Онлайн чтение книги Зов разлома
1 - 10

Дисклеймер:

Произведение не носит исторический или документальный характер. Все события и герои вымышлены. Славянская культура и обычаи выступают лишь прообразом, от которого отталкиваются, однако произведение не претендует на историческую достоверность.

----------------------------------------------------

Хельга взобралась на скамейку и смотрела в окно на удаляющуюся спину деда. Вот он сделал резкий жест рукой, и перед ним раскрылся портал, в котором князь исчез.

— Красиво-то как! — выдохнула Хельга.

Девочка попыталась повторить, но у неё не получилось: то делала слишком медленно, то слишком быстро, то вообще криво. Домовой терпел полчаса, а потом всё же не выдержал.

— Хозяюшка, что ж ты уже столько времени руками машешь?

— Ты видел, как дедушка портал открыл? — не отрываясь от своего занятия, спросила Хельга.

— Сотни раз, — пожал плечами Прошка. — А что, в этот раз как-то по-особенному?

— Ты видел, как красиво он его открыл? Это же просто… — Хельга задумалась, как бы поудачнее назвать жест деда. — Красота красивая! Вот.

— И ты думаешь, что, повторив его жест, научишься открывать порталы? — хохотнул домовой. — Нет, хозяюшка, тут сила немалая нужна и знания великие. А у нас со стола не убрано и посуда не помыта.

— Ой, Прош, ну какие мне порталы? Я хочу хотя бы так же красиво магические жесты делать, а посуда… — Хельга резко взмахнула рукой, собирая магические искры, и посуда переместилась в лохань, где её стала натирать крапивная мочалка. Домовой снова замер памятником самому себе. — Вымоется посуда и без нас, а вот как дедушка так красиво жесты делает — не понятно. — Хельга огорчённо вздохнула.

— А ты, хозяюшка, попроси его медленно показать, князь тебе не откажет, — придя в себя, посоветовал домовой. — Лучше вот мне покажи, как ты мочалку заставила посуду мыть.

— Заклинание повторения. Одна искра огня на подогрев воды; три воздуха и одна воды. — Хельга снова начала свои попытки повторить деда. — Это я ещё в четыре года умела. Нас на кухню тогда не пускали, только убраться в комнатах да посуду помыть разрешали. 

Промучившись ещё полчаса, Хельга наконец смогла повторить жест. Радостно спрыгнув со скамейки, она побежала к Прошке, который усердно чистил князевы сапоги.

— Проша, гляди! — Она резко взмахнула рукой. — Правда я на дедушку похожа?

— Похожа, — согласился домовой. — Только ужин мы готовить ещё так и не начали. А пирожки будут? Тесто вроде оставалось.

— Справимся. — Хельга подошла к столу, смахнула невидимые крошки, посыпала через сито муки, а затем ловким жестом извлекла тесто из корчаги. — Сейчас мы его обомнём, а пока подходит, сделаем начинку для пирогов. Только вот с мясом не успею, давай с соленьем сделаем.

Несколько искорок, и тесто продолжило обминаться без участия девочки, а сама она достала горшок с солёными грибами, мелко их порезала, добавила пару луковиц и на латке отправила в печь. Домовой смотрел, как девочка, словно маленький вихрь, перемещается по кухне. Она начинала что-то делать, кидала магические искры, заставляя копировать её действие, и переходила к следующему занятию. За час до ужина Хельга поставила пироги в печь, предварительно достав оттуда латку с тушёной капустой. Осмотрела кухню, отправила мыться посуду и, устало вздохнув, уселась на скамейку.

— Видишь, Прош, всё успели, — выдохнула она. — Теперь дедушку ждать. 

— Хорошо ждать, когда всё готово, — глубокомысленно изрёк домовой. — А покажи ещё разок заклинание повторения.

Хельга удивлённо посмотрела на Прошку и медленно начала собирать искры. Домовой повторял за ней, но в самом конце заклинание неизбежно рассыпалось. Через полчаса Прошка занервничал.

«Не может ведь человек магией домовых пользоваться лучше их самих. Научил ведь её кто-то этому».

— Тебя твой дядька Архип учил? — наконец не выдержал Прошка. — Или кто?

— Нет, не он. Жена его, — уже в десятый раз показывая заклинание, ответила Хельга. — Ты не переживай, Прош, я его недели две учила, так же, как и ты, цепочку ломала.

— Ну раз и ты две недели, то ладно, — немного успокоился домовой.

— А скажи, меня батюшка тоже бить будет, как брат? — поинтересовалась девочка.

— Драгомир-то? — изумился домовой, снова рассыпав заклинание. — Нет, он детей не бьёт, даже когда и надо бы всыпать. Только вот вряд ли он тебе рад будет. Его радость — твой брат. Не знаю, как ты с ними уживёшься.

— А почему я с ними жить должна? — удивилась Хельга. — А с дедушкой разве нельзя? Вы же тут как два сыча в лесу живёте: ни еды, ни порядка.

— Так я что, против? — Прошка задумчиво почесал макушку. — Только ведь отец тебе не князь, а Драгомир — ему и решать. Коли решит забрать, так кто ж ему запретит?

Хельга погрустнела.

«И как я с ними жить буду? Брат дерётся, а отцу я не нужна. Всё как тётушка говорила…»

***

Вечер неумолимо надвигался, а князя всё не было. Хельга достала бёрдо и стала заправлять в него нити. Маленькие пальчики ловко протаскивали цветные нити между планок.

«Пояс у дедушки уже поистрепался, надо сплести несколько новых, а если нитки останутся, то и Проше сделаю подарок».

Тётушка зимними вечерами сажала её рядом с собой и заставляла учить узоры. Хельга могла с закрытыми глазами повторить любой из 12 узоров, которым её научили.

На затухающем небе уже стали появляться луны, когда Хельга закончила заправлять нити и взяла в руки уто́к. Чтобы запустить магию повторения, сначала надо сплести кусочек, который будет повторяться. Девочка, склонив голову, пропустила уто́к между ниток и начала плести. Если Хельгу завтра заберёт отец, то у дедушки по крайней мере будет от неё подарок.

***

— Злат, ну как там у тебя? — князь посмотрел на Кожемякина, который, останавливаясь у каждого фрагмента печати, опускал руки на землю и слушал её.

— Да как сказать… Земля застыла — нет в ней жизни, но за лето отойдёт, — ответил князь Кожемякин. — Кроме вон того дальнего фрагмента: он мёртвый. И самое неприятное — тот, кто это сделал, тащил сюда хаос. Вот только зачем? Ведь первородная стихия не подчиняется, она просто убьёт призывателя, как убила всех этих людей. А у тебя что?

— Я нашёл место, откуда он уходил. Навестим его?

— Идём, у меня к нему будет пара физических замечаний. Если бы не он, я бы красиво через пару недель вернулся и потребовал законный отпуск. Скатался бы в Царьград. А сейчас я как пёс буду бегать по округам в поисках любителя запрещённой магии…

— А кто тебя туда отпустил бы? Нас осталось трое. Рорик не будет так рисковать. Граничные земли с Поднебесной — это отлов неучтённой селёдки, как у Звяги. У него граница как решето. Без тебя никак.

— Знаешь. Когда я по молодости ввязался в эти дела, то не думал, что они растянутся на всю мою жизнь. И если бы Годлав не пообещал мне в жёны Умилу из рода Микулы Селяниновича, то чихал бы я на все эти подвиги. Лежал бы на кровати и ездил на охоту за кроликами. 

— А мне казалось, ты о защите земель своих думал, — ухмыльнулся Гостомысл.

— Земли свои я бы и сам защитил, а вот в скит поляниц я бы не рискнул пойти. — Злат Кожемякин задумчиво посмотрел на свой пудовый кулак. — Но я хоть от всей этой суматохи жену получил. А ты? Почёт и уважение? Пару земельных уделов? Так у тебя и так этой земли хватает. А был бы удельным князем… Сам себе хозяином был бы.

— Балабол, — покачал головой Гостомысл, — случись чего, ты первый на защиту земель наших дружину поднимешь.

— Так я эти земли не один десяток лет собирал — конечно не отдам, — расплылся в улыбке Злат. — Давай, показывай, что накопал.

Князь Гостомысл взмахнул рукой, и вокруг неё начал образовываться небольшой туман. Сгусток начал расти, притягивая остатки магии перемещения. Сначала ничего не происходило, но потом маленькие пятнышки стали сливаться в остатки символов и начали светиться. Гостомысл подвесил туманную сферу, потихоньку восстанавливая плетения. 

— Вот всегда было интересно, как ты это делаешь? Сколько раз видел, и всё равно не понимаю, — с восхищением произнёс князь Кожемякин.

— Потому что некоторым голова дана не только шапку носить, — не оборачиваясь произнёс Гостомысл. — И будь другом, помолчи.

— Ну я, может, в твоих магических штучках и не силён, — Злат пропустил просьбу Гостомысла мимо ушей, — зато силой меня мать-земля не обидела. А то, что некоторых шнурком перешибёшь…

— Мать-земля не обидела, так сейчас я обижу. Причём два раза, если не замолчишь.

Наконец символы перехода были восстановлены, и оба князя и два мага из хранителей вошли в портал.

Портал привёл их в стольный град, к задворкам небольшой харчевни.

— Вот где он останавливался, — хмыкнул Кожемякин. — А гадил, значит, подальше отсюда. Что ж, послушаем, что нам поведает любезный трактирщик.

— Ничего он нам не поведает. — Гостомысл сразу же начал проверять магический фон. — Тут второй портал, и сейчас я посмотрю куда.

Второй портал открылся в каком-то небольшом городке на берегу реки Итиль[1]. Но за ним был следующий. Уже начинало смеркаться, когда они вышли к небольшому приграничному городку.

— Это у нас что? — Кожемякин посмотрел на Гостомысла.

— Это, Злат, пограничный городок кривичей Новосёлки. И тот, кто нам нужен, пешком направился туда. Но в город соваться не будем: уж больно мы с тобой известны, а вот эти двое пускай идут туда, и чтобы через два дня я уже знал всё — кто он, что он и даже то, что этот товарищ ел на обед.

— Будет сделано, княже, — кивнул один из магов. — Только вы нам поисковую сеть оставьте, пожалуйста, чтобы мы тоже зря народ не пугали. И денег на постой.

Гостомысл глянул на Кожемякина, тот немного помялся, но выудил из кошелька гривну.

— Сильно не шиковать, — предупредил он.

— Да пошикуешь тут, — вздохнул маг и начал вливать свою магию в поисковую сеть князя. Перехватив её, маги направились в сторону города.

— Ты утром чем будешь занят? — проводив хранителей взглядом, поинтересовался Гостомысл у друга.

— Обычно по утрам я сплю, а что? — ответил Кожемякин. — Но если что-то надо, говори прямо, без этих твоих загадок и многозначительного хмыканья. 

— Завтра к десяти утра приходи в дом летописцев в Белозёрске, девочку будем в род принимать, и нужны мне свидетели. Позвал Светлояра круг ставить. Ну ещё будут старшие двенадцати главных семей.

— И что же это за девочка, раз главы семей будут и три князя? Рорика дочь, что ли? — изумился Злат. — После пяти сыновей я уже ничему не удивлюсь.

— Бери выше, — хмыкнул Гостомысл. — Моя внучка. 

— И откуда у тебя внучка? Сколько ей лет? Ты чего-то мне не договариваешь, Тёмный, — возмутился Кожемякин. — Я четыре месяца назад, когда уходил, у тебя не было никакой внучки. И Драгомир твой вместе с моим Драгомиром перебирали травки у себя в лабазе. А тут, стоило мне приехать, такие новости. Вот и отпускай теперь детей по городам и весям на закупки трав.

— Детям четыре десятка уже, у них у самих дети есть. И не по одному, — вздохнул Гостомысл. — Остальное завтра. Увидишь и узнаешь. Ну что, придёшь?

— Спрашиваешь тоже. Девка от твоих кровей — конечно приду, посмотрю. У меня внуку младшему восемь — есть резон присмотреться, — расплылся в улыбке князь Кожемякин. — Он у нас башковитый, прямо как ты, не пойму только в кого. 

— Ну тогда жду тебя завтра, — кивнул Гостомысл. — Тебе портал домой открыть, или сам?

— Открывай давай! Затащил неизвестно куда ещё и спрашивает, открывать или нет. А сам сейчас куда? Домой?

— Сначала на провалы, ребят по домам отправлю, а потом и сам: малая ждёт поди, — улыбнулся князь.

— Заинтересовал, княже, заинтересовал, — рассмеялся Злат. — Ну тогда меня домой, а сам как хочешь.

Гостомысл открыл портал до дома князя Кожемякина, а проводив его, вернулся к северным провалам. Выслушал отчёт хранителей и отправил их домой, а сам зашагал к бывшей деревне, где его ждал Эйрик с дружиной и магами (все они уже изрядно замёрзли и проголодались). Князь открыл портал, и вся толпа высыпалась на городской площади.

— Ну дальше сами разберётесь, кому куда надо, а меня дома ждут, — пресекая все вопросы, произнёс князь и, наконец открыв последний портал, оказался возле дома. Ночь уже вступила в свои права, кругом опустилась тьма, разгоняемая лишь светом трёх лун, да в окне кухни горел магический светлячок.

— Не спит. Ох, горюшко моё, — улыбнулся князь и толкнул дверь калитки.

Но в доме была тишина. Гостомысл прошёл на кухню и увидел Хельгу, которая уснула за столом, положив руку под голову. Рядом лежал красивый пояс, ещё не снятый с бёрдо.

— Ещё и рукодельница, — покачал головой Гостомысл и, вспомнив Кожемякина, усмехнулся. — Ха! Посмотрит он, подходит ли она внуку его… А вот выкуси! Это я ещё посмотрю, кто ей подходит.

Князь чуть шевельнул пальцами, переместил девочку в комнату и, укутав её одеялом, направился на кухню. Запах свежей выпечки Гостомысл почувствовал сразу, как вошёл в дом. И эту ночь князь проведёт в тёплой компании: он сам, пирожки и жбан с простоквашей.

***

Дом летописцев в Белозёрске был сложен из массивных камней. Он должен был пережить любую напасть: хоть пожар, хоть ураган, хоть нашествие магических тварей. Здесь хранилась вся история рода, начиная с его основателя — Хельги Вещего и заканчивая нынешним князем, тёмным магом Гостомыслом Белозёровым. Тут же хранились списки главных двенадцати семей — тех, кто родился, и тех, кто был принят. Тут же заверялись браки, тут же они и расторгались. Обычно здесь хозяйничала Веледара, городской рунический маг. Её магической силы хватало для всех этих дел. Однако сегодня всё было по-другому. Утро только начиналось, а главы семей уже потихоньку собирались в главном зале. Они здоровались друг с другом и тихонько переговаривались, поглядывая на дверь. Все ждали Светлояра. Нечасто встретишь главного волхва: не любит он свой град Китеж покидать да и у себя гостей не жалует. Наконец дверь распахнулась, и в зал вошёл Светлояр. Роста он был среднего, длинная седая борода спускалась до пояса. Серые глаза смотрели строго, словно проникая в потаённые мысли каждого. Одет был в шёлковую рубаху, поверх которой кафтан из дорогой узорчатой ткани, богато расшитый тесьмой. На кафтан сверху была накинута ферязь с рукавами такими длинными, что они практически касались пола. В руке волхв держал тяжёлый дубовый посох, в оголовье которого был вставлен большой прозрачный камень. Мужчины, собравшиеся в зале, благоговейно отвесили поклон Светлояру как дань уважения. Тот кивнул им и произнёс:

— У кого магия ниже средней, выйдите: я сейчас браслеты сниму, буду круг строить, не хотелось бы вас по полу собирать.

— Мы не будем тебя отвлекать, князь Светлояр, у входа подождём, придём вместе с нашим князем, — озвучил мысли присутствующих Радибор Бигильдиев и первым направился к выходу. За ним потянулись и остальные.

Однако только они вышли на улицу, как у входа открылся портал и, к всеобщему удивлению, из него вышел сам Злат Кожемякин. Присутствующие вновь согнули спины в приветствующем поклоне. Князь кивнул и направился во внутрь.

— Это что, весь совет тут будет? — поинтересовался у Радибора его закадычный друг Жилорад Власьев. — Это ж они так только на рождение Драгомира собирались вместе.

— Ну тут не внучке, а скорее князю нашему уважение. Хотя, когда княжеского внука в списки заносили, Гостомысла-то и самого не было, а тут… — Радибор в задумчивости почесал лысую макушку. — А с другой стороны, наше дело маленькое — приказали прийти, мы и пришли.

— И то верно, — согласился Жилорад, — у меня от их магии голова кругом идёт. 

— Без их магии у тебя бы и головы не было, ты не забывай, кому мы миром обязаны. А князя не было, потому что басурмане на границе шалили, — заметил Могута Гурьев. — Но Радибор прав, лучше не лезть нам в семью князя. Ему и так сейчас несладко. А вон и Драгомир идёт. Что-то своим ходом. Видно, опять с князем рассорился. Непутёвый.

Мужчины оглянулись. И правда, со стороны городского портала шёл сын князя Гостомысла Драгомир. Весь его вид выражал усталость и недовольство.

— А отец где? — поинтересовался Гурьев.

— Придёт, — коротко ответил Драгомир и отошёл в сторону от всех.

«Не ожидал я, что тут будет столько народу. Что ж, раз отец хотел столько свидетелей для девчонки, то и я ими воспользуюсь, чтобы увидели мою непричастность к этому ребёнку. Но и на тот случай, если каким-то чудом подтвердится отцовство, я тоже подготовился. Можно усомниться в компетентности Веледары, а если и это не поможет, просто вручу отцу отказ от прав на ребёнка. Пусть сам решает, что с ней делать, раз пригрел».

Долго ждать не пришлось. Открылся портал, и из него вышел Эйрик Белозёров, а за ним и князь, держащий девочку за руку.

— Светлояр там? — поинтересовался князь у собравшихся.

Те дружно кивнули.

— Светлояр? — изумился подошедший Драгомир. — Почему не Веледара?

— Чтобы у меня сомнений не было. И у тебя тоже, — ответил Гостомысл. — Не так часто оракул ошибается.

— А может, она и не ошиблась, — Драгомир взглянул на девочку, досадно поморщившись.

— Сомневаюсь, — князь устало взглянул на сына. — Тебе бы радоваться, что дочь у тебя есть, а ты злишься. 

— Я уже шестнадцать лет рад, что у меня есть сын, и не надо мне другой радости. А эту можешь отдать в любую семью: ни мне, ни Энтони она в нашем доме не нужна. И без разницы, что покажет проверка, отказ вот. — Драгомир извлёк из кармана кафтана сложенный вдвое пергамент и продемонстрировал его Гостомыслу.

«Нет смысла тянуть время: девочка слишком похожа на меня, а опротестовать проверку Светлояра нереально».

Князь молчал. Молчала и девочка, держащая его за руку. Наконец Гостомысл протянул руку и забрал у сына пергамент.

— Пожалеешь ведь, да поздно будет. — Князь осуждающе взглянул на сына. — Ты даже не представляешь, от чего отказываешься. 

— Княже, ты не переживай, я её заберу, — начал было Эйрик, но Гостомысл жестом показал ему замолчать.

— Пора, — только и произнёс он и, не отпуская руки девочки, вошёл в здание.

[1] Итиль — старое название Волги.

-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Издательство: Империя Илин

Главный редактор: Андрей Гайда

----------------------------------------------------

Автор: Ольга Титова

Редактор: Андрей Гайда

Вычитка: Чинь Ву Чиеу Ви

----------------------------------------------------

Художник: BONNIE

Дизайн: Владимир Ким