Онлайн чтение книги История империи Тирмун Tearmoon Empire Story
1 - 57

Хм... Сион набрался наглости.

Кейтвуд спокойно наблюдал за поединком из зрительской зоны.

Похоже, его таланты взяли верх. Он думал, что сможет справиться с первым ударом. Правда, довольно редко случается, что он не может парировать удар...

Сион продолжал танцевать вокруг взмахов Абеля, уклоняясь от них с минимальным отрывом. Каждый удар угрожающе свистел, рассекая воздух. Даже одно попадание имело бы разрушительные последствия. Тем не менее, его искусное уклонение гарантировало, что они не попадут в цель. Сион был гением владения мечом — как в нападении, так и в защите — и сейчас его мастерство было налицо.

А вот принц Абель... Не ожидал, что он может представлять такую угрозу.

Когда они только прибыли в Святой Ноэль, Кейтвуд внимательно следил за мастерством Абеля в обращении с мечом. В то время Абель, несомненно, был посредственным фехтовальщиком. Он не должен был сравниться с таким вундеркиндом, как Сион, и всё же он был здесь, уверенно одерживая верх.

Хах. Вот это да. Похоже, я неправильно оценил потенциал принца Абеля.

В этот момент Кейтвуд мог ясно видеть скрытый дар Абеля. Талант принца Ремно заключался в том, что он хорошо знал себя — он мог спокойно и объективно оценить собственные способности. Полностью осознавая собственную бездарность, он, тем не менее, не сдавался. Вместо этого он придумал план победы над противником и неустанно его выполнял.

Знание себя. Знание противника. Знание цели и путей её достижения.

Эти качества были не менее впечатляющими, чем природная гениальность Сиона. Более того, в будущем они, вероятно, станут ещё более ценными как для принца Ремно, так и для его королевства.

Необходимые качества короля, да. Понятно. Если принц Абель станет королём Ремно, то королевство станет намного сильнее...

Таланты Абеля начали расцветать. Для простых людей рождение мудрого монарха, несомненно, было благословением. А вот для Кейтвуда...

Как человек, служащий Сиону, я испытываю смешанные чувства. Если отношения с Ремно испортятся, это только усложнит нашу жизнь. Он будет страшным. Кстати говоря... Кейтвуд перевёл взгляд на девушку, которая не отрывала глаз от поединка с самого его начала. Думаю, кого мне действительно стоит бояться, так это принцессу Мию.

За всем этим стоял мастер, который всё подстроил и привёл в движение. Хотя усилия Абеля, безусловно, заслуживали похвалы, а его таланты заслуживали признания и должной осторожности, на самом деле он не был инициатором собственной метаморфозы. Его подтолкнули. Кейтвуд остро ощущал существование кого-то за кулисами, того, кто всё это устроил.

«Понятно. Теперь всё сходится...» — размышлял он. — «Принцесса Мия — личность, которая ценит талант».

Наконец-то он понял истинную сущность принцессы Мии. Она так ценила талант, который скрывался в принце Абеле, и не могла видеть, как он пропадает впустую, навсегда погребённый под тяжестью сравнения с его братом и Сионом. Подумав об этом, всё стало понятно. Ей не составило бы труда выбрать Сиона в качестве партнёра по танцу во время приветственной вечеринки. Если бы в её прозвище «Великий Мудрец» была хоть доля правды, она бы увидела, что Сион — исключительно талантливый молодой человек. Тем не менее, она выбрала Абеля, и всё ради того, чтобы выявить его скрытые таланты.

Внезапно Кейтвуд замер. По его позвоночнику пробежал холодок, когда его осенило.

Подождите минутку. Нет... Нет-нет-нет. Всё не так просто.

Лелеять талант — это, безусловно, королевское качество. Правитель, который принимал талантливого врага в качестве нового подданного, при условии, что тот заново клялся в верности, был правителем, чьё королевство быстро росло в силе. Хотя это была похвальная черта для монарха, она не была достойной внимания. И Сион, и король Санкленда активно привлекали таланты, и большинство мудрых правителей на протяжении всей истории делали то же самое.

...Принц Абель, однако, не был подданным. Никаких новых клятв верности принесено не было. К тому же, когда они впервые встретились, Королевство Ремно и Империя Тиармун не были даже дружественными, не говоря уже о союзнических отношениях. Несмотря на то, что вполне возможно, что Ремно может стать вражеским королевством, Мия по-прежнему дорожила его талантом.

Почему? Что это говорит о ней?

Неужели глаза принцессы Мии не видят границ? Неужели её взгляд на мир свободен от оков расы и страны? Кейтвуд резко вдохнул, когда последствия его осознания стали очевидны. Кроме того... Ей всё равно. Враги, союзники, такие понятия для неё тривиальны. Для неё всё просто. Она распознала в мужчине талант, и ей не хотелось, чтобы он пропал даром.

Более того, похоже, степень таланта не имела для неё большого значения. Она заняла чрезвычайно милосердную позицию по отношению к обидчикам Тионы. Она дошла до того, что лично умоляла Рафину простить их. Он слышал, что в результате обидчики — глупые и бездарные личности, какими они, несомненно, и были, — теперь с новым рвением взялись за учебу, пытаясь отплатить за её доброту.

Она видит таланты, спящие в каждом человеке, и отказывается отдыхать, пока они не расцветут. Такова истинная сущность Великого Мудреца Империи.

От высоты, с которой она видела мир, просто захватывало дух. Это была перспектива, превосходящая даже его собственного возлюбленного лорда. Кейтвуд отчётливо осознавал, что среди вновь обретённого благоговения, которое он испытывал перед принцессой Тиармуна, было и нечто иное — зарождающееся восхищение. Ему приходилось постоянно напоминать себе, что он предан только своему повелителю, Сиону.

Если наступит день, когда Санкленд и Тиармун перестанут сходиться во взглядах... Я лучше посоветую Сиону по крайней мере оставаться в хороших отношениях с самой принцессой Мией.

Кейтвуд молча сжал кулак, запечатлевая эту мысль в памяти.

***

...Само собой разумеется, что всё это существовало исключительно в голове Кейтвуда. Это было не более чем заблуждение. Ужасно образное, но всё же заблуждение. Он верил в это всем сердцем и душой, но это не меняло того факта, что это было заблуждением. Это было заблуждение, которое положило конец всем заблуждениям.

И, к сожалению — а может быть, к счастью — шансы на то, что он избавится от него, были очень и очень малы.