Онлайн чтение книги Когда я преподавал одной необщительной девушке, которая не хотела находиться среди других людей, она очень полюбила меня Class no Furyou Joshi ni Sekkyou shitara
1 - 45

Все рушится.

У меня уже был такой опыт.

Я был потерян. Меня затягивало в глубокую тьму. В пустом пространстве я тону, как будто меня заталкивают.

Мир меркнет. Подобно тому, как чернила стираются снова и снова. Они отслаиваются, выцветают, окрашивают пустоту. Сердце болит, эмоции увядают, чувства размазываются.

Во мне этот опыт все еще остается глубоким шрамом.

Когда я сидел в своей комнате, обняв колени. Я смотрел на отдельные кончики ковра. Я ничего не мог сделать. Я не мог осознать масштабы утраченного, и мои веки горели, словно в огне.

Сожаление - это не то слово, которое можно использовать для описания этого. Слова никогда не смогут выразить это. Я ничего не мог сделать, кроме как бороться в зияющей дыре.

Никто не винил меня. Мне деликатно говорили, что это не моя вина. Однако эта мягко сказанная мысль тяготила меня.

Я бы предпочел, чтобы кто-то убил меня.

Я хочу, чтобы кто-то задушил меня.

Или, еще лучше, закопал меня в землю.

Хотя я мысленно винил себя, я не мог заставить себя страдать. Моя человеческая природа, не желающая страдать, мешала мне.

Мои мысли были в полном беспорядке.

Я никак не мог разобраться в своих чувствах. Каждый раз, когда я пытался собрать обрывки своих мыслей, они чередовались с шумом.

Наверное, я так и буду продолжать страдать.

Я никогда не смогу убежать от этого.

Так я думал.

Однажды дверь в моей комнате открылась.

Там я увидел свою сестру Саяку и отца.

Казалось, они беспокоились обо мне и пришли проведать меня.

Я рассеянно наблюдал за ними.

Они пытались о чем-то поговорить со мной. Но я не мог ответить. Я не мог понять, что они говорят. Мне казалось, что они взывают ко мне издалека.

(＊＊＊＊＊＊＊)

Сказала Саяка.

(##########)

Мой отец тоже говорил.

Слова обрабатываются в моем сознании как звуки.

Звук все еще отдается эхом в моих ушах, многократно. Они говорят со мной, отчаянно.

(......)

Я должен что-то сказать. Поэтому я открываю рот.

Но это все еще просто звук. Он исчезает в воздухе.

Эти двое не сдавались. И отец, и Саяка каждый день заходили в мою комнату, иногда держа меня за плечи, иногда за руки, и говорили со мной снова и снова.

Постепенно звуки превратились в слова.

(**Это не похоже на моего брата.)

(Ты ###### ребенок. Я знаю это.)

Медленно, медленно.

Шум рассеялся. Беспорядочный, искаженный мир снова обрел порядок.

Я искал его долгое время.

Что я могу сделать теперь, когда я его потерял?

Есть вещи, которые мне еще нужно сделать.

Постепенно я начал осознавать это.

В то же время я почувствовал, что мое сердце стало легче.

Мир вновь обрел краски. Из глубин тьмы он начал подниматься вверх.

Я смотрел на отца и Саяку и думал.

Я, Я...

                                                                                                                          * * *

Я проснулся.

Я очнулся от сна.

Сейчас воскресное утро.

Солнце только что взошло, и я слышу непрекращающееся щебетание птиц.

Свет просачивается из-под закрытых штор. Некоторые лучи проникают на кровать, закрывая часть моего лица.

Я моргнул. Мои глаза были остекленевшими. Я больше не мог заснуть.

Когда я приподнялся, то заметил, что у меня болят ноги. Наверное, это от того, что вчера я заставил себя нести Саяку. Мои мышцы болели.

Я взглянул на свой стол и увидел, что он все еще завален учебными материалами. После этого я продолжил заниматься, но постепенно заснул и рухнул в кровать.

Будильник показывал, что уже 7:30 утра. Мой отец и Саяка, вероятно, еще спали.

Я вышел из комнаты, стараясь не издать ни звука. Затем я спустился вниз и вошел в гостиную.

Несмотря на то, что Саяка просыпается поздно, она все равно завтракает. Подумав о том, чтобы приготовить яичницу с ветчиной, я встал на кухне и начал готовить.

Саяка проснулась около девяти часов.

С сонными глазами она подошла к обеденному столу и поднесла ко рту приготовленную мной еду. Она несколько раз зевнула, безучастно глядя на утреннее шоу по телевизору. Затем она посмотрела на меня и спросила,

"Когда я уснула?"

Очевидно, она помнила ту часть, когда разговаривала со мной, но не могла вспомнить, что было после этого.

"Да ладно. Я ведь отнес тебя в твою спальню, не так ли?".

"Правда?"

Она озадаченно посмотрела на меня.

"Это была тяжелая задача, знаешь ли. И после того, как я уложил тебя, ты схватила подол моей одежды и назвала меня "Онии-чан."

"Нет, не называла".

Ну, она называла меня "Онии-чан" только когда мы учились в начальной школе. Каким-то образом это позорное прозвище прижилось.

"Но это правда, что ты схватила подол моей одежды".

"Хех."

Она смотрела на меня безучастно. Похоже, она мне не доверяла.

"В любом случае, пожалуйста, не входи в мою комнату без разрешения".

О чем она говорит, если сама попросила об этом? Однако казалось, что она не поверит мне, даже если я так скажу, поэтому я сдался.

Саяка продолжала беззаботно есть свой завтрак.