Онлайн чтение книги Дети горчичного рая
19. Четверг

Ее видели мальчишки, развозящие в фургонах молоко; ее видели шоферы моечных машин, очищающие улицы от мусора; ее видели газетчики, спозаранку оглашающие город своими выкриками; ее видели рабочие, спешащие в своих комбинезонах на заводы Милларда; ее заметили маленькие клерки, отпирающие двери своих контор; ее приметили собаки мясника и булочника, бежавшие с газетами к своим хозяевам, – ее приметил весь утренний, трудовой, плохо выспавшийся и усталый люд Стон-Пойнта.

Никто из людей не обратил на нее особого внимания: стоит и стоит на углу площади Неизвестного Солдата какая-то малышка с наспех завязанным на апельсиновых кудряшках бантом. Зато собакам она показалась подозрительной, и они подошли и тщательно обнюхали ее смуглые голые коленки, клетчатую юбчонку – всю ее маленькую напряженную фигурку. И, хотя Кэт страшно боялась собак и в другое время непременно сбежала бы при виде огромного дога и всклокоченного шотландского терьера, на этот раз она стойко выдержала прикосновение собачьих носов и осталась на своем наблюдательном посту.

Дело в том, что Кэт ждала. Ее мысли, ее зрение, ее слух – все было подчинено этому ожиданию. Ни шум города, ни крики газетчиков, ни запах жареной кукурузы, шедший из ближайшей лавчонки, не могли ни на секунду отвлечь ее. Девочка, прищурясь, посматривала на часы, украшавшие купол универсального магазина «Атенеум», и каждое легкое движение минутной стрелки заставляло ее трепетать и шептать молитвы. Впрочем, к обычным молитвенным словам здесь примешивались совсем современные и даже, мы бы сказали, чисто технические термины.

– Милостивый боже, сделай так, чтобы его мотор работал!.. Сделай так, чтобы он поскорее приехал, пока не проснулись наши… Господи, помоги, чтобы машина его была в исправности…

Так горячо молилась Кэт, прижимая к груди руки и все нетерпеливее глядя в направлении «Атенеума».

И вдруг ее лицо просияло и бант затанцевал на кудряшках: среди окружающих звуков ее чуткий слух уловил знакомый скрежет и астматическое хрипенье, точно взбирался на гору, на непосильную высоту, старый, тяжело больной человек.

– Он! Провалиться мне на этом месте! – энергично сказала Кэт. – Слава тебе господи! – И она стрелой пустилась навстречу тому, кого так нетерпеливо ждала.

Из-за мраморной кариатиды, украшающей двери Национального банка, появилось уже знакомое всем нам оливковое чудовище.

Экипаж дяди Поста, еще не успевший в этот час запылиться, радовал глаз свежевымытым кузовом, который на этот раз своим цветом напоминал молодой щавель.

На шоферском сиденье подпрыгивал сам дядя Пост, зорко вглядываясь в сложный фарватер улицы и умело лавируя между рифами и скалами тротуаров, ларьков и газетных киосков.

Внезапно в поле зрения старого почтальона попало некое непредвиденное препятствие в виде девочки с голыми коленками, стоящей поперек проезда и размахивающей обеими руками. Девочка отнюдь не была похожа на хич-хайкеров – попрошаек, – которые клянчат, чтобы их подсадили в попутную машину. К тому же ее сигнализация, как понял дядя Пост, относилась именно к нему и к его экипажу.

Подъехав вплотную к девочке, дядя Пост с трудом обуздал свое чудовище и заставил его остановиться. Раскрасневшаяся, возбужденная малышка тотчас же очутилась у автомобиля.

– Ох, дядя Пост, наконец-то! А я-то жду вас уже целых полтора часа и восемь минут! – вымолвила она запыхавшись.

Дядя Пост нагнулся и со своего места внимательно рассматривал девочку. Как будто он уже знаком и с этими кудряшками и с этим бантом! А впрочем, может, это ему кажется? Ведь так много на его пути таких кудряшек, и коленок, и бантов!

– Ну, выкладывай, что у тебя такое, сестричка? – сказал он снисходительно. – Да поторапливайся, а то почта не ждет.

– Я сама страшно тороплюсь уйти, пока наши не встали и не хватились меня. Потому что если Фэйни пронюхает, он меня пришибет, – убедительным тоном сказала девочка.

– В чем дело? Ничего не понимаю! – Дядя Пост яростно затеребил нос. – Нельзя ли выражаться понятнее, юная леди?

Юная леди в эту минуту пугливо оглянулась на проходившего мимо мальчишку, но вслед за этим преспокойно взобралась на сиденье дяди Поста и притянула к себе его седую голову:

– Дядя Пост, я вам скажу что-то, но только на ухо. – Она опять оглянулась. – Только на ухо, а то Фэйни меня убьет.

– Да кто этот Фэйни, этот злодей? – притворно свирепо сказал дядя Пост. – Давай его сюда, и мы мигом с ним расправимся!

– Ох, нет, не так легко с ним расправиться! – Кэт вздохнула в самое ухо старика. – Вот послушайте…

Странное зрелище представляла эта пара в автомобиле: похожий на диковинную птицу старый почтальон и кудрявая девочка, взобравшаяся с ногами на сиденье и что-то горячо шепчущая на ухо старику.

По мере того как шептала Кэт, лицо дяди Поста из благодушного и спокойного становилось хмурым и все более сердитым. Он то сдергивал свою форменную фуражку и принимался комкать ее в руках, то бормотал проклятия и яростно шлепал себя по коленке. Хохолок у него на лбу встал дыбом, щеки покраснели.

– Нет, что выдумали! Подумать только, что выдумали, бродяги! – воскликнул он гневно. – Да это неслыханно! Отлично знаю я его. Хороший, смирный мальчуган. И отец у него был дельный, работяга. Бывало, последним центом готов был поделиться!.. – Старик свирепо повел глазами. – Ладно, сестричка, рассказывай дальше.

И Кэт, по-прежнему пугливо озираясь – не наблюдает ли за ней кто-нибудь, – снова принялась шептать.

– Как?.. Так это их подлые открытки я развозил вчера? – завопил вдруг дядя Пост. – А я-то думал, что это безобидные апрельские шутки! Ах, проклятые! Заставить меня, старого человека, участвовать в их гнусной затее!.. Ну погоди же, я с ними рассчитаюсь! Все об этом узнают, будьте покойны!

– Только поезжайте поскорее, дядя Пост, пока они еще не собрались, – умоляющим голосом сказала Кэт. – И непременно, непременно вызовите мистера Ричардсона и все-все ему расскажите… Только, ради бога, не проговоритесь, что узнали это от меня, а то мне не жить больше на свете!

– Можешь не беспокоиться, сестричка, дядя Пост еще никогда не был доносчиком, – проворчал старый почтальон. – А уж тех молодчиков не пожалею… Сейчас нагряну в школу, все как есть доложу мистеру Ричардсону, и мы с ним вместе провалим всю их подлую игру. Уж мистер Ричи никогда не допустит ничего бесчестного, можешь мне поверить.

И, ворча еще что-то под нос и теребя себя за хохолок, дядя Пост принялся со всей возможной быстротой настраивать свой экипаж для дальнейшего следования. Конечно, как и полагается, он первым делом включил зажигание и нажал на стартер. Раздался неровный стук: как будто пустили в ход давно не работавшую мясорубку – и сразу все стихло. Дядя Пост нажимал кнопку стартера, вытаскивал подсос – все было напрасно. Кэт стояла на тротуаре, всем своим существом участвуя в действиях дяди Поста. Когда нагибался дядя Пост, нагибалась и Кэт; заглядывал он под машину – и Кэт тоже старалась заглянуть под колеса; морщил брови старик – и тотчас же сдвигались брови девочки. Невольно она повторяла руками и всем лицом все жесты и гримасы дяди Поста. А когда отчаявшийся старик принялся заводить свое чудовище ручкой, Кэт подскочила к нему:

– Давайте я покручу, дядя Пост! Знаете, я очень сильная. Вы не смотрите, что я маленькая. Я настоящий силач, честное слово… Иногда мне даже удается дать Фэйни сдачи.

– Ого, тогда я верю, что ты силачка! – сказал дядя Пост, красный и взмокший от возни со своим экипажем. – Но, видишь ли, эта скотина привыкла слушаться только одного меня. И потом, к ней не нужно применять силу, а то она обидится и будет еще хуже. Она у меня признает только деликатное обращение.

И, говоря так, дядя Пост яростно крутил ручку, немилосердно тыкал в какие-то резиновые трубки и провода и шепотом ругательски ругал проклятущий автомобиль. И, как всегда, когда он уж окончательно вымотался и готов был бросить свой экипаж посреди дороги, мотор вдруг шумно заработал.

– Скорее, скорее садитесь и поезжайте, пока он не передумал! – воскликнула Кэт, у которой камень свалился с сердца. – Умоляю вас: никуда не заезжайте, а отправляйтесь прямо в школу, а то вы опоздаете!

– Не волнуйся, сестричка, дядя Пост еще никогда не опаздывал, – торжественно заявил дядя Пост, примащиваясь на сиденье и поправляя растрепавшийся хохолок. – Сейчас мы разоблачим все их козни и выручим парнишку, можешь мне поверить… Ты молодец, добрая девочка. – И дядя Пост ласково кивнул Кэт.

Девочка вспыхнула, хотела что-то возразить, но старый почтальон уже укатил, обдав ее на прощание черным, вонючим дымом из выхлопной трубы. Взглянув снова на часы «Атенеума», Кэт ахнула и пустилась во всю прыть к дому. Ее сердце и бант прыгали в такт: что, если Фэйни случайно пронюхает, где она была и что делала!

Но мы, читатель, оставим на время девочку с апельсиновыми кудряшками и последуем за оливковой машиной дяди Поста.

Машина эта с необычайной для нее быстротой миновала торговый и деловой центр города, проследовала по пути серой змеи мимо рекламных щитов и надписей и достигла уже первых коттеджей Эдема, как вдруг мотор ее довольно явственно чихнул.

– Что? Не хватает кормежки? – заботливо спросил дядя Пост.

Он с некоторым трудом остановил оливковый экипаж.

– Сейчас, сейчас мы тебя угостим…

Старик захватил бидон и направился к баку. Но – о чудо! – бак был почти полон.

– Что ж ты чихаешь? – обратился дядя Пост к машине, и в голосе его послышалась укоризна. – Все необходимое у тебя есть, значит, и чихать тебе не полагается… Помни: твой хозяин очень торопится. И, пожалуйста, не капризничай.

Старый почтальон снова завел мотор и двинулся вперед. Однако, проехав с молниеносной быстротой несколько домов Эдема, машина снова зачихала, закашляла и вдруг окончательно заглохла.

– Ох, проклятая! Уж я с тобой посчитаюсь! – сказал дядя Пост отчаянным голосом.

Стараясь сдерживаться и не раздражаться понапрасну, старый почтальон отвинтил крышку карбюратора и продул отверстия жиклеров. «Наверно, просто карбюратор загрязнился, – успокаивал он себя. – Сейчас все будет в порядке. Спокойно».

Однако мотор упорно продолжал бездействовать. Чего только не делал с ним дядя Пост! Продувал бензопровод и при этом глотал чистый бензин и прогревал свечи – ничто не помогало! А время между тем бежало и бежало, и утро вступало в свои права: на порогах эдемовских домиков появились хозяйки со щетками и хозяева с граблями и метлами. Наверно, скоро и школьники покончат со своими завтраками и побегут в школу.

Дядя Пост огляделся кругом, еще раз энергично выругал машину и поспешно направился к ближайшему телефону-автомату.

Назвав номер школы, он попросил младшего учителя – мистера Ричардсона.

– Кто спрашивает мистера Ричардсона? – спросил в трубке пискливый голос.

– Передайте, что его спрашивает почтальон Хэрш. А если он не поймет, то скажите просто, что это, мол, дядя Пост хочет с ним говорить.

– Кто? Кто говорит? – видимо, удивились в трубке.

– Дядя Пост. Ну, понимаете: дядя Пост, почтальон, – повторил старик. – Да скажите – разговор спешный, пусть мистер Ричардсон не мешкает! А потом, я говорю из автомата, машину мою отсюда не видать – того и гляди кто-нибудь ее угонит… Вы меня слушаете?

В телефоне что-то зафыркало, потом зашелестело, словно кто-то шептался. Потом другой голос очень густым басом проговорил:

– Хэлло, Пост! Мистер Ричардсон у телефона.

– Прошу прощения, это вы, мистер Ричардсон? Что это вы как чудно говорите, сэр? Голос будто не ваш, сэр, – сказал дядя Пост.

– У меня в данное время ангина, – сказал мистер Ричардсон еще более густым басом. – Не обращайте внимания, дядюшка Пост.

– Прошу прощения, сэр, что беспокою вас во время болезни, – начал взволнованно дядя Пост, – да дело такое, что не терпит проволочки. В школе у вас, так сказать, неблагополучно…

– Что такое? – переспросил мистер Ричардсон. – Вы, кажется, сказали «неблагополучно»? Что вы под этим подразумеваете?

Дядя Пост немного оробел: уж очень суров был голос у мистера Ричардсона!

– Еще раз прошу простить меня, сэр, – сказал он. – Конечно, мне бы не следовало вмешиваться в это, но уж такой я беспокойный старичишка… А сегодня эта девчурка меня совсем расстроила. Сообщила, что нынче утром у вас в классе ребята собираются расправиться с учеником по фамилии Робинсон только за то, что у него черная кожа. Да и расправляться будут самым подлым способом: устроят будто бы перевыборы, чтобы выгнать Робинсона из старост, а сами всех друзей мальчика упрячут в пустой класс ми… мифо-логии, чтобы некому было голосовать в его пользу… Вы слушаете меня, мистер Ричардсон?

– Слушаю. Продолжайте, Пост, – сказал учитель.

– Прошу прощения, сэр, но уж очень гнусная вся эта затея. – Дядя Пост волновался все больше и больше. – А во главе всей этой шайки стоит сынок вашего директора и его приятель – забыл его фамилию… словом, этот франтик с Юга. Наверно, вы его хорошо знаете, сэр. Прямо позор: родители такие, кажись, почтенные люди, а дети у них растут разбойниками… Конечно, вы простите, сэр, что я высказываю вот так, по-простецки, свое мнение…

– Очень хорошо, Пост, – сказал мистер Ричардсон. – Можете не сомневаться, я приму меры. Только я хочу знать, откуда вы узнали об этом?

– Ох, сэр, очень бы не хотелось мне выдавать эту девчурку, – сказал дядя Пост. – Я ведь ей слово дал, что никому о ней не скажу.

– Пост, вы обязаны назвать мне ее имя. – Мистер Ричардсон говорил самым непреклонным тоном.

Старый почтальон печально заглянул в телефонную трубку:

– Далось вам это имя, сэр! Ведь главное-то дело не в ней, не в этой пташке, а в тех дрянных мальчишках, которые затевают всю травлю… Впрочем, сэр, если вы так уж настаиваете, делать нечего…

И дядя Пост назвал Кэт Мак-Магон, дочь директора школы.

Наступила долгая пауза. Казалось, на другом конце провода обдумывали услышанное. Старому почтальону это молчание показалось зловещим.

– Мистер Ричардсон, сэр, вы меня слушаете? – закричал он жалобным голосом.

– Да, да, слушаю, – сказал мистер Ричардсон. – Будьте уверены, Пост, виновные будут наказаны.

– Я знаю, сэр, вы человек справедливый. – Дядя Пост поклонился телефонной трубке. – Так я теперь, с вашего разрешения, пойду чинить мой автомобиль, а попозже наведаюсь еще в школу.

– Нет, нет! – поспешно сказал мистер Ричардсон. – Сегодня вам не стоит приезжать в школу, Пост, мы все здесь будем очень заняты и… и вообще… не стоит.

– Как прикажете, сэр! – Дядя Пост слегка обиделся. – Конечно, вы и без меня сумеете управиться. Однако я думал, что…

В телефоне что-то звякнуло, и старый почтальон с удивлением убедился, что мистер Ричардсон повесил трубку. Дядя Пост вышел из телефонной будки, бормоча что-то о невоспитанности даже самых лучших и передовых представителей послевоенной американской молодежи.

Но что сказал бы он, если бы знал, что на противоположном конце телефонного провода прыгают и корчатся, изнемогая от смеха, трое мальчишек: Фэйни, Рой и Долговязый – Лори Миллс!

– Ой, как разыграли старого осла! – в восторге захлебывался Лори. – Бас-то, бас какой Мэйсон изобразил, прямо как из пивной бочки!

– Еще спрашивает, старый дурень: «Что это, сэр, какой у вас чудной голос?..» А Мэйсон молодчина, не растерялся: «Это у меня, – говорит, – ангина»… Ой, не могу!.. – Фэйни схватился за бока и перегнулся пополам.

– Повезло нам, что он наткнулся именно на нас, – сказал Рой солидно. – Представьте себе, что к телефону подошел бы сам Ричи! Пиши тогда пропало, все дело сорвалось бы.

– Да, но как вам нравится наша Кэт, наша маленькая тихоня, а? – воскликнул Фэйни. – Вот подлая девчонка! И как это она ухитрилась нас подслушать! – Он зло закусил губу. – Ну погоди, дай мне только разделаться с Робинсоном, а потом я примусь за тебя, шпионка! Попомнишь ты меня!

– Ладно, хватит болтать! Пора идти вниз и приниматься за дело, – властно сказал Рой. – У кого из вас значки?

Лори вытащил из кармана горсть оловянных жетонов с изображением орла.

– Все наши ребята нацепили себе такие в знак того, что они – мак-магоновцы, – сказал он. – Кроме того, я сказал ребятам, чтобы они приготовили плакаты и разные карикатуры на черномазого. С минуты на минуту должен явиться Мэрфи со своими молодцами.

– А тебе ясно, кого надо затащить в кабинет мифологии? – спросил его Рой.

– В первую очередь, разумеется, этого крикуна и агитатора Беннета. – Лори потер руки. – Возьму на подмогу двух скаутов и упрячу этого парня под замок. Пускай сидит и разглагольствует хоть до самого вечера… Ну, потом, конечно, Гирича, испанца Де-Минго, эту плаксу Мери Смит – словом, всех дружков негритоса.

– Отлично! Сейчас мы с Долговязым спустимся вниз и займемся ребятами, а ты, – Рой обратился к Фэйни, – ты подзубри еще свою предвыборную речь.

– Как, ты, значит, уходишь и не будешь со мной, как обещал? – захныкал Фэйни. – Я без тебя обязательно что-нибудь напутаю. Ты должен стоять рядом со мной и подсказывать.

– Ничего, ты, главное, напирай на то, что все черномазые – изменники и действуют по указке красных. Ну, словом, все, о чем говорил твой па, – внушительно сказал Рой. – А напоследок скажи пару торжественных слов о присяге, о божьей стране… Вспомни, как выступает твой отец на актовых собраниях, и валяй по той же дорожке.

И, махнув рукой растерянному Фэйни, Рой Мэйсон направился к лестнице.