Онлайн чтение книги Я тоже жду, когда главный герой сегодня узурпирует трон. I’m Also Waiting for the Male Protagonist to Usurp the Throne Today
1 - 10

Чем больше Ли Цзиньюй думал о своей идее, тем более блестящей она казалась ему. Он даже хотел вернуться и похвалить двух маленьких дворцовых служанок.

План вовлечь Хо Цайюя в политику раньше, чем планировалось, преследовал две цели. Во-первых, это позволило бы ему получить значительную власть и проводить свою политику, заслужив одобрение как официальных лиц, так и простых людей. Это облегчило бы ему в конечном итоге стать Императором. Во-вторых, если Хо Цайюй останется во дворце в течение длительного периода времени, это позволит Ли Цзиньюю продолжать поглощать его имперскую ауру Цзывэй.

Подумав, Ли Цзиньюй пожалел, что не может объявить об этом всему миру прямо сейчас.

Как только он вернулся в свою спальню, энтузиазм Ли Цзиньюя постепенно угас, когда он внезапно осознал серьезную проблему.

В спальных покоях императора Цзинчана единственные памятники, которые можно было увидеть, были связаны с ремонтом дворца, расширением дворца, а иногда и с некоторым разуверением относительно резиденции Хо Цайюя во дворце Цзяолань. Поскольку он едва умел читать, Ли Цзиньюй не обращал особого внимания на большинство из них.

Однако не было ни одного памятника, касающегося реальной национальной политики и средств к существованию людей.

У него не было государственных дел, которыми он мог бы поделиться с Хо Цайю.

Император Цзинчан полностью переложил всю работу, которую должен выполнять император, на министров во главе с премьер-министром!

В настоящее время ему вряд ли представили какие-либо важные дела!

Он мог прямо просить об этом премьер-министра, но мемориалы означали и власть над судебными делами. Захочет ли премьер-министр Е, ослепленный амбициями, отказаться от своей власти?

Ли Цзиньюй рухнул на кровать дракона, когда его энтузиазм рассеялся в одно мгновение.

Поразмыслив, он решил восстановить свой боевой дух, чтобы восстановить свою прежнюю версию хомяка и обеспечить себе комфортное будущее.

«Вызовите премьер-министра во дворец».

.........

Ли Цзиньюй в последние дни стал лениться посещать утренний суд, но на этот раз он чувствовал себя немного смущенным, прося премьер-министра о работе.

Он специально приготовил тарелку с жареными семечками дыни со вкусом соли и перца, чтобы жевать их всякий раз, когда чувствовал, что не может продолжать говорить.

Разговор между государем и его подданным проходил мирно, под прерывистый хруст дынных семечек.

Как и ожидалось, когда он предложил взять на себя некоторые судебные дела, на лице премьер-министра отразилось явное удивление.

«Премьер-министр так много лет много работал на благо страны и народа, и ваш вклад очевиден для Чжэня», — сказал Ли Цзиньюй, кусая семечки со звуком «треск», пытаясь подавить смущение и выпрямляя голову. - «Чжэнь также достиг возраста, когда можно председательствовать в суде. Пора Чжэню научиться управлять судебными делами».

Конечно, по правилам император должен был взять на себя управление двором в шестнадцать лет. Императору Цзинчану было уже восемнадцать лет, поэтому его считали опоздавшим.

Удивление премьер-министра Е быстро исчезло, сменившись довольной улыбкой, благодаря чему он ничем не отличался от лояльного министра, беспокоящегося за свою страну.

"Готовность Вашего Величества - большая удача для Династии Ди. Какой аспект Ваше Величество планирует начать?"

Ли Цзиньюй на самом деле не думал об этом — или, скорее, он не знал, с чего начать в государственных делах. Он немного поколебался, прежде чем неловко кашлянуть и сказать:

«Ну, премьер-министр может выделить немного для проверки Чжэнь».

В любом случае, не похоже, чтобы он выполнял работу, так что не имело значения, что они выделяли.

В глазах премьер-министра Е мелькнуло понимание, а его улыбка стала еще более великодушной, когда он с готовностью согласился:

«Тогда этот скромный министр вернется и обсудит с другими министрами, какие аспекты государственных дел должны быть рассмотрены вашим величеством. "

Ли Цзиньюй подумал, что будет трудно вырвать какие-либо судебные дела из рук этого могущественного министра, и приготовился к долгой ночи дискуссий. Он не ожидал, что премьер-министр Е не будет тянуть ноги и даже съест только немного из приготовленной тарелки дынных семечек. Обрадованный, он сказал:

«Тогда Чжэнь будет полагаться на премьер-министра».

«Как чиновник, этот министр обязан служить. Похвала вашего величества слишком добра и необоснованна», - ответил премьер-министр Е.

Когда они закончили обсуждение, на улице уже темнело. Евнухи пришли, как обычно, спросить, не нужно ли им подать обед.

Согласно правилам, когда премьер-министр и великий маршал обсуждали дела с императором до обеда, император должен обедать со своими министрами, чтобы продемонстрировать свою большую доброжелательность.

Даже император Цзинчан не был исключением — хотя он и был глуп, но не глуп и знал, что его ставка делается на двух главных фигур в гражданских и военных делах, поэтому он не пренебрегал этими мерами по спасению лица.

По какой-то причине император Цзинчан стал ближе к премьер-министру, сохраняя при этом дистанцию от относительно вертикального главнокомандующего.

Ли Цзиньюй вообще не понимал этих тонкостей. С сердцем, полным страха перед людьми, он даже чувствовал себя неловко, когда дело доходило до еды. Он сказал премьер-министру Е:

«Большое спасибо премьер-министру за усердную работу. Вы можете вернуться».

Заготовленная речь, которую премьер-министр Е состряпал, чтобы изящно принять императорскую трапезу, внезапно застряла у него в горле. Он шевельнул губами, но в итоге ничего не вышло. Он мог только уйти, нахмурив брови.

На самом деле, императорская трапеза была приготовлена давным-давно и ждала, когда Его Величество сможет насладиться ею в любое время. Когда премьер-министр Е выходил из дома, он случайно наткнулся на дворцовых слуг, разносивших еду.

Он с удивлением посмотрел на дворцовых служанок, несущих посуду, и, наморщив лоб, спросил евнуха рядом с ним:

«Его величество недавно был нездоров?»

«Тело дракона Его Величества в целости и сохранности».

«Тогда почему количество подаваемой еды намного меньше, чем обычно?»

Евнух повторил оправдание, которое Ли Цзиньюй использовал ранее в тот же день:

«Его Величество обеспокоен тем, что убийцы отравят еду, поэтому Его Величество приказал уменьшить размер порции».

Премьер-министр Е сузил глаза, но ничего не сказал.

.........

Возможно, именно потому, что он не пригласил премьер-министра Е на обед, Ли Цзиньюй еще раз перевернул табличку консорта Сяня во время своего ночного выбора.

Способность Ли Цзиньюя различать человеческие лица была не очень хороша, поэтому большинство наложниц во дворце выглядели для него одинаково. Однако из-за того, что супруга Сянь несколько раз доставляла неприятности, Ли Цзиньюй произвел на нее особенно глубокое впечатление.

Он также был последним человеком, с которым Ли Цзиньюй хотел столкнуться. Другие наложницы приходили, пели песни и тут же уходили, но Супруг Сянь всегда пытался сблизиться с ним различными способами, что доставляло Ли Цзинь Юю очень дискомфорт. Хотя супруге Сянь было запрещено покидать свои покои, ночные вызовы Императора, естественно, были делом первостепенной важности. Она прибыла эффектным образом в изысканной одежде и с приятной манерой поведения.

Ли Цзиньюй некоторое время пытался говорить ей чепуху и хотел приказать ей спеть и уйти, но прежде чем он успел что-то сказать, его снова пронзил знакомый холодок. Супруга Сянь с глухим стуком рухнула на стол.

К счастью, Ли Цзиньюй предвидел ситуацию и быстро направился во дворец Цзяолань, который находился намного ближе к спальне императора. Он без проблем добрался до комнаты Хо Цайю и выглядел спокойным, когда вошел. Хо Цайюй читал за своим столом и немного насторожился, когда увидел Ли Цзиньюй.

- Что привело Ваше Величество сюда так поздно ночью?

«Ничего, ничего. Чжэнь просто хотел прийти и увидеть тебя», — сказал Ли Цзиньюй с сухим смехом.

Затем он сжался рядом с кроватью Хо Цайю, как перепел, держа рот на замке. Когда он прибыл, он планировал сохранить свою тираническую личность и не жалеть усилий, чтобы ругать, унижать и избивать его!

Что, если будущий Император снова будет ранен?

Но, увидев лицо Хо Цайюй, вся храбрость, которую Ли Цзиньюй копил в своем сердце, рассеялась под давлением ауры Цзывэй.

Ли Цзиньюй даже начал в глубине души завидовать императору Цзиньчану.

Как император Цзинчан смог противостоять имперской ауре Цзивэй Хо Цайюя и много раз точно освежить очки ненависти Хо Цайюя?

Ли Цзиньюй мог только попытаться минимизировать свое присутствие и надеяться, что Хо Цайюй сосредоточится на чтении и не обратит на него внимания.

Словно поняв мысли Ли Цзиньюя, Хо Цайюй снова сел за стол и стал читать. Но аура Цзывэй, которую нормальные люди не могли воспринимать, полностью доказывала, что по крайней мере половина мыслей Хо Цайюя была о Ли Цзиньюе.

Ли Цзиньюй посмотрел на Хо Цайюя, который, казалось, серьезно читал, но на самом деле вся его имперская аура была сосредоточена на нем. После долгого наблюдения за тем, как он не переворачивает страницу, он действительно хотел сказать Хо Цайюю:

«Когда ты учишься, ты должен быть серьезным и сосредоточенным!»

Даже если бы он его спровоцировал, не нужно было бы уделять ему столько внимания!

Чувствуя неловкость в воздухе, Ли Цзиньюй закашлялся и попытался разрушить напряженную атмосферу:

«Хо Цайюй, тебе лучше?»

Лицо Хо Цайюй незаметно изменилось, и после минутного молчания он ответил:

«Нет никаких серьезных проблем».

«Это хорошо, это хорошо».

...И тогда он не знал, что еще сказать.

Хо Цайюй положил книгу в руку и повернулся, чтобы посмотреть на него.

«Этот скромный простолюдин выздоровел. Когда Ваше Величество планирует отпустить его?»

Хм? Хо Цайюй собирался уйти?

Сердце Ли Цзиньюй внезапно снова напряглось.

Если бы это было до вчерашнего дня, он бы с готовностью согласился и выгнал Хо Цайюя из дворца. Тем не менее, он только что придумал идеальное решение, чтобы примирить конфликт, связанный с необходимостью защиты ауры Цзывэй, а также необходимостью того, чтобы Хо Цайюй покинул дворец для продвижения сюжета. Таким образом, он планировал позволить Хо Цайю заниматься политическими делами. Он не мог отпустить его сейчас!

Он сразу отказался:

«Нет, пока нельзя».

Глаза Хо Цайюя слегка дрогнули, а его правая рука бессознательно сжалась в рукаве. Его голос звучал нормально:

«Может ли этот скромный простолюдин спросить, для чего Ваше Величество хочет, чтобы он остался во дворце?»

Если бы это было действительно ради... Император Цзинчан бросил бы его обратно в темницу!

«Потому что, потому что...» - Ли Цзиньюй на некоторое время запнулся, и под все более сильным давлением ауры Цзивэй Хо Цайюя выпалил:

«Потому что ты должен научить Чжэня читать!»

Хо Цайюй был немного ошеломлен, его рука немного расслабилась.

"Читать?"

Ли Цзиньюй лишь небрежно придумал оправдание из-за отчаяния, но после того, как слова прозвучали, он почувствовал, что на самом деле это была блестящая причина. Поскольку император в возрасте восемнадцати лет не умел читать, его можно было считать шуткой. Как это могло не победить отвращение Хо Цайюя!

Он также мог бы использовать эту причину, чтобы логически позволить Хо Цайю заняться мемориалами!

Он вдруг почувствовал себя оправданным и уверенным.

«Правильно, Чжэнь не умеет читать».

Хо Цайю посмотрел на него несколько загадочным взглядом:

«Ваше Величество должны иметь Великого наставника и Младшего наставника, которые специализируются на обучении Вашего Величества».

«Чжэнь не хочет их». - Ли Цзиньюй даже не моргнул. - «Чжэнь хочет, чтобы ты научил меня! Если ты откажешься, твои девять кланов будут казнены!»

Хо Цайюй на мгновение замолчал, прежде чем склонить голову:

«У этого скромного простолюдина есть просьба, которая может быть неуместной. Если Ваше Величество согласится, этот скромный простолюдин может временно заменить учителя Вашего Величества в обучении чтению».

— Что за неуместная просьба?

Хо Цайюй слегка приподнял голову, пристально глядя на выражение лица Ли Цзиньюя, и неуверенно спросил:

«Этот скромный простолюдин отсутствовал дома несколько дней, и его семья, должно быть, встревожена. Может ли этот скромный простолюдин отправить письмо, чтобы успокоить их?»

Поразмыслив некоторое время, Ли Цзиньюй пришел к выводу, что отправка письма не нарушит его стратегии по ускорению изучения политики Хо Цайюй. Поэтому он без колебаний согласился на просьбу.

"Без проблем."

Беспокойство Хо Цайю, наконец, немного улеглось.

Его больше всего беспокоила не его собственная безопасность, а то, будет ли его семья замешана в его безрассудстве.

Разрешив главный конфликт, Ли Цзиньюй не мог не зевнуть — из-за угнетения аурой Цзывэй он быстро утомлялся.

Он вяло подошел к кровати и уткнулся головой в кровать Хо Цайюй, удобно повалявшись на ней, и сонно сказал:

«Чжэнь хочет спать, ложусь спать первым…»

Хо Цайюй посмотрел на императора-тирана, который только что с такой уверенностью отдавал приказы, а теперь свернулся на кровати, как маленький зверек, и заснул, чувствуя себя несколько ошеломленным.

Он положил книгу в руку и подошел, но обнаружил, что Ли Цзиньюй уже заснул.

В глазах Хо Цайю мелькнул намек на замешательство. Когда его взгляд упал на Ли Цзиньюя, который с таким азартом занимал центр кровати, он также почувствовал беспомощность и неуверенность.

Этот Император, казалось, сильно отличался от того, что он знал раньше.

***