Онлайн чтение книги Злодей всегда раздает пощечины по лицу The Villain’s Face-Slapping Counterattack
Злодей всегда раздает пощечины по лицу Глава 89

Все поцелуи были такими же, как и предыдущие. Оба они всегда заканчивали тем, что нетерпеливо требовали большего. Они полностью забыли о своей начальной неопытности.

Они, похожие на изгнанных бессмертных, страстно целовались на берегу реки. Мимо них проходили люди. Среди проходящих мимо людей были и те, кто был полон зависти, и те, кто был полон презрения, но двум целующимся было все равно. Они продолжали целовать друг друга, не обращая внимания на других.

Только когда их дыхание стало прерывистым, они отцепились друг от друга.

Чжоу Сюя остался с опухшими губами после их поцелуя. Со следами слюны вокруг губ он выглядел еще более привлекательным.

Цзян Фэн почувствовал, что его дыхание участилось. Он протянул руку, чтобы вытереть слюну с уголка губ Чжоу Сюя, и сказал:

— Не провоцируй меня в будущем.

Чжоу Сюй не пошевелился, но его улыбка была ненормально расслабленной.

Теплый палец Цзян Фэна лег на губы Чжоу Сюя. Чжоу Сюй посмотрел на него, а затем слегка улыбнулся. Он вытянул свой атласный язык, чтобы лизнуть палец Цзян Фэна.

Цзян Фэн напрягся и отдернул руку, как будто его ударило током.

Чжоу Сюй засмеялся и прошептал:

— Держу пари, у тебя снова встал.

На лице Цзян Фэна отразилось легкое смущение. Он не мог вымолвить ни слова своими дрожащими губами. Однако Чжоу Сюй смотрел на него с улыбкой, которая не была улыбкой, как будто то, что он сказал, никогда не было пошлым.

Чего Цзян Фэн больше всего не мог вынести такого взгляда Чжоу Сюя. Поэтому он сразу же подхватил Чжоу Сюя на руки и улетел на глазах у множества людей.

После того дня в этом городе начала распространяться история. Речь шла о двух бессмертных, которые пришли на землю, прошли через всевозможные трудности и, наконец, в ночь Праздника Фонарей признались друг другу в любви. В конце концов, они улетели из человеческого мира рука об руку.

Цзян Фэн нес Чжоу Сюя, на которого все было наложено заклинание Заморозки, но тот был слишком ленив, чтобы снять его. Поэтому Чжоу Сюй просто позволил Цзян Фэну обнять его и понести его в его обитель.

Жилище Цзян Фэна было простым. Единственным предметом роскоши в нем была большая кровать.

Поскольку Цзян Фэн очень любил поспать, его кровать действительно заслуживала того, чтобы быть немного более роскошной, чем все остальное.

С грохотом он упал на кровать. Однако кровать была мягкой и удобной, поэтому ему совсем не было больно. Чжоу Сюй улыбнулся и спросил Цзян Фэна:

— Что? Теперь ты возьмешь меня силой?

— Да. — Ответив, Цзян Фэн забрался на него.

Чжоу Сюй мог чувствовать, что определенное место Цзян Фэна действительно уже было очень твердым. Однако тот человек, который сказал, что он возьмет Чжоу Сюя силой, на самом деле вовсе этого не делал. Он только расцеловал тело Чжоу Сюя. В конце концов, Чжоу Сюй стал твердым и был вынужден кончить.

Чжоу Сюй, который чувствовал себя прекрасно благодаря Цзян Фэну, думал, что они будут делать это до конца, но Цзян Фэн только обнял Чжоу Сюя и сказал:

— Я неопытен и боюсь причинить тебе боль. Когда я узнаю, как это делать, ты больше не сможешь так легко отделаться.

После того, как он закончил говорить, жесткий Цзян Фэн просто лег рядом с Чжоу Сюем.

Чжоу Сюй слегка улыбнулся. Наложенное заклинание Заморозки уже было снято. Одним поворотом тела он прижал тело Цзян Фэна к постели. Он отплатил ему тем же, а также помог своему маленькому идиоту-любовнику получить настоящее удовольствие.

Эти два человека спали вместе, но Цзян Фэн не произносил слова «нравишься». На самом деле, в бесчисленных мирах его возлюбленный никогда не произносил этого слова, но Чжоу Сюй знал, что любовь его возлюбленного исходит из глубины его сердца. Даже если он не выражал это в устной форме, это не имело значения. Ему было достаточно того, что Чжоу Сюй все понимал.

После этого дня Чжоу Сюй остался жить в обители Цзян Фэна. Он сказал, очень довольный собой:

— В любом случае твоя кровать очень большая, так что даже мое присутствие не сможет потревожить твой сон.

Лицо Цзян Фэна потемнело, но он не отказался.

После этого Чжоу Сюй практически каждый день выдвигал всевозможные требования. Цзян Фэн каждый раз был очень подавлен, но все равно послушно выполнял их. За это Чжоу Сюй просто слегка смеялся, потому что то, что он сделал, было для блага Цзян Фэна. Ладно, Чжоу Сюй признал, что это было также и для его же блага.

На самом деле, причина, по которой Чжоу Сюй посылал Цзян Фэна на поиски определенных лекарственных ингредиентов, заключалась в том, что он хотел сделать смазывающее средство. Он не хотел, чтобы его прекрасная хризантема была полна ран, когда они действительно начнут этим заниматься.

И для собственного удовольствия Чжоу Сюй сделал много типов смазки. Некоторые из них обладали особенным ароматом, а некоторые другие обладали эффектом афродизиака.

Глядя на дюжину бутылок перед собой, Чжоу Сюй был очень доволен, в то время как Цзян Фэн ничего не понимал.

Вечером Чжоу Сюй наклонился к Цзян Фэну и подул ему в ухо. Когда он, наконец, разозлил Цзян Фэна, Чжоу Сюй улыбнулся и сказал:

— Ты хочешь узнать о самой большой пользе этих бутылок?

— Эн?

Губы Чжоу Сюя прижались к ушам Цзян Фэна и рассказали ему об их назначении. Чем больше он говорил, тем тяжелее становилось дыхание Цзян Фэна. Чем больше он говорил, тем более двусмысленным становился тон Чжоу Сюя. Наконец, Чжоу Сюй нежно прикусил мочку уха Цзян Фэна:

— Возбуждает, не так ли? Так давай сделаем это!

Чжоу Сюй наконец-то исполнил свое желание. Он делал это до тех пор, пока не потерял сознание, потому что средства, которые он сделал, делали его слишком твердым, но также и слишком удобным. Конечно, Чжоу Сюй должен был признать, что способности медведя действительно были слишком сильны, слишком сильны.

*

В то время, как Чжоу Сюй и Цзян Фэн выражали друг другу свою глубокую любовь, Ся Цин и Фэн Яньи начали идти по пути своих собственных страданий. Ся Цин не упомянула об этом, но Фэн Яньи начал страдать, потому что Десятеричный Гу Ся Цин начал работать.

Если ее план удастся, то столетняя культивация Фэн Яньи должна превратиться в тысячелетнюю. Если все пойдет не так, то Фэн Яньи попросту взорвется.

В первый день после пробуждения Ся Цин, Фэн Яньи все еще ничего не чувствовал, но только потому, что черви Гу начинают действовать не с самого начала. Однако на второй день все тело Фэн Яньи внезапно заболело, и он упал на землю.

Его культивация возросла, но его меридианы не развились до такого уровня. Это также означало, что возросшая культивация в настоящее время отчаянно ищет место для укоренения. Однако внутри тела Фэн Яньи, казалось, не было этого места, и его культивация начала буйствовать внутри его тела.

Десятеричный Гу был именно таким – если бы успех был гарантирован, то Ся Цин давно бы использовала его на себе. Именно потому, что шансы на неудачу были высоки, Ся Цин продолжала развивать его, не осмеливаясь использовать.

Фэн Яньи обвил руками тело и начал кататься по полу. Такого рода боль была даже страшнее смерти. Именно так вспыхнул десятеричный Гу.

Ся Цин села на кровать, ее сердце не могло этого вынести, но она также не осмелилась поспешить на помощь.

Фэн Яньи начал истекать кровью из своих семи отверстий и начал иссушаться со скоростью, видимой невооруженным глазом, как будто что-то высасывало всю его сущность.

Его тело стало красным, как будто его сварили, и Фэн Яньи, казалось, испытывал все большую и большую боль.

Если бы незнакомые люди увидели Фэн Яньи в этот момент, они бы определенно испугались, потому что Фэн Яньи выглядел как красный злой призрак, истекающий кровью из своих семи отверстий.

Время, казалось, остановилось. Ся Цин почувствовала, что она тоже испытывает такую же боль, наблюдая за болезненным состоянием Фэн Яньи. В конце концов она просто закрыла глаза, потому что действительно не осмеливалась продолжать на это смотреть.

Ся Цин наконец вышла из комнаты. Но не потому, что не хотела помогать Фэн Яньи, а потому, что она вообще не могла помочь в этом вопросе. Она могла только наблюдать за удачей Фэн Яньи.

Прошел день и ночь. Целых двенадцать часов Фэн Яньи испытывал то, что на самом деле называлось болью.

Он мог ясно вспомнить каждую деталь тех двенадцати часов, потому что каждый сантиметр его мышц и костей и каждый его меридиан были насильственно изменены.

Он не хотел терпеть эту боль во второй раз, даже если это означало смерть.

Проснувшись, Фан Яньи понял, что его культивация ни на йоту не увеличилась. Он понял, что Ся Цин определенно что-то от него скрывает.

Она сказала, что у нее есть способ заставить культивацию Фэн Яньи расти в геометрической прогрессии. Но она вообще не сказала, что это за способ и не предупредила его об этой боли. Она также даже не дала ему никаких божественных таблеток. Поэтому, каким таким образом его культивация должна была вырасти?

Кроме того, этот способ роста был просто похож на мольбу о смерти. Он был рад, что прошел через это, но он также очень хорошо знал, что при этом методе быстрого развития культивации от восьмидесяти до девяноста процентов людей умирает от имплозии.

После того, как дверь со скрипом открылась, Фэн Яньи отчетливо увидел удивление на лице Ся Цин.

http://tl.rulate.ru/book/29505/1654060