Онлайн чтение книги Если я ослушаюсь герцога If I Disobey the Duke
Глава 128 - Тема 3

В тот момент, когда он услышал ужасающий выстрел, его мышцы отреагировали раньше, чем его сознательная мысль.

Он был в таком отчаянии, что позволил образу своего пожизненного отрицания и давления на него пронзить его насквозь.

Если бы было немного поздно, все было бы напрасно.

Эта жизнь и эта земля.

- Потому что ты не пострадал… Это оно. Этого достаточно”.

Большего он и желать не мог. Однако он был благодарен, что ее отвратительная родословная сохранила ей жизнь.

После того, как ситуация успокоилась, тщеславие и отчаяние охватили его.

Он проводил дни, стараясь не раскрывать многого о себе. Каждый день, всю жизнь.

То, каким он видел себя, всегда было уродливым.

Она этого не видела. Ему повезло.

“…”

Влад закрыл глаза. Предположение было бессмысленным. Было напрасной тратой времени думать о необратимом.

Он прошептал: “Я позабочусь о твоем брате. Тебе не нужно ни о чем беспокоиться”.

Сердце Лили, которое постепенно ожесточалось, раскрылось. Она покачала головой. Ее волнистые волосы, которые утром были аккуратно уложены, растрепались, тонкие пряди свисали со лба и затылка.

Даже в тот момент, когда они встретились снова, как и в тот день, когда они расстались, она только подвела его.

Она могла понять его реакцию.

Проблемы семьи Айлз встретили его, как только он приехал.

Было плохо переживать это. Она знала, что это очевидно, но… Ее упрямый бунт вызвал слезы на глазах. Она была расстроена.

“Я просто... пыталась сделать все, что в моих силах... пока ты не вернулся...”

У нее заложило нос. В груди постоянно колотилось, как будто она задерживала дыхание.

Лили прикусила нижнюю губу, умоляя себя не расплакаться.

Каждая попытка была направлена на то, чтобы выполнить возложенную на меня ответственность.

Как насчет той ночи, когда я выбросила бесчисленные письма, полные тоски?

Ее язык застыл от слов, которые она хотела произнести. Она прикусила нижнюю губу, как будто хотела помешать им вырваться.

Все время, которое она потратила на изучение языка, было напрасным. Все, что приходило на ум, было просто бесполезными словами.

“Лили, я...”

Ей не нужно было поднимать голову. Он опустился на колени, держа бедра Лили перед собой, и посмотрел на нее. Это был первый раз, когда они встретились лицом к лицу после долгого времени.

Темные волосы и брови промокли от дождя.

Проницательные серые глаза. Отчетливый нос. Мужественная линия подбородка и плотно сжатый рот.

Он выглядел точно так, как она помнила.

Единственным отличием была форма его волос, ниспадающих на лоб и растрепанных из-за его бешеного бега.

“Я не хотел этого делать. Я… Черт возьми”.

Воссоединение, о котором он мечтал днем и ночью в сухой пустыне, было совсем не таким.

Как часто она так выглядела? Почему я всегда…

Он осторожно поднял правую руку и обнял Лили за шею. Его большой палец погладил ее белую щеку.

“Ты была очень напугана? Я еще не спрашивал… тебя”.

Лили посмотрела в серые глаза под собой.

Они были искренними. Не было никакого желания утешать ее, которая была на грани того, чтобы разрыдаться.

Он выглядел как прирученный зверь. Это было извинение, которое преодолело его варварскую натуру, когда он поклонился своему хозяину.

Он был таким же, каким предстал в ее сне.

Комок в груди Лили внезапно растаял от неожиданной доброты, как сахар, тающий на солнце.

Я испугалась? Я…

Дрожь начала сотрясать ее тело. “Я... я была напугана...” Когда она ответила, эмоции, которые она скрывала, внезапно вырвались наружу.

Влад встал и притянул ее к своей груди. Она почувствовала его руки на своем затылке и его тепло вокруг себя.

Лили крепко зажмурила глаза, чтобы сдержать слезы. “Я была напугана. Очень...”

Ей нравился стук его сердца.

На самом деле, не Рокус нагнетал страх.

Лили обняла его крепкую, широкую спину. “Я надеялась, что ты вернешься. Я беспокоилась, что ты мог умереть. Я–”

Его руки напряглись. “Это моя вина”. Он прижался лбом к голове Лили.

Плотно закрытые веки непрерывно дрожали. “Поздно... Нет”.

Он выдохнул с раскаянием: “Я сожалею обо всем, Лили”.

Наконец, слезы, которые она сдерживала, полились наружу.