Онлайн чтение книги Трое храбрых, пятеро справедливых The Seven Heroes and Five Gallants
ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ

Итак, Чжи Хуа с Аи Ху и братом Дином, проводив Храбреца с Севера и Бай Юй-тана, вернулись грустные в гостиную. Первым заговорил Чжи Хуа:

— Я думаю, дело тут серьезное. Ни Цзи-цзу старался для блага государства, а его оклеветали. Брат Оуян Чунь ему помог, так его же обвинили в разбое. А кто в ртом виноват? Ма Цян и его дядя Ма Чао-сянь. Но прежде всего надо устранить дядю, тогда уже нетрудно будет разделаться с племянником.

— Пожалуй, лучше сразу с обоими покончить, — заметил Дин Младший.

— Можно и так, но для этого их надо обвинить в таком преступлении, от которого они не могли бы отказаться, — сказал Чжи Хуа. — Есть у меня один план, не знаю только, удастся ли его выполнить.

— Говорите, какой план, мы сообща подумаем, — предложил Дин Старший.

— Ходил я в Баванчжуан, разузнал кое-что о Ма Цяне, — стал рассказывать Чжи Хуа. — Оказывается, он ведет тайные переговоры с Сянъянским князем и замышляет бунт. Этим следует воспользоваться, чтобы спасти от беды государство, а заодно подрезать крылья Сянъянскому князю. Но для этого, во-первых, необходима какая-нибудь вещь, принадлежащая императорской семье. Это я беру на себя. Во-вторых — нужен старик и юноша или девушка, которые пойдут со мной и доставят вещь на место. В-третьих — кто-нибудь должен спрятать эту вещь в домашней пагоде Ма Цяна. А главное и самое трудное — нужен человек, который все знает про Ма Цяна и согласится пойти в кайфынский ямынь с повинной.

Говоря это, Чжи Хуа не сводил пристального взгляда с Аи Ху, и мальчик сказал: — В ямынь пойду я. Дин Младший и Дин Старший захлопали в ладоши:

— Молодец! Кто мог подумать, что он такой смелый!

— Погодите, братья, его хвалить, — сказал Чжи Хуа. Аи Ху не знает, как грозен кайфынский правитель. Невпопад сказанного слова достаточно, чтобы распроститься с жизнью!

Аи Ху нахмурился.

— Напрасно, учитель, вы мною пренебрегаете! Ведь кайфынский правитель — не Владыка ада!

— Ладно! Не будем пока говорить о кайфынском правителе, — сказал Чжи Хуа. — Задам я тебе сейчас один вопрос. Ответишь на него — собирайся в Кайфын!

— Хорошо, наставник, — засмеялся Аи Ху, — я встану на колени, а вы меня допрашивайте!

И мальчик опустился на колени.

— Кто привез запрещенную вещь, ту, что нашли в усадьбе твоего хозяина?

— Ее привез три года назад старший господин, когда приезжал в отпуск, и передал хозяину, а хозяин отдал ее мне и велел спрятать в пагоде.

— Выходит, эта вещь пролежала в доме твоего хозяина три года? Почему же ты только сейчас заявил об этом? — Чжи Хуа грозно хлопнул рукой по столу.

— Я тогда не понимал, что это преступление, мне было всего двенадцать лет. Сейчас же, когда наш господин попал под суд, люди меня надоумили: «Берегись, как бы не всплыло то дело. Ты знал о нем и не донес, и тебя могут наказать как соучастника». Я испугался и поспешил к вам.

— Ну и ответ! — Дин Младший даже вскочил от восхищения.

— Ответ и в самом деле великолепный, — подтвердил Дня Старший. — Так что, брат Чжи Хуа, можете не беспокоиться.

— Пусть так, и тем не менее я дам Аи Ху на всякий случай два письма, — ответил Чжи Хуа. — А теперь слушайте, что я задумал. Задумал я похитить из императорского дворца жемчужную шапку девяти драконов,[63] Жемчужная шапка девяти драконов.  — В древнем Китае было принято изображать орнамент в виде девяти драконов. В некоторых вариантах мифов говорилось, что девять драконов везли колесницу, в которой по небу путешествовало солнце. Про жемчуг же китайцы рассказывали, что он родится у дракона под шеей. В исторических источниках, правда, начиная с XIII в. упоминается ритуальный головной убор, называвшийся «шапка девяти драконов», однако не мужской, а женский. Ма Чао-сянь — смотритель хранилища четырех ценностей и за эту шапку полностью в ответе. Я и старик нарядимся беженцами, которые в столице спасаются от голода. Я выкраду шапку и еще кое-что из одежды, все это мы положим в корзины, накроем одеялами, а сверху посадим мальчика или девочку. Не знаю только, где этих людей найти.

— Старик есть, наш управляющий Пэй Фу, человек смелый и выносливый.

Послали за стариком. Он тотчас же явился и спросил:

— Позвольте узнать, какие последуют распоряжения?

Когда Чжи Хуа все рассказал про бесчинства Ма Цяна, Дин Младший попросил старика поехать в столицу.

— Я сделаю все для спасения благородных людей, это мой долг! — заявил старик.

— В таком случае, — сказал Чжи Хуа, — мы с вами нарядимся беженцами, и я буду выдавать себя за вашего сына. Еще возьмем с собой девочку, будто она ваша внучка. Не возражаете?

— Я и в самом деле возьму с собой внучку Ин-цзе. Ей девять лет, она умная и давно просит свозить ее в столицу.

Дин Старший приготовил все необходимое и погрузил в лодку…

Добравшись до столицы, Чжи Хуа с Пэй Фу переоделись беженцами и стали просить подаяние.

Ин-цзе сидела на тележке, терла глаза кулачком и хныкала:

— Есть хочу.

Когда солнце стало клониться к закату, путники прошли немного на север, увидели желтую беседку и возле нее расположились на ночлег.

— Что будем делать дальше, господин? — тихонько спросил старик.

— Нынче заночуем здесь, а завтра я отправлюсь на разведку.

Едва взошло солнце, как появились люди с лопатами и мотыгами. Они толпами шли на работу, разговаривая и перебрасываясь шутками.

— Люди добрые, помогите! — поспешил им навстречу Чжи Хуа. — Подайте на пропитание!

— Здоровый малый, а побирается! — заметил один. — Видать, лентяй!

— Никакой он не лентяй! — возразил другой. — Не видишь разве, что ему надо прокормить старика да дите малое? Ручаюсь, из него выйдет хороший работник. Сейчас я с ним поговорю!

Вы спросите, что за человек пожалел Чжи Хуа? Об этом вам расскажет следующая глава.