Онлайн чтение книги Белое безмолвие смерти
Глава 15

Даже спустя полторы тысячи лет, Ларгас (к тому времени уже великий маг), всё ещё терзался вопросом, из чего же всё-таки состояла эта башня? Красно-чёрная материя, растущая в буквальном смысле из ничего, стремительно заполняла любой заданный объём, при этом была практически неразрушимой и поглощала любые магические воздействия. На недоуменные вопросы относительно её природы, Серафим только буркнул что-то невразумительное про «квантовую пену», и снова вернулся к основному занятию — возведению своего странного гигантского артефакта, который уже достиг высоты в три сотни метров и не собирался останавливаться. По форме сооружение напоминало гигантский термитник. Работа над ним заняла три дня, и только слепой мог не заметить растущее устройство. Что вызывало вполне обоснованное беспокойство рыцарей.

— Светлейший, я уважаю вашу мудрость… Но Упокоители, на чьей земле мы сейчас расположились, вот-вот бросят на нас элитный отряд, а то и армию! Что мы будем делать в этом случае? Наши силы ещё недостаточны для открытого противостояния.

— Мы уйдём, — равнодушно ответил предводитель. Судя по тону, элитный отряд магов или нечисти представлялся для него наименьшей из проблем. — Разрушить башню им всё равно не под силу, только энергию растратят. А когда они наиграются — вернёмся и продолжим.

— А если не уйдут? Если оставят караул?

— Если оставят небольшие силы, мы их сметём. Если отряд или больше — они будут вынуждены ослабить свою армию, а это в такое время маловероятно. В крайнем случае, просто начнём строительство в другом месте. Я нашёл минимум десять критических точек. На все сразу у них патрулей не хватит, если не хотят проиграть войну.

— Э… Ну а если явится Судия? Или он тоже не сможет разрушить?

— Он-то сможет… Против Меча и квантовый коралл не устоит. Но поверьте мне на слово, что у него сейчас есть более важные дела, чем искать и валить наши башни.

Рыцарь не нашёл, что ответить. У вождя всё было продумано, и не потому, что гость из другого мира был слишком умён. Просто он легко и непринуждённо рассуждал о таких вещах, о которых в Ордене и думать не пытались — бесполезно. Конечно, тут играли немалую роль его почти сказочные возможности и знания. Но Ларгасу почему-то казалось, что дай те же силы Совету — в лучшем случае, их фантазии хватило бы на несколько разгромных атак всеми оставшимися силами. Эффектных, но в конечном счёте гибельных. При том, что красочное самоубийство никогда не было целью Ордена.

Его молчание Серафим понял по-своему:

— Вы хотите спросить, что делать, если Воскресители объединятся с Упокоителями против общего врага, или по крайней мере заключат перемирие?

— Нет… — помотал головой рыцарь, — я не сомневаюсь, что у вас и на этот невероятный случай есть свой план. Я только хотел узнать… если не запрещено… Зачем вообще нужны эти башни? Мы будем их использовать, как крепости?

Маг задумался лишь на мгновение.

— Хорошая мысль. Изначально я планировал строить укрытия отдельно, но теперь вижу, что вполне можно совместить их с башнями. Надо лишь чуть изменить планировку.

— Но… если изначально это не крепости, то зачем?

— А разве я не сказал? — удивлённо обернулся к нему Серафим. — Прошу прощения, мне это казалось очевидным. Башни — концентраторы, которые будут извлекать энергию Света из межмировых потоков и преобразовывать её в пригодную для нас форму. Расчётная мощность одной башни — около восьмидесяти гигагерт в час, но я надеюсь, что удастся поставить хотя бы три или четыре в разных частях вашего Кольца. И конечно, не менее десятка на Внешнем.

— Простите, — робко переспросил один из книжников, — гигагерт — это больше или меньше обычного герта? И если больше, то насколько?

— Гига — это приставка из мира, откуда я прибыл. Означает — миллиард. Тысяча тысяч тысяч.

Поднять челюсти с земли удалось не всем. И не сразу.

— Светлейший… вы это… серьёзно?

Вождь совершенно демонстративно вздохнул.

— Знаете, юноша, я общаюсь с вашим видом уже несколько столетий. Но до сих пор так и не понял, как это можно — говорить несерьёзно. Мой народ либо говорит правду, либо лжёт. Вы хотите обвинить меня во лжи своим братьям по Свету?

— Нет, конечно нет! Но такое количество энергии… Это просто невероятно…

— Некогда в Носфере жили маги, которым энергия этой башни была бы на один зуб. И вопреки популярному у вас предрассудку, не одни только тёмные могли похвалиться подобным могуществом. Что же вы сделали с вашим наследием, люди? Как вы могли выродиться до такого состояния? Только не говорите мне про Последний Грех.

В голосе Светлейшего не было ни боли, ни разочарования, ни укора. Он говорил о вырождении таким же тоном, как рассуждал о компонентах для эликсира. Судя по лицу и интонациям, эта тема его вообще не волновала, затронутая из чистой вежливости, или может быть, из теоретического интереса. Но слова обжигали.

— Я бы понял, если бы ваши действия были результатом обдуманной стратегии. Когда противник сильнее, имеет смысл стать слабым и беспомощным — так больше шансов, что не тронут, посчитав недостойной целью. Но вы пали, даже не понимая, что происходит, не имея планов, как выбраться из этой дыры. Более того, вообще не ставили себе такой задачи.

— Но что мы могли сделать? В погибающем мире, без ваших знаний и силы…

— Для начала хотя бы просто оглядеться по сторонам. Вспомнить формулы равновесия, известные любому новичку в теоретической магии. Я допускаю, что у вас не было сканеров соответствующей силы, способных окинуть ментальным взглядом весь Носфер. Но головы-то у вас никто не отнимал. Задуматься, почему этот мир, веками купаясь в боли и отчаянии, до сих пор не свалился в воронку инферно — можно было?

Все потупили глаза, не решаясь ответить. Молчание нарушил всё тот же любопытный книжник. Серафим сделал мысленную пометку держать юношу при себе.

— Светлейший, так вы всё-таки нашли то, что поглощает избыток Тьмы?

— Разумеется нашёл, иначе я бы не начинал строительство концентраторов Света. Это было совсем нетрудно. Белый Судия разместил артефакт буквально под носом у всех, кто пожелает его изучить. А ещё точнее, под ногами.

— Под ногами?! Минутку, вы же не хотите сказать…

— Конечно. Белая Скала. Одновременно компенсатор всех возмущений, и сверхмощная магическая бомба. Ведь всё, что она поглотила, до сих пор там, внутри. Стоит только разрушить скалу, а Судия, несомненно, знает, как это делается — и выплеск инферно поглотит не только Носфер, но и все близлежащие миры. Никакой возни с ручной зачисткой, быстро и удобно. Правда я до сих пор не понял…

Рыцари мгновенно замерли. То ли просто остолбенели от удивления, то ли насторожились. Вождь чего-то не понимает? За последние дни они почти успели поверить в его всезнание…

— Чего?

— Не понимаю, как сам Судия собирался уцелеть при возникновении такой воронки. Или он ещё сильнее, чем получается по моим расчётам, или моя теория насчёт бомбы неверна. Но как-то же должен он избавляться от всей этой накопившейся грязи. Хотя бы раз в десять тысяч лет мусорную корзину нужно выносить. Я думал над вариантом, что Скала переправляет энергию куда-то наружу, где она безопасно рассеивается, или используется какими-нибудь тёмными магами. Но такого канала найти не удалось. Всё там, внутри…

Он резко выпрямился.

— Впрочем, это можно будет выяснить и позднее. Важно, что пока эта Тьма нам не помешает, никто кроме Судии её выпустить не может. У кого-то есть ещё срочные вопросы по делу?

— Хм… да, Светлейший, ещё один.

— Слушаю внимательно.

— Где мы возьмём в достаточном количестве магов, способных оперировать такими энергиями? Наши рыцари будут бесполезны… Или вы хотите вложить её всю в амулеты?

— Очень правильный вопрос. Я в тебе не ошибся. Слушайте все, и запоминайте. Нам нужно продержаться около шести месяцев теми силами, что есть сейчас. Потом у нас будет достаточно и воинов, и магов, но до этого, вероятно, многие погибнут. Старайтесь ускользать от открытых схваток, вас ещё слишком мало, чтобы жертвовать жизнями.

— Достаточно воинов?! И магов? Откуда?

— А вот этого, друзья, я вам пока доверить не могу. Слишком опасно.

Войско Упокоителей в очередной раз откатилось от стен цитадели, понеся опустошительные потери, но так и не сумев снять защиту с трижды заклятого камня. Конечно, внешние слои кирпичей были изрядно потрёпаны, и подзаряжать их было нечем — Вархен, как и все другие гарнизоны, испытывал острый дефицит энергии. Но если фанатики продолжат штурмовать в том же стиле, массово принося в жертву своих же для создания боевых заклинаний — стена расколется дня через три, а от штурмующих останется не более сотни. Этих гарнизон сможет и голыми руками вырезать, тем более что треть защитников уже обращена в вампиров — молодых, слабых, но зато очень голодных. На месте нападавших Угларк бы спокойно взял крепость в осаду, дождался, пока обращение получат все защитники поголовно, и полезут наружу, осатанев от голода. А потом аккуратно расстрелял их огнём с расстояния, добивая магией тех, что посильнее. Но вот времени у нападавших как раз и не было — слишком многое вложили их командиры в начальный рывок, через полгода терпеливые Воскресители взяли бы истощённых врагов голыми руками. Поэтому атаковали неистово, не щадя себя.

«Только бы не подоспело подкрепление, — подумал комендант, обозревая с вершины башни место очередного сражения. — Если подгонят хотя бы пару тысяч хумансов на алтарь — пиши пропало, они Вархен по камешку раскатают. А нам нечем перекрыть их сообщение».

Оставалось надеяться, что цитадель недостаточно важна для Эйменоса и кто там ещё с ним заседает. Приятно, конечно, стать героем, приняв на себя Самую Главную Атаку. Вот только очень не хотелось становиться этим героем посмертно — он всё-таки не эльф.

«А возможно, все наши сражения, главные и второстепенные, просто мышиная возня, — вдруг пришло на ум. — Не поздновато ли думать о выживании, когда Суд вот-вот ожидается? Придёт Зимний Лорд и размажет тонким слоем всех — правых и виноватых. Вернее, просто всех — правых для Него не существует, особенно теперь…»

Неважно. Он, Угларк, будет делать свою работу, сколько сможет. А там всё может быть. Может, охотникам Братства всё же удастся выследить и уничтожить Лорда. Но даже если бы орк твёрдо знал, что все попытки напрасны, и Судия уже подготовил в Безмолвии самое холодное местечко для мятежного коменданта — он бы всё равно продолжал бороться. Хотя бы для того, чтобы плюнуть напоследок Ему в белоснежное рыло. Правда, тут ещё попробуй доплюнуть… Лорд, небось, таких самонадеянных сотнями на завтрак ест, и в горле ничего не застрянет… К своему же большому сожалению, Угларк был реалистом, и никогда не строил радужных иллюзий, на которые так горазды люди с эльфами. Но реализм сочетался в нём с гипертрофированным упрямством, и орк всегда сражался до последнего, хотя отчётливо сознавал бессмысленность борьбы. Наверное, потому его и поставили сюда.

— Командир, — человеческая рука осторожно коснулась плеча коменданта. — Простите, что беспокою, но вас вызывают на связь. С Внутреннего Кольца.

— С Внутреннего?! — орк непонимающе поскрёб когтем стол.

Как умудрились эльфы соединиться с амулетом связи Воскресителей? И какого драка им нужно от коменданта всеми забытой крепости в глуши? Хотели говорить с Братством — вызвали бы Ленизар или другую столицу… Или там, на островах, кто-то из своих?

Непонимающе ворча, он спустился в подвал, где человек-медиум прижимал ко лбу маленький диск. Угларк взял его за руку, включаясь в телепатическую цепь. И по первому же отзвуку мысли мгновенно понял, кто находится на другом конце. Трудно не узнать своего учителя и старшего брата.

— Зерт? Как тебя занесло на острова? Решил напоследок закадрить хорошенькую эльфиечку?

«Почти угадал, старый извращенец. Короче, связь дорого стоит. Слушай внимательно, и не трать время на возражения. За тобой долг крови, помнишь?»

Ещё бы он не помнил. Такие вещи в его народе не забываются. К традиции кровного долга Угларк относился примерно так же, как к своим обязанностям коменданта и вообще Воскресителя. Глупо, бессмысленно, но выполнять надо.

— Ну ладно, хуманс недокушенный. Излагай, что у тебя там. Деньги нужны, энергия, информация, или морду кому-то набить? — несмотря на весёлый тон, предчувствие у орка было самое дурное. По мелочам такие долги не требуют. Особенно во время войны.

И конечно, предчувствие не подвело.

«Информация, в некотором роде. Мне нужно увидеться с Чистыми Целителями».

— ЧТО?! — Угларк аж подпрыгнул, взревев раненым медведем. — Совсем мозги загнили, хуманс?! Не будь ты мне братом и не сиди сейчас драк знает где — я тебя за саму просьбу должен был убить и прах поглубже закопать. Долги долгами, но совесть иметь надо.

«Спокойно, образина, не дёргайся раньше времени. Я не собираюсь выдавать ваших святых Братству или кому-нибудь ещё. Смело можешь тащить этот секрет с собой на Белые Равнины. А мне этот контакт нужен в сугубо личных целях».

— И почему я должен тебе верить? — немного успокоился орк.

«Да потому, что если бы у меня была хоть мысль воспользоваться этим знанием ради карьеры, я бы давно это сделал. Стоило мне ляпнуть хоть полслова магистрам, и тебя бы взяли в обработку лучшие дознаватели Братства. И элитный чтец за пару минут выложил бы все нужные воспоминания тонкими красивыми свитками на стол. Я видел, как такие вещи делаются, вся твоя дикарская выносливость бы не помогла. Ещё возражения есть?»

«Ты драков сын, Зерт, знаешь это? Это же открытый шантаж!»

«Ну, не открытый, а чуточку замаскированный, из вежливости. Но ты правильно понял».

Угларк ругался долго и выразительно. Помянул всех предков Зерта по линии крови чуть ли не до самого Зимнего Лорда. Немного нелепо, поскольку всё это были и его собственные предки. Зато хоть душу отвёл. Он понимал, что находится в безвыходной ситуации, даже если бы не было долга. А тут честь и практическая необходимость зажали с двух сторон…

— Зачем они тебе хоть понадобились? — тоскливо спросил орк. — Их чудеса для вампира бесполезны, они только на живых действуют…

«Сам знаю. Мне и надо кое-кому живому помочь… Тоже, в некотором роде, долг крови».

«У тебя?! Ты же не орк! Откуда долг крови у горожанина?!»

«Можешь считать, что я сам его придумал. Для разнообразия. После всех подлостей, которые меня учили совершать, стоит хоть разок побыть благодарным. Особенно, когда Судия рядом».

«Интересный вид предсмертных развлечений, однако. Обычно торопятся напоследок совершить всю дрянь, какую не успели. А ты решил поиграть в добренького? Забавный вариант отчаяния. Пожалуй, ради такого исключения стоит и традиции нарушить».

«Ну так нарушай, а не болтай. Тебя крепость ждёт, меня путешествие».

Всё ещё с удивлением качая головой, Угларк продиктовал путь к стойбищу, где можно встретить Чистого Целителя и описание знака, вышитого на его шатре и одежде.

«Только учти, гарантию прохода это знание не даёт. Как справиться с сотнями орков, которые попытаются тебя убить за покушение на святыню — разбирайся сам. Простого воина, конечно, ты прибьёшь и не заметишь. Но если нарвёшься на шамана или берсерка… Не говори потом, что я тебя не предупреждал. А племя, которое охраняет стойбище, обязательно имеет и тех и других, иначе его бы давно выбили соседи».

«Ничего, не впервой. Разберусь…»

«Надеюсь. По правде, я буду только рад, если тебя там прирежут. Одной заботой меньше».

«Спасибо. А чтоб ты не считал меня уж совсем неблагодарной сволочью — лови описание „ползучей тьмы“. Этот приём используют вампиры — рабы тёмных эльфов. Сдашь схему магистрату — они тебя на руках носить будут. Да и при обороне твоей крепости пригодится».

Орк расслабился, впитывая в себя странное умение. Если описание приёма хоть наполовину соответствовало его реальному полезному эффекту…

— Неееет… — прорычал он, облизывая клыки. — Магистру я эту прелесть не отдам. Во всяком случае, не сразу. Сначала своих научу, и Багровые Огни под стенами сильно пожалеют, что не выбрали другую цель. Ну, братец, удружил! Век не забуду. И драк с ними, с Чистыми…

«Можно считать, что мы в расчёте?»

«Полностью».

«Тогда отбой».

Собеседник исчез, медиум расслабился, опуская затекшую руку. А комендант отправился наверх — продумывать новую операцию. Возможно, последнюю в своей не-жизни.

— Позвольте я подытожу, что мы сейчас имеем, — произнёс благообразного вида старец.

Ухоженная борода до груди, светлых тонов мантия, полные достоинства движения и мягкий, густой голос до того соответствовали шаблонному образу светлого волшебника, что казалось — канцлер просто по ошибке заглянул не на тот совет. Истинный тёмный должен быть худым, желчным, и очень подвижным брюнетом. В этом плане стереотипы Носфера не слишком отличались от земных. Поскольку изменить свою внешность, хотя бы в такой мелочи, как одежда, для высокопоставленного Воскресителя не проблема, брата Совезера мало кто принимал всерьёз. Примерно так на Земле отнеслись бы к спикеру, вздумавшему явиться на заседание парламента в джинсах и в свитере. Человек явно неадекватен, раз не понимает, куда и зачем он пришёл. Да и вообще — смертный в совете магистров? Где самому младшему из вампиров — не менее тысячи лет? Не смешно. Будь он хоть величайшим магом Братства — в плане жизненного опыта, необходимого для управления огромной организацией, маг был сущим младенцем сравнительно с любым из кровососов. Если его и взяли, то только для соблюдения видимости равенства, чтобы у других магов не было повода качать права.

Совезер это тоже понимал. Потому и держал себя так, чтобы никому из этих древних чудовищ даже в голову не пришло с ним спорить. Всем своим видом он давал понять — ну что возьмёшь со старого маразматика? Лучше пустоголовый смертный у руля, чем грызня за власть, которая несомненно вспыхнет, если кто-то из магистров попытается протолкнуть действительно сильную фигуру. Но в этом тоже важно было не переиграть. Откровенные дебилы Братству не нужны. Нужно выглядеть достаточно умным, чтобы выполнять свои прямые обязанности, но достаточно тупым, чтобы не претендовать на большее. И это ему с блеском удавалось уже почти тридцать лет. Хотя сейчас, похоже, все политические игры потеряли смысл, канцлер придерживался прежней линии поведения просто на всякий случай. Вдруг пронесёт? В конце концов, в этом сам смысл существования Братства — чтобы пронесло. Хотя, судя по ситуации — напрасная надежда.

— Что мы имеем, — повторил он столь же мягко, когда разговоры за столом утихли. — На данный момент Упокоители теснят нас на обоих фронтах. Общие потери уже составляют восемь крупных городов, около трёхсот поселений всех видов, шестьсот тысяч убитых и пять миллионов сто восемьдесят тысяч пленных. Как минимум пятьсот тысяч пленных, по данным разведки, уже принесено в жертву, остальных к этому готовят, так что энергетический кризис в ближайшее время им не грозит. Тогда как у нас он уже разразился.

— Потому что слишком много внимания уделяем смертным, — буркнул кто-то слева. — Пару миллионов вполне можно кинуть на алтари, генофонд от этого в трубу не вылетит.

— Если мы пустим под нож пару миллионов, то они пустят десятки, — терпеливо пояснил канцлер. — А этого мы уже позволить себе не сможем при всём желании. Кроме того, вы забываете об угрозах бунтов. Мелкие восстания мы можем подавлять мягко или топить в крови, но если поднимутся все города… А в условиях близкого прихода Судии это вполне реально, любой из нас чувствует настроения, когда идёт по улицам.

— Как насчёт набора добровольцев?

— В городах созданы вербовочные центры, но это дело не мгновенное. Возможно, это огрехи нашей изначальной пропаганды, но сейчас уже поздно их переучивать. Мы слишком долго вбивали смертным в головы, что надо жить, несмотря ни на что… Хотя, конечно, сейчас это уже не так актуально, думаю, миллиона два или три желающих найдётся. Но на пытки согласятся очень немногие, а лёгкая смерть даёт гораздо меньше силы.

— Можно пытать так, чтобы народ об этом не знал.

— Можно, но… Сам понимаешь, не маленький.

Конечно, тот, кто задал вопрос, понимал. Организация тайных пыточных потребует гораздо больше усилий, чем алтари на открытом воздухе. И если хоть один слух просочится…

— И как понимаю, военное поражение — это ещё не все наши проблемы, — раздался гулкий голос из столба темноты, накрывавшего одно из кресел.

— Это даже не половина, — вздохнул канцлер. — Позвольте мне продолжить доклад, братья. В Ленизаре объявилась боевая группа Ордена Света, причём осмелилась бросить нам вызов, уничтожив посёлок некромантов. Судя по косвенным упоминаниям, их возглавляет необычайно сильный светлый маг, скорее всего — родом из другого мира.

— Я пошлю к ним лазутчиков, — прошелестел бледный, незаметный вампир из угла комнаты. — Если операция пройдёт нормально, уже через несколько дней будут первые сведения.

— Благодарю, Тихий, ваши умения как всегда неоценимы, — поклонился Совезер.

— Этот неизвестный светлый — не может ли он работать на Судию? — спросил Терзит, магистр Региса. — Я знаю, что обычно Судия приходит в тёмной ипостаси, а не-мёртвый — всегда без исключений принимал нашу сторону. Но раньше Он не собирался уничтожать мир. К тому же, отсутствие Дракона делает Его слабее, и возможно, заставляет искать обходные пути. Он может использовать Свет, как оружие против нас, чтобы потом добить победителя.

— Не следует отбрасывать и такую возможность, — согласился канцлер, — хотя Судия никогда до сих пор не лгал. Легенды говорят, что только правдивый может чувствовать чужой обман.

Тихий едва заметно наклонил голову.

— Не стоит всегда верить легендам, канцлер. Одним из моих скромных талантов как раз является умение определять ложь. Если бы он был ограничен моей собственной правдивостью, я вряд ли смог бы выполнять обязанности магистра тайной службы.

Присутствующие перевели дыхание (те, у кого оно было). Менее года назад такое заявление произвело бы эффект разорвавшейся бомбы. Впрочем, год назад Тихий такое заявление бы и не сделал. Он всегда хорошо умел выбирать время и место.

— Я думаю, не стоит тратить время на бесполезные догадки. Я проинструктирую лазутчиков, чтобы искали связь между Судиёй и этим магом, на всякий случай. А пока мы можем перейти к следующей проблеме, если ни у кого нет возражений.

Совезер кивнул и посмотрел в конспект своего доклада.

— От посла, отправленного на Внутреннее Кольцо, пришло сообщение. Дроу не смогут или не захотят нам помочь. Всё посольство, кроме него, было перебито.

— Приплыли, — мрачно констатировал Халис, единственный смертный без магического дара, допущенный в совет. — Что будем делать, братья и сёстры?

— Слушать канцлера, — отрезал голос из тёмного столба. — У нас каждая минута на счету, так что предлагаю всем заткнуться, кроме имеющих полезные идеи. Продолжай, Совезер.

— Белый Судия не обнаружен. Поисковые команды в растерянности. С момента его прибытия и инициации Скала ни разу не кричала, а вампиры не чувствовали судорог, которые наблюдаются обычно, если Судия активно использует Предел. Такое впечатление, что Он вообще выпал из информационного поля Носфера. Никаких следов.

— Рассматривалась версия, что он мог покинуть диск?

— Это было бы слишком хорошо, чтобы оказаться правдой. К сожалению, нет. Межмировой барьер незыблем, как и прежде. Будь он пробит, маги бы это ощутили.

— Мы не знаем всех возможностей Судии. Возможно, Он может ходить сквозь барьер, не нарушая его. В конце концов, барьер порождён всё тем же Пределом.

— Послушай, Нигиль, — мягко сказал канцлер, — конечно, есть и такая возможность. Но если Он ушёл, это наша величайшая победа, независимо от того, будем мы Его искать, или нет. Если же Он остался, а мы прекратим поиски, то будет гораздо хуже.

— Ты не понял. Я за продолжение поисков, я просто сказал, что нужно рассмотреть и такую возможность. Если Он ушёл, то можно попробовать найти способ последовать за ним.

Некоторые сидящие за столом горько улыбнулись. Перспектива покинуть обречённый мир казалась слишком уж радужной, чтобы подарить хотя бы тень надежды. В Носфере бывают только злые чудеса — все выжившие быстро усваивали этот урок.

— У кого-то ещё есть предложения по любой из названных проблем? — без особой надежды спросил Совезер, готовясь уже закрыть совет.

— У меня, господин.

Он резко обернулся. Секретарша-зомби, конечно, обладала некоторой долей интеллекта, для того, чтобы вести протоколы собраний и обслуживать магистров. Смешно было сравнивать её с тупыми дуболомами для полевых работ. Но чтобы самостоятельно подать голос во время совещания первых лиц Братства — такого от мертвячки не ожидал никто.

— Кто сохранял её память? — спросил канцлер в наступившей тишине.

— Я, — поднялся с места недавно назначенный магистр Геркатана.

— Это нормальный режим работы с зомби в вашем городе? Или случайно получилось?

— Да я сам понятия не имею, как это у меня вышло! — развёл руками мужчина в чёрном. — Я, конечно, старался интеллект повыше удержать, но чтоб настолько — даже не подозревал.

— Перерасхода энергии не было?

— Нет, стандартный ритуал подъёма, только со свежим трупом и достаточно аккуратный.

— В Геркатан не вернёшься. Останешься тут в лаборатории.

Некромант поморщился, но кивнул без колебаний. Любой ценой необходимо выяснить, как это стало возможным. Если у Братства будут вместо тупых автоматов миллионы говорящих зомби-солдат с таким уровнем инициативы, как у этой девушки — Упокоителей ожидают очень весёлые дни. Главное — успеть, пока ни один из фронтов не прорван окончательно.

— Какое у тебя предложение? — спросил канцлер у секретарши.

Разумного ответа он не ожидал. Скажет что-то внятное и хоть немного относящееся к делу, например «усилить снабжение войск амулетами» — уже успех.

Но девушка ещё не закончила удивлять присутствующих.

— Нужно направить по следу Владыки Всадниц, господин.

— Всадниц? — для Совезера это было пустым звуком, и он уже собрался отослать объект на исследование. Но вдруг заметил, что несколько вампиров просто подпрыгнули от её слов.

— Ты имеешь в виду, — осторожно спросила магистр истории, — Безголовых Всадниц?

— Да, госпожа.

— Драк побери! — вампирша судорожно сжала когти на крышке стола. — Это же мысль!

— Откуда ты знаешь о Безголовых? — прогудел Нигиль.

— Я работала с архивами Братства, господин. В них есть подробные записи.

— Но Всадницы — самые преданные слуги Судии, не считая Мараи, конечно. Мы не сможем провести ритуал создания так, чтобы они нам подчинялись.

— Да, господин, — глаза существа оставались спокойными и безразличными.

— Зачем тогда… — магистр, казалось, забыл, что говорит с зомби. Но она ответила вполне разумно:

— Всадниц не нужно подчинять, господин. Достаточно создать двух или трёх и отпустить на свободу. Они сами найдут Судию, чтобы предложить свою службу. Нужно будет только незаметно проследить за ними, стандартный магический шар Братства это позволяет.

Теперь челюсти отвисли у всех без исключения. Одних потрясло предложение мёртвой девушки, других — сам факт, что она смогла такое предложение сделать.

Первым опомнился канцлер.

— Отвести это создание в центральные покои, и охранять, как зеницу ока. Если с ней что-то случится, виновные пожалеют, что родились. А вы, Рилла, найдите в своих архивах и воспоминаниях всё, что можно, об этих Всадницах. Кажется, у нас сегодня будет праздник… И очень много работы для всех.

C древнейших времён катакомбы Твердыни служили лакомым кусочком для авантюристов всех мастей. Континент, где обитал Владыка, хранил достаточно тайн и загадок, чтобы за тысячи лет активного исследования приоткрыть лишь часть своих секретов. Сюда шли как бескорыстные учёные, так и жадные до власти маги, и вовсе беспринципные грабители, которых интересовала лишь выгода. Возвращалась в лучшем случае треть. И даже проводники из аборигенов Твердыни не намного улучшали шансы. Местные жители освоили строго определённые местности, чаще всего — поверхность, изредка — безопасные участки катакомб. Даже кочевые народы, вроде орков, хорошо знали, где можно странствовать, а где грозит гибель всему племени. К сожалению, расхитителей интересовали как раз территории, обозначенные на картах красным — чем выше опасность, тем дороже встречается хабар. Разумеется, пределом мечтаний авантюристов всегда оставался Пик Кошмаров — совершенно гиблое место, битком набитое древней магией, столь же драгоценной, сколь и смертоносной.

С приходом драков ситуация немного изменилась. Дракону, по большому счёту, было наплевать, кто там под ним ползает. Иногда он уничтожал чересчур наглых грабителей лично, иногда ставил ловушки, но всё это сильно напоминало борьбу не слишком аккуратного человека с тараканами. Одного прихлопнешь, двое приползут на его место.

Драки были куда менее небрежны. Они установили чёткий график дозволенных исследований, определили места, где смертные могут ходить на свой страх и риск, и выставили во всех остальных вполне надёжную стражу. Причём чудовища никому ничего не запрещали. Наоборот, они всегда рады были гостям в «закрытых» зонах. Такие наглецы приятно разнообразили их меню. Да и магам требовались живые объекты для исследований — в отличие от людей или эльфов, драки никогда не ставили жестоких экспериментов на своих сородичах, унаследовав эту щепетильность от драконов.

Однако группу пришельцев, которые появились два дня назад в Твердыне, всё это ничуть не испугало. И такая уверенность не была следствием глупости — дроу отлично знали, с чем им предстоит столкнуться. Возможно, немножко безумия и сыграло тут свою роль, но первым и главным было осознание силы. Отряд был экипирован лучше всех авантюристов, ранее сгинувших здесь, обладал запасами магической энергии, которые и не снились экспедициям Воскресителей, и отточенными за века навыками выживания в самых экстремальных условиях. Классические ловушки Твердыни — такие, как летучие пузыри, нити смерти или поля безмолвия, не задержали их ни на минуту. Вышедшее подкормиться умертвие вернулось к себе в могилу, тихо подвывая от страха. Это уже заинтересовало наблюдателя, и он послал весть Матери Клана. Драки приготовились к отражению возможной атаки. Если кто в Носфере и мог тягаться с «выродками» по степени безумия и опасности для окружающих, то это безусловно тёмные эльфы. Даже Упокоители, при всей своей тяге к смерти, были достаточно рациональны — их интересовал вполне понятный результат в виде прекращения существования, как собственного, так и чужого. Дроу упивались самим процессом борьбы и страдания, для них важнее было средство, чем цель. Поэтому никто не мог с уверенностью сказать, что через минуту придёт остроухим в голову, и что они уже задумали.

Для этой группы грабёж явно не являлся первичной целью. Пройдя сквозь «красную» зону, как нож сквозь масло, они ни на миг не задержались для сбора трофеев. Гравесы даже не снизили скорость полёта, оставаясь нацеленными точно на Пик. Большинство опасностей оставалось внизу, в катакомбах или на поверхности, а многие воздушные хищники просто не успевали догнать столь прыткую добычу. Расстояние от берегов Твердыни до подножия огромной горы «гости» преодолели за час с небольшим. Если бы в Носфере существовала книга рекордов, они бы несомненно туда попали.

Когда гравесы приблизились на опасное расстояние, маги выставили перед отрядом щит, а два десятка крылатых монстров вылетели навстречу.

Вопреки ожиданиям, пришельцы не стали штурмовать неожиданно возникшую преграду. Они остановили своих насекомых и спокойно, с достоинством, доступным только достаточно старым эльфам, ожидали, пока драки до них доберутся. Наконец, две группы летунов оказались практически нос к носу, и между ними повисло тягостное молчание. Обе стороны пытались вскрыть телепатические щиты друг друга, не уверенные, заговорить им или напасть немедленно. Их попытки раз за разом оказывались одинаково безуспешными. Драки были лучшими телепатами, зато дроу обладали более мощной защитой. Наконец, лидер эльфов прервал затянувшуюся немую сцену:

— Мы желаем говорить с Матерью Клана. Любой.

— Хочешь, чтобы я провёл вас к ней? — изумился вожак драков. Дроу поморщился:

— Я выгляжу таким глупцом? Конечно нет, ящерица. Нам нужна магическая связь для переговоров. Можете ставить сколько угодно фильтров.

Трёхсекундное замешательство не помешало магам организовать цепь передачи. Образ чудовища сформировался в воздухе. Нормального эльфа перекосило бы от отвращения и ужаса, но дроу лишь кивнул, показывая, что оценил грозную красоту.

— Я Мать Химера. Что понадобилось остроухим в наших землях?

— Я представляю Паучью Команду, — лидер приподнял рукав, обнажая плечо, на котором хищно пульсировал восьминогий тотем. — Знает ли уже ваш народ о пришествии Судии?

Мать грозно оскалилась.

— Знаем ли мы? Знаем ли мы о том, кто убил более сотни наших детей, и чуть не погубил мою сестру? Знаем ли мы о том, чья проклятая кровь течёт в каждом из нас? Знаем мы, существа Предела, о том, чья сила взрывает и корежит Предел ежечасно?

— Значит, он уже был здесь, — дроу кивнул, получив подтверждение своим мыслям. — Но в том-то и дело, что возмущений Предела нет, или по крайней мере, никто их не чувствует. Скала молчит, наши сторожевые амулеты — тоже. Вы знаете, с чем это связано?

— Знаем. Но что ты будешь делать с этим знанием, эльф?

— Я? — лидер улыбнулся настолько невинно, насколько это понятие вообще может быть применимо к дроу. — Ничего особенного. Просто хочу предложить вашему народу услуги Паучьей Команды. Для поимки и последующей экзекуции Судии.

Мать Химера села на собственный хвост.

— Ты сошёл с ума, эльф, — уверенно заявила она.

— Конечно. Как и ты, и твои дети. Как и все в этом мире. Как и сам этот мир. Мы с тобой просто немного безумнее остальных. И не боимся это показать. Так почему бы двум самым ненормальным не объединиться? Ваша жажда мести, наша жажда славы и приключений… Ваше могущество, наше умение. А в случае проигрыша, никто из нас ничего не теряет. Вы и так его злейшие враги, а мы совсем не против красивой смерти.

— В этом что-то есть, — неохотно признало чудовище. — Но почему ты не предложил свои услуги Воскресителям? Они готовы сотрудничать с кем угодно, а наши народы всегда были врагами…

— Их цели слишком скучны и прагматичны, — отмахнулся дроу. — Они хотят уничтожить Судию быстро и надёжно. Мне не по пути с существами, которые жертвуют красотой ради эффективности. Вы же хотите взять его живьём и пытать. Первое — издавна специализация Паучьей Команды, а второе — любимое занятие для всякого тёмного эльфа.

— А что скажет Королева твоего острова относительно такой инициативы? Что «скажет» паразит, произрастающий в ваших пещерах? Нам сейчас не нужна война на два фронта.

— Команда есть на многих островах. О приходе Судии Королевы ничего не знают. И будет лучше, если не узнают и дальше. Мы должны закончить раньше, чем эти сведения просочатся на острова и показать всем готовое чучело… или что там из древнейшего вампира можно сделать. Иначе появится слишком много дилетантов, желающих поймать, убить, или встать на его сторону. И все будут путаться у нас под ногами. Что касается Плесени… Мой тотем работает, моя магическая сила меня не оставила. Значит, она не против моих планов. Или по крайней мере, чтобы я попытался. Возможно, когда я вернусь, меня уже будут ждать жрицы-испытательницы. Но это мои проблемы, тебя и твоих детей они не касаются. Войны не будет, раз она до сих пор не началась.

— Ты говоришь убедительно. Но за твоей спиной нет силы твоего народа, эльф. Ты не боишься, что по окончании охоты мы тебя съедим?

Дроу звонко расхохотался.

— Думай, с кем говоришь, ящерица. Я знаю о предательстве больше, чем ты о собственном хвосте! Вы потомки драконов, а они никогда не умели как следует бить в спину. Кстати, это ещё одна причина, почему я не пошёл к Воскресителям. Братство помешано на безопасности. Только твой народ достаточно презирает собственные жизни, чтобы иметь дело с Пауком.

— Тогда откуда мне знать, что ты не переметнёшься к Судии, когда встретишь его? Он тоже будет нуждаться в опытных ловцах и палачах.

— Ниоткуда, ящерица. Это будет очень весело — поработать на него. Но если ты откажешься от моих услуг, я пойду к Судии немедленно. Выбирай, что лучше — возможность предательства, или гарантированный союз с вашим злейшим врагом?

— Он может и не принять тебя.

— Ты тоже. Но предложить нужно всем. И скажи спасибо, что я начал с вас.

— Я могу убить тебя прямо здесь и сейчас!

— Не сомневаюсь. Но нас тут десяток. Вся остальная Команда — несколько тысяч опытных охотников, живущих на островах. Если я умру, она целиком присягнёт на верность Судии.

Некоторое время Мать задумчиво чесала когтем за ухом, поглядывая на спокойных и величественных дроу. Ей просто не оставили выхода, и это дракийке совсем не нравилось. В конце концов она с отвращением плюнула огнём и прорычала:

— Твоя взяла, эльф. Пока что мы на одной стороне. Но я ещё увижу твою смерть!

— С удовольствием покажу её тебе. Или увижу твою. Это уже мелочи.

Щит исчез и гравесы заскользили в воздухе к огромному шпилю. Крылатые драки дисциплинированно выстроились в конвой вокруг них, хотя большинство старалось держаться сзади, или в крайнем случае сбоку — и дроу отлично их понимали.