Онлайн чтение книги Весёлые деньки в общежитии монстров Youkai Apartment no Yuuga na Nichijou
7 - 58

— Хасэ-кун, пока тебя не было, Юси-кун стал настоящей мамой. Ходил с животом.

Слова Поэта заставили Хасэ застыть столбом, как и ожидали несносные взрослые. И они, конечно же, не преминули покатиться со смеху.

— Нашел кому верить! — хлопнул я друга по затылку (в кои-то веки выдался шанс ему врезать. Обычно это я от него получаю).

Но Хасэ посмотрел на меня с совершенно серьезным видом.

— Да здесь все что угодно может произойти! Я б правда не удивился, если бы ты родил какого-нибудь детеныша нежити…

— Ты сам себя-то слышишь, что за бред ты несешь?!

Я ущипнул его за щеки и с силой потянул. А взрослые ржали, как кони.

Испугавшись перспективы продолжения глупого разговора, я схватил приготовленные Рурико-сан боксы с бэнто и потащил Хасэ на улицу.

На его мотоцикле мы помчались по весенним горным дорогам. Февраль в этом году выдался теплым, зато в марте опустилась прохлада, и во многих районах сакура еще не отцвела до конца.

— Куда едем?

— Туда, где будет весело!

— У меня, если что, нога еще не до конца прошла!

— На этот счет не беспокойся!

Он свернул на какую-то неприметную дорожку, заведшую нас вглубь горы. В какой-то миг плотные ряды деревьев вдруг разошлись, открыв просторную ровную площадку. Хасэ притормозил.

— Тут, похоже, раньше стоял особняк.

— На горе?

В море травы можно было разглядеть остатки давно разрушенного фундамента.

— И зачем мы здесь?

— Особняк всего лишь ориентир. Наша цель — вон там, — Хасэ указал пальцем на высоченную дзелькву. — Давай залезем, Инаба.

— Чего? Я же сказал, у меня нога… Погоди, с чего ты вообще решил по деревьям полазить?

Хасэ улыбнулся.

— Я недавно познакомился с человеком, увлекающимся триклимбингом. Наслушался от него много интересного, самому захотелось.

— Триклимбинг?.. Древолазание, если по-простому?

Он усмехнулся

В отличие от «любителей», триклимберы используют настоящее альпинистское оборудование и выбирают для покорения деревья как можно выше. Само это течение зародилось среди лесников, следящих за состоянием деревьев, теперь же существуют целые детские терапевтические группы, предлагающие такое вот «общение с природой».

Это и многое другое рассказал мне Хасэ, пока готовил оборудование.

— Вообще-то по правилам с нами должен быть инструктор, но я подумал, что мы и вдвоем справимся. Под присмотром особенно не повеселишься.

— Очень на тебя похоже.

Я представил Хасэ в компании детей, внимательно слушающих лекцию на тему деревьев и прелести единения с природой… Да скорее земля перевернется.

Перебросив трос через толстую ветвь, Хасэ пропустил ее на спусковом устройстве сидушки и потянул, легко отрываясь от земли.

— О-о-о, так вот как эти триклимберы по деревьям лазят!

Действительно, подниматься сидя — это намного легче, чем карабкаться с одной ветви на другую. Только руки нужны сильные.

— И о больной ноге можно не беспокоиться.

Хасэ немного повозился наверху, затем спустился и помог мне устроиться на сидушке.

— А теперь — тяни!

— Ага!

С каждым подтягиваем я возносился все выше и выше. Учитывая толщину ветвей дзельквы, по ней можно было подняться на неплохую высоту.

— Ого, круто!

Из-за листвы открывался потрясающий вид до самого сверкающего в солнечном свете моря.

— Ничего себе! Как красиво!

— Еще бы. Считай, это вишенка на торте триклимбинга — возможность полюбоваться потрясными видами.

Следом вместе с боксами бэнто поднялся Хасэ.

Дул легкий ветерок, шелестя густой листвой. Мы словно оказались в пещере из листьев.

А напротив простирался до самого горизонта удивительной красоты пейзаж, при виде которого сердце замирало.

— Здорово… Хорошо как…

Прохладный, но приятный ветерок, обдувая тело, будто очищал его. Чудилось, что со временем станешь прозрачным, как слеза.

На душе теплело и приятно тяжелело, как бывает после прочитанной интересной книги, когда нечто неопределенное, незримое и неосязаемое, проникает в твое сердце и становится частью тебя.

Хасэ тоже, подставив лицо ветру, смотрел вдаль. Уверен, он тоже переживал это ощущение очищения и наполнения. Переведя на меня взгляд, он широко улыбнулся.

— Ну что, давай обедать? Я так соскучился по стряпне Рурико-сан!

Только я задумался, как он предлагает есть на дереве, а он уже растянул между ветками что-то вроде небольшого гамака и разложил на нем боксы. Мне все больше и больше начинал нравиться триклимбинг.

— Ух ты, ничего себе!!! — не сдержал восторженного вопля Хасэ.

Рыбные котлеты с добавлением имбиря, моркови и мисо, обернутые в листья периллы, чтобы не марать руки; мясные рулеты с яичной начинкой; куриная поджарка с тыквой, морковью, грибами и клубнями таро; вареные, но все еще хрустящие кольца корня лотуса и фигурно вырезанные в форме цветков сакуры ломтики моркови; и наконец то, без чего не обойдется ни один бэнто, взятый на ханами или пикник, — сосиски в виде осьминожек и «тюльпаны» из курицы.

— О-о-о, я надеялся на это!

Счастливый, как ребенок Хасэ, жевал «осьминожку».

В другом боксе теснились онигири с мелко-покрошенными лепестками сакуры и вареным филе окуня, простые онигири с солью и нори и порезанный яичный рулет.

— Эти онигири с окунем… Просто волшебно!

— Чувствуешь, как пахнут сакурой? Уже съели, а запах все равно остался.

Наконец, третий бокс занимали бутерброды с хрустящими листьями салата и ветчиной и бейгели с лососем и сливочным сыром.

— Ух ты, бейгели! Вкуснотища!

— Еще бы, их же Рурико-сан испекла. Она все что угодно приготовит так, что пальчики оближешь.

На десерт были фрукты в меде, еще не до конца пропитавшиеся и сохранившие легкую кислинку, оттеняющую приторную сладость.

За стаканчиками с горячим (из термоса) кофе мы говорили обо всем, что успело накопиться с нашей последней встречи.

Грустную историю Марико-сан Хасэ выслушал с крайне серьезным видом.

— Правильно говорят: незнание — грех… Только в ее случае обвинять все же стоит в первую очередь родителей.

— Помнишь Ёко, которая напала на Тиаки? Их с Марико-сан истории совершенно разные. Разные, но в то же время схожие.

Воображаемый секс Ёко и реальный Марико-сан. Но ни за первым, ни за вторым не было настоящих чувств, поэтому и счастья обеим девушкам он не принес. «Секс без любви, без ощущения счастья портит людей», как сказала Марико-сан.

— В обоих случаях виноваты родители. Они не поддерживали связи с детьми, вот те и не научились у них чувствовать.

Именно это имел в виду Поэт: «Самая главная, основная задача родителей — вдохнуть в ребенка душу».

А это невозможно… без любви.

Ёко и Марико-сан не чувствовали любви родителей, поэтому и выросли, не понимая, что такое любовь.

— Вы с Тиаки их полные противоположности, Хасэ. Вы оба богаты, умеете развлекаться, не считая денег, но при этом четко знаете, кто вы и чего хотите. Потому что многое пережили и извлекли из этого опыта уроки, став полноценными людьми. Сразу видно, что ваши родители хорошо сделали свою работу. Растили вас с любовью.

— Это меня-то растят с любовью? Ну и гадость ты сейчас сказал, — скривился Хасэ и недолго помолчал. — Твои родители тоже тебя любили, Инаба. Иначе бы тебя сейчас здесь не было.

Он похлопал меня по голове.

Твоя заслуга в этом тоже огромная, Хасэ. Именно ты заполнил пустоту, что образовалась в моей душе после смерти родителей. Именно благодаря твоей поддержке я дожил до того дня, когда смог почувствовать себя счастливым в компании целой толпы «приемных пап и мам» в Особняке нежити.

«Вот что значит настоящий достаток…»

Сейчас я ощущал себя богатым. Духовно. Меня переполняло это чувство душевного благополучия. Вкусный обед, чудесное место, друг рядом — что еще нужно?

«Я счастлив сейчас, Марико-сан. Я знаю, что такое настоящее счастье. И хочу испытывать его как можно чаще».

После рассказа Марико-сан я много думал о том, как этого добиться. В голове крутились самые разные мысли.

Тиаки призывал развлекаться. Но не бездумно, а ради приятных воспоминаний. Марико-сан тоже говорила об этом: «Если удовольствие ничего после себя не оставляет… оно бессмысленно».

«Юси-кун, ты учись, слышишь? Много, много учись. Чем больше ты узнаешь, тем шире будет твой мир».

«Ты тренируй, развивай мозг. Пока молодой».

«Полноценному человеку одних прикладных знаний недостаточно».

Потеряв родителей, я зациклился на мысли, что обязан как можно скорее стать достойным членом общества. Что это будет наилучший способ почтить их память. Что таким образом я как бы смогу обратиться к ним, наблюдающим за мной с Небес: «Смотрите, я и один отлично справляюсь!». И что это их обрадует.

Я мысленно отправился в прошлое.

Переезд в Особняк нежити перевернул всю мою жизнь с ног на голову. Я покинул его в надежде возобновить «нормальную» жизнь, но, задавшись вопросом «А что это такое — нормально?», в конце концов вновь вернулся в «Котобуки».

Живя в особняке, я многому научился, многое испытал. Слушал бесчисленные разговоры взрослых. И я впитал весь этот опыт и все эти знания. Во мне зародилась уверенность, что я обязательно со всем справлюсь, что бы ни происходило. Я осознал, что мои возможности — безграничны.

Безграничные возможности…

«Это не повод, чтобы тебе самому быстро взрослеть», — прозвучало у меня в голове.

Может, действительно не стоит?..

— Ты чего, Инаба? — заглянул мне в лицо Хасэ.

С твоей поддержкой и поддержкой соседей по особняку…

Может, мне действительно не стоит спешить?

Может, я могу позволить себе немного потянуть время?

И побыть еще немного ребенком?..

— Хасэ… Ты знаешь…

— М?

— Я… тут подумал… Нет, на самом деле у меня уже давно возникали подобные мысли, но…

— Да в чем дело?

— Я подумал… что хочу пойти учиться в университет.

Похоже, все те семена, что посеял во мне Особняк нежити, наконец дали свои плоды.