Онлайн чтение книги Некий магический Индекс: Новый Завет A Certain Magic Index: New Testament
9 - 8

Часть 1

Все знали с самого начала, что у него в конечном итоге не было и шанса против нее.

Это заняло всего мгновение.

Отинус и шагу не ступила.

К тому времени, когда Камидзё Тома попытался броситься вперед со сжатым правым кулаком, ситуация уже решительно изменилась.

Что-то взорвалось прямо перед ним.

«                 ……                  !!! ???»

Взрывной шум прибыл поздно, и Камидзё почувствовал его костями больше, чем ушами. К тому времени, когда он опомнился, он уже летел высоко в воздухе, как футбольный мяч.

Этот результат уже должен был появиться в голове Отинус.

Все, что удалось Камидзё – это немного изменить траекторию своего полета и место приземления.

Он оставался в воздухе несколько секунд.

Это было явно очень долго для массы человека. Что это значило?

Прежде чем страх смог поглотить реальность, он ударился спиной о грязь школьного двора.

Без преувеличения, огромное количество темно-красной жидкости поднялось из его органов и вылилось изо рта.

Кш

                                                                                  Кш

Ему было трудно дышать.

Даже когда он пытался вдохнуть воздух, казалось, что что-то забивает путь.

«(Кашель)!! (Кашель, кашель)!! (Кашель)!!»

Лежа на спине, он перекатился в позу для ползания и засунул палец глубоко в горло. Он потерял много крови, но сначала нужно было защитить трахею. Он откашлялся от липкой свежей крови, забившей горло, и каким-то образом сумел вдохнуть.

«Что-то не так?»

Голос блондинки проскользнул в уши Камидзё.

Он звучал намного, намного более далеким, чем раньше.

«Я думала, тебе нравятся простые битвы. Так почему ты убегаешь вместо того, чтобы развлечься?»

Отинус снова не двинулась с места.

Она просто подняла копье.

Это все.

В ночном небе появилась гигантская дыра.

Это было похоже на черную, как смоль, луну.

Что-то раскололось. Камидзё мельком увидел ровный черный мир, который видел раньше.

Резко, без предупреждений, луна падала на школьный двор, чтобы раздавить одинокого мальчика.

                                                                   Кшш

                                                                                                   Кшш

Камидзё отпрыгнул в сторону изо всех сил. Он не беспокоился о том, как это выглядит со стороны. Он просто катался по земле, чтобы быть подальше от центра этой непонятной атаки.

Все звуки исчезли.

В земле образовался полусферический кратер диаметром десять метров. Но создал его не взрыв. Это пространство было вырезано точно по форме и размеру черной луны.

(Мне нужно подобраться поближе.)

Его глаза свирепо горели.

Он перешел от защиты к нападению.

Переключив ход своих мыслей, он резко изменил направление движения, словно меняя положение ног.

(Мне нужно найти способ подобраться к ней! Если я смогу подобраться к ней, ей придется прекратить массированные атаки из-за страха! У меня есть лишь кулак; нападая или защищаясь, я ничего не могу сделать, не подавляя свой страх и не двигаясь к...)

«Медлишь!»

Прекрасный голос Отинуса сопровождался хрустом колена Камидзё, согнувшегося в странном положении.

                                                                                                          Кшшшшш!!

Кшшшшш!!

Камидзё Тома использовал обе ноги, чтобы броситься вперед на максимальной скорости.

Он был прямо перед Отинус. К счастью для него, он все еще был в целости и сохранности. Еще один шаг. Когда он сжал кулак и вышел в зону досягаемости, он коротко вздохнул. Он рассчитал время, максимально снизил свое крайнее напряжение и, не колеблясь, приложил весь свой вес к удару, направленному в лицо девушки с повязкой на глазу.

А потом Отинус исчезла.

Следующее, что он помнил – блондинка была так близко к нему, что они почти соприкоснулись.

Действия, которые она предприняла, были довольно простыми.

Копье было в ее правой руке, поэтому она использовала свою тонкую левую руку.

С ужасным скрипом она схватила Камидзё Тома за шею и без колебаний подняла его.

                                     Кшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшш!!

Кшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшш!!

«Просто осознай это, наконец».

«Я уже осознал».

На мгновение взгляды Камидзё Томы и Отинус пересеклись.

Да.

Когда дошло до дела, что бы ни делал Камидзё Тома, он не мог противостоять Магическому Богу, подобному Отинус. Дело не в том, чтобы тренировать его тело дальше или придумать правильную идею, чтобы все изменить.

На более фундаментальном уровне человек не может победить бога.

Единственная небольшая возможность победить Отинус одной лишь силой – вознесение до уровня Магического Бога самого Камидзё, но надеяться на это ему не приходилось. Сделать это было не так-то просто, да и она бы больше не назвала себя богом.

И снова…

«Это был непростой бой», – простонал Камидзё с зажатой шеей. «Это не первый раз, когда мы боремся. Не знаю, в десятый или сотый раз, но мы повторяем это снова и снова. И каждый раз меня, наверное, разносила первая атака. Единственная оставшаяся проблема заключалась в целостности моих воспоминаний. Я подсознательно отказывался принимать боль и страх, которые чувствовал, поэтому перестроил воспоминания в своей голове, чтобы они выглядели как борьба, идущая по единственному пути. Вот из-за чего это выглядело так, будто я каким-то образом держался».

«50 баллов тебе за ответ».

«Может быть. Разве этот школьный двор – начальная точка? Должен ли я начинать с того пустого черного мира, в котором я впервые проснулся?»

Сто раз, тысячу раз или даже десять тысяч раз.

Отинус лишь раз за разом повторяла все. Каждый раз Камидзё Тома действовал немного по-другому и делал иной выбор, чем в прошлый раз. Как только он при этом попадет в тупик, он сломится. Это могло произойти в прямом сражении или в одном из бесчисленных миров. Если бы хоть раз мальчик забрел в тупик и рухнул, цель Отинус была бы достигнута.

Но даже так…

«Но постепенно я кое-что понял».

«Что жалкий человечишка способен сказать богу?»

«Что бы ни случилось, ты меня не убьешь», – заявил Камидзё с все еще зажатым горлом. «И дело не в том, что ты не можешь. Если захочешь, то сделаешь это в любое время. Но ты этого так и не сделала. Даже заявляя, что убьешь меня… Значит, что-то тут не так. Ты можешь просто убить меня и положить этому конец, но у тебя есть причина не делать этого. И если бы я узнал…»

«…»

«Я бы сказал, что это тянет на бонусные баллы, не думаешь?»

Больше он ничего не сказал.

Из-за странного хруста из его шеи сознание Камидзё Томы снова затуманилось.

Кшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшш!!!!!!

Часть 2

Теперь гипотетическая история.

Допустим, был кто-то, обладающий удивительной способностью сохраняться и перезагружаться столько, сколько он хотел, как в видеоигре. Допустим, этот человек стал детективом и попытался остановить неизбежный план истребления человечества, который начнется ровно через неделю.

И у кого же преимущество? У детектива или преступника?

Обычно можно подумать, что детектив имеет подавляющее преимущество из-за его странной силы. Независимо от того, сколько раз он терпит неудачу, он всегда может попробовать еще раз, так что игра не закончится до тех пор, пока он не победит.

Но это не обязательно так.

В конце концов, после бесчисленных попыток душевное истощение детектива окажется на совершенно другом уровне. Даже если каждая попытка длится всего неделю, четыре попытки - это примерно месяц, а двенадцать подходов по четыре – год.

Что, если он будет продолжаться годами или даже столетиями и никогда не сможет победить?

Прямая конкуренция между детективом и преступником не имела бы значения.

Бросившись в клетку времени, не разобьет ли Детектив себе сердце?

Да.

У детектива, обладающего способностью сохранять и загружать, был и другой вариант.

Столкнувшись со слишком сложной задачей, он мог закончить игру и сдаться.

♦

В конце концов, битва Камидзё Томы была тем же самым.

Магический Бог Отинус могла контролировать абсолютно все. Она, без преувеличения, контролировала сам мир. Если бы она захотела, она могла бы столкнуть галактики, чтобы убить Камидзё Тому. Или она могла разорвать связи между частицами, составляющими его тело, и заставить его медленно исчезать. Если она хоть немного была чем-то недовольна, она могла повернуть время вспять, заново проложить рельсы судьбы, ведущие в будущее, и добиться именно того результата, которого она хотела.

Он не мог победить, сражаясь нормально.

Как и сказала девушка с повязкой на глазу, разница между основными характеристиками человека и бога была слишком велика.

Никакие внешние стимулы от Камидзё Томы или третьей стороны не смогли победить этого монстра.

Но что, если сама Отинус создаст ситуацию, которая раздавит его изнутри.

И перед началом битвы она сделала определенный комментарий. Возможно, она этого не осознавала, но она определенно сказала это.

«Мне надоело пытаться раздавить идиота миром».

Ей это надоело.

Это может показаться высокомерным или гордым комментарием. Но после того как Отинус ступила на территорию истинного Бога, ничего из обычного не наносило ей морального или физического ущерба. Там уже было что-то, что заставило ее так себя чувствовать.

Сколько раз Камидзё повторял все раз за разом, прежде чем осознал это?

Как будто чашка уже была наполнена до краев, и ему просто нужно было дождаться момента, когда поверхностное натяжение достигнет своего предела.

Уровень внутреннего повреждения, угрожавшего сокрушить Камидзё Тому, был не чем иным, как легкой царапиной для этого монстра, но что, если бы она уже достигла точки, когда этой царапины было достаточно, чтобы начать обрушение?

Это было вопросом настойчивости.

Камидзё Тома не мог вырвать ни одной победы из ее рук.

Но есть вероятность, что он сможет отобрать одну, проигрывая достаточное количество раз.

Часть 3

Отинус услышала звук в своей голове, похожий на скрип самого ее скелета.

Это выглядело почти так, как будто маленькие змеи извивались на внутренней стороне кожи ее лица.

Это был пульс ее кровеносных сосудов.

(Его уровень истощения должен быть еще выше.)

Они повторяли это десятки тысяч раз, сотни тысяч раз и даже миллионы раз.

И все для того, чтобы этот щуплый мальчик хоть раз потерпел неудачу где-нибудь в процессе.

(У меня, конечно, более точная последовательность воспоминаний, но он все еще сохраняет фрагменты воспоминаний. И игнорирование количества чистой информации, статика боли и страха гарантирует, что он сломается первым. Его нельзя считать больше, чем выскочкой, не знающего своего места. Чем больше он цепляется за надежду на победу, которая никогда не наступит, тем сильнее шок, когда она исчезает на его глазах. Именно тогда он сломится. Он просто пошел по пути разрушения по своей собственной воле.)

Это была простая истина, не требующая серьезных размышлений.

И даже если бы это не требовало реальной мысли, размышления об этом не изменили бы ее истины.

И все еще…

«Почему ты никак не сломишься!? Ты потерял из виду то, что делаешь, так много раз оказавшись на грани смерти? Хотя да, ты не такой человек, который с гордостью объявит себя идиотом!!» – раздраженно закричала Отинус.

Довольно редко человек мог разгневать бога до такой степени. По крайней мере, в GREMLIN этого никогда не случалось. Ну а столкновение с Оллерусом в Саргассо было довольно близко к этому.

Похоже, Магический Бог теперь смотрела на этого мальчишку, как на равного опасным противникам… а может, даже, сильнее.

«Как я, по-твоему, могу сломиться сейчас?» В том ночном школьном дворе Камидзё Тома нагло ответил Магическому Богу, с которым столкнулся. «Мне лишь нужно это преодолеть. Тебе просто нужно проиграть один раз. Это и дает мне надежду. И тогда, возможно, я смогу вернуть то место, которое я потерял. Пока у меня есть шанс хотя бы 1%, я буду продолжать!!»

«…»

Серьезность ситуации была настолько огромной, что превосходила милость бога.

Лишь прикусив край губы от раздражения, половина тела Камидзё Томы разлетелась, как шербет.

«И чем больше я занимаюсь этим, тем больше понимаю суть проблемы. Я не проигрываю в одностороннем порядке. Пока я могу накапливать информацию в своей голове, я могу медленно анализировать ситуацию».

В следующем бою это все, что он мог сказать, прежде чем его разрезали пополам.

Просто чтобы сказать эти несколько предложений, он блуждал по черному как смоль миру, пересекал, казалось бы, бесконечные миры и испытал бесчисленные формы боли, страха и отчаяния.

Как он мог это выдержать?

Каждый из этих миров был адом, достаточным для того, чтобы свести с ума любого нормального человека, прежде чем он сможет преодолеть хоть один из них. И достижение этой точки не избавило его от этого. Не сказав больше ничего, он был побежден Отинус и раз за разом продолжал преодолевать все эти миры.

В этом не было никакой надежды.

Соединение его фрагментов слов в разговор ничего не изменит.

На фундаментальном уровне он не выигрывал.

Нисколько.

Он не был уверен, что Отинус сломается, если он повторит это десятки тысяч или даже сотни миллионов раз. У него не было никаких оснований для поддержки своей теории. Не говоря уже о том, что человек и бог имели принципиально разные характеристики. Это ничем не отличалось от одновременной записи данных на старую кассету и современный жесткий диск и определение того, что из этих двух заполнится первым.

«Это похоже на два зеркала, обращенных друг к другу».

И все еще…

И все еще…!!

«Этот мир, свободно изменяемый тобой, подобен созданию бесконечного ландшафта путем становления двух зеркал друг напротив друга. Сказать, что у тебя есть способность свободно ходить по этому ландшафту, звучит как что-то из сна, но если ты будешь просто долго идти вперед, а потом резко обернешься, то твое лицо побледнеет. В конце концов, один и тот же мир будет существовать бесконечно. Не было бы ничего, что могло бы служить ориентиром. Откуда ты пришла, и куда тебе нужно вернуться? Каждый бы запаниковал!!»

Она использовала невидимую силу, чтобы отделить верхнюю половину дерзкого мальчика от нижней.

Но в следующем сражении Камидзё Тома продолжал говорить, как ни в чем не бывало.

Однако это не означало, что он не помнил. Он знал, что случилось, но заставил себя забыть и продолжил говорить.

«Отинус,  должен спросить кое-что важное».

Она била его копьем. Она проламывала ему череп стыком копья. Даже совершила хоум-ран, используя для битвы лишь рукоять копья, что выглядело как шутка.

Но этот наглый человеческий мальчик не переставал говорить.

Он чувствовал страх, но продолжал бросать вызов этому богу.

«Давным-давно, до того, как ты получила Гунгнир, до занятия тобой своего места на вершине GREMLIN, до того, как ты узнала об Оллерусе, и до того, как взяла имя Отинус...»

Она ломала ему кости!!

И давила его всем подряд!!

И уничтожала любыми способами!!

«Совершила ты эту ошибку? Получила ли ты чудесную силу и рвалась вперед, не думая оглядываться назад? И в результате ты не знала, куда пойти?»

Часть 4

Камидзё Тома не особо разбирался в оккультизме, поэтому у него не было возможности узнать, но вот что говорила история:

♦

Было сказано, что первоначально вера была сосредоточена на Боге Молнии, владеющем молотом, но в какой-то момент она перешла к владеющему копьем Богу Войны.

Говорили, что Магический Бог выполнил договор, пожертвовав своим телом, повесившись на ясене.

Говорят, что норвежский бог, который стал источником имени Отинус, был мускулистым одноглазым стариком с огроменной бородой.

♦

Все они были "безошибочно правдивы".

Случайные расхождения между отчетами были не чем иным, как различиями в интерпретации между множеством разных составителей.

Но что, если бы прошлые составители не лгали, и составляли работы без недопонимания или предположений, а только искренне и точно записывали то, что они на самом деле видели?

Что, если есть что-то, что проводит прямую линию, соединяющую всю отрывочную информацию?

♦

Разве лабиринт некой девушки не обладал силой и природой, необходимыми для этого?

Часть 5

«Этим можно было бы объяснить немалую часть всего», – медленно произнес Камидзё Тома.

Отинус на мгновение прекратила резню.

«Ты давила меня мир за миром, но никогда не отбирала Разрушитель Иллюзий в моей правой руке. Я ведь верно подметил, не так ли?»

Она была Магическим Богом, поэтому продолжительность жизни человека не действовала. Оллерус говорил так, будто знал, о чем говорит, но он был не более чем человеком. Даже если бы он кое-что знал о богах, он, возможно, не понимал истинного масштаба всего этого.

Проще говоря, возможно, Отинус была Магическим Богом задолго до того разговора с Оллерусом.

Была ли эта сила в ней все это время?

Отбросила ли она в какой-то момент свою силу?

«Я не знаю деталей всей этой "фазы", но у тебя есть способность свободно изменять форму мира, будто вылепливая что-то из глины. Теперь ты полностью забыла, в каком мире мы жили. Все это время ты отчаянно пыталась создавать миры на своих немногочисленных образах. Ты добавляла и убирала фазу за фазой… Это и есть работа бога. Вероятно, она была настолько близка к совершенству, что ни один человек не заметил бы разницы. Но для тебя, как бога, "близкое к совершенству" – совершенно неудовлетворительно».

Увидев мир, который она создала своей собственной силой, она, не желая этого, повернула назад.

Учитывая это, она, должно быть, боялась собственной силы. Если бы она действительно приняла это с одной лишь радостью, она бы не попыталась повернуть назад.

«В поздней эпохе ты хотела заполучить копье, хотела изменить мир. Должно быть, это произошло потому, что к тебе вернулось беспокойство. Ты была обеспокоена тем, что твой якобы идеально созданный мир все-таки не так совершенен. Ты хотела еще немного поработать над работой перед представлением ее публике. Я не знаю, что ты сделала, чтобы вернуть себе власть, которую отбросила, но что-то должно было случиться, чтобы этот всезнайка Оллерус так сильно тебя возненавидел… Ты тосковала по следующему миру, потому что хотела добавить еще один слой краски на холст. Это объясняет твой внутренний конфликт».

«…»

«Да, внутренний конфликт. Вы взвесила A и B и не смогла решить, что выбрать. У тебя был другой вариант, цена которого не уступала цене нового мира. Не так ли?»

Камидзё Тома легко выставил вперед правый кулак.

Он протянул Разрушитель Иллюзий.

Он снова подумал о своем значении.

«Как говорил Оллерус, Разрушитель Иллюзий – это воплощение надежд всех магов. Он сказал, что это точка отсчета, чтобы вернуть мир в нормальное состояние после искажения его грязными желаниями. Я не знаю, для этого ли он был создан, или его просто можно использовать для этого. Можно сказать, что это другая карта, которой ты можешь сыграть. Он представляет собой изначальный мир. Вместо того чтобы добавлять еще один слой краски, ты можешь использовать его как мастихин, чтобы медленно снять все предыдущие слои».

Первоначальный мир и последующий мир.

Если бы действия бога были безупречными, между ними не могло бы быть никакой разницы.

С человеческой точки зрения было возможно, что ничего лишнего никто и не найдет.

Но этот Магический Бог был слишком совершенен.

В таком случае…

«Даже если результат будет тот же, ты не отбросишь свою надежду вернуться в оригинальный мир, увидев все созданное тобой! Конечно же, не могла. Шесть миллиардов человек на Земле искренне верят, что ничего и не менялось, но ты то всегда знаешь правду. Твоя надежда на создание мира-диорамы сильно отличается от твоих мыслей, и ты не можешь отказаться от второго варианта!! Ты можешь легко добавить новую фазу, но ты не можешь отказаться от своей первой надежды вернуться в оригинальный мир!! Вот почему ты продолжала все сбрасывать и соглашаться с моим эгоизмом, даже при возможности убить меня десятки тысяч, или может быть, сотни миллионов раз!!»

В таком случае это действительно был бой один на один.

Это была битва, разрешенная лишь Камидзё Томе и никому другому.

Разрушитель Иллюзий против Гунгнира.

Первоначальный мир против последующего мира.

Битва между этими двумя козырями буквально решит судьбу мира.

Но нужно помнить об одном.

Камидзё Тома, несомненно, стоял на этой великой сцене, но он был не более чем человеком. На сцене богов его роль была такой же второстепенной, как дерево или трава во время школьного фестиваля искусств.

«Ты должна суметь сделать это».

Другими словами, это была битва за то, какую карту выберет Магический Бог Отинус. Или, возможно, это было последнее объявление, чтобы сия зеленоглазая девушка поняла, какую карту ей выбрать.

«Я не знаю, как пользоваться этой штукой. Может быть, даже профессиональные маги, полностью погрузившиеся в эту область магии, не знают. Но ты точно умеешь. Ты стоишь на пике магии! Ты поднялась до титула бога! Ты должна иметь представление о том, как восстановить мир, используя эту точку отсчета!!»

Если подумать, это была правильная форма для отношений между человеком и богом.

Песни.

Танцы.

Учения военных.

Молитвы.

Мольбы.

Подношения.

Посвящения.

Человек не сражался с богами. Человек вел переговоры с богами, чтобы преодолеть такие кризисы, как бедствия и эпидемии.

Человек не может победить бога.

Но он мог бы немного изменить путь этого бога, чтобы он более соответствовал удобному для человечества пути.

«Давай попробуем выбрать хотя бы самый мелкий путь, ведущий назад», – выплюнул Камидзё, крепко сжав правый кулак. «Я не буду говорить, что это для всеобщего блага. Я уже и так отверг все увиденные здесь улыбки, и решил вернуть себе прежнее место, даже если это отвернет всех их от меня. Даже если на примирение с ними потребуются десятилетия, я буду стоять на своем. Как я могу струсить лишь потому, что сражаюсь против бога?! Я сделаю все возможное, чтобы ты выбрала именно ту карту!!»

«Ты правда думаешь, что я обязательно сделаю это, если это сработает?»

Копье слегка скрипнуло в резко сжавшейся руке Отинус.

По ее лицу было видно, что она глубоко проникла на эту территорию.

«Это не сработало. Я уже пробовала, ничего не вышло!! Даже пользуясь мастихином, чтобы снять краску, результат никак не мог меня удовлетворить. Больше нет удобного пути, ведущего к началу. Я лишь понапрасну трачу время. Если того, чего я хочу, нет перед моими глазами, то мой единственный выход – создать следующий мир!!»

«Ты должна понять, Отинус».

«Понять, что? Будет ли человеческий ребенок настолько нагло вести себя, будто знает, о чем думает бог? Твоя жалкая башка не может понять даже малейшего количества проб и ошибок, потраченных на достижение этой точки, так что не думай, что сможешь легко опередить меня до заключения!!»

«Я не об этом говорю», – Камидзё медленно покачал головой. «Это не вопрос способностей или теории. Я уверен, ты знаешь, чего я хочу. Мы оба бродили по одному и тому же черному лабиринту! Так что ты должна понять!! Возвращение означает потерю всего и всеобщую ненависть, но это также означает возможность снова улыбнуться друг другу! Ты должна знать, как много ты можешь отбросить в сторону!!»

«…»

Видимо, этих слов было достаточно, чтобы заставить Отинус замолчать.

Хотя бы на мгновение.

Всего на миг.

«Все, что осталось – это испытание на выносливость. Давай повторим это миллиарды или даже триллионы раз. Я вернусь в изначальный мир. Я не буду жить ни в одном из твоих. Исходный мир, о котором я говорю, может отличаться от исходного мира, о котором ты думаешь, но я все равно собираюсь его пройти. Ты поняла, Отинус? Я говорю, что воплощу свою мечту в реальность, даже если она разобьет твою!!»

«Ладно, тогда…»

«Так что давай серьезнее, Отинус. Перестань смеяться и вытягивай все, что у тебя есть, как у бога. Я не буду никого спасать. Я буду бороться лишь за себя. Нас тут только двое, никто мне не поможет, кроме меня самого!!»

«В конце концов, это не ссора между тобой и мной. Это борьба за мое решение. В таком случае я должна перестать колебаться. Я реально истреблю дурака, который считает мою неудачу своим собственным достижением!!»

Часть 6

Он перестал считать.

Даже тот факт, что он перестал считать, покинул его голову.

«…»

Камидзё Тома не выиграл ни разу.

Его давили, разрезали, разбивали, разрывали на куски, разрывали взрывами.

Плоть этого обычного старшеклассника всегда уничтожалась аккуратно. Каждый раз, когда пламя жизни медленно угасало в его глазах, сердце Отинус начинало колебаться.

Сдайся и иди вперед.

Еще не поздно поменять свое решение.

Она могла сделать только один выбор, и ей представилось два варианта.

После недолгого колебания в ее сердце, Отинус, как обычно,  взмахнет копьем и вернет все к началу до того, как огонь в его глазах полностью угаснет. Она возвращала все в этот черный лабиринт, который казался ей таким отвратительным.

Она не думала о том, чтобы хоть раз решиться и положить этому конец. Она не думала даже о том, чтобы избавиться от колебаний, сталкиваясь со своим случайным выбором.

Но…

Со временем Отинус сдалась. Ее чувства склонились в одну сторону. Она вела их туда. Ей совершенно без разницы, обманывала ли она себя. Самовнушение – это нормально. Если она вдруг развернется в самом-самом конце, то навсегда застрянет неясно где, как бы не сожалела об этом позже.

Преодолев 10 031-ю резню, она получила свой ответ.

Но даже так, она ни на миг на улыбнулась.

Она закончит все здесь. Она положит конец своей мечте.

Когда мечта исчезнет, останется лишь реальность. Отбросив свою первую надежду, она быстро создаст следующий мир и вернется к нормальной повседневной жизни. Никто, кроме нее, не понимал ценности этой битвы, и она, наконец, закончится. Ей не оставалось ничего другого, как убедить себя, что это лучший вариант. В противном случае это беспокойство может вернуться снова.

Скорее всего, ее чувства погибнут.

Голубое небо над головой и зеленый лес вокруг нее больше не задевали ее сердце, но взамен она могла положить конец битвам и жить мирной жизнью.

Она не была заинтересована в значении или получении чего-либо.

Она боролась в поисках смысла.

И прямо сейчас…

(Это конец.)

После ее многих побед пламя внутри нее остыло.

Мягкие куски отмерли, и ее сердце стало более жестоким.

Постепенно она превратилась в нечто похожее на большую систему.

(Мои сомнения исчезнут. Я в этом уверена. Я вижу путь, пройдя через который, упрощу свои мысли. Теперь я могу расстаться с этой глупой мечтой и получить взамен реальность.)

Дрожь в ее глазе исчезла. Ее зрачок стал неподвижным. Теперь он лишь отражал свет.

И взамен одержала настоящую победу.

Камидзё Тома никак не изменился. Несмотря на все его речи, план по изменению ситуации он так и не придумал. Он лишь надеялся на слабость самой Отинус.

Как только она это поняла, Отинус по-настоящему остыла.

Она поняла, что мечта, в которую она верила всем сердцем, стала именно этим.

И снова…

Еще…

Она почувствовала невыносимую боль в голове.

«Чего…?»

Сама того не желая, она остановилась.

Убив его всего несколько раз, она полностью потеряет свою первую надежду.

Невидимая рубящая атака пронеслась чуть правее Камидзё Томы и разнесла железобетонное здание школы позади него на куски.

Он даже не обернулся, чтобы посмотреть на это зрелище.

Он смотрел только Отинус.

Он уставился на своего врага.

Он уставился на этого Магического Бога.

Он уставился на это лицо, искажавшееся от боли.

«Наконец-то».

Слово выскользнуло из уголка рта мальчика.

Первая атака не удалась. Камидзё не истекал кровью. Несмотря на это, он все равно не в лучшем состоянии. Это была цена того, что его убивали в одностороннем порядке больше раз, чем он мог даже подсчитать. Если можно было бы увидеть, что творится в сердцах людей, то, посмотрев на сердце Камидзё, любой бы ужаснулся. Оно было разорвано на куски.

«Наконец-то... такой ситуацией грех не воспользоваться. Я выиграю».

Он все же сказал это, глядя прямо на светловолосую девушку с повязкой на глазу.

«Не глупи. Хочешь сказать, что остановил меня, потому что повторяющиеся сражения утомили мой разум?»

«Я не экстрасенс, я не могу заглядывать в сердца людей. Значит, решить нужно тебе. Я не единственный, кто готов сдаться. Возможно, я не в лучшей форме, но ты выглядишь еще хуже».

Отинус слегка поморщилась.

Но не из-за слов Камидзё. А потому, что боль лишь нарастала. Будто ее разрывает.

«Даже если так, наши характеристики кардинально отличаются! Если бы все так и было, ты сошел бы с ума первым!! Тогда почему так!?»

«О, ты не знаешь ответа? Я уж думал, что ты бог».

«Ты сказал, что испытываешь такую же боль, но при этом делаешь вид, будто все в порядке. Это невозможно! Человек никогда не сможет вот так обмануть, столкнувшись с болью, достаточной для страданий бога. Если бы ты испытывал ту же боль, твоя башка точно бы деформировалась!!»

Услышав это, Камидзё Тома тонко улыбнулся.

Он отчаянно подавил основу своего тела, которая угрожала заставить его пошатнуться, если он не будет сконцентрирован на ней.

«Ты ошибаешься, Отинус».

«В смысле?»

«Мы с тобой провели одно и то же время в одном и том же месте. Логично подумать, что мы понесли одинаковый ущерб, но, к сожалению, ты ошиблась».

Она не понимала, о чем он говорил.

Но она очень сомневалась, что он бредит. Определенная разница в душевных повреждениях ярко проявляла себя.

«Это довольно необычная метафора для истинного бога, но это очень похоже на видеоигры, Отинус».

«О чем ты говоришь?»

«Когда слабый игрок бросает вызов чрезвычайно могущественному боссу и терпит поражение, ему не скучно. Он будет проигрывать, будет жаловаться, но с энтузиазмом пробовать все, что угодно, против обычно непобедимого противника, чтобы проанализировать его схему атаки. Даже если это бессмысленно, он чувствует, что чего-то добивается. Не только это, но и сражение с врагом, не входящим в его лигу, кажется, имеет смысл сам по себе. Просто сказал, что он наткнулся на босса, которого никто не видел – уже неплохая тема для беседы.

«…»

«А если наоборот? Если бы чрезвычайно сильный игрок снова и снова сражался с чрезвычайно слабыми врагами, ему, очевидно, стало бы скучно. Его сосредоточенности не хватило бы даже на полчаса. Он совершенно ничего не получит, лишь потратит время. Здесь нет места для проб и ошибок, и он не получает ни опыта, ни денег. И нет смысла сражаться с врагами значительно ниже его лиги. Никто не захочет обсуждать слабого врага, разговор будет просто ужасен.

Возможно, они стояли на одной сцене, но их роли были совершенно разными.

Слабый видел смысл в своем безрассудном вызове. Сильному надоело соглашаться с этим.

В конце концов, не существовало четких стандартов того, насколько утомлен ум.

Все зависело от состояния сердца.

«Мы повторяли это бесчисленное количество раз. Мы проживали одни и те же события. Мы вместе прошли этот адский лабиринт… Но все было иначе. Мы ни разу не одинаковые. Мы оба измучились, но наша скорость колоссально отличается!! И эта разница преодолела разницу в характеристиках и настигла тебя первой! Повторить это снова мы уже не можем, Отинус. Если я по какой-то причине не смогу одержать победу, то ты сама искромсаешь себя изнутри!!»

Будто невидимый клинок.

Камидзё Тома не смог ни разу ударить Отинус своим кулаком, но ему удалось найти оружие, которое могло легко нанести смертельную рану. Он отыскал факты, необходимые для переговоров с Магическим Богом.

«Ну ладно», – ее голос был очень низким, как у рычащего зверя. «Я сдаюсь».

«…»

«Я отброшу свою первую надежду на пересоздание первоначального мира и смирюсь со своей второй надеждой на следующий мир. Если я не могу больше откладывать это, я отниму твою жизнь прямо здесь. Это и правда неплохая возможность. Ты же понял, что это значит, не так ли?»

Ее тон голоса показал, что есть одна вещь, которую она не может принять больше всего.

Но это была не головная боль, пульсирующая глубоко в ее голове.

И это было не смутное состояние ее сердца.

Дело в том, что человек перед ней думал, что он стоит над ней.

«Я не верну все на начало. Повторяться не буду. Я не попадусь в ловушку своих колебаний. Я откажусь от всего и пойду вперед… Как только я убью тебя на этот раз, следующего раза не будет, человечишка. Ты не сможешь победить. Ты не сделал этого ни разу. Следующая атака отберет у тебя жизнь!!»

Отинус даже не нужно было двигаться с этого места.

Ей нужно было лишь слегка приподнять копье.

Невидимый взрыв сейчас же разнесет тело Камидзё Томы на куски.

Раньше она совершала такую же атаку бесчисленное количество раз. Она делала это так много раз, что не могла отличить свои воспоминания о том, как это было в прошлом, от своего видения того, что произойдет в будущем. Результат был уже известен. Идеальное разрушение в ее сознании было не чем иным, как следованием за прошлым, поэтому шансов на неудачу не было. Фактические результаты тысяч или десятков тысяч предыдущих раз подтвердили текущий результат.

Еще…

В следующее мгновение Камидзё с невероятной точностью уклонился от невидимого взрыва, прыгнув в сторону.

Часть 7

(Дх…!!)

Сильная боль, охватившая все тело Камидзё Томы, заставила его поморщиться.

Он каким-то образом выбежал из смертоносной зоны, но взрыв все еще поразил его в воздухе.

Он ударился о землю после отбрасывания на гораздо большее расстояние, чем он планировал. Его избыточный импульс заставил его катиться еще дальше.

Но даже так, он вытерпел.

«…»

Отинус взглянула на цель и снова подняла копье.

В сторону Камидзё Томы была послана стена взрывов практически без зазоров. Их произошло так много, что они словно слились друг с другом.

Он не поднял правую руку.

Вместо этого он немного повернул свое тело, словно пробираясь сквозь переполненный поезд, и шагнул немного вперед.

И это все.

Тело маленького мальчика умело проскользнуло сквозь стену тысяч или десятков тысяч взрывов.

«Чего?»

Результат и ожидания Отинус не совпали, поэтому она заговорила вслух с озадаченным выражением лица.

«Что такое!? Ты можешь угнаться за мной со своими-то характеристиками?!»

«Нет, не могу. И эти повторяющиеся сражения не увеличили мою физическую силу. И нет, я не использовал скрытую силу Разрушителя Иллюзий. Я все еще остаюсь собой. Ничего более».

«Ах ты…!!»

Странное мерцание звезд на небе стало зловещим дурным предзнаменованием.

Каждая из них превратилась в острое копье света и все вместе они полились дождем.

Тем не менее…

«Тогда как ты выживаешь!?»

«А ты уже забыла, Отинус? Черт, или это была настолько неудачная метафора, что ты ее проигнорировала? Забавно перепробовать все возможное против обычно непобедимого противника, чтобы проанализировать его схему атаки. Даже если это бесполезно, но кажется, что ты все-таки чего-то добиваешься!!»

«Ты же не имеешь в виду...»

«Даже если я не могу повысить уровень, как в ролевой игре, и даже если не изменится моя физическая сила или сверхъестественные способности, я все это время анализировал тебя. Пока ты убивала меня снова и снова, я постепенно запоминал твои атаки!! Мне даже не нужно больше об этом думать. Я могу двигаться инстинктивно!! У меня было много шансов сделать это. В конце концов, ты оставалась со мной, пока я совсем не перестал считать!!»

Это было похоже на ретро-стрелялки. Путь к следующему уровню больше зависел от улучшения навыков реального игрока, чем от увеличения параметров внутриигрового корабля.

На уровне сложности, который на первый взгляд казался чудовищным, это может показаться невозможным. Но поиграв достаточно много раз, можно было заметить специфические особенности движений и залпов вражеских пуль. Постепенно создав плацдарм, игрок мог победить босса почти автоматическими движениями и перейти к следующему этапу.

«Ты имеешь в виду, что все эти смерти не были напрасны?»

«К сожалению, я действительно не мог победить тебя. Я не сдерживался. Я делал все возможное, но ты постоянно меня убивала. Но меня убивали не просто так. Я специально выбирал такой способ убийства, чтобы проверить вообще все, что угодно. При смерти я понял. Для чистых богов все может быть иначе, но так устроены скромные человеческие развлечения».

Возможно, в этом не было смысла.

Возможно, он не получил ничего, кроме чувства удовлетворения.

Но…

«Я из тех обычных старшеклассников, которых можно найти где угодно. Моя правая рука может содержать немного особой силы, но этого недостаточно, чтобы называть меня экспертом. Даже если мне удалось избежать атаки бога, я все равно остаюсь собой. Если бы я дрался с обычным магом, я обычно проиграл бы. Мои требования не выше этого».

Даже когда Камидзё говорил, его преследовал вихрь взрывов.

Но разрушения не достигали его.

Он проскользнет даже через малейшую брешь или не оправдает ожиданий Отинус относительно того, куда он побежит дальше. Так или иначе, он едва мог предотвратить разрушение своего тела.

«Но я выучил твой образец. Даже если я обычно проигрываю другому магу, я могу ускользнуть от тебя!! Пусть ты и утверждаешь, что обладаешь силой бога, но ты – Магический Бог, поднявшийся из положения человека. Пусть это покажется тебе грубым, как богу, но с тобой на удивление легко завязать разговор. У тебя есть желания, которые ведут к вражде. Пока я могу систематически находить ключи к пониманию этих желаний, с тобой не так уж и сложно справиться!!»

Камидзё Тома не являлся экспертом в магии, распространенной на другой стороне планеты.

Но сам того не зная, он указал на общую характеристику политеистических богов, таких как греческие и норвежские боги.

У политеистических богов были эмоции. И эти эмоции не ограничивались положительными эмоциями, такими как любовь или справедливость. У них также проявлялась отрицательная сторона, такая как страх и ревность.

Когда были собраны мнения всех многочисленных богов, была создана единая гибкая система. Пока эта система в конечном итоге вела их по правильному пути, все было в порядке.

Эти существа были известны как боги, но у них все еще были сомнения и неудачи, как и у всех остальных.

И раз так…

«Скорее всего, ты не абсолютна».

Боги пришли к идеальному ответу, когда объединились в одну группу.

Дополняя слабости друг друга, они создали прочную систему защиты, которую не мог преодолеть ни один противник.

Это было одной из характерных черт политеистических мифологий.

Если бы только центральный столп этих богов проявил себя без мира небес или других богов, ничто не говорило, что она могла бы обладать совершенной силой.

«Даже если ты усовершенствовала себя как "Отинус", это еще не значит, что ты абсолютна!!»

«…»

Он выговаривал вслух догадку за догадкой.

Этому его никто не учил. Он никогда не читал книг по этой теме. Этот грубый ответ просто проник в его сознание после всего, что он пережил. Но этот метод дал Отинус более спокойное ощущение опасности, чем, если бы он усердно обучался подобным вещам.

Ее реакция не походила на удивление.

Это не ограничивалось поверхностным знанием. Это дошло до такой степени, что он выразил это своими действиями. Он, наконец, достиг уровня полезного навыка.

А скандинавская мифология представляла собой гигантскую систему, построенную на битвах.

Отинус стояла на вершине этой системы, поэтому для нее было естественным сосредоточиться больше на грязном опыте, полученном в ходе боя, чем на чистых теориях, составленных за столом.

Не имело значения, был ли этот опыт на стороне врага.

«Понятненько».

Копье свирепо рассекло воздух, когда она слегка взмахнула им.

Но это не признак очередной атаки.

Она медленно перехватила копье, чтобы держать его обеими руками.

«Меня тошнило от моей неудачной связи с Оллерусом, но я думала, что это предел жалкого сопротивления, которое может оказать этот мир».

«…?»

«Хотя, думаю, проведенное с тобой время превзошло эту связь. Подумать только, это место могло бы создать кого-то, кто понимает меня даже больше, чем он. Кажется, миру нравится преодолевать трудности на моем пути!!»

Ее крик стал спусковым крючком.

Камидзё Тома и Отинус двинулись одновременно.

Это закончилось в один шаг.

Разразился вихрь разрушения.

Время остановилось.

Пространство сжалось.

Стандартные концепции времени и пространства больше не имели значения.

Копье главы Скандинавских богов называлось Гунгнир. Его рукоять была сделана из дерева ясеня, такого же, как мировое дерево. Его острый наконечник был сделан из золота, и он обладал огромной силой благодаря рунам, вырезанным Двергром для главного бога.

У него было несколько разных характеристик.

1. Копье предназначено для метания.

2. Копье всегда попадало в цель после броска.

3. Копье нельзя было сбить или уничтожить в полете.

4. Копье всегда возвращалось в руки своего владельца после попадания в цель.

Возвращение к своему владельцу казалось относительно важной способностью для снарядов. Например, копье Ку Чулин из кельтской мифологии не обладало этой способностью, и в конечном итоге он был убит, когда его собственное копье было брошено в него. Говорят, что такой способностью обладает и Мьёльнир Бога Молний Тора в скандинавской мифологии и Фрегарах Бога Света Луги в кельтской мифологии.

Возможно, характеристики этого оружия предназначались для того, чтобы сделать его "чудесным оружием, которое было разрешено использовать только особым богам, и которое не мог создать ни один человек".

И даже со всеми этими характеристиками, копье главы скандинавских богов имело еще одну характеристику, которая ставила его на шаг впереди оружия других богов.

5. Это копье уничтожает символы человеческой силы.

Это произошло из-за того, что Гунгнир сломал легендарный меч, которым владел отец героя Сигурда. При необходимости главный норвежский бог забирал силу у людей, подразумевая, что пришло их время умереть, и добавлял их души в армию богов.

Человек не может победить бога.

Удобство бога имело приоритет над всем в человеческом мире, и мир работал соответственно.

Никакая другая характеристика не ощущалась сильнее силы бога.

Вместо того, чтобы демонстрировать простую разрушительную силу, снося гору или испаряя море, он прямо указывал на превосходство бога.

Другими словами, как только копье оторвется от рук Отинус, мир разлетится на куски.

Время пришло в норму.

Камидзё снова почувствовал, как пространство вокруг него расширилось.

Когда копье было выпущено с колоссальной силой, "счастливый мир" разлетелся вдребезги, как будто само пространство разорвалось на части. Когда фрагмент мира сравнился с силой бушующей волны, он принял форму гигантского копья. Стены всех фаз раздавились, превратились в водоворот смертоносного оружия, напоминающего острые осколки стекла, и приблизились к своей жалкой цели, словно желая проглотить ее целиком.

Все вмиг разорвалось.

Показался черный лабиринт, исчерпавший все свои возможности.

Магический Бог Отинус обладала способностью творить, поэтому технически она ничего не разрушала. Возможно, это было изменение, вызванное добавлением в мир новой фазы. Тем не менее, довольно очевидно, что будет происходить перед глазами Камидзё. Это было то же самое, что называть полностью разрушенный роскошный дворец "грудой обломков". Несомненно, это был поток разрушения.

Удобство мира людей ничего не значило.

Уничтожение, осуществленное богом, имело приоритет.

Его величайшим эффектом было то, что любой сопротивляющийся человек, увидевший его, сдавался.

Это давало такое подавляющее чувство смирения, что даже опытный герой падал на колени, бросая вызов.

Скорее всего, никто не смог бы ускользнуть от этого копья при лобовой атаке. Независимо от того, какую форму защиты или уклонения они пытались предпринять, у них не было никакой надежды на выживание. Этой атаке был присвоен параметр "ни один человек не может ей противостоять". Если оно будет брошено в того, кто-то не покинул территорию человека, то тот будет уничтожен. Даже Фиамма, что Справа или Оллерус ничего не смогли бы сделать, столкнувшись с ним.

Обычный школьник не мог преодолеть это.

Даже с особой силой в правой руке он был бы разрублен прежде, чем смог бы ее использовать.

Тем не менее…

(Разве ты не слушала, Отинус?)

Камидзё Тома подумал про себя, молча глядя на конец гигантского копья, созданного жертвой целого мира.

(Я не особенный человек – обычно я могу проиграть профессиональному магу – я всего лишь ученик старшей школы.)

В момент броска копья лицо Отинус слегка исказилось.

Она, должно быть, увидела выражение лица мальчика.

Да.

Камидзё Тома слегка ухмыльнулся.

«Но прямо сейчас я могу победить тебя!!!!»

Действия, которые он предпринял, были довольно простыми.

Он крепко сжал правый кулак и всей массой своего тела вытянул его вперед.

Никто бы не смог угнаться за его ошеломляющей скоростью. Их тела падут на пол, прежде чем они смогли бы понадеяться проследить взглядом за кончиком копья.

Но накопленный опыт точно руководил его движения.

Он совершил безошибочную атаку, которая подействовала бы лишь на Магического Бога Отинус и никого другого.

Правый кулак Камидзё Томы поразил некую точку, до которой никто другой не смог бы добраться.

Его кулак достиг острого кончика Гунгнира.

В это мгновение все звуки исчезли из мира.

Добрый мир исчез, и все окрасилось в черный цвет.

Когда правый кулак Камидзё Томы ударил его, копье резко повернуло вверх.

Когда Отинус подняла руку, копье сложно перевернулось и начало лететь обратно к ее руке в черном пространстве.

Но оно так и не долетело до нее.

Копье раскололось в воздухе и полностью рассыпалось, прежде чем вернуться к Отинус, как бумеранг.

«…»

Кулак Камидзё сложно было назвать невредимым.

Средний и безымянный пальцы его якобы крепко сжатого кулака были скручены под явно странным углом.

Несмотря на это, мальчик улыбнулся.

В каком бы он ни был состоянии, он улыбнулся.

«Все… кончено…» – он чувствовал, что дело обстоит именно так. «Я... покончил с этим... Тебе не... сбежать от моей мечты...»

Отинус не смогла повернуть ситуацию к началу.

Ущерб, нанесенный ее разуму, приближался к своему пределу. Если она повторит битву еще раз, то будет уничтожена изнутри. И чем больше она повторяла драку, тем больше опыта накапливал Камидзё. Если она позволит ему снова бросить ей вызов, более опытный Камидзё снова ее победит. Как и у игрока в шутер, его опыт определяет, насколько серьезным было препятствие.

Вот почему она не могла сбежать.

Она могла лишь смотреть на ту простую реальность, которую потеряла.

«Ты…» – ошеломленно пробормотала Отинус.

Послышался звук дробящих что-то мелких трещин.

«Т и правда думаешь, что этого хватит, чтобы закончить все?»

Звук, вероятно, исходил из-за повязки на глазу на ее лице.

Даже глядя со стороны, Камидзё понял, что внутри что-то пульсирует.

«Гунгнир всего лишь направил мои силы на стопроцентный успех. Но магическое заклинание, которое Оллерус применил ко мне в самом конце, дало мне еще одну возможность как Магического Бога: 100% провал. Эта возможность означает, что все мои действия будут иметь неприятные последствия. Но если я знаю, что всегда буду терпеть неудачу, я могу добиться победы, всегда выбирая противоположное моей первой мысли… Даже без копья Магический Бог остается Магическим Богом!! Ничего еще не кончено!!!!!!»

«Возможно, нет…»

Камидзё почувствовал, как по спине пробежал холодок.

Он чувствовал, как что-то собирается в его покалеченном правом кулаке.

Разрушение или отрубание этого кулака, видимо, служило своего рода спусковым крючком. Он чувствовал кожей, что что-то вот-вот вырвется.

«Но я, скорее всего, тебя одолею».

«…!!»

Это отличалось от его прежней безосновательной уверенности.

В своем перехвате и уничтожении копья Камидзё Тома развенчал миф.

«Даже если я проиграю кому-то другому, я одержу победу над тобой. Наши характеристики больше не имеют значения, Отинус. Мой опыт превзошел определенный предел. Даже если бы мне завязали глаза, и я держал бы контроллер за спиной, я бы все равно не промахнулся».

«…………………………………………………………………………………………………………………………………………….Хорошо», – тихо пробормотала Отинус.

Мгновение спустя всю территорию заполнил звук разбивающегося стекла.

Копье света, казалось, пронзило ее спину и попало в центр груди.

Камидзё не знал подробностей. Он не знал, что это было секретное заклинание феи, которое Оллерус и Фиамма, что Справа создали вместе, чтобы напасть на нее.

Он не знал, как Магический Бог использовала это, чтобы дать ей отрицательные возможности ее силы.

«Ты поднялся так высоко только из-за моей неудачи как бога. В таком случае я исправлю эту ошибку здесь. Пора тебе узнать свое место и пасть ниц в глубинах земли, человек!!»

Трещины света распространялись от центра ее груди по всему телу.

И не только по телу.

После того, как атака копья все разнесла, осталось только черное пространство. Трещины, распространяющиеся от спины Отинус, разъедали весь этот мир. Странный символ, казалось, бесконечно распространялся. Он не походил ни на крылья, ни на цветок.

Распространилась ли ее сила на самые дальние уголки мира?

Был ли мир в конечном итоге частью ее?

Гунгнир был на территории положительных возможностей. Противоположная позиция была территорией отрицательных. Даже когда Камидзё Тома рассматривал эту другую возможность для Магического Бога, то лишь улыбнулся и сжал правый кулак.

И снова заговорил.

«Да, меня это устраивает».

«…Чего?»

«Груз у тебя на плечах не настолько легок, чтобы я мог убедить тебя словами. Теперь я окончательно это понял. Так что не будем сдерживаться. Меня не волнует, безнадежно это или адски. Было бы совсем не весело, если бы мы не выжали все до последней капли».

Это послужило спусковым крючком.

На самом деле мальчик понимал, что его слова приведут в ярость Магического Бога. Наверное.

И Отинус ответила.

Она была так зла, что он услышал клацающий звук ее клыка, прикусившего край губы.

Почувствовав вкус крови, Магический Бог начала действовать.

Отинус, или глава скандинавских богов, ставший источником имени, оставила после себя множество различных легенд как центр системы, составляющей мифологию. Этот бог не обязательно использовал только одно оружие, и были записи о том, что этот бог побеждал разных врагов разными способами.

И было одно оружие, специально связанное с Отинус, а не с Одином.

По-простому его называли арбалетом.

Никто не знал его настоящего названия, не говоря уже о том, как он был произведен. Это фантомное оружие оставило в текстах только описание своей устрашающей разрушительной силы. Этот символ бога-главы был слишком непонятным, чтобы его можно было назвать легендой, и по большей части был покрыт туманом времени.

Говорили, что арбалет мог одновременно стрелять десятью стрелами в форме веера.

Говорили, что стрельба из этого арбалета может уничтожить любую армию.

Было слышно, как весь мир издает странный скрип.

Камидзё слегка поднял глаза.

Он видел, как тревожный символ вырвался из спины Отинус и осветил весь черный мир, который он покрыл. Он услышал скрип, становившийся все больше.

В конце концов, мир стал ее арбалетом.

Как только Камидзё Тома понял это, с небесного купола наверху посыпались десять осколков разрушения.

Часть 8

С чем именно это можно было сравнить?

Возможно, сверхдлинный рейлган (да есть такая пушка), снаряд которого после вечного ускорения нацеливался на кого-то на поверхности планеты, используя прямые направляющие, тянущиеся от одного конца вселенной к другому.

Возможно, это оружие сингулярности, которое создавало разрушения, необъяснимые с точки зрения Ньютоновской физики, напрямую воздействуя на мельчайшие частицы, имеющие дело с массой и движением, такие как бозоны и частицы Хиггса.

По всей видимости, выражать это словами было бессмысленно.

Даже если собрать все, что можно выразить словами, этот арбалет вряд ли удастся объяснить.

Он просто выстрелил.

«…!!!???»

Камидзё Тома отпрыгнул в сторону изо всех сил.

…Первый выстрел пришелся вертикально с небес.

Он обладал разрушительной силой, необходимой для того, чтобы легко стереть с лица земли одну или две планеты, но он не мог создать ничего похожего на кратер. Это ничем не отличалось от винтовочной пули, выпущенной с начальной скоростью снайперской винтовки, пробившей стекло, но не разбив его. Стрела была выпущена с такой огромной скоростью, что пронзила черную как смоль землю, не дожидаясь распространения удара.

Несмотря на это, Камидзё удалось увернуться.

Расстояние до Отинус было довольно близко, но все же далеко. Это было похоже на бесконечную стену.

…Второй выстрел, казалось, проскользил по земле, поскольку он был произведен сзади него и по диагонали влево.

Камидзё присел, и стрела прошла над его головой, проходя по всему миру. Его траектория была слегка наклонена вниз, и в этом выкрашенном в черный цвет мире образовалась гигантская долина.

Отинус не сдвинулась с места.

Она и Камидзё не должны были особо отличаться. Оба они вкладывали все свои силы в победу над противником.

…Третий и четвертый выстрелы прорвались сквозь землю.

Они нанесли удар в нескольких метрах по обе стороны от Камидзё. Это была ловушка. Если он опрометчиво сделает хоть шаг, чтобы уклониться, то его тело станет фаршем неплохого качества.

Чем больше ненужных действий он предпримет, тем дальше будет от победы.

Он обострил свои чувства, как игла, и представил себя вытягивающимся вперед и пронзающим Отинус этой иглой.

…Пятый выстрел вырвался прямо перед ним.

Его движения влево и вправо уже были заблокированы, и теперь Отинус выстрелила в лоб. Камидзё впервые взмахнул правой рукой. Но не для прямого удара, для разрушения. Он поднял руку снизу, провел рукой по поверхности стрелы и направил ее вверх.

А затем побежал прямо вперед.

Его страх и корысть угрожали поколебать это простое действие.

…Шестой и седьмой выстрелы пронеслись над плечами Отинус.

Две стрелы были выпущены из-за ее спины, и сейчас столкнуться в воздухе, прежде чем достигнут его. С огроменным шумом взрыва траектории двух стрел сложным образом изменились. Мальчик уклонился от одной, повернув верхнюю часть тела, а затем перепрыгнул через другую большим прыжком.

Бессмысленно увлекаться уклонением.

На своем пути он постоянно колебался, но использовал силу воли, чтобы отчаянно бежать дальше.

…Восьмой выстрел преодолел ограничения третьего измерения.

Камидзё почувствовал на спине искру, подобную статическому электричеству, и тут же повернул голову набок изо всех сил. Мгновение спустя пространство внезапно раскололось, и стрела атаковала мир.

Он сосредоточился на своей траектории.

В его голове возникла отчетливая тропа к Отинус, длиной в несколько метров.

…Девятый выстрел проигнорировал концепцию чисел.

Падающие сверху стрелы окрашивали ночное небо, как фейерверк, и сверкали, как звезды, покрывающие небеса. Каждая из них была смертельной, но Камидзё ни на миг не застыл на месте. Независимо от того, как лился проливной дождь, всегда оставалось безопасное место, чтобы пройти.

Он собирался сблизиться с ней.

Он впился взглядом в лицо Отинус и сжал правый кулак сильнее, чем раньше.

… И десятый выстрел…

(Я могу сблизиться с ней.)

Камидзё стиснул зубы.

Он резко сорвался с места.

(Я доберусь до нее во что бы то ни стало!! Неважно, откуда выстрелит последняя стрела! Я могу ударить ее после уклонения или ударить до того, как она выпустит стрелу. В любом случае, я закончу все это здесь!!)

«Отинус!!»

В тот момент, когда он закричал, он был уверен в своей победе.

Он вообще перестал думать о десятом выстреле. Вот почему он пришел к мысли положить этому конец прежде, чем она успеет выстрелить.

Но его ошибка была понятна.

Последний выстрел был нанесен прямо из-за спины Магического Бога Отинус.

И она не двинулась ни на шаг.

Другими словами, стрела без колебаний пронзила Отинус.

Последняя стрела пробила все тело девушки и полетела в Камидзё из слепого пятна прямо перед ним.

«…Ах».

Время остановилось.

Он действовал слишком медленно, чтобы отреагировать.

К тому времени, когда он услышал глухой звук, последняя стрела уже пронзила его грудь и точно нацелилась на сердце.

Она сделала не что иное, как пронзила и сломила его.

В момент удара тело Камидзё Томы раздавилось от груди вниз. Пока его сердце продолжало биться в воздухе, острие стрелы поймало его и поразило самые дальние уголки этого мира.

На этом месте остались лишь руки, плечи и голова мальчика.

На таком уровне это можно было назвать лишь его останками.

"Тело" Камидзё как минимум два раза перекрутилось в воздухе, и затем Отинус поймала его одной рукой.

Предположительно, она получила точно такие же повреждения, но на ее гладкой коже не осталось ни единой царапины. Она действительно получила урон, но раны тут же зажили сами собой, что выглядело, словно наблюдение за разрушением желатина в обратной съемке.

Отинус заговорила с холодным светом в ее единственном глазу.

«Все кончено».

«…Черт возьми. Может быть и так».

Камидзё проигрывал снова и снова и использовал эти потери, чтобы проанализировать боевые схемы Отинус. Вот почему он мог сражаться с этим Магическим Богом. Однако это относилось к Отинус лишь когда она орудовала копьем. Относилось к Отинус с ее положительными возможностями. Он не смог точно следовать ее действиям, когда она открыла негативные возможности, используя заклинание феи. Вот почему он совершил ошибку в самом конце.

Он больше не чувствовал боли. Его органы были разрушены, и даже его сердце поглотила такая же участь. Было странно, что он вообще был в сознании. Он слышал жестокие слухи о том, что головы преступников могут моргать даже после того, как их обезглавили на гильотине, или люди жалуются свидетелям после того, как их разорвало на части поездом. Однако он никогда не предполагал, что однажды он сам это испытает.

Это было просто ошибкой, пока кровь не покинула его голову.

Это была небольшая иллюзия, пока смерть не настигла его.

«В любом случае, у меня, наверное, никогда и не было шансов на победу».

«Ты осознал это немного поздновато».

«Без твоей помощи победа, ради которой я рискнул, была бы не достижима».

«…»

Да.

Целью Камидзё Томы было не отомстить ей за то, что она отняла у него его мир. И при этом это не было избиением Отинус и доказательством того, что он был сильнее Магического Бога.

Если бы он убил ее, то ничего бы не добился.

Это оставило бы его с безрадостным будущим одиночества в этом черном как смоль мире.

Разрушитель Иллюзий был ориентиром для мира, поэтому он мог все восстановить.

Но он не мог открыть дверь в мир надежд.

Отинус слегка прищурилась.

«Если ты знал это, почему ты бросил мне вызов?»

«Я думал, что смогу поговорить с тобой». Мальчик вяло шевелил губами, держа ее за руку. «Я не имел ни малейшего понятия, как это сделать, так что смертельный бой был единственным выходом. Но... просто беготня ничего не решила бы. Я хотел, чтобы мои слова достигли тебя и привели в действие, и я думал, что мой единственный выход – это твердо стоять перед тобой, несмотря на опасность».

«Но теперь тебе ничего не осталось. Ты проиграл. Мир, которого ты желаешь, больше никогда не появится».

«…Это хорошо».

Камидзё теперь даже не моргал.

Казалось, он постепенно теряет силу, необходимую для придания лицу какого-либо выражения.

«Это было моим личным эгоистическим желанием. Неудача не огорчит никого, кроме меня… Так что все в порядке. Мир не потерпел поражение. Об этой потере никто не узнает. В этом месте нет преступлений, долгов или разбитых сердец. Люди, которых я хотел защитить, не будут плакать».

В конце концов, чего на самом деле хотел этот мальчик?

Скорее всего, даже Камидзё Тома не знал об этом.

Его загоняли в угол нелепые ситуации, весь мир действовал так, как будто он их предал, и его существование даже отошло на второй план. Он отказался от варианта, в котором содержались только умиротворение и улыбки, и он тосковал по своему изначальному миру, несмотря на то, что знал, что это неправильно.

Неужели он действительно хотел его уничтожить?

Неужели он действительно хотел защитить его?

Было бы странно, если бы он мог спокойно об этом думать. Это мог сделать только бессердечный человек, который смотрел на мир холодными глазами. Это было потому, что он так сильно заботился обо всем этом, что он хотел защитить это, хотя не мог, хотел вернуть это, хотел посмотреть, как оно уходит, хотел отказаться от этого и хотел сделать это когда-то своим, не более.

Все это было противоречиво, и маленькая человеческая голова больше не могла найти ответа.

Его мысли были в таком беспорядке, что он мог только вырваться на бой.

Возможно, он хотел, чтобы кто-то дал ему ответ.

Этим ответом можно было спасти весь мир.

Этот ответ мог привести к его собственной смерти.

«…Могу я попросить кое о чем?»

«У меня нет причин исполнять твое желание».

«Ты совершенно нетерпима, как для бога», – сказал Камидзё вялыми губами.

Отинус ожидала, что он попросит счастья у жителей мира, который он любит.

Но она ошибалась.

Вот что он сказал:

«Используй ее с пользой».

«…?»

«Моя правая рука. Я мог использовать ее только для драк, но ты точно должны знать, как ее использовать. Ты можешь использовать ее как ориентир для мира, о котором упоминал Оллерус».

«Я уже сказал тебе, что у меня нет причин исполнять твое желание. Битва окончена, и ты скоро умрешь. Никто не будет хвалить тебя, если я создам для тебя эгоистичный миниатюрный мир, так что в этом нет смысла».

«Я не это имел в виду», – Камидзё медленно покачал головой, в то время как Отинус все еще держала его. «Битва окончена, все в порядке. Используйте ее и верни свой мир. Верни свою первую надежду».

«…»

«Как ты думаешь, в этом нет необходимости, потому что ты можешь создать идентичный мир с нуля? Думаешь, что это то же самое, что вернуться в свой первоначальный мир, потому что никто не заметит разницы?… Это неправильно, Отинус. Даже если никто другой не знает, а мир полон улыбок, это будет не что иное, как трагедия, если ты видишь разницу».

Он говорил так, как будто знал, о чем говорит.

Этот великий преступник продолжал проявлять эгоизм даже после того, как сопоставил счастье всего человечества со своей собственной жизнью. Вот почему он мог сказать это.

Отинус преподносила ее первую и вторую надежды. Вернется ли она в свой первоначальный мир или создаст следующий мир? Даже если результат был таким же, процесс отличался. Как разница меж натуральным алмазом, и искусственным. Эта крошечная разница постоянно вызывала у нее то же чувство отчужденности, которое Камидзё Тома испытывал, когда оставался за пределами этого мира, наполненного покоем и улыбками.

Отинус стала победителем этой эпохи.

И в отличие от Камидзё, ее эгоизм принесет счастье в более позднюю эпоху. Даже если она была создана ее собственными произвольными суждениями и действиями, фактический результат лежал перед глазами мальчика: бог. Он видел, что она ведет себя достаточно идеально, чтобы называться таковой.

Он смог говорить лишь после того, как смирился со смертью, смыл все свои сожаления и снова внимательно посмотрел на нее.

Если он оставит все ей, мир будет жить прекрасно.

Вскоре он умрет. Его эгоизм исчезнет из мира.

И снова…

«Я бросаю тебе вызов, Отинус».

Проигравший тихо заговорил.

Как ни странно, их положение напоминало Мимира, даровавшего мудрость главному норвежскому богу. Даже после того, как он был обезглавлен из-за козней богов и гигантов, Мимир продолжал давать советы главному богу, будучи его другом.

Более восьмидесяти процентов этого тела уже разнес по округе ветер, и он даже потерял сердце, но правая рука мальчика медленно двигалась, как сломанная заводная игрушка. Он протянул руку Отинус, которая все еще держала то, что осталось от его тела.

Похоже, он пытался погладить ее по щеке.

Или, возможно, несмотря на то, что он проиграл, он большим пальцем вытирал детские слезы.

И все же бессердечному победителю не стоило утирать слезы.

Не должно было быть ничего, кроме грязных пятен крови.

«Будь эгоистична, если хочешь. Забудь о добре и зле. Неважно, каковы твои причины. Может, что-то тебя бесит, может, что-то раздражает. Просто веди себя так, как хочешь. Ты уже показала мне, что это вызовет у всех улыбку. Так что делай, как хочешь… Чем ты хотела заняться с самого начала? Если ты не воплотишь это в жизнь, то станешь такой же, как я: жалким потерянным ребенком, раздавленным счастливым миром».

Это все.

Рука Камидзё Томы опустилась, и его веки перестали двигаться.

«…»

Магический Бог Отинус стояла одна-единственная в кромешной тьме мира.

Мальчик, которого она держала своей тонкой рукой, больше не разговаривал. Возможно, в его голове осталась кровь, но у него не было достаточно сил, чтобы думать. Он потерял большую часть своих органов, включая сердце, поэтому было правильным считать его мертвым. Несколько клеток могли еще функционировать, но мальчику конец. Это была правда.

Вскоре сила Разрушителя Иллюзий перейдет во что-то другое.

Это может быть человек или предмет. Если она уберет из мира всю материю, эта сила может перейти на саму Отинус. Это ничем не отличалось от игры старой девы против соперника, у которого была только одна карта. Даже если вы знали, что эта карта была джокером, вы должны были ее взять.

Она победила.

Она похоронила своего последнего врага.

Никто больше не встанет у нее на пути.

Тем не менее…

«О», – пробормотала Отинус в этом одиноком мире.

Если бы она хотела в мир жизни, она могла щелкнуть пальцами и создать мир умиротворения и улыбок, но при этом оставалась одна.

Это была самая глубокая часть ада, которого Камидзё Тома боялся больше всего.

В обмен на собственное поражение он напомнил Отинус, кем она является.

Ее не интересовало то, что она могла создать.

Она должна была вернуться в свой первоначальный мир, несмотря ни на что.

Но что заставило ее так думать?

Где она спрятала то, что изначально хотела сделать?

Например, было время, когда она желала кое-чего неизменяемого, когда она видела кучу ранений, исчезнувших за ночь.

Например, было время, когда она думала о справедливости и доброте в мире, где не было ничего, кроме раздражающих улыбок.

Например, было время, когда она достигла этого явного противостояния между двумя единственными людьми в искаженном мире.

Возвращение в свой первоначальный мир было средством для достижения цели, а не самоцелью. Почему она хотела вернуться? Чего она думала добиться этой победой? Как же она обнаружила ответ?

Кто-то когда-то шел по этому же пути.

Вот почему этот мальчик говорил так, словно знал, о чем говорит.

Когда она подумала об этом, это показалось ей довольно очевидным.

Отинус собственными руками создавала этот ад.

«Я хотела, чтобы он понял?» – она говорила медленно, как будто выдыхала. «Хотела ли я встретить кого-нибудь, кто меня понимает?»

Это отличается от ее отношений с Оллерусом. Он обладал той же силой, но был лишь врагом.

Это отличается от ее отношений с GREMLIN. У них просто были схожие цели, и их сковывал страх.

Ей неинтересна улыбающаяся группа, которая объединилась в страхе перед ее великой силой, такой как международная коалиция.

В этом мире, который был лишь на капельку не таким, ей нужен был кто-то, кто понял бы эти раны отчуждения и помог бы успокоить ее.

Она не нашла такого человека в изменившемся мире, поэтому она надеялась на такого человека в своем первоначальном мире.

Она хотела вернуться туда несмотря ни на что. Это было то же самое, что потерянный путешественник в далекой стране с иностранным языком, желающий вернуться на свою родину. Она верила, что найдет там тепло, когда приедет.

Но…

«Было ли там что-нибудь подобное?»

Отинус попыталась вспомнить ту далекую эпоху.

Возможно, она испытывала трудности из-за толстой стены времени. Или, возможно, потому, что ей нужно было вспомнить боль, чтобы найти ответ.

Куда бы она ни пошла, она была тираном, которого боялись, постоянно сеющим смерть и насилие.

Даже в бесконечно прославленных книгах по истории, написанных победителями, она была настолько ужасной, что была известна как бог войны и другими подобными титулами.

Так…

«Был ли действительно кто-то, кто мог бы легко понять меня в моем первоначальном мире?»

У нее не было ответа на этот вопрос.

Мальчик, которого она держала, уже перестал делать что-либо.

И все же, возможно, это было то, чего она хотела получить, даже если это означало уничтожение нынешнего мира.

Она отправилась в вечное путешествие в поисках возможности получить его, но разрушила его собственными руками.

Вот почему она была одна.

Это было неизбежно.

У этого мальчика не было ни детального плана, ни шанса на победу.

Но этот совершенно точно мальчик вызвал у нее чувство утраты.

Другими словами...

«Это было… поистине жестоко».

Она держала ориентир в правой руке, необходимый для восстановления мира. Она обладала силой и знаниями Магического Бога, необходимыми для ее эффективного использования.

Ей нужно было только махнуть рукой.

Шансы на успех снизились до 50/50, но она все еще имела право принять вызов.

Однако, хотя они оба использовали термин "изначальный мир", мир в сознании Камидзё Томы и  в сознании Отинус, немного различались.

Даже если разница была настолько незначительной, что никто в мире не заметил бы этого, она ужасно мучилась.

Она должна была принять решение.

В каком мире она воспользуется этим единственным шансом?

Ее собственный мир?

Или мир Камидзё Томы?

Она могла выбрать только одно.

Слова мальчика воспроизводились в глубине ее сознания.

Он сказал следующее:

Чего ты хотела в самом начале?

Это решило для нее все.

Возвращение в свой первоначальный мир было только средством для достижения цели.

Что, если она не сможет его найти, даже если будет рыться в каждом укромном уголке первоначального мира, в котором она родилась и выросла?

Что, если бы он действительно существовал в первоначальном мире, в котором родился и вырос какой-то мальчик?

Ее варианты сузились до одного.