Онлайн чтение книги И даже на пороге смерти подонок думал, что я Белый Лотос Even Until Death, the Scum Gong Thought I Was a White Lotus
И даже на пороге смерти подонок думал, что я Белый Лотос Глава 10

Глава 10. В девятнадцать лет ты отвергнут, в двадцать два – ты идеал.

Бо Цинь понял, что Сё Му, имея теперь лишь опыт воспоминаний девятнадцатилетнего себя, влюбился в человека, когда-то причинившего ему боль.

В этот самый момент неподвижно лежавший Тан Тао воспылал надеждой. Его взгляд, направленный на спину юноши, практически искрился.

Неужели Сё Му готов его простить?

Девятнадцатилетний юноша оказался еще более наивным, чем думал мужчина.

«Ты действительно... не слышишь голоса разума, - снисходительно окинул с ног до голову Сё Му его собеседник, ухмыляясь, - но так даже лучше».

Бо Цинь выпрямился. Разве такой Сё Му совсем ему не нравился?

Не то, чтобы не нравился. Просто, когда молодой человек был рядом с ним, уговорить его так просто не удавалось.

[Динь! Симпатия Бо Циня: 70].

Мужчина пнул лежащего на земле человека: «А ты хорошо его выдрессировал».

Тан Тао прекрасно понимал, о чем говорит Бо Цинь, как и последний не менее хорошо знал, что думает друг его детства. Сейчас изображать глубокую привязанность рановато.

Так грустно, что эти люди, однажды совершив ошибку, продолжали наступать на те же грабли.

Разблокировав замок отпечатком пальца, Бо Цинь открыл дверь и первым вышел из помещения. Позади него копошился во вздохом Сё Му, который и сам поднимался с пола, и Тан Тао пытался поднять.

«И пускай я восстановил лишь самую малость своих воспоминаний, но не перестану верить, что в тот раз тобой двигали не истинные намерения так поступить. Как человек ты мягкий, всегда хорошо ко мне относишься. Ты определенно не мог бы сделать что-то подобное».

Юноша ненадолго остановился и продолжил: «К тому же, разве мы не договорились провести вместе всю жизнь?».

Самоотверженно Сё Му помогал снять вину со своего возлюбленного. И Тан Тао непоколебимо смотрел на взволнованного молодого человека воспаленными, но полными нежности глазами.

Окруженный атмосферой любви, Сё Му придерживал тело мужчины, усадив того на диван. И затем мысленно поинтересовался у системы:

[Система, у меня еще не появился ангельский нимб над головой? Я сам себя тронул этими словами].

Система, мельком глянув на парня, честно ответила: [Нет].

Тан Тао отдыхал в холле отеля до тех пор, пока действие наркотиков не прошло. Все это время его маленький возлюбленный постоянно находился рядом. И вопреки тому, что в теле мужчина все еще ощущал некоторую скованность, а потому не мог двигаться, никогда прежде он не испытывал столько теплых чувств к Сё Му.

Вот она, несомненно, самая прекрасная возможность.

Ни на минуту Тан Тао не покидало опасение, что как только Сё Му вспомнит прошлое, то снова возненавидит мужчину и станет того избегать. И чем больше доверия он видел в глазах юноши, пока они смотрели друг на друга, чем лучше относился последний к нему, тем сильнее становилось беспокойство в сердце Тан Тао.

Все происходящее напоминало чудесный сон*. В любой момент легкий порыв ветерка мог бы разрушить эту мечту, без особых усилий.

(*镜花水月 (jìng huā shuǐ yuè), в оригинале с кит. цветы в зеркале, луна в воде; на русский: мираж, иллюзия, нечто призрачное, нереальное).

Однако услышанное только что, перевернуло представление мужчины о мире и об отношениях с Сё Му.

«Ты, - человек с трудом поднялся с места. И почти сразу же замер. Глаза на его изящно красивом лице смотрели на юношу взглядом, полным надежды. Возможно, этого момента он ждал всю жизнь. – Ты вспомнил тот вечер, но все еще хочешь быть со мной? Вместе?».

«Возможно, я вспомнил не все, Тан Тао, - ответил ему молодой человек, - но я верю, что ты действительно действовал не из личных побуждений».

В серьезном виде говорящего сохранялась доля некоторой юношеской наивности, когда он продолжал: «Больше не хочу думать об этом. Просто давай проживем эту жизнь вместе, ладно?».

Эти слова, прозвучавшие как клятва, заставили мужчина протянуть к нему напряженные руки. Тан Тао не сдержался, заключил парня в свои объятия, поскольку был благодарен судьбе за все произошедшее, но в особенности за Сё Му.

«Дорогой, я обещаю тебе. Я буду хорошо защищать тебя все время».

Что касается пропавших воспоминаний молодого человека, на этот счет Тан Тао не решился делать каких-либо замечаний, предпочитая отмалчиваться.

Прошлое Сё Му подобно мине, пока ее не коснулись, она никогда не взорвется.

И Бо Цинь полон решимости как можно скорее запустить этот опасный процесс.

Мужчине нужно лишь приложить немного больше усилий, чтобы прибыльный бизнес Тан Тао пошел ко дну. Тогда, лишив клан старого друга поддержки, он добьется того, чтобы соперник оказался в бедственном положении.

До настоящего времени Тан Тао слепо полагал, что нынешнего положения смог достичь лишь благодаря собственным усилия, как вдруг открылась реальность. Мужчина наконец осознал, Бо Циню достаточно щелкнуть пальцами, чтобы друг его детства пал, навсегда превратившись в раба чужих желаний.

Бо Цинь намеренно этого не делал, а лишь игрался с другим человеком, словно бы запускал воздушного змея: то натягивал нить, то слегка ослаблял ее, наблюдая за безрезультатными попытками бывшего товарища вырваться на свободу.

Но очень скоро Тан Тао это надоело.

Сейчас ему вряд ли удастся сохранить даже минимальное достоинство. Ведь по сути, каждый в их общем кругу знал, что Тан Тао перешел дорогу одному человеку. И если раньше все знакомые старались поддерживать отношения с мужчиной, не скрывая своей лести, то теперь сторонились его, как чумного.

Впрочем, Тан Тао плевать было на мнение окружающих, равно как и их отношение к мужчине. А вот что действительно угнетало, так это отношение старика к делу. Еще двадцать лет назад он сделал вазэктомию, а чуть позже пригласил в семью этого четырнадцатилетнего ублюдка**.

(** бастард – внебрачный сын; в контексте и переносное, и прямое значение играют особую роль, т.к. характеризуют отношение Тан Тао к сопернику).

И Тан Тао прекрасно понял этой тонкий намек: старика намеревался тайком заменить Тан Тао младшим сыном.

Пускай до конца еще неясно, изначально ли эта идея принадлежала отцу или Бо Цинь ему подсказал, одно оставалось неизменным – пока глава семьи занимает свой высокий пост, у Тан Тао нет даже крошечного шанса перевернуть страницу истории и начать все заново.

В последние дни никто не предлагал работу Тан Тао, отчего тот ощущал себя ненужным, словно бы истек его срок годности. В кругу деловых людей его имя перестало существовать.

Для человека, с рождения окруженного вниманием толпы, такие чувства были страшнее всякой пытки. Они были ужасны до такой степени, что даже идеальная маска мягкости и заботы уже не могла их скрыть.

«Тан Тао, ты не ел уже целый день. Я сварил для тебя суп, выпей хотя бы немного, ладно», - донесся с порога нерешительный голос юноши.

Сё Му искренне беспокоился о своем возлюбленном и пытался разделить его тяжкое бремя, просто не знал как. Молодой человек мог только стараться проявляться заботу о здоровье Тан Тао и не более того.

«Я сказал, что хочу немного побыть один, разве ты не слышал!».

На обычно столь радушном лице мужчины появились признаки раздражения. Он с силой швырнул пепельницу на пол, и та с треском разлетелась на кусочки.

Сё Му испугался. Не понимая, что он сделал не так, парень наблюдал за всем происходящим в оцепенении.

«Я…Я беспокоился о твоем здоровье и…».

«Опять грибной суп?».

Тан Тао понимал, если не следовало выходить из себя, но стоило только вспомнить все эти грибные супы, которые он пил последние несколько дней, как разрушительный гнев в его душе уже нельзя было унять.

«Я думал, ты любишь грибы, так что…», - робко отвечал Сё Му.

«Да кому, бл..ь, могут нравиться грибы?!!».

Одним резким движением мужчина смахнул со стола целый ворох документов. Бумаги, папки, - все с громким шлепком упало на пол. Он тяжело дышал, глаза налились кровью. Тан Тао старался выместить на окружавших его предметах всю злобу, накопившуюся в нем за минувшие несколько суток.

Горькая дыня, кофе без сахара, грибной суп, их чертовски любил Бо Цинь.

Тан Тао раздавлен проблемами по работе, а в этот момент его любовник, пытаясь казаться кротким и послушным, готовил еду, варил супы, покупал одежду для мужчины, - но все это соответствовало предпочтениям другого.

Иногда в голове Тан Тао закрадывалась мысли, что не он нравится юноше, а лишь тот призрачный образ из сна, фантом из воспоминаний о Бо Цине.

Горькая дыня, кофе без сахара, грибной суп, напоминание о том, что Сё Му принимает своего возлюбленного за иного человека.

Случись это немного раньше, мужчина выдержал бы, продолжил бы уговаривать юношу, потихоньку обхаживать его. Однако сейчас над плечи Тан Тао упал тяжкий груз стресса, он заглушал все мысли о чувствах к юноше.

Что уже говорить, Тан Тао использовал парня как мишень для собственного гнева.

С того момента, как Сё Му привезли из больницы сюда, в дом мужчины, последний регулярно носил на себе маску теплоты и заботы по отношению к юноше. А сегодня он впервые увидел истинного Тан Тао.

Перемены пугали.

«Тан Тао...».

Юноша никак не мог взять в толк, почему возлюбленный вдруг стал таким ужасным. Очевидно же, что Сё Му хотел лишь проявить заботу к нему.

«Убирайся!», - нетерпеливо воскликнул мужчина, подняв голову. Взгляд будто заволокло чувством ненависти, и он не сводил его с покрасневших глаз Сё Му. Тан Тао шумно вбирал в себя воздух, выдыхая почти клубы пара. За мгновение его сердце объяло сильное чувство ярости.

«Я просто хотел помочь тебе», - упрямо стоял на своем Сё Му, не двигаясь с места.

«Помочь? Мне? Отлично. Ты хоть что-то понимаешь в этих бумажках? Или знаешь, как устроена внутренняя работа фондового рынка? Знаешь ли ты, как быстро конвертировать большую сумму денег?».

Тан Тао прекрасно понимал, что не должен так себя вести, но один вид растерянного и вместе с тем обиженного взгляда парня выводил его из себя. Мужчина разом выплеснул все наружу:

«Если ты ничего не понимаешь в этом, то оставь меня в покое!».

Возлюбленный Тан Тао, зависимый от тепла мужчины, постоянно сдерживавший свои эмоции, оказался окончательно повержен пренебрежительным тоном собеседника. Слезы ручьями полились по его лицу, - кап-кап, - падали они на пол. Сознание Сё Му застыло в возрасте девятнадцати лет, его избаловали хорошим отношением с тех пор, как он выписался из больницы. И как он мог терпеть такие слова от прежде нежного и мягкого любовника?

Однако Тан Тао наблюдал за юношей слегка разочарованным взглядом, ведь молодой человек только и умел, что лить слезы, столкнувшись с неприятностями.

Сё Му, которого знал мужчина, что бы ни случилось, всегда быстро брал себя в руки. Тот Сё Му помогал Бо Циню решать любые неотложные дела. Вне всяких сомнений, он был лучшим секретарем, самым преданным работником. Не зная, что стоит за этим, Тан Тао всякий раз украдкой поглядывал на юношу. И чем чаще видел его в работе, тем больше становился одержим им.

Наконец, не в силах сопротивляться, мужчина сделал первый шаг навстречу Сё Му. А когда тот потерял память и остался без поддержки, привел к себе домой.

«Ты действительно не похож на того Сё Му, которого я знал».

Для молодого человека подобные слова оказались самыми болезненными: Тан Тао окончательно отверг девятнадцатилетнего любовника, хотя до этого всячески баловал вниманием, пытаясь держать ситуацию под контролем***.

(*** в англ. переводе «in the palm of your hand»).

Глаза Сё Му окончательно покраснели. Он изо всех сил старался сдержать слезы и не могу. Печальным голосом, всхлипывая, он спросил: «Тебе нравился двадцатидвухлетний я, не так ли?».

Тогда его собеседниц с силой ударил кулаком по столу: «Да! Мне нравился тот секретарь, который прекрасно справлялся с любыми проблемами. Так что заткнись. И не надо больше готовить мне эту горькую дыню и грибной суп, ясно?».

Не сводя с лица Тан Тао напряженного взгляда, юноша наконец не выдержался и выбежал в слезах из кабинета. А мужчина, с усталым видом посмотрев вслед удаляющемуся парню, только провел пальцами по своим бровями.

Наверное, было бы лучше, если бы Тан Тао понравился двадцатидвухлетнему Сё Му?

Юноша покинул дома Тан Тао и полня плутал незнакомыми улицами. В конечном счете ноги сами его привели к зданию больницы, в которой он очнулся недавно.

Сё Му нашел кабинет своего лечащего врача и зашел к тому:

«Доктор, - обратился парень, подняв на доктора покрасневшие и немного опухшие глаза, - я хотел бы восстановить все свои воспоминания».