Онлайн чтение книги Достопочтенный Дьявол тоже хочет знать Devil Venerable Also Wants to Know
Глава 14 - Окончание великой войны

Блок Разделения Духов использовал силу, которая шла вразрез с естественным порядком, чтобы принудительно изменить духовные вены, и был чрезвычайно сложным в настройке. Для этого требовалось 108 флагов и 108 культиваторов Зарождающейся Души и выше. Зарождающаяся Душа уже была впечатляющим уровнем среди культиваторов, и любая секта, которая могла развернуть более пятидесяти одновременно, автоматически занимала первое место среди культивирующего мира.

108 Ученикам Зарождающейся Души требовалась коллективная сила всех праведных сект, чтобы собраться, и если бы им не хватало хотя бы одного человека, строй разрушился бы, и все их усилия были бы напрасны.

Секты были очень избирательны в выборе учеников в группе, боясь, что один из них может иметь дело с демонической сектой, или их воля не будет достаточно твердой, и на них повлияет внутреннее смятение. Все 108 выбранных ими учеников были будущими краеугольными камнями праведных сект. Только когда они были уверены, что система не будет сломана, они чувствовали себя свободными атаковав демонические секты.

Они никогда не думали, что Шу Яньянь заложила бомбу замедленного действия в праведные секты одиннадцать лет назад, и теперь, одиннадцать лет спустя, это разрушило Систему Разделения Духов и встряхнуло весь план праведных сект.

В воздухе женщина в белом держала в одной руке Зарождающуюся Душу праведного земледельца и небрежно засунула ее в свое волшебное оружие, нераспечатанную паучью лилию.

Связанное оружие Шу Яньянь было почти демоническим артефактом, таким же алчным и смелым, как и она сама. Он требовал, чтобы его кормили Зарождающейся Душой каждый раз, когда его использовали.

Пожрав Зарождающуюся Душу Хэ Вэньчжао, паучья лилия медленно раскрылась, и среди призраков Цю Конгсюэ расцвели цветы, образовав кроваво-красную дорожку, подобную той, что вела потерянные души в загробную жизнь.

Остальные 107 учеников с отчаянием наблюдали за этими двумя красивыми, но злыми женщинами и постепенно потеряли сознание среди аромата паутинных лилий.

-“Шу Яньянь!” , - закричала Цю Конгсюэ - “Твои цветы сожрали несколько моих призраков!”

-“Ты знаешь мои лилии”, - беззаботно сказала Шу Яньянь - “Даже я не могу их контролировать. Они съедят кого захотят. Способны ли ты контролировать своих призраков? Каждый раз, когда я оказываюсь рядом с тобой, я слышу, как эти призраки грызут кости — разве это не больно? Неудивительно, что ты никогда не сможешь победить Почтенного даже на стадии Махаяны. Ты даже не можешь контролировать свое собственное оружие, это так жалко”.

Две женщины продолжали насмехаться друг над другом, уничтожая вражеские силы.

-“Достопочтенные даже не позволяют[1] мне съесть ни одной из их душ. Я не могу этого вынести” - проворчала Цю Конгсюэ.

1. здесь она наверное имеет ввиду про своих подчинённых.

Она скрипнула своими ужасными белыми зубами.

-“Достопочтенный сказал, что мертвые культиваторы могут перевоплотиться в обычных людей в своей следующей жизни, так что, если нет глубокой обиды, нет необходимости уничтожать чью-то душу”, - сказала Шу Яньянь - “Мы, убивающие культиваторов- это те, кто бросает вызов небесам, убивающие других, которые бросают вызов небесам, поэтому космический закон не назначит нам никакого преступления. Но уничтожение души - это нарушение системы шести путей перевоплощения. Это будет наказано небесами, и нам будет труднее пережить наши невзгоды”.

-“Он демонический культиватор, который убивает людей не задумываясь, но у него есть зацикленность на странных вещах”, - неодобрительно сказала Цю Конгсюэ - “После того, как я впервые ступила на Путь Асуры, я никогда не думала о том, чтобы повернуть назад”.

Шу Яньянь пожала плечами.

-“Ты можешь сколько угодно не одобрять Достопочтенного, но сначала ты должна быть в состоянии победить его. В секте Сюаньюань сила всегда творила добро”.

Наряду с цветением паутинных лилий Шу Яньяня, Дубхе медленно окрашивался в красный цвет в небе, сияя кровавым светом.

-“В самом деле”, - сказал Мастер секты Цзюсин.

-“Эти три звезды, Полис, Алкаид и Дубхе, являются нашими самыми большими препятствиями в этой войне”.

Мастер долины Билуо сказал:

-“Тогда нам повезло, что у нас все еще есть запасной план”.

-“Амитабха [2]” , - настоятель храма Усян мягко перебрал четки в своей руке и, произнеся имя Будды, подбросил их в воздух.

2. Будда бесконечного света.

В то же время Шу Яньянь и Цю Конгсюэ увидели над своими головами павлина, сияющего разноцветным божественным светом. Под светом паутинные лилии увяли. Улыбка Шу Яньянь застыла на ее губах, и она тупо сказала:

-“Ни в коем случае, буддисты даже призвали Великого Павлина Мудрости Короля[3]?”

3. Вы можете поискать Махамаюри.

В буддийских учениях говорилось, что павлин родился от феникса и любил поедать людей. Однажды она сожрала Будду, который разрезал ей живот и сбежал, и хотел убить ее. Другие Будды отговаривали его, полагая, что павлину суждено переродиться, поэтому он запечатал ее в духовной горе и дал ей титул “Мать Будды, Великий Царь Павлиновой Мудрости Бодхисаттва”.

Говорили, что Король Павлинов обладает силой защищать от бедствий, лечить болезни и продлевать жизнь. Цветы Шу Яньяня и призраки Цю Конгсюэ были бессильны перед его мощью.

Под светом Будды паутинные лилии увяли, и мстительные призраки вернулись на тропы сансары.

У Шу Яньяня было немного лучше. Даже если разум был очищен от желаний светом Будды и сила ее очарования ослабла, это не повредило ее основанию. Однако Цю Конгсюэ была культиватором призраков, и ей грозила опасность быть выпущенной из мира в сансару, сама ее жизнь была в опасности.

Из двух десятков оставшихся учеников Зарождающейся Души восемнадцать сняли парики и обнажили лысые головы, сели, скрестив ноги, и начали читать сутры.

-“Что происходит?” , - воскликнула Шу Яньянь - “Я никогда не слышал, что в массиве была куча монахов! Я ничего не могу им сделать!”

Цю Конгсюэ усмехнулась посреди света Будды и сказала:

-“Только что мы убили или ранили большинство этих праведных учеников, а остальные смертельно ранены и больше не могут сражаться. Наши обязанности уже выполнены. Просто подожди, пока я уничтожу аватара Короля Мудрости, чтобы ты могла сбежать ”.

-“Ты с ума сошла? Ты хочешь, чтобы тебя послали дальше?” , - сказала Шу Яньянь - “Является ли Цю Конгсюэ тем, кто готова пожертвовать собой ради других?”

-“О, ты заткнись” , - Цю Конгсюэ дала Шу Яньяню пинка и взлетела вверх.

Множество костей торчало из ее тела, блокируя для нее свет Будды.

На свету едва виднелась нитка четок. Цю Конгсюэ почувствовала запах своего собственного горящего тела, и ее щит из костей постепенно рассеялся под натиском света.

Она нашла его!

Протянув костяные пальцы, она схватила четки и бросила их вдаль.

Шу Яньянь услышала ужасный крик Цю Конгсюэ, и ее силуэт исчез в свете. Все восемнадцать монахов сплюнули кровью. В этой битве, в которой ни одна из сторон не атаковала, победителя не было.

Свет Будды исчез. Шу Яньянь взглянула на избитых и окровавленных праведных земледельцев и монахов, у которых больше не было сил сражаться. Ее улыбка исчезла, и она легко сказала:

-”Ты можешь идти".

Толпа непонимающе уставилась на нее, думая, что она начнет резню. Вместо этого они услышали:

-“В этой десятилетней войне были неисчислимые жертвы. Как праведным, так и демоническим сектам потребуется столетие, чтобы восстановиться после этого. Достаточно людей погибло, и я также уже совершила достаточно убийств ”.

С куском черной ткани в руке она повернулась и ушла, оставив выживших культиваторов недоверчиво смотреть друг на друга.

На окраине горного хребта секты Сюаньюань Бейли Цинмяо неустанно работала, чтобы подобрать упавшие культиваторы, оказывая первую помощь выжившим. Она шла все дальше и дальше, постепенно оставляя позади другие войска, и когда она увидела фигуру в черном на берегу реки, она быстро подобрала их с помощью Залитого Лунным светом Морозного Шелка.

-“Слава небесам, ты все еще жив!”

-“О боже мой! На твоем теле нет плоти!”

-“Твое лицо полностью почернело, я не могу сказать, из какой ты секты.”

-“Вы мужчина или женщина?”

-“Не сдавайся, ты должен продолжать держаться!”

Веки Цю Конгсюэ дрогнули, разбуженные шумом возле ее ушей. Она слегка приоткрыла глаза и увидела девушку в желтой мантии, которая со слезами на глазах обращалась к ней.

-“Заткнись, черт возьми”, - Цю Конгсюэ открыла рот, чтобы сказать, но обнаружила, что ее горло было обожжено, и она могла издавать только нечеловеческие хриплые звуки.

-“Ты все еще жив!” , - сказала Бейли Цинмяо и начала всхлипывать - “Пожалуйста, не умирай. Слишком много людей погибло. Так много старейшин уже ушли. Не умирай, я больше не хочу видеть, как кто-то умирает!”

Цю Конгсюэ: …

Она открыла глаза, и по какой—то причине ей на ум пришла строчка: ”Единственный луч восходящего солнца упал на тело Бейли Цинмяо. Выражение ее лица было теплым, но решительным, с прекрасным и чистым желанием спасти других ”.

Что это был за вздор? Цю Конгсюэ нахмурила свои почерневшие брови. Как такие дурацкие слова вдруг появились у нее в голове?

Когда взошло солнце, еще одна битва в другом месте близилась к своему завершению. Сражающиеся армии земледельцев в северных горах секты Сюаньюань были почти равны по силе, и за десять лет их численность сократилась более чем наполовину. Все запасы Лекарственного зала, собранные за многие годы, были израсходованы, и даже если бы прибыло больше раненых, для них ничего нельзя было бы сделать.

Мастер Алтаря Юань был единственным из Мастеров Алтаря, кто все еще мог стоять, и у праведных культиваторов также осталась лишь горстка тех, кто мог двигаться.

-“Мы все еще ссоримся?” , - спросил мастер Алтаря Юань - “Духовная энергия вернулась, так что, если мы продолжим сражаться, все обязательно умрут”.

Праведные культиваторы молча смотрели на битву Вэнь Женьхэ с двадцатью одним экспертом и качали головами.

Десять лет войны привели к жестокому разрешению. По крайней мере, им удалось обеспечить выживание культивируемого мира и избежать катастрофы, случающейся раз в десять тысячелетий.

Мастер Алтаря Юань сжал кулак и сказал:

-“В таком случае, мы просим вас любезно покинуть секту Сюаньюань, а взамен пообещайте не нападать, пока вы стоите к нам спиной”.

После недолгого обсуждения среди праведных практиков они кивнули и, взяв на руки своих союзников, развернули большую летающую лодку и покинули секту Сюаньюань.

Единственными участниками Великой Войны Сект, оставшимися в живых, были ее двадцать два лучших культиватора.

Инь Ханьцзян выздоравливал в течение многих лет и оправился от своих травм. Он не обращал внимания на отступающих культиваторов, только пристально смотрел на это далекое поле боя. Прошел день, наступила ночь, и появились звезды, но в Полисе было темно.

-“Господин!”, - отчаянно воскликнул Инь Ханьцзян, поднимаясь на ноги с мечом в руке.

-“Перестань смотреть, Вэнь Женьхэ ни за что не выживет”, - “успокоил” его Мастер Алтаря Руань, стоявший рядом - “Его окружает двадцать один экспертов высокого уровня, и один из них - буддист. Знаешь ли ты, насколько сильны их указы ‘освободить всех живых существ’ и ‘отпустить клинок’? Одна-единственная сутра может заставить исчезнуть все ваши боевые намерения. Вэнь Женьхэ много раз побеждал противников сильнее себя, полагаясь на страстное боевое намерение, поэтому буддийский культиватор - его худший соперник. Без боевых намерений Вэнь Женьхэ - просто обычный практик Махаяны”.

Мастер Алтаря Руань действительно продемонстрировал коварную природу демонических сект. Он говорил “Почтенный”, но теперь мгновенно перешел на “Вэнь Женьхэ”, готовый бросить кого-то в одно мгновение.

После этого заверения он выплюнул мертвого жука изо рта и растоптал его каблуком, тихо выругавшись:

-“Засунуть в меня жука, пожирающего сердца? Я убью тебя насмерть! Десять лет назад, когда Вэнь Женьхэ был еще жив, у вас уже был план контроля над всеми Мастерами Алтаря и Защитниками Секты, чтобы украсть его положение, не так ли? Почему ты не погиб на великой войне, маленький интриган?”

-“С таким же успехом он мог быть мертв”, - сказал Мастер Алтаря Юань - “Его королева паразитов была убита. Иначе, как ты мог так легко выплюнуть его жука?”

Даже безжалостный Мастер Алтаря Руань, глядя на остатки секты Сюаньюань, не мог не заметить:

-“Было слишком много смертей”.

-“Праведные секты просто пытались предотвратить бедствие десяти тысячелетий”, - сказал Мастер Алтаря Юань - “Демонические секты на самом деле стали совсем ручными под руководством Господина. Мы просто связываемся с праведными земледельцами и даже больше не осмеливаемся нападать на мирных жителей. Праведные секты перешли в наступление и начали Великую Войну Сект, даже используя такие стратегии, как Система Разделения Духов, все это было сделано для того, чтобы обмануть небеса и смягчить очищение человеческого мира через великую катастрофу. Использование такого количества человеческих жизней для обеспечения выживания в течение следующих десяти тысяч лет все еще можно считать выгодной сделкой ”.

-“Мы все люди, которые навлекают на себя бедствия. Это в нашей судьбе”, - Мастер Алтаря Руань произнес несколько редких культурных слов, затем повернулся и увидел, что Инь Ханьцзян исчез, и снова начал ругаться - “Черт, куда подевался Инь Ханьцзян?!”

Люди, которые все еще могли двигаться, болезненно повернули головы и обнаружили, что место, где сидел Инь Ханьцзян, явно пустовало. И из глубины гор, с запретной территории секты Сюаньюань, донесся слабый звук барабанной дроби, каждый удар был громче предыдущего.

Услышав слова Мастера Алтаря Руаня, Инь Ханьцзян понял, с какой атакой столкнулся Достопочтенный.

Боевое намерение! Если бы только было боевое намерение, Достопочтенный не проиграл бы!

Но из трех полей сражений два из них уже сложили свои флаги, и Достопочтенный столкнулся с самым могущественным буддийским культиватором храма Усян. У него не было никакого боевого намерения.

В своем отчаянии Инь Ханьцзян вспомнил Пылающий Небесный Барабан, наполненный воспоминаниями о Великой Войне Демонов в царстве бессмертных.

Он мгновенно слился с демоническим мечом и превратился в град красных клинков, чтобы сломя голову броситься к Пылающему Небесному Барабану. Обладая силой культиватора Границ Пустоты, он использовал свое собственное тело, чтобы бить в барабан.

Первый легкий барабанный бой, казалось, отозвался в сердце Вэнь Женьхэ.

Он медленно открыл глаза и увидел перед собой старого монаха с добрым лицом, который говорил:

-“Генерал-майор Вэнь, отпусти свою ненависть. Опусти свой клинок, и твои грехи будут отпущены.”

Генерал-майор? Такое ностальгическое название; прошло уже триста лет с тех пор, как он слышал его в последний раз.

Триста лет назад он все еще был обычным человеком, а клан Вэнь были верными слугами государства. Но весь клан в итоге был казнен. Он ненавидел, он возмущался, он хотел убить каждого глупого правителя на земле, но… что произошло потом?

Бонг! Второй удар тяжело ударил в сердце Вэнь Женьхэ. Его брови поползли вверх, когда он увидел маленького ребенка, появившегося в его воспоминаниях, протягивающего крошечную ручку и хватающего его за край халата. Так похоже на него младшего, едва выжившего в битве и спасенного мирными жителями, живущими на границе, только для того, чтобы услышать, что клан Вэнь был уничтожен до последнего человека.

-“Генерал-майор, море страданий безгранично, но обернитесь, и вы найдете берег”.

Старый настоятель вернулся к чтению сутр, и боевое намерение, возникшее в Вэнь Женьхэ, снова рассеялось.

Бон-бон-бон! Прозвучали три настойчивых удара, словно рог, призывающий Вэнь Женьхэ к битве. Он увидел другой образ: человек в маске призрака, обнимающий свою мантию перед вечно горящей лампой и мирно закрывающий глаза.

Бон-бон-бон-бон! Звук Пылающего Небесного Барабана был оглушительным, звуча как голос у уха Вэнь Женьхэ, кричащий: “Достопочтенный, Достопочтенный!”

Вэнь Женьхэ полностью открыл глаза и сказал монаху, смотревшему на него с состраданием:

-“Великий мастер, если ты хочешь, чтобы я опустил свой клинок, как насчет того, чтобы сначала спросить, готов ли мой клинок?”

Настоятель храма Усян, дрожа, покачал головой.

-“Кажется, нам просто не хватило времени”.

Вместе с его словами иллюзия, окружающая Вэнь Женьхэ, разрушилась, и двадцать один экспертов направили на него свои связанные оружии. Если бы он проснулся на секунду позже, эти двадцать одно оружие уничтожили бы его тело и душу.

Барабанный бой продолжался не переставая. Вэнь Женьхэ поднял Алебарду, Убивающую Семерых, и сказал ясным голосом:

-“Тот факт, что ты смог оказать такое сильное давление на этого Достопочтенного, показывает, что ты был достоин всей силы этого Достопочтенного. Мы все на пределе своих возможностей, так что в этой последней схватке пусть небеса определят выживших!”

Полис ослепительно сиял в небе, когда алебарда Вэнь Женьхэна столкнулась с двадцатью одним скрепленным оружием. Сила, высвобожденная столкновением двадцати двух легендарных видов оружия, вызвала вокруг них раскаты грома.

Пока культиваторы секты Сюаньюань лениво болтали и смотрели на небо, Мастер Алтаря Руань недоверчиво сказал:

-“Господин на самом деле все еще жив! Как он выжил? Он сражается с двадцатью одним экспертам!”

-“Неужели называть его снова Почтенным - это самое важное? Поторопитесь и установите барьер! Ты хочешь умереть?” - Мастер Алтаря Юань уперся ногой в зад Руань Вэйи.

Руань Вэйи поспешно активировал защиту секты Сюаньюань. В тот момент, когда барьер поднялся, из него вылетела полоса красного света, без раздумий устремившаяся на поле боя.

Инь Ханьцзян не заботился о том, как последствия столкновения таких сильных противников могут нанести ему травму. Его зрение было красным полем, когда он искал среди обломков и руин фигуру Вэнь Женьхэ.

Эта конечность не принадлежала ему, и это оружие не принадлежало ему — где он был, где он мог быть?

Монашеский посох упал с воздуха, собираясь ударить Инь Ханьцзяна, но в этот момент избитая алебарда вылетела вперед, чтобы защитить его, как будто у нее была собственная воля, блокируя посох.

Увидев эту алебарду, Инь Ханьцзян принял человеческий облик. Он держал связанное оружие Вэнь Женьхэнаи, следуя его резонансу, нашел едва дышащего Вэнь Женьхэ.

Он подлетел вперед и подхватил его на руки. Его рот онемел от радости, и он обнаружил, что не может говорить.

Они вдвоем приземлились на ровную землю. Инь Ханьцзян вцепилась в Вэнь Женьхэ, дрожа всем телом. Вэнь Женьхэ медленно поднял руку и погладила Инь Ханьцзяна по щеке.

-“Защитник Инь, ты действительно спас этого Почтенного”, - слабо сказал он.