Онлайн чтение книги Что делать, если школьный хулиган интересуется мной? What Should I Do if the School Bully is Interested in Me
Глава 48 - Он многое пережил

Повернув ключ, Цзи Ляо вошел в квартиру и включил свет в гостиной. Хэ Чэнмин устроился на диване, и Цзи Ляо налил ему чашку горячей воды, чтобы согреть руки.

— Подожди, — попросил он и юркнул в свою комнату за подарком, а когда вернулся, в его руках была довольно большая коробка. 

— Вот, пожалуйста. — Цзи Ляо вручил подарок и застенчиво опустил взгляд.

Хэ Чэнмин открыл коробку и заглянул в нее. Внутри лежали темно-синяя вязанная шапка, сине-белый шарф, перчатки и пара носков.

«Я все время мерзну, поэтому он купил мне набор теплых вещей?» — Хэ Чэнмин потерял дар речи, чем лучше к нему относится Цзи Ляо, тем сильнее он испытывал чувство вины.

— Тебе не нравится? — Видя его оцепенение, Цзи Ляо почувствовал себя неловко.

Хэ Чэнмин встал и крепко обнял его, голос юноши дрожал:

— Как это возможно? Я просто слишком взволнован. Но я не приготовил подарка в ответ.

Цзи Ляо поднял на него взгляд и сказал с улыбкой:

— Разве ты не купил мне свитер? Это был мой новогодний подарок.

Глаза Хэ Чэнмина стали влажными.

В этот момент пробило полночь, и со всех сторон на улицах люди принялись запускать фейерверки и жечь петарды.

Цзи Ляо вышел за дверь и выглянул на улицу. Разноцветные фейерверки красиво освещали ночное небо. Когда он обернулся, чтобы позвать Хэ Чэнмина, то увидел красивое приближающееся лицо и почувствовал, как поцелуй коснулся его губ. По телу тут же разлилось приятное тепло, а сердце екнуло. Цзи Ляо крепко обхватил любимого за шею. Хэ Чэнмин повел его в квартиру и закрыл ногой дверь.

Их долгий и глубокий поцелуй не нес в себе намек на продолжение.

Вскоре Цзи Ляо выдохся и отпрянул, его грудь тяжело поднималась и опускалась, а дыхание было сбивчивым и неровным.

— С Новым годом, — прошептал Хэ Чэнмин.

Цзи Ляо поднял голову, его блестящие глаза прищурились.

— С Новым годом.

В этот момент Хэ Чэнмину позвонила Мэн Яояо. Оказывается, ей уже трижды звонил отец — им нужно было скорее вернуться, иначе он станет ругаться.

Хэ Чэнмин доставил Цзи Ляо в указанное место, попрощался с ним и вернулся домой.

На время зимних каникул он снова поселился в доме семьи Хэ. Чжао Мэйлань, видя идеальную успеваемость сына, стала снова уговаривать его перевестись в более элитную школу. В прошлом Хэ Чэнмину было все равно, но теперь он встречался с Цзи Ляо и переводиться был не намерен. Неужели Чжао Мэйлань было недостаточно, что ее сын ходил на дополнительные курсы?

Но Чжао Мэйлань стояла на своем — то ласково, то слезно она просила сына передумать, но, видя, что Хэ Чэнмин непоколебим, она сразу вспомнила об одном проблемном парне.

— Тебе по-прежнему нравится тот маленький лис[1] из семьи Цзи?!

(П/п: она сравнивала Цзи Ляо с лисом-оборотнем (из кит. традиц. миф.) — обольстителем и соблазнителем)

Услышав «маленький лис», Хэ Чэнмин тут же повернул голову и яростно посмотрел на мать, его взгляд был такими жестоким, что мог с легкостью убить.

Чжао Мэйлань испугалась и неосознанно отступила на пару шагов, а затем заплакала от обиды. По ее щекам полились горькие слезы, а уголки губ опустились вниз.

— Ты, ты, неблагодарный сын! Я — твоя мама, а не враг!

Лицо Хэ Чэнмина вытянулось. Он был вынужден противится подступившему гневу, стиснул зубы и сказал:

— Ты относилась ко мне как к своему сыну? Я — всего лишь твой козырь.

Однажды в детстве, когда Хэ Чэнмин показал свою необычайную память, Чжао Мэйлань тут же взяла его под контроль. Она уничтожила все интересы и увлечения сына, запирая его в комнате и заставляя непрерывно учиться. Только после того, как Хэ Чэнмин получал полный балл за экзамен, ему позволяли выйти и недолго насладиться скромной свободой.

Она насильно превратила Хэ Чэнмина в экзаменационного гения, но никогда не спрашивала, хочет он этого или нет, рад он или несчастен. Ведь Чжао Мэйлань уважали за заслуги сына. Разве ее волновали радости и печали Хэ Чэнмина?

Услышав его слова, Чжао Мэйлань зарыдала, утирая слезы с лица, она протянула руку к сыну и спросила:

— Как ты смеешь говорить так о своей маме? Разве мама не думала о тебе, не заботилась о твоем будущем? Посмотри на себя — сейчас ты занимаешь первые места по успеваемости, берешь высшие баллы на экзаменах. Если бы мама не занималась твоим образованием, ты бы смог добиться таких результатов? Мог бы папа гордиться тобой? Мог бы папа так ценить тебя? Мог бы ты жить отдельно? Теперь ты говоришь маме такие жестокие слова. Говоришь, что я не считаю тебя сыном. Разве я не отношусь к тебе как к сыну?! — Слова, которые она произнесла, казались разумными и сентиментальными. Он даже мог бы поверить ей, если бы не испытал лично весь ужас своего детства.

Хэ Чэнмин хотел беспомощно рассмеяться.

— Когда мне было девять, ты закрыла меня в комнате на семнадцать дней. Помнишь? Все эти семнадцать дней ты не давала мне увидеть ни солнца, ни ночного неба. Ты даже не позволяла мне видеться ни с кем, кроме себя. Просто потому, что я занял второе место.

Именно с тех пор его характер начал меняться: он стал более равнодушным, менее контролируемым и даже агрессивным.

— В четырнадцать лет ты прочитала мой дневник и узнала, что мне нравится Цзи Ляо, а потом обратилась к психиатру. Ты тайно пичкала меня разными препаратами. Знаешь ли ты, какими были побочные эффекты от этого лекарства? Они замедляли реакцию и делали твоего гениального сына глупым.

Память Хэ Чэнмина всегда была очень хорошей, но после приема успокоительного средства он постепенно обнаружил, что его мышление замедляется. Он боялся занять второе место и быть снова запертым, поэтому попросил помощи у Хэ Мушэна.

Чжао Мэйлань перестала плакать и никак не могла поверить словам сына. Она никому не рассказывала о психиатре. Потому что должна была поддерживать «идеальный» образ сына в уме каждого члена элиты. Как только кто-то узнает, что сексуальная ориентация Хэ Чэнмина неправильна, ее мир рухнет. Хэ Юэцзинь подаст на развод, а все знакомые будут ее осуждать.

Поэтому она тайно обратилась к частному врачу и кратко обрисовала ситуацию.

— Невозможно, ведь ты все еще отлично учишься и занимаешь только первые места. О каких побочных действиях ты говоришь? — Она все еще пыталась оправдаться.

Хэ Чэнмин равнодушно ответил матери:

— Потому что я умолял брата заменить лекарство. Вместо таблеток, прописанных врачом, я пил простые витамины.

Однако употребление большого количества витаминов также ведет к негативному последствию — снижению иммунитета. Поэтому зимой Хэ Чэнмин легко простужался и заболевал. 

Но об этом Чжао Мэйлань тоже не знала. Она хотела только одного — чтобы ее сын всегда был первым. Даже сейчас, когда Хэ Чэнмин раскрыл матери так много тайн, она волновалась лишь об одном.

— Ты рассказал своему старшему брату? Он знает, что ты — гей? — Чжао Мэйлань запаниковала, она не могла поверить, что Хэ Мушэн обо всем знает, и боялась, что тот все расскажет своему отцу. Тогда ее хорошей жизни настанет конец. Но если подумать, прошло уже два года с тех пор, как Хэ Чэнмин стал принимать лекарство. Если бы Хэ Мушэн хотел что-то рассказать, он бы уже давно это сделал. Ведь зачем ему нужно было ждать так долго? Поразмышляв в подобном ключе, Чжао Мэйлань почувствовала некоторое облегчение.

Убедившись, что ее спокойная жизнь вне опасности, Чжао Мэйлань снова обратилась к сыну:

— Как ты себя сейчас чувствуешь? У тебя есть какие-то проблемы со здоровьем? — Затем она задумчиво добавила: — Это мама виновата, что не проверила лекарство должным образом. Но когда ты узнал, почему просто не поговорил с мамой? Неужели ты действительно верил, что мама хотела причинит тебе вред?!

Хэ Чэнмин беспомощно засмеялся. Результат их разговора был бы очевиден — Чжао Мэйлань просто сменила бы врача, который прописал бы другое лекарство.

Он многое пережил.

Он больше не девятилетний ребенок и не подросток, которого можно запереть. Теперь никто не может заставить его сделать то, чего он не хочет.