Онлайн чтение книги Зов разлома
3 - 8

Когда Хельга открыла глаза, Ярило уже был высоко на небе. «Проспала!» — поняла девушка. Всё её тело ломило от боли.

Ягайла, оказывается, уже исчезла по своим делам, кота с мышами тоже не было видно, как и Тавинки.

— Тавинка! — позвала Хельга. — Ты вообще где?

Сначала ничего не происходило, но потом появилась заспанная домовушка. Она рассеянно уселась к Хельге на кровать, зевнула, потянулась, посмотрела вокруг и, лишь когда увидела, как высоко Ярило, ахнула:

— Хеля, это что такое, полдень на дворе? Как так получилось?

— Знамо дело, полдень, — кивнула Хельга, а потом с укоризной взглянула на подругу. — Этот сумасшедший маг Кощун ночью устроил непонятно что. Пытался заставить меня выйти из комнаты. Я не вышла, так он меня чуть не сжёг. А ты всё проспала. Проснулась бы, а от меня только кучка пепла осталась.

— Проспала, — согласилась Тавинка, ощупывая руки и пропуская меж ушей рассказ Хельги. — Как будто провалилась куда-то: ничего не слышала и не видела. Хорошо, что ты позвала, иначе так бы и не проснулась. Околдовал, что ли, кто?

— Может, этот ненормальный и околдовал, — ответила Хельга, немного подумав. — Ведь и Ягайла проснулась только после того, как зверь и Кощун полдома разгромили, а оборотни не появились совсем. Даже старейшина, пока Ягайла не позвала, молчал. Я так напугалась, что пришлось зверя разбудить. Тавинка, ты бы видела его магию — словами не описать, насколько он прекрасен.

— Ингвар сердился? — поинтересовалась Тавинка.

— Не то слово! Был бы Кощун слабее — жить ему снеговиком. — На лице Хельги появилось нескрываемое удовольствие. — Если бы он мне раньше не понравился, то сейчас я бы точно влюбилась.

— Влюбилась? Тьфу, чумная! — покачала головой Тавинка и вздохнула. — Это ж надо такое придумать. Маг и оборотень — вот хлебнём ещё с этого горя.

— Стоп, а почему ты назвала зверя Ингваром? — опомнилась Хельга, проигнорировав упрёк Тавинки.

— Потому что имя у него такое. Забыла, что ли?

— Но ведь Ингвара зовут… — начала возражать Хельга, а потом замолчала, поняв, что правильно сформулировать не получается. Не скажешь же, что Ингвара зовут Ингваром, совсем глупо.

«Надо будет у зверя уточнить, кто он и как его зовут. Странно, что я сразу не спросила», — решила Хельга.

— Ладно, ночь пережили — и хорошо. Мне старейшина обещал сегодня показать битву между Гардарикой и Поднебесной, — сообщила Хельга, спрыгивая с кровати. — Хотела пойти рано утром, а уже обед. — И направилась вон из комнаты.

Тавинка с удивлением посмотрела ей вслед и подумала: «Вряд ли, кроме Хели, кого-то такое старьё заинтересует. Вот ни одна уважающая себя нечисть о подобном и не вспомнит, а ей интересно».

Хельга сбегала к медному котлу, сполоснулась, потом пообедала и, наконец, чуть не сгорая от любопытства, направилась в комнату старейшины.

Там, как обычно, мягко светились магические шары и в окружении артефактов скучал череп.

— Доброго дня. — Хельга подошла поближе к алтарю и на всякий случай поклонилась. — Я пришла получить обещанное.

— Хорошо, — произнёс старейшина.

В воздух поднялись странные травы, их Хельга не смогла определить, и упали в глиняную чашу. Через минуту травы начали обугливаться, а к потолку потянулся тонкий ароматный дымок, который скоро заполонил всю комнату. Хельга почувствовала, как першит в горле.

— Что ж, добро пожаловать в моё прошлое, — сказал старейшина.

Хельга закрыла глаза, а когда открыла, то поняла, что стоит не в доме Ягайлы, а на самом конце огромного поля, на котором собралось поистине невиданное войско: всадники, на конях настолько огромных, что не уступают коню Святогора; оборотни настолько разные и настолько огромные, что современные на их фоне казались бы карликами, а самое восхитительное — небо тоже не было пустым. Огромные птицы, переливаясь грозовыми искрами, парили в нём, а ещё (тут Хельга затаила дыхание) множество драконов. Настоящих, как в древних свитках. Гигантские ящеры с длинными шеями и крыльями такими, что закрывают половину неба, парили с одной стороны войска, а длинные, словно змеи, — с другой. Они выдыхали пламя, искрились в россыпях воды, переливались радугой или просто плели вокруг себя свет и тьму. Драконы были оборотнями и в тоже время могли применять магию — такое сейчас умели единицы. А ещё выше, над драконами, в небе висел разлом. Не такой тёмный, как те, что видела Хельга, а голубовато-зелёный. От силы, которую он источал, девушка восхищённо выдохнула. Такой силы не было даже тогда, когда разломы открывались, а этот висел себе спокойно, щедро одаряя магией присутствующих.

А люди? Хельга с удовольствием рассматривала жителей Поднебесной. За свою жизнь, кроме Си Янь, она ни одного не встречала. Прежде всего девушку удивили длинные волосы у мужчин: «Ярополк и в несколько раз короче не одобряет — жалуется, что в бою мешают, а тут у каждого коса ниже пояса, как у девок». У других волосы были распущены, только на макушке что-то вроде маленькой короны, закреплённой шпильками, с цветными камнями на конце.

«Интересно, вся эта красота не развалится, если владелец пробежит хоть десяток саженей? Как они сражаться собираются? Странно всё и необычно. Вот со стороны старейшины все люди как люди: с длинными волосами только маги ходят, как и сейчас. Зато оружие… — У многих в руках были совсем не привычные посохи, мечи, топоры, а странного вида артефакты в виде цветов, палок и даже колец. — Эх, были же времена…» — вздохнула в мыслях Хельга.

На небольшой полосе меж двумя армиями стояла группа людей, и напряжение там было такое, что воздух можно было резать ножом. Они о чём-то разговаривали.

Голоса становились всё громче. Наконец, один из них, очень высокий мужчина, — судя по наличию бороды, маг, — махнул рукой. Тогда открылся портал, и из него выплыла клетка, внутри которой, опутанная цепями, сидела девушка.

Ещё один из мужчин, со шпилькой в виде золотого дракона, резко шагнул к девушке, но перед ним взвилось ярко-синее пламя. Мужчина отшатнулся, а тот, кто вызвал клетку, что-то сказал. До Хельги донёсся только обрывок фразы: «Мой сын…»

Мужчина со шпилькой кивнул, открылся второй портал — и из него вывели парня с удивительными ярко-белыми, как снег, волосами, которые ниспадали ниже талии. Он тоже был опутан тонкими цепями, видимо, блокирующими магию.

Парень оглядел присутствующих, криво усмехнулся и начал говорить.

Похоже, разговор всё-таки привёл стороны к соглашению: все согласно закивали, и в воздухе начали появляться призрачные стены древнего храма.

Внутрь вошли двое мужчин: один — с чёрными волосами, в доспехах, по которым пробегали молнии, и с золотым обручем на голове; другой — тот, с золотой шпилькой.

Через некоторое время они вернулись вместе с парящим свитком. Его начали зачитывать вслух, но Хельга услышала не всё: мол, раз в сто лет старшая дочь правителя Поднебесной становится женой правителя Гардарики, а ещё через сто правитель Гардарики отправляет им свою дочь.

Хельга покачала головой: «Так вот когда это подписали. Но в свитках говорилось, что была битва, а тут все живы, хоть и изрядно сердиты».

Оба правителя, в присутствии множества людей, скрепили договор кровью, и тот, ярко вспыхнув, исчез в храме, а вслед за ними сияющей пылью рассыпался и храм.

Стоило ему исчезнуть, один из драконов с рёвом опустился к светловолосому парню в цепях и дыхнул в него огнём. Когда пламя рассеялось, на земле остались лишь частички пепла.

Высокий мужчина, маг, побледнел, а через секунду молния ударила в дракона, разорвав того на части. Черноволосый же перевоплотился в огромную птицу, издал пронзительный крик — и войска пришли в движение.

А дальше начался хаос. Защитные заклинания были взломаны с обеих сторон; оборотни и маги вступили в бой. Мужчина с золотой шпилькой обернулся чёрным драконом и напал на высокого мага, но тот с силой отбросил соперника в сторону.

Хельга побледнела от творящегося ужаса, а вот старейшина хоть и был напряжён, но оставался спокоен. Он смотрел на клетку, в которой всё ещё находилась девушка. То ли сама клетка являлась артефактом, то ли чары, наложенные на неё, были настолько сильны, в любом случае она стояла целая и невредимая в самом центре битвы.

В разгар сражения над полем поплыла песня. Всё замерло, а дальше из неожиданно развалившейся клетки выплыла огромная огненно-золотая птица. Она сверкнула перьями — и снова превратилась в красивую девушку.

На негнущихся ногах девушка подошла к кучке пепла, собрала её в ладони, прижала к себе и опустила голову вниз. Однако через минуту снова оглядела всех, на этот раз в её глазах сверкала ненависть.

Она обернулась птицей, взлетела, а затем с неё на землю потёк жидкий огонь, потихоньку превращаясь в печать хаоса невиданной силы. Печать захватила почти всё поле битвы — оборотни и маги с ужасом глядели на неё, но не могли пошевелиться.

Птица запела, а потом рассыпалась тысячами искр. В центр упало её сердце — и печать активировалась. Из её середины в небесный разлом ударил столб света, и разлом пришёл в движение, закручиваясь как водоворот.

Кристалл, висевший на шее старейшины, треснул — сковавшая его магия ослабла. Он использовал заклинание, чтобы разблокировать магию у тех, кто не попал в печать хаоса.

— Уводите людей из городов! Предсказание пошло по самому плохому пути! — крикнул старейшина, открыл портал и шагнул в него.

Дальше Хельга смотрела, как он метался по городам, предупреждая, чтобы все уходили. Старейшина успел лишь в восемь городов — в последнем, круглом городе его настигла ударная волна от разрушившегося разлома. Это был его родной город.

Старейшина до последнего держал портал, позволяя людям спастись, и, только когда ушёл последний, он сам шагнул внутрь. Но не успел. Волна лишила его головы в прямом смысле слова. Голова улетела в портал, а тело рухнуло наземь.

Портал разлетелся вдребезги. Изображение пропало.

Хельга постояла ещё минуту, потирая виски, а потом поинтересовалась:

— Так что случилось? Почему девушка устроила такое?

— Она была дочерью правителя Поднебесной, — пояснил старейшина, — и должна была стать женой старшего сына правителя Гардарики. Все ждали её совершеннолетия, но, к сожалению, она влюбилась в мага и сбежала с ним. А мальчик был непростой — носитель четырёх стихий. Он должен был возглавить Совет магов, сменив отца. Но их поступок — позор на три рода. Любовников долго искали, и наконец девицу удалось схватить, тогда маг сдался отцу девицы сам. Правитель Поднебесной хотел вернуть и наказать дочь, Совет — вернуть мага, а абсолют Гардарики — получить разлом и земли с драгоценными камнями как приданое девицы. Никто не хотел войны: оракулы предсказали, что это будем началом конца великих родов. Подписали договор о поддержании мира через родственный брак. Девицу нужно было заменить другой дочерью, но, когда договор утвердили, брат принцессы убил мага, чтобы смыть позор с рода. За свою пару оборотни не щадят никого, но кто же знал, что она от горя переродится в огненную птицу и уничтожит всех?

— Поэтому и запретили свадьбы между оборотнями и магами? — задала вопрос Хельга.

— Я не знаю, — ответил старейшина. И, чуть помолчав, продолжил. — Тогда царил хаос: первый разлом уничтожен; некоторые рода и кланы погибли полностью, остались лишь младшие ветви; на месте битвы возникло болото, ежедневно увеличивавшее свою территорию. Магия стала нестабильной. Больше всего пострадали оборотни легендарных существ: они уже не могли оборачиваться в своих зверей. Все начали покидать Гардарику и уходить за Сарские горы. Великой страны не стало.

— Грустно, — подытожила Хельга. — А я этого в училище ещё не проходила. Впрочем, теперь меня и не примут наверняка, там учатся только маги. Спасибо вам, что показали.

— Примут, — ответил Старейшина. — Я видел тебя в городе у озера, ты слушала мастера.

— Вы видите будущее? — Хельга застыла в безмолвном восхищении.

— Всегда мог. Именно поэтому меня и заставили существовать даже в таком виде, — Хельга услышала грусть в его голосе, — но это дела рода. Я хочу попросить тебя похоронить моё тело, когда ты будешь в моём городе.

— Я там буду? — удивилась Хельга, но потом кивнула. — Хорошо, я обещаю.

— Вокруг простиралась степь, ты увидишь среди травы круги из камней и каменные столбы-менгиры — там похоронены те, кто жил в городе. Я хочу покоиться с ними, — продолжил старейшина. — Взамен я отдам тебе артефакт твоего рода.

— Хорошо, — кивнула Хельга, — но я бы сделала это и без оплаты.

— Чтобы обязать сторону к исполнению, договор до́лжно оплатить, — ответил старейшина.

Тут один из артефактов вспыхнул, превратился в яркий шарик, а потом лёг ей на ладонь.

— Я исполню договор, — кивнула Хельга, — и спасибо вам. Я пойду?

— Иди, — разрешил старейшина.

Хельга развернулась и медленно, соблюдая приличия, вышла.

***

В небольшой комнате в очаге тихо потрескивал огонь. Терпко пахло травами, и дым так густо висел, что дышать становилось тяжело. Возле огня сидел мужчина с бубном и, ударяя по нему, что-то напевал.

Пламя потихоньку разгоралось. Вот оно изменило цвет с тёмно-красного на почти белый — и искры начали оседать на одежду мужчины. Удары по бубну стали чаще, огонь взметнулся, и шаман замер. Какое-то время он был неподвижен, а потом начал заваливаться на бок, но подоспел помощник. Он помог шаману встать и вывел его из наполненной дымом комнаты.

Их уже ждали красивая, богато одетая женщина и несколько служанок.

Помощник посадил шамана на скамью и подал ему чашу с отваром, тот жадно выпил, немного отдышался, а потом взглянул на женщину и произнёс:

— Предки были благосклонны к тебе, правительница, они дали ответ на твой вопрос. Когда Месяц станет цвета крови, вернётся твой сын домой. И ещё предки сказали: «Та, что разбудила его зверя, сделает это снова. Не дай никому встать меж ними».

Женщина молчала, обдумывая сказанное: «Ещё никогда оборотень, лишённый зверя, не получал его обратно. Но предки всегда благоволили Ингвару. Кто я такая, чтобы сомневаться в их силе? Мой сын снова возвысится над всеми!»

— Спасибо, шаман. Прими эти дары за свой труд. — Она кивнула сопровождавшим, те вышли из комнаты, а потом занесли два подноса, уставленные шкатулками.

Шаман кивнул, закрыл глаза и, казалось, уснул. Женщина развернулась и вышла вон.

— Госпожа, вы верите в пророчество? — робко поинтересовалась одна из служанок.

— А ты сомневаешься в мудрости предков, Аян? — Правительница строго взглянула на служанку, одну из немногих, кто прибыл с ней из Поднебесной. — Мой сын вернётся ещё более великим, чем был. Эта девица разбудила его зверя, забрала — и она же вернёт.

— Вы знаете, кто она? — изумилась Аян. — Это его невеста?

— Что за чушь? Ты про Любославу? — Си Янь нахмурилась. — Нет, та, что держит зверя Ингвара в руках, совсем не она.

Служанка не посмела больше задавать вопросы, а Си Янь решительно зашагала вперёд, пустившись в размышления: «Стоит ли говорить мужу о предсказании? Поможет ли он получить внучку князя Гостомысла или воспротивится? Зверь Рорика совсем не ладит с Хельгой, да и сам он никогда не пойдёт на нарушение завета предков: у него есть четыре старших сына, один лучше другого. Наследник давно определён, и правитель вполне может пожертвовать благополучием самого младшего во имя всеобщего спокойствия. Уже два княжества мы потеряли, а если тронуть девицу Белозёрову, можно получить войну. …Но Ингвар мой единственный сын, я сделаю всё для его счастья, даже если надо нарушить завет предков».

Си Янь долго обдумывала, как бы свести Ингвара и Хельгу, но ничего не приходило в голову. Никто не знал, где Ингвар, да и где внучка князя. И ведь, даже если оба вернутся в Восточные Земли, встретиться им будет сложно: слишком далеко Белозёрск от Новогорода. Да и князь Гостомысл может сразу объявить о помолвке своей внучки, ей ведь уже тринадцать — ещё немного, и будет считаться старой девой, несмотря на все свои способности.

Наконец правительница решила:

— Аян, принеси кисть, чернила и бумагу с императорской печатью. Я хочу написать письмо брату, — распорядилась она, подавая перстень от её личной кладовой. — И ещё: найди соглядатая и отправь в Белозёрск. Пусть осядет там и следит. Как вернётся Хельга Белозёрова, я должна первой узнать об этом.

— Хельга Белозёрова? — удивилась служанка. Потом её глаза округлились, а рот приоткрылся, но она поспешила прикрыть его ладошкой. — Как прикажете, правительница.

Служанка поклонилась и вышла.

С того момента как сестра Хуанди прибыла в далёкие Восточные Земли, она писала брату всего два раза. Первый — когда жаловалась на равнодушие мужа, а второй — когда уведомляла о рождении сына. И вот Си Янь пишет в третий раз.

Аян прикинула, как всемогущий Хуанди мог бы повлиять на высокомерного князя Белозёрова, но не придумала ничего: уж больно силён князь.

«С другой стороны, — думала Аян, — сомневаться в уме хозяйки нет причин». — Это успокоило её.

Служанка открыла кладовую перстнем, взяла чернила, бумагу, кисть и направилась обратно, попутно обдумывая, кого можно отослать в Белозёрск.

***

— Как успехи? — Гостомысл глянул через плечо Наволода, пытаясь хоть что-то разобрать в каракулях друга.

— Снова никак. — Наволод потёр уставшие глаза. — Портал сделан так, что открывается только в названную дату. Восхититься — и руки оторвать тому, кто его создал.

— Нам не нужен портал, — Гостомысл взял артефакт в руки и, наверное, в тысячный раз уставился на него, — только координаты.

— Я тебе уже сколько говорю, что просто так их не вытащишь? Они внутри печатей — нарушишь хоть одну, остальные моментально уничтожатся. Так мы внучку твою не только к Осенинам, но и вообще не найдём.

— Тебе лучше постараться, если хочешь, чтобы поляница жила. — Гостомысл скрестил руки на груди и внимательно посмотрел на друга. — Надо было сразу свернуть ей шею. Зря ты за неё вступился.

— Во-первых, Неонилла и правда хороший маг, не хотелось бы терять её из-за её же глупости, — хмыкнул Наволод. — Во-вторых, у твоей девицы не так много родни. В-третьих, если бы ты хотел свернуть шею Неонилле, ты бы это сделал, и ничьи уговоры не помогли бы. А ведь есть ещё в-четвёртых и в-пятых.

— Может, я к старости подобрел? — Гостомысл чуть наклонил голову и снова взглянул на каракули.

— Ты-то? — Наволод покачал головой. — Если это так, петь мне вечером у твоих ворот. Ты и в молодости был не пряник, а сейчас вообще старый сухарь.

— Пообзывайся мне тут ещё! — буркнул Гостомысл, чуть улыбаясь. — Сегодня Злат придёт. Сказал, есть интересные новости.

— Сомневаюсь, что насчёт портала, — ответил Наволод, переставляя руны в нарисованных печатях. — В чём Злат не силён, так это в магических печатях.

Тут Гостомыслу на руку уселась бабочка-вестник.

— Сейчас узнаем, — сказал он. — Идём, нас ждут.

На другом конце портала были Злат со Светлояром, оба встревоженные.

— Гостомысл, — начал Кожемякин, — ты ведь с правителем валахов хорошо общаешься?

— Неплохо, — кивнул Гостомысл, — а что надо?

— Донесение пришло, говорят, на западе снова объявился Кощун и он встречался с Раду. Ты ведь понимаешь, что это значит?

— Ягайла — его сестра, — кивнул Гостомысл. — Найдём Раду — найдём и Кощуна…

— А ты уверен, что он захочет нам помочь? — перебил Наволод. — Я хоть и давно не слежу за всей этой кутерьмой, но в молодости Раду бы наглым, громким, фамильярным хвастуном, умеющим выводить из себя даже тараканов.

— Ничего за эти годы не изменилось, — подтвердил Гостомысл, — как был пустомелей, так и остался, только щёки ещё важнее начал надувать. Но я могу исполнить его желание, и, возможно, он согласится познакомить меня со своим другом, которого я давно считал мёртвым.

— Кощун Бессмертный? Забавно. — Злат хохотнул. — Сейчас идём или позже?

— Я не настолько дружен с Владом, чтобы вваливаться к нему без предупреждения, — ответил Гостомысл. — Утром.

— Так мы и не совсем с дружественным визитом, — возразил Наволод. — Сколько мы уже спим по три-четыре часа в сутки? Сколько земель обшарили? Ничего, терпим, а мы князья, между прочим. Так чего побеспокоить побоимся? Или ты считаешь, что он нам откажет?

— Сомневаюсь, — ответил Кожемякин, задумчиво разглядывая свой огромный кулак.

— Ну всё! Началось! — Гостомысл окатил друзей неодобрительным взглядом. — Кощун для валахов не просто знакомый, а вроде как создатель. Если бы ко мне кто-то пришёл с желанием пообщаться с Хельги Вещим, я бы тоже не был особо счастлив, особенно если не предупредили о визите заранее.

— Это что за создатель такой? Как мы для своих детей? Или как? Ты никогда не рассказывал такое, — заинтересовался Светлояр. — Они потомки Кощуна? Он женат был? У меня в летописях не сказано о его жене и детях. Да и потомки у него странные, не находишь?

— И у меня нет таких знаний. Я же его не видел, только слышал о нём, — ответил Гостомысл. — Влад рассказывал не много, Раду плёл много, но ему верить — себя не уважать, с остальными я тесно не общался. Кощун искал, как продлить жизнь смертному телу, и в результате у него появились Влад, Раду и все остальные. Когда-то они были живыми людьми, только имели несчастье встретиться с Кощуном.

— Повесить бы его, чтобы на живых опыты не ставил, — произнёс Злат.

— Повесишь его — как же! Ты вон сам ему недавно прозвище придумал, помнишь какое? — не удержался от ехидства Гостомысл. — Ладно, засовываем свои желания поглубже, а утром — в Тырговиште. Я предупрежу Влада.

Гостомысл создал вестника, открыл крошечный портал, и вестник исчез.

Князь был доволен: наконец-то дело сдвинулось с мёртвой точки.

«Надо Драгомира захватить, — вспомнил Белозёров, — просил взять его, когда пойдём за Хельгой. Что ж, у сына ещё есть возможность стать лучшим отцом, чем был я».

----------------------------------------------------

Издательство: Империя Илин

Главный редактор: Андрей Гайда

----------------------------------------------------

Автор: Ольга Титова

Редактор: Андрей Гайда

Вычитка: Чинь Ву Чиеу Ви

----------------------------------------------------

Художник: Яся

Дизайн: Владимир Ким