Онлайн чтение книги Когда главный герой фанфика переселился в оригинальный роман When a Fanfic Protagonist Transmigrated into the Original Novel
1 - 13

Глава 13. Соревнования мечников. Как все начиналось 

Правила проведения отбора и всего состязания прародитель Фэн Лянь заложил лично ещё тысячу лет назад.

Краеугольным камнем секты Небесного Меча, разумеется, является фехтование. Однако любая секта совершенствующихся, которая хочет занять достойное место в мире бессмертных, состоит из целого ряда гармонично взаимодействующих частей. Так, техники владения мечом зала закаливания базируются на усилении атак, павильон защиты фокусируется на обороне, техники павильона построения развивают направление создания формаций, ну и, наконец, зал медицины уже не столько связан с мастерством развития самого фехтования, сколько идет по пути совершенствования навыков алхимии и создания артефактов. В первые годы становления секта часто подвергалась нападениям со стороны совершенствующихся других школ. Нередкими были нашествия в мир людей демонов и призраков. В таких условиях полагаться лишь на сокрушительные атаки – сродни самоубийству. Более грамотным будет четко разделять обязанности между теми, кто будет наступать, и теми, кто берет на себя задачи защиты и поддержки. Поэтому на ранних этапах четыре зала имели равный статус.　

Однако со временем Ци в мире совершенствующихся стала плотнее, из-за чего демоны с призраками больше не осмеливались так легко вторгаться в царство людей. Многие секты научились договариваться и взаимодействовать друг с другом, отчего количество воен также уменьшилось. Со временем в секте Небесного Меча все больше и больше внимания люди стали уделять личному росту, и залы построений мечей и медицины постепенно приходили в упадок.

Все усугубилось после восхождения в должность главы бессмертного Юй Ина. Будучи фанатиком меча, он считал, что только в фехтовании кроется истинная сила, с пренебрежением относясь к залам построения и медицины. В результате этого разрыв между четырьмя павильонами все ширился и ширился, а количество возникающих разногласий между последователями внутри секты все росло и росло.

Сяо Куй, которого И Сичэнь совсем недавно чуть не оставил без штанов, тут же вскочил и с яростью ввязался с ним в спор: 

– И Сичэнь, зачем ты приплетаешь сюда какого-то предка!

И прежде чем он успел договорить, как его до дрожи пронзил чей-то пристальный взгляд. Человеком, который так остро на него уставился, был Цю Цзянь – на секундочку, старейшина его же зала закаливания меча. Услышав, как один из его учеников осмелился столь непочтительно говорить об основателе, он, естественно, не на шутку взъярился.

Сяо Куй втянул шею и, дабы попытаться сгладить ситуация, поспешно сказал:

– Разумеется, основатель был мудр. Однако мир сегодняшний отличается от мира прошлого. Время идет. Сколько лет прошло с тех пор, как залы медицины и построения мечей демонстрировали всем свой блеск? Приспосабливаться к изменениям – это та основа, благодаря которой секта может прочно стоять на ногах.

И Сичэнь неспешно протянул: 

– Шисюн Сяо, ты сейчас хотел сказать, что наши ученики залов построения и медицины не так хороши, какими были раньше?

– Конечно! Когда-то семизвездочная формация зала построения смогла заточить верховного демона Чжу Цзюиня, а зал медицины смог очистить верховного демона Дань Юаня. А что сейчас?

Замечания Сяо Куя были сделаны не на пустом месте. Оба зала и в самом деле переживали свой упадок. Впрочем, это была не их вина. В виду полного попустительства нынешнего главы секты, подающую надежды молодежь забирали старейшины павильонов закаливания и защиты меча. Понятное дело, что на долю оставшихся приходились не такие талантливые росточки. Кроме того, в былые времена павильону построения отдавались лучшие клинки секты, а зал медицины располагался на самой богатой духовной энергией горе. Однако теперь довольствие для двух залов выделялось все меньше и меньше, и их падение было неизбежным.

И Сичэнь резонно заметил: 

– В те времена и предок Хуа Я из зала закаливания смог в ОДИНОЧКУ сразиться с небесным дьяволом. Шисюн Сяо, а ты с таким справишься? Или зал закаливания меча уже не так силен, как раньше?

– Ты! – гневно взвился юноша.

Бессмертный Хуа Я, который, кстати, как и Чжансун Цзыцзюнь, являлся носителем небесного духовного корня, по силе своей был просто монстром. Если прикинуть в уме всю тысячелетнюю историю секты, он уступает, вероятно, только основателю Фэн Ляню. Что там говорить о Сяо Куе! Старейшина Лу Цзыяо, или даже бессмертный Юй Ин – все они в подметки не годились этой легендарной личности! Осмеливаться использовать его имя для сравнения – просто смешно. Однако поскольку Сяо Куя тоже впал в крайность, слова И Сичэня имели смысл.

Чжансун Цзыцзюнь: 

– Ха-ха.

От высмеивания его силы у Сяо Куя так припекло, что разом отняло язык, и он не мог вымолвить ни слова. Ван Цинцяо и другие поспешно оттащили его назад.

Гунсунь Ди, старший ученик зала защиты меча, сказал: 

– За тысячу лет в мире многое произошло, и в нашей секте также многое изменилось. Я верю, что ты, шиди И, не будешь этого отрицать. В самом деле, почтенный предок лично создал правила для проведения состязания. В прошлом оно было просто формой испытания учеников, где в качестве награды они получали лишь несколько полезных сокровищ. В наши дни те, кто выступает на этом соревновании, считаются нашей новой опорой. А в будущем они примут участие в общем сборе сект, где будут решать пути развития мира бессмертных и будущую войну с царством демонов. И согласно правилу, только ученики, занявшие пять первых мест, имеют право на участие. И вот, если порядок в мире тоже переменился, почему наши правила нельзя изменить в более разумную сторону?

Бессмертный Юй Ин кивнул, выражая свое одобрение.

По правде говоря, в секте Небесного Меча не было четкого определения, чем должны заниматься победители внутреннего соревнования. Однако за тысячи лет многие вещи стали неписаными правилами. На общем сборе секты по сути устраивали самый крупный внутренний отбор, где посредством состязаний определялись сильнейшие. Ведь только сильнейшие могут получить больше возможностей. Таков закон Небес!

Чжао Сян, один из учеников зала закаливания, заметил: 

– Глава, если посмотреть на соревнования прошлых лет, то десять раз подряд в пятерку лучших попадали только ученики павильонов закаливания и защиты, и за последние 100 лет алхимики ни разу не вошли даже в первую десятку. Как из этого видно, в методе первичного отбора кроятся недостатки.

Стоит отметить, что для Чжао Сян это был шкурный вопрос, беспокоивший парня куда больше, чем Сяо Куя и Гунсунь Ди, ведь в своем зале он значился по силе седьмым, и, ясное дело, в списке участников его не было. И если в правила не внесут правки – сражений ему не видать, как своих ушей. Однако парень был в себе уверен и полагал, что просто обязан находиться в 20-ке избранных секты.

Сунь Сяоцянь из зала медицины так распереживался, что снова хлюпал носом.

“Если двадцать участников действительно будут отобраны по силе, боюсь, что от зала медицины выступать будет только Чжансун Цзыцзюнь. Остальные места себе нагло присвоят павильоны закаливания и защиты.” 

Участвуя в отборе, алхимикам было абсолютно по барабану, прогремят их имена по всему миру или нет. Все, что их интересовало – это те материалы, которые они могли получить. Просто плюшки в виде духовных камней и предметов царства бессмертных трудно было раздобыть где-либо еще, если упустить эту возможность.

И Сичэнь уточнил: 

– Шисюн Чжао, ты хочешь сказать, что мощь наших павильонов ниже, чем ваших?

Чжао Сян усмехнулся: 

– Разве это не очевидно?

Сяо Куй успел немного успокоиться и снова загарцевал: 

– Шиди И, а разве ты так не считаешь? Ваш павильон настолько скатился, что теперь даже ложный духовный корень может попасть в избранную пятерку. Представляете? Ложный духовный корень – в двадцатке лучших всей секты! Такая себе шутка! 

Это был плевок прямиком в душу. Для И Сичэня недостаток у него способностей всегда был занозой в его сердце, и на этот выпад он не мог не нахмуриться.　

Видя, что над его учеником издеваются, Яо Буду пришел в ярость: 

– Сяо Куй! Кто ты, по-твоему, такой, чтобы указывать мне, что делать! Или теперь ты хочешь забрать у меня место старейшины?

Ясное дело, против старейшины парень выступать испугался и тихим голосом пискнул: 

– Ученик не посмеет.

И тут И Сичэнь снова поднялся: 

– А у меня к шисюнам есть вопросик. Ученики зала построения мечей и ученики зала медицины – кто из них слабее?

На самом деле в обычное время два более влиятельных павильона всегда смотрели свысока как на алхимиков, так и на мастеров формаций, в то время как последние также задирали нос перед залом медицины. Однако теперь они были с алхимиками в одной лодке, потому как и в самом деле стали практически равны им по силе. Угроза лишиться своих мест стала реальна и для зала построения мечей. 

– Конечно – зал медицины!

– А кто тогда сильнее? Зал закаливания мечей или зал защиты?

Сейчас, когда воспитанники двух влиятельнейших павильонов выступили единым фронтом, более дюжины молодых людей молча смотрели друг на друга, боясь, что они попадутся на его уловку “разделяй и властвуй”.

И Сичэнь словно рассуждал сам с собой: 

– Скорее всего, зал закаливания посерьезнее будет. А? Что скажете?

Разумеется, воспитанники этого зала тоже так думали, в то время, как “защитники” не рискнули это опровергать.

– Ага, – продолжил И Сичэнь. – Итак, что мы имеем. Большинству шисюнов не нравятся правила отбора. Так сказать, слабый голубь занял гнездо сороки. Тогда я предлагаю залу закаливания меча и залу медицины выбрать кого-нибудь, чтобы убедиться, кто в действительности силен, а кто слаб. Как вам такая идея?

– Если вы отправите Чжансун Цзыцзюня, разве это будет честно? – быстро сказал Сяо Куй.

– А разве я не ученик зала медицины? – усмехнулся Чжансун Цзыцзюнь.

Хотя Гунсунь Ди не знал, насколько Чжансун Цзыцзюнь был умел, факт того, что именно у него был небесный духовный корень, делал парня неприемлемым противником. 

– Шиди Чжансун не отражает истинной силы павильона медицины.

– Он не будет участвовать, – сказал И Сичэнь. – Я предлагаю отправить сражается не сильнейших, а слабого против слабого. Вы выставляете своего пятого, мы – своего, и если победа за нами – значит шисюны признают, что были немнооожечко неправы. Ну, а если проиграем мы, возможно, в правилах действительно есть недоработки, и мы готовы будем это обсудить. 

– Давайте так и поступим, – громко огласил Цю Цзянь, старейшина павильона закаливания меча.

– Слова Сичэня действительно имеют смысл, – сразу добавил Линь Чжэнь, старейшина павильона защиты меча. – Пока мы просто так стоим и ничего не делаем, время идет, внутренний отбор только зря затянется. Лучше сделать так, как он предложил.

Тем более, что они были свято убеждены, что это с их стороны будет боец из пятерки сильнейших, в то время как противоположная сторона выставит противника из списка второй десятки. Как не посмотри, а предложение И Сичэня было выгодно только сильнейшим павильонам. 

Ван Цзинь, старейшина зала построения мечей, обеспокоенно посмотрел на юношу. Даже Яо Буду не удержался и подергал себя за бородку, гадая, какую отраву в тыкве сейчас продал его любимый воспитанник.

– Как только что сказал шисюн Сяо, меня, как обладателя ложного духовного корня, выбрали в пятерку от зала медицины. Всем очевидно, что с таким подспорьем мне недостает природных данных, поэтому самый слабый в нашем павильоне – это я. С кем из шисюнов я буду соревноваться?

Это правда, что И Сичэню недоставало врожденных способностей, но парень с лихвой перекрывал их своим упорством и практикой, уступая в пределах своего зала разве что Чжансун Цзыцзюню. Однако поскольку раньше никто с ним не пересекался, об истинном положении вещей знали только члены его команды. У остальных даже нигде подозрительно не ойкнуло.

Итак, дело дошло до этапа меряния ***ками. И как бы у Сяо Куя не чесалось лично показать И Сичэню, по чем в лесу шишки, в зале закаливания меча были еще какие-то понятия о чести и достоинстве. В частности, издеваться над слабыми людьми, если ты гораздо сильнее, считалось моветоном. 

– Пятый ученик моего зала – Ван Цинцяо, – решил Цю Цзянь.

Ван Цинцяо немедленно вышел вперед, с достоинством придерживая свой клинок.

– С радостью обучу шиди И чему-нибудь новому. 

– Не торопись, – лениво ответил И Сичэнь. – Давай сперва обсудим условия. Итак, если я проиграю, то мы снова вернемся к обсуждению вопроса об участии в состязании. Но вот что будет, если я выиграю?

Ван Цинцяо не мог брать на себя за это ответственность и выжидающе посмотрел на старейшин.

Вдруг голос подал сам бессмертный Юй Ин: 

– Если ты выиграешь, собрание пройдет как обычно.

– А вот это нечестно, – заметил юноша. – Собрание и так должно идти как обычно, но уважаемые шисюны решили устроить тут бардак. И, надо заметить, дважды. Если я выиграю, это будет означать, что ученики нашего зала не уступают воспитанникам остальных павильонов. И я смею надеяться, что тогда глава, в силу очевидных обстоятельств, подумает о внесении изменений в ежемесячное распределение довольствия.

Над площадью нависла ошеломленная тишина.