Онлайн чтение книги Вайолет Эвергарден Violet Evergarden
3 - 4

                                                                                                                   I

Написание писем было похоже на пение.

- Рада познакомиться. Я прибуду туда, куда пожелает клиент. Я из службы Кукол Памяти, Каттлея Бодлер.

Такова была излюбленная теория данной Куклы Памяти, она действительно так думала.

- Тогда я начну, хорошо?

Пение, в свою очередь, требовало составления сценария в голове, поэтому оно было похоже на рисование.

- «Мерт, у тебя всё хорошо? Благодарю тебя за письмо. Твои письма воодушевляют меня».

В тот момент, когда она делала вдох, чтобы начать писать, она словно начинала петь.

- А, не так. Всё не так.

Как отреагирует получатель, когда получит это письмо? Что он почувствует, читая эти слова?

- Это нормально, что вы хотите сказать ему учиться усердно… но, если большая часть письма будет об этом, оно будет утомительным. Вашего младшего брата отправили в интернат, верно? Не думаю, что ему там очень весело, так что лучше будет написать, что, если он приложит усилия в учёбе, то вырастет таким же, как вы, и сможет покинуть дом. Но если в письме будет слишком много похвалы самого себя, то оно будет скучным, так что нужно быть умеренным. Тем более, если вы хотите получить ответ.

Она представила это в своей голове.

- Ну, тогда, начнём с того места, где мы остановились.

У мелодий были начало и конец. Они могли быть замечательными, мягко-весёлыми – всё зависело от самой песни, но все они от начала до середины постепенно становились всё более захватывающими.

Шум пишущей машинки – рояль. Шуршание перьевой ручки – скрипка. А конец этому всему положил бы удар тарелки.

- Ну как?

Готовое письмо ожило. Каждый звук каждого слова танцевал вокруг, и человеческие чувства запечатлелись в запахе чернил. Письмо превратилось в историю.

Каттлея Бодлер написала это письмо именно так.

Куклы Памяти и их клиенты были сотрудниками по строительству мира, они создавали сказки, музыку и картины, называемые «письмами». Чем больше времени они проводили вместе и чем богаче было содержание писем, тем ближе их сердца были друг к другу. Однако были люди, которые достигали этого уровня за необычайно короткий срок.

- Не хотели бы вы… пойти со мной на свидание?

Таким был и этот клиент.

                                                                                        Каттлея Бодлер

                                                                                                      I

В последнее время в Лейдене, столице Лейденшафтлиха, начало набирать популярность одно заведение.

Владелец здания, которое раньше использовалось в качестве ресепшна, переделал его в место, где люди могут насладиться сладостями и музыкой – кафе «Магнолия». Жители Лейдена восхищались заведением, забронировать места в которое можно было лишь на месяц вперёд. Это было желанное место, где люди слезились от чудесно украшенного интерьера и наслаждались музыкой пианистов, постоянно находившихся там.

Состав их менялся в зависимости от дня и часа, а выступавшие там музыканты надеялись быть замеченными какой-нибудь звукозаписывающей компанией, из-за чего возрастной диапазон посетителей был широк.

Каттлея и её спутница были самыми молодыми в кафе. Цены здесь были высокими, но когда они увидели принесённые блюда, то поняли, что оно того стоило. За деньги вряд ли можно было купить эмоции, вызванные трёхуровневой подставкой для торта.

Она и спутница решили по очереди выбирать понравившиеся закуски. После долгого выбора она взяла яблочный пирог. Взволнованно приблизив тарелку с яблочным пирогом, она сунула в него вилку. Попробовав его, она поняла, что это было именно то, что ей хотелось. Поесть чего-нибудь сладкого в тёплом магазине зимой было настоящим удовольствием.

Люкс Сивилла, сидевшая напротив неё, не могла взяться за шоколадный торт, даже когда тот стоял перед ней. Он выглядел очень вкусно, да так, что Каттлее самой хотелось его съесть.

Поскольку официант принёс пирожные в самый разгар их разговора, он оборвался на самом интересном месте.

- Каттлея, а что было потом?

- Какое здоровское место… Ах~, правда~, спасибо, что пошла со мной, Люкс! Разве это место не супер-дорогое? Мне всего говорили, что невозможно прикончить этот трёхуровневый стенд, если не любишь сладкое, но разве это не глупо? Нужно быть полным идиотом, чтобы не съесть это, верно?

- Ага, замечательный магазин. Так всё же, Каттлея…

Словно чтобы прервать Люкс, пока та не завершила свою речь, Каттлея продолжила:

- Кстати, ты слышала? Президент ведь купил ту землю? И сделал там наш филиал. Так вот, говорят, что рядом с той деревней есть легендарный водопад. Если принести домой камень со дна той воды, твои мечты сбудутся… Как насчёт того, чтобы сходить туда вместе?

- В таких легендах нет смысла, если делать что-то вместе, верно? Но, Каттлея, дело не в этом. Я хочу вернуться к предыдущей теме.

Кинув в чай кубик сахара и перемешав его, Каттлея ответила:

- А, ты о том, что я ему ответила? Я ему отказала.

- A~~~~~~~?

Каттлея поймала себя на мысли, что думает о странных вещах, например, о том, как себя чувствует растворяющийся в чае сахар. Возможно, это стало результатом приёма большого количества сахара. Или проблемой была тема их разговора?

- Потому что он сказал мне, что рассчитывает на дальнейшую женитьбу.

Это был не первый раз, когда Каттлее Бодлер предложили завязать романтические отношения, но это был первый с момента её рождения человек, заставивший её задуматься о замужестве.

- A~~~~~~~?

- Люкс, ты слишком шумишь.

Поскольку она действительно говорила слишком громко, Люкс прикрыла рот обеими руками и беспокойно осмотрелась вокруг.

- Это тот человек, который пришёл в компанию?

- Верно. Человек, пришедший в компанию – это он.

- А мне он показался классным парнем… Он немного старше тебя, но тоже имеет харизму, так сказать.

Когда Каттлея сказала ей поесть, Люкс наконец принялась за торт. Жуя и не рассказывая о своих впечатлениях, она ждала следующих слов Каттлеи.

- Люкс, тебе определённо нравится слушать о чужих любовных историях, хоть сама и не состоишь в отношениях, а?

- Ага. То есть, мне ещё рано увлекаться этим, так что для меня это похоже на встречу с неизвестным…

Люкс Сивилла занимала должность секретаря президента, но когда она вот так мирно проводила время, то казалась обычной маленькой девочкой. Большую часть своей жизни она провела под контролем сектантской организации, и поэтому определённо была новичком во всём. Не было никаких сомнений в том, что для неё Каттлея была своего рода учебником романтических отношений между мужчинами и женщинами.

- Однажды я тоже хочу попробовать, но сейчас я хочу послушать рассказы других людей. Продолжай. – гетерохромические глаза Люкс были полны любопытства.

- Он управляет парфюмерным магазином здесь, в Лейдене. Он парфюмер и зовут его Крис. Недавно я проходила мимо его магазина и, похоже, дела у него идут хорошо. Да и выглядит он хорошим человеком; у него неплохое лицо и галантные манеры. Да, похоже, из него вышел бы хороший муж, если бы он женился. Он из тех мужчин, к кому привязываются женщины.

- Каттлея, он тебе не нравится?

Этот вопрос заставил Каттлею глубоко задуматься. Если выбирать между тем, был ли он её типажом, или нет, то сознание подсказывало, что был. Тем не менее…

- Я не знаю. Действительно не знаю. Он немного не такой, какие мне нравятся.

… в её голове всплыло лицо одного человека.

- Мне нравится не тот человек, что влюбился в меня, хах. – она подперла подбородок рукой и вздохнула.

- Ааа, Президент Ходжинс. Я считаю, что это невозможно. Не потому, что это ты, Каттлея, или что-нибудь в этом роде. Просто президент играет с огнём и не может причинить вреда компании, как и её сотрудникам… Он из тех людей, которые рассматривают романтические отношения с логической точки зрения. Ему просто нравятся романтика и женщины, поэтому он не влюбляется. – Люкс, которая обычно давала мягкие и скромные ответы в отношении других людей, описывала Клаудию Ходжинса со своей беспощадной стороны.

- Хм~. Ты права. Президент Ходжинс. Но он ведь должен испытывать хоть какие-то чувства?

- Верно. Я думаю, что президент Ходжинс просто ждёт судьбоносного человека. Мне кажется, он ни на ком не женится, если этот человек не появится… Но женщина, ради которой президент Ходжинс бросил бы всё и посвятил всего себя, просто…

- А что насчёт Вайолет?

Услышав это имя, Люкс образовала своими руками крест.

- Нет~, Вайолет уже его семья. Кроме того, у неё есть… тот мужчина.

- Вот как? Понятно. Дейсвтительно, это не может быть она.

- Да, не может. Вот почему я сказала ему, что такого человека нет во всём мире.

- И что же он ответил?

- Ответил: «Малютка Люкс, это ужасно; Я вычту это из твоей зарплаты» - и притворился плачущим.

Каттлея представила себе эту картину и расхохоталась. Люкс тоже не смогла сдержаться и хихикнула «хухуху».

Когда разговор наладился, прибыла вторая порция чёрного чая. Следующей сладостью, которую она выбрала, стал украшенный фруктами и леденцами пирог. Было ожидаемо вкусно. Она хотела, чтобы Вайолет, о которой также велась речь, тоже попробовала. Кстати говоря, она давно её не видела.

Вайолет была самой востребованной Куклой Памяти. В данный момент она была где-то на континенте. Было бы здорово, будь она здесь.

- Раз уж мы заговорили об этом… Я отказалась встречаться с ним, но согласилась пообедать… с мистером Крисом.

Будь Вайолет Эвергарден здесь, что бы она ответила на заявление Каттлеи?

“Вы с ним подружились?”

«Да, кажется, она бы спросила нечто подобное».

Хоть она не была Вайолет, Люкс по-своему хорошо отреагировала. Она громко передвинула свой стул, придвинувшись вперёд. Трёхуровневая подставка для торта была единственной преградой между ними.

- П-почему? Э-это что, отношения для развлечения? Каттлея, ты таким занимаешься?

Поскольку возникло явное недоразумение, Каттлея энергично отрицала:

- Нет же, нет! У меня, может быть, и такая внешность, но когда дело касается романтики, я чистосердечна, понимаешь? Когда я отвергла его, то сказала, что не могу встречаться с условием выйти замуж за кого-то, кого не очень хорошо знаю… так что разговор перешёл к «тогда, пожалуйста, познакомьтесь со мной»… Он был клиентом, так что я не могла категорически отказаться.

- Э~, как странно. Это не похоже на стиль Каттлеи говорить прямо и твёрдо людям, которые тебе не нравятся, когда чего-то не хочешь. Ты плохо себя чувствовала?

- Эй, Люкс, ты что, ругаешь меня?

- Если бы я была критиком, то да, я тебя ругаю. Но как другу мне нравится твоя непоколебимая сторона. Кроме того, я считаю, что такое качество важно для Кукол Памяти. Разве за ними всё время не ухаживают клиенты? Например, ты слышала слухи о той девушке их Компании Guardian?

- Ты про ту историю, как она почти попала в руки какого-то известного политика, но явился её парень-почтальон, прогнал его и признался ей? Да, знаю эту историю! Она заставляет моё сердце биться чаще!

- Я тебя понимаю! Кроме того, говорят, что они были друзьями детства. Тебе не кажется, что это уровень какой-нибудь новеллы?

- Мне очень понравилась кульминация, в которой он такой: «Она моя~». Я про ту книгу, что ты мне одолжила.

- «Хроники Ордена Звёздных Рыцарей»? Ты про ту часть, где главная героиня предлагает своё тело гроссмейстеру? Третья глава второго тома?

- Именно~! Очень схоже с тем, что случилось с той парой. Так, мы, кажется, отошли от темы?

- Действительно. Извини, это я начала… Ах, этот торт восхитителен.

Поскольку разговор между ними вновь устаканился, они сразу же успокоились.

Каттлея налила себе третью чашку чая. Чайник опустел, и они попросили красивую официантку повторить.

Клиентам, заказавшим трёхуровневую подставку для торта, бесплатно предоставляли вторую порцию чёрного чая или кофе. Каттлея сочла это очень удачным и уже начала думать, с кем пойдёт в следующий раз.

- Каттлея, я съем лепёшку?

- Конечно. Хоть она и простая, но вкусная ли?

- Очень. Может, она мне нравится даже больше, чем торт. Вернёмся к теме. Когда идёшь на свидание?

- Завтра.

- А~~~~~~?

- Люкс, шумишь.

- Просто… - запротестовала Люкс, её лицо покраснело. – Эй, эй, если… если после свидания ты решишь, что оно было не таким уж и плохим, то ты будешь рассматривать его в дальнейшем?

- Это зависит от него, но я…

- Каттлея, если у тебя нет чётких намерений, ты можешь и не идти. Но ты ведь пойдёшь, верно?

- Пойду…

- Тогда расскажешь мне, как всё прошло, хорошо?

В ответ на это Каттлея насмешливо ответила: «если захочу». Люкс мрачно посмотрела на неё.

Каттлея отвела взгляд от жалующейся Люкс, уставившись на пейзаж за окном. Если бы на дворе стояло лето, придорожные деревья были бы залиты свежей зеленью, но сейчас их безлиственные ветки были полностью обнажены, дул холодный ветер и всё казалось несколько грустным. Люди, гуляющие по улицам, выгибали спину, держась за воротники пальто.

Она заметила фигуру почтальона, разъезжающего на мотоцикле. Несмотря на то, что Каттлея подумала, что это был не он, она всё же наклонилась к окну, чтобы посмотреть. Это действительно был не он. У него не было светлых волос, и даже издалека она могла сразу сказать, что у него совсем другие лицо и телосложение. Это был простой почтальон.

- Что-то не так?

Каттлея слишком бурно отреагировала на простого почтальона. На вопрос Люкс она ответила: «Нет, всё в порядке», но её голос звучал так, будто её сердце было не здесь. Она элегантно села на своё место.

- Эй, так что случилось?

- Я подумала, что это может быть он.

- А? Что? – вероятно, не расслышав, она переспросила.

Поджав губы, Каттлея ответила: «Бенедикт». Тон её голоса был несколько колюч.

Сказав «ах», Люкс вскоре поняла, о чём она говорила. Слегка склонив шею, Люкс хихикнула:

- Прошло уже много времени с тех пор, как он уехал, а… Когда я вижу, что кто-то в городе завернул за угол на мотоцикле, то тоже ловлю себя на мысли, что это может быть Бенедикт. Каждый день все спрашивают меня, нет ли от него писем, как будто это что-то обыденное.

- А от него нет писем или открыток?

- Никаких… Эй… Каттлея, ты сегодня ведь впервые об этом спрашиваешь, верно…? С тех пор, как Бенедикт сообщил об уходе.

Каттлея опустила голову, словно ребёнок, которого ругает взрослый.

- А что, мне нельзя…? М-мы много с ним ссорились, но мы дружили с самого основания компании!

- Я не говорила, что тебе нельзя, Каттлея.

- Он такой бессердечный. Сказал Президенту и Вайолет, что уходит не пойми на сколько!

- Ага.

- Хотя… Хотя я тоже работаю в компании с самого основания…!

- Ага. Тебе одиноко, да?

Честность Люкс точно описывала чувство, которое Каттлея пыталась скрыть. Ей было одиноко. Вот только если бы она могла это признать, то не поджала бы губы и не начала бы извергать жалобы.

- Я не скажу, что мне одиноко, даже если от этого будет зависеть моя жизнь!

Каттлея Бодлер была не из тех женщин.

Она проткнула торт вилкой и с силой засунула его в рот, пережевала и сразу же запила чаем, а потом повторила. Возможно, она представляла, что торт – это Бенедикт.

- Прошло уже три месяца. Зима подходит к концу, скоро уже весна… Но президент не разрешает никому прикасаться к мотоциклу Бенедикта… Я тоже не удалила его из реестра сотрудников.

Услышав утешающие слова Люкс, Каттлея надулась:

- Мне не одиноко!

- Угу.

- Президент тоже хорош. Просто позволяет сотруднику уйти, когда тот об этом просит, даже не зная, когда он вернётся.

«Я отвратительный человек».

Хоть она и не хотела клеветать на него, но она терпеть не могла, когда её чувства разоблачали.

- Даже если он вернётся, я не буду с ним разговаривать, потому что он ушёл, не поговорив со мной, – чтобы отвлечься, она выплеснула свои негативные эмоции. Она купалась в доброте Люкс, которая смеялась так, словно насторожилась, услышав это.

Она думала о том, кто мог бы её выслушать, и выбрала Люкс.

Люкс мягко сказала, как бы успокаивая её: «Я была бы счастлива, если бы он вернулся…»

Она словно высказывала мысли Каттлеи.

- Я, конечно, работаю здесь не со дня основания, но я думаю, что как человек он хороший, пусть и грубый на слова. После того, как Вайолет привела меня на работу к президенту Ходжинсу… Бенедикт иногда приходил и разговаривал со мной с почти серьёзным видом. Он хорошо относился к девушкам младше него. К тому же, с точки зрения секретаря президента компании, он нужен. Почтальонов всегда не хватает, а многие увольняются вскоре после трудоустройства, поэтому такие люди, как Бенедикт, которые много работают, пусть и жалуются, и обладают лидерскими качествами, являются действительно важными сотрудниками. В будущем было бы неплохо вовлечь его в управление компании, как представителя сотрудников. Да и Президент тоже так думает. К тому же, Каттлея, он не мог попрощаться с тобой, так как из-за заказа ты была далеко. Возможно, он хотел с тобой поговорить, но не смог. И, конечно, он хотел свести количество людей, с которыми придётся прощаться, к минимуму. Похоже, с ним случилось нечто действительно ужасное. Однако Вайолет и Президент ничего мне не скажут. Но они заверили меня, что он вернётся, да и сам Бенедикт тоже имеет такое намерение, так что, возможно, он не сказал это специально. Разве он не из тех, кто ненавидит всякую чепуху? Давай просто подождём нашего эгоистичного Бенедикта. Мне ведь он тоже ничего не сказал.

Это длинное заявление, произнесённое тихим и приятным голосом, пронзило её грудь. Каттлея была ошеломлена не содержанием того, что говорила Люкс, а широтой её взглядов и возможностей её сердца. Люкс была моложе, но её можно было считать почти её матерью.

- Почему ты должна быть таким хорошим ребёнком…?

В итоге она чувствовала себя несчастной из-за своей незрелости, хоть из них двоих и была старшей.

После этого они оставили всё в стороне, дурачились и, впервые за долгое время, отправились на прогулку. Они ходили по книжным магазинам, очаровательным универмагам и модным бутикам. Когда работники спрашивали: «Вы сёстры?» - они смеялись и отвечали: «Мы коллеги и друзья».

Когда наступил закат, они направились в офис, держа в руках несколько пакетов с покупками. Каттлея присоединилась к прилежной Люкс, которая хотела закончить хотя бы небольшую часть работы, которую она оставила невыполненной накануне.

От нечего делать Каттлея пошла в комнату президента. Ходжинса не было, вместо него на столе стояли кактус и небольшие растения в горшочках, использовавшиеся в качестве пресс-папье, а также записка: «Бизнес и ужин. Вернусь ночью» - говорилось в ней. Когда она показала её Люкс, та с недовольным видом расшифровала: «Это значит, что он пошёл ужинать с какой-то женщиной». Казалось, он действительно вернётся ночью. Это было само собой разумеющимся, так как жил он в здании компании.

После этого они вместе поужинали и разошлись. Поскольку они так много говорили, Каттлея с радостью попрощалась с ней, но после трёх шагов почувствовала себя одиноко.

На следующий день она тоже будет в отпуске. Будучи подавленной и одинокой из-за разлуки с кем-то, хоть она и знала, что скоро они увидятся вновь, она пошла домой. По дороге она заметила бездомную кошку и погналась за ней, но не успела погладить её.

- Я дома.

Как только она села на слегка пыльную кровать в доме, в который нечасто возвращалась, она легла. Затем она собрала всю волю в кулак и, думая «нельзя засыпать, нельзя засыпать» сняла макияж.

Из-за её потрясающих черт лица, люди часто думали, что Каттлея наносит много макияжа, но, когда она сняла его, особой разницы между до и после не было. Она просто выглядела немного моложе.

Приняв горячую ванну, она достала пеньюар, который купила, но так и не надевала, и переоделась в него. Интересно, в какой фазе находилась Луна в тот вечер, когда она выглянула в окно. Но её не было видно. Вместо этого она могла видеть только мерцание нескольких звёзд. Каттлея, причёсанная и одетая в пеньюар, смотрела на огни домов. Они напомнили ей, что есть люди, которые, в отличие от одинокой неё, живут не одни.

«Супружеские пары на самом деле потрясающие, хах».

Эту форму любви, которую можно было бы рассматривать как контракт, заключаемый во всём мире, невозможно было подписать без второй половинки. Возможно, она когда-нибудь тоже его заключит. По крайней мере, она так считала, ещё когда была ребёнком и не встретила мужчину, за которого могла бы выйти замуж. Но возможно и такое, что никогда она этот контракт не подпишет.

«Для меня было бы невозможно быть с кем-то всю жизнь, даже если ты влюблена в этого кого-то».

Поскольку она думала так про брак, она ещё меньше могла себе представить, что у неё будет ребёнок. В конце концов, Каттлея думала, что она сама как ребёнок. Но даже в этом случае, поскольку общество подталкивало её к этому, она испытывала смутное чувство долга.

Это чувство имело вкус горького кофе. И оно отнюдь не было пикантным.

«Интересно, есть ли среди этих огоньков девушки, которые лягут спать с такими же чувствами, как у меня».

Было бы лучше, если нет, но ей хотелось, чтобы они были. Она надеялась, что у тех девушек есть подруги, которые могут сказать им, что всё в порядке.

«Я рада, что у меня есть работа».

Работа позволила ей немного отклониться от обязательств, которые возлагались на неё, как на женщину. Когда она подумала о слове «обязательство», оно косвенно пронзило её сердце.

«Бенедикт не был обязан мне что-либо говорить».

Он никак не выходил из её головы. Болело, как от небольшого пореза.

Каттлея не была вовлечена в жизнь Бенедикта – просто и понятно. Всё, что он делал, было его личным делом. Вот и всё. Он не был обязан ей что-либо сообщать.

Тем не менее, Каттлея намеревалась с ним поладить. Они действительно часто ссорились, но так или иначе, у неё было ощущение, что с ним она ладила лучше всех. С её стороны это было недоразумением.

«Я… всегда такая».

В своей жизни Каттлея не раз и не два неверно истолковывала отношения с кем-то, хотя на самом деле это было не так.

«Потому что я дура».

Может быть, все мирились с тем, чтобы быть вместе с ней.

«Я… определённо точно…».

Возможно, она была из тех людей, кто никогда не сможет стать чьей-то второй половинкой.

Мысли об этом заставили её почувствовать беспокойство и грусть. Слёзы текли из её глаз, и поэтому она зарылась под одеяло с головой. Спрятавшись от мира, она немного расслабилась. Она умоляла, чтобы утро не наступило. Все заботы и печали растают, как сахар в её чёрном чае, когда она заснёт.

«… одинока».

Подумать только, отсутствие Бенедикта Блю сделало её такой слабой.

«Сдавайся» - прозвучало в её голове.

Верно. У неё не было другого выбора, кроме как сдаться. Он не был ей увлечён, и для неё не было места в его жизни.

«Я одинока».

Свернувшись калачиком, Каттлея заснула.

                                                                                                           II

Утром следующего дня было тепло, будто вчерашний холод был ложью. Зима действительно подходила к концу.

Каттлея некоторое время смотрела на подоконник, но потом начала переодеваться. Ещё вчера она решила, что надеть. Держа в голове лицо человека, с которым она собиралась встретиться, она выбрала из своих разнообразных красочных нарядов белый слитный каш-кёр. На груди был вырез, но не такой большой, как обычно.

Когда девушки с большой грудью одеваются в одежду, не соответствующую их размеру, может показаться, что они прибавили в весе, а сама одежда кажется сделанной из папье-маше. Можно сказать, что её наряд был лучшим вариантом для того, чтобы впервые кому-то показаться.

Она подумывала надеть чёрное пальто-накидку, но, поскольку температура поднялась, она выбрала более светлое бежево-розовое платье-плащ. Выбирая между туфлями на девятисантиметровых и пятисантиметровых каблуках, она остановилась на пятисантиметровых. Вероятно, они собирались только поесть, но, если они решат прогуляться, на девятисантиметровых каблуках будет неудобно, да и ноги заболят. Взяв сумку, в которую поместились только её кошелёк и помада, она была готова.

Когда она вышла на улицу, на скамейке на краю дороги стоял арендодатель дома, в котором она жила. Проходя рядом с ним, она поздоровалась.

В жилом районе, где жила Каттлея, было много одиноких пожилых людей, равно как и семейных пар. Укрывавшиеся от холода в своих домах зимой, они все гуляли. Наблюдая за их вялой походкой, Каттлея замедлила свой быстрый темп.

Спускаясь по переулку, ведущему в центральную часть города, она откуда-то услышала звуки рояля. Скорее всего, играл ребёнок, но он наверняка много тренировался зимой. Игра была более искусной, чем то, что она слышала осенью. Это дало ей понять, что люди укореняются и живут своей жизнью. В своих постоянных заказах она металась каждый день, игнорируя такие декорации и звуки.

- Наверное… в будущем я перестану быть Куклой Памяти.

Она поняла, что хочет вести неизменный распорядок дня в этом городе. В этом смысле тот, как работал в магазине, расположенном в пределах города, может быть лучшим партнёром в отношениях.

                                                                                                                III

Она подошла ко входу в ресторан, в котором они должны были встретиться, немного раньше назначенного времени, но этот человек уже стоял там. Это был мужчина с тёмно-коричневыми волосами, худощавого телосложения, но высокого роста. Поверх рубашки с жилеткой на нём был надет плащ. Он владел популярным парфюмерным магазином в Лейдене.

- Мистер Крис.

Каттлея поняла, что сплошной каш-кёр действительно был правильным выбором. В ресторан нельзя было заходить в одежде, которую она хотела надеть вместо каш-кёра. Ресторан, как и полагается заведению в портовой столице, такой как Лейден, по-видимому, подавал восхитительных моллюсков.

- Мисс Катлея. Спасибо, что пришли. Сегодня жарковато, не находите?

- Ага, весна наступила мгновенно, а?

Он небрежно протянул руку и повёл её в ресторан. Вместо сладкого запаха чего-то вроде шиповника в сладкой ванили, как пах бы Ходжинс, он пах освежающей зеленью.

«Я бы предпочла запах Президента Ходжинса».

Ей нравилось чувство голода, появляющееся всякий раз, когда она улавливала запах Ходжинса. Когда её окутывал аромат чего-то сладкого, она радовалась. И сегодня с утра она тоже хотела съесть торт.

«А чем пахнет он?»

Ей в голову пришёл светловолосый мужчина, плохо умеющий говорить. Одеколон был не в его вкусе. Наверное, он ничем не пахнет. Он может быть окутан как запахом дождя, так и пота – он был из тех людей, что носят естественный аромат.

- Как насчёт того, чтобы выбрать напитки?

Сев на место, она посмотрела меню. Для надёжности она заказала фруктовое вино. И, когда она размышляла о том, что поесть, ей сообщили, что их обед уже приготовлен, так что необходимость принятия решения была ликвидирована.

«Он к этому уже привык, хах».

Он улыбался всякий раз, как они смотрели друг другу в глаза, и поэтому она, естественно, тоже улыбалась.

- Кстати, мой младший брат ответил на письмо.

- О, и как?

- Он был более искренним, чем обычно. Всё благодаря тому, что его написали вы. У нас с ним очень большая разница в возрасте, так что… я не могу найти с ним общий язык, ведь он сейчас находится в адской бунтарской фазе. Трудно было сообщить о моих намерениях.

Начиная с закусок, они по очереди ели каждое поданное им блюдо.

- Ааа… я понимаю. Я выступаю в качестве противоположной стороны, да и, к тому же, я самый младший ребёнок в семье, и кроме меня есть девять… старших братьев.

- Девять? Невероятно.

Разговор не был неприятным. Когда она получила заказ, то с самого начала поняла, что с ним легко общаться. Он никогда не сердился до невозможности и не вспылял на неё, как мог бы поступить кто-нибудь другой.

- Мой старший брат более чем на десять лет старше меня, и меня, как младшую дочь, это раздражало, потому что его хвалили просто за то, что он появлялся дома, в то время как меня всегда ругали.

- Понимаю. Мне тоже пришлось нелегко во время взросления.

Она понимала, что он пытался доставить ей удовольствие от разговора. Он обладал взрослым хладнокровием.

- Вдобавок ко всему, мистер Крис, мы не можем сравнивать себя с такими людьми, как вы, которые правят над младшими братьями и сёстрами. Даже если мы много работаем и добиваемся успеха, к нам относятся, как к маленьким, что бы мы ни делали, так что всё ещё сложнее.

- Интересно, похожи ли эти чувства на те, что я испытываю к отцу. Он торговец, и я ему совсем не ровня.

- Даже несмотря на то, что у вас такой популярный магазин?

- Даже несмотря на это, я всё ещё ему не ровня.

«Вы пригласили меня на свидание, потому что я достойна стать вашим брачным партнёром?»

Она съела моллюсков, чтобы сдержать слова, которые, казалось, вот-вот вырвутся из её рта.

- В моей семье заведено, что у каждого должен быть свой корабль. Хотите прокатиться, когда потеплеет?

- Это ведь не такой корабль, который я себе представляю, верно?

- А каким вы его себе представляете?

На этот вопрос она честно ответила: «Паром».

То есть небольшая лодка, которую использовали для переправы от берега к берегу. Посмеиваясь, он ответил: «Она немного больше, чем паром».

По тому, как он рассмеялся, она догадалась, что это, вероятно, был довольно большой корабль.

Каттлея ещё раз посмотрела на человека по имени Крис. Она подумала, что ей нравятся его нежные глаза, выглядывающие из-под его тёмно-коричневых волос, и его манера медленно говорить. Он ни в чём не нуждался. Она же, напротив, была полна недостатков, что заставило её задуматься, отчего он выбрал её в качестве партнёра на сегодняшний день.

Она попыталась откровенно спросить: «Почему… вы пригласили меня на свидание?»

Крис немного удивился, но спокойно ответил:

- Мне часто приходится быть осторожным на работе, мисс Каттлея, поэтому мне нравятся такие беззаботные девушки, как вы. Это весело, и мне просто нравится быть с вами.

- Разве сейчас вы не суперосторожны?

- Это не так. Нет, конечно, я прилагаю усилия, чтобы вам было весело, но это довольно легко. Вы, наверное, не были бы слишком разочарованы, если бы я показал вам свою уродливую сторону на этом свидании, верно?

- «Уродливую сторону»?

- Например, уронить пасту на свою рубашку, или рассыпать монеты из кошелька при оплате заказа.

- Я тоже такая. Я бы просто спросила: «Что ты делаешь ~», но помогла бы.

- Вот оно; такая беспечность просто великолепна. У наших клиентов есть один большой недостаток, они все приходят в магазин и совершают покупки, красиво жестикулируя и выглядя изысканными. Раньше я думал, что Куклы Памяти такие же, но вы совершенно другая. В тот момент, когда мы встретились, вы поприветствовали меня весёлым «Привет!». И мне было легко получить совет по написанию письма. Мы впервые встретились, но мне уже казалось, что я тусуюсь со своей соседкой.

- Н-наша самая востребованная кукла, в отличие от меня, элегантно обращается с клиентами. Я… я не такая хорошая, как вы думаете. Кроме того, мистер Крис, таких девушек много. Разве среди ваших клиенток нет подобных?

- Среди них нет таких же красивых, добродушных и милых девушек, как вы.

- Вы про моё лицо?

- Ну да, вы красивая.

- Я…

- И ещё, вы милая. Вероятно, за вами очередь из мужчин, но я хотел быть первым – вот, что я подумал. Такова моя причина.

Когда ей это сказали, несмотря на смущение, Каттлея наполнилась счастьем. Она задавалась вопросом, как одинокий человек может быть способен излучать такое чувство уверенности. Она не могла избавиться от подозрений, что у него была какая-то сомнительная привычка.

- Мистер Крис, может ли быть такое, что вы однажды уже были женаты и завели ребёнка, ну или что-то в этом роде?

- У меня ещё даже невесты не было.

- А у вас есть хобби расхаживать по ночам или что-то подобное?

- Меня всегда клонит в сон после еды, так что я засыпаю до полуночи.

- Почему же вы одиноки?

- Тот же вопрос, почему вы одиноки?

- Я…

- Для начала, почему люди вообще женятся?

Когда его интонация изменилась, Каттлея посмотрела на него.

- Есть множество мотивов, таких как создание семьи, продолжение родословной, финансовая помощь и просто романтические отношения, но как вы думаете, нормально ли не быть скованным договором под названием «брак»?

- В-вы пригласили меня на свидание под предлогом того, что женитесь на мне, но говорите такие вещи?

- Извините, извините, – с подавленным взглядом прошептал Крис. – Как бы это сказать? – он вытер пальцем капли со своего пустого бокала из-под шампанского. – С людьми моего возраста обращаются, как с ненормальными, если они не женаты… но когда у тебя нет возможности вступить в брак, ты в конечном счёте начинаешь думать о множестве вещей. Например, «Что вообще такое брак?» или «За что можно влюбиться?». Понимаете, когда мои родители приходят ко мне домой, они говорят: «Ой, там столько посуды, хотя ты живёшь один», а я просто покупаю много посуды, потому что прихожу домой уставшим и могу не мыть её целыми днями. Это не для кого-то другого. Какой смысл жениться, когда я живу ради себя…? Я думаю… и думаю…

«В чём смысл романтических отношений, если живёшь ради себя…»

- Я могу жить один, и моё хобби – создание духов, поэтому свободное время я провожу в уединении в своей мастерской. Я очень счастлив, когда, идя по городу, прохожу мимо девушек, которые пользуются моими духами. Думаю, я стыл бы ещё счастливее, если бы со мной был кто-то, но тогда время, которое у меня есть на создание духов, сократилось бы. Так что я думаю, что в таком случае было бы разумно найти хорошую девушку, жениться на ней и жить вместе. Но можно ли это считать настоящей любовью?

«Принимать других, продолжая жить своей жизнью. Это просто не совместимо с чистосердечностью».

- Я… думаю, что вы замечательный человек. И я хочу попробовать влюбиться в вас. Но когда… вскрываются факты, вроде необходимости жениться на вас, то я перестаю находить это приятным. Даже несмотря на то, что я пригласил вас на свидание с намерением жениться.

- Опять. Же. Зачем вы говорите мне это?

От немного поднадоевшей Каттлеи Крис поднял обе руки. – Поэтому я и не могу жениться, - с тревогой он положил руку на своё плечо. – Я часто мечтаю о романтике, и, если собираюсь завязать отношения, я хочу, чтобы любовь была единственным их смыслом. То же самое и с браком. Вы мне нравитесь, поэтому просто нежелание, чтобы вас забрал кто-то другой – достаточно веская причина. Но когда дело доходит до брака, плюсы и минусы перемешиваются. Я также теряюсь, когда задумываюсь о том, какие преимущества получит человек, который будет со мной. Даже когда я встречаюсь с кем-то, мои силы заканчиваются прежде, чем мы пройдём весь путь. Типа, «Значит, эта тоже была неискренней»… Но если это вы… Может быть, даже такой прямолинейный парень, как я, который всё время думает, что любовь должна быть отдельна от всего, сможет состариться вместе, словно мы хорошие друзья… Не то чтобы я не хотел влюбляться, просто с этим всё сложнее, - вероятно, ему стало трудно, так как Крис немного прикрыл лицо. – Для друзей неважно, где ты живёшь и во что веришь, верно? Друзьям просто нравится быть вместе, поэтому они и друзья. Я верю, что у нас могут сложиться подобного рода отношения… Я пригласил вас на свидание с условием женитьбы, поэтому… попытался быть честным.

Тишина.

- Это странно?

- Это… не… странно.

«Это не странно, совсем».

- Даже если… кто-то скажет, что это не странно…

«Нет, я не могу так».

В конце концов, она такая же.

“Глупая женщина”.

В её голове раздался голос. Голос, который она не могла забыть.

“Каттлея”.

Он несколько раз назвал её по имени.

“Эй, ты что делаешь? Ааа? Старик забыл про тебя?”

«Если я собираюсь вступить в отношения, то пусть их единственной причиной будет любовь».

“Эй, мы получаем жалобы. Ты снова слишком сильно сжала руку клиенту?”

«Потому что ты мне нравишься».

“Старик! Зачем ты разрешил ей выпить?! Отправить её домой было ужасной идеей!”

«Потому что ты мне нравишься. Потому что ты мне нравишься. Потому что ты мне нравишься».

Слова «ты мне нравишься» не покидали её голову. Её чувства к Бенедикту Блю были подобны электрическому току.

«Почему он мне нравится?»

Они были яркими и впечатляющими.

«Человек напротив меня ведь несомненно лучше».

Это откровение было для неё совершенно новым, не похожим ни на что другое.

«Но я не могу быть с ним».

Как будто его бросили ей прямо в лицо.

«Потому что любовь…»

… не работала от электричества.

«Неважно, в какой стране ты живёшь, любовь…»

… это не «делать», а «любить».

«Если у меня есть кто-то, кто мне нравится, я не могу вступать в корыстные отношения».

Каттлея влюбилась не в этого человека.

- Мистер Крис… я… понимаю.

Она могла сказать, почему не могла влюбиться в человека по имени Крис.

- Я понимаю, отлично это понимаю.

Она могла сказать, почему ей не следовало становиться частью его жизни.

- Я… понимаю.

Это противоречило любовным правилам Каттлеи Бодлер. В конце концов, она была влюблена в Бенедикта Блю. И это правило не давало ей покоя.

«Это… вина этого идиота».

Она насильно пыталась перестать любить, пыталась забыть об этом. Обычно она не общалась со своими клиентами, но в конце концов пришла к выводу, что должна это сделать. Потому что у неё никого не было.

Невозможно находиться в отношениях в одиночку.

- Я… поняла, что будет лучше… если мы не будем встречаться…!

Тем не менее, если бы она избавилась от влюблённости, то наверняка застряла бы навсегда.

- Мистер Крис, вы просто выбираете кого-то, кто похож на вас. Я такая же. Если я собираюсь вступать в отношения…

В соответствии с любовными правилами Каттлеи Бодлер…

- … если собираюсь вступать в отношения, то тоже хочу сделать это по любви!

… кто-то должен кому-то признаться.

Люди в ресторане уставились на эту пару. Они посматривали на них, но, когда Каттлея села на место, каждый вернулся к своим разговорам.

Ошеломлённый Крис открыл рот:

- И вы говорите мне это сейчас?

С игривым тоном она ответила:

- Вы пригласили меня на свидание с условием женитьбы, так что я тоже пыталась быть честной.

Крис легко провёл руками по волосам, а затем встал и прерывисто сказал: «Возможно, мы действительно похожи…» - он издал стон и упал ниц на стол.

- Я тоже так думаю. Кроме того, если бы мы были друзьями, то, наверное, отлично ладили. Хотя, похоже, и спорили бы тоже.

- Потому что мы похожи?

- Потому что мы похожи!

Возможно, найдя её горькую улыбку забавной, Крис фыркнул и рассмеялся.

- Простите.

- Ничего. В конце концов, затея-то была моя…

Затем он позвал официанта. Она думала, что тот потребует чек, но он встал, выбрал крепкий напиток из меню и пригласил её чего-нибудь выпить.

- Ничего, если я тоже выпью?

- Конечно. И, пожалуйста, не уходите домой. Если вы уйдёте сейчас, то всё будет ещё сложнее. Вы бросили меня быстрее, чем кто-либо, но десерт ещё не принесли, и я не хочу идти домой. Я хочу съесть его вместе. Да и съесть десерт на двоих в одиночку будет тяжело. Даже несмотря на то, что я сладкоежка.

Услышав это, Каттлея весело ответила:

- Я тоже! Но я вас не бросала – ничего даже не начиналось.

- Действительно… похоже, всё оборвалось, даже не начавшись.

Как ни странно, последующий разговор прошёл гладко.

- Кроме того, может, вместо начала любви, которая легко может оборваться, мистер Крис, вам нужно начало дружбы, когда мы действительно можем хорошо поладить? В конце концов, вместо того, чтобы влюбиться в меня, вы просто выбрали кого-то, похожего на вас, чтобы удовлетворить свои собственные мечты и личные интересы, не так ли?

- Нет… хотя… да.

- Личная выгода не должна быть важнее любви.

- Вы же в курсе, что мне нравитесь?

- Сдайтесь вы уже. Я уверена, что это тоже оказалось бы неправдой. Кроме того, мне уже нравится кое-кто другой.

В итоге Крис, наконец, решил сдаться. И вдобавок он дал ей резкий и неприкрытый совет. Несмотря на то, что он не расстроился, когда его отвергли, он немного погорячился:

- Если у вас уже есть человек, который вам нравится, вы ведь не должны были соглашаться на свидание со мной, верно?

- П-простите. Я не особо понимала, что делаю…

- Значит, даже если бы мы начали встречаться, вы бы всё равно меня бросили? Это как-то грубо.

- Мне очень жаль.

- Пожалуйста, извинитесь нормально. Я ненавижу подобного рода вещи больше всего.

- Мне очень жаль. В следующий раз я угощу вас сладостями. Не хотели бы вы пойти со мной в кафе «Магнолия»?

- А? Вы про то подожди-столика-месяц заведение? – он резко смягчился.

- Вчера я была там с подругой, и там действительно хорошо. Мы даже прикончили трёхуровневую подставку для торта!

- Трёхуровневая подставка для торта…

- За неё даже дают бесплатную порцию чёрного чая.

- Звучит заманчиво…

- Серьёзно, там создаётся такое ощущение, что от количества сахара можно и диабет заработать, но это чувство просто прекрасно. Да и само кафе замечательное. Парню сложно пойти туда в одиночку, я права?

Избавившись от неловкости, они действительно много говорили. Крис не мог отбросить чувства сильного беспокойства, но до самого конца оставался джентльменом.

Они съели десерт, выпили чаю и зашли в магазин Криса, где он с нуля сделал для Каттлеи парфюм. В магазине царила приятная атмосфера, до такой степени приятная, что она хотела забрать оттуда все товары. Возможно, у неё могло быть будущее, если бы она работала здесь, но она собственноручно уничтожила это будущее.

Договорившись встретиться на следующий день, к вечеру они разошлись.

- Управляющий, вас снова бросили? Почему вы подружились с той, кто вас отвергла?

- Замолчи.

Услышав разговор между Крисом и его работницей во время того, как закрывалась дверь, Каттлея испустила смешок.

                                                                                                             IV

Когда голубое небо сменялось закатным, Каттлея переходила старейший в Лейдене мост. Отсюда открывался прекрасный вид на город и море. Влюблённые парочки любовались пейзажем. Также была одна пожилая пара, выгуливающая старую собаку. Среди них одинокая Каттлея шла в приподнятом и гордом настроении.

«Завтра я заявлю Президенту Ходжинсу, что мне нужно уйти».

Сейчас на пятисантиметровых каблуках она шагала более легко, чем утром.

«Даже если он поднимет шум, я спрошу его, почему он мне ничего не сказал».

Ей казалось, что её ничто не связывает.

«Я найду его и скажу, что он мне нравится».

Она бы не расстроилась, если бы её отвергли. По крайней мере, он должен позволить ей это сказать.

- Нравишься. Ты, - пытаясь выговорить это тихим голосом, она стала уверенней. – Нравишься. Ты, – проходя мимо людей, она не стеснялась разговаривать сама с собой. – Нравишься. Ты. Нравишься… ты.

Мимо неё проезжали машины и кареты.

- Бенедикт, ты…

Её собственная тень словно не шагала, а танцевала.

- … мне нравишься.

Она единственная была рядом с ней.

- Эй, ты что делаешь?

Внезапно в поле её зрения попал мотоцикл, ехавший рядом с ней. У него была странная рама, больше похожая на мешанину из мусора. Он явно был не с этого континента.

Каттлея вяло перевела взгляд и увидела слегка обожжённые солнцем песочно-русые волосы и андрогинные* черты лица, которые уже были чуть более мужественными, чем раньше.

- Ах~… кстати, давно не виделись. Как поживаешь? – его голос был грубым и немного сварливым, но волевым. – Я только что возвращался и, заметив тебя, решил последовать за тобой, чтобы убедиться, что это ты, но…

Каттлея молча выпрямилась. Её лицо стало полностью красным.

- Что… это… только что было?

Стоило ей увидеть его застенчивое выражение лица, когда он почёсывал щёку пальцем, она достигла своего предела. Каттлея моментально забыла о своей решимости признаться ему и бросилась бежать на полном ходу.

- Эй, глупая женщина!

«Это ужасно, ужасно, ужасно!»

И всё же, выбрав пятисантиметровые каблуки, она не прогадала – девятисантиметровые каблуки просто уничтожили бы её ноги.

«Что же мне делать?! Где мне убить себя?!»

Её голова закружилась от смущения.

«И-или убить его? Что из этого быстрее?»

Она уже слышала звуки преследующего её мотоцикла. Она хотела бежать быстрее, но цельный каш-кёр не позволял ей этого сделать, создавая сильное сопротивление ветру.

- Каттлея!

Победа человека над мотоциклом также не представлялась возможной, и потому казалось, что её рука будет схвачена, едва он её догонит. Не желая быть пойманной, Каттлея направилась к поручням моста.

- Эй, эй, эй, эй, эй!

Она выбросила сумку и сняла обувь. Не заботясь о своих длинных ногах, торчащих из-под подола каш-кёра, она забралась на перила. Пригнувшись, она повернулась к нему.

- Если подойдёшь ближе, убью!

- Не глупи, а то сама погибнешь!

Это был их первый разговор после столь долгой разлуки. Бенедикт, казалось, тоже терял самообладание, но протянул ей обе руки. Увидев это, Каттлея прикусила губу.

«Ах, как бы меня обрадовали эти руки, будь мы в другой ситуации».

Но сейчас они были лишь препятствием на её пути к суициду.

- Успокойся; хватит пытаться умереть и убить меня.

Каттлея покачала головой, как бы говоря, что не хочет.

- Ты слышал, что я говорила тогда?

- Слышал.

- Подожди, давай по новой. Когда я спрошу, слышал ли ты… ответь, что не слышал… пожалуйста.

- Понял. Спроси ещё раз.

- Ты слышал, что я говорила тогда?

- Ты про ту часть, где ты говорила, что я тебе нравлюсь, да?

- ТЦ~~~~!

Он поймал её, когда она взмахнула руками. Будь она обычной девушкой, то на этом всё бы и закончилось.

- Ну всё.

Но Каттлея не была обычной девушкой.

- Ауч, ауч–ау, ау, ау, ау!

- Отпусти. Меня!

Каттлея была физически сильнее. Она согнула захваченную руку и начала удар с поворотом.

- Глупая женщина! Глупая сильная женщина!

- Да знаю я!

- Почему ты убегаешь? Я не понимаю! Я ведь тебе…

- Ты мне не нравишься, ты мне не нравишься, не нравишься!

- Да понял я, понял! Хватит! Я оставлю всё как есть, так что серьёзно, хотя бы ненадолго ослабь хватку!

Она остановилась и отпустила Бенедикта, но не слезла с перил, а просто села на них.

- Не смотри, не смотри.

Его глаза встретились со слезящимися глазами Каттлеи. Бенедикт, наконец, смог нормально посмотреть на коллегу, которую давно не видел.

Она была одета так, что можно было сразу сказать, что она явно не на работе. Она выглядела более взрослой, чем обычно. От неё пахло зеленью из-за парфюма, что ей подарил Крис. Было очевидно, что она вернулась со свидания.

Что бы Бенедикт не подумал, он разразился смехом:

- Ха-ха, ты… я действительно тебя не понимаю.

- Ты опять…?

- Да понял я уже, понял. Давай просто немного мирно поговорим. Как там шли дела в компании, пока меня не было? Не происходило чего-нибудь странного, ну там, происшествий каких-нибудь? Как поживают Старик и Ви?

Каттлея ответила, поджав губы:

- Ничего необычного. Все в порядке. Президент Ходжинс и Вайолет тоже.

- А ты?

- Со мной тоже не произошло ничего необычного.

- Вот как? Хотя, как по мне, ты похудела.

Каттлея удивилась, так как действительно сбросила в весе.

- Эй~, ты скучала хоть немного?

Тишина.

- Знаешь, даже дикие животные так не смотрят.

- Я определённо не хочу говорить парню, который ничегошеньки мне не сказал перед уходом, что скучала! – она попыталась ударить его ногой, но промахнулась.

Бенедикт тоже сел на перила, как будто собираясь встать в ряд с Каттлеей.

«Запах земли».

Она чувствовала его запах, меняющийся в зависимости от дня.

- Я конце концов я вернулся, потому что скучал, - прошептал Бенедикт фальшиво энергичным голосом. – Я немного поискал кое-кого, но, поскольку ничего не помню, в итоге просто ходил по кругу. К тому же, я потратил большую часть заработанных денег, так что у меня теперь за спиной почти ни гроша. Даже с учётом того, что я когда-то жил на том континенте, знакомых у меня там почти нет… так что я… начал думать, что хочу поскорее вернуться домой и всё такое…

Никогда раньше не видевшая эту его сторону, Каттлея пребывала в трансе, забыв прикрыть рот.

- В конце концов, хоть и побывал я в не самых лучших местах, мне удалось собрать немного информации, поэтому я подумываю снова туда поехать, как накоплю побольше денег. Да и остаётся загадкой, находится ли она вообще на том континенте…

Тишина.

- Моя младшая сестра – ищу я её. Кстати, скажи уже хоть что-нибудь.

- У тебя есть младшая сестра?

- Есть. Я уверен.

- Она сбежала из дома? Прямо как я…

- Нет, мы просто разделились. Кстати, а это нормально, что ты не вернулась? Твои родители, должно быть, беспокоятся.

- Это невозможно. Я – это я… так что с этим всё сложно. Но хватит обо мне. Значит, ты возвращаешься в компанию?

- Ага. Да мне и идти-то больше некуда.

«Понятно» - подумала Каттлея.

Бенедикт возвращается. Одна только эта мысль делала её невероятно счастливой.

- Вот как? Ну и замечательно.

Она была искренне рада. Исключая тот факт, что сейчас она была в довольной стеснительной обстановке, она была искренне счастлива.

- С возвращением домой, - улыбаясь, сказала она. – Не уходи больше так внезапно, хорошо?

«Ведь ты мне нравишься».

Вероятно, её чувства…

- Я ведь уже собиралась на поиски тебя.

… просочились наружу.

Сильный порыв ветра опустил её тёмные волосы ей на лицо. «Вы закончили со своей глупо выглядящей драмой? Так не пора ли слезть с перил?» - предположил безмятежный холодный ветер.

- Ну, - она собиралась сказать: «Пойдём?», но увидела, как он поднял руку. Также она увидела такое лицо Бенедикта, которого никогда раньше не видела.

Кончики его пальцев окутывали её волосы. Его ладонь приблизилась к ней. Не прошло и секунды, как их лица соприкоснулись друг с другом.

«Его рука движется, но…»

Она не могла заставить себя бежать, оттолкнуть его или что-то в этом духе. Когда их лица соприкоснулись, она почувствовала что-то влажное. Вместо того, чтобы думать: «Почему ты делаешь что-то подобное?», она подумала: «Почему ты плачешь?»

- Если бы я исчез… ты бы стала меня искать? – его лицо отдалилось от неё, но рука потянулась к её спине, и она не могла убежать. – Стала бы? – его грубый и немного сварливый, но волевой голос теперь звучал так, словно он был настолько одинок, что был не в силах сдерживать плач.

- Мне потребовалось три месяца, чтобы это решить, но, если это когда-нибудь повторится вновь, я пойду тебя искать.

Каттлея наконец осознала, что трёхмесячное путешествие Бенедикта Блю могло оказать гораздо более трудным, чем она думала. Он был действительно таким одиноким. И всё же, он вернулся в город, который уже стал ему родным, и к людям в нём.

- Даже если не будешь знать, куда я направился?

На этот раз она решила закрыть глаза на то, что он ничего ей не сказал. Для неё это было проблемой, но он явно поступил так не со зла.

- Ты же идиот, так что обязательно оставишь где-нибудь зацепки.

Сейчас же было очевидно, что она должна просто его выслушать.

- А что… если бы я… ну, знаешь… прожил жизнь, забыв о тебе?

- А? Я бы заплакала…

- Заплакала?

- Ну да. Это же естественно. Но если бы я смогла притащить тебя назад, то так бы и поступила. И Президент Ходжинс тоже.

- Интересно… скучает ли он по мне? Когда я уходил, он даже в лице не изменился.

- Ещё как. Пока тебя не было, он поставил себе ещё один кактус и назвал его Бенедиктом. Более того, он настолько скучает по тебе, что на днях собирается купить собаку по кличке Бенедикт, ну или как-то так.

- Не ври…

- Не вру. Пойдём в компанию и сам увидишь кактус на его столе. Все видели, как он говорил: «Расти, Бенедикт», когда поливал его.

- Хаха. Ты же врёшь, ведь врёшь же?

- Да ну тебя. Пойдём же. Я хотела идти домой, но, так как ты здесь, теперь хочу пойти в офис.

- Хм~, давай постоим так ещё немного, – сила руки, которой он держал Каттлею, увеличилась.

Если бы Каттлея хотела вырваться, то запросто бы это сделала, но, судя по всему, теперь перед ним стояла простая девушка. Она задумалась, не возражает ли она, чтобы он делал подобное. Она не возражала, да даже если бы и возражала, то отбросила бы все сомнения.

«Ну, думаю… можно пойти туда, как жара немного спадёт».

Каттлея тоже хотела ещё немного так постоять.

- Эй.

- Хм?

- Я сказала, «с возвращением домой».

- Ага.

- Не «агакай» мне тут.

- Я вернулся.

- Так-то лучше.

«Если я вступлю в отношения, то пусть единственной причиной тому будет то, что ты мне нравишься».

- Бенедикт, знаешь, ты…

Этого было бы достаточно.

«Иначе я просто не хочу».

                                                                                    Послесловие от переводчика

Йоу, чо как, народ? Как жизнь? Ну, 4 дня на 30-страничную главу… Мде. Ну да бог с ним. Короче, сначала поясню вам за «андрогинные» черты лица, а потом будем баламутить. … андрогинные* черты лица – андрогинный происходит от слова «Андрогиния», т.е. явление, при котором человек проявляет одновременно и мужские и женские качества (необязательно в равной степени).

А теперь суету наведём. В общем, на днях я связался с x0401x aka. dennou-translations. Кто это? А это та, чей перевод я перевожу, многоходовочка! Да, как вы уже давныыым давно поняли, по-японски я ни «おはよ», ни «こんにちは», так что перевожу я с английского, а вот на английский переводит сия добрая особа. В общем, о чём это я? Можем порадоваться, ибо у нас теперь есть её разрешение на ретранслейтинг! Да, вот так:d

А теперь по поводу главы. Епты, мне вкатило. Но с кактуса-бенедикта я вообще выпал, остановите мой ор)) Я прям представляю, как Ходжинс такой на корточках с мини-лейкой сидит и приговаривает: «Расти, мой маленький Бенедикт, большой и сильный»:D  

И ещё, я понял, что выкатывать главы, без редакта (вернее, саморедакта) – такое себе развлечение. Пока перечитывал эту главу, хотелось дать себе из прошлого по макушке, ибо фигню пишет нечитаемую. Сдаётся мне, в предыдущих главах был такой же трешдец. Зато теперь буду каждую главу вновь подвергать редактуре, хоть и уйдёт на это больше времени.

По поводу следующей главы, она будет про Гилберта и Ходжинса, и, как я понял по беглому просмотру, про маленьких их. Глава не то чтобы большая, 27 страниц на английском (14 шрифт), но с моей скоростью перевода ждать вам её нескоро:D

А на этом у меня всё, делитесь впечатлениями от главы в комментариях, а я пойду переводить пятую главу. Как пел Цой, «пожелай мне удачи». Увидимся когда-нибудь!:3