Онлайн чтение книги Если я ослушаюсь герцога If I Disobey the Duke
Глава 139 - Испытание 2

“Три месяца...” Она облизнула губы и тихо прошептала, словно колеблясь: “Я... я хотела увидеть тебя. Я...”

Да. Прошло три месяца.

Почему ей сейчас напомнили о том факте, что она даже не смогла как следует попрощаться?

Он выглядел так, словно его непреднамеренно подожгли. Что-то внутри него внезапно сломалось. Это отразилось в красных глазах, похожих на драгоценные камни.

И то, что вырвалось наружу, было такой жаждой, которая возникает только из-за долгой засухи.

“Я сделал все, что мог. Я думаю, это требует большого терпения”.

"да?"

“С этого момента, это полностью твоя ответственность, Лили”.

“Что… Ах! Ах...!”

Он потянул ее тело вниз, насаживая ее на свой член. Снова. Ее глаза побелели.

Последовало несколько долгих дней.

* * *

Когда очередь ее мужа подошла к концу, ее поглотило изнеможение.

У нее не только уменьшилась энергия, она потеряла всякую мотивацию что-либо делать. Ее сознание полностью погасло, как будто она погрузилась в морскую пучину.

Во сне она съела медовый пирог, принесенный Лютиком. Клубника со сгущенным молоком. В просторном саду Ганс был пьян, и на него случайно наступили Иван и Талин. Валкс что-то громко говорил.

Она вдруг осознала, что сидит за столом одна, и поспешила найти Влада.

Как будто он был единственным незваным гостем, он стоял поодаль и смотрел на сад.

Она собиралась позвать его, но в ушах у нее звенело, а глаза затуманились. В центре ее затуманенного зрения он отражался в реальности.

Рука гладила ее по голове, как будто ему было жаль, как будто она щурилась.

Ей показалось, что он что-то пробормотал…

[Я все верну.]

Она не могла вспомнить ничего, кроме этого. За этим не стояло никакого контекста, поэтому она все еще не понимала, что это значит.

После нескольких часов или дней темноты она не знала, как долго проспала, и он, наконец, прошептал ей на ухо.

“Лили, это будет сложно, но как насчет того, чтобы спать с чем-нибудь во рту?”

“Да...”

К невнятному голосу добавился низкий, элегантный бас.

Вместо ответа Лили протянула руку в том направлении, где он должен был находиться. Это была неосознанная привычка. После проведенной ночи дни без него были странными, но ежедневная рутина привыкания к пустой кровати действительно расстраивала.

“Где… ты...?”

Везде, к чему прикасалась ее рука, было плоско.

Когда она ощупала кровать, матрас просел с одной стороны. Ее тело, лежащее на спине, пошевелилось, и голова слегка приподнялась. Толстая рука скользнула под ее шею.

Его запах был подобен запаху старого дерева зимой. Она чувствовала тепло твердой обнаженной кожи. Он дал ей подушку для рук, снимая свою рубашку.

“Где болит? Это...” Он странно умолк в конце своих слов, источая сожаление.

Не в силах пробудиться ото сна, Лили зарылась в его объятия. Ее дыхание согревало его грудь. Оно проникало в его сердце и поселялось там, делясь теплом тела.

Слегка взволнованная, Лили пробормотала голосом, похожим на ее разговоры во сне: “Пахнет цветами”.

Его смех щекотал ей макушку. “Я заварила цветочный чай и приготовила его с медовыми пирожными и клубникой со сгущенным молоком”.

Лили мгновение не отвечала. Последовало только ровное дыхание.

“Я... прости”.

Его крепкое тело напряглось еще больше при звуке ее разговора во сне. Это была едва уловимая реакция. Казалось, он был ужасно удивлен. Возможно, это была иллюзия, которую она почувствовала во сне.

Независимо от того, насколько велика была разница в физической выносливости, она сожалела, что всегда засыпала первой. Она никогда не думала, что сможет полностью удовлетворить его.

За последние несколько дней у них было много секса. В конце концов, он не кончил в нее.

В тюрьме Кадиса он был явно другим. Она даже не видела, как он выглядел. В любом случае, это, должно быть, было его истинное лицо.

Следовательно… Вы, вероятно, не хотите иметь детей.

Не зная, с какими угрызениями совести он жил, потому что она говорила о ребенке.

Его мощная грудь один раз сильно содрогнулась, в то время как в голове у нее стучало. Его большие руки щекотали ее волосы. Влад осторожно пробормотал, сдерживая учащенное дыхание: “У тебя нет причин так говорить. Скорее, я...”

Внезапно его слова оборвались. Лили произнесла эти короткие, полные боли слова и заснула.

Это сладкое дыхание пронзило его сердце, как игла. Он прикрыл глаза и лоб. В голове у него пульсировало.

Мне жаль. Я прошу прощения. Я не это имел в виду.

Я скучал по тебе.

Даже если бы он снова подумал об этом, какие права у него были слышать такие слова?

Преуспеть. Почему, черт возьми, это так сложно?

Скорее, было в десять миллионов раз проще и удобнее оставаться на передовой или в Атаке.

Влад даже не знал, с чего начать и как это исправить.

“…”

Его дыхание, продолжавшееся в тишине, на мгновение остановилось.