Онлайн чтение книги Злодей хочет жить The Villain Wants to Live
Призрачный бал III

Солнечный свет просочился в окно, принося с собой тепло рассвета.

— Деклейн…

Голос Игириса постепенно угас, и Деклейн поклонился ему. Теперь все остальное зависело от него.

— …

Не говоря ни слова, Деклейн вышел из комнаты, держа Джули на руках, и встал у окна в коридоре. Он наблюдал за восходом солнца над Империей.

— Профессор.

Джули попыталась привлечь его внимание.

— Профессор…

Большего она сказать не могла. Ее сердце болело так, как будто оно вот-вот разорвется, а ее конечности дрожали.

— Я…

Джули посмотрела на Деклейна, который был погружен в свои мысли, держа ее на руках.

Сердце Джули, поздно осознавшее истину, ныло от боли. В ее голове спутались бесчисленные переживания. Ей было тяжело дышать из-за обрушившейся на нее правды.

— Я…

Слишком много слов и вопросов проносилось у нее в голове, однако все это задерживалось у нее на губах. Сил хватило лишь на короткую, по-детски простую фразу, которой было достаточно, чтобы выразить ее чувства…

— …прости, я ошибалась.

Он ничего не ответил. Ни одна морщинка на его лице не дрогнула. Из-за того ли это, что извинение было слишком запоздалым?

Деклейн, глядя на рассвет, тихо бормотал:

— Джули, я не достоин извинений от тебя.

Он покачал головой. И продолжил голосом, полным цинизма:

— Я убил слишком много людей и не чувствую угрызений совести.

Джули опустила голову, прислонив ее к его груди.

— Если я считал, что цель того стоила, я растаптывал всех на своем пути.

Деклейн попытался положить руку ей на плечо, но остановился. Он стиснул зубы и подавил свои позывы. Вместо этого он использовал [Телекинез] и достал что-то из ее кармана.

— Я из тех, кто предпочитает обезглавливание убеждениям.

Глядя на то, что из ее кармана достал Деклейн, Джули широко раскрыла глаза.

— Как ты и думала, я злодей. Презренный злодей, который в аду столкнется с множеством людей, которых убил.

— Этот камень…

Это был камень маны, который дал ей ее «Ангел-хранитель». Единственная улика с записанным внутри видео определенного дня.

— Это не твоя вина, Джули. Если с этим миром что-то не так, то это вина Бога, создавшего нас.

Джули потянулась к камню маны. Однако прежде чем она смогла коснуться его…

СКР!

Он разбился в его руках.

Пшшш…

Его осколки медленно стекали с его ладоней. Изображения просочились из них. Словно отражения в осколках зеркала, записи того дня проецировались случайным образом.

Глаза Джули вновь заслезились.

— Джули, ты умираешь.

Кап… Кап…

Слезы падали на остатки камня маны. Синий дым поднялся, когда мана и вода смешались.

— Я признаю это. Это была моя жадность. Я желал, чтобы ты жила.

Деклейн выпустил Джули из своих рук. Она ухватилась за его плечи, чтобы стоять прямо.

— Но теперь…

Он приложил руку к ее щеке и вытер текущую слезу.

— Я сдамся. Я постараюсь больше не любить тебя.

К этому моменту утреннее солнце уже взошло.

— Это наше расставание, Джули.

Деклейн посмотрел на Джули. Это было очень тяжко. Он так сильно любил ее, что ему хотелось обнять ее прямо сейчас и не отпускать. Он положил руку на ее щеку. Хотя Джули дрожала, она не отказывалась от его прикосновений.

— Живи своей жизнью.

Сказав это, он провел рукой по ее шее, словно лаская ее, и надавил на акупунктурную точку. На мгновение глаза Джули округлились, но ее и без того измученный разум не выдержал.

— Нет…

Она упала на плечо Деклейна, и он нежно погладил ее по голове.

— …

И, не говоря ни слова, посмотрел на мужчину, стоящего позади Джули. Нет, там был не один человек. Лавейн, Исаак, Ихельм, Эдриен. Группа из четырех человек стояла там с широко раскрытыми глазами.

— Заберите ее.

Первым подбежал Ихельм и уложил Джули себе на спину. Он хотел было уйти, но вдруг оглянулся.

— Деклейн, ты не идешь с нами?

— Мне еще есть над чем поработать.

— …да, хорошо.

Ихельм не стал показывать свое любопытство. Эдриен, с другой стороны, попыталась приблизиться, не скрывая своих эмоций.

— А?! Что это было только что?! Деклейн… Эй, какого черта?

Ихельм схватил ее за волосы.

— Что ты делаешь?! Отпусти меня!

— Сейчас не подходящее время.

— Это выглядит интересно… Ах, нет, нет! По крайней мере, расскажите мне потом, профессор!

Ихельм увел Эдриен, а Лавейн и Исаак последовали за ними, сперва поклонившись с суровыми взглядами.

Деклейн перевел взгляд в темноту в углу коридора.

— Есть кое-что, что я хочу у вас спросить.

— И что же?

Откуда-то издалека послышался голос.

— Вы действительно не любили Джули?

— …

Игирис некоторое время молчал.

— Человек, которого я любил больше жизни, сделал выбор в пользу этого ребенка, пожертвовав собой.

Это был голос, полный сожаления и печали.

— Было бы ложью, если бы я сказал, что не держу обиды на нее, но когда я думаю о той, кого люблю, даже сердце такого рыцаря становится мягким. Каждый раз, когда я вижу этого ребенка, я думаю о своей мертвой жене.

Деклейн повернул голову.

— Причина смерти моей жены – замерзание.

Ребенок, рожденный с огромными магическими способностями и легендарной родословной, в некоторых случаях мог довести свою мать до болезни или даже смерти.

— В момент родов ее тело заледенело изнутри. Жена умерла от мучительной боли.

Как Игирис и сказал, в Джули текла более чистая кровь Фрейден, чем в ком-либо другом. Она была ребенком зимы, заморозившим и убившим свою мать.

— Из-за своего ничтожного и слабого эго…

Джули родилась с иной судьбой, отличной от судьбы Зейта и Жозефины. Проклятие быть избранной на главную роль в этом мире.

— …я не мог любить ее так сильно, как вы, профессор.

— …

На мгновение Деклейн нахмурился. Его подбородок вздернулся от невыносимого гнева и презрения.

— Как жалко.

Стук!

Деклейн отошел в сторону, звонко стукнув тростью по полу.

— Вы уходите?

— Как я и сказал, мне еще есть чем заняться.

Прежде чем солнце скроется, прежде чем двери этого загробного мира закроются, ему еще предстояло выполнить некую работу.

* * *

Соткав ману и выковав из нее клинок, императрица создала неосязаемый меч. Фехтуя этим ослепительным клинком, Софиен двигалась подобно ветру.

Фшух!

Волшебный меч с легкостью прорезал плоть, окрашивая ее бледную кожу кровью. Это было грязно. Тем не менее, императрица не колебалась.

Фшух!

Фехтование императрицы было благородным и совершенным; она словно аккуратно нарезала тофу. На поле боя она была сильнейшим мечником, и в то же время она двигалась красивее балерины.

— Вот почему это скучно.

Однако подобная демонстрация длилась менее пяти минут. Группа бойцов Алтаря была быстро перебита. С усмешкой она смыла их кровь своей магией и посмотрела в сторону.

— Вы в порядке? — спросила Софиен у профессора.

Он откашлялся и кивнул.

— Да.

— Тогда объясните. Что вы подразумевали под смертью?

Деклейн убрал свою древесную сталь.

— Я, как воспоминания и сгусток маны, исчезну, став единым целым с Деклейном. Он получит все воспоминания о тех днях, но не сможет выдержать такой внезапный «хаос».

Буря воспоминаний и магической энергии, накопившихся более чем за сотню лет. Этого не выдержит даже Деклейн.

— Конечно, он не умрет сразу. Однако это будет тело, ожидающее смерти.

— …

Софиен нахмурилась.

— …а что, если я этого не сделаю?

Если она не хотела, чтобы нынешний Деклейн умер, ей было достаточно оставить здесь этого профессора. Ей просто нужно было не дать им увидеться. Однако и с этим были проблемы.

— Что станет с вами, профессор?

Профессор, который разделял с ней воспоминания. Он представился как «воспоминание и мана», но он также был душой, мало чем отличающейся от оригинального Деклейна. Он думает, чувствует, говорит и… любит Джули.

— Как воспоминание, я останусь здесь навсегда.

Если и были отличия от оригинального Деклейна, то только в том, что он не ходил в туалет, не ел и не мог умереть.

— …действительно, это решение.

Софиен ухмыльнулась. Она часто сталкивалась с дилеммами в государственных делах, но на этот раз не было правильного решения.

— Солнце взошло. Теперь дверь открылась, — сказал профессор, открыв дверь в углу. — Вам пора.

— …я еще не приняла решение.

— Судя по беспокойству Вашего Величества, решение уже принято. Я был с вами столько лет. Не пытайтесь меня обмануть.

— …

Он был прав. Софиен почесала затылок, и профессор кивнул. Это означало, что все в порядке.

— Я готов остаться здесь навсегда. Даже если я просто воспоминание, это стоит того, чтобы жить. Даже если я застряну на экране «конца игры», это стоит того, чтобы существовать. Отсюда я могу хотя бы наблюдать.

— …профессор.

Бум! Бум! Бум!

Однако битва в доме еще продолжалась, и столкновение разных типов магии звучало как землетрясение. Не все враги будут такими же простыми целями, как предыдущие бойцы Алтаря.

— …не тяните, Ваше Величество.

Профессор открыл дверь. Софиен сделала шаг вперед и посмотрела на него.

— Воспоминания с Вашим Величеством. Я буду бережно хранить их.

Профессор сказал это так, словно снова преподавал.

— Не забывайте, Ваше Величество не одиноки.

— Вы ведь знаете, это не конец. Через шесть лет и шесть месяцев…

— Просто идите.

— …ублюдок.

Профессор вытолкнул Софиен в дверь.

…за пределы старого дома, в императорский дворец.

— Хм.

Стоя там, Софиен огляделась. После этого она посмотрела в обе стороны коридора, в котором оказалась. Она улыбнулась и нахмурила брови.

— Эй, профессор, есть ли разница между этим местом и тем?

Дворец также был полон бойцов Алтаря.

— Все в порядке. Там будет легче.

Голос профессора раздался из-за двери.

Софиен схватила свой меч и огляделась.

— Сколько же вас тут?

Там было много людей в мантиях. Это была отчаянная ситуация, ее окружили со всех сторон, но Софиен улыбнулась.

— …знаете, однажды у меня был разговор с профессором.

Она почему-то выглядела очень расслабленной.

— О том, что я притворюсь, будто начала полномасштабную войну против Алтаря, собрав все их силы в императорском дворце, чтобы растоптать их всех сразу…

— Мы не будем вас убивать. Вы нам нужны, — ответил член Алтаря с довольно высоким рангом.

Он вел себя и говорил, как дворянин. Однако выражение лица Софиен стало жестче.

— Ты смеешь прерывать императрицу?

— Извините, но вы должны пройти с нами. Ваш блеф не сработает.

Алтарь знал о ситуации во дворце. Исаак и Лавейн все еще были заперты в старом доме, а основные силы императорского дворца сражалась в храмах по всему континенту. Поэтому сейчас здесь была только императрица.

— Даже вы, императрица, ничего не сможете сделать в одиночку.

— Хмф.

Софиен фыркнула и выронила свой меч.

— Это забавно. Кто сказал, что я одна?

В голосе Софиен звучала уверенность. Она не блефовала и не бредила.

— Смотрите.

Она указала на обе стороны коридора, где стояли бесчисленные статуи рыцарей.

— Разве здесь мало рыцарей?

— …

Это был намек, который члены Алтаря совсем не поняли. На лице Софиен расплылась лисья улыбка.

— Держите.

Она что-то достала и бросила в коридор: это был снежный шар. Он покатился, остановившись у ноги лидера бойцов Алтаря.

— …

Однако, похоже, он не зря был лидером. Человек, который ранее высокомерно прервал слова императрицы, внезапно крикнул:

— Отступаем! Немедленно!

Остальные выглядели сбитыми с толку, но их лидер уже бросился в другую сторону коридора.

— …времени для отступления у вас не будет.

Взгляд Софиен излучал злобу.

Его талантом была возможность становиться «статуей». Он мог внедрить свою ману и сознание в бесчисленные статуи в этом императорском дворце и управлять ими, как если бы они были им самим.

— Вы знаете, сколько статуй в этом дворце?

Десятки тысяч. Он был всеми статуями, а все эти статуи были им. Следовательно, их ждала резня.

— Наконец-то ты возвращаешься.

СКР!

На поверхности снежного шара образовалась трещина, из которой вырвалась мана. Софиен улыбнулась.

— Черт тебя подери. Ты припозднился, но время выбрал подходящее, так что я тебя прощаю.

Это был рыцарь императрицы, Кейрон.