Онлайн чтение книги Я тоже жду, когда главный герой сегодня узурпирует трон. I’m Also Waiting for the Male Protagonist to Usurp the Throne Today
1 - 31

[31 глава: Лун Ян]

Когда солнце взошло в новый день, Хо Цайюй вышел с Чи Чжунмином. Он приказал Ли Цзиньюю оставаться в гостинице и не бродить по ней.

Ли Цзиньюй на словах согласился, но как только они исчезли из виду, он тоже вышел на шумные улицы города.

Вчерашней прогулки было недостаточно, чтобы утолить его беспокойный дух. Одна мысль о том, что он проведет еще один день взаперти в гостинице, была удушающей.

Хоть Хо Цайюй и выражал беспокойство по поводу своей чрезмерной ходьбы, он не мог понять, что стремление Ли Цзиньюя к движению было неотъемлемой частью его существа.

Бесцельно бродя по городу, Ли Цзиньюй внутренне ворчал на предполагаемое непонимание своего товарища. Тем не менее, несмотря на его внешнее спокойствие, его сердце не было таким расслабленным, как он притворялся.

Благодаря проницательности Хо Цайюя и Чи Чжунмина глаза Ли Цзиньюя открылись для суровой реальности, скрывающейся под поверхностью шумного уездного города.

Как сказал Хо Цайюй, единственными, кто наслаждался добычей префектуры Циншуй, были чиновники, богатые торговцы и констебли. Простым людям жилось не лучше, чем их собратьям в безымянных деревнях, их борьба оставалась незамеченной и непризнанной.

Когда Ли Цзиньюй смотрел на пустынный пейзаж префектуры Циншуй, его сердце сжалось от глубокой печали. Он не мог объяснить почему, но бедственное положение простых людей глубоко резонировало в нем, независимо от их расы или происхождения. Их оцепеневшие и отчаянные выражения, запечатленные на изможденных лицах, были больше, чем он мог вынести.

Шум главной улицы лишь усугублял мрак, царивший в темных углах и переулках, где в тенях кишели нищета и нищета.

Задумавшись, Ли Цзиньюй оказался в окружении группы нищих, их оборванная одежда и отчаянные лица красноречиво говорили об их ужасном положении. Прежде чем он успел среагировать, нищие заблокировали все выходы.

Лидер нищих посмотрел на Ли Цзиньюя с жадным блеском в глазах, оценивая его расчетливым взглядом. 

— Кто этот молодой господин, бродящий по нашей территории? Вам лучше сдать все серебро и еду, которые вы носите, иначе все может стать ужасно!

— Да, отдай!

— Иначе мы заставим тебя обмочиться в штаны!

Ли Цзиньюй сразу понял, что столкнулся с грабителями!

Его на самом деле ограбили нищие среди бела дня…

Ли Цзиньюй был несколько шокирован, но когда он увидел жалкое состояние нищих перед ним, он не мог не почувствовать укол сострадания. Он вспомнил слова Хо Цайюя, который предупредил его, что большинство нищих в префектуре Циншуй являются жертвами систематического угнетения, вынужденными жить попрошайничеством из-за высоких налогов, взимаемых с других занятий, таких как сельское хозяйство, торговля и животноводство.

Извращенным образом попрошайничество стало самым простым и действенным способом выживания для многих из этих несчастных душ.

Ли Цзиньюй открыл рот, но, в конце концов, опустил голову и со «свистом» убежал от этих нищих.

Он был по крайней мере духовным существом, и эти слабые нищие не могли ему угрожать.

Направляясь ко рву, он не мог не оглянуться на внушительные ворота префектуры Циншуй, его разум кружился в замешательстве. Как это можно было считать временем мира и процветания, как рекламировали власти в императорском дворце?

В конце концов Ли Цзиньюй обнаружил, что стоит на берегу реки, с грустью глядя на свое отражение в журчащей воде. Внезапно его размышления прервал чей-то голос, вырвавший его из задумчивости. 

— Молодой человек, не делайте глупостей! — предупредил голос.

Повернувшись к источнику голоса, Ли Цзиньюй увидел лицо молодого человека. 

— Что? — спросил он с явным замешательством в тоне.

— Чего нельзя достичь, если продолжать пытаться и глубоко исследовать? Вы… — человек потянул Ли Цзиньюя за рукав и потянул его назад, на мгновение отчитав его, прежде чем заметить замешательство в глазах Ли Цзиньюя. Он сделал паузу и сказал, - ты… ты же не пытаешься прыгнуть в реку?

Ли Цзиньюй был ошеломлен. 

— Конечно, нет."

Мужчина вздохнул с облегчением и махнул рукой. 

— Я видел, как ты убегал из города, и подумал, что ты расстроен… Поскольку я неправильно понял, я оставлю тебя в покое, - с этими словами он повернулся и присоединился к своей группе, собравшейся на берегу реки.

Заинтересовавшись, Ли Цзиньюй оглянулся и увидел несколько групп молодых людей, собравшихся под ивами. Он слышал звук пения, хотя и не мог разобрать слов. Это звучало примерно как «чжи ху чжэ йе».

Ли Цзиньюй подошел и обнаружил, что это группа молодых ученых одного возраста. Один из них держал в руках потрепанную книгу, а остальные окружили его, горячо читая. Даже когда они принимали пищу, они продолжали петь, сжимая в руках грубые лепешки.

— Что вы все делаете?

Один человек поднял голову и посмотрел на Ли Цзиньюя с некоторой бдительностью, но, увидев невинное и любопытное выражение лица Ли Цзиньюя, немного расслабился и ответил:

— Мы учимся.

— Учитесь?, - Ли Цзиньюй моргнул и с любопытством огляделся, - Есть ли здесь школы?

— Если учитель открывает школу, он должен платить высокий налог на обучение, поэтому они не утруждают себя открытием школы, - человек пожал плечами, - мы можем учиться только здесь.

Небо и земля — наша школа, ветер и мороз — наши учителя, а солнце и луна — наши свечи. Все живые существа — наши учителя, — другой человек поднял голову и покачал ею, — разве это не прекрасно?

Остальные тут же засмеялись.

Но Ли Цзиньюй было немного грустно.

Сколько противоречий и слабостей скрывалось под свежей и яркой внешностью Династии Ди?

Даже ученые, составлявшие основу императорского двора, были вынуждены брать книги и учиться на берегу реки!

Вспоминая роман, Ли Цзиньюй понял, что в этом году вот-вот начнется весенний имперский экзамен. С чувством искренности он повернулся к группе ученых и сказал:

— Если вы будете так усердно работать, вы обязательно преуспеете на имперском экзамене.

Сначала в группе воцарилась тишина. Но когда слова Ли Цзиньюя дошли до его сознания, остальные разразились горьким смехом. Это был смех, полный сарказма и самоуничижения.

Ли Цзиньюй наивно спросил:

— Что случилось?

Один из группы, который изначально думал, что Ли Цзиньюй собирается прыгнуть в реку, криво улыбнулся. 

— В наши дни имперские экзамены — не более чем фарс. Те, кто проходит, часто являются теми, кто подкупает чиновников своими деньгами. Кто будет усердно учиться, чтобы пройти, когда гораздо проще просто подкупить свой путь к повышению?

Он указал на их небольшую группу самоуничижительным тоном. 

— Как видите, лишь немногие из нас действительно преданы учёбе.

Ли Цзиньюй был ошеломлен, а затем вспомнил, что система отбора династии Ди основывалась на сочетании имперских экзаменов и официального отбора, при этом официальные лица имели значительное влияние на окончательный список избранных ученых. К сожалению, император Цзинчан пренебрег дворцовым экзаменом — самым важным компонентом процесса отбора, — что дало фракции премьер-министра прекрасную возможность выбрать «своих людей».

Первый ученый, которого встретил Ли Цзиньюй, с энтузиазмом предложил ему кусок пирога, и Ли Цзиньюй без колебаний откусил кусок, наслаждаясь вкусом смеси муки и отрубей*¹. Несмотря на то, что он наслаждался вкусом, он знал, что большинство людей отвернутся от мысли о еде отрубей.

[*¹ О́труби — твёрдая оболочка зерна. Побочный продукт мукомольного производства. Не следует путать с мякиной.]

Любопытство Ли Цзиньюя взяло верх над ним, когда он спросил:

— Если имперские экзамены настолько коррумпированы, то почему вы продолжаете учиться здесь?

Ученый мягко улыбнулся и посмотрел на небо, словно погрузившись в свои мысли. 

— Когда мы впервые начали свое образование, наш Учитель учил нас тому, как важно быть самостоятельными во времена бедности и помогать другим во времена процветания. Некоторые могут считать нас бесполезными, но мы все еще держимся за свою гордость и отказываемся отказываться от своих мечтаний.

Глядя на этих немногих ученых, Ли Цзиньюй вдруг подумал о Хо Цайюй. Когда он только прибыл в этот мир, он сразу же освободил Хо Цайюя из тюрьмы. В то время Хо Цайюй был ранен и стал целью коррумпированного имперского врача, подкупленного консортом Сианем.

Но каждый раз, когда Ли Цзиньюй приходил к нему в гости, Хо Цайюй всегда учился.

Даже в этом испорченном и грязном мире все еще были те, кто цеплялся за факел знаний, чтобы освещать свой собственный путь и направлять других. Эти ученые ничем не отличались от Хо Цайюй своей непоколебимой преданностью своим исследованиям.

Если бы этот мир действительно был эпохой процветания, подобной той, что изображена в романе, то эти ученые наверняка стали бы столпами страны в будущем, верно?

Ли Цзиньюй начал понимать, почему такие фигуры, как Хо Цайюй и Чи Чжунмин, были так полны решимости свергнуть коррумпированную династию Ди и возвестить новую эру справедливости и процветания.

Идеал служения своей стране и ее народу был благороден, но на практике казался таким неуловимым. В какой-то момент Ли Цзиньюй даже подумывал о том, чтобы самому сделать Хо Цайюя Императором, просто чтобы избежать своего мирского существования. Даже после того, как он стал духовным существом, все, чего он хотел, — это жить простой жизнью обычного хомяка, наслаждаясь вкусом дынных семечек и комфортом своего хомячьего колеса.

Но в глубине души он знал, что не просто так был одарен интеллектом, превосходящим его хомячьи инстинкты. Он не был предназначен для простой, комфортной жизни.

Ли Цзиньюй закрыл глаза и задумался о своей новообретенной цели.

Его план поддержать восхождение Хо Цайюя на престол остался неизменным. Только при наличии у власти мудрого и справедливого правителя страна могла по-настоящему процветать. Однако он также понял, что может сделать больше, чем просто преследовать свои собственные цели. Он мог усердно работать, чтобы помочь бедствующим ученым, трудолюбивым сельским жителям и перемещенным нищим, с которыми он столкнулся в своем путешествии.

………

—"Префект префектуры Циншуй Е Гуйань приходится двоюродным братом премьер-министру. Он эгоистичен и коррумпирован, а как чиновник жаден и необуздан. Если бы он обладал всей властью в префектуре Циншуй, она бы давно была разрушена, -  Хо Цайюй и Чи Чжунмин тщательно проанализировали с трудом добытую информацию, - очевидное процветание префектуры Циншуй во многом зависит от заместителя префекта Шэнь Фуяо.

— Шэнь Фуяо действительно в некоторой степени способен. Хотя он тоже жадный человек, у него есть чувство меры. Он понимает, что только если овцы не будут убиты, он сможет продолжать сдирать с них шкуру день за днем.

— Хотя Шэнь и Е не ладят, Е Гуйань глуп и некомпетентен, и он также осознает, что у него нет таланта управлять людьми. Если предложения Шэнь Фуяо не слишком навредят его интересам, он их примет. Если бы мы угадали, кому на этот раз пришла в голову идея создать коммерческую фирму…

— Наиболее вероятный кандидат — Шэнь Фуяо.

Некоторое время обсудив свою стратегию, они наконец решили:

—"Давайте сегодня вечером пойдем исследовать особняк Шена.

Когда их план был готов, разум Хо Цайюя был поглощен беспокойством за Ли Цзиньюй, который остался один в гостинице. Он поднялся со своего места и объявил о своем намерении уйти, но при этом заметил странное выражение лица Чи Чжунмина. 

Взмахнув веером и резко щелкнув языком, Чи Чжунмин заговорил, его слова были полны инсинуаций:

— Быть вместе действительно хорошо. Не можешь разлучиться на полдня?

Хо Цайю не мог не почувствовать дискомфорт от его слов. 

— Что ты имеешь в виду?

— Мы попутчики, зачем притворяться?, -  Чи Чжунмин продолжил, в его тоне все еще была нотка горечи, - Брат Хо и брат Ли — первая пара любящих компаньонов Лун Ян², которых я увидел. Это действительно завидно.

[*² лун ян (龙 阳) - это термин в китайской культуре, который исторически относился к однополым отношениям между мужчинами, особенно между пожилым мужчиной и молодым мужчиной. Этот термин происходит от истории из Книги Хань, где у принца по имени Лю Лин был любимый любовник по имени Лун Ян. В наше время этот термин иногда используется как эвфемизм для гомосексуализма в целом.]

— Лун Ян?

Хо Цайюй был ошеломлен внезапными инсинуациями Чи Чжунмина, понимая, что его комментарии о «попутчиках» были неправильно поняты. Он инстинктивно отрицал какие-либо романтические отношения с Ли Цзиньюй, делая шаг назад и настаивая:

— Цзиньюй и я не в таких отношениях.

Однако Чи Чжунмин не был убежден. Бросив косой взгляд, он заметил:

— Все еще притворяешься? Я никогда не перепутаю взгляд брата Хуо с братом Ли. Если бы он не был тем, кто вам нравится, вы бы никогда не посмотрели на него так.

Как попутчик, Чи Чжунмин хорошо разбирался в нюансах человеческих отношений. Несмотря на попытки Хо Цайюя преуменьшить свои чувства, Чи Чжунмин видел правду как день.

—То есть...

Хо Цайюй почувствовал комок в горле, пытаясь объясниться. Он хотел дать понять, что его чувства к Ли Цзиньюю были не чем иным, как чувством верного подданного к своему императору или старшего брата по отношению к младшему брату. Однако, когда он открыл рот, из него не вырвалось ни слова.

Размышляя о своих чувствах к Его Величеству, Хо Цайюй не мог не сравнить их с другими отношениями в своей жизни. Он вспомнил восхищение, которое он испытывал к своему отцу, когда смотрел, как тот занимается боевыми искусствами, искреннее уважение, которое он испытывал к своему учителю, когда тот учил его стратегиям, и невысказанное понимание, которым он делился со своими близкими друзьями. Ничто из этого не было похоже на то, как он относился к Его Величеству.

В его чувствах к Императору было что-то другое — что-то более глубокое и глубокое, чем семейные или дружеские отношения, которые он испытывал раньше. Его сердце было наполнено смесью сладости и горечи, и иногда он чувствовал себя потерянным, чего не мог объяснить…

Выражение лица Хо Цайюй сменилось с недоумения на шок и, наконец, погрузилось в тяжелую тишину. Он наконец понял источник своего смутного беспокойства и опасений за последние несколько дней.

Разум Хо Цайю пошатнулся, когда его осенило. У него появились чувства к Его Величеству. Шок от всего этого был почти невыносим.

— Эй, вы двое еще не поняли, не так ли? Вы действительно не видели? Вы спите вместе, не так ли? Вы можете это вынести? Эй, я бы предпочел…

Пока Чи Чжунмин продолжал болтать рядом с ним, Хо Цайю полностью отключился от него. Ему нужно было время, чтобы обработать собственные эмоции.

Как только первоначальный шок прошел, Хо Цайюй начал осознавать свои чувства с новой ясностью. Облегчение, которое он испытал, было ощутимым — как будто с его груди свалилась тяжесть, и зарождающимся чувствам в его сердце наконец позволили расцвести.

Не в силах сопротивляться напору своих эмоций, Хо Цайюй перевел взгляд на гостиницу, где остановился Его Величество. Он чувствовал неслыханное желание увидеть его — быть рядом с ним, погреться в его присутствии.

Если он так относился к Его Величеству, то как Его Величество относился к нему?

***

[Перевод от команды ангельские грёзы.

Перевод в ознакомиельных целях, желательно нигде не публикировать.

Если увидели перевод в других соц сетях, кроме Телеграм, сообщите нам.

Нужны переводчики и редакторы]