Онлайн чтение книги Поскольку она была больна, она стала невесткой злодея Because She Had A Time Limit, She Became The Villain’s Daughter-in-law
1 - 40

Вечером Оливия посетила мою комнату.

— У тебя нет родителей, ты болеешь.

Она села на стул, подняв подбородок. Очертания её ног вырисовывались через ткань юбки.

«Невообразимо роскошная бабушка… Смогу ли я в таком возрасте носить каблуки? Как она заботилась о своём здоровье? Тётя, ты потрясающая!».

— Не хватало мне ещё того, чтобы люди тебя обсуждали.

Мы с Лизой стояли перед ней, застыв.

— Сделай макияж ярче. Подними уголки глаз.

— Л-л-л-ларии т-такой макияж не подходит…

— Разве она красится, чтобы хорошо выглядеть перед другими? Она уже замужем!

Оливия прервала заикание Лизы.

— Ты собираешься делать её похожей на Матильду?

Что это значит…

В итоге меня переодели. Я выглядела как мини-копия Оливии.

— Тц…

Оливия улыбалась так, словно ей не понравился мой внешний вид.

— Она выглядит как хулиганка.

Я – хулиганка… Было бы не плохо, будь я такой на самом деле.

— Ответь мне!

— Что?

— Например: «Что значит хулиганка?», «Вы закончили нести чушь?» или «Как красива моя дорогая тётя». Давай же!

Лиза посмотрела на меня, вид у неё был смущённый.

— Я постоянно думаю о том, что люди сделали с Матильдой! Я до сих пор не могу уснуть!

Оливия отбросила веер, который держала в руках, словно не могла совладать с гневом.

— Когда пошли слухи, что она больна, все начали плести интриги! Женщины мечтали стать новой герцогиней Акард! Даже когда она была беременна Эваном…

Казалось, в её глазах появилось несколько слезинок.

— Было множество ужасных женщин, которые тайно желали, чтобы она умерла при родах.

Я поняла, что всё это время ошибалась. Дело не в том, что я ей не нравилась. Когда она услышала новость о том, что жена Эвана заболела, она бросилась в герцогство, вспоминая Матильду.

— У меня голова болит, когда я вспоминаю о том, как люди смеялись над ней, а она не могла вымолвить ни слова!

Я уставилась на женщину.

— Добрая, — пробормотала она, — Матильда всегда была с таким милым и нежным выражением лица, поэтому я заботилась о ней. Но она лишь отпечаталась в моей памяти.

«Понятно».

Она тоже была одной из тех, кто жил воспоминаниями о герцогине. Я чувствовала себя немного запутавшейся.

— Дом Акардов был разрушен из-за одного невинного дитя!

Вот почему она сказала, что я воткну нож в спину, ведь в прошлый раз не произошло ничего хорошего.

— Все думали, что она покинет мир раньше этой старухи.

— Дорогая тётя…

— Вот почему она умерла так рано, — сказала Оливия, протирая налитые кровью глаза, — Матильда прожила так мало. Конечно, я не говорю, что всё это было бессмысленно.

В конце концов Лиза отвернула голову и вытерла слёзы. Должно быть, она тоже думала о Матильде. Я рада, что Эван уехал на соревнования по фехтования.

— Так что не стоит зря уподобляться Матильде. Проживи долгую жизнь. Не будь похожей на меня.

Её логика была странной. Я знала, что во мне она видит почившую герцогиню.

— Так что повторяй за мной, давай!

Лиза достала носовой платок и высморкалась.

Я не стала ей потакать, а тихо подошла и взяла её за руку.

— Дорогая тётя, — я слегка улыбнулась, — Уверена, матушка не жалеет, что не смогла задать трёпку этим плохим людям.

— Что?

— Не сомневаюсь, что тётя уже позаботилась о них.

— …Это так.

— Дорогая тётя была рядом. Разве она могла думать обо всём плохом, что произошло?

— Хм, — она нахмурилась, — Ты прямо как она, только ты красноречивее…

— Поэтому я надеюсь, что дорогая тётя проживёт долго и будет на моей стороне.

— Как ты смеешь пользоваться мной?

Ох… Я попалась.

— И Карудин купился на это.

Как я и думала, у неё отличная интуиция…

— Но тётушка такая замечательная.

Я сказала это искренне, потому что долгое время восхищалась богатыми злодейками. Я была хороша в простенькой лести, но не было причин, по которым я не могла хвалить её всерьёз.

— Я бы ничего не боялась, если бы дорогая тётушка была на моей стороне.

— Сладкие слова вредны для здоровья.

Боже, какое здоровье? Ты же видела меня лежащей на полу!

Посмотрев на меня застывшим взглядом, Оливия лукаво продолжила.

— Но в мои годы уже нет сил думать о здоровье. Так что делай это чаще.

В течение нескольких дней госпожа Оливия испробовала на мне множество различных стилей, но все они оказались неудачными.

Лиза вздохнула и тихо пробормотала:

— Ларии это не идёт.

— Нечего не поделать, — решительно сказала Оливия, — Создадим образ девушки, которая на людях смеётся, а в душе хитрая лисица.

…Это про меня!

— Она слишком похожа на Матильду. Нельзя её так воспитывать.

Лиза слегка кивнула.

— Она действительно похожа на неё.

— Вот почему я должна дать тебе урок. Теперь слушай внимательно. Начнём с интерпретаций.

— Интерпретаций?

Оливия посмотрела на меня и резко произнесла.

— Допустим, тебе сказали: «Принц, кажется, удачно женился. Правда, мне жаль вашего отца из-за приданного».

Её красные глаза вспыхнули, и я сглотнула. Я ничего не могла сказать, словно меня сдавили.

— Вот как бы я интерпретировала эти слова: «Ваша семья распалась, и вы вышли замуж без приданного?». Понимаешь?

— Да.

— Тогда попробуй интерпретировать: «Следить за светской жизнью в столице, должно быть, довольно сложно. Думаю, новости доходят медленно, так как вы не можете выходить из дома из-за плохого самочувствия».

Я немедленно ответила, сложив руки вместе.

— «Я знаю, что вам неизвестно то, что происходит в обществе. Поэтому не мешайтесь под ногами и исчезните».

— Ты очень умна.

Оливия продолжала задавать подобные вопросы, а я каждый раз придумывала подходящий ответ.

— Ты талантлива.

В конце концов Оливия гордо улыбнулась и кивнула.

— Я должна была дать Матильде такой же урок.

Мне стало очень жаль Матильду. Она была такой хорошей, что не смогла бы быстро понять посыл негативных слов.

— Ты собираешься приезжать в столицу?

— Мы будем приезжать каждый раз, когда будет важное событие, — вежливо ответила Лиза, — Если Лария почувствует себя лучше, то, конечно, стоит заняться социальной активностью.

— Тогда мне придётся приезжать в столицу и давать ей уроки. А сейчас давай поужинаем.

Так я оставалась с Оливией до самого вечера. Когда мы закончили трапезу, я взглянула на неё и предложила своё пирожное.

— Хотите и моё, тётя?

Скорость, с которой опустели тарелки с десертами, была невероятной. Герцог Акард и Эван очень любили сладкое, поэтому аппетит Оливии был вполне объясним. Именно поэтому я начала со сладостей.

— Думаешь, что в таком возрасте я без ума от сладостей?

Никто из этих троих не хотел признаваться в том, что у них пристрастие к сладкому.

— Нет, просто я не очень люблю сладкое… Простите, если я была невежлива.

— Ты была невежлива. Но нельзя растрачивать еду, так что я съем.

Оливия высокомерно придвинула мою тарелку с десертом к себе.

— Ты, — произнесла она, громко ударив вилкой, — Мне всё в тебе нравится, однако…

— Да?

— Мне трудно верить тебе, ведь ты смеёшься над шутками Карудина. Они слишком вульгарные.

Те, кто процветают благодаря лести, погибают от неё же. В конце концов, не мне одной ясно, что по реакции на юмор герцога можно судить об искренности человека.

Она сменила тему.

— Ты сказала, что часто думаешь об Эване.

Похоже, госпожа Ливьен вспомнила, что я упоминала его во время разговора о книге.

— Это политический брак, которого никто не ожидал. Эван хорошо подходит на роль мужа?

Я сразу же кивнула.

— Конечно. Я бы хотела узнать его получше.

— Хочешь узнать его получше… Конечно.

Оливия медленно кивнула.

— Трудно по-настоящему полюбить ребёнка, которому всего тринадцать лет.

— Ну, это…

— Обычно аристократкам твоего возраста нравятся парни постарше. Те, кто выглядят достаточно зрелыми. Мне тоже.

Я пыталась отрицать это из вежливости, но следующий вопрос поверг меня в шок.

— Тем не менее, внешне Эван выглядит хорошо. Что тебе в нём нравится больше всего?

«Что-то, что мне в нём нравится…».

Я терялась в мыслях. Что ж, у Эвана было много преимуществ. Он был первым по успеваемости в академии, победителем соревнований по фехтованию, красивым, несмотря на возраст, хорошо одетым и наследником герцога Акарда.

Но из моего рта вырвалось кое-что совершенно неожиданное.

— …Он милый.

В этом с ним никто не сравнится.

Эван не был обаятельным, выражение его лица каждый божий день было жёстким, и он редко улыбался. Объективно говоря, он был красив, как герцог Акард, но для ребёнка у него был довольно пугающий вид.

Поэтому я сказала это, совершенно не думая, а потом пожалела об этом. Оливия испытывала глубокую привязанность к герцогу, но разве можно так легкомысленно отзываться о единственном наследнике?

— Правда?

Как и ожидалось, госпожа Ливьен выглядела удивлённой. Она не сказала ни слова, пока не опустела тарелка с пирожным.

«И зачем я сказала это. Следовало просто похвалить герцога Акарда».

Стоит исправить свои слова.

— В конце концов, ты полюбишь его.

— …Простите?

— Когда объективно не милый человек выглядит милым, это о чём-то да говорит.

Оливия улыбнулась.

— Я могу быть спокойна. Кажется, в конце концов ты сделаешь выбор в пользу Эвана.

— …

Я замолчала от неожиданных слов.

«Нет, это не так. Я выберу себя».

Эван не был болен, он был богат и состоятелен. Если бы в критический момент мне и пришлось выбрать Эвана, то только из-за необходимости.

— Думаю, это проницательность, которая пришла ко мне в старости. Единственное, что с возрастом стало лучше, так это мои чувства.

Конечно, её мнение совершенно не соответствовало моим истинным чувствам. И всё же я ощутила странное покалывание в груди.