Онлайн чтение книги И даже на пороге смерти подонок думал, что я Белый Лотос Even Until Death, the Scum Gong Thought I Was a White Lotus
И даже на пороге смерти подонок думал, что я Белый Лотос Глава 29

Глава 29 Прыгай, прыгай!

Предупреждение: содержатся сцены самоубийства

---

Человек, который ему нравился во всех своих проявлениях, оказался фальшивкой.

Юноша сидел на перилах. Суровый вечерний ветер бил его по лицу.

«Сяо Му, не принимай все так близко к сердцу. Если тебе есть, что сказать, давай спокойно это обсудим…», - руки мужчины дрогнули, когда он протянул ладонь, осторожно двигаясь в сторону собеседника. Но тот наклонился корпусом вперед, и от этого незначительно действия Бо Циня прошибло на холодный пот. В ужасе он был почти не в состоянии издать ни звука. Он еще долго немо открывал и закрывал рот, прежде чем, умоляя, хриплым тоном произнес:

«Не надо, не двигайся. Будь умницей, Сяо Му, не двигайся и позволь мне спустить тебя вниз, ты же послушный мальчик…».

Молодой человек резко обернулся и отпустил руки, сидя на перилах без опоры, но парень даже не посмотрел на Бо Циня, чтобы прошептать:

«Не подходи».

Ветер донес голос Сё Му до уха мужчины, тот напрягся: «Как скажешь. Я не буду подходить…».

«Мне очень нравится Бо Цинь… - но казалось, что молодой человек его не слышит. Он опустил взгляд, посмотрел на экран мобильного телефона в своей руке и пробормотал, - Бо Цинь был хорошим человеком. Тем, кем я восхищался и восхищаюсь до сих пор. Более того, тем, кому я готов поклоняться, как Богу».

«Богу…», - повторил во второй раз парень. Вспомнив прошлое, красивое лицо любимого директора Бо, он вдруг разразился саркастическим смехом, и слезы потекли из его глаз.

Вспомнив о прошлом, о красивом лице своего любимого Бо Циня, он впервые разразился саркастическим смехом. Когда он смеялся, из его глаз потекли слезы. Парень хохотал так сильно, что его тело раскачивалось вперед-назад, и казалось, что в следующий момент он может упасть.

Бо Цинь застыл на месте и пристально наблюдал за бывшим возлюбленным, пока тот не перестал смеяться и не замер тоже. Тогда уголки рта Сё Му внезапно опустились:

«Бог…ну не смешно ли? Человек, которого я уважал и любил с первых дней нашего знакомства, оказался лишь моей фантазией».

Воспаленные глаза безостановочно смотрели на луну, повисшую в небе.

«Нежный, добрый, внимательный…Я тщательно оберегал этот образ возлюбленного, думал, что… Мне так повезло…такой хороший человек действительно захотел быть со мной…Я много работала, чтобы стать тем, кто ему понравится. Даже если я не умел много пить, я делал это ради него. Научился готовить, чтобы радовать его три раза в день, научился делать массаж висков, а в итоге...Все оказалось ложью…».

Он снова засмеялся. Снова слезы покатились по овалу его лица: «Раз мой возлюбленный был ненастоящим с самого начала, тогда какой смысл во всем этом? Во всем, что я пережил и выстрадал?».

«Сяо Му. Сяо Му, послушай меня..., - мужчина с трудом смог выдавить из себя эти слова, но голос его был несколько смущенным, - я настоящий, даже если в чем-то и притворялся, я действительно люблю тебя! Ведь мы все еще можем быть счастливы вместе, верно?».

«Счастливы вместе… - повторил его слова юноша в некотором замешательстве, - счастливы вместе…».

«Да, да!», - словно ухватившись за последнюю ниточку, мужчина кивал, его глаза пылали надеждой, он опять протянул руку к Сё Му. Голос невольно дрогнул, пытаясь выдать прежние нотки нежности: «Если ты спустишься, если будешь послушным, я дам тебе все, что ты захочешь. Только живи, Сяо Му».

Сё Му посмотрел на него: «Ты дашь мне все, что я захочу?».

В страхе, мужчина почти задохнулся от страха: что, если он хотя бы на секунду помедлит с ответом и больше не увидит никогда своего Сяо Му?

«Все, что я захочу...». И тут глаза юноши засияли прежним светом, он показал свою мечтательную улыбку:

«Я хотел бы никогда не встречаться с Бо Цинем, никогда не видеть его, не слышать, никогда не любить… Тогда…Вот тогда я был бы счастлив».

Глаза его собеседника покраснели, он опустился с тяжелым чувством на колено и сказал:

«Обещаю».

Казалось, что в тот момент его сердце ранили ножом несколько раз и изорвали на мелкие клочки. Боль пронзила его такая острая, что вся плоть затряслась, а кожа покралась мурашками. Но даже в этом положении Бо Цинь держал спину прямо, сжимая губы в улыбке:

«Обещаю тебе, Сяо Му, в будущем я больше никогда не появлюсь в твоей жизни. Ты не увидишь меня, не услышишь обо мне, я могу это сделать, я могу…Только пожалуйста, спустись».

Во взгляде юного собеседника застыло некоторое смущение:

«Но я же все равно буду думать о тебе». И холодные кончики пальцев медленно коснулись груди у самого сердца: «Вот, отчего по-настоящему больно».

Они посмотрели друг на друга, тогда Сё Му добавил: «Даже если я тебя не увижу, одной мысли будет достаточно, чтобы боль вернулась. Мне казалось, что я смогу с этим жить. Но эта боль, это отчаяние, я мог с этим жить… существовать, пока оставался рядом с тобой, несмотря ни на что…».

«Бо Цинь не стал бы меня презирать; он сказал бы, что любит меня, что будет защищать…», - юноша болтал слегка ногами, все его тело тряслось на ветру. В глаза Сё Му медленно исчезала прежня детская восторженность. Вместе с ней померк и свет.

«Но человек, который причинил мне столько боли, заставивший меня страдать, наблюдавший мое отчаяние – с самого начала это был ты, Бо Цинь…».

В один момент взгляд Сё Му сделался тусклым, стал похож на мрачную бездну, без следа надежды в ней.

«В чем смысл…всех моих усилий…». И когда этот взгляд упал на лицо мужчины, полное боле, парень скривил губы:

«Отвратительно, лицемерно, надуманно...».

Бо Цинь весь напрягся, кровь застыла в его жилах. Неужели он именно таким его теперь видел Сяо Му?

«Мне всегда казалось, что самое ужасное, омерзительное существо в мире – это Тан Тао… - будто не замечая выражения лица человека, стоявшего на коленях перед ним, юноша продолжал все с тем же пренебрежением цедить, - но оказалось, что самый страшный монстр всегда оставался рядом со мной».

Мон..стр…Его Сяо Му сказал, что Цинь – монстр?...

Глаза Бо покраснели и наполнились слезами. Он посмотрел еще раз на возлюбленного:

«Это не так, Сяо Му…Разве не ты говорил, что любишь меня больше всех? Ты же так любишь меня…».

Он задрожал, покачал головой, словно в страшась подойти к нему, и упрямо бормотал:

«Ты ведь все еще любишь меня, разве не так?».

Но молодой человек упрямо смотрел в глаза Бо Циня. И уже без малейшей привязанности. Поведя носом из сторону в сторону, от ответил: «Нет. Ты чудовище. Ты только прикидываешься человеком, носишь на себе человеческую шкуру, когда на самом деле под ней скрывается жуткая личина!!! Ты вовсе не Бо Цинь».

Сё Му дрожал, слезы лились ручьями, он почти свирепо смотрел на красивого мужчину перед собой: «Ты поглотил его, притворившись Бо Цинем! Монстр! Чудовище, которое убило его!».

Губы Бо Циня задрожали. Лицо побледнело еще сильнее, пока он все так же не отводил глаз от того, кто в любой момент может упасть с перил.

«Нет, Сяо Му, только не сердись, я был не прав, я больше никогда так не сделаю, ты спустись, пожалуйста, спустись...».

Юноша этого не слышал, твердя:

«Монстр, монстр...», - то хватаясь за перила, то вновь их отпуская. Он выглядел так, словно впал в какой-то транс. Очевидно, что рассудок парня окончательно помутился.

И потому Цинь не рисковал спорить с ним, мотивируя на опасный шаг, а лишь соглашался со всеми словами:

«Да, так и есть. Я чудовище…Только спустись, ладно?».

Уставившись на него в который раз, Сё Му плакал и смеялся, хрипя:

«Я знал. Я знал…настоящий Бо Цинь защищал меня, лелеял, учил работать, наставлял. Все это…вот, что было правдой; это не ложь…».

На юном лице появилась улыбка, он радостно смотрел на мужчину:

«Ты монстр, ты убил Бо Циня, вот и все, да, вот и все... Мой Бо Цинь никогда бы не изменился так сильно, ты просто подменил его», - обнаружив объяснение всему происходящему вокруг, молодой человек почувствовал себя счастливым. Раскрыв шире опухшие глаза, он прошептал:

«Разве это не так? Разве это не правда?».

Стоявший на коленях на холодной крыше, Цинь ощущал, как острые иглы вонзаются в истерзанное сердце. Больно, очень больно, даже говорить удавалось с трудом. Но разомкнув губы, мужчина ответил:

«Да», голос звучал очень тихо.

Ветер ударил его по лицу. Глаза оставались все так же красны. И с горечью Бо повторял:

«Я чудовище. Бо Цинь не стал бы лгать тебе, он любит тебя…».

Искры загорелись в глазах Сё Му: «Я знал! Я с самого начала знал это…».

Несчастный мужчина выдавил из себя улыбку, крайне уродливую, даже хуже, чем сдержанные слезы:

«Сяо Му, спускайся. Спустись, и я верну тебе твоего Бо Циня».

Но Сяо Му вновь покачал головой: «Нет». И сел на самый край ограждения, будто только это место могло его защитить.

«Ты можешь позвать Тан Тао?».

Его собеседник даже не стал спрашивать, зачем, а лишь приказал своим людям привести бывшего друга.

Парень, которого избили почти до предсмертного состояния, вытолкнули на крышу, и он повалился рядом с Бо. Руки Тао неестественно согнулись. Глаза, по которыми горели кровавые подтеки, впали. Он посмотрел на молодого человека, сидевшего на перилах.

«О…Подумать только, настал и твой черед, Бо Цинь…».

Все присутствующие поняли, что он имеет в виду. В том числе и Сё Му, который покачал ногами, посмотрел на изуродованного человека, явно уже сошедшего с ума, только и жившего идей, чтобы и остальные вместе с ним погрузились в этот ад.

«Тан То, - протянул парень, - спасибо за ту сладкую вату. Она была очень вкусной».

Молодой человек оцепенел, недоверчиво посмотрел на Сё Му.

«Дорогой…».

Быть того не может, разве его возлюбленный не оказался убит им, Бо Цинем?

Разве он не уничтожен….

«Ты забыл? В тот день, на карусели, что я тебе тогда сказал?».

Тан Тао шире раскрыл глаза. Перед глазами вновь возникла сцена того вечера в парке аттракционов. Сё Му открывал и закрывал рот, он что-то говорил

- Ты будешь помнить меня?

Юноша ответил: «После стирания памяти наступает ее слияние с основной личностью. Тан Тао, я всегда был рядом».

Просто чужим, а не его любимым.

Однако молодого человека это не волновало. Ведь он понимал, что самый дорогой для него человек вернулся. И потому Тан Тао отчаянно заворочался на земле, словно жук, улыбаясь6

«Дорогой. Милый, ты вернулся…Я так скучал по тебе. Очень скучал…».

Он преисполнился радости, великого счастья. И хотя его руки его, залитые кровью, с трудом цеплялись за землю, мужчина все равно продолжал ползти вперед.

Тао хотел добраться со своего возлюбленного. Ближе к ненаглядному…

Не усидев на месте, Бо Цинь воспользовался моментом, резко поднялся на ноги, уже машинально протянул руки, чтобы поймать Сё Му, а тот посмотрел на обоих и улыбнулся:

«Вы двое убили моего Бо Циня… Я обязан его вернуть…».

Бо Цинь понял, что что-то не так. Однако юноша, заметив в лицах обоих выражение страха и неверия, с радостью признал сам для себя: эти двое распробовали на вкус то чувства, когда ты за один миг обрел и разом все потерял. Наверное, это невыносимо.

Сяо Му с той же застывшей улыбкой раскинул руки, словно для объятий.

«Сяо Му!!!». Но подбежавший мужчина успел лишь коснуться кончиками пальцев его тела. И парень неторопливо спрыгнул...

- прямо у них на глазах.