упоминать их.

Нин Хуайшань уже давно чувствовал, что отношения между его Городским Лордом и Сяо Фусюанем, или, точнее, демоны и бессмертные, которые всё сильнее притесняли друг друга, обязательно встретят свой трагический конец.

Так что тогда, когда У Синсюэ проложил себе путь к Бессмертной столице, он не нашел это странным. Он много раз пытался угадать будущие действия Городского Лорда, и это был единственный раз, когда он действительно угадал.

Нин Хуайшань вспомнил о двадцати пяти годах заключения и сказал У Синсюэ:

— Мне кажется, вы давно знакомы с этим Небесным Бессмертным, у вас есть с ним какие-то отношения, иначе бы вы так себя не вели. Наверное, между вами есть вражда.

Вражда...

Подумал У Синсюэ.

Пользуясь тем, что марионетки его Городского Лорда здесь не было  и не мог его видеть, и поэтому не чувствовал себя виноватым – он не стеснялся и беззастенчиво строил догадки.

Он думал, что в любом случае эта катакомба не будет открыта ещё целые сутки. К тому времени, когда она откроется, Городской Лорд, вероятно, уже не вспомнит об этом разговоре.

Фан Чу, исследовавший дыру, внезапно закричал:

— Чёрт! Что это такое?!

Нин Хуайшань повернулся, чтобы посмотреть, и вдруг услышал оглушительный взрыв над головой.

Он испуганно пригнулся, а затем поднял голову и увидел знакомый золотой свет, который резко ворвался в катакомбу, разрушив наложенный на неё барьер бессмертных.

Хотя ветра не было, пламя масляных ламп внутри пещеры начало яростно трепетать.

Огни ламп внезапно взметнулись на несколько метров вверх, словно собираясь сжечь всю гробницу, а затем внезапно погасли.

Затем раздался оглушительный грохот.

С грохотом с высоты в три десятка метров рухнула вся крыша катакомб, служившая опорой для небесного храма.

Дым и пыль летали повсюду, и даже высокая божественная статуя в катакомбе покрылась трещинами.

Нин Хуайшань сильно закашлялся и сквозь дым увидел пришедших.

Это были Сяо Фусюань и остальные.

Чёрт возьми.

Барьер бессмертных, запечатавший эту катакомбу, можно было так легко разрушить?

Как только эта мысль мелькнула у него в голове, он почувствовал, как кто-то слегка, но ощутимо пнул его сзади. Точно так же пнули и однорукого Фан Чу.

Они вдвоем, шатаясь, сделали несколько шагов вперед и оказались среди кучи трупов существ инь.

Итак, когда И Ушэн и его спутники спустились в катакомбу, они увидели следующую картину: вся могила была усыпана бледно-синими телами, их головы были отделены от тел, а кровь текла рекой. А Нин Хуайшань и Фан Чу стояли на вершине горы трупов, с холодными выражениями лиц и засохшей кровью на руках.

Ученики секты совершенствования были ещё молоды, их побледнели при виде этого. А простые люди и подавно.

Даже И Ушэн был потрясён от этой сцены, и, сжав в руке бумагу, хрипло спросил:

— Вы… вы двое… это вы их убили?

— … — Нин Хуайшань.

— … — Фан Чу.

— Угу, — сухо ответили они, наконец, поняв, почему их пнули.

А настоящий убийца, У Синсюэ, стоял в одиночестве далеко от них, за статуей, с чистыми руками, держа недавно подобранную грелку для рук.

Он подумал, что наконец-то кто-то другой оказался в беде, а он просто наблюдает, но увидел, что Сяо Фусюань вовсе не смотрит на «кого-то другого», и его взгляд сквозь пыль и дым в катакомбе был направлен прямо на него.

Они некоторое время стояли молча, а затем Сяо Фусюань сделал шаг вперёд.

Когда он двинулся, остальные наконец зашевелились, и И Ушэн с другими тоже спустились с обрушившегося свода пещеры, перешагивая через гору трупов нечисти, и собрались вокруг.

— Разве это не должно было быть катакомбой? Почему здесь стоит статуя божества? — заметили несколько учеников секты, глядя вверх на огромную статую.

— Вы не думаете… старшие братья и сестры много раз приходили в Долину Великой Скорби, но не могли найти призванных людей, потому что не спускались в эту подземную катакомбу?

— Не знаю, возможно. Давайте искать.

…

У Синсюэ слушал их разговоры и также поднял голову, чтобы посмотреть на божественную статую, которую он раньше не заметил.

Он на самом деле не знал, кто изображён на статуях, и не мог различить, кто есть кто, только знал, что это не были ни Минъу Хуа Синь, которому поклонялась секта Хуа, ни Небесный Бессмертный.

Как раз в тот момент, когда он собирался получше рассмотреть черты статуи, он внезапно почувствовал, как рядом с ним появилась высокая фигура.

Сяо Фусюань подошёл и встал рядом с ним, тоже подняв голову, чтобы взглянуть на статую.

— Почему эти существа инь здесь? — прозвучал его низкий голос.

У Синсюэ слегка повернул голову, чтобы посмотреть на него.

Если честно сказать, что это Нин Хуайшань и другие привели их сюда, чтобы подставить его, то почему Нин Хуайшань и Фан Чу убили их, будет непонятно. Поэтому У Синсюэ отвёл взгляд и сказал:

— Не знаю, они были здесь, когда я попал сюда. Возможно, они были раньше запечатаны здесь.

Сяо Фусюань поджал губы и ничего не ответил.

Через некоторое время он снова заговорил:

— Те двое помогли тебе убить их?

— Мхм, — кивнул У Синсюэ, обнимая грелку для рук.

Он использовал свою чрезвычайно холодную внутреннюю энергию, так что даже грелка не могла согреть его, а даже наоборот, он охладил её. Но какая разница, главное, чтобы это не было заметно – так думал У Синсюэ.

Но через некоторое время он увидел, как Сяо Фусюань взглянул на его грелку и поднял руку.

В следующую секунду рука Сяо Фусюаня коснулась его руки, державшую грелку.

У Синсюэ тут же замер.

Рука Сяо Фусюаня была большой, но ладонь у него была довольно тонкой. Хотя ранее в гробу руки были покрыты инеем, сейчас они были тёплыми.

Он держал его руку некоторое время и, наклонив голову, сказал:

— Холодные, как лёд.

У Синсюэ внезапно вспомнил то, как Нин Хуайшань описал ранее их отношения: «Между вами есть вражда».

Он не был уверен, как выглядит вражда...

Но он был уверен, что точно не так.

Автору есть что сказать:

QAQ В эти дни, вероятно, будет после обеда, так что не стоит напрягаться и ждать по утрам, стоя на коленях.