Онлайн чтение книги И как мне сделать предложение семерым?! Need to Propose to Seven Men What to Do!
Глава 9

Жаль, что он мог об этом только мечтать. В этой ситуации Чу Муюнь должен быть тем, кого "оскорбили и заставили плакать".

Целых два месяца Чу Муюнь, маленький белый цветочек, жил в оцепенении, полностью погруженный в себя.

Он не хотел смотреть в лицо своим чувствам, он не хотел смотреть в лицо возможному будущему, и он не хотел снова и снова подтверждать тот жестокий факт, что "Мо Цзюшао не любил его".

Если бы не вмешательство Янь Шэня, Чу Муюнь скрывал бы такие мысли, тайно любя, и никогда бы не набрался смелости сделать хоть один шаг.

Но... Янь Шэнь всё испортил.

Плод любви пяти ночей Чу Муюня полностью созрел и превратился в большое дерево. Оно пустило корни в сердце, распустило ветви и разбросало листья и, наконец, распространилось по всей его сути. Но он внезапно проснулся и прекрасный сон лопнул, как мыльный пузырь.

Как пятнадцатилетний мальчик справится со всем этим? Он был истощён до такой степени, что чуть не рухнул.

Чу Муюнь: «Зеро, посмотри, верен ли мой психоанализ.»

Зеро: [Я не совсем понимаю.]

Чу Муюнь: «Ну, ты действительно чистый маленький белый цветок.»

Зеро：[……]

Чу Муюнь на некоторое время привёл в порядок свои эмоции и начал играть.

 - Отец... - его голос дрожал, ему, казалось, было чрезвычайно трудно произнести слова, и боль от разбитого сердца заставила его задыхаться, - Ты действительно... отпустил меня?

Мо Цзюшао сидел на кровати, но расстояние между ними было не маленьким, потому что Чу Муюнь прятался в углу, и, казалось, не мог даже приблизиться к нему. Из-за этой позы глаза Мо Цзюшао затуманились, и в его голосе было какое-то одиночество:

 - Я не буду вмешиваться в твоё решение.

Чу Муюнь внезапно поднял голову, лунный свет был ярким, но цвет его лица казался бледнее яркой луны, а глаза были тёмными, отчаяние и негодование охватили его, и голос внезапно стал намного громче:

 - Ты просто хочешь прогнать меня, верно? Ты просто устал от меня! Ты просто раздражаешь меня, раздражаешь! Ты просто хочешь избавиться от меня!

Его рёв заставил Мо Цзюшао нахмуриться, его тонкие губы слегка поджались, а его холодный тон понизился на несколько градусов из-за небольшого гнева:

 - О чём ты говоришь?"

Чу Муюнь больше не мог это контролировать. Он уставился на него, и огромное чувство потери сжало его сердце. Отчаяние влилось в кровь и заставило всё его тело слегка задрожать:

 - Если ты не хотел воспитывать меня, почему тогда спас? Зачем привёл меня сюда? Если ты так сильно не хочешь нести ответственность, то лучше бы дал мне умереть...

 - Молчать! - Мо Цзюшао прервал его холодным голосом, - Не говори так о себе.

Чу Муюнь посмотрел на его холодное поведение и на собственный внешний вид, только чтобы почувствовать, что его сердце было разрезано ножом рухнуло:

 - Я не хочу, чтобы ты спасал меня, я бы предпочел, чтобы ты не усыновлял меня...

Мо Цзюшао внезапно встал, его серебристо-белая мантия волочилась по земле, её плавная дуга была подобна ледяной воде в глубоком тысячелетнем бассейне:

 - Разве ты не хочешь, чтобы я спасал тебя... тогда кого ты хочешь? Янь Шеня? - на последних двух словах он внезапно понизил тон, и внезапный всплеск силы всколыхнул окружающий воздух.

Чу Муюнь этого не осознавал. Когда он услышал это имя, он только почувствовал, что его разбитое сердце снова сильно ударили: Ян Шэнь разрушил всё, но это также заставило его ясно всё увидеть.

Он ясно видел безнадежную любовь, которую не мог получить в своей жизни.

Чу Муюнь посмотрел на него без страха, внезапно приподнял губы в великолепной улыбке:

 - Да, если бы дядя Янь Шэнь спас меня, это было бы здорово!

Когда его голос стих, и без того напряженная атмосфера стала ещё больше похожа на ледяной погреб, и даже дыхание стало тонким и холодным.

Мо Цзюшао уставился на него, не мигая.

Чу Муюн упрямо поднял голову, мазохистски отказываясь отступить.

Зеро: [QAQ]

Чу Муюнь нашел время, чтобы ответить ему: «В чём дело?»

Зеро: [Это так грустно...]

Чу Муюнь: «Какое-то время маленьким детям лучше не смотреть, не забудь прикрыть глаза.»

Зеро：[……]

Чу Муюнь: «^_^»

Пик Тысячи Фениксов расположен в очень высоком месте, которое почти соприкасается с небом, поэтому лунный свет здесь намного ярче, чем где-либо ещё, но каким бы ярким он ни был, густая чёрнильная ночь не рассеется. Напротив, она постоянно поглощает этот красивый серебристо-белый цвет, точно так же, как разъедающие его внутренние безумные мысли.

Таким образом, они оба оказались в тупике. После того, как Чу Муюнь медленно покраснел, Мо Цзюшао, наконец, тихо вздохнул. Он подавил ледяное принуждение, и его холодный и равнодушный голос был полон беспомощности. Он спросил хриплым голосом:

 - Почему Янь Шэнь??

Почему... не я.

Губы Чу Муюня сильно задрожали, и он сделал долгую паузу, прежде чем сказать:

 - ...Я не знаю.

Глаза Мо Цзюшао слегка потемнели:

 - Вот как

У любви нет причин.

В коротком диалоге из двух предложений у всех остались невысказанные мысли, но, к сожалению, никто не объяснился до конца.

Мо Цзюшао вновь вернул свой холодный и невозмутимый вид. Он медленно обернулся. Его чёрнильные волосы развевались на ветру, создавая движущуюся дугу... Жаль, что это было похоже на облако на горизонте, иллюзорное, неуловимое его и уплывающее прочь.

Чу Муюнь наблюдал и, наконец, не смог подавить удушье и отчаяние:

 - ...Отец.

Мо Цзюшао повернулся спиной и сказал тихим голосом:

 - Не волнуйся, раз тебе нравится Янь Шэнь, я помогу тебе. Пока я здесь, он никогда не посмеет тебя подвести.

Его спокойные и нежные слова только сильнее разозлили Чу Муюня. Он встал с кровати, но наступил на подол одежды, потому что двигался слишком быстро, и всё его тело пошатнулось, но он быстро стабилизировал своё тело и использовал всю свою силу, чтобы удержать руку Мо Цзюшао.

Мо Цзюшао остановился.

Внимательные глаза Чу Муюня были безумно алыми:

 - Почему я вообще встретил тебя?

Мо Цзюшао повернул своё лицо вбок и уставился на него.

Чу Муюнь, казалось, больше не мог этого выносить и полностью рухнул:

 - Мо Цзюшао, я не хочу, чтобы ты был моим отцом, я никогда не хотел...

 - Чу Муюнь, - внезапно обернулся Мо Цзюшао, сжимая подбородок тонкими пальцами, его глаза округлились, - Тебе было недостаточно?

Чу Муюнь напряжённо смотрел на него, не двигаясь.

Мо Цзюшао, казалось, был действительно зол, его голос был таким холодным, как будто он был смешан со льдом:

 - Тебе нравится Янь Шэнь, я помогу тебя. Если ты захочешь уйти, я не буду тебя останавливать. Если тебе что-то нужно, просто возьми это, всё, что есть на пике Тысячи Фениксов, ты можешь брать. Но какими качествами ты обладаешь, чтобы сказать, что я не должен был тебя спасать? Какое ты имеешь право говорить, что я недостоин быть твоим отцом!

В течение всей ночи Чу Муюнь несколько раз был на грани обморока, не уронив ни капли слез, но, услышав это, отчаяние больше нельзя было подавлять.

Поскольку им суждено больше никогда не видеться до конца жизни, какие у него были сомнения? Теперь, когда это последнее прощание, чего еще он может бояться?

Упали большие капли слёз, и голос Чу Муюня сильно сорвался:

 - Если бы ты не спас меня, если бы ты не относился ко мне так хорошо, если бы я не встретил тебя, я... я не влюбился бы в тебя.

Когда он сказал эти слова, в глазах Мо Цзюшао вспыхнуло неописуемое удивление.

После долгого молчания его голос слегка дрогнул:

 - Что ты сказал?

Чу Муюнь больше не мог произнести ни одного законченного предложения.

Мо Цзюшао был ошеломлён, затем он посмотрел на Чу Муюня и с осторожностью спросил:

 - Сяо Юнь, ты только что сказал... что влюблён в меня?

Чу Муюнь с трудом сказал:

 - Я знаю, что неправ, но ты мне нравишься... Отец, ты мне нравишься!

Мо Цзюшао на мгновение замер:

 - Но ты и Янь Шэнь...

 - Он выглядел, как ты! Я думал, это ты, я думал, ты... - это было так неловко, что Чу Муюнь не мог продолжать.

Всегда спокойные и невозмутимые глаза Мо Цзюшао были полны недоверия:

 - Сяо Юнь...

Чу Муюнь сказал всё, и выражение его лица было совершенно потерянным:

 - Не ненавидь меня, я уйду, я знаю... Умг... - прежде чем он закончил говорить, Мо Цзюшао внезапно поцеловал его в губы.

За этим последовало бешеное и захватывающе долгое чувство, будто иссохшая трава, опустошенная за зиму, вдруг столкнулась с степным пламенем, и этот бесконечно расползающееся пламя было неудержимо.

Чу Муюнь: «Чёрт возьми, наконец-то, всё было не напрасно. Этот холодный "Гордыня" действительно дико возбуждает!»

Зеро：[……]

Чу Муюнь: «А ты закрой глаза, поторопись и закрой глаза.»

Зеро：=  =

Чу Муюнь похвалил: «Какой послушный ребенок.»

Жаль, что этот ребёнок отключился и этого не слышит.

Когда он делал это раньше, Чу Муюнь сдерживал поцелуй, притворяясь неопытным, но на этот раз он делал это с Гордыней.

С одной стороны, Мо Цзюшао сделал достаточно, чтобы проложить путь, а с другой стороны, вспыхнувшие чувства должны были быть немного более горячими.

Если следовать психологии маленького белого цветочка, то как можно было подавить такую ​​потерю и обретение, такую ​​жизнь после смерти, такую ​​великую радость от того, что Бог внезапно спустился с небес?

Конечно, Чу Муюнь всё ещё не решался позволить этому зайти слишком далеко. Мо Цзюшао определенно нашёл бы это странным, если бы он действительно играл по-крупному.

Но это было неплохо. Мо Цзюшао очень хорош. Он выглядит сдержанным, но его навыки поцелуя выдающиеся, а его знойные методы сравнимы с малышом Завистью.

Чтобы притвориться нежным, Чу Муюнь не стал намеренно сдерживаться и хорошо провёл время.

На самом деле, Чу Муюнь знал это в своём сердце, Мо Цзюшао пока не дойдёт до конца. В конце концов, он был ещё слишком молод. Этот парень играл любовника, как он мог не позаботиться об этом?

Конечно же, после выстрела Чу Муюня Мо Цзюшао остановился, но его тонкие пальцы всё ещё гладили его по спине.

Чу Муюнь понял его и был счастлив продолжать действовать вместе с ним:

 - Отец... Я... - его голос звучал нехорошо, он, казалось, всё ещё чувствовал себя неловко. Но ощущение невесомости в облаках, заставляло его чувствовать себя непринужденно.

Голос Мо Цзюшао был очень мягким:

 - Я думал, тебе действительно нравится Янь Шэнь, я думал, что в твоём сердце нет меня... Последние два месяца я не спал день и ночь, думая о том, чтобы навсегда заточить тебя на пике Тысячи Фениксов, но я не могу видеть твоё отчаяние и грусть.......

Глаза Чу Муюня были полны удивления:

 - Нет, нет, отец, я люблю только тебя, я...

 - Теперь я это знаю. - Мо Цзюшао поцеловал его и тихо сказал, - Сяо Юнь, ты мне тоже нравишься.

Голос был таким чертовски приятным, что сердце Чу Муюня защекотало, и то место, которое недавно отдыхало, снова подняло голову. Конечно же, он просто не мог его вытащить, но всё ещё хотел трахнуться.

К счастью, Мо Цзюшао был очень чутким. Он поцеловал его, и его руки были очень умелыми, что ещё раз заставило Чу Муюня почувствовать удовольствие.

Надо сказать, что "Гордыня" был непревзойденным любовником.

Чу Муюнь не ожидал, что этот день в мгновение ока превратится ещё в три года, и за эти три года он чувствовал себя комфортно и телом, и разумом.

Мастерство владения мечом Луны Шао становилось всё более и более плавным, и его уровень совершенствования повышался день ото дня. За три года его тело утрачивало юность и постепенно приобрело сексуальный силуэт его предыдущей жизни.

У Чу Муюня чрезвычайно высокие требования к себе, и его фигуру в принципе можно искусственно контролировать, если он будет осторожен.

Хотя с точки зрения интеллекта, светлая и худощавая фигура больше подходит Мо Цзюшао, но Чу Муюн не хочет обижать его.

Достаточно играть в спектакле, слишком глупо быть невнимательным, не говоря уже о том, что если он действительно хочет получить Мо Цзюшао, просто лица и тела определенно недостаточно.

За последние три года Мо Цзюшао действительно избаловал его, но и не будет преувеличением сказать, что он сам послушный и кроткий.

Нет необходимости упоминать еде и одежде, все они самые лучшие. Не говоря уже о методах совершенствования, под его личным руководством Чу Муюнь, которому сейчас всего восемнадцать лет, по оценкам, способен победить большинство элитных бойцов Царства Демонов. Что ещё ужаснее, так это любовь, которая настолько сильна, что её невозможно растопить. Это настолько мило до того, что люди чувствуют себя слабыми во всём.

Однако Чу Муюнь всегда был очень рационален, потому что он действительно слишком хорошо знает человека, которого создал.

Чу Муюнь: «Я думаю, что время почти вышло, Мо Цзюшао должен закрыть сетку.»

Зеро: [Ты уверен, что он влюбится в тебя?]

Чу Муюнь: «Это зависит от того, какой трюк он хочет использовать.»

Видя, что они демонстрировали свою любовь в течение трёх лет, он почти задавался вопросом: "Если бы не твоя светлая голова, я бы действительно подумал, что нравлюсь ему."

В конце концов, если бы он ему не нравился, как он мог быть таким внимательным? Это просто невозможно.

Чу Муюнь улыбнулся и сказал: «Подожди ещё немного.»

Как и предполагал Чу Муюн, перемена произошла три дня спустя.

Мо Цзюшао привёл с собой обездоленного мальчика.

Насколько ему знакома эта сцена?

Шесть лет назад Чу Муюнь точно также привели сюда.

Не то чтобы Чу Муюнь не думал об этом трюке, но когда он ясно увидел внешность мальчика, его сердце бешено заколотилось.

Почему тут появился этот парень!

Зеро: [Это...]

Чу Муюнь почувствовал себя немного неловко: «В каком-то смысле это мой собственный сын.»