Онлайн чтение книги Что делать, если школьный хулиган интересуется мной? What Should I Do if the School Bully is Interested in Me
Глава 103 - Не вспоминать о Шу (экстра 2)

Отец принял его. И что? Хэ Чэнмин должен припасть перед ним на колени, кланяться, рыдать и благодарить?

Юноша опустил равнодушный взгляд и приподнял уголки губ в насмешливой ухмылке.

Хэ Юэцзинь, быть может, и правда хороший бизнесмен, но плохой муж и ужасный отец. Он не относился к Чжао Мэйлань так, как муж обязан относиться к жене, и не любил Хэ Чэнмина так, как отец обязан любить сына.

Чжао Мэйлань, может быть, его простила… может быть, она пришла с ним к компромиссу или даже со всем смирилась. Но Хэ Чэнмин сделать этого не мог, да и не хотел.

— Нет. Можешь уходить.

У них с отцом были плохие отношения ни день и ни два. Даже если он вернется в дом семьи Хэ, это ничего не изменит. А насчет Нового года… Хэ Чэнмин еще подумает об этом.

Мысль о том, что «муж подобен небу» [1] крепко укоренилась в голове Чжао Мэйлань. Поэтому, когда она услышала тон сына, ее взяла злость, которую женщина не посмела выплеснуть. Вместо этого она повернулась к Цзи Ляо и попросила с грустью в голосе:

— Цзи Ляо, ты же понимаешь, что Сяомин делает ошибку? Помоги тете убедить его.

(П/п: Аллегория властного мужа)

Когда Цзи Ляо услышал свое имя, по его телу пробежала мелкая дрожь. Он не забыл, как эта женщина оскорбляла его и пыталась всучить чек. Но печальный голос Чжао Мэйлань заставил сердце юноши смягчиться: в конце концов, она была матерью Хэ Чэнмина.

Школьный хулиган тут же посмотрел на Цзи Ляо и жестом попросил мать не вмешивать его в эти разборки, а затем нахмурился и пообещал:

— Я приеду домой через два дня.

Чжао Мэйлань довольно улыбнулась.

— Хорошо. Мама недавно научилась готовить суп, я обязательно сварю его к твоему приезду.

Хэ Чэнмин странно посмотрел на нее, но ничего не ответил.

***

Через два дня, в канун Нового года, блудный сын вернулся домой.

Хэ Мушэн и Цзян Ци смотрели телевизор в гостиной. Когда входная дверь открылась, и на пороге появился Хэ Чэнмин, Цзян Ци тут же подскочила с дивана.

— А где Цзи Ляо? Разве он не с тобой?

— Нет, он у себя дома, — просто ответил парень.

— Как жаль, — разочаровано произнесла девушка, — папа, наконец, принял вас…

Цзян Ци надеялась, что парни приедут вместе. Как она хотела увидеть Цзи Ляо еще раз в этом году!

Хэ Чэнмин никогда не был похож на людей, живущих в этом доме, потому что не считал слова отца приказом, которого нельзя ослушаться. Хэ Юэцзинь принял их отношения? Отлично. Но даже если он великодушно позволил Цзи Ляо прийти, это не означало, что тот придет. Цзи Ляо был вправе отказаться.

На журнальном столике лежали фрукты и дыни. Хэ Чэнмин взял банан и не спеша очистил его, пока беседовал с Хэ Мушэном о фондовом рынке.

Чжао Мэйлань проснулась сегодня рано утром, чтобы приготовить куриный суп [2]. Она взяла ложку и собрала жир с поверхности бульона, а затем налила немного супа в пиалу и понесла Цзян Ци. Зайдя в гостиную, Чжао Мэйлань увидела, что сын приехал, и не смогла скрыть радость.

(П/п: Китайцы варят куриное мясо и кости до тех пор, пока бульон не приобретет белый цвет. Обычно на это уходит от шести часов.)

— Спасибо, тетушка Чжао. — Цзян Ци мило улыбнулась. В последнее время она очень сблизилась со свекровью.

Чжао Мэйлань кивнула и напомнила:

— Осторожно, горячо.

— Хорошо.

Хэ Чэнмин обратил внимание на их взаимоотношения и задумался: неужели Чжао Мэйлань одержима призраком? Иначе как объяснить, что она стала похожа на настоящую мать?

— Твоя невестка не ест мясо, но я добавлю его в ваши с Хэ Мушэном пиалы.

Чжао Мэйлань всегда была привлекательной и желанной, но, когда у нее появились черты хорошей жены и матери, Хэ Юэцзинь стал по-настоящему счастливым мужем. Когда он спустился, то сразу почувствовал, что дом наконец-то стал оживленным и полным энергии. Хэ Юэцзинь приказал экономке вызвать всех слуг, желая в этом году заранее вручить им красные конверты!

Когда Чжао Мэйлань вернулась на кухню, Хэ Чэнмин шепнул брату:

— И давно мать стала такой?

Раньше в доме даже держали слугу, который накрывал ее одеялом, а теперь госпожа Хэ сама готовит суп?

Хэ Мушэн прикоснулся к животу Цзян Ци, чувствуя, что именно ребенок сделал вклад в изменение семьи Хэ.

— Ты приходишь два раза в год по особому приглашению, еще и недоволен чем-то? Что за характер! — возмутился Хэ Мушэн, подражая повадкам настоящего старшего брата.

— При чем здесь характер? — Хэ Чэнмин отвел взгляд. — Мне нравится жить одному.

Юноша откинулся на спинку дивана. Он не хотел жить в этом доме и не желал возвращаться из-за жесткой иерархии, которая царила в семье Хэ. Но, видя, как Хэ Юэцзинь раздает слугам красные конверты, как улыбается им, и слыша, как каждый из них произносит радостно: «С Новым годом, господин Хэ», «Спасибо, господин Хэ!», «Удачи в Новом году, господин Хэ», Хэ Чэнмин неумолимо видел изменения, которые произошли в этом доме и с этими людьми.

Он не хотел возвращаться из-за безжалостности Чжао Мэйлань. Но Хэ Чэнмин наблюдал за тем, как мать принесла кастрюлю с куриным супом, который сама приготовила, и поставила ее на стол.

— Сяомин, ешь побольше, — произнесла она мягко. — Мама жалеет, что раньше не заботилась о тебе должным образом. Позволь маме исправить эту ошибку.

Чжао Мэйлань было почти сорок. Сейчас на ней был одет красный облегающий чонсам, который идеально подходил к теме Нового года. Ее голос был мягким, как у женщин из Цзяннаня, с легким оттенком сожаления и тревоги.

Когда Хэ Чэнмин услышал просьбу матери, его глаза покраснели, а взгляд упал на пиалу с супом.

— Мама, ты хочешь откормить меня на убой? Столько мяса!

Хоть это и не было заметно, сердце Чжао Мэйлань наполнилось теплом. Когда в последний раз сын называл ее «мамой»? После их ссоры Хэ Чэнмин обращался к ней только «госпожа Чжао» и никак иначе. Неужели это означало, что сын наконец простил ее?!

Подав вторую пиалу Хэ Мушэну, женщина улыбнулась.

— Твой старший брат всегда столько ест, неужели для тебя это много?

— Я ем столько из-за жены, — внес ясность Хэ Мушэн.

— А? Из-за меня? — удивилась Цзян Ци.

Хэ Мушэн осознал, что еще немного — и он выдаст свой секрет, поэтому поспешил исправиться:

— Ой, нет, нет… Я просто очень люблю мясо!

Хэ Чэнмин пнул брата ногой и шепнул:

— Подкаблучник.

Бедолаге Хэ Мушэну прилетело не только от младшего брата, но еще и от жены. Несмотря на то, что он был избит, уголки его губ неумолимо тянулись вверх. Наконец-то это место стало действительно похожим на дом.

Хэ Юэцзинь чувствовал то же самое. Он наконец раздал красные конверты всем слугам и зашел к гостиную. Увидев, как члены семьи непринужденно общаются и веселятся, он не смог сдержать слез.

Первым делом мужчина подошел к Цзян Ци.

— Ты вчера сделала УЗИ?

— Да, мне даже отдали снимок. Он в моей комнате.

— Покажи скорей!

Хэ Юэцзинь не мог дождаться рождения ребенка и того момента, когда станет дедушкой.

После того, как Хэ Мушэн принес фото, Чжао Мэйлань тоже взглянула на него. Прошло уже семь месяцев, ребенок полностью сформировался, были отчетливо видны ножки и ручки.

— Должно быть, внучка. — Причмокнул Хэ Юэцзинь.

Он был напуган двумя сыновьями… Поэтому считал, что пусть лучше родиться внучка! Девочки — милейшие создания, которые, в основном, просто обожают своих дедушек!

— Я уверена на восемьдесят процентов, что будет внук! — возразила Чжао Мэйлань. — Говорят, что если беременная есть кислое, в ней растет сын, а если сладкое — дочь. Ты же видишь, что Цици целыми днями ест кислое, поэтому определенно родится внук!

— Тогда следующей будет внучка, — сурово отчеканил Хэ Юэцзинь.

Цзян Ци:

— …

Во время новогоднего ужина Хэ Юэцзинь подарил каждому из членов семьи по красному конверту. Несмотря на то, что Чжао Мэйлань не нуждалась в деньгах, ей было приятно ощутить толщину подарка.

Поскольку Цзян Ци была беременна будущим Хэ, Хэ Юэцзинь отдал ей пять процентов акций компании Хэ. Это глубоко тронуло Хэ Мушэна. Но акции были лишь приятным дополнением к основному подарку. Конечно, Цзян Ци и Хэ Мушэн тоже получили по красному конверту.

Затем настала очередь Хэ Чэнмина. Отец и сын уставились друг на друга.

Хэ Юэцзинь был недоволен: этот бунтарь пришел в дом Хэ, но ни разу не назвал его отцом. Неужели сын все еще ненавидит его?! Хэ Юэцзинь подумал об этом и фыркнул.

Хэ Чэнмин почувствовал настроение своего старика и осознал, что их ссора может снова повториться, поэтому взял красный конверт из его руки и сказал почтительно:

— Спасибо, папа.

Хэ Юэцзинь закашлялся, и его лицо сразу же засияло.

После новогоднего ужина в гостиной включили телевизор, по которому шел концерт, и вся семья села за маджонг.

Трое мужчин по фамилии Хэ сплотились против Чжао Мэйлань. Когда женщина лишилась всех денег из красного конверта, который ей только что вручили, то расстроилась и разозлилась.

— Не будьте так жестоки!

Хэ Юэцзинь рассмеялся и похлопал сыновей по плечам.

— Так держать.

Поняв, что ждать милости не от кого, и осознав, что отыграться не получится, Чжао Мэйлань сбежала, прикрывшись усталостью.

Тогда проигрывать пришел черед Хэ Чэнмину. Когда конверт юноши опустел, он вышел и позвонил Цзи Ляо:

— С Новым годом, детка!

Это был их второй новый год.

В будущем их будет бесчисленное множество.

***

На второй день нового года Хэ Мушэн отвез Цзян Ци к ее семье, а Хэ Чэнмин привез своего парня в дом Хэ.

Цзи Ляо нервничал, а Хэ Чэнмин все время крепко держал его за руку.

Когда слуги семьи Хэ услышали, что второй молодой господин заимел парня и привел домой, то тут же сбежались к нему. Они были в восторге от Цзи Ляо и все время подавали то чай, то воду.

Через некоторое время Хэ Юэцзинь позвал Цзи Ляо в кабинет и спросил спокойно:

— Умеешь заваривать чай?

— Да. — Кивнул юноша.

Тогда Хэ Юэцзинь попросил заварить на одну порцию.

Цзи Ляо был действительно искусен в этом — Цзи Цинвэнь любил чай и умел хорошо его заваривать, поэтому еще в детстве обучил сына всем премудростям этого дела. Цзи Ляо процедил настой и налил в стакан Хэ Юэцзиня.

Мужчина сделал глоток и произнес легкомысленно:

— Вышло немного хуже, чем у твоего отца.

— Вы его знали?

Цзи Ляо помнил, что отец строил виллу семьи Хэ, но не подозревал, что Цзи Цинвэнь контактировал с главой семьи, тем более заваривал ему чай.

— Твой отец был приземленным человеком, — произнес Хэ Юэцзинь, но, осознав, что Цзи Ляо не понимает подтекста, удивленно поднял брови.

Хэ Чэнмин вошел в гостиную. Чжао Мэйлань позвала его на кухню попробовать очередное блюдо, а когда он вернулся, то к своему удивлению обнаружил, что Цзи Ляо куда-то исчез. Узнав от слуг, что его позвал Хэ Юэцзинь, Хэ Чэнмин покрылся холодным потом и мигом рванул к отцу.

— О чем вы говорите? — взволнованно спросил он, вломившись в кабинет, его глаза были полны беспокойства и тревоги. Увидел красный конверт в руке отца, Хэ Чэнмин на мгновение опешил от шока.

Цзи Ляо выглядел смущенным.

— Не нужно, правда.

Этот красный конверт был таким толстым, как он мог его взять?!

Хэ Чэнмин вздохнул с облегчением, когда увидел эту сцену, и сразу же принял подарок Хэ Юэцзиня.

— Возьми конверт как аванс, ведь нам придется заботиться об отце, когда он совсем состарится.

Мужчина рассмеялся и сделал большой глоток чая, подавляя пожар в сердце.

Как только все трое вышли из кабинета, служанка пригласила войти в дом семью Гу, которая пришла поздравить семью Хэ с Новым годом.

Когда Гу Минжэнь увидел растерянное лицо Цзи Ляо, то поджал губы и сжал кулаки в карманах.

Кажется, Хэ Чэнмину удалось невозможное.

Семья Гу общалась с Хэ Юэцзинем в гостиной, а Гу Минжэнь вместе с Хэ Чэнмином и Цзи Ляо вышли на улицу, чтобы покурить.

Если быть точным, курил только Гу Минжэнь.

— Ты действительно потрясающий, — произнес он, завороженно глядя на белый дым, который создавала тлеющая сигарета.

Хэ Чэнмин засмеялся и обнял Цзи Ляо за плечи. Самодовольство на его лице было так очевидно.

— Поздравляю.

Никто не знал, о чем думал Гу Минжэнь в тот момент, но, кажется, сегодняшняя встреча зародила надежду в его сердце. Неужели то, что он считал невозможным, было вполне выполнимым?

Юноша прищурился и выпустил облако дыма, бросил окурок на землю и затушил ногой.

Он решил попытать удачу еще один раз.