Онлайн чтение книги Я стала мачехой нерушимой темной семьи I Became The Stepmother Of An Irrevocable Dark Family
1 - 11

Глава 11

Нет, не буду.

На этот раз я не собираюсь следовать твоей указке.

Ребекка не предала моих ожиданий. Когда я не повиновалась ее «хочу», та поспешно встала со своего места, дабы отправиться ябедничать.

— Если ты пойдешь жаловаться своему отцу, то не сможешь попробовать сладенького, приготовленного мной. Я подумываю следующим приготовить шоколадный кекс, если его разломать, то выльется шоколад.

Мои слова, заставили ребенка быстро вскарабкаться на стул, находившийся рядом со мной.

Благодаря черным волосам и красным глазам, она больше походила на кролика.

Ее надувшиеся щечки предельно ясно отражали ее мысли.

Недовольство так и прет.

— Дай.

— Что значит «дай»? Если хочешь, что-то получить, всегда добавляй «пожалуйста».

— Нет. С какой стати мне нужно добавлять «пожалуйста»? Я принцесса и хозяйка сего поместья.  

— Что ж, тогда мне придется тебе отказать. Но если я все-таки услышу твое милое «пожалуйста», то печенье тут же окажется у тебя. Думаю, тебе по силам справиться с такой задачей.

— ...

— Я подожду.

С легкой усмешкой на лице, я в ожидании стояла с тарелкой шнабеллена.

— Ува-а-а! П-подожди!

Кажись, получилось.

Раз уж мне все равно суждено уйти, то я хотя бы попытаюсь напоследок сделать из тебя человека.

Небольшая прощальная месть.

— Как же ты меня достала! Дай! Отдай их мне!

Рере словно не могла сдержать свой вспыльчивый нрав и бесконтрольно накинулась на меня.

Тут к нам подскочили няня и горничные.

Медленно переводя свои взгляды то на меня, то на ребенка, их взгляды задержались на мне. Видимо они решили, что уговорить меня будет легче, чем успокоить Ребекку.

— Мадам, нам очень жаль... Но можете ли вы отдать его мисс?

Ряд горничный преградил мне путь к выходу.

— Даже не подумаю.

— Угх... А вдруг мисс опять подхватит лихорадку...

— Но я не могу больше позволять ей так себя вести.

Оставив озадаченных слуг позади себя, я направилась в сторону выхода.

Вопли ребенка разносились повсюду.

Но ее крик был пропитан фальшью, и предназначался только для того, чтобы получить желаемое.

Думаю скоро она успокоится.

К тому же…

— Кто здесь?

Выйдя из комнаты, я наткнулась на отца Рере, охранявшего дверь.

— А. Это вы.

— Что за реакция? И разве там ребенок не плачет?

— Я знаю.

— Неужто ты – причина ее слез?

— Ну как я могу себе позволить заставить плакать дражайшую принцессу? Я всего лишь сказала, что мои десерты можно будет съесть, только после основного блюда.

— Если ей так хочется...

Боже, какой же ты тупой...

Теперь же его гневный взгляд был устремлен на меня.

Словно намекая, что человек, заставивший его дочь плакать, сегодня умрет.

— То есть вы хотите, чтобы я потакала ее желаниям? Вот только я никогда не давала такого обещания, а значит и не обязана подчиняться.

— ...

— Что ж, я пойду.

Так и не найдя что ответить, он молча зашел в комнату, позади меня.

У меня еще остались недосказанные слова, но не хочу тратить время еще и на исправление такого глупца.

«Если продолжишь в том же духе воспитывать ребенка, то вы все умрете от ее же рук...»

Прищелкнув языком, я переместила свой взгляд.

Конечно же я продолжала подсматривать на замечательную пару, отца и дочери, потому что волновалась, но у меня все-таки еще остались крупицы гордости.

«Моя цель: выжить. Не хочу становиться жертвой какого-то романа, только потому что в нем так написано.»

Сжав кулаки, я наконец соизволила отвернуться.

Наступило время приготовления десертов к ужину.

Никто не заметил, как мы с Мэй перебрались на старую забытую кухню.

— У тебя же наверняка есть незавершенные дела, так что если что, можешь меня оставить, но я весьма благодарна твоей помощи.

— Нет! Как я могу оставить вас здесь одну!

— Но у тебя ж наверняка есть дела...

— Единственное мое дело: помочь вам привыкнуть к этому месту.

С беззаботной улыбкой она направилась в сторону кухни.

— Спасибо. Тогда... Ты побудешь со мной?

Глаза горничной заблестели.

— Конечно!

— Ну ты хотя бы меня не ненавидишь...

— Естественно! Я буду верной леди Леоне, ведь именно вы встали на сторону простой прислуги в первый же день.

— Ха...

В ее словах таилась истинная причина благосклонности окружающих.

— Предыдущая няня неугодных ей людей отправляла в отдаленные места. Даже Дейзи была понижена до прачки из-за своих правдивых слов.

— Мдя...

— А сейчас все могут вздохнуть с облегчением. Ведь домо-мучительницу выгнали!

Теперь Мэй всегда зовет меня «мадам» и одаривает самой лучезарной улыбкой.

— Спасибо, Мэй.

— Да, не за что.

— Тогда отдохни пока вон там, пока я приготовлю шоколад. Наверняка умаялась за целый день.

— Ах! Как я могу себе позволить отлынивать от работы, такое поведение сравнимо с прогулом!

Ярко улыбнувшись, Мэй удобно устроилась в кресле в углу старой кухни.

— Но думаю, раз вы предложили, то я не посмею отказаться!

—Хорошо.

Вскоре Мэй устало засопела, похоже она и правда устала.

Если она все же проснется, то для нее уже готова шоколадная помадка.

Шоколадный фондан обычно подают в обычной мисочке, но мне нужно было добиться такого эффекта, чтобы Рере с первого взгляда влюбилась в мой десерт, а значит он должен быть большим и пушистым.

Отсутствие какого либо таймера, немного угнетало.

К счастью, мне удалось закончить до наступления полной темноты. И на утро, с чувством собственного достоинства, я не спеша отправилась в детскую комнату.

Как и ожидалось, Ребекка, находясь в окружении горничных, в очередной раз отказывалась есть. Но что-то в картине передо мной было иначе.

Прикрыв рот, горничные скрывали свои улыбки.

— Госпожа!

Наконец горничные перевели свой взгляд на меня.

Так, мне уже начинать бояться?

Вы ж знаете, что со стороны картина смотрится так себе.

— Что здесь происходит?

— Вы не поверите! Мисс все съела! До последней крошки!

— Чего-сь?..

Эй, все должно было быть совсем не так.

План заключался в голодании Рере.

Я бросилась к столу.

Все как они и сказали, Ребекка старательно съела все, сидя на моем месте.

— Хм?

Заметив меня, она спрыгнула со стула и метнулась ко мне.

— Я закончил есть.

— Мисс, разве вы не говорили, что собираетесь есть еще?

— Нет. Я больше не хочу.

Девочка, взглянувшая на меня, внезапно зарылась в кукол-кроликов.

— Пожалуйста, съешьте еще немного ...

Няня с сожалением посмотрела на меня и снова повернулась к Рере.

Все должно было быть не так. Почему все вышло так, будто я виновата в том, что она прекратила есть.

— Рере, ты...

Мои слова о приготовленном шоколаде были прерваны маленьким созданием, вертящемся в груде игрушек, который вытащил одного кролика и положил его на свой стул.

— Он.

—Что он? Кукла-кролик?

— Кукле-кролику есть что сказать. Выслушай его.

Рере всучила мене в руки кролика с большой сумкой, такого же размера, и отошла на шаг назад.

И что ж ты собралась творить сейчас?

После этой мысли мои пальцы нащупали что-то в кроличьей сумке.

Внутри лежала бумажка, на которой было что-то написано.

— Прости?..

Всего лишь одно слово.

Мои произнесенные слова заставили Рере густо покраснеть.

— Я такого не говорила!!! Это все кролик!!!

— Что?..

— А еще, я не люблю шоколад...

Девочка, откровенничавшая передо мной, уверенно смотрела на меня.

— Я здесь вообще не при чем! И вообще, ты тоже виновата. Мне нравилась моя няня, которые ты выгнала. Зачем ты так поступила!

Возможно ли, чтобы ребенок так кардинально изменился всего за полдня?

Я не могла поверить, что она извинилась.

Она просто дурачится или издевается надо мной?

Пока моя голова была забита разного рода мыслями, Рере решила разрушить возникшую тишину.

— Я не люблю шоколад. Поэтому тетя должна сама его съесть!

Из моих уст почти вырвался неловки вопрос: «Что с тобой?» – но произошедшее немножко выбило меня колеи и мои выражения были несколько иными.

— Значит, я тетя...

— Если я буду назвать тебя мамой... То ты тоже уйдешь... Поэтому ты «тетя».

Ее слова все больше ранили мое сердце.

Мне срочно нужно было что-нибудь сказать, но по какой-то непонятной мне причине, не могла вымолвить и слова. В первый раз за все это время предо мной предстал ее печальный взгляд.

— Ты же уйдешь? Моя няня же ушла. Из-за тети. И все было проделано только для того, чтобы тоже меня бросить.

Я бы сказала, что никуда не уйду, но в данной ситуации вранье было выше моих сил.

Будто мой рот намазан медов и я потеряла дар речи..

— Тетя...

Крошечная ручонка ребенка схватила меня за подол.

— Да?

— Ты же так не поступишь? Ты же не такая. Беспокойство руководило тобой все это время. Да?

— …

— Ты же другая... Если я буду звать тебя мамой... Ты останешься со мной?..

Нет, я не могу быть твоей матерью.

Ведь по роману ты меня очень больно ранишь.

Смотря на девочку с большими глазами, я не могла опровергнуть ее слова.

— Это…

— Мама. Я буду называть тебя мамой. И буду тебя слушаться и хорошо кушать... Поэтому... Не уходи. Папа... И тетя ушли... Поэтому я так плохо себя вела... Не уходи...

Слова, слетевшие с ее уст, заставили мое сердце болезненно сжаться. Словно давно забытая боль ребенка снова всплывал на поверхность.

Я не могу так бессердечно поступать с таким маленьким беззащитным чудом, который с таким трепетом надеется на мое согласие. Ведь по природе ее сердце было невероятно хрупкой.

Я решила увильнуть от предрешенной судьбы иным способом. Если мне дадут возможности изменить свою судьбу, то я тут же соглашусь.

— Хорошо, Рере. Я согласна. Я буду твоей мамой.

— Какое облегчение...

После своих слов, лицо Рере озарилось широкой улыбкой и она упала.

— Мисс!

Вбежали няня и горничные, которые оставили нас на время, чтобы не мешать.

Бессознательно я подхватила падающую Рере и поспешно понесла ее.

— Рере, Рере. Что с тобой?!

Тело ребенка постепенно накалялось.

***

Будто мой рот намазан медов и я потеряла дар речи..

(T/ N: корейская пословица для людей, которые не могут сказать, что у них на уме.)

***

Критика приветствуется, но учтите, что переводчик чувствителен к ней =)

Каюсь, глава была готова неделю назад, но я забыла выложить...