Онлайн чтение книги Система Богов и Демонов God and Devil World
Глава 1161. Очарование Анны

— Лекарства, что могут помочь в излечении духа, можно, пожалуй, достать только в городе Цзяошоу, но нам, человеческому простонародью, запрещено входить в город. Мне очень жаль, но я не могу ничем помочь в излечении твоих ран, — произнёс Ида.

Юэ Чжун уловил, что, когда в разговоре упомянули Цзяошоу, Ланьлань напряглась всем телом, а в глазах у неё промелькнул страх. Юэ Чжун не стал дальше развивать эту тему, просто закрыл глаза и стал практиковать технику «Звездной россыпи», пока не заснул. Эта техника благотворно влияла на Дух её практикующего, вот только необходимым условием для получения какого-нибудь положительного результата было условие, что человек её практикующий был как минимум воином 8-го типа на пике развития. Учитывая состояние Юэ Чжуна, подобная техника была как раз тем, в чём он нуждался.

Отношения между людьми в маленькой деревушке были честными и спокойными. Жители поселения с теплом отнеслись к появлению в их селении Анны и Юэ Чжуна.

Юэ Чжун и Анна, воины 8-го типа, даже если бы они не ели и не пили ничего тридцать лет, то всё равно бы выжили, но вот тела их от этого бы очень ослабели. Поэтому для добычи средств к существованию Анна присоединилась к охотникам деревни, поразила их и завоевала их уважение парой небольших трюков, что позволило ей стать главой охотников. Благодаря тому, что Анна была воином 8-го типа высокого уровня, любой зверь, встречавшийся охотникам в горах, становился их добычей, а зверей им попадалось немало. Также благодаря присутствию Анны на охотах не погиб не один из охотников. Благодаря всему этому деревня не имела недостатка в еде, и в поселении царило радостное настроение. Анна стала темой разговоров всех мужчин и женщин деревни и богиней для сердец молодых парней.

В один из дней в хижине, занимаемой Анной и Юэ Чжуном, девушка, сидя рядом с деревянным топчаном, на котором лежал землянин, кормила того бульоном, раз за разом остужая набранную в ложку жидкость потоком воздуха из губ, затем подносила её ко рту мужчины.

В глазах Анны при виде того, как Юэ Чжун ест суп, светилась нежность. Всего за несколько дней из холодной, безразличной к окружающим её людям дамы, она превратилась в заботливую и нежную девушку, знающую, с какой осторожностью и заботой следует относиться к больным людям. Для такой девушки, как Анна, в этом навыке, что мог освоить почти любой человек, стоит ему только приложить к этому усердие и труд, не было ничего затруднительного.

В эту секунду в хижину заскочила Ланьлань и с блестящими, как две маленькие звёздочки, глазами произнесла, одновременно протягивая ручку к ложке:

— Сестрица Анна, отдохни, ведь ты наверно очень устала после сегодняшней охоты, я позабочусь обо всём остальном.

Своими деяниями за последние дни Анна завоевала сердца всех молодых парней и девушек деревни. Она не только была первой в охоте, но и удивительно быстро постигала любое ремесло и навык, за изучение которого бралась, а также с невероятной заботой ухаживала за Юэ Чжуном. Все молодые мужчины деревни завидовали прикованному к постели Юэ Чжуну. Ведь снаружи небольшой хижины висело множество полосок мяса, вялящегося на ветру, одновременно с многочисленными шкурами зверей-мутантов, добытых Анной.

Девушка слегка нахмурилась и осторожно, но твёрдо оттолкнула руку девочки, произнеся невозмутимо:

— Нет, не надо, я сама.

Девочка за эти дни уже поняла, что за внешней холодностью и невозмутимостью Анны скрывается добрая и страстная душа, и потому ни капли на это не обиделась. Тем не менее взамен она с завистью посмотрела на Юэ Чжуна:

— Юэ Чжун, ты просто не представляешь, как тебе повезло. Должно быть, ты использовал удачу, что накопил за несколько жизней, раз нашёл такую женщину, как сестрица Анна, я так тебе завидую.

Юэ Чжун лежал на топчане и в ответ на эти полные наивности ребёнка слова только улыбнулся.

В эту секунду в хижину вошло трое юношей, каждый из которых был облачён только в штаны и вооружён длинным луком, показывая этим всем окружающим крепость и красоту своих тел.

Один из них, высокий, широкоплечий юноша, чьи волосы цвета золота были собраны в конский хвост, глядя на Анну глазами, полными неприкрытого обожания, встал перед девушкой на одно колено и сказал:

— Анна, ты мне нравишься. Нет! Я люблю тебя! И буду любить всю жизнь! Пожалуйста, стань моей женщиной, я сделаю тебя счастливой!

Анна нахмурилась и произнесла совершенно равнодушным голосом:

— Зато я тебя не люблю. Уходи.

Отвергнутый юноша тут же встал и с печалью на лице отошёл к двум другим своим товарищам.

Другой юноша, известный как первый красавец деревни по имени Айда, ступил вперёд, тоже преклонил колено и, глядя на девушку взглядом, опаляющим от количество обожания и желания в нём, сказал:

— Анна, я люблю тебя, выйди за меня замуж. Для тебя я ничего и никогда не пожалею. Ради тебя, если мы поженимся, я готов тоже приглядывать за Юэ Чжуном до самой его смерти.

Ланьлань, находившаяся в это время в хижине, была очень удивлена словами Айды, ведь первый красавец на деревне всегда вёл себя очень заносчиво, но теперь, очарованный Анны, он даже был готов заботиться о казавшемся всем парализованном Юэ Чжуне.

— Я не люблю тебя, уходи, — несколькими словами Анна уничтожила все надежды Айды.

Айда с горькой улыбкой поднялся на ноги и громко воскликнул:

— Но почему, Анна? Чем я хуже него? Почему ты выбрала не меня, а этого бесполезного паралитика? Стань моей, и смогу сделать тебя счастливой.

Анна направила на него один палец, и порыв ветра, тяжкий и твёрдый, подобно удару молотом в живот, отбросил юношу на спину рядом с тем местом, где стояли его друзья:

— Он не бесполезный, а вы трое, проваливайте отсюда!

Все трое, увидев, что Анна начинает по-настоящему злиться, тут же бросились на улицу. Инстинкты подсказали им, что не стоит доводить эту девушку до гнева.

Ланьлань, осторожно подойдя к старшей девушке, принялась объяснять той мотивы трёх юношей:

— Сестрица, ты им и вправду нравишься, они пришли с самыми добрыми намерениями, не гневайся на них.

— Угу, — вот и всё, что ответила Анна, и, набрав очередную ложку супа, поднесла к губам Юэ Чжуна, целиком сосредоточившись на этом действе, как будто не было в мире ничего важнее этого.

При виде того, как Юэ Чжун проглотил бульон с ложки, уголки губ девушки приподнялись в почти незаметной довольной улыбке, а глаза засветились довольством.

Ланьлань, глядя на невероятно довольную этим Анну, про себя очень озадачилась: «Да чем это мужчина так хорош, что сестрица Анна так привязана к нему? Совершенно не могу понять!»

В это мгновенье Санья показалась в дверном проёме хижины и с тревогой в голосе сказала:

— Ланьлань, беда, приехали благородные из города Цзяошоу!

— Что? Благородные из Цзяошоу? — Ланьлань побледнела и задрожала всем телом. Но сразу же она нашла в себе силы сказать:

— Сестрица Анна, быстро прячься, приехали благородные из Цзяошоу. Они всегда отбирают у нас зерно и насилуют женщин. Если они увидят такую красавицу, как ты, то наверняка схватят тебя.

Анна опустила ложку и, охватив своим потоком восприятия всю деревню, совершенно спокойным голосом обратилась к Юэ Чжуну:

— Двадцать три разумных: двадцать один с силами воинов 3-го типа, два — 4-го. Уничтожить их?

Подумав, Юэ Чжун сказал:

— Помоги мне, я хочу их увидеть.

Анна тут же подхватила Юэ Чжуна под колени и спину.

С немного беспомощной улыбкой Юэ Чжун произнёс:

— Можешь ты меня как-нибудь по-другому носить?

С немного приподнявшимися в улыбке уголками рта, что придало холодному, невозмутимому лицу Анны выражение хитрости, счастья и довольства, как у лисы, девушка ответила:

— Нет, мне так больше нравится!

Юэ Чжун при виде этой яркой улыбки растерял все слова для возражения. На нынешний момент воля Юэ Чжуна была непоколебима, никакая техника, основанная на влиянии на разум, даже в исполнении воина 9-го типа, не смогла бы поколебать её. Но улыбка Анна, полная самых искренних эмоций, оказалась сильнее любых техник.

Анна уловила взгляд мужчины, и прочитанные в нём чувства заставили её щёки окраситься румянцем смущения. После этого, не смея встречаться с ним взглядом, она опустила его ноги и затем стала поддерживать его, просто закинув руку мужчины себе на плечо.

К входу в деревню двигалась группа мужчин, состоящая из воинов в чёрных доспехах, вооружённая длинными мечами, что окружала защитным кольцом двоих всадников. Один из них, мужчина средних лет, ехавший на коне белого цвета, был одет в яркие церемониальные одежды.

Второй, ехавший на лошади-мутанте, покрытой чёрной чешуёй, был одет в чёрный длинный халат с капюшоном, полностью скрывавшим голову и лицо.

Из хижин деревни выходили люди и ставили перед собой своё лучшее зерно, после чего падали на колени, дрожа всем телом.

Мужчина, ехавший на белой лошади, с отвращением глядя на коленопреклонённых деревенских, прикрыл одной ладонью нос, а второй махая в воздухе, словно отгоняя неприятный запах, сказал:

— Что за засранная деревня, что здесь может быть хорошего. Ладно, поймайте мне двадцать мелких негодников, чтобы как можно быстрее выполнить приказ господина Зоуи.

Воины тут же бросились вперёд, хватая маленьких детей и запирая их в клетках. Сразу же деревня взорвалась криком и плачем детей и их родителей.

Глава деревни, дрожа всем телом, явно испытывая огромный страх, подошёл к мужчине на белой лошади и произнёс:

— Великий господин лорд Лис, разве три месяца назад мы уже не отдали жертвенную кровь? Разве следующая не должна быть только через пять лет? Зачем вы хватаете наших детей?

Лорд Лис заорал в гневе:

— Проклятый черноногий, похоже, я так и не научил тебя, как правильно себя вести! На колени, если не хочешь, чтобы я зарубил тебя!