Онлайн чтение книги Белое безмолвие смерти
Глава 7

Удары подков из чёрной стали беззвучно сотрясали пространство. Скакать по воздуху — дорогое удовольствие, от частых поездок жеребец может упокоиться быстрее своего всадника. Но Крага это ничуть не волновало. Дорогу туда и обратно конь точно выдержит, а по возвращении его ожидает свежее жертвоприношение, которое подновит силы мёртвой плоти. Да и вообще, что значит цена сейчас? Встречать Владыку, путешествуя ему навстречу по земле, было бы верхом непочтительности — а среди Упокоителей не было безумцев, способных на такое.

Будь на то его, Крага, собственная воля, он воспользовался бы ещё более быстрым транспортом — гравесом или призрачным ураганом. Но когда он спросил об этом повелителя Эйменоса, тот отрицательно покачал головой.

— Чрезмерная спешка тоже не к лицу нам. Владыке не нужны суетливые слуги. Рыцарь, живой или мёртвый, должен путешествовать верхом, иначе он превращается в посмешище.

— Но господин, — осмелился тогда возразить Краг, — почему именно я? Почему вы не отправитесь на собственных крыльях, или не пошлёте кого-либо из высших жрецов? Разве мы не обязаны выказать Владыке максимум почтения?

Демон тогда ударил хвостом по земле.

— Конечно обязаны, мёртвый ты глупец! Да как в твой пустой ржавый котелок могла прийти даже мысль о том, что я могу высказать неуважение ЕМУ?! Но мы не знаем, где именно ОН находится! Мы даже не знали до вчерашнего дня, пришёл ОН уже или только собирается явиться в этот мир! Поэтому я вынужден рассылать толпы подобных тебе ничтожеств ко всем местам, где ОН появлялся в прошлом, и надеяться, что на сей раз случай не изберёт новое, совершенно неизвестное место. Сам же я жду в Храме, на случай если ОН пожелает сам явиться к своим слугам! Всё ясно?

Краг кивнул и замер, ожидая волны боли, которая обычно следовала за любой ошибкой или дерзостью. Но как ни странно, Эйменос воздержался от наказания, и только грозно зыркнул на своего слугу:

— Если ясно, то какого драка ты ещё ждёшь?

Рыцарь лязгнул доспехами, отдавая салют, и выбежав из святилища, с грохотом взлетел в седло. Конь не всхрапнул, не вскинулся, даже не переступил с ноги на ногу, как сделало бы настоящее животное от такого резкого появления всадника. Он стоял неподвижно, пока воля рыцаря не заставила его длинным прыжком рвануться в небо.

Порученный ему для проверки участок находился довольно далеко от Храма, да ещё и на территории Братства. Несколько столетий назад попытка проникнуть туда стала бы сущим самоубийством. Но сейчас ни одна из сторон не могла себе позволить полный контроль даже наземных границ, не говоря уж о небесных просторах. Понятие государственного суверенитета постепенно исчезало, Носфер уже вернулся в эпоху полисов. Власть любого правителя распространялась до стен его города, а за их пределами была дикая земля, официально за кем-то закреплённая, но на практике никем не управляемая. Лишь изредка проходили по дорогам патрули — проверить, не началось ли массовое вторжение другой стороны или какое-нибудь природное бедствие. Но поймать резидента-одиночку или небольшой отряд, если те не совались за городские стены, стало почти нереально. Чем все стороны конфликта и пользовались беззастенчиво, перерезая врагу коммуникации и грабя плохо защищённые деревни. По сути, война давно перешла из сражения армий в тактические манёвры мелких отрядов, по принципу «отхвати у соседа кусок побольше». И это практически всех устраивало. Торговцев — потому что не приходилось кормить и одевать войска за свой счёт. Горожан — потому что опасность для них значительно уменьшалась. Командиров — потому что позволяло проявить всю тактическую смекалку, а не лезть в мясорубку глобального сражения. Рядовых солдат — потому что снижало потери практически до нуля. Разбойников и мелкую нечисть — потому что никому до них не было дела. Единственный, кто в сложившейся ситуации оказывался в проигрыше — это разве что крестьяне, которых чужие солдаты постоянно норовили вырезать или угнать в рабство, а свои вовсю эксплуатировали, вместо того чтобы защищать. Но эта неудобная ситуация обещала вскоре тоже закончиться — всё больше населения из деревень переходило в сельскохозяйственные мини-полисы, хорошо обеспеченные и защищённые. Единственной причиной, почему с этим не торопились, была опасность эпидемий, как обычных, так и магических. Если в какой-нибудь глуши загнётся хутор, то уже с его соседями скорее всего ничего не случится, если конечно районный целитель ушами не хлопает. А вот если зараза попадает в город, особенно в подземную часть — присылай хоть роту отборных магов, всё равно пикнуть не успеешь, как крепость со стотысячным населением превращается в уютный некрополис. И ладно, если просто перемрут, гораздо хуже если мутируют в какую-нибудь нечисть, живую или неупокоеннную. При колдовских заболеваниях это совсем не редкость. Выламываются из руин сто тысяч тварей, и вперёд на ближайшее скопление мяса… Попробуй останови такой поток…

Краг всё это испытал на собственной шкуре. Приходилось и от чумы подыхать, когда ещё живым был, и натиск орды голодных вурдалаков отражать… и собственных диверсантов с пробирками колдовской отравы на дело провожать. Хорошо хоть, Судия миловал, лично эту гадость в колодцы или на поля лить не пришлось — биологическим, алхимическим и чёрномагическим оружием Храм давно не брезговал. Так что пока не удастся решить проблему заразы, деревни будут нужны. Хотя бы для притока свежего здорового населения в города. Как пищевая база они давно уже не были значимы.

Предаваясь невесёлым воспоминаниям, рыцарь не забывал пришпоривать своего и без того неутомимого скакуна. Ночная мгла клочьями летела из-под его копыт. Адские гончие, завывая, мчались по бокам, Сенокосец, тихо шурша, возился на плече хозяина. Краг любил эту сумасшедшую гонку в небесах. Если расслабится и отдаться на волю диким инстинктам, ликованию преследования, свисту ветра в прорезях доспехов и беззвучному грохоту копыт, то можно на мгновения поверить, что там, внизу — всё в порядке. Идёт обычная жизнь, смертные работают и побаиваются монстров, маги строят коварные планы мирового господства и боятся покровителей, нечисть пирует на крови и боится восхода солнца… И никто не думает о Белом Судии, и никто никогда не слышал о Последнем Грехе…

Но грёзы не вечны, и приходится спускаться с небес на землю, чтобы делать свою грязную работу. Так и на этот раз… Заметив внизу огни часовни, он по наклонной пустил коня вниз, но неспешно, приказав одной из гончих сбегать на разведку и выяснить, что происходит.

Не прошло и трёх минут, как воин с благоговением склонился над каплями крови и мозга, запятнавшими скалу там, где Судия каким-то образом покончил с собой. Гончие возбуждённым лаем доложили, что ОН здесь умер, а затем начал перерождаться, но не успев восстать из мёртвых, был увезён прочь на какой-то дурно пахнущей машине. А потом здесь останавливались несколько вампиров и людей верхом на гравесах.

Невероятно! Из трёх десятков разведчиков Храма повезло обнаружить след именно ему, рядовому, ничем до сих пор не выделившемуся рыцарю смерти! До последнего момента, когда нос адского зверя уловил запах смерти существа Предела, Краг так и не верил по-настоящему в ЕГО пришествие. Да, вместе со всеми молился ежедневно, приносил искупительные жертвы, мечтал… Но когда мечта вдруг явилась во плоти — совершенно некстати откуда-то полезли сомнения в собственной готовности… Да, он не слишком ценил своё мёртвое существование, и готов был в любой миг сменять его на вечное странствие Белой Равнины или на полное забвение. Но кто сказал, что он сделал достаточно, чтобы заслужить первое или второе? Вдруг Судия придумает для него нечто такое, по сравнению с чем заточение в доспехе из чёрной стали покажется просто материнской лаской? Отсутствием изобретательности ОН никогда не страдал…

Но долг остаётся долгом, что бы там ни маячило в конце. Краг, хоть и был при жизни всего лишь наёмником, свято хранил свой кодекс чести. Он не предавал работодателей при жизни, ни разу не отступил от данного слова за десять веков неупокоенности, и не собирался становиться изменником сейчас, даже если это сулило спасение от вечных мук. Благоговейно приложившись бронированной перчаткой к застывшему следу ЕГО крови, рыцарь вызвал Храм и доложил об успехе. Через несколько часов здесь будут передовые отряды. Их хватит, чтобы доставить Владыку в безопасное место, если конечно ОН пожелает воспользоваться услугами своих самозваных рабов. Ну а через месяц при необходимости удастся подтянуть и большие армии.

Теперь конь мчался всего лишь в метре над равниной, тогда как гончие стелились вплотную к земле, чтобы ни на мгновение не упустить следа. Иногда они испускали азартный вой, которому вторило дикое ржание мёртвого жеребца — этот звук служил предупреждением любому, кто имел бы глупость встать на дороге рыцаря. Краг вовсе не желал терять время, чтобы прикончить несколько неосторожных смертных — лучше дать им возможность убраться подобру-поздорову.

Однако на его пути встало куда более серьёзное препятствие, чем хрупкая человеческая плоть. Существо возникло из тумана в мгновение ока, с уже занесённым для удара мечом. Понимая, что не успеет уклониться или защититься, Краг лишь слегка качнулся в седле. Вместо шеи лезвие ударило в бронированное плечо и отскочило, оставив небольшую зарубку. Обычный латник не заметил бы этой крошечной царапины, но для Крага броня была второй кожей, и все её повреждения он чувствовал, как собственные. Какое оружие способно поцарапать заклятую чёрную сталь?

— Мифриловый клинок у вампира, — прогрохотал низкий голос из-под шлема. — Ты смел, кровопийца. Не боишься случайно прикоснуться им к собственной коже? Ожоги придётся залечивать до нового пришествия Судии!

Вампир только рассмеялся и кинулся в новую атаку. На сей раз Краг был готов и успел парировать смертоносный выпад щитом. Ответный удар, разумеется, пришёлся в пустоту — он и не рассчитывал попасть в монстра, способного шутя увернуться от нескольких арбалетных болтов. Просто придержать тварь на расстоянии.

— Это значит — мгновенно, — оскалился противник, нанося ментальный укол, который защита Крага с треском отразила. — Разве ты ещё не слышал, пугало доспешное?

— Я-то слышал, — мрачно усмехнулся рыцарь смерти, — а вот почему ты мне выбалтываешь такие секреты, кровопийца? Совсем умом тронулся от страха перед Пришествием? Герба уже не видишь? — Он ткнул пальцем в нагрудную пластину, где красовалось Багровое Пламя — легендарный, внушающий ужас символ Упокоителей.

— Я вижу многое, что твоим гнилушкам, по недоразумению названным глазами, и не снилось, — презрительно фыркнул враг. — Потому и говорю, что ты уже знаешь. Я наблюдал за тобой от самой часовни, и знаю, по какому следу ты идёшь.

— Тем лучше! — воскликнул Краг, спрыгивая с коня. — Значит, секретов между нами уже нет! Долой шпионские игры, сойдёмся в битве с поднятыми забралами! Я давно мечтал прикончить подобную тебе древнюю тварь! Разве может быть лучший повод, чем право встретить ЕГО? Назови своё имя, чтобы я знал, чей прах развеять по ветру!

— С превеликим удовольствием, — отозвался вампир, выпуская когти. — Роган из Региса, Воскреситель, к твоим услугам, железка. С кем имею честь?

— Краг из Ольмеха, Упокоитель, к твоим услугам, зубастик! — с этими словами рыцарь поднял забрало и поток мертвящего холода приковал вампира к земле. На мгновение, не больше, но воину этого хватило. Он сделал длинный шаг вперёд и коротко, без замаха, ткнул стальным кулаком в лицо противника, раскалывая ему череп. В ту же секунду меч полоснул снизу вверх, наискосок, стремясь развалить вампира от бедра до плеча.

Но Роган, даже с раздробленной головой, оставался грозным противником. Несмотря на то, что его лоб представлял собой сплошное кровавое месиво, вампир сумел упасть назад, уходя от смертоносного клинка. Краг попытался прижать его ногой к земле, но Воскреситель стремительно перекатился, успев при этом ещё и полоснуть мифриловым клинком по сочленению сустава, где броня была тоньше. Кувырок назад — через мгновение он был уже на ногах, и обрушил на рыцаря град ударов, которые тот с трудом успевал парировать щитом.

Будь противники в одинаково хорошей форме, у Крага не было бы никаких шансов. Трёхтысячелетний высший вампир превосходил рыцаря смерти в быстроте, регенерации, остроте чувств и богатстве арсенала магических приёмов. По физической силе они были примерно равны. Единственными преимуществами Упокоителя были броня и вес, который он мог вложить в каждый удар. Вампир компенсировал это кошачьей гибкостью и необыкновенной внимательностью к уязвимым местам противника. Но он устал и потратил почти всю энергию, а подкрепиться за последние сутки было негде. Тогда как рыцаря перед вылетом накачали силой под завязку.

«Впрочем, нет! Есть ведь ещё одно!»

Бросать в бой адских гончих Краг резонно опасался — несмотря на демоническую природу, эти твари были живыми, и вампир вполне мог перехватить контроль над ними, обратив против бывшего хозяина. Коня он также держал в отдалении, но по другой причине — если бы Роган, защищаясь, покалечил или уничтожил четвероногую нежить, Краг потерял бы все шансы выполнить задание. А вот на Сенокосца эти ограничения не распространялись — костяной паучок не поддавался гипнозу, и им вполне можно было пожертвовать.

Услышав мысленный приказ, тварюшка маленьким вихрем слетела с седла, и начала заходить вампиру в тыл. Роган слышал её приближение, но ничего поделать не мог — стоило лишь на несколько мгновений отвернуться, и рыцарь бы не упустил своего шанса. Придётся бить назад, вслепую, когда она прыгнет — в надежде, что удастся прикончить создание одним ударом и тут же отразить контратаку спереди, которая несомненно будет…

Но в этот момент за спиной Крага поднялась другая, худая и высокая, тень с горящими глазами. Тело и лицо вампира были покрыты страшными ожогами, на месте роскошной длинной шевелюры остались обугленные клочья, а каждый шаг сопровождала мучительная боль. Тем не менее, он по-прежнему мог двигаться и убивать. Голод лишь обострил его чувства, увеличил ярость и скорость реакции. Удлинившейся в три раза рукой он нанёс сильный удар в затылок рыцаря смерти. У человека голова мигом слетела бы с плеч, но воин в чёрном лишь пошатнулся вперёд, и слегка согнулся. Этого нападавшему и требовалось — он тут же вогнал мифриловый кинжал в открывшуюся щель между шлемом и латным воротником.

Краг замер, даже его призрачной плоти требовалось несколько секунд, чтобы восстановить боеспособность с такой страшной раной. Большего Роган и пожелать не мог. Крутанувшись на месте, он тут же парой ударов разнёс Сенокосца в мелкие костяные осколки. Затем, ударив всем телом в грудь, опрокинул рыцаря на землю. Тот успел опустить забрало шлема, чтобы не получить удар прямо в лицо, но это дало лишь короткую отсрочку.

Встать уже не дали. Два вампира плясали танец смерти вокруг поверженного врага, обрушивая удары на сочленения доспехов и слабо защищённые конечности, пока грозный воитель не превратился в слабо шевелящуюся груду железа. Затем Роган запрыгнул на противника сверху, и рывком сорвал с него шлем. Рыцарь даже не застонал. Это был признак действительно сильной воли — ощущения при лишении части доспеха у этих созданий соответствовали чувствам человека, с которого заживо сдирают кожу. Впрочем, его мучителям тоже пришлось нелегко — вид призрачного лица с оранжевыми огнями на месте провалившихся глаз порождал в любом свидетеле приступ магического ужаса.

Юный вампир отшатнулся, парализованный волной страха, но Роган, уже знавший, что ему предстоит увидеть, легко увёл свой разум от колдовской атаки, и тут же всадил острый мифрил в глазницу противника. Потом ещё и ещё, пока очертания черепа, обтянутого бледной иссохшей кожей, не растаяли полностью.

— Готов? — робко спросил Зерт, приближаясь к своему командиру. Роган сплюнул кровью.

— Насколько это вообще возможно с такими тварями. Сам по себе он уже не встанет. Однако доспехи сохранили проклятие его неупокоенности, и любой некромант достаточной силы сумеет вновь поднять его и поставить себе на службу.

— А предотвратить это никак нельзя?

— Можно, если расплавить доспехи или провести ритуал экзорцизма. Но зачем? Первое — слишком непрактично, такую сталь сейчас уже не делают. Второе — энергетически очень дорого, да и мага, пригодного для такой работы, в наши дни попробуй найди. Проще воскресить заново, пусть теперь подерётся на нашей стороне.

— Да, это соответствует принципам Братства, — кивнул юноша, — но ведь он не просто наш враг, он сражался за то, чтобы принять Судию… Понимаешь, о чём я?

Роган медленно кивнул, проведя когтем по гербу на броне.

— Пожалуй, ты прав. Заклятия повиновения не удержат того, кто так жаждет смерти для себя и всего мира. Когда Он здесь, ценится лишь настоящая, а не внушённая верность. И жадность тоже к победе не приведёт… Заберём останки с собой и уничтожим, когда появится возможность.

— Ага. Но… мы же не можем постоянно таскать с собой весь этот хлам?

— Заберём, когда прибудут наши. А пока что я закопаю их в землю. Ты отдохни. Я тебе очень благодарен за помощь, но с твоими ожогами всё-таки лучше лежать неподвижно. Спасательной группе всего полчаса лёту осталось.

— А боевой?

— Боевой — четыре. Не переживай, я знаю о чём ты думаешь. Помощь этому железному уродцу тоже идёт, но она безнадёжно опоздает. Упокоители же не держат войск в гарнизонах по всей территории, как мы. У них все силы собраны в нескольких крупных базах. И ближайшей базой отсюда является сам Храм. Из него долетят часов за шесть по меньшей мере.

— То есть у боевой группы будет всего два часа, чтобы найти и убить Владыку, и сразу после этого придётся принимать бой с отборными убийцами Храма? Весёлая перспектива…

Старший вампир медленно кивнул.

— Не хочу тебя расстраивать, малыш, но скорее всего, мы умрём вторично и полностью. Если решим остаться с отрядом, конечно. Никто не мешает эвакуироваться, и с безопасного расстояния посмотреть, как смертники будут рвать друг друга.

Младший презрительно фыркнул и посмотрел в глаза командиру.

— Ты сам-то собираешься так поступить?

— Нет. Я останусь с боевиками и буду участвовать во всём. Но я всё-таки сильнее и не ранен…

Зерт задумался. Потёр подбородок. Подойдя к краю скалы, поскрёб мох когтями.

— Ты хочешь сказать, что в бою от меня пользы не будет?

— Почему же? Будет. Но если ты вовремя отступишь и восстановишься, то принесёшь пользы во много раз больше. Один искалеченный высший среди нескольких десятков таких же, или один полностью здоровый высший, там где его никто не ожидает? Сам рассчитай, что более эффективно. Да и о доспехах тоже кому-то надо позаботиться…

Командир пнул лежащие у его ног латы. Лицо юноши осталось неподвижным, но в ауре ясно читалось сомнение. Наконец он кивнул.

— Я буду участвовать в охоте за Судиёй, но перед появлением Багровых Огней сбегу.

— Ну хоть так, — вздохнул Роган, понимая, что большего из юнца выжать не удастся.

Вампирская телепортация оказалась очень простой вещью. Теоретически. Как рецепт прохождения сквозь стену в фильме «Чародеи»: не видеть препятствия, видеть цель, верить в себя. С перемещением ещё проще — нужно всего лишь понять, что между «там» и «здесь» нет никакой разницы. Для этого даже существовала специальная медитативная техника — нужно взять какой-нибудь предмет, крайне похожий на тот, что имеется в точке прибытия. Сосредоточиться, глядя на него, пока всё, кроме этого предмета, включая тебя самого, не перестанет существовать. А потом подмени предмет в своём сознании, убеди себя, что смотришь не на ЭТОТ, а на ТОТ, а ещё точнее — это ОДИН И ТОТ ЖЕ предмет для вампира. Расстояние — иллюзия для живых, для мёртвого нет пространства и времени — только бесконечность и вечность…

«Эй, хозяин, ты куда погнал?! — врезался в спокойное течение мыслей возмущённый вопль. — А ну вылезай из медитации! Иллюзорность времени он уже осознавать вздумал, ишь какой шустрый! Будда хренов! Рано тебе ещё темпоральные шутки шутить, научись для начала хотя бы простейшим вампирским приёмам!»

Владимир тряхнул головой, избавляясь от сладкой пелены грёз. Странно, раньше подобное «свободное плавание» мыслей было ему совсем не свойственно. Очередной симптом внутренних изменений? Довольно приятный, в принципе, и в отличие от жажды крови — кажется, вполне безопасный для окружающих. Расслабиться и отпустить фантазию…

«Щас я тут кое-кому расслаблюсь! Ты ж даже не понимаешь, что творишь, аскет ты наш просветлённо-дохлый! Запомни накрепко — ни одно твоё действие безобидным НЕ БЫВАЕТ! Каждый шаг, каждая твоя мысль, вызывают эхо, которое заставляет дрожать миры!»

«Да что я сделал-то? Даже телепортироваться не могу, хотя два часа уже пытаемся!»

«Не можешь? — ехидно переспросил клинок, — А ты глаза-то открой, умник?»

Владимир открыл… и с негромкой, но выразительной руганью полетел вниз. Лишь за миг до столкновения с землёй он сумел извернуться и приземлиться на ноги, непроизвольным желанием смягчив удар. Инна лишь покачала головой, глядя на своего «сюзерена».

В качестве предмета для медитации они с Мечом выбрали крошечную трещинку в каменном полу. И аналогичная ей трещина нашлась… на потолке убежища, на высоте двадцати с лишним метров! Последние пять минут он сидел вниз головой, не замечая этого.

«Теперь понял, что значат такие „безобидные фантазии“? В своих размышлениях ты мимоходом так отменил не только расстояние, но и гравитацию! И скажи спасибо, что я тебя вовремя остановил! Иначе свалился бы в Нирвану, и поминай, как звали!»

«А что, она действительно существует? Буддисты были правы?»

«Для тебя — да. Пойми, дурень, эффект медитации тем выше, чем больше власть субъекта над собой и окружающим миром! Если какой-нибудь монах в тибетском святилище осознает иллюзорность материи, он в лучшем случае получит способность игнорировать боль. Если то же самое поймёт мастер вампиров, он научится проходить сквозь стены и станет неуязвимым для большинства видов оружия. Но если ту же иллюзию постигнет Белый Судия, то может исчезнуть весь мир!»

Вампир почесал в затылке.

«Тогда получается, что энергия тоже иллюзорна? И всякие ограничения вроде необходимости кровопийства существуют лишь в моём воображении?»

«И думать в эту сторону не смей! — Меч, кажется, испугался не на шутку. — Да, на определённом уровне развития любое явление становится иллюзорным, Майей, как это называется в соответствующих учениях. Но путь постижения Майи на твоём нынешнем уровне, это дорога в один конец! Ты можешь отменять, но пока ещё не можешь творить! Грубо говоря, если ты поймёшь иллюзорность пищи, ты останешься без пищи, но сытым это тебя не сделает! Ты можешь отменить чувство голода, но тогда ты просто будешь постепенно слабеть. Когда тело станет полностью неподвижным, ты отбросишь и его, как иллюзию, превратившись в призрака. Потом откажешься от эктоплазмы, став чистым сознанием без материальных носителей. Потом ты поймёшь, что разум без носителя и внешних воздействий существовать не может, и отменишь самого себя, как личность! Вот тогда уже точно всё. Полная свобода. Полный ноль».

Владимир вздрогнул.

— Жутковатая картина… С кем-то из твоих Хранителей такое было?

«Из моих — нет, но у других Мечей случалось. Фиолетовый Меч однажды таким образом не только носителя потерял, но и сам был отброшен в небытие… Еле выбрался, как тень вероятности… Хотя вообще Духи к подобным вопросам имеют иммунитет… по крайней мере, пока находятся в живых телах. А вот у мертвеца защита нарушена, ему легче осознать хрупкость грани между сущим и не-сущим… Но ты — уникум, настолько погружённых в рефлексию личностей у меня ещё не было. Боюсь, ты подойдёшь ближе всех к опасной черте… если не перешагнёшь её вообще».

«То есть, мне нужно разучиться думать?»

«Тебе нужно научиться думать по-другому. Думать о том, как сделать. Вопросы о том, зачем делать, и можно ли вообще не делать — засунь себе подальше и не вспоминай».

«Не могу обещать, но постараюсь. Пока что. Ладно, попробуем переместиться ещё раз?»

Через полчаса он уже довольно уверенно «прыгал» от заднего колеса БТР-а к переднему, и с одного конца убежища на другой. Правда, такой переход по-прежнему требовал не менее трёх минут концентрации, и двух похожих предметов-фокусов в точке отправки и прибытия.

«Где я в убежище возьму предмет, в точности похожий на что-то из обстановки здешних городов? Откуда я знаю, какой у них там быт вообще?»

«Есть одна вещь, родной, которая зимой и летом одним цветом. И которая одинакова у всех людей, во всех частях мира. Во всяком случае, достаточно похожа, чтобы на неё наводиться. Собственно, за ней ты и отправляешься. Догадался?»

Чёрного юмора Владимир в бытность милиционером наслушался по самое не хочу. Так что понять намёк для него особого труда не составило.

«Кровища?»

«Она самая. Голод послужит тебе маяком. Ты сразу попадёшь туда, где пищи в избытке».

«То есть я должен налить в кружку или на пол немного крови и медитировать на неё?»

«Нет. Просто расслабься и позволь чувствам вести тебя. Не ошибёшься».

Хранитель уже хотел последовать совету, но вдруг замер.

«Постой, но если я телепортируюсь, то Гелла останется тут одна? А если на неё нападёт червяк, разъярённый побегом пленника?»

«Вот, пожалуйста, опять рефлексия в полный рост. Нет, хозяин, ты честное слово безнадёжен. Ну так бери девку с собой, переместитесь оба на твоих мощностях».

«А пленников мы тут на кого оставим?»

Меч взвыл от отчаяния.

«Ладно, костяшка, не убивайся так. Я не сказал, что мы будем сидеть неподвижно и ждать, пока энергия кончится. Лучше скажи мне, ориентация по предмету — единственный способ наведения для вампирской телепортации?»

«Да нет. В принципе их много. Можно по свежим следам перемещаться, можно вдоль по течению воды, можно напрямую — в пределах видимости».

«По течению воды — это вроде товарища Хунты? Через канализацию на десяток лье?»

«В общем да, хотя не думаю, чтобы в канализации нашёлся один непрерывный поток на такое расстояние. При попытке такого перемещения ему пришлось бы несколько раз рематериализоваться — в тех местах, где течение останавливается или меняет направление на обратное. А один раз примешь плотскую форму посреди канализации — потом ещё пару дней отмываться будешь. Кстати, по Стругацким Хунта был магом, а не вампиром, так что вообще непонятно, зачем ему такие нетипичные методы. Ходил бы через порталы, как все…»

«Надо было специалистам из НИИЧАВО сказать, чтобы меч-кладенец в консультанты брали, — ехидно заметил Владимир. — Ладно, какие-то ещё способы есть?»

«Можно вдоль длинного волокна — железного кабеля, шерстяной нити… Можно по ветру, но это ненадёжно — воздушные потоки очень переменчивы. Можно просто представить себе место назначения…»

«Блин! Так что ж ты мне голову морочил, вместо того, чтобы с этого начать?!»

«А с того, родной, что для этого нужно иметь фотографическую память и художественное воображение! Чтобы образ мог заменить реальный объект — его нужно представить во всех подробностях, трёхмерным и с оттенками! Тебе элементарно детализации не хватит».

Вместо ответа Владимир просто представил себе лицо Инны, и через минуту с небольшим материализовался рядом с девушкой, чмокнув её в щёчку.

«Ого, — присвистнул Меч, — извини, хозяин, недооценил. Но откуда у тебя такие навыки? Ты ж не художник, не фотограф и даже не режиссёр…»

«Я оперативник, родной. Если бы я не мог опознать подозреваемого по фотографии, запомнить в деталях место преступления, восстановить портрет по словесному описанию — как ты думаешь, долго бы я продержался на своей работе?»

«Хм… Ну ладно, верю. Что дальше делать собираешься, оперативник?»

«А дальше подскажи мне, как выпить всю энергию здешней насосной системы и отложить её впрок. До сих пор ведь я качал силу непроизвольно, только когда мне надо было совершить что-то? Поймать падающий „Гроб“, телепортироваться… А мне надо всё сразу и про запас, чтобы поток остановить полностью».

«Хорошо, твои аппетиты мне нравятся! — хмыкнул Меч. — Ладно, тогда слушай внимательно. Резервуар для пси-энергии специально создавать не нужно, твоя аура уже представляет собой идеальный накопитель. Весь вопрос в том, чтобы подсоединить её к контурам заклинания, дальше она сама всё перекачает всё, что надо и ещё немножко. Чтобы соединить два объекта, нужно их сначала увидеть, согласен?»

«Ну в общем да. И как это сделать?»

«Очень простым и надёжным методом — через практику. Сейчас я пошлю в БТР небольшое проклятие. Оно отскочит от заговоренной брони и врежется прямо тебе в лоб. Потом ещё одно. И так до тех пор, пока не научишься их видеть и отражать, или по крайней мере уклоняться. А уж если видишь проклятия, то и ауру снимешь на раз».

«Звучит оптимистично».

«Рад, что ты такой оптимист. Тогда держись».

Никакого «проклятия» Владимир не заметил. Его попросту сбило с ног и протащило по земле метра три, содрав кожу в нескольких местах.

«Эй! Ты что творишь? Я вообще ничего не вижу, для меня это как удар из пустоты!»

«Разумеется. С первого раза ни у кого не получается. Но ты не переживай, организм быстро учится. На третьем десятке атак обязательно что-то учуешь».

«На третьем десятке?!»

Следующий удар приподнял его в воздух и приложил о пол лбом. Владимир приподнялся на локте и очень внимательно уставился в сторону БТР-а, полный решимости найти, чем и откуда его бьют. Не помогло. Третье «проклятие» переломало ноги, хорошо хоть, они сразу зажили.

А дальше началось избиение слепого в подворотне толпой пьяных хулиганов. Непонятно откуда приходящие воздействия кидали вампира в разные стороны, переворачивали вниз головой, стучали им обо все неровности рельефа, выкручивали тело и конечности… И всё это издевательство сопровождалось ехидными комментариями Меча относительно безрукости, безглазости и общей бесполезности некоторых так называемых Хранителей. С каждой атакой Владимир всё больше зверел, лязгал зубами, махал руками, инстинктивно пытаясь достать невидимого противника, пригибался, отпрыгивал, пытаясь уклониться… Всё зря. Меч безошибочно направлял заклинания рикошетом прямо в лоб носителю, как и обещал…

Он инстинктивно перешёл в боевой режим — стало чуть легче. Сокрушительные удары превратились в мягкие, словно ватные, толчки, которым вполне можно было сопротивляться. Но по-прежнему ничего не получалось сделать, чтобы предотвратить само их появление.

На шестнадцатой атаке он наконец заметил в воздухе какое-то прозрачное сияние, похожее на паутинку. Это переплетение нитей коснулось его левой руки и в ту же секунду руку грубо заломило за спину.

На семнадцатой он уже знал, что искать, и сумел проследить всю траекторию движения заклинания. На сей раз удар пришёлся в живот, заставляя согнуться.

От восемнадцатой вампир уклонился — даже без особого труда. Ему показалось, или мерцание паутинок действительно стало чуть ярче?

Двадцатая казалась уже не паутинкой, а клубком радужного свечения, не менее реальным, чем кастет, летящий тебе в морду. Даже странно было — как он раньше мог этого не видеть?

Двадцать первую он пропустил — слишком увлёкся разглядыванием плетения, и забыл уклониться вовремя. Зато увидел, как именно взаимодействует заклинание с целью. В двадцати сантиметрах от груди вампира клубок свечения дрогнул, словно подхваченный ветром, деформировался и довольно медленно продавился сквозь преграду, потеряв при этом несколько нитей. Но уцелевшие впились в лёгкие и сердце, сдавливая их изнутри. Хорошо хоть, ненадолго, и давление было не очень сильным.

Присмотревшись, он увидел и то, обо что ударился клубочек. Белесая дымка, в некоторых местах становящаяся гладкой и блестящей. Словно тонкое стекло с инеистыми узорами…

«Поздравляю, родной. Это и есть цель нашего занятия. Ты видишь свою ауру».

«Она такая тонкая и хрупкая… Ну, кажется такой по крайней мере».

«Естественно. Своей энергии у мертвеца нет, а чужой ты пока взял очень и очень мало. Вот раскормим тебя как следует — сможешь ею бетонные стены прошибать».

«Ну ладно. Увидели. Что дальше?»

«Ауру энерговампира отличает от других наличие щупальцев с присосками. Найди их».

Проследив за изгибами «стеклянной» поверхности, Владимир сумел увидеть и их — длинные жгуты белого тумана, отходящие в основном от головы и рук, хотя несколько штук имелось и на туловище. Они слабо шевелились в окружающем пространстве, словно водоросли под медленным течением. Самые длинные достигали почти десяти метров. По всей длине щупальцев мерцали серые точки — видимо, те самые «присоски».

«Видишь? Отлично, теперь постарайся управлять их движением. Для начала сосредоточься на одном и просто пошевели им».

Он сосредоточил внимание на ближайшем. Отросток слабо дёрнулся, словно под током.

«Нет, так ты будешь учиться управлять ещё очень долго… — вздохнул Меч, — придётся и это развивать методом боевой практики. Ты уже убедился в его результативности».

Владимир ожидал новой порции светящихся клубков, но вместо этого внезапно ощутил внутри дикую сосущую пустоту. Сдавило грудь… перехватило горло… Ноги сами подкосились, в глазах слегка потемнело… Но он всё ещё мог видеть и слышать. Больше — ничего. Всё тело полностью парализовало.

«Что ты сделал, сволочь?»

«Отключил энергоснабжение тела за счёт Предела. Работает только мозг и полевая составляющая. Это поможет тебе сосредоточиться на управлении ими».

«Постой, а где же та энергия, которую я получил из крови?»

«Какие мы внимательные! Доступ к запасам в печени я тоже заблокировал. Сейчас для тебя единственный путь добыть энергию — это выпить её из окружающей среды. Старайся…»

Легко сказать! Вампир неуклюже молотил по воздуху энергетическими щупальцами, пытаясь уловить хоть кроху драгоценной силы… Он не задумывался, как именно это делает, как направляет их. Разве думает утопающий, как бить по воде конечностями, чтобы не захлебнуться? Разве думает младенец, как втянуть воздух, чтобы издать свой первый крик? Бесполезно, вокруг всё было пусто…

«Ладно уж, — сжалился Меч, — до источников убежища ты явно не дотянешься. Хотя неосознанно тырил из них энергию так, что любо-дорого смотреть было… Без оглядки на расстояние… Мозги у тебя от рефлексов явно отстают. Так и быть, лови, инвалид…»

Из плеча вылез клыкастый череп на длинной ручке, и выплюнул в воздух длинную ленту алого огня. Владимиру не пришлось догадываться, что это и есть та самая, столь желанная ему энергия. Он это знал — совершенно точно, без малейших сомнений.

Прежде, чем выплеск успел выйти за пределы досягаемости, щупальца перехватили его — стремительно и безошибочно, как язык лягушки ловит комара. Красное продолговатое облако распалось на ряд тоненьких струек и было тут же втянуто присосками. Наслаждение от этого процесса было почти таким же, как от вкуса свежей крови во рту. Выпитое свечение растеклось по всей ауре, окрашивая её стеклянно-белесые слои редкими алыми отблесками. В тот же миг Владимир почувствовал, что снова может двигаться.

«Ну что, студент, усвоил? Теперь встань и попробуй пошевелить щупальцами, одновременно управляя телом. Учти, если не получится, придётся тебя вырубать снова и всё повторять!»

То ли сработала угроза, то ли Владимир действительно хорошо научился управлять отростками своей ауры, но теперь для него не составляло труда манипулировать ими, как собственными руками. Он даже скрутил из трёх щупалец фигу и показал её Мечу.

«Культура так и прёт, — констатировал артефакт, — ладно уж, будем считать, что задание выполнено — где-то так на твёрдую четвёрку. Теперь протяни одно щупальце в скважину и достань до воды».

Если раньше Владимир поглощал энергию тонкой струйкой, то сейчас, после первого же прикосновения, в него хлынул мощнейший поток. Кольца ауры дрожали под его напором, наливаясь белым сиянием, тонкие жгуты-отростки превращались в настоящие щупальца кракена, хищно обшаривающие всё вокруг… Хранитель почувствовал необычайную ясность мысли и понимания, а также натяжение невидимых нитей, связывающих его со всем окружением. Он словно был пауком, засевшим в центре сложной многомерной паутины. Вот потянуть за одну ниточку — и пистолет-пулемёт сам выскальзывает из кобуры, ложится в руку. Потянуть за другую — и можно, оторвавшись от земли, зависнуть в воздухе… Потянуть за третью — и человек послушно выполнит любой приказ… С каждой секундой это ощущение контроля крепло и усложнялось, он чувствовал новые связи и возможности…

И вдруг — обрыв. Расширение сферы воздействий разом прекратилось. Он по-прежнему мог контролировать живые существа и неодушевлённую материю вокруг себя, но теперь это уже не казалось таким пустяковым делом, как несколько секунд назад. Воздействие требовало определённых усилий, затрат. Он чувствовал, что каждая пси-манипуляция сделает его чуть слабее — тогда как перед этим силы непрерывно росли…

«Кина не будет, электричество кончилось, — прокомментировал Меч. — В данном случае — энергия заклинания, питающего ток воды. Но нажраться ты успел изрядно, уважаю…»

Как подтверждение его слов, из скважины ударил вверх почти на три метра столб грязной воды. Вначале Владимир подумал, что это сработала какая-то сторожевая система, потом понял — закон сообщающихся сосудов! Трубы ведь находились и в стенах убежища, и в потолке… И теперь, когда магия перестала гнать по ним воду, она вся стремилась собраться внизу. Под полом места ей не хватало, вот жидкость и заполняла свободный объём…

«Мы тут не утонем? Какой объём труб вообще?»

«Не должны. Метра на два поднимется, но доверху убежище не заполнит».

«Твою мать! Весь лесок же смоет к чёртовой бабушке! А Галан старался… Нет, это не дело, надо скважину чем-то заткнуть…»

«Ну извини, родной, всегда приходится чем-то жертвовать. С нарушенной гидросистемой убежище всё равно долго не протянет. Так что раньше думать было надо».

«Сукин же ты сын, — вздохнул вампир, — предупредить, конечно, не мог».

«Я тебя постоянно предупреждаю, да разве ты меня слушаешь? Советовал Вениамина прирезать, так куда ты меня послал? Теперь сам головой работай. Я отвечаю только на прямо поставленные вопросы. Ну и иногда делаю исключения… для собственной пользы».

Инна торопливо собирала спящих пленников, их палатки и вещи, затаскивая всё в «Гроб на колёсиках». Похоже, скоро машине предстояло продемонстрировать свои достоинства в качестве водного транспорта. Хранителю ничего не оставалось, кроме как присоединиться к ней — вода в трубах всё ещё текла, правда теперь вниз.

— А всё-таки, куда ты задумал переместиться? — спросила Инна, когда Владимир вкратце рассказал ей результаты общения с Мечом и выполненных тренировок. — Зачем тебе понадобилось наведение по мысленному образу?

Вампир злорадно улыбнулся.

— Хочу потолковать с одним нашим хорошим знакомым…