Онлайн чтение книги Пришествие Бога Смерти The Coming Of A Poison Necromancer
Глава 6

Граф Кунцман не колебался.

Плеск!

Не снижая скорости, он бросился в ров. В другое время пересечь ров пешком было бы невозможно, но сейчас он большей частью был засыпан остатками рухнувших городских стен.

Тибо удирал, Кунцман гнался за ним, а Дюваль слинял под шумок и тоже направился к крепостной стене. Остатки штурмового отряда, кто ещё не пал в бою, также отступали к крепости.

Заметив бегущих вдалеке Тибо и Дюваля, граф Монтень воскликнул: «Опустите разводные мосты! Позвольте им войти в крепость!»

Вот опустился первый разводной мост, за ним второй, и солдаты высыпали навстречу отступающим. Их задачей было впустить как можно больше выживших. Солдаты подбадривали бегущих и кричали, чтобы те наддали скорости.

За Тибо по пятам бежал граф Кунцман, яростно потрясая молотом. Время от времени Тибо оборачивался и пускал в догоняющего стрелы, но безрезультатно. Паноплию Кунцмана он пробить не мог, а те из снарядов, что летели в лицо, граф отражал молотом.

Увлечённый погоней, Кунцман не замечал, что за его спиной к внутренней крепости бежит раненый Дюваль, а ещё дальше – солдаты Павитона.

Монтень возвысил голос: «Лучники, чего спите? Огонь! Остановите того медведеподобного ублюдка!»

С башни лучников и крепостных стен полетели стрелы. Граф Кунцман сбавил ход, опасаясь, что не сумеет избежать всего сонма снарядов. Тибо же тем временем подбежал к разводному мосту.

«Чёрт!» – топнул с досады Кунцман, понимая, что Тибо он упустил.

И тут взгляд вперился в Дюваля. Кунцман молниеносно перевёл всё внимание на него. Мощный поток ауры хлынул из молота, граф совершил взмах…

Критическая ситуация! Ведь Дюваль серьёзно ранен и без оружия.

Однако Тибо вновь спас ему жизнь. Притормозив у разводного моста, он выстрелил в Кунцмана, избрав целью один из участков, не защищённых паноплией.

Лучники, помимо него, уже опасались стрелять. Кунцман и Дюваль находились слишком близко друг к другу, и можно было зацепить своего.

Тем ценнее получился результат, поскольку стрела угодила коломскому графу в коленный сустав.

«А-арх!» – вскрикнул Кунцман и припал на одну ногу.

Стрела застряла в суставе, так что опираться на эту ногу он больше не мог. Воспользовавшись ситуацией, Дюваль наддал ходу. Вступать в новый поединок с этим медведем он не собирался.

Его покачивало, но, стиснув зубы, Дюваль всё-таки достиг разводного моста. Ему повезло выжить. А вот бежавшие за ним солдаты спаслись далеко не в полном составе.

Потому что под яростный стук конских копыт во внешнем дворе появились рыцари Второго Ордена Колома. В их числе находился и граф Любек.

С яростным криком, Любек врубился в толпу солдат Павитона, размахивая мечом. Безжалостно разя противника, рыцари погнали коней к разводному мосту. Летящие с башни стрелы они парировали мечами или щитами.

Всё ещё стоя у разводного моста, Тибо продолжал выпускать стрелу за стрелой. Самим рыцарям нанести урон таким образом было трудно, поэтому он выцеливал лошадей, на которых те скакали. Ведь если конь упадёт, то и рыцарь окажется на земле.

«Скорее! Бегите изо всех сил! Сейчас мы поднимем мост!» – призвал солдат граф Монтень.

Вот на тот взбежал ещё один солдат, за ним другой… и разводной мост начал подыматься. Те, кто не успели добежать, завопили, умоляя подождать. Однако враг находился уже слишком близко.

Вот и Тибо запрыгнул на подымающийся мост. После чего внутренняя крепость снова превратилась в неприступную твердыню.

Придерживая Кунцмана, Любек поплёлся назад. Раз врата внутренней крепости закрыты, ловить тут больше нечего. Придётся вновь задействовать баллисту. Благо, удалось отстоять хотя бы одну.

БАМ!

Первый валун ударил во внутреннюю стену. От этого звука сердце графа Монтеня замерло.

БАМ!

Новый удар. Страх жителей феода усиливался. Только от грохота у людей перехватывало дыхание, а тела принимались дрожать.

Последняя уцелевшая баллиста вела методичный обстрел. Благо хоть скорость бомбардировки оставляла теперь желать лучшего, а стены были крепки.

Но, поскольку противопоставить орудию было нечего, даже эти стены понемногу поддавались. Каждый выпущенный баллистой валун вызывал трещины и поднимал каменную пыль.

БАМ!

На этот раз каменный снаряд влетел в башню лучников, и та покачнулась. Тибо неустанно стрелял из лука, но из-за деревянных щитов эффекта добился незначительного.

Дюваль, принимавший лечение лёжа, с досады скрипнул зубами.

«Проклятье! Ну почему я не успел добраться до её тетивы… Ух-х!»

Он попытался привстать, однако острая боль в рёбрах заставила его лечь снова.

А бомбардировка всё продолжалась. Армия Колома разместилась у самого рва, взяв крепость в кольцо. Солдаты готовились броситься на штурм как только падут внутренние стены. Взгляды, которые бросали на крепость, были полны злобы. Ведь отряду Дюваля удалось застать их врасплох и уничтожить четыре баллисты.

Стены ветшали, ощетинившаяся копьями и мечами коломская армия ждала своего момента, а лица защитников Павитона темнели с каждой минутой.

«Обрушение стен, в любом случае, лишь вопрос времени. Когда это случится, нам останется лишь погибнуть с честью. Так будем же биться до конца, чтобы грядущим поколениям не пришлось за нас краснеть! Пока мы живы, да не уроним честь павитонского знамени!» – громко провозгласил граф Монтень.

Слова придали солдатам Павитона сил. Чтобы подбодрить жителей, знаменосцы принялись размахивать штандартами феода, на которых изображены два волка.

Однако двое наиболее опытных рыцарей выступили с возражением: «Нет, господин граф. Мы настаиваем, чтобы вы бежали через чёрный ход. Наиболее благоприятным для того станет момент, когда они ворвутся в крепость. Мы же выиграем для вас время, пусть даже ценой своих жизней.»

Во внутренней крепости имелся секретный ход, выходивший к неприметному местечку в стороне от рва. Рыцари призвали Монтеня воспользоваться им.

Но граф отверг их рекомендацию.

«Это мой замок. Когда крепость падёт, владелец ей станет ни к чему! Потому я умру здесь, вместе со всеми. Не пекитесь обо мне, лучше помогите детям и женщинам укрыться в безопасном месте! Если ближний бой не будет иметь смысла, отойдём к донжону, запрёмся там и будем бороться до конца.»

Донжон являлся самой высокой и монументальной постройкой в крепости. Так называемый, последний оплот.

Граф Монтень готовился умереть в бою за этот донжон. Укрепившись в решении, он постарался придать лицу торжественный вид.

И, словно по заказу, слова его едва не исполнились сразу же.

БАМ!

Выпущенный из баллисты валун угодил в уязвимую точку стены, и часть секции осыпалась, оставив зияющую дыру.

Удар был хорош. Обломки ударившегося о стену валуна разлетелись во все стороны, каменная пыль заполнила воздух. Крепость содрогнулась как при землетрясении.

Но этим последствия не ограничились. Всего через пару мгновений послышался гул, и ровные блоки, из которых состояла стена, скатились вниз по склону. Тем самым во внутренней стене образовалась дыра, достаточная для того, чтобы сквозь неё в ряд могли пройти десять человек.

Солдаты Колома возликовали. Они тут же бросились к пролому, чтобы атаковать защитников.

Особенно неистовствовал граф Кунцман. Он громко ревел и размахивал молотом, совершенно забыв о боли в раненом колене.

«Дыра! Наконец-то мы её пробили! Теперь вы все умрёте. Я прикончу каждого из вас, галикские ублюдки!»

Павитонцы и без того были деморализованы. А тут ещё какой-то бешеный медведь принялся осыпать их угрозами, заставив побледнеть ещё сильнее. В тот момент заставить себя выйти против него на бой не смог бы никто.

Однако людей на приступ Кунцман так и повёл, потому что Любек распорядился оставаться на местах.

В этот раз главнокомандующий Колома собирался вести сражение как следует, шаг за шагом. Ему не улыбалось, оголтело бросившись в бой, нарваться на очередную неприятность.

«Всем стоять! Сигнальщик, чего замер? Продолжаем бомбардировку! Разрушим стены так, чтобы пройти в них всей армией. Огонь!»

По приказу графа коломские солдаты возобновили доставку камней.

Любек с первого взгляда присмотрел ручей, протекавший рядом с крепостью. В нём было множество валунов величиной с дом. Поэтому о снарядах для баллист беспокоиться не приходилось.

Вытянувшись в цепочку, солдаты Колома сновали к ручью и назад. Там они поддевали валуны ломами, после чего подсовывали под них ролики для облегчения транспортировки.

Граф Монтень и жители Павитона отлично видели кантующих валуны солдат Колома и понимали, что снарядов, судя по всему, хватит для того, чтобы сравнять это место с землёй полностью. Оттого лица людей были мрачнее тучи.

Однако в каждой бездне отчаяния всегда остаётся место лучику надежды. И в минуту тотальной безысходности раздался клич, всколыхнувший сердца защитников.

«Урраааа!!!»

Крики доносились с противоположного берега горного ручья и с каждым мгновением становились всё ближе. Одновременно с той стороны поднялась туча пыли.

И вот, опережая её клубы, в воздухе просвистело усиленное яростным вращением копьё.

Шу-уу, чвок!

Острый наконечник вонзился в спину солдата, пытавшегося поддеть валун. И это было только начало. У новоприбывших в руках сверкали молоты, кирки и топоры. И они плотной толпой бросились в ручей.

Пуф-ф, пуф-ф!

Словно пчелиный рой, люди с горевшими безумием глазами, напали на коломцев. На каждого солдата пришлось от пяти до пятнадцати человек, налетавших скопом, колотивших молотами по головам и врубавшихся в спины топорами. Неглубокий ручей стремительно покраснел от пролившейся в него крови.

Сердце Любека понеслось вскачь. С исказившимся лицом, он обратился к Кунцману: «К-кто эти люди?! Это они устроили ночью огневой налёт?!»

Не отвечая, Кунцман вскочил на коня и помчался к ручью. Глаза графа не видели уже ничего, кроме метнувшего копьё человека, и его сверкающего ледяным холодом взгляда. Потому что это был никто иной, как Широн!

«Гра-аа!!!»

Кунцман скакал во весь опор, размахивая молотом. Никто не рискнул его остановить, потому вскоре он домчался до ручья и вступил в воду.

Широн не стал избегать схватки, как не избегало и его войско. Он шагнул навстречу Кунцману, отсалютовав тому копьём. Несмотря на травмированную ногу, двигался он с поразительным проворством.

Шшшш…

Широн рассекал поток подобно морской кольчатой змее[1]. Вода словно расступалась пред ним, уступая дорогу.

Одновременно с Широном выдвинулись и трое рыцарей – командиров десятитысячных подразделений. Они пустили коней вскачь, чтобы атаковать Кунцмана одновременно с трёх сторон. Кони влетели в ручей, подняв тучу брызг.

Простые солдаты тоже не остались в стороне. Окружив Кунцмана, они принялись забрасывать того сетями и обстреливать из луков.

«Ну же, выродки – нападайте!» – громко проорал Кунцман.

Со свирепым выражением он прыгнул в самый центр вражеской толпы, размахивая своим оружием.

Вжу-уу!

Молот окутала яркая серебристая аура. Он крутанул им вокруг себя, отражая стрелы и сшибая сразу двоих рыцарей.

Молот раскроил голову рыцарского коня, приближавшегося справа. Рыцарь кувыркнулся по направлению движения и рухнул в воду, подняв тучу брызг.

Рыцарь, атаковавший слева, принял атаку Кунцмана на щит, в результате чего тот раскололся, и это позволило отделаться лишь переломом предплечья.

Не обратив никакого внимания на поверженных бойцов, Кунцман соскочил с коня и бросился на Широна.

Трак!

Успевшие обвить Кунцмана несколько сетей разорвались, не выдержав его медвежьей силы. Освободившись от пут, он в один прыжок оказался перед Широном и занёс молот над его головой.

«А-аа!» – непроизвольно вскрикнули окружающие, ожидая гибели предводителя.

Однако Широна так просто не одолеть.

Крак! Плеск!

Молот неотвратимо опускался на голову Широна, но раскроил лишь горный поток и гальку на дне. Мощь удара оказалась так велика, что инерция подбросила молот на уровень человеческой головы, и во все стороны полетели осколки камня.

В каплях воды сверкнул наконечник копья Широна. Когда Кунцман атаковал молотом, он скользящей по воде змейкой метнулся вправо, совершил полуоборот, такой же змейкой зашёл со стороны ноги, на которую опирался граф, и ткнул копьём.

Суисс!

«Аааа!»

Копьё насквозь прошило ладонь Кунцмана, чиркнуло по бороде и порвало кончик носа. Волоски из бороды разлетелись вокруг, а из рассечённого носа хлынула кровь.

Атака Широна вышла чрезвычайно опасной. У Кунцмана ёкнуло сердце от осознания, что даже такой мастер, как он, потерял противника из виду, когда тот, скрывшись в брызгах воды, сместился змейкой и неожиданно нанёс удар. Лишь в последний момент подставив ладонь, он смог избежать наихудшего сценария – иначе копьё вошло бы ему в голову.

Но теперь сердце замерло уже у Широна – хитроумный удар не удался, а значит, ответная атака станет смертельно опасной уже для него. Быстро выпустив копьё из рук, он стал заваливаться на спину. И всё равно не успел.

«Ублю-удок!»

Кунцман взмахнул молотом – и завертелся подобно лопастям ветряной мельницы. Галька на его пути измельчалась в порошок, более крупные булыжники раскалывались на части. Широну же молот ткнул в колено, а также по предплечью.

Плеск!

Широн распластался в водах ручья. Колено было травмировано, да и правая рука в бою уже не поможет. Конечно, воспользуйся он ядом или призови призраков, одолел бы Кунцмана без труда, однако за ним наблюдали слишком много глаз, чтобы прибегнуть к этому. Да даже Костяной щит – и тот не призвать!

«Сдохни!»

Пуф-ф!

Кунцман вновь совершил стремительный рывок и обрушился на Широна. Глаза его пылали как факелы, в них не было ничего, кроме ненависти в противнику.

Но врагом Кунцмана был далеко не один только Широн. И позади, как раз разогнав коня, уже мчался с копьём наизготовку третий рыцарь. Ещё один командир десятитысячных подразделений.

Скрж-ж! Бум!

Благодаря защитным свойствам паноплии, тело Кунцмана не получило прямого урона. Тем не менее, это была кавалерийская атака на полном скаку, потому обладала недюжинной мощью. Тело Кунцмана отшвырнуло как пушинку, заставив окунуться в воды ручья.

«Кидайте сети, бросайте камни!» – принял на себя командирские функции от имени Широна рыцарь.

Люди вновь принялись опутывать тело Кунцмана. И пока одни забрасывали и тянули сети на себя, другие метали камни и стреляли из луков.

«А-аарх, ублюдки!»

В лицо Кунцмана угодила ещё одна стрела. О шлем то и дело ударялись камни. И будь он хоть гением боевых искусств, выдержать столь массированную атаку не мог.

Бултых!

Не успел Кунцман подняться на ноги, как вновь окунулся с головой. В этой ситуации молот его явно уступал мечу. Будь он рыцарем-мечником, мог бы рассечь сети и одним рывком вырваться на свободу. Однако попробуй проделать то же самое молотом!

Чво-ок!

«Ааааа!»

Ранее атаковавший Кунцмана на скаку рыцарь вновь разогнал лошадь. На этот раз он подскочил сзади и ткнул копьём в ногу противника.

Кунцман вскрикнул и снова упал навзничь. Чем больше он двигался, тем туже затягивались вокруг него сети, и тем сложнее ему становилось.

Лишь тут в лагере Колома стали приходить в себя. Всё вышеописанное произошло так быстро, что люди остолбенели, и начали отмирать только заслышав крик Кунцмана.

Граф Любек поспешно скомандовал: «Ну же, скорее – спасайте графа Кунцмана! Атакуйте их!»

Рыцари Второго Ордена Колома направили лошадей к горному потоку. За ними последовали солдаты с копьями наизготовку.

Всё происходящее отлично видели из крепости Павитон. Сонмы солдат, занявшие берег ручья… и фигура Широна!

Из-за расстояния рассмотреть отдельных людей было трудно, однако в человеке, возглавлявшем армию, Широна узнали все.

Монтень взволновался настолько, что голос его стал дрожать: «Это Широн! Он всё-таки пришёл. У него получилось сплотить беженцев и ударить в тыл врага!»

«Ураааааа!» – возликовали находившиеся в крепости солдаты, всего пару минут назад готовившие себя к смерти.

Герой, которого так ждали, наконец-то пришёл, чтобы их спасти! Как такому не обрадоваться!

Травмированному Дювалю помогли встать на ноги, и он тоже уставился на Широна. В глазах его плескались глубочайшее доверие, уважение и преданность.

Примечание

[1] Имеется в виду ядовитая змея Hyndrophis cyanocinctus, распространённая по всему побережью Индийского океана – от Персидского залива и до Новой Гвинеи.