Онлайн чтение книги Вайолет Эвергарден Violet Evergarden
4 - 3

Никто и представить не мог, что одна капля может стать началом чего-то большего. Однако со временем эта капля стала больше и приобрела большое значение. Если она будет продолжать расти, то принесёт с собой безграничные благословения и проклятья.

Любовь почти как дождь.

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Путешествие и Кукла Памяти.

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀I

Это был предательский дождь.

Всё началось спокойным утром. На небе не было ни облачка. Тем не менее, капризный дождь не заставил себя долго ждать и уже скоро обрушился таким ливнем, какой в последние годы редко встретишь.

Изначально никто бы и не подумал, что дождь начнёт падать на чёрные шляпы джентльменов, гуляющих по городу, на спины дремлющих под солнцем кошек и на щёчки детишек, что безудержно смеялись. Лето уже подходило к концу, и в Лейденшафтлихе, небо над которым постоянно было ясным, впервые за долгое время пошёл дождь. Словно бог, управляющий погодой, сошёл с ума. Над городом будто перевернулось ведро с водой.

Это история про самый обычный, ничего не значащий день в жизни людей, которые работали в одной почтовой компании.

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀II

Дождь и ветер обрушились на здание, словно атаковав его. В дверной звонок настойчиво звонили.

Мужчина со скрипом отворил дверь своей резиденции на верхнем этаже и спустился вниз к трезвонящему, несмотря на отсутствие клиентов, звонку.

В прошлом году здание подверглось обстрелу из пушки, из-за чего в нём не только образовалась огромная дыра, но и произошёл пожар. К счастью, благодаря быстрым действиям рабочих, дыра была заделана, а стены аккуратно восстановлены.

Мужчина был рыжеволосым президентом этой компании, которую назвал своим именем.

Клаудия Ходжинс остался один в пустой почтовой компании. Тем не менее, для него было нормально находиться там, поскольку это было не только его рабочее место, но и его дом. Однако, поскольку он был один в рабочее время, он выглядел так, как будто его бросили.

Почтовая компания сильно пострадала из-за шторма. Наверняка, с их конкурентами было то же самое. Поскольку доставки прекратились, от клиентов поступали жалобы. Тем не менее, можно было перевозить грузы на машинах. Этим должны были заниматься люди, у которых были свои семьи, ждущие, пока они вернутся домой. Для остальных сотрудников был объявлен выходной.

Клиенты перестали приходить ещё в середине дня, так что такое решение было ожидаемо. Выходить на улицу в такой сильный ветер и под проливной дождь – это чистое безумие.

Заинтересовавшись тем, что происходит снаружи, Ходжинс подошёл ко входу. Он хотел хоть немного приоткрыть двери, чтобы увидеть, насколько затоплена земля. Но когда он медленно протянул к ручке свою руку, дверь с силой распахнулась, хоть он к ней даже не прикасался.

- Ау…!

- Ой, виноват. Что важнее, мы облажались по полной; Старик, это просто невозможно!

От такого удара по носу Ходжинс чуть не заплакал. На мгновенье у него даже закружилась голова, но вскоре он пришёл в норму. Всё же, на пороге стоял его сотрудник, весь мокрый. Ходжинс потянул его, закутанного в дождевик, за руку и затащил внутрь, закрыв дверь. Хотя двери были распахнуты всего несколько секунд, вход уже был залит водой.

Посетитель снял капюшон, показав своё лицо. Это был красивый и привлекательный мужчина с небесно-голубыми глазами и песочно-русыми волосами.

- Бенедикт…!

Бенедикт Блю. Один из почтальонов, работающий в компании с момента её основания.

- Это невозможно, нет, это абсурд! Работать под таким дождём – это абсурд! Я словно ванную принял. Я бы не пришёл сюда, если бы не промок… Хорошо, что хоть дождевик надел, – жаловался Бенедикт, покачивая головой, как кошка или собака, разбрызгивая капли воды в Ходжинса.

Это намочило рубашку и самого Ходжинса, но он не смог сделать выговор своему сотруднику, который прошёл через такое. Он смиренно принял его, вытирая лицо Бенедикта рукавом рубашки: «Ладно, оставайся здесь».

- Уо, что на тебя нашло? Хватит.

- С возвращением. Я волновался. Хорошо, что ты в порядке.

- Э-эм. Да… Я вернулся… Ты беспокоился за меня?

- Конечно, – сказал Ходжинс, отчего Бенедикт отвернулся с явно смущённым видом.

Снаружи по городу летали вазы и цветочные горшки, которые раньше находились на карнизах домов, а также вывески магазинов, танцуя по городу вместе с ветром. В такую погоду вернуться целым и невредимым – это большая удача.

- Я в норме. Это всяко проще, чем бегать и стрелять из оружия. Правда, пришлось доставить оставшиеся посылки за парня, который упал с мотоцикла. Но это было наилучшее решение, да?

- Подожди, кто-то пострадал?

- Тот новичок, Кларк. Но он всего лишь поцарапал колени. Он много раз падал, когда учился ездить, но одно дело упасть на тренировке, и совсем другое – во время работы. Понимаешь, он плакал.

- Аах~.

Зная, о ком идёт речь, Ходжинс мысленно жалел его. Он был самым молодым среди почтальонов, присоединившихся к компании за последнее время. С почтальонами вообще всё было сложно, поскольку они быстро увольнялись.

- В конце концов, он ещё молод…

- Ты называешь его молодым, но… он ведь уже взрослый. Интересно, не врёт ли он нам о своём возрасте… Я вообще думал, что он ребёнок или типа того.

- Не сравнивай городского паренька с ребёнком поля битвы, то есть с собой. Сейчас принесу тебе полотенце и сменную одежду, так что не двигайся с места.

- Почему?

- Пол затопишь. И даже не вздумай сказать мне, чтобы я просто убрал за тобой.

- Просто убери за мной, – посмеиваясь сказал он, и у Ходжинса опустились плечи. Он был надёжным товарищем, но он также был молод и не проявлял уважения к старшим.

«Похоже, я так называемый заботливый родитель, потому что нахожу это милым – нет, заботливый начальник».

«В любом случае, нужны полотенца» - решил Ходжинс, возвращаясь в свою комнату. Он взял несколько больших полотенец, брюки и рубашку, в которые бы точно влез Бенедикт. А затем он вернулся на первый этаж, на котором, к слову, теперь было больше людей.

- Ого… Удивительно, словно тряпку выжимаю.

Помимо Бенедикта было ещё три человека. Один пришёл после получения отчёта о работе, другой – после окончания работы, а третьему надо было просто отмечать работников, но никто не успел доделать свои поручения, так как они столкнулись с непреодолимым штормом.

- Пожалуйста, прекрати, – сказала Вайолет Эвергарден, чьи золотистые волосы были в руках Бенедикта.

- Зачем? Ты же сказала, что у тебя мокрые волосы.

- Ты просто хочешь потрогать волосы Вайолет, Бенедикт. Я права? – Люкс Сивилла, закончив протирать очки, уставилась куда-то в никуда.

- Не правда. Не говори таких глупостей, Люкс.

- Вооообще-то, мои волосы такие же длинные, как у Вайолет, – скрестив руки, Каттлея Бодлер хмуро смотрела на Бенедикта.

Вайолет, Каттлея и Бенедикт работали в компании с момента её основания, но Люкс, присоединившаяся позже, была умелым секретарём, которая славно справлялась со своей работой. Когда собрались четыре близких по возрасту человека, разговор, естественно, оживился.

- Ты… Да ты сама знаешь кто. Если я буду трогать тебя в таком месте, то я буду сама знаешь кем. Мы здесь работаем, так что не будь сама знаешь кем. С моральной точки зрения, это сама знаешь что.

- «С моральной точки зрения»? Ты о чём вообще?!

- Пожалуйста, не говори про такое, даже если думаешь об этом. Верно, Вайолет?

- «Общественная мораль»…? Бенедикт, кто я для тебя с твоей точки зрения?

- Ви, ты мне как младшая сестра… Аа, Старик, дай мне ещё одно полотенце.

Ходжинс был рад, что все вернулись целыми и невредимыми.

- Так, никому ни в коем случае не двигаться с места. Эй, Каттлея! Не двигайся!

Однако вытирать за этим квартетом оказалось непросто.

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀III

Из доброты Ходжинс пригласил четырёх человек в свою резиденцию на верхнем этаже.

Его квартира занимала целый этаж, а потому была довольно большой. В ней могла комфортно жить семья из пяти человек. Обстановка была выполнена из дерева и выдержана в спокойных тёмно-коричневых и зелёных тонах. На этаже стояла непринуждённая, взрослая атмосфера, в которой не было ничего особенно забавного. А ещё там слабо пахло духами, которыми пользовался Ходжинс.

Приглашённые гости облегчённо выдохнули. Главной причиной тому послужил тот факт, что в квартире Ходжинса они могли избежать ужасной погоды за окном. Конечно, за исключением Люкс, все они были способны даже в прямом смысле уничтожить конкурентные почтовые компании, но вот справиться с природой они не могли.

- Итак, что будем делать? Домой-то мы сейчас точно пойти не сможем, да?

- А что нам делать? Побудем пока у Старика, куда деваться.

- Да, впервые происходит что-то подобное. Но мы все вместе, так что… может, я спешу с выводами… но это даже немного весело. Вайолет, а ты не беспокоишься о своём доме?

- Да, о клумбах.

- Нет же, Ви. Ты должна была сказать: «Да, о людях дома».

- Они отправились в путешествие, поэтому их там нет. Я пообещала, что позабочусь о цветах в их отсутствие, поэтому… Меня беспокоят клумбы. Кроме того, если этот дом уничтожит шторм, то и нашему зданию явно придёт конец… Нам осталось жить совсем немного.

- Не переходи от разговоров о своей семьи к разговорам о разрушении компании, Малышка Вайолет. Эй, эй, народ, вы простудитесь, так что идите переоденьтесь. Полотенца положите в корзину для белья. Бенедикт, понял? В корзину для белья, а не куда-то там на пол!

По совету Ходжинса, сотрудники сперва переоделись.

Вайолет и Каттлея только что вернулись из рабочей поездки, продолжавшейся два дня и одну ночь, поэтому у них в сумках было сменное ночное бельё, а вот у Бенедикта и Люкс – нет. Бенедикту Ходжинс мог одолжить свою одежду, хоть у них и была разница в росте, поскольку они оба были мужчинами, но вот что касается Люкс, то тут требовался тщательный отбор.

- Рубашка… рубашка, рубашка; у меня одни только рубашки.

- Эм, Президент, мне не принципиально.

- Ну… тогда это пойдёт?

В результате Бенедикт и Люкс оделись в мешковатую одежду. Бенедикт выглядел почти так же, как и в их первую встречу с Ходжинсом. Тогда он, как и сейчас, позаимствовал у него рубашку и брюки, поскольку был полностью голый. Однако, похоже, он был доволен и этим…

- Как-то странно себя в этом ощущаю…

… проблемы возникли с Люкс.

- Бенедикту-то нормально, но вам не кажется, что Малышке Люкс это не подходит? – спросил всех Ходжинс с кротким лицом.

Все уже наконец-то устроились, каждый сидел на своём месте, попивая чай. Сотрудники отдыхали, словно были у себя дома. Вопреки мирной обстановке внутри, снаружи всё ещё доносились шум дождя, бившего по окнам, и тревожные звуки, когда что-то сталкивалось со зданием.

- В каком смысле «не подходит»? – сидя на диване, Вайолет наклонила голову. Одетая в пыльно-розовое ночное бельё, она, обычно дисциплинированная, теперь выглядела слегка мягкой и нежной.

- Малышка Вайолет.

- Да.

- Твоя-то ночная рубашка довольно милая.

- Семья Эвергарден купила мне её. Так в каком смысле «не подходит»? О чём вы?

- Об одежде Малышки Люкс.

Она почему-то стояла в центре комнаты. Когда все смотрели на неё, она казалась встревоженной.

- Хм… почему я стою посреди комнаты?

- Малышка Люкс, стой там и не двигайся.

- Хорошо.

- Так всё же, что не так с Люкс? Хотите сказать, ей не хватает украшений?

- С чего ты вообще взяла, Малышка Вайолет?

- Именно вы выбираете наряды для нас, Кукол, и вы любите, когда помимо одежды есть ещё и аксессуары, поэтому я подумала, что для вас простой рубашки недостаточно.

- Нет-нет, – Ходжинс отмахнулся обеими руками. Он объяснил, что наряд Люкс выглядел слишком вульгарно.

Бенедикт, конечно, закрепил брюки Люкс ремнём, но из-за того, что у неё была слишком тонкая талия, те быстро спали. Короче, штанов на ней не было, а была одна только рубашка. К счастью, из-за её невысокого роста рубашка походила на платье.

Когда Ходжинс объяснил, о чём беспокоился, все сказали: «Понятно».

Поскольку все взгляды вдруг упали на Люкс, она начала краснеть.

- Действительно, когда думаешь, что на ней ничего не надето, то становится как-то не по себе, но, если подумать, с юбками ведь тоже самое, так? Под юбками есть открытая дыра, но её не видно, поэтому юбки классифицируются как одежда. Ничего страшного, верно? – Бенедикт всего минуту назад стоял у стены, но теперь он внезапно приблизился к ней и стал пристально её рассматривать.

- Эй, на мне вовсе не «ничего не надето»!

- Но, если подумать, на тебе действительно кое-что не надето… но всё в порядке. Ничего необычного. Ты, скорее всего, не во вкусе Старика, так что не беспокойся. Ладно?

- Как грубо!

- Я просто говорю, что тебе не нужно беспокоиться об этом… Может, мне снять свои? Мне-то плевать, так что буду таким же, как ты. И всё будет нормально, да? Снимаю.

- Нет, нет, нет! – когда Бенедикт, посмеиваясь, положил руку на ремень, Люкс несколько раз ударила его в грудь кулаками с целью остановить. А сама она раскраснелась прямо до ушей. – Всё, не могу больше! Вайолет! Выведи Бенедикта отсюда!

- Поняла.

- Во-во-во-во, Ви, не надо; Первым вообще ерунду начал молоть Старик. Мы друзья, поэтому я просто хотел показать ей, что не нужно зацикливаться на чём-то вроде…

Пойманный Вайолет, Бенедикт послушно сел на диван. Возможно, чтобы не дать ему сбежать, она взяла его за руки и села рядом с ним.

Каттлея прервала тишину. – Этот чай восхитителен, –- сказала она и разлеглась на кровати. Похоже, она устала после командировки. Судя по всему, она была сонной, поскольку глаза её уже слипались.

- Каттлея, а ты что скажешь? Я хочу услышать все мнения.

- Эээ, я? – присоединилась она к ненужным дебатам. Они как будто обсуждали проблему. – Хмм… если бы её заставляли носить это потому, что таковы чьи-то вкусы, то это было бы действительно отвратительно, но для неё нет другой одежды… а оставлять её в одном полотенце – вариант ужасный, так что, думаю, всё нормально. Кстати говоря, Президент…

- Хм?

- Вы говорите, что для моих рабочих нарядов, выбираете одежду с вырезом для груди, так? Но понимаааете, я ещё никогда не видела, чтобы вы были так сконцентрированы, чтобы говорить «не то, и это не то», выбирая для меня наряд…

Она говорила несколько напористо, но Ходжинс не особо растерялся. – Просто я уверен, что тебе идёт, – нет, он был скорее решителен, его взгляд был искренен, а само он был полон уверенности. – На тебе всё хорошо смотрится. Или я ошибаюсь?

- А-а? – получив столь неожиданный ответ, Каттлея запуталась до такой степени, что уже начала думать, а не виновата ли она.

Одежда Куклы, которую обычно носила Каттлея, состояла преимущественно из малинового пиджака, настолько стильного, что обычному человеку было просто непозволительно такое носить. Кроме того, этот наряд был очень откровенным. Обычно все взгляды упирались в грудь. Тем не менее, одного взгляда на этот наряд было достаточно, чтобы запомнить девушку по имени Каттлея Бодлер.

- Нет… я не говорю, что ваш выбор неправильный… но я прощаю вас только потому, что вы босс. Когда вы впервые показали мне этот наряд, я была шокирована! Я раньше никогда такое не носила.

- Ну, понимаешь, если человек имеет фигуру песочных часов, то когда обнажается область вокруг ключицы, это выглядит красиво, да и выглядит в таком случае этот человек стройнее.

От такого незнакомого сравнения над головой Вайолет возник вопросительный знак. Бенедикт указывал пальцем на чайный сервиз, стоявший на соседнем столе. Песочные часы использовали для измерения времени, которое требовалось для того, чтобы чайные листья заварились. Возможно, обнаружив сходство между ними и большой грудью с изящными бёдрами Каттлеи, Вайолет кивнула, как будто убеждённая.

- Твоя тонкая талия делает твою фигуру похожей на песочные часы, поэтому я и подобрал такую одежду, которая будет это демонстрировать. Кроме того, боли она вызывать никакой не должна, поскольку прекрасно регулируется с помощью ленты, так? В математическом смысле, оно имеет прекрасную форму, понимаешь? К тому же, у тебя весёлый характер, поэтому такая одежда не выглядит вульгарно. Это важно. Видишь, эта одежда учитывает даже личность того, кто её носит. А владелец того бутика известен не только в нашей стране, но и за её пределами. По сравнению с нарядами других компаний, одежда наших Кукол Памяти на совершенно ином уровне, верно?

- А-ага.

- И я не хотел об этом говорить, но эти наряды очень дорогие.

- Эм, мне очень жаль. М-может, мне вернуть за них деньги? Ну или вы можете вычесть их стоимость из моей зарплаты…

- Не стоит. В конце концов, ты моя сотрудница. Никто не поливает цветок, чтобы получить с него деньги, верно? Так что всё в порядке, Каттлея. Просто одевайся красиво. Именно потому, что я одержим одеждой, я не хочу, чтобы девушка казалась вульгарной. И именно потому, что мне нравятся девушки, я хочу, чтобы они выглядели красиво. Кстати, по этой же причине у меня есть несколько претензий к тому, как одевается Малышка Люкс…

- Я не знаю, почему вы решили открыть почтовую компанию, Президент, но я принимаю вашу страсть. И буду осторожно носить эту одежду. Но, Президент, я стараюсь изо всех сил, поэтому я хочу новый наряд. Какой-нибудь миленький.

Слушая их разговор, уставшая Люкс посмотрела на Вайолет и Бенедикта взглядом, который безмолвно просил о помощи. На диване оставалось место, которого хватило бы для одного человека. Взглянув на свободное пространство, Вайолет попросила Бенедикта подвинуться и похлопала по открытому месту. Люкс села рядом с ними и выглядела счастливой.

- Вайолет, что пьёшь? – взглянула она на чашку, что держала Вайолет.

- Не знаю. Я взяла чай, который был на кухне, а вот что за чай, я не знаю.

- Дарджилинг.*

- Бенедикт, откуда ты узнал?

- Потому что он любит Дарджилинг. У него только один этот чай в доме и есть.

- Надо бы тоже выпить; а то я совсем замёрзла, пока была под дождём.

- Эээй, вы трое, закончившие разговор без нашего ведома! Послушайте, что я вам скажу, – Ходжинс положил руки на бёдра, притворившись сердитым.

- Мы отошли от основной темы. Мы решили, что это необязательный разговор, и приняли меры, отдавая приоритет отдыху Люкс, – сказала Вайолет ясным тоном.

- Кроме того, это простой разговор про пижаму, не так ли? – двояко возразил Бенедикт. Светловолосый голубоглазый дуэт, похожий на брата и сестру, вопросительно смотрел на Ходжинса.

- Всё, всё, отступаю, только не смотрите так на меня. Но я не сдамся. Мне всё ещё кажется, что ей нужен дополнительный предмет одежды.

- Ну… Президент, мне и так нормально. Я благодарна уже за то, что вы одолжили мне вашу одежду. К тому же, когда вы поднимаете такой шум по поводу вещицы, которая изначально и не была непристойной, она начинается казаться, так сказать, непристойной, – сказала Люкс, желая как можно скорее закончить эту тему.

- Я придумала. Что, если я надену рубашку и брюки, а Люкс наденет мою ночную рубашку?

Однако, Вайолет тему продолжила.

«Вайолет!»

В своей голове Люкс неоднократно её за такое поколотила.

- Хм~, неплохая идея. Согласен. Однако, не будет ли моя рубашка тебе слишком велика? Как минимум плечи будут великоваты…

- Старик, от нашей одежды что, зависит твоя жизнь? Не зависит. Прекрати уже.

- Ни за что. Такого шанса может больше не выпасть. Мы здесь впятером и не можем выйти наружу. Так что остаётся только всем быть здесь, в моём доме, верно? Это же лучшая из вечеринок – пижамная. И я хочу, чтобы она прошла идеально. Но этому не бывать, если я буду волноваться за одежду Малышки Люкс.

Бенедикт несколько секунд обдумывал, как ответить Ходжинсу, но в итоге передумал, посмотрел в сторону Вайолет и спросил:

- Эй, ты не голодна? Я собираюсь прогуляться до кухни.

- Ау, не игнорируй меня, – когда Бенедикт встал, Ходжинс увязался за ним.

- Бенедикт собрался что-то приготовить? Юху! Вы, ребят, этого, может, не знаете, но в готовке он ас, – Каттлея встала позади них.

- Я не говорил, что собираюсь готовить, хотя… Если ты голодна, то так уж и быть.

- Я помогу тебе, – сказала Вайолоет, закатывая рукава и поскрипывая протезами.

- Ви, ты умеешь готовить?

- Более-менее. В армии меня учили готовить. И миссис Эвергарден… Леди Тиффани тоже.

- Я-я с вами… Я могу почистить картошку и всё такое, – Люкс поспешно пошла за всеми. Началось переселение на кухню.

- Люкс, ты же обычно не готовишь? Сужу из твоего заявления. Но ничего, я тебя научу.

- Большинство проблем можно решить, просто почистив картошку… Бенедикт, ты же просто издеваешься надо мной, да?

- Вовсе нет, Картофельный Полубог.

- Вайолет, Бенедикт меня оскорбляет!

- Бенедикт.

- Эй-эй-эй, Ви! Не тыкай меня в бок! Знаешь, твои протезы для этого совсем не подходят! Это вообще-то больно!

В конце концов, Ходжинс нашёл в своём шкафу лёгкий свитер и дал его Люкс. Когда она надела его, из-за её невысокого роста, он выглядел как длинный кардиган, чему Ходжинс был ужасно рад.

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀IV

Уже вечерело, багровое небо погружалось в сумеречную пелену, но дождь даже и не думал прекращаться.

Бенедикт приготовил суп из тех овощей, что были на кухне Ходжинса, обильно сдобрив его приправами. Вайолет и Каттлея достали печенье, которое привезли в качестве сувениров из командировки, Люкс – небольшие леденцы, которые хранила в своём столе в компании, а Бенедикт, по указанию Ходжинса, неохотно принёс дорогую бутылку, лежавшую на полке с алкоголем в его комнате.

- Эй, давайте обыщем все столы в компании. Кто знает, может, там будет ещё что-нибудь.

- Можно посмотреть в столе мистера Энтони. Думаю, там определённо что-то есть. Он всегда откуда-то достаёт мне сладости… Мы в чрезвычайном положении, поэтому он простит нас за это, я уверена.

- В столах на ресепшене тоже были конфеты. А они разозлятся, если мы их позаимствуем?

- Скорее всего. Но те конфеты… одни из самых вкусных… Я хочу их.

Люкс, чей растущий организм этого требовал, и Бенедикт, пропустивший обед и не наевшийся одним только овощным супом, добыли ещё еды. Сладостей, которые голодные воришки стащили со столов сотрудников компании, оказалось довольно много, и поэтому пять человек, запертые внутри из-за дождя, устроили ночную вечеринку.

Пятеро человек разного возраста, пола и должности, благодаря многочисленным пережитым ими инцидентам и проведённым вместе времени, можно было рассматривать как одну семью. Они много смеялись, много болтали.

- А помните, как Вайолет привела Люкс? Когда она пошла договариваться об этом напрямую со Стариком. Как там было? «Я подобрала щенка. Пожалуйста, разрешите мне оставить его здесь. Поспешите с ответом». Как они держались за руки, и как она не собиралась отпускать Люкс, подробно объясняя ситуацию, как будто говоря, что она не двинется с места, пока он не даст разрешения. То, как странно тогда себя повёл старик, произвело настоящий фурор.

- А, помню-помню~! Он такой: “А, «полубогиня»? А, «похищение и заключение»? Ты рассказала об этом военной полиции?”… Президент тогда был так обеспокоен, что наворачивал вокруг них круги. Это было самое забавное событие того года.

- Ох… Простите.

- Эй-эй, не извиняйся, Малышка Люкс. Ты теперь одна из нас, и именно ты приложила усилия, чтобы стать тем, кем являешься сейчас. Ты отлично проявила себя в незнакомой стране. Работай на нас всегда, ладно? Ну, вообще на меня. Малышка Вайолет иногда делает невероятное, но обычно она не делает ничего плохого, просто тогда её поступок сбил с толку даже меня, человека с большим жизненным опытом. Но сказать «нет» мне даже в голову не приходило.

- Я знала, что Президент Ходжинс окажет тебе радушный приём. Если бы я не была в этом уверена, то просто бы не пошла на это. Большое спасибо за тот раз, Президент.

- Малышка Вайолет… Да, Малышка Вайолет тоже выросла; ты стала прекрасной леди…

- Неудивительно, она ведь с тебя брала пример, опекун.

- Меня вырастили и Бенедикт, и Президент Ходжинс. Вы мои примеры.

- А, то есть я сын Старика…? А ну передай мне компанию.

- Ни за что! Вообще, в будущем ты получишь часть компании, так что всё должно быть в порядке, верно?

- Вы сейчас серьёзно? Если вы разделите компанию…

- Ага, я буду вице-президентом. Ви, зови меня Вице-президент Бенедикт.

- Бенедикт будет… вице-президентом?

- Вайолет, ты же нечасто бываешь в самой компании, да? Я останусь секретарём президента Ходжинса, но некоторые сотрудники будут работать с Бенедиктом. Будет довольно одиноко… Конечно, филиал будет построен внутри страны, поэтому далеко до него не будет, но мы больше не будем все в одном здании.

- Другие люди… тоже уйдут.

- Я говорила, что моя роль тоже изменится?

- Вроде нет.

- Я буду обучать новичков. Вайолет, ты останешься на прежней должности. Между нами говоря, я идеально подхожу на эту роль. Я хорошо присматриваю за другими.

- Каттлея будет… инструктором...

- Я буду здесь, как и всегда. Отдел кукол памяти, в котором находятся Малышка Вайолет и другие, останется в главном офисе. Ты же в основном отвечаешь за цифры в нашем отделе Кукол, поэтому твоя роль не изменится.

- Когда вы так говорите, мне кажется, что я не получу за это надбавку.

- Нет, это не так… Я давно держу нужных людей в нужных местах, верно? Я попросил тебя об этом, потому что думал, что ты можешь быть старшей сестрой каждого. Кроме того, Каттлея, разве ты не сразу же согласилась, когда я сказал, что при переходе на должность инструктора твоя зарплата увеличится?

- Ну, это потому, что я не знаю, как долго смогу оставаться Куклой Памяти. Эту работу можно выполнять даже в более старшем возрасте, но в последнее время ходить в горы было тяжело. Наверное, из-за моих высоких каблуков.

Они действительно много смеялись и много болтали.

В этой похожей на домашнюю одежде они играли в карты, обсуждали воспоминания о своих путешествиях и смеялись над глупыми историями. Ночь продолжалась, и сильный дождь за окном постепенно стих, но никто не сказал: «Что ж, пойдём домой». Такие дни были большой редкостью. Все это знали.

- Сегодня было очень весело. Вот бы так было всегда, – слова, которые Каттлея произнесла с широкой улыбкой, разделяли чувства всех здесь присутствующих.

Однако одиночество прокралось в мысли людей ещё до того, как весёлое застолье завершилось. Это относилось не только к сегодняшнему дню, подаренному им Богом, но и в принципе к будущему.

Возможно, сама Почтовая Компания CH была чем-то вроде такого праздника для собравшихся людей. «Пусть этот сон, это веселье будет длиться вечно» - пожелали они.

Сон начался с Клаудии Ходжинса. Затем к нему присоединились Каттлея Бодлер, Бенедикт Блю и Вайолет Эвергарден.

- Ты просто обязана это попробовать. Ну как?

Они построили офис компании в Лейденшафтлихе и начали своё путешествие вместе. Поскольку это была частная компания со множеством конкурентов, никто не мог сказать, как далеко они зайдут.

- Меня как будто ужалило.

Затем к ним пришёл местный заказчик, заключивший с ними крупный контракт в сфере доставки.

- А~, ты как, Вайолет? Тебе, как человеку непьющему, лучше…

А потом они стали выделяться в сфере Кукол Памяти.

- Но все меняются.

- И как это связано с алкоголем? Я пью, потому что мне это нравится. Но если это не нравится тебе, то и не заставляй себя.

- Именно, Вайолет.

- Нет… Майор любит пить во время еды, так что я тоже решила научиться этому. Вы все меняетесь в мгновенье ока. К тому же, обедать в компании других людей я тоже приспособилась на работе. Приспособлюсь и к этому…

На пути к ним присоединилась девушка, которая в последствии стала блестящим секретарём.

- Понятно… Тогда я тоже хочу попробовать выпить. В конце концов, я секретарь и должна обедать с вами. Если сравнивать, то какова она на вкус?

Несмотря на серьёзные изменения в личной жизни каждого, все они внесли свой вклад в развитие компании. И теперь у них было занятие на каждый день.

- Примерно как духи. Я про то, что трудно глотать.

И их ждёт ещё множество изменений.

- Эй, я не согласна. Сейчас старшая сестра ознакомит вас со вкусными напитками. Лучше учитесь у меня, чем у него. И да, Люкс, тебе ещё нельзя.

Несомненно, их судьбы будут меняться и дальше.

- А~?!

- Бенедикт, принеси ещё одну. И что-нибудь, чем можно открыть.

Чтобы люди собрались вместе, они должны были встретиться. Вот, что это означало.

- Хорошо, хорошо… – Бенедикт встал с дивана. Он был втянут в схему Каттлеи, целью которой было приучить Вайолет Эвергарден к алкоголю.

- В-воу! Старик! Ты был здесь?

- «Был здесь», спрашиваешь… это мой дом.

Когда они встретились на кухне, Бенедикт, не задумываясь, был дерзок. Возможно, это из-за того, что его увидели улыбающимся. Несмотря на своё нигилистическое отношение, он был счастлив проводить время со своими друзьями.

- З-знаю. Просто думал, что ты в туалете задержался…

- Как видишь, я курю.

Ходжинс стоял у маленького открытого окна на кухне и курил сигарету. Все девушки ненавидели этот запах, поэтому он редко курил при них. Оказывается, пока Бенедикт думал о том, как внезапно он исчез, Ходжинс на деле тайком курил на кухне.

«Хм, он курит только когда не может успокоиться».

Не придумать дня лучше, чтобы расслабиться со своими товарищами, и тем не менее.

- Эй, выгляни наружу. После шторма так тихо… как будто лёгкий бриз. Хотя раньше было так громко, – поскольку Ходжинс немного подвыпил, его лицо покраснело.

- Да уж… Эй, нужно ещё выпивки. Нет ничего пониже градусом?

- Зачем? Малышке Люкс пить нельзя.

- Каттлея хочет приучить Ви к выпивке. Что-то не так? Думаю, ей уже пора. Не знаю, когда мы снова сможем с ней выпить… да и лучше, если её научат люди, с которыми она ладит, верно?

- Эээ… ей ещё рановато. Но если настаиваешь, может просто капнешь ей в чай каплю рома?

- Это по-твоему напиток? Нужен градус повыше.

Ходжинс натянуто улыбнулся.

- Эй, эй, эй, не стоит так говорить, ты ведь ей как старший брат…

- Я говорю так именно потому, что я ей как старший брат. Сам посуди, у нас всё больше новичков. А она – вишенка на торте нашего отдела Кукол Памяти. Обедать с людьми – это тоже часть работы. И прежде, чем она свяжется с кем-то, кто захочет её напоить…

- Это как-то связано с тем, что ты станешь менеджером филиала?

Услышав прохладный голос президента, Бенедикт моргнул.

- Нет… вроде как.

- Она ещё ребёнок, и если такое произойдёт, я буду рядом, так что не бойся. А учить пить её ещё рано. Рано.

- «Ребёнок», говоришь… ну, детская часть в ней присутствует, но это больше не единственная её часть.

- Она… ты, Катллея, Малышка Люкс – вы все для меня ещё дети. Потому что без присмотра вы можете натворить дел… Боже… – сказал Ходжинс, выпуская табачный дым. Несмотря на то, что внешне он был очень зрелым, Бенедикт увидел в нём проблеск детскости.

- Будешь и дальше так продолжать? Но это невозможно; посмотри правде в глаза, – вырвалось у Бенедикта.

Тишина.

Слова Бенедикта не были неправильными. Почтовая Компания CH быстро развивалась как бизнес. И тот факт, что в прошлом году из игры выбыла почтовая компания Сальваторе Ринаудо, оказал на это большое влияние. Теперь они занимали центральное место в почтовой службе Лейденшафтлиха. Сама Почтовая Компания CH скоро уже заберёт себе всех клиентов в Лейденшафтлихе. Кроме того, были даже разговоры о переносе головного офиса из-за нехватки места в связи с наймом новых сотрудников.

- Скоро мы с тобой уже будем чертовски заняты. Отдел Кукол Памяти станет в головном офисе главным, а я буду управлять обычной почтой, верно? Мы будем учить людей, как идут дела, да и я буду заниматься доставкой. У тебя самая загруженная роль. Всё и вся будет передано тебе. И быть ближе к своим сотрудникам, как раньше, при этом поспевая за всем будет просто…

Для развивающейся компании было естественно разделиться и поставить во главу филиала одного из сотрудников. Бенедикт был ещё молод, но он мог объединять людей. Эта задача не такая уж и невыполнимая, если ею занимается ветеран компании. Ходжинс решил, что они могли это сделать, и выступил с предложением.

- Регулярные встречи и другие вещи, в которых я принимаю участие, будут проходить в головном офисе… Не то чтобы мы не будем видеться.

- У всех будут разные роли и должности. Мы не будем видеться. То же самое и с тобой, Старик.

- Когда дело касается работы, я смогу с этим справиться. Я сделаю всё возможное, чтобы управлять так, чтобы сотрудники время от времени могли просто расслабиться, прямо как сейчас…

- Старик, даже если ты сделаешь всё возможное, Ви встречается с этим мерзким офицеришкой. Тебе не приходило в голову, что однажды они поженятся? И тогда я не знаю, что будет… именно поэтому у тебя не выйдет всегда присматривать за нами…

Тишина.

- Эй, не молчи.

Ходжинса заставили посмотреть в лицо правде, на которую смотреть он совсем не хотел, несмотря на то, что готовился к этому.

- Ходжинс… эй, Старик.

Бенедикт Блю мог столкнуть его с реальностью именно потому, что они с самого начала делали всё вместе.

- Эй, не воспринимай это так странно. Я не говорю, что это плохо. Ты оставишь отдел Кукол Памяти в главном офисе, потому что для тебя важно присматривать за Ви, верно? Понимаю, она для тебя особенная.

-Нет же; Я…

- Но вечно ребёнком она не будет. Она уже даже совсем не такая, как в свой первый день работы. Однажды тебе придётся её отпустить. Она тебе не родная дочь или девушка – она твой сотрудник, и рано или поздно тебе придётся с ней расстаться. Если ты не начнёшь готовиться к этому сейчас, справишься ли ты, если она выйдет замуж за этого ублюдка, а он заставит её покинуть компанию?

«Справлюсь ли я с этим?» - задумался Ходжинс.

Бенедикт безжалостно выстрелил в слабое место. Он был экспертом по оружию. Точное попадание заставило Ходжинса прижаться к груди.

«Переживу ли я, если мне когда-нибудь придётся отпустить Вайолет Эвергарден?» - он серьёзно задумался над этим вопросом. «Не знаю».

Он действительно не знал.

Связи – это то, что не так легко разорвать, но реальность, время и занятость заставляли «друзей» отдаляться, и это вызывало сожаление.

«Я не знаю, но…»

Конечно, через пять лет такого дня, как сейчас, уже не случится. Если пойдёт такой же дождь, у каждого будет своё место, чтобы вернуться.

«Но дело не только в ней, но и в тебе, и во всех остальных».

Кроме того, к тому моменту они могут даже больше не работать в этой компании. Многие из них влюбятся в кого-то, а затем переедут, чтобы обустроить свои жизни в новых «домах».

Через двадцать-тридцать лет им может быть чисто физически трудно работать. А может их вообще не будет в живых – такая вероятность тоже была.

Лучше всех об этом знал Ходжинс, самый старший из них.

«Я здесь самый старый».

Именно поэтому он не знал.

- Понятия не имею.

Но он и не хотел понимать. Не хотел даже думать об этом.

- У меня слишком много важных для меня вещей, настолько много, что я больше не могу идти вперёд. Понимаешь, ты… молод, тебе с этим справиться проще, но… чем ты старше, тем страшнее получить боль. На каждую рану тратится много энергии. Это утомительно. Тем не менее…

Ходжинс думал, что молодой человек перед ним, который каждый день называл его «Стариком», вероятно, будет смеяться, но Бенедикт ничего не выражал.

- Тем не менее…

Не выражал, но слушал. Эта поза, когда он слушал, чем-то…

«… напоминает Малышку Вайолет».

- Тем не менее, я знаю, что именно мне нужно больше всех двигаться. Это я вовлекаю всех в то, что хочу делать. Вот почему я делаю то, что должен. И я рассчитываю на тебя, оставил это тебе, потому что я тебе доверяю. Но… это и мои чувства к ней и к вам, ребята…

- Я понимаю.

- … это ведь разные вещи, да? Знаешь, иногда… ты бываешь злым. Я для тебя как отец, и всё же… Даже если ты понимаешь моё одиночество…

Пока Ходжинс высказывал всё наболевшее, Бенедикт прижал руку к его рту, желая остановить его.

- Я понимаю.

Время полностью остановилось.

Поддерживал ли он этого человека, который был ему как отец?

- Виноват.

У него было множество вещей, которые он должен был защитить, хоть он этого и не замечал. Неужели он делал это из-за того, что оставил Ходжинса на волю случая, думая: «Это потому, что это он»?

- Виноват. В этот раз вина на мне.

Тишина.

- Мне не следовало сегодня поднимать эту тему, да?

- Думаешь, я сейчас не в лучшем виде?

- Не, но вообще, ты не такой уж и крутой.

- Какая ложь; Я общепризнанный красивый молодой человек… нет, красивый мужчина средних лет.

- Может, ты и не крут, но вот это в тебе – черта хорошая, а?

Тишина.

- Самое крутое в моём Клаудии Ходжинсе – это его некрутая сторона.

Поскольку Бенедикт говорил так, словно пытался утешить ребёнка, Ходжинс сказал ему «заткнуться», слегка раздражённый, но тем не менее разразившийся смехом.

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀V

Из-за дождя много чего пролилось. Утопая в стекающих с неба каплях, люди неизбежно о чём-то задумывались.

Когда рассвело, не выспавшийся Клаудия Ходжинс поднял своё тяжёлое тело и попытался сесть. Он заглянул в свою комнату. На кровати, завернувшись в одно одеяло, спали Вайолет и Каттлея. На диване распластался Бенедикт, а своим храпом он пробудил в Ходжинсе желание смеяться.

Он поискал, где может быть Люкс Сивилла. Спустился с третьего этажа на второй, а затем со второго на первый. Её нигде не было.

Подумав, что такое в принципе невозможно, Ходжинс открыл входную дверь и увидел там фигуру девушки, идущей к нему по улице.

Одежда, которую она вчера повесила сушиться, наверняка всё ещё была влажной. Что она так сильно хотела сделать на улице, что зашла так далеко? Он понял это, когда увидел, что было у неё в руках.

- А, Президент.

Люкс держала бумажный пакет с большим количеством хлеба. Его было так много, что не было видно самого лица маленькой девочки.

- Малышка Люкс… неужели ты сходила купить нам завтрак?

В принципе, эта молодая девушка была из тех людей, которые всегда действовали быстро, если пытались что-то для кого-то сделать. От человека требовалось лишь быть внимательным, но без доброты в сердце это невозможно. Причина, по которой Ходжинс назначил её своим секретарём, заключалось не только в том, что она могла выполнять любую работу.

- Это так мило.

- Да, хозяин пекарни очень милый. Сегодня я рановато проснулась, и, когда пошла на прогулку, чтобы осмотреться на улице, пекарня как раз собиралась открываться… Я подошла посмотреть, потому что выглядело это всё так вкусно, и меня попросили войти.

- О…

- Я была так тронута, когда они сказали, что по утрам они готовят хлеб для голодных людей, поэтому я поблагодарила их и купила много хлеба. Эта булочная на углу улицы.

- Как и ожидалось от моей секретарши. А квитанцию ты получила?

В ответ на это Люкс одарила его улыбкой, похожей на распустившийся цветок.

- Хуху, конечно.

Эта улыбка успокаивала Ходжинса, проведшего всю ночь в раздумьях о самых разных вещах. Она была словно вода в озере для человека, испытывающего сильную жажду.

Он молча взял у неё пакет.

- Малышка Люкс, я очень рад, что ты присоединилась к нам.

- Только в подобные ситуации?

- Не-а. Вообще и всегда. Малышка Люкс, ты ещё молода и, вероятно, продолжишь работать с нами… и ты такой хороший секретарь… Я самый счастливый гендиректор в Лейденшафтлихе.

- Собираетесь нанять меня на всю жизнь?

- А?

- Это «нет»?

- Что ты, я могу. Но это значит, что тебе придётся работать со мной всю жизнь, понимаешь?

- Это плохо? Мне всё равно некуда идти.

От вопроса с таким невинным взглядом Ходжинс запнулся.

- Я уже не говорю про то, что Бенедикт делает для меня. Например, он хочет, чтобы всё в компании было устроено для меня.

- Что ж, если… ты того хочешь, то пожалуйста, так что никогда не уходи. Ха-ха… Конечно, продолжай работать для нас навсегда в моём доме. Ха, это похоже на брачную клятву… Эй, не хочешь воспользоваться моментом и в будущем выйти за меня? Просто шучу… – сразу после произнесения, Ходжинс подумал, что шутка была сомнительной. Сразу после этого он посмотрел на Люкс и обнаружил, что она как-то тупо на него смотрит. Он превратился в какую-то карикатуру на старика, пристающего к девушке. – Нет же, это была просто шутка! Но, эй, Малышка Люкс, возможно, ты единственная, кто может пойти со мной, так что иногда вот так просто разговаривать…. Я-я не смотрю на тебя грязными взглядом, правда! У нас даже разница в возрасте слишком большая! Мы д-достаточно близки, чтобы шутить друг с другом, верно?

Люкс притворилась, что задумалась.

- Ху-ху, ладно. Это всего лишь шутка. Но этому не бывать. Мы не поженимся.

А потом категорически отвергла его.

- А, да, – Ходжинс был бы растерян, если бы она приняла его предложение, и тем не менее, его плечи слегка опустились.

- Но Президент, я готова ухаживать за вами, если вы когда-нибудь не сможете работать.

- Не… не надо так внезапно сталкивать меня с такой жестокой реальностью.

- Да? Как по мне… это довольно глубокая форма любви. Президент, вы первый порядочный взрослый человек, который меня принял. Я посвящу вам всю жизнь.

- Мылышка Люкс, а я, похоже, тебе очень нравлюсь. Может, всё же выйдешь за меня?

На этот раз Люкс усмехнулась и ответила:

- Я услышала выше предложение и обдумаю его дома.

- Поразительно; ответила так, словно мы на деловом разговоре в компании.

- Потому что вы меня дразните… хотя прекрасно понимаете, что я ещё даже не знаю любви.

«Ещё не знаю любви» - разрушительная сила этих слов заставила Ходжинса пожалеть о своём беззаботном предложении.

- Тогда я спрошу ещё раз примерно через пять лет. К тому моменту я буду в самом рассвете сил.

- Вы так говорите, Президент, но на следующей неделе вы отправитесь в путешествие с какой-нибудь красоткой. Я-то знаю.

Дуэт, которому почему-то казалось, что они будут вместе долгое время, вернулся в офис, радостно болтая.

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀VI

Ходжинс и Люкс в одиночестве стояли на кухне, готовя на всех завтрак.

Кроме уже испечённого хлеба, нужны были также напитки и овощи. Приготовить это не составило бы никакого труда, но Ходжинс чувствовал, что это куда приятнее, чем делать всё это самостоятельно.

- Президент, вам один кубик сахара и дольку лимона, верно?

- А тебе, Малышка Люкс, два кубика сахара и молоко, я прав? Я прав.

Разложив хлеб по тарелкам, они также оставили запариваться чайные листья. На голубом небе, видневшемся из маленького окна кухни, не было ни единого облачко, из-за чего оно было ужасно ослепительным.

- Доброе утро.

Следом в лучах утреннего солнца появилась Вайолет. Её мягкие золотистые волосы были слегка растрепаны, и рука Ходжинса естественно потянулась к ним.

- Доброе… У тебя волосы растрепались, Малышка Вайолет.

- Извините… – Вайолет посмотрела на Ходжинса. Когда он погладил её по голове, она выглядела немного смущённой. Её глаза были слегка красными – возможно, она плохо спала.

- Утречко, Вайолет. Каттлея и Бенедикт уже встали?

- Когда я проснулась, он не спал, но когда встала с кровати, он лёг рядом с Каттлеей.

- С моральной точки зрения, это то самое. Выдам ему предупреждение.

Ходжинс слегка посмеялся, провожая Люкс. Затем он снова посмотрел на Вайолет. Её волосы, которые он поправил, вновь растрепались. По какой-то причине то, что они присутствовали на залитой солнечным светом кухне, показалось ему чрезвычайно странным.

Только они вдвоём. Сколько таких возможностей у них было?

Вот одна такая возможность. Ходжинс думал, что нужно о чём-то поговорить, но слова не хотели выходить. Не потому, что у него не было темы для обсуждения. Он мог придумать их сколько угодно. Например, поговорить о цветах для украшения стола, или о том, что сегодня у них наверняка будет много клиентов, которые не смогли прийти вчера.

Но он не хотел портить это утро. Ему казалось, что для этого было достаточно всего одного лишнего предложения.

Вайолет стояла там. Её голубые глаза смотрели на него. Им двоим больше не было неловко просто молчать. Таковы были их отношения.

Вайолет была ещё слегка сонная. Ходжинсу хотелось ещё немного посмотреть на то, как она стоит посреди этого нежного времени.

Поскольку обычно она всегда казалась бодрой, он считал, что Вайолет до такой степени расслабилась из-за того, что находилась в присутствии людей, с которым она могла быть непринуждённой. Что он тоже сыграл роль в том, что она чувствует себя в безопасности.

«Забудешь ли ты когда-нибудь?»

Однажды место, которое Клаудия Ходжинс занимает в жизни Вайолет Эвергарден, уменьшится.

«Она растёт с каждым днём».

Он бесчисленное количество раз навещал её в больнице. Сопровождал её, пока она была в инвалидной коляске. Дал ей тетрадь и научил писать.

«Я точно не смогу забыть. Эти моменты, эти дни с тобой».

Но он не отговорил её от участия в войне, поскольку думал, что она будет полезна.

«Не смогу».

Однако он достал ей наряд, который мог бы скрывать её протезы, но при этом делать её самой красивой.

«Уверен, что это утро я тоже не забуду».

Это тихое утро, очень похожее на те, что были до этого сильного шторма.

Ходжинс снова прикоснулся к волосам Вайолет. Хотя она не позволяла так делать Бенедикту, Ходжинсу же она разрешила оставить руку на её волосах. Она была почти как кошка.

«Ааа, я хочу тебя обнять».

Он не был в неё влюблён. Такого бы никогда не случилось.

Однако, если бы она была его настоящей дочерью, то в такие дни он бы с лёгкостью говорил: «Доброе утро, милая» - и обнимал бы её.

- Мне приснился сон, президент Ходжинс, – неожиданно прошептала Вайолет только что проснувшимся, чуть хриплым голосом.

- Сон…?

Потрясающая молодая девушка, уже далеко не маленькая девочка, говорила о своём сне как ребёнок:

- Да; во сне… у вас был магазин одежды.

- Ха-ха, вот как?

- Но я не могла делать одежду, и вы сказали мне, Президент Ходжинс, что я не нужна вам, если я не умею делать одежду…

- Да, это было ужасно с моей стороны.

- Даже когда я говорила, что могу полировать обувь, убираться или делать что-нибудь ещё, вы не слушали…

Ходжинс из сна, в отличие от Ходжинса настоящего, по-видимому, предпочёл расстаться с Вайолет.

- Малышка Вайолет, и что же ты сделала?

- Продолжала просить бесконечно долго, но вы бесконечно долго отказывались. Я думала о том, чтобы стоять перед магазином до тех пор, пока вы не согласитесь, но потом пошёл дождь, прямо как вчера.

- Угу, а потом?

- Майор Гилберт пришёл за мной и попросил пойти с ним домой, но…

- Угу.

- Я ждала, пока Президент выйдет из магазина, даже когда свет погас.

- Угу.

- Я ждала и ждала, но президент Ходжинс не выходил, и в какой-то момент прохожий сказал мне: «Этот магазин переехал».

- Хотя он был открыт всего мгновенье назад?

- Всё же это был сон… А потом… потом я спросила, куда он переехал, и пошла туда. По дороге я встретилась с Бенедиктом и Каттлеей, но у них, похоже, были другие дела, и они сказали, что придут за мной позже… Что касается Люкс, она была единственной, кого вы наняли с самого начала, и она тоже просила вас снова нанять меня, но вы всё же отказались.

- Угу… – внезапно Ходжинсу стало так больно, что тяжело было даже дышать. – А потом, Малышка Вайолет, что ты сделала потом…? – его рука потянулась к ней.

- Продолжила смотреть внутрь магазина, стоя по ту сторону витрины.

Не к её волосам, а к её глазам, на которых, словно крылья феи, порхали золотые ресницы.

- Многие люди, которых я знаю и не знаю, приходили и уходили из магазина… показывая, насколько оживлённым он был.

В них образовалось море, растворившееся после столкновения с пальцем Ходжинса.

- Затем в сотый раз за мной пришёл Майор и передал мне ваши слова о том, что то, что я там стою, доставляет вам проблемы. Но почему-то я знала, что если отойду оттуда хотя бы на мгновенье, вы никогда не впустите меня… поэтому я не могла подчиниться. Но я не хотела беспокоить вас, Президент, поэтому попросила у Майора инструкции… но к тому моменту он уже ушёл.

Море – слеза – превратилось в жемчужину и соскользнуло по её щеке.

- А… а потом… я заплакала, – Вайолет смотрела в небо. Взгляд её был почти таким же, как если бы сцена из её сна была реальна. – Я и подумать не могла, что заплачу…

- Угу.

- «Вот почему Президент Ходжинс не взял меня на работу» - подумала я… «А также, почему Майор устал и ушёл».

- Угу.

- А затем вы вышли на улицу. Вы выглядели так же, как в тот послевоенный день, когда навестили меня в госпитале. Вы были очень удивлены моим внешним видом, так как я была вся в грязи и промокла под дождём. А затем вы сказали: «Ну, можно начать с того, как держать иголку». Вы сказали, что не наняли меня на новую работу, потому что с моими руками это должно быть очень сложно, поэтому я была очень рада… А потом, потом… – Вайолет прервалась.

Не в силах сдержаться, Ходжинс крепко обнял её.

Заключённая в объятья, Вайолет сказала с глазами, которые выглядели так, будто она всё ещё была во сне:

- … я смогла подтвердить, что, приложив некоторые усилия, я всё ещё могу быть полезна.

Услышав, как она облегчённо вздохнула, Ходжинс забыл о своём положении и положении Вайолет, ещё сильнее прижимая её к груди.

- Будь уверена, ты полезна… Было ли во мне что-нибудь, что заставляло тебя чувствовать себя неуверенно? – осознав, что его голос дрожит, Ходжинс позволил слезам хлынуть наружу.

«Какой я идиот. Размяк и тоже заплакал».

Несмотря на свой возраст, он плакал вместе с девушкой, о которой заботился, как о родной дочери. Хотя в этой ситуации он должен был вести себя как взрослый.

- Я не знаю.

- Однако, было ли у тебя что-нибудь подобное…? Тебе приснился этот сон, потому что тебе было не по себе.

- «Не по себе»… Может быть. Вчера вечером я узнала, что за время моего отсутствия многое поменялось, поэтому я была очень взволнована.

- Прости; самовольничали. Хотя мы все вместе с самого основания.

- Нет, я часто отсутствию, и это вполне нормально, что без меня что-то решается. Я ваш сотрудник и считаю, что работники должны соответствовать изменениям в компании. Моё окружение вот-вот значительно изменится. Я благодарна вам, Президент, за то, что позволили мне остаться здесь. Однако…

- «Однако»…?

- Однако я не знаю, смогу ли справиться. Справиться с тем, что касается Майора, компании… с тем, что Бенедикт будет работать в другом здании. Когда я думаю обо всём этом…

- Всё в порядке.

- То понимаю, что количество приоритетов, которые мне надо расставить, слишком возросло.

- Малышка Вайолет.

- В соответствии с приоритетами…

- Всё в порядке.

- Мне приходится иметь дело с любого рода ситуациями, пока я жива, и всё же…

«Действительно, Вайолет Эвергарден не существовало бы без всего этого».

Всегда и в любое время.

Она жила в соответствии со своим окружением, несмотря на все трудности, стараясь использовать всё, что могла, в поисках места, где можно было бы жить, и взрослого, который позаботился бы о ней. Ей нельзя было колебаться. Для зверя колебание равносильно смерти.

Раньше Вайолет не знала любви. Теперь же она наконец-то её познала, но со временем всё должно измениться.

После бега, бега и ещё раз бега Вайолет, ранее бывшая зверем, наблюдала, как гнездо, которое она наконец нашла, рушится. Даже когда люди знают, что им нужно готовиться к новому бегу, может наступить момент, когда на подобное просто нет сил.

Вайолет превратилась из дикого животного в человека.

Её человеческие и животные части сосуществовали, иногда проявляя себя. Когда она была зверем, её просто не волновало, как изменится её дом – главное, чтобы она могла в нём жить. Однако жить, имея что-то лучшее, что-то более важное, было сложнее.

Теперь, когда благодаря эмоциям она стала личностью…

- Я буду бороться. Я всегда могу быть полезна. Президент Ходжинс, пожалуйста, забудьте ту часть меня, которую я только что проявила.

… он превратилась в простую девушку, которая немного боялась будущего.

- Пожалуйста… забудьте об этом.

Кто сделал её такой? Вероятно, основу заложил Гилберт, но финальные штрихи определённо сделали все люди в этой компании.

- Ни за что не забуду.

От слов Ходжинса Вайолет встревоженно подняла брови.

- Не делай такое лицо; Я тебя не дразню. Просто хочу сказать, что тебе не о чем беспокоиться. Ты действительно могла быть слабой. Но разве это плохо? Когда ты впервые встретила меня, у тебя ничего не было. Даже броши, да…? Но теперь у тебя есть множество всего. Ты отправилась в длительное путешествие, за время которого у тебя появилось много дел, поэтому неудивительно, что ты оказалась перед дилеммой, – хоть Ходжинс и знал, что на них из тени в шоке смотрели Каттлея, Бенедикт и Люкс, он продолжил. – Знаешь… жизнь – это путешествие. Малышка Вайолет, ты же отправишься в это путешествие, так ведь?

Он уже забыл о своей тревоге. Чувство разочарования и непреодолимое желание прицепиться к кому-то теперь исчезло.

- Ты начала своё путешествие с сумкой, немного меньшей, чем у других людей, поэтому теперь, когда она стала тяжелее, ты смотришь на неё и гадаешь, что с ней случилось. Ты больше не знаешь, что выбросить.

Теперь он вернулся к своему обычному «я». Обнимая её, ещё действительно молодую и сбитую с толку посреди своего пути, он, наконец, вернулся.

- Тебе несомненно нужны одежда и деньги, а хорошая обувь жизненно необходима. Да, и зонтик тоже. Когда ты заглядываешь в свою сумку, то понимаешь, что на самом деле у тебя нет ничего, от чего можно было бы избавиться. Но это проблема, поскольку твой багаж такой тяжёлый. Как думаешь, как тебе следует поступить?

Он всё ещё мог быть полезен.

- Увеличить… свою физическую силу… Нет, настроить протезы…

Он был всё ещё нужен.

- Глупышка… Либо оставить часть на близких и продолжить путешествие, либо разделить с кем-то эту ношу.

Хотя бы ненадолго.

- Гилберт, вероятно, возьмёт на себя половину. А об остальном, что ты не сможешь взять с собой, позабочусь я. В конце концов, я всегда буду в Лейденшафтлихе. Малышка Вайолет, куда бы ты ни пошла, я останусь здесь и буду ждать твоего возвращения. Независимо от того, когда ты придёшь, я буду встречать тебя с распростёртыми объятиями.

«Даже если ты будешь вспоминать обо мне лишь несколько раз в году…»

- Послушай; если у тебя когда-либо возникнут проблемы, просто помни, что я здесь. И тогда ты снова сможешь отправиться в путешествие в любое время.

«… я буду готов встретить тебя в любое время суток».

- Мне действительно стоит оставить свой багаж здесь?

«Я из тех людей, которые могут это сделать, а тебе это просто необходимо».

- Ну, я немного не об этом. Понимаешь, я говорю о воспоминаниях. Всё, что тебе нужно, это знать. Знать, что я здесь. Так твой багаж станет легче. Всякий раз, как у тебя появятся проблемы, просто вспомни обо мне. И тогда твоё беспокойство хоть немного, но уменьшится. Понимаешь, в конце своего пути… люди идут домой, а не туда, где они простые «незнакомцы». Тебе следует это понять. Ты бы пошла в любую битву, будь там Гилберт, верно? Когда-нибудь. Да, может однажды ты уйдёшь из бизнеса Кукол Памяти. И, возможно, даже не вернёшься в Лейденшафтлих.

«Но я надеюсь, что это “однажды” никогда не наступит».

- Однако твои воспоминания, связанные со мной. Я буду их хранить. Так что ты, моя дорогая… сможешь освежить их в любое время. Когда, допустим, этот самый момент вызовет у тебя ностальгию, приходи ко мне. Я всегда буду здесь, ждать тебя. Сейчас ты чувствуешь себя «одиноко». Но… Малышка Вайолет. У тебя есть я. Ты не одинока.

«Я хочу, чтобы ты запомнила».

- Я не сильно понимаю… Однако…

«Что я всегда защищаю тебя».

- … вы всегда направляли меня.

«Что я всегда жду твоего возвращения».

- Я никогда не сомневаюсь в ваших словах.

«Я буду ждать тебя здесь».

- Но, Президент Ходжинс, у меня только одно желание.

«Я хочу, чтобы ты вернулась, когда твоё путешествие окончится».

Решив разобраться с рыданиями, доносившимися из-за двери, позже, Ходжинс хотел остался в такой позе ещё немного. Гилберт мог бы рассердиться, увидев это, но он имел на это некоторое право. В конце концов, она была дорогой сотрудницей для Клаудии Ходжинса.

Он особенно мягко спросил:

- Какое же, Малышка Вайолет?

Вайолет моргнула и посмотрела на него. Последняя слеза спала по её щеке.

- Если… придёт время, когда вы уйдёте из почтовой компании и начнёте заниматься чем-то другим…

- Угу.

- … пожалуйста, позовите меня с собой. Где бы вы ни находились, я поспешу к вам.

- Угу.

- И обязательно помогу… Но даже если этот день не настанет, если у вас станет слишком много багажа, пожалуйста, позовите меня, когда вам понадобится кто-то, кто его понесёт. Я обязательно поспешу к вам.

- Правда?

- Да. Я тоже понесу ваш багаж. Я сильная, вы ведь знаете.

- Ха-ха, да, определённо. Однажды ты поймёшь, что я имею в виду под «багажом». Эй…

Никто и представить не мог, что одна капля может стать началом чего-то большего. Однако со временем эта капля стала больше и приобрела большое значение. Если она будет продолжать расти, то принесёт с собой безграничные благословения и проклятья.

⠀

⠀

- Привет, я Ходжинс. А как тебя зовут?

Тишина.

- Какая-то она неразговорчивая.

- У неё… ещё нет имени. Она сирота без образования. И говорить она тоже не умеет.

- Как это ужасно с твоей стороны. Она же такая красавица. Дай ей имя, достойное её.

⠀

⠀

- Малышка Вайолет, спасибо, что встретила меня.

Любовь почти как дождь.

⠀

⠀

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀Послесловие от переводчика

__________________________________________________________

Дарджилинг.* - оказывается, довольно известный сорт чая. Кроме шуток, его называют «чайным шампанским». Блин, мне, как любителю хорошего чая (но далеко не гурману), захотелось его попробовать. Ещё бы и первого сбора, ммм.

_______________________________________________________________

Дарова, народ! В общем, да, с переводом у меня всё не столь радужно. Эту неделю в плане работы был настоящий завал. Камон, я сегодня в 6 утра встал, чтобы разобраться с заказами, лол. И это при том, что обычно я минимум до восьми дрыхну, а за работу берусь не раньше десяти. Короче, да, поэтому переводы и выходят так редко. Если бы у меня была возможность уделять весь день переводу, то главы выходили бы в разы чаще. Но эту неделю мне удавалось переводить максимум по 5-6 страниц в день, ну и 10, если прям прёт. Короче, осталось всего 2 главы, так что ждать вам осталось недолго.

В общем, по главе. Ну, поделюсь только впечатлениями по шестой части, а именно про сон Вайолет. Знаете, кого она мне напомнила, когда рассказывала про свой сон? Да конечно знаете, я более чем уверен, что вам это тоже напомнило Хатико:D

В общем-с, по традиции, обсуждаем главу в комментариях. Я что-то с этим тайтлом не могу на обсуждения в послесловии. Видимо, сказывается море других тайтлов, которыми я напрочь убил все свои чувства.

По поводу 4 главы. Она ещё меньше, чем эта, но все мы знаем, что я капец какая ленивая задница, а потому дай бог она через 5 дней выйдет. Мдаааа….

Короче, спасибо вам, что читали эту главу в моём любительском переводе. Удачного вам дня, ну а я пошёл переводить четвёртую главу. Увидимся когда-нибудь!=)