Онлайн чтение книги Слабый красавец-замена хочет уйти The Sickly Beauty Substitute Called It Quits
Глава 54

Со стороны шеи Шэнь Юя возникло ощущение, будто его покусали. После последнего опыта Шан Цзюньлинь не осмелился применить слишком большую силу, так что он лишь слегка прикусил.

Это чувство, без сомнения, было более невыносимым, чем реальная боль.

Мужчина крепко обнял Шэнь Юя. Не имея возможности пошевелиться, тот мог только позволить этому человеку делать то, что тот хотел.

— Разве Ваше Величество не согласился на это? — спросил Шэнь Юй дрожащим голосом.

Шэнь Юй с самого начала намекнул Шан Цзюньлиню, что хочет встретиться с Гу Хуаем наедине. Изначально он думал, что Гу Хуай встретится с Шан Цзюньлинем лицом к лицу. В его памяти Гу Хуай всегда был решительным и безжалостным человеком. Ради достижения своей цели он был готов пойти на все. 

Возможно, потому, что императорский лекарь Гу был еще жив в этой жизни, Бешеный Волк был готов надеть на себя кандалы.

— О чем думает благородный монарх? — Понимая, что Шэнь Юй отвлекся, Шан Цзюньлинь увеличил силу, как бы наказывая его.

В одно мгновение у Шэнь Юя не осталось времени думать о чем-то еще.

— Я думаю, Ваше Величество просто находит случайные причины укусить меня. — проворчал Шэнь Юй.

— Как может благородный монарх так думать? Если бы благородный монарх был готов взять на себя инициативу, этому императору не пришлось бы брать ее на себя.

Ощущение влаги блуждало по шее Шэнь Юя, поднимаясь вверх, мимо изящной линии челюсти и маленького подбородка, и, наконец, опустилось на уголок губ.

Шан Цзюньлинь уставился на мягкие губы перед собой. Его глаза были темными, как бездна. Он целовал эти губы, когда тот был без сознания. Несмотря на то что между ними было горькое лекарство, он не мог игнорировать прикосновение в тот момент, когда накрывал их.

Так мягко.

Из-за тепла тела юноши одно лишь прикосновение к нему вызывало невыразимую дрожь.

В тот момент он спешил накормить молодого человека лекарствами и заставил себя игнорировать все остальное. И только когда он позже вспомнил об этом, чувства, которые он отодвинул в сторону, всплыли из глубин его памяти.

Это глубоко укоренилось в его сознании.

Почувствовав, как дыхание мужчины приближается все ближе и ближе к его губам, Шэнь Юй наклонил голову и поцелуй, который должен был коснуться его губ, приземлился в уголке его рта.

После этого сила движений мужчины немного уменьшилась. Шэнь Юй наклонил голову, не позволяя губам Шан Цзюньлиня коснуться своих.

— Почему А-Ю не хочет? — Шан Цзюньлинь не принуждал к этому. Он продолжал кусать и клевать лицо Шэнь Юя поцелуями, оставляя ощущение покалывания.

Шэнь Юй и сам не мог сказать, в чем причина, и в то же время не мог не почувствовать себя обиженным: 

— Отпустите меня. 

Шан Цзюньлинь пошел на компромисс.

Он успокаивающе поцеловал Шэнь Юя в лоб и отпустил его.

Шэнь Юй соскользнул с колен Шан Цзюньлиня и сел в стороне с несколько ошеломленным выражением лица.

— Почему ты все еще сторонишься? — Шан Цзюньлинь встал и присел на корточки перед Шэнь Юем. — А-Ю, мы с тобой мужья. Для нас это нормально — заниматься такими интимными вещами. Я знаю, что ты, возможно, пока к этому не привык. Я подожду, пока ты привыкнешь. 

Предоставляя ему свободу действий, но достаточно твердо, чтобы не быть отвергнутым.

Шэнь Юй в замешательстве коснулся своего лица:

— Я настолько очевиден?

— А-Ю выглядел достаточно несчастным, чтобы дать пощечину этому императору. — Шан Цзюньлинь взял Шэнь Юя за руку и нежно сжал ее. — Мы с тобой мужья и мы можем заниматься всякими интимными вещами. 

Шэнь Юй не понимал, что он чувствует. Он не сопротивлялся близости с Шан Цзюньлинем. Ему это даже в чем-то понравилось. Но он не хотел прорываться через последнюю линию. Как будто что-то в темноте предупреждало его: как только ты преодолеешь эту точку, произойдет что-то, чего ты не хочешь видеть.

— Я знаю. — Прошептал Шэнь Юй после минуты молчания. — Я... 

Шан Цзюньлинь прикрыл рот Шэнь Юя рукой, прервав его, прежде чем он смог говорить дальше:

— Это вина императора, что он заставил А-Ю чувствовать себя неловко. А-Ю не нужно заставлять себя угождать мне.

Шан Цзюньлинь хотел, чтобы Шэнь Юй согласился. Он чувствовал, что у Шэнь Юя в сердце завязался узел. Хоть он и не знал, из чего этот узел, он нашел способ его развязать.

— Ваше Величество, обнимите меня. — Не в характере Шэнь Юя было грустить и он отбросил эти сбивающие с толку мысли, сказав себе: 

— Пусть все идет своим чередом, а если что-то и случится, он был уверен, что способен все исправить.

Шан Цзюньлинь встал, наклонился и крепко обнял Шэнь Юя. 

Холодный аромат мужчины постепенно заполнил пространство вокруг него. Окруженный этим знакомым ароматом, сердце Шэнь Юя мало-помалу успокоилось.

Шэнь Юй обнял мужчину за талию и уткнулся лицом в его плечо, прижимаясь к нему:

— Когда мы вернемся во дворец, я приготовлю чай для Вашего Величества. Что Ваше Величество любит пить?

— Этому императору понравится все, что приготовит А-Ю. 

События на горе Цанци вызвали большой переполох. Несмотря на соблюдение режима секретности, некоторые министры узнали о покушении на Его Величество и благородного монарха. В то же время они узнали, что Шан Цзюньлинь забрал Шэнь Юя из дворца.

Документы с увещеваниями посыпались как снежинки. Все они явно или неявно говорили Шан Цзюньлиню, что ему следует оставаться в императорском дворце и не валяться без дела.

Повезло, что на этот раз ничего не произошло, но кто мог гарантировать, что ничего не произойдет в следующий раз или в следующий? Что, если..?

Шэнь Юй наугад перевернул несколько документов, сложенных на низком столе. Каждый из них говорил одно и то же, убеждая Шан Цзюньлиня вернуться во дворец.

Шэнь Юй потерял дар речи:

— Это все, о чем они пишут? 

— Есть и серьезные. — Шан Цзюньлинь указал на небольшую кучу документов перед собой.

Шэнь Юй взял документы в руки и сел рядом с Шан Цзюньлинем:

— Ваше Величество должно оставить неважные дела вашим министрам. Для Вашего Величества смотреть на них лично — пустая трата времени.

— То, что сказал благородный монарх, разумно. Почему бы тебе не помочь этому императору разобраться в них?

— Вы позволите благородному монарху позаботиться об этих неважных вещах? — Шэнь Юй подтолкнул Шан Цзюньлиня.

— Благородный монарх действительно разделяет мнение этого императора. — Сказав это, Шан Цзюньлинь передал некоторые документы Шэнь Юю.

Шэнь Юй увидел на одном из них имя министра Фана, вынул его из конверта и положил перед Шан Цзюньлинем:

— Дело короля Юэ решено?

Шан Цзюньлинь открыл папку и увидел, что он содержит некоторую информацию, найденную министром Фаном. Подробности будут представлены в виде материалов дела после того, как все будет рассмотрено.

— Нам придется подождать еще немного. — Шан Цзюньлинь хотел использовать эту возможность, чтобы проверить, какие силы оставил король Юэ предыдущий император.

В темнице. 

Король Юэ думал, что его быстро освободят, но через несколько дней он не мог не начать паниковать.

Никто не пришел его допрашивать. Кроме тюремных надзирателей, которые дважды в день доставляли еду, он почти никого не видел. Шан Цзюньлинь как будто забыл его.

Ожидание всегда мучительно, а поговорить больше не с кем. Королю Юэ терпеть было все труднее и труднее.

Он не мог отделаться от мысли: почему Шан Цзюньлинь не допросил его? Где были его люди? Почему вообще не было никакого движения? Что сейчас происходило снаружи? Шан Цзюньлинь действительно осмелился выступить против него. Неужели он действительно собирался игнорировать покойного императора...? 

Самым сильным достоянием короля Юэ были вещи, оставленные ему предыдущим императором. Именно из-за этих вещей у него была такая решимость. Очевидно, он был любимым принцем императора. Если нет, то зачем императору давать ему все эти вещи?

Человеческие амбиции легко поощряются, не говоря уже об амбициях принца, которому с рождения внушали борьбу за власть.

С каждым днем ​​король Юэ становился все более и более обеспокоенным. Наконец, когда тюремщик пришел принести еду, он не мог не крикнуть: 

— Я хочу увидеть Его Величество!

Тюремщик знал личность этого человека, но ему также было приказано держать его взаперти и больше ничего не делать. Он не знал, что имело в виду его начальство. Тюремщик не посмел ничего скрыть и сообщил о случившемся своему начальнику.

В мгновение ока Шан Цзюньлинь получил новости из темницы. 

— Ваше Величество собирается его увидеть? — Шэнь Юй сидел у окна. Одной рукой он придерживал рукава, а другой — чайник. Он медленно вылил дымящийся горячий чай.

Красавец сидел перед окном и свободными движениями готовил чай. Как бы на это ни смотрели, это было пиршество для глаз.

К этому времени они уже вернулись во дворец. Учитывая, что так много министров настаивали на возвращении Его Величества, а также улучшение здоровья Шэнь Юя, было удобнее вернуться, чем оставаться снаружи. Обсудив это, они решили заранее вернуться во дворец.

Вернувшись во дворец, министры успокоились. Наконец, Шэнь Юю не пришлось перебирать кучу документов, чтобы найти всех, кто советовал императору вернуться. Он почувствовал облегчение.

Шан Цзюньлинь подошел к Шэнь Юю и сел напротив, любуясь движениями молодого человека:

— Нет нужды его видеть. 

Он предпочел бы остаться во дворце Ючжан с Шэнь Юем, чем встретиться с королем Юэ. Было приятно находиться здесь, даже если он ничего не делал.

Шэнь Юй вскоре закончил и поставил заваренный чай перед Шан Цзюньлинем:

— Ваше Величество, попробуйте. 

Шан Цзюньлинь сделал небольшой глоток. Нежный аромат надолго задержался во рту:

— У А-Ю хорошие навыки. — Похвалил он.

— Мне довелось учиться в свободное время. Хорошо, что Вашему Величеству это нравится. — Шэнь Юй тоже налил себе чашку. Он научился заваривать чай в своей предыдущей жизни, когда отправился в вотчину короля Юэ. Это было частью плана помочь королю Юэ привлечь на свою сторону ученого, но затворника. Позже это стало хобби.

По состоянию здоровья Шэнь Юй не мог многое сделать. Когда он заварил чай, его разум успокоился и он перестал думать обо всех этих схемах и конфликтах. Со временем это вошло в привычку.

— Интересно, догадались ли молодой господин Цзян и молодой господин Хэ о наших личностях. — Шэнь Юй взял в руки чашку с чаем. — Надеюсь, они оба успешно сдадут экзамен. 

Шэнь Юй не был уверен насчет Хэ Чэнъюя, потому что он никогда не сталкивался с ним в своей предыдущей жизни, но он знал, что, пока Цзян Хуайцин ни в чем не замешан, он быстро поднимется на вершину. 

— А-Ю оптимистичен в отношении этих двоих? — Шан Цзюньлинь потер чашку в руке. — У А-Ю действительно хорошие глаза. Хэ Чэнъюй — самый выдающийся человек в молодом поколении семьи Хэ из Цзяннани. Его семья не служила со времен правления предыдущего императора. Этот император не знает, почему они готовы позволить своему лучшему младшему стать чиновником.

— Может быть, они думают, что Ваше Величество — это тот, кому они могут быть верны. Почему Ваше Величество должно задаваться этим вопросом? Если Хэ Чэнъюй так хорош, как гласят слухи, разве служение своей стране не является для него лучшим способом продемонстрировать свою силу?

Иначе зачем бы существовала поговорка: «Изучайте гражданское и военное искусство и вносите вклад в императорскую семью».

— А-Ю, действительно… — Шан Цзюньлинь покачал головой. — Этот император видит, что А-Ю уделяет пристальное внимание Цзян Хуайцину. Он действительно такой выдающийся?

— Как бы это сказать? Почему бы мне не поспорить с Вашим Величеством? Если лучшим бомбардиром станет Цзян Хуайцин, Ваше Величество удовлетворит мою просьбу?

— Если А-Ю проиграет, возьмешь ли ты на себя инициативу и поцелуешь этого императора? — Шан Цзюньлинь указал на свои губы. — Поцелуй сюда. 

Шэнь Юй подумал и согласился.

Евнух Мэн вошел, склонив голову:

— Приказ Вашего Величества выполнен. 

Шан Цзюньлинь поставил чашку чая и встал:

— А-Ю, пойдём с этим императором. Я покажу тебе кое-что.

— Покажете мне что?

Шан Цзюньлинь подошел к Шэнь Юю и помог ему подняться. Они вышли бок о бок.

Евнух Мэн шел позади них. Он посмотрел вниз и подумал про себя: 

«Его Величество действительно уделяет все больше и больше внимания благородному монарху. Когда они сейчас были вместе, они даже не особо соблюдали императорский этикет.»

Проходя по дорожке, они увидели вековое дерево с сильными ветвями. Под ним тихо висели качели.

— Этот император не может вернуть твои первоначальные качели, поэтому я попросил сделать новые в соответствии с вашими предпочтениями. Тебе нравится? — Шан Цзюньлинь посмотрел на профиль молодого человека и его глаза наполнились нежностью.