Онлайн чтение книги И даже на пороге смерти подонок думал, что я Белый Лотос Even Until Death, the Scum Gong Thought I Was a White Lotus
И даже на пороге смерти подонок думал, что я Белый Лотос Глава 4

Глава 4. Этот папик использовал тебя как Замену

Тан Тао привел Сё Му к себе домой.

Квартира мужчины была чиста и опрятна, в ней даже, казалось, царила атмосфера тепла и уюта, отчего, впрочем, нисколько не пострадал стиль – это временное жилище Тан Тао, где он скрывался от родителей. Однако теперь дар красноречия позволил мужчине превратить данное место в любовное гнездышко для него и Сё Му.

Юноша немного поколебался, прежде чем опуститься на диван. Он пробежал глазами по всей незнакомой мебели, окружавшей его, затем посмотрел на хозяина квартиры, который недавно отправился на кухню за чаем, а теперь вернулся назад:

«Мы действительно любовники?».

«Но…, - как бы Сё Му не старался, он не мог задержать надолго свой взволнованный взгляд на собеседнике, - у меня складывается впечатление, что ты, на самом деле. Никогда меня не любил…».

Тан Таон сжал чашку, которую держал в руке, плотнее. Тень мрачной ярости промелькнула на его элегантном и утонченном лице, когда он склонил голову нижу. Однако, когда снова поднял глаза на гостя, то уже с прежним теплом и некоторой самоуверенной ухмылкой ответил:

«Ты мне понравился еще в колледже, когда я встретил тебя впервые, просто тогда я еще боялся тебе во всем признаться. Вот почему я долгое время я был с тобой неприветлив. Но позжн, когда ты начал работать в компании Бо Циня, мы встретились снова».

«Сё Му, - продолжал мужчина, - возможно, ты забыл, как развивались наши чувства, но вот твое тело точно этого забыть не могло».

Вопреки тому, что взгляд Тан Тао казался спокойным, пока он говорил, на самом деле он старательно пытался вспомнить детали прошлых лет юноши. И внезапно в мужчине пробудилось желание немного поиздеваться на собеседником. Он уставился на Сё Му, глаза говорившего были прикованы к нему, а его ласковый голос буквально вился вокруг слушавшего, словно виноградная лоза:

«На внутренней стороне твоего бедра есть небольшая красная родинка. Это мое излюбленное место для поцелуев, когда мы делам это».

Под пристальным взглядом другого человека лицо Сё Му порозовело. Он не мог вспомнит, была ли у него такая отличительная черта на самом деле. Но парень никогда не носил одежду с короткими рукавами или короткими штанинами на публике, поскольку в детстве его часто дразнили окружающие за женоподобность, после это стало причиной развития интровертности. И только близкие юноши могли видеть то, что скрывается под его брюками.

Тан Тао почти удалось убедить гостя таким фактом, но уже в другую минуту в голове сё Му проснулся голос разума. Его глаза выразили еще большее смущение:

«Но если ты мой любовник, почему доктор сказала мне, что директор Бо оплатил мои медицинские счета?».

Все время, что молодые люди ехали сюда, у парня была возможность по достоинству оценить роскошную машину Тан Тао, которая не походила на личный транспорт бедного человека.

Но на этот вопрос собеседник дал вполне логичный ответ:

«По типу личности ты интроверт. Никогда не хотел рассказывать другим о наших отношениях, поэтому нам приходилось их скрывать. Позже, когда ты попал в аварию, Бо Цинь помог мне, как настоящий друг. Сё Му, пускай я плохо с тобой обращался в году студенчества, позже я признал свою ошибку. И ты меня простил. Если же ты мне все еще не веришь, можешь поинтересоваться у врачей и медсестёр из больницы, за все те месяцы, что ты лежал без сознания, я навещал тебя почти каждый день…».

Мужчина говорил решительно и четко, отчего на лице Сё Му выразилось еще большее сомнение. Ясно одно: в его воспоминаниях Тан Тао все еще был тем человеком, который издевался над ним и унижал его. Но если все это неправда, зачем ему тогда так притворяться?

«Тогда, но как же директор Бо…».

И вопреки тому, что хозяин квартиры уже многое объяснил юноше, тот все еще не мог заставить себя не тосковать по Бо Цинь. И вновь взгляд Тан Тао помрачнел, с усилием он мягко улыбнулся.

«Дорогуша, поскольку я уже во всем признался, тебе больше нет необходимости думать о Бо Цинь. Я просто в ужас пришел, когда случилась та авария. И не хочу тебя потерять снова. Давай объявим всем о наших отношениях, пожалуйста?».

«Но…».

«Ладно, - мужчина продолжал настырно обволакивать Сё Му своим мягким голосом, - я понимаю, ты боишься делать заявление, которое может разрушить мою карьеру. Это нормально. Но я хочу быть только с тобой. Разве это не самая малая жертва, которую я могу отдать ради такой цели?».

Сев рядом с юношей, Тан Тао заботливо обнял его уже своими руками, продолжая уговаривать. И он чувствовал, как напряженное тело в его объятиях пыталось вырваться.

«Ну что ж, как насчет такого расклада: если ты действительно хочешь поблагодарить Бо Циня, давай подождем, пока ты окончательно поправишься. И тогда я отведу тебя на встречу с ним, хорошо?».

Сё Му неуверенно кивнул. Все происходящее было похоже на сон. Как Тан Тон мог стать его любовником?

Даже если бы у юноши и был любовник, он должен был быть… кто это должен быть?

Молодой человек в недоумением склонил голову, уставившись в пустоту.

«Будь умницей. Если ты не сможешь ничего вспомнить, просто оставим все, как есть. Врач заявил, что твоя травма была слишком серьезной, в силу этого ты не в состоянии восстановить все воспоминания о прошлом. Но к счастью, ты жив и сейчас находишься рядом со мной».

Тан Тао продолжал обнимать юношу и серьезно спросил того: «На каком момент обрываются твои воспоминания?».

«На том дне, когда ты облил меня водой и запер в туалете», - моментально ответил юноша.

Улыбка его собеседника стала шире, и он ответил: «Прости, тогда я повел себя слишком незрело. В будущем я буду только защищать тебя».

Как только мужчина закончил говорить, он поставил свой подбородок на затылок юноши. Безмолвная улыбка Тан Тао становилась все шире и шире.

Слаба богу, то событие в его воспоминаниях еще не произошло.

«Дорогой, пора поесть».

Напевая себе что-то под нос, Тан тао выставлял на стол одну тарелку за другой.

Сё Му разглядывал посуду, до краев наполненную едой, и глаза его сверкали. Затем он поднял взгляд на человека в фартуке:

«Мы все это сам приготовил?».

«Конечно, - ответил мужчина. – После того, как мы съехались, ты то и было был занят работой, на готовку у тебя попросту не оставалось времени, поэтому я взял на себя эту ответственность».

Тан Тао цедил слова сквозь зубы, скалясь в улыбке. Он лгал так чисто, что комар носа не подточит, и даже внешне его ничего не выдавало. Однако юноша, сидевший перед ним, внезапно нахмурился и прикрыл ладонью свой лоб, нерешительно произнеся:

«Но почему мне кажется, будто это я всегда готовил…».

«А…». На мгновение в лице собеседника что-то дрогнуло, прежде чем мужчина со смехом ответил: «Да, врач действительно предупреждал меня, что ты запоминаешь только некоторые фрагменты. Должно быть, ты вспомнил те дни, когда мне приходилось работать день и ночь, тогда готовкой занимался ты вместо меня».

Он буквально заставил юношу сесть на место, продолжая проявлять эту наигранную мягкость по отношению к Сё Му: «Дорогой, не зацикливайся ты на всех этих вещах. Все они в прошлом. Быстро ешь, тут только твои любимые блюда».

Парень опустил голову и увидел, что в тарелке действительно находилась еда, которая ему очень нравилась. Если добавить к этому тот факт, что прошлой ночью он специально проверял наличие той самой красной родинки, то, можно сказать, сомнения постепенно покидали его сердце.

Однако молодой человек все еще пытался докопаться до истины: «А как мы начали встречаться?».

Тан Тао ответил: «Изначально я признался тебе в своих чувствах, но ты их отверг. И только после того, как я долго время гонялся за тобой, ты наконец согласился».

«Затем, - продолжал он, - как только мы начали встречаться, ты забеспокоился насчет папарацци, якобы они могут разрушить нашу жизнь. И так как ты не хотел афишировать свои чувство, то даже отказывался от совместных фото. Не будь оно так, сейчас бы я продемонстрировал тебе целый альбом».

«Папарацци?», - удивился Сё Му.

«Ага. По окончании учебы в колледже я занялась индустрией развлечений. Теперь меня можно считать довольно известной личностью».

Тан Тао тепло рассмеялся, протянув руку к лицу юноши, чтобы убрать кусочек риса, прилипший к уголку его рта. Тон мужчины был полон надежды: «Милый, я уже заявил о своих чувствах. Ты мой возлюбленный, моя единственная любовь».

«Отныне и впредь я буду защищать тебя».

Такое нежное поведение Тан Тао заставило Сё Му впасть в транс. Неужели человек, который всегда натравливал на него своих людей, которые заперли парня в туалете, и человек, который буквально головой окунал его в унитаз, действительно может быть его любовником?

Тогда юноша спросил: «В тот день, когда мне исполнилось девятнадцать, ты запер меня в туалете, как я выбрался оттуда?».

«После того, как я тебя запер, - ответил Тан Тао, - я сильно пожалел о своем поступке и помчался обратно в колледж, чтобы спасти тебя. Именно тогда лед между нами начал таять. Не случись этого, то позже ты бы ни за что не согласился на мои ухаживания, тебе так не кажется?».

Ложь Тан Тао казалась действительно безупречной.

Юноша украдкой посмотрел на стол, заставленный порциями его любимых блюд, и нерешительно кивнул головой:

«Я тебе верю».

За всю жизнь Сё Му не встречал человека, который относился бы к нему столь трепетно. И поскольку Тан Тао вел себя именно таким образом, значит, они, и правда, были любовниками.

Будчи популярным и признанным актером, Тан Тао, открыто обсуждавший тему гомосексуализма, быстро завоевал новую высоту, став самой востребованной личностью среди публики. Его лицо мельком на первых волосах всех информационных ресурсов.

Сё Му пролистал большое количество статей, опубликованных в сети, и все при помощи телефона, данного ему мужчиной.

Как оказалось, Тан Тан не осмелился подставить под психологическое давление человека, который не привык находиться под пристальным внимание телекамер или светиться на экране, а потому он не раскрыл ни имени Сё Му, ни его лица, заставляя публику довольствоваться лишь сообщениями, что любовник просто есть.

За все то время, что молодые люди провели за разговорами, Сё Му окончательно доверился словам Тан Тао и даже втайне уже предвкушал их совместное будущее.

Он – любовник Тан Тао. Этот человек будет терпеть его присутствие и заботиться о юноше. Девятнадцатилетний парень, впервые ощутивший чужую доброту и заботу, все глубже и глубже погружался во внимание другого человека.

Но поскольку Сё Му еще не до конца принял факт их близости, спал он отдельно от Тан Тао.

Проснувшись по утру, Сё Му прошел на кухню и сказал Тан Тао, готовившему завтрак, что после сна все для себя решил.

«Думаю, я смог вспомнить еще кое-что, связанное с нашими отношениями».

Рука мужчины нервно дрогнула, посыпая солью. Однако стоявший у него под боком юноша ничего странного в этом не заметил. Он продолжал радостно щебетать:

«Прошлой ночью мне приснилось, что мы с мужчиной ужинаем вместе, ужин при свечах. Это был ты, верно ?!».

«Конечно», - Тан Тао отставил солонку в сторону, на покрасневшем его лице появилась нежная улыбка. «Создавать атмосферу романтики, разве это не мое призвание?».

«Похоже, мы действительно любовники, - взволнованно сообщил собеседницу Се Му. - Во сне я чувствовал такое волнение и радость от того, что могу пообедать с тобой».

Уголки рта мужчина расплылись в немного натянутой улыбке. Рука, державшая деревянную лопаточку, машинально сжимала предмет все сильнее, от прилагаемого усилия пальцы Тан Тао побелели.

«Вот как? Мне тогда казалось, что ты еще не принял мою симпатию».

Сё Му весь сиял от счастья, данное ему возможность что-то вспомнить. Все это время парень больше всего беспокоился, что все рассказанное ему ранее окажется фальшивкой, а потому полагался только на свою бдительность поначалу.

Однако юноша слишком уж отчаянно нуждался в заботе со сторону. И даже если бы этим внимательным человеком оказался кто-то, кто издевался над ним и унижал его, в глубине души девятнадцатилетнего Сё Му все еще сохранялась частичка теплоты и веры в лучшее.

Его сон развеял все сомнения, которые продолжали мучить и беспокоить парня с момента пробуждения.

Он чувствовал себя окрыленным и счастливым: «Тан Тао, я постараюсь как можно больше вспомнить о прошло, проведенном вместе с тобой. Я не могу тебя забыть!».

Мужчина же выдавил улыбку: «Дорогой, нам спешить некуда. Врач сказал, что стресс или агрессивное стимулирование твоих воспоминания не принесут тебе пользы».

«Тогда давай я помогу тебе, - вмешался Сё Му, - хочешь, откроем бутылку красного вина? Вчера я видел одну на кухне, x collection, твое любимое, да? И, подожди немного, я приготовлю тебе одно блюдо, горькую дыню. Я помню, что тебе она нравится!».

Своей улыбкой, такой наивной и милой, казалось, юноша напрашивался на похвалу.

Можно было сказать, что Сё Му наконец-то принял Тан Тао. Одна мужчина, который долен был бы испытывать чувство счастья, вместо этого ощущал, как кровь стынет в его жилах.

Красное вино и горькая дыня – все эти вещи обожал Бо Цинь.

________________________________________

Примечание автора:

Се Му: собираюсь заиграть тебя до смерти (: