Онлайн чтение книги Накануне
Глава 62. По тревоге

— Слышал? От Ленина весть!

Мартьянов сбросил ноги с клеенчатого дивана. Он спал, не раздеваясь, в помещении президиума Солдатской секции, как всегда: в казарму ходить неудобно, а квартиру — где ее, квартиру, солдату искать. На какие деньги.

— Откуда? Едет?

Адамус потряс головой:

— Насчет приезда нет ничего. О партийной линии телеграмма. И Керенского товарищ Ленин за каким отдаленьем, — вот, скажи пожалуйста! верно определил, кто он есть. Ну, глаз! А насчет других партий…

Он оборвал резко. Драпировка, отделявшая президиум от соседнего зала, где круглый день, с раннего утра толпились солдаты — местные и фронтовые, — откинулась: вприпрыжку вошел вихрастый и маленький секретарь Исполкома Вавелинский.

— "Чуть свет — уж на ногах!", — рассмеялся он, но сейчас же стал сугубо серьезным. — Очень хорошо. День нынче может выдаться жаркий, подымайте полки по тревоге. Рабочая гвардия уже под ружьем.

Мартьянов поднялся, босой, как был.

— Что такое?

Секретарь оглянулся на Адамуса.

— Должностной ваш? При нем можно? Так вот. Правительство собирается сегодня, 9-го сего марта, отправить царя со всею семьей в Англию, английскому королю — родственнику — под крыло: от революции подальше…

Адамус присвистнул.

— Именно! — подтвердил Вавелинский. — Ежели удерет, понимаешь, чем дело пахнет: восстановлением монархии.

— Ша-лишь, — сквозь стиснутые зубы пробормотал Мартьянов, с лихорадочной быстротой натягивая сапоги. — Что они, о двух головах… временные? Как Исполком решил?

— Исполком сейчас заседает. Созвали экстренно. Ведь только что узнали — дело в секрете держится, ясно… Но бюро уже постановило: не выпускать. Вашей секции приказ: надежными частями занять вокзалы немедля, и дороги из Царского Села запереть, чтобы не проскочил: Николай сейчас в Царском.

Мартьянов стоял уже у телефона.

— Куда его собирались? Маршрут?

— На Архангельск, оттуда морем. В Архангельск крейсер английский уже прибыл: принять… И достоверно известно. Вильгельм своему подводному флоту приказ дал этот крейсер не трогать. Чисто работают, что?

— И с Вильгельмом договориться успели! — сжал кулаки Адамус. — Как о царской шкуре дело зашло — и войну забыли… Ах, будь они трижды…

— Сейчас мы егерей на Царскосельский, в первую очередь. — Мартьянов снял трубку. — Они к вокзалу ближние. На Николаевский…

— Стой! — остановил Вавелинский. — Это уж ваше дело, кого куда… Я пошел. И ты, когда кончишь, приходи на заседание — историческая, как говорится, минута.

— Погоди! — крикнул вдогонку Мартьянов. — О правительстве ты ж ничего не сказал. Его кто будет брать? Рабочая гвардия?.. Или мы пулеметчиков двинем…

Вавелинский стал как вкопанный:

— Очумел? Правительство? С какой стати? Столько трудов положили, чтобы сговориться, и все насмарку пустить? Ну, напачкали малость заставим исправить: они уступят, я совершенно уверен.

— То есть как? — вскипел Мартьянов. — Очень странно ты говоришь. Царя выпускать — это уж не пачкотня: прямая измена.

— Круто берешь, высокой политики не понимаешь, товарищ Мартьянов. Секретарь вернулся и, поднявшись на цыпочки, покровительственно похлопал павловца по плечу. — Эдак, по-твоему, выйдет, что и Керенский изменник: он вызвался лично проводить царей до Архангельска, чтоб в пути чего не случилось… Ты человек военный: стало быть, действуй, а не рассуждай.

Он еще раз хлопнул по плечу и раньше, чем Мартьянов собрал слова, чтобы сказать выразительно, что именно думает о Керенском и попутно об Исполкоме, исчез за бархатною портьерой.

Пока собрались от полков спешно вызванные товарищи, пока разверстались, отбили на машинке приказы, приложили печати и удостоверились, что выступили к вокзалам и командным в городе пунктам колонны, а оставшиеся в казармах стали в ружье — на случай, если Гучков с Милюковым ощерятся (втайне надеялся и радовался этой надежде Мартьянов), времени ушло много. И только что, подписав последний наряд, оправил Мартьянов гимнастерку, готовясь идти на заседание, — за драпировкою застучали шпоры, и вошел рыжебородый, в тулупе, папахе, ремни через плечи, шашка, револьвер: по-походному. Он сказал, поблескивая глазами:

— Поехали к царю в гости, Мартьяныч? Исполнительный комитет разрешил от Солдатской секции в помощь товарища взять: меня чрезвычайным комиссаром Совета в Царское посылают.

— Вас? — вскрикнул почти Мартьянов с таким удивлением, что самому за рыжебородого стало обидно. Он поспешил добавить:

— Я к тому, что… как это они на такое государственное дело не из президиума кого, а из Солдатской секции. Мы же у них не в почете… Кто предложил-то?

— Единогласно, — рассмеялся рыжебородый. — А почему не из президиума, штаб вспомни — догадаешься. Так мы вместе, как в ту ночь, ладно? Семеновский полк возьмем и пулеметчиков из Первого, человек двести.

Мартьянов накинул шинель. Адамус сказал жалобно:

— А мне… никак нельзя с вами? Для связи, например, или как…