Онлайн чтение книги Пришествие Бога Смерти The Coming Of A Poison Necromancer
Глава 22 - Адская песнь

Йехинатал пришёл в сознание первым. Пусть в сражении он и истратил ману до последней капли, физически некромант совершенно не пострадал.

Широн, напротив, был ранен так основательно, что до сих пор не оправился от повреждений и находился в глубоком обмороке.

«Ммм…» – простонал Йехинатал, приоткрывая веки.

По глазам больно резанул свет.

Какой яркий… Когда же он видел его в последний раз?

«Я помню, как вёл сражение с монстрами в тёмной пещере… как истратил в бою последние силы… Должно быть, после этого я умер в их когтях. Так значит, это загробный мир? Хм, интересно, что стало с Широном?»

Неторопливое течение мыслей нарушил чей-то голос: «О, вы очнулись?»

Голос мог принадлежать только человеку… Или, по крайней мере, точно не монстру!

Решив, что испытывает слуховую галлюцинацию, Йехинатал повернул голову в сторону говорящего и перед его расфокусированным взором предстал размытый силуэт. По мере того, как он хмурил брови, пытаясь вернуть себе зрение, образ проступал всё отчётливей.

Человек… Этого просто не может быть, но перед ним явно человек!

«Наконец-то вы пришли в себя, господин Йехинатал! Вы находились в бессознательном состоянии почти семь часов…»

Судя по голосу, незнакомец был искренне рад пробуждению Йехинатала. Как странно, однако, повстречать живого человека в этом аду!

Йехинатал воспрял духом. Сил не было совершенно, но он всё же попытался подняться, оперевшись на единственный локоть. Заметив его движение, незнакомец подал руку и помог некроманту сесть.

«Где мы? Откуда вы меня знаете? Как сумели сладить с треклятыми тварями?» – торопливо засыпал собеседника вопросами Йехинатал, буквально только что изнывавший от жуткой слабости.

Увидев растерянное лицо незнакомца, некромант понял, что собеседник не поспевает за его мыслями и смущённо откашлялся.

«Кхем-кхем!»

«Я… сам до конца не понимаю, где мы сейчас. Знаю лишь, что это какая-то древняя усыпальница в предместьях Меккана, но… Ой, простите, мне следовало представиться. Я Сулейман, капитан личной гвардии господина Фахада.»

«Господина Фахада? Вы имеете в виду… того самого Фахада из Джорана?» – вытаращил глаза Йехинатал.

Они ведь проделали весь этот путь только для того, чтобы его отыскать!

«Так и есть, я действительно капитан личной гвардии господина Фахада ибн Аль Джаиса. Ваше лицо, как и лицо того раба я запомнил, когда мы помогали вызволить его из Горной цитадели.»

Йехинатал кивнул – если этот человек действительно капитан гвардии Фахада, то он обязан быть свидетелем переполоха, устроенного Широном в Горной цитадели, и, естественно, мог видеть обоих в лицо.

Затем некромант тщательно изучил внешность Сулеймана.

Лохматые волосы, грязная, запущенная борода, лицо в потёках давным-давно спёкшейся крови, шрамы по всему телу, драные лохмотья, служившие когда-то одеждой…

Словом, выглядел он как самый последний бродяга.

Даже не подумав о том, как теперь выглядит сам, Йехинатал прищёлкнул языком: «Да, не слишком-то он похож на капитана гвардии…»

Но после следующей фразы, произнесённой Сулейманом, он позабыл о подозрениях: «Господин Фахад тоже здесь. Жив, вот только не совсем здоров…»

От этого известия Йехинатал ещё сильнее вытаращил глаза. А когда взглянул в направлении, указанном собеседником, глаза вообще стали как две плошки.

Прислонившийся к скале человек выглядел просто ужасно. Но страшнее было то, что это действительно оказался Фахад, наследник Аль Джаиса.

Состояние несчастного было крайне тяжёлое.

У него отсутствовали руки: правая по плечо, а левая – по локоть. Правой щиколотки так же недоставало. Судя по характеру ран и лохмотьям плоти, конечности были не отрублены мечом, а либо оторваны, либо откушены.

В обнажённой груди человека зияли шесть отвратительных отпечатков когтей. Кожа вокруг ран была воспалена, по груди стекал гной. На первый взгляд казалось, что несчастный сидит с открытым ртом, но при ближайшем рассмотрении стало понятно, что у его откинутой головы отсутствует одна из щёк. Сквозь уродливую рану были видны дёсны.

В затылочной области, похоже, тоже имелась рана – судя по корке спёкшейся крови на волосах. Наследник сидел закатив глаза, а изо рта его стекала струйка слюны.

Словом, в облике несчастного с трудом можно было опознать черты вельможи, ещё недавно управлявшего Джораном.

«К-кто его так… Что, чёрт возьми, произошло?»

«Получив депешу от принца, мы отправились Меккан и угодили в ловушку. Дело в том…» – и со слезами на глазах Сулейман пересказал минувшие события.

Если резюмировать сбивчивый рассказ, вырисовывалась следующая картина.

Когда Фахад получил письмо от наследного принца с предложением добавить к своему имени частицу «Аль» и официально занять должность эмира, то во главе сотни гвардейцев умчался в столицу. Перед самыми воротами Меккана их встретил доверенный человек, и, сообщив, что будущий император ожидает их в усыпальнице, сопроводил к этому месту.

Подозревая, что с тайной встречей что-то не чисто, Фахад, прежде чем войти в гробницу, на всякий случай отдал Сулейману, командиру гвардии, приказ готовиться к сражению.

Никакого принца, конечно, они в подземелье не обнаружили, а лишь пустующую залу и ржавые железные ворота.

Укрепившись в подозрениях, Фахад немедленно повёл отряд к выходу, и вот тогда в узкой галерее неожиданно возник верзила с длинным хвостом на голове.

Внезапно узкую гробницу наполнило пламя и свист арбалетных болтов!

Но всё это не шло ни в какое сравнение с кошмарной аурой, испускаемой красным клинком Хейо. Его мощь превосходила все ожидания. Трепеща, словно огонь на ветру, аура его меча могла растягиваться до четырёх метров и с чем бы ни вступала в контакт – со щитом ли, клинком, копьём, или человеческим телом – она всё разрубала надвое.

Но не просто разрубала – чудовищный жар, сопровождающий удары его клинка, сжигал всё вокруг дотла.

Хейо не только полностью перекрыл выход из узкой галереи, но и неотвратимо наступал, заставляя отряд пятиться назад!

В это невозможно поверить, но всего один человек теснил сотню элитных гвардейцев Фахада!

После того, как окружённый аурой клинок Сулеймана сломало пополам, даже он был вынужден унижено отступить. В конечном счёте, их снова вытеснили на площадку с железными воротами.

Сулейман рассчитывал, что уж здесь-то они смогут переломить ситуацию. Что напав со всех сторон сумеют одолеть даже такого непобедимого монстра, как Хейо.

Но он ошибался. Мастерство Хейо превосходило всё, что он знал до сих пор.

Воитель с длинным хохолком на голове метался среди них, словно тигр в отаре овец и никто не мог противостоять его напору!

Отряд только и успевал, что уклоняться от взмахов его клинка, окружённого пламенной аурой.

Пока Хейо кружил по площадке, они несколько раз пытались прорваться к выходу. Но громила, точно сошедшее с Небес божество, всякий раз предугадывал их намерения и пресекал побег, ударяя в спины отступающим огненной волной.

Они уже решили было, что воитель задумал собственноручно погубить каждого на этой площадке. Что все они погибнут от красного клинка этого не то человека, не то демона.

Но в эту минуту железные ворота начали открываться. Оценивать ситуацию времени не было. Стараясь уворачиваться от меча Хейо, сражавшегося, словно тигр, Фахад и его подчинённые устремились к воротам, и без оглядки бросились вниз по лестнице.

Когда железные ворота снова закрылись, выяснилось, что из сотни бойцов в живых остались лишь семьдесят человек. Иными словами, почти треть личного состава погибла под ударами пламенного клинка Хейо.

Покуда лестница продолжала спуск, Фахад старался успокоить и воодушевить раненых, надеясь, что внизу они смогут передохнуть, после чего отыщут выход на поверхность. Но его надежды не оправдались.

Внизу их встретило несметное полчище монстров, орудовавших шиловидными когтями и роняющих жёлтые лохмотья слюны с выдававшихся вперёд челюстей.

Каждый в отряде Фахада был гордым, неустрашимым воителем. Каждый гвардеец сражался словно зверь, рубил мечом не покладая рук. Однако напиравшим неудержимой лавиной монстрам, казалось, не было конца, и, наконец, гвардейцы один за другим выбились из сил.

Когда у всех на глазах чудище сцапало зубами одного из гвардейцев, и, подбросив его в воздух, с хрустом перекусило пополам, даже несокрушимый боевой дух бывалых воителей дал трещину. Замерев от ужаса, бойцы стали уступать натиску противника.

Если б они только знали, что ждёт на лестнице, то предпочли бы остаться наверху и принять смерть от клинка Хейо.

Увеличив ауру до предела, Сулейман решил проложить дорогу своим клинком. Он знал, что лорд Фахад должен выжить любой ценой и поэтому рубил монстров не жалея сил. И пусть пробиваться сквозь толстые, перепачканные кровью и гноем шкуры чудищ было тяжело, но, в конце концов, ему удалось это сделать.

Несколько наиболее сильных и преданных воителей окружили Фахада и устремились в брешь, пробитую Сулейманом среди монстров.

Только как защитить господина, если о себе-то позаботиться не в состоянии?

Державшие круговую оборону воители один за другим становились кормом для чудищ, и, к моменту, когда отряд добрался до входа в одну из пещер, формация распалась.

И всё же не бывает худа без добра.

Узкая галерея позволяла сдерживать монстров меньшим числом людей. Задействовав последние крупицы маны, Сулейман прокладывал путь мечом и шаг за шагом продвигался вперёд.

Но силы таяли как масло в медной лампе, а тёмной галерее всё не было конца.

В конечно счёте, движения Сулеймана настолько замедлились, что через образовавшиеся бреши в обороне сумели прорваться монстры и гурьбой устремились к Фахаду. Услышав крик господина, разрывавшегося между пятью или шестью гадами, Сулейман и последние из выживших совершили самоубийственный прорыв, отбросили тварей и вырвали предводителя из их лап.

Но к тому времени Фахада уже успели основательно подрать. Кроме того, помимо капитана гвардии и его господина, в живых теперь оставались лишь трое воителей, причём относительно невредимыми из их компании были лишь сам Сулейман и ещё один гвардеец.

Если бы в ответственный момент Сулейман не потерял равновесие, если бы его рука не наткнулась на один из выступов и инстинктивно не ухватилась за него, весь отряд наверняка стал бы пищей для монстров.

Стоило опереться на выступ, как часть стены в галерее со скрежетом повернулась, и тогда, не мешкая ни секунды, Сулейман схватил Фахада словно тряпичную куклу и вбежал внутрь.

После того, как отбросив монстров за ними проследовали оставшиеся бойцы, дверь снова закрылась.

Сулейман окончил свой долгий рассказ, и Йехинатал сочувствующе вздохнул. Он и сам не мог отойти от предыдущих сражений с монстрами, и поэтому прекрасно понимал, через что пришлось пройти несчастным.

«История твоя многое проясняет, но куда делись другие выжившие? Здесь точно безопасно?»

«Безопасно? В-вроде да… Нет, я не смог, конечно, обыскать подземелье целиком, но… здесь чудищ нет. Во всяком случае, мы здесь давно, и пока ещё живы», – отчего-то замялся Сулейман.

Заподозрив, что собеседник темнит, Йехинатал, тем не менее, не стал допытываться.

Сулейман же поспешно сменил тему: «Через это отверстие можно следить за тем, что происходит по ту сторону. Наблюдая за вашим сражением, господин Йехинатал, я был искренне восхищён! Вот что значит работа настоящего мастера…»

Некромант от похвалы отмахнулся – подходящее ли сейчас время для комплиментов?

Однако восторг Сулеймана, похоже, был искренним. Действительно, кто ещё, кроме некроманта, мог бы так уверенно сражаться с монстрами посреди тёмного подземелья? Йехинаталу и впрямь удалось показать, в чём сила настоящего некроманта.

Неожиданно Сулейман бухнулся ему в ноги: «Умоляю, господин Йехинатал, спасите нас!»

«Ты о чём? Это же ты меня спас…»

«Чтобы вырваться из этого ада, нам просто необходима ваша помощь. Пусть я даже погибну, но прошу – помогите господину Фахаду выбраться отсюда. Одному мне с этой задачей ни за что не справиться!»

В голосе Сулеймана чувствовалась искренняя привязанность к своему лорду.

«Что ж, для начала я собираюсь осмотреть галерею по эту сторону стены. Если повезёт, то и выход отыщется. Ну а если нет, придётся прокладывать путь через монстров, вот только…» – Йехинатал умолк, не окончив фразу.

Сказать по правде, сражаться с монстрами некроманту ничуть не хотелось. Ему хватило и двух предыдущих раз.

Как только силы вернулись к Йехинаталу настолько, что он смог передвигаться без посторонней помощи, он принялся изучать стены. Заботы о Широне некромант решил пока поручить Сулейману.

Результаты осмотра его поразили. Как бы он хотел, чтобы в жутких пещерах, по которым блуждали они с Широном, были подобные устройства! Светильники были идеально отполированы и располагаясь через определённые промежутки, давали ровный и относительно яркий свет.

Стены тайной галереи украшали искусные фрески, пусть и потускневшие от времени. Йехинаталу не терпелось изучить их со всех сторон, но для начала он решил ограничиться простым визуальным осмотром и ускорил шаг.

Время от времени простукивая стены, некромант успел забрести достаточно далеко, пока головокружение от вновь пробудившегося голода не дало знать о себе настолько, что он решил повернуть назад.

Вернувшись в пещеру, где оставил своих товарищей по несчастью, Йехинатал увидел, как Сулейман, оседлав по-прежнему находившегося в состоянии комы Широна, заносит над ним острое лезвие клинка.

«Ах ты тварь! Какого дьявола?!» – заорал что есть мочи Йехинатал и закрыл корпус Широна Костяной сетью.

Конечно, он понимал, что с такого близкого расстояния воитель уровня Сулеймана без проблем пробьёт костяную защиту. К тому же он в любой момент мог ударить Широна в голову.

Однако Сулейман подпрыгнул от неожиданности и встал с Широна. Он прекрасно отдавал себе отчёт в том, что если не погасит гнев Йехинатала, то навсегда останется гнить в этом проклятом подземелье вместе со своим господином.

Как только воитель послушно отошёл в сторону, Йехинатал подбежал к Широну и на скорую руку удостоверился, что парень не пострадал. К счастью, хотя тот по-прежнему находился в состоянии глубокого обморока, ухудшений в его состоянии не наблюдалось.

Дрожа от ярости, некромант злобно уставился на Сулеймана. Помотав головой, воитель с растерянным лицом отступил ещё на несколько шагов.

«Почему? Что тебе сделало это дитя? Ты предатель? Тебя подкупил Рахман или принцесса Исирис?»

Заикаясь, но не желая, по-видимому, быть заклеймённым предателем, Сулейман с трудом проговорил: «И-извините… Господин Йехинатал, я не знал, что раб так дорог для вас!»

«Почему ты пытался его убить? Если это дитя умрёт, клянусь, я не сделаю и шагу, даже если это будет означать мой собственный конец. Отвечай на вопрос, живо!»

Лицо Сулеймана приняло ещё более подавленное выражение, но он решительно произнёс: «Я боялся, что это дитя станет обузой при побеге. К тому же…»

«К тому же?»

«Ну… Фуух… в этом месте совсем нет продовольствия…»

«Продовольствия? Продовольствия! Продовольствия, мать вашу!!! Так ты хотел сожрать его, пустить на фарш?!» – у Йехинатала закружилась голова, услышанное было настолько абсурдным, что он даже разозлиться толком не мог. – «Так вот куда делись остальные выжившие?! Их убил ты!..»

Сулейман промолчал и с виноватым лицом склонил голову.

Прошло уже много времени с тех пор, как они с Фахадом вошли в подземелье. Как бы ни растягивали они принесённый с собой провиант, он неумолимо таял. На счастье, неподалёку обнаружился колодец с подземным источником, поэтому питьевая вода имелась в избытке. Но пища подходила к концу, а вокруг не было даже светлячков.

Наконец, дыхание одного из тяжело раненых подчинённых, страдавшего от сильной лихорадки, остановилось. Фахад повредился рассудком, но это не означало, что его метаболизм замедлился. Напротив, ему хотелось есть вдвое больше обычного и он громко завывал от голода.

Не в силах больше видеть господина в таком состоянии, Сулейман принял решение не воспринимать умершего, как человека. Он накормил Фахада плотью погибшего товарища. В тот раз ему хотелось провалиться сквозь землю, настолько было противно…

Командир, который за всю жизнь не проронил и слезинки, теперь ревел как ребёнок и дрожал словно осиновый лист. Он даже думал покончить с собой.

Однако он не мог позволить себе умереть. Не будь здесь Фахада, Сулейман без колебаний расстался бы с жизнью. Но хотя бы господина он должен был спасти.

Прошёл ещё день голодовки, за ним второй, третий… и вот, через неделю испустил дух ещё один подчинённый. К тому времени последний из оставшихся в живых воителей тоже повредился рассудком. Проснувшись посреди ночи, безумец втайне насытился мясом товарища.

И за это был убит. Сулейман собственноручно лишил его головы.

Из глаз капитана текли горькие слёзы, ему казалось, что сердце вот-вот не выдержит. Днями напролёт он проклинал это жуткое место.

Но даже этом случае он должен был жить. Жить ради лорда Фахада. Наполняя собственное брюхо водой, он кормил господина человеческим мясом…

Однажды ночью ему приснился ужасный кошмар. В нём он поедал что-то очень нежное и вкусное, а вокруг текли реки крови, и чьи-то руки тянулись к его шее, собираясь задушить!

Проснувшись в холодном поту, он направился к колодцу умыться и содрогнулся. Из колодца на него смотрело лицо демона!

Пасть чудища была перепачкана кровью. И самое страшное – демон выглядел точь-в-точь как Сулейман!

Решив, что видит продолжение кошмара, он ущипнул себя за ногу, но оказалось, что это жестокая реальность. Очевидно, пришла его очередь сойти с ума, и звонкое эхо отразило от стен его безумный смех.

Глаза Сулеймана налились кровью, а волосы враз поседели.

С тех пор сон возвращался к нему каждую ночь. Сон, в котором он поедал человеческое мясо.

Теперь он уже не мог сказать наверняка, сон это или реальность, да и не хотел разбираться. Он лишь упорно надеялся, что это всё-таки сон.

«Что ж, по сравнению с Широном, который лопал монстров, ты недалеко ушёл… Но попробуй хоть пальцем его тронуть и тебе крышка.»

Вопреки ожиданиям, Йехинатал рассказ воспринял спокойно. До общепринятых понятий о добре и зле ему не было никакого дела, по крайней мере, пока Сулейман не начнёт представлять для них с Широном угрозу. В конце концов, он и сам некромант.

«Так значит, провизии тут нет совсем? В таком случае, как только проснётся Широн, мы отправимся искать выход на поверхность. Ты понесёшь Фахада на спине. И да, до той поры держись от Широна подальше. Если замечу тебя около него, то немедля проломлю тебе череп.»