Онлайн чтение книги
Дерзай!
Run Freely
Глава 59 - Что за нах?
Среди одноклассников Цзян Чэна ни мальчики, ни девочки не были особо красивыми. Гу Фэй снова убедился в том, что, как и в первый раз, когда увидел Цзян Чэна, он мог с первого взгляда определить, что эти люди неместные. Их окутывала аура старшеклассников из крупного города, делая их совершенно несовместимыми со здешней обстановкой.
– Мой одноклассник Пань Чжи. Ты уже встречал его раньше, хотя я не уверен, помнишь ли его, – Цзян Чэн подошёл, встал рядом с Гу Фэем и представил других своих одноклассников. – Давайте поищем место, где можно перекусить.
– Ага, – Гу Фэй кивнул. – Предлагаю поесть жареные рисовые лепёшки.
Глаза Цзян Чэна расширились, он уже собирался сказать: «Опять лепёшки? Какого чёрта?! Мы же два дня подряд только их и едим!», но у него даже не было возможности открыть рот, когда вмешался Пань Чжи.
– А неплохо звучит, я давно не ел жареные лепёшки.
– Почему бы и нет, рисовые лепёшки в сиропе очень вкусные, – быстро присоединилась Ли Сюэцин.
– Тогда пошли, – Гу Фэй сел на свой велосипед, поставив ногу с шиной на педаль, а другой ногой толкал велосипед вперёд. – Это недалеко.
– С твоей ногой всё в порядке? – с любопытством спросил Пань Чжи.
– Да, всё нормально, – ответил Гу Фэй.
– Пошли, – позвал Цзян Чэн.
Делая вид, что помогает с рулём велосипеда, Цзян Чэн быстро коснулся руки Гу Фэя. Юноша понимающе тут же большим пальцем мягко провёл по ладони Цзян Чэна.
Как только остальные догнали их, Гу Фэй отошёл к обочине дороги и решил послушать их болтовню.
Цзян Чэн мало говорил, оставляя Пань Чжи и другим одноклассникам большую часть времени для разговоров. В основном рассказы были о различных сплетнях, которые появились с начала учёбы.
– Ах да, Чэнчик, вот письмо, которое он тебе написал, – Пань Чжи вспомнил об этом, как только обсуждение дошло до их классного руководителя, и достал из кармана конверт из крафт-бумаги. – Я почти забыл об этом.
– Ага, – Цзян Чэн взял письмо и сунул его в карман.
Этот классный руководитель, должно быть, хороший человек, вероятно, его даже можно сравнить с Лао Сюем.
Так думал Гу Фэй, медленно толкая велосипед вперёд.
Но… «Чэнчик»?
Гу Фэй повернул голову как раз в тот момент, когда Цзян Чэн тоже обернулся, чтобы посмотреть на него. Гу Фэй прищурился.
Цзян Чэн со всей невинностью наклонил голову в недоумении, поэтому Гу Фэй тоже наклонил голову и произнёс одними губами:
– «Чэнчик»? Что за нах?
Цзян Чэн тут же понял, на какой части обсуждения задержалось внимание Гу Фэя, и сначала почувствовал лёгкое смущение, но, поразмыслив, ему вдруг захотелось рассмеяться во весь голос.
Пань Чжи обращался к нему только двумя способами: «Чэнчик» и «дедуля». Обращение «дедуля» обычно использовалось в их личных разговорах или в шутку, в то время как «Чэнчик» было его повседневным именем. На самом деле, эта деталь не имела большого значения, но, если Гу Фэй бесконечно обращал на это внимание со всеми этими жалобами «Почему он должен спать на кровати, а не на диване?», «Почему он должен спать на диване, а не оставаться в отеле?» и т.д., то, честно говоря, у Цзян Чэна просто не было слов.
Потому что обычно я называю Пань Чжи «Пань Чжи». Так почему Пань Чжи не называть меня «Чэнчик»?
Цзян Чэн ещё раз взглянул на Гу Фэя, который опустил голову и закурил сигарету. Почувствовав на себе взгляд, юноша повернулся, чтобы встретиться с одноклассником глазами, который беззвучно произнёс:
– Что за херня???
Цзян Чэн не мог больше терпеть этого ни секунды и на этот раз, не выдержав, начал громко смеяться.
– Верно! – Пань Чжи внезапно сказал, стоя рядом с ним. – Я чуть не засмеялся во весь голос, ещё бы чуть-чуть – и меня бы выгнали посреди урока.
– Ну ты и идиот, – произнёс Цзян Чэн.
Он совершенно не услышал, о чём только что говорил Пань Чжи, но, к счастью, такой ответ между ним и Пань Чжи был в порядке вещей.
– Ах да, есть видео с твоего последнего баскетбольного матча? – спросил Пань Чжи. – Пришли его, я хочу посмотреть. Поскольку сейчас у нас нет возможности сыграть вместе, я, по крайней мере, просто посмотрю.
– Не знаю, – Цзян Чэн повернулся и спросил Гу Фэя: – Есть?
– Да, – ответил Гу Фэй. – Цзюжи должен был что-то снять.
– И что снял? – спросил Пань Чжи, его внимание тут же переключилось. – Пришлёшь мне копию?
– Можешь просто добавить меня? – Гу Фэй покопался в телефоне, а затем повернул экран к Пань Чжи.
– Крутой! – Пань Чжи быстро достал свой телефон и отсканировал QR-код на экране, добавив Гу Фэя в список своих друзей. – Это твоё имя пользователя? Оно довольно… милое.
Цзян Чэн наблюдал со стороны, как они без проблем добавили друг друга в друзья, но через секунду, после того как Пань Чжи вернул телефон в карман, Сюй Мэн мгновенно дёрнула его в сторону.
– Нет-нет, я не могу, – прошептал Пань Чжи. – Чёрт возьми, нет, я не могу! Иди и попроси сама.
– Какого чёрта? – Цзян Чэн внезапно больше не смог этого терпеть.
Пань Чжи же не собирается просто дать контакт Гу Фэя этой Сюй Мэн, правда? После того как они вернутся… Или, возможно, даже до того как они вернутся… Что, если бы Сюй Мэн задалась этим вопросом? Если бы возможность добавить кого-то в друзья изначально бы не упоминалась, человек мог бы и не подумать об этом. Но если кто-то уже поинтересовался, тогда не поделиться своим ником в WeChat было бы просто неуважительно.
Цзян Чэн быстро повернул голову, чтобы взглянуть на Гу Фэя, и понизил голос:
– Какого хуя?
– «Чэнчик»? – Гу Фэй тоже понизил голос.
– Пошёл ты, Гу Фэй. Тебе что, пять лет? – Цзян Чэн продолжал говорить ещё тише.
– Нет, – ответил Гу Фэй.
У Цзян Чэна не получилось сохранить невозмутимое выражение лица, и он начал смеяться, пока у него почти не потекли сопли.
– Вот блин, – он потёр нос.
На самом деле рядом с магазином жареных ттокпокки было ещё множество небольших магазинчиков, поэтому, после того как они заняли столик, обе девушки пошли осматривать окрестности и принесли с собой кучу жареных крылышек, шашлычков из мяса и несколько напитков.
Гу Фэй сидел на краю стола, опустив голову, и играл в своём телефоне. Он пока не нашёл общий язык со всеми этими ребятами. Они были похожи на Цзян Чэна, очень воспитанные, и даже темы их разговоров ограничивались тем, что этот человек встречается с тем-то человеком – слова, которые всё ещё были пронизаны невинностью и простотой.
Это было похоже на то, что однажды сказал Ли Янь:
– Между тобой и другими людьми твоего возраста существует гигантская пропасть поколений. Ты смотришь на своих сверстников так, будто взираешь на своих сыновей.
Но всё же Цзян Чэн был другим.
С Цзян Чэном, который, несомненно, более зрел, чем Пань Чжи и другие, эта пропасть не ощущается. А даже если бы и ощущалась, то она была не такой уж и большой.
Как обычно, Цзян Чэн был немногословен и большую часть времени сидел, облокотившись о спинку стула и наблюдая, как разговаривают его одноклассники. Гу Фэй заметил, что выражение его лица почти всегда было нейтральным.
Кроме врождённого высокомерия, которое он скрывал, это тот самый Цзян Чэн, которого я встретил в самый первый день.
Если бы Гу Фэй не увидел эту сторону Цзян Чэна ещё раз, ему было бы почти невозможно представить, что от него отказались, потому что его отношения с приёмной семьей снизились до такого противоречивого и непримиримого характера.
Под столом Гу Фэй вытянул ноги и слегка наступил на обувь Цзян Чэна.
Цзян Чэн повернулся, чтобы взглянуть на него, слегка прищурив глаза, затем снова отвернулся, чтобы посмотреть на своих одноклассников, которые громко смеялись во время разговора.
Теперь это Цзян Чэн. Нет, теперь это тот самый Цзян Чэн, как когда мы были вместе.
– Ню Сяоян правда думает, что он теперь самый крутой? Его лицо так и светится, – сказал Пань Чжи, поедая куриные крылышки. – Как только Цзян Чэн ушёл, ему наконец удалось пробиться в тройку лучших. Теперь каждый чёртов день он чуть ли не сияет от счастья.
– Да кого он волнует, – вмешался Ли Сун. – Даже если и сияет, сейчас не твоя очередь, зачем тратить на такое свою энергию?
– Это не то же самое, – парировал Пань Чжи. – Просто подожди и увидишь. Когда я вернусь, скажу ему, что он должен написать Чэнчику благодарственное письмо, вложив в него всю искренность и несколько петард.
– У кого ты сейчас списываешь экзамены? – Цзян Чэн слегка рассмеялся, вынул сигарету и прикурил её.
– Теперь я более самостоятельный, – Пан Чжи вздохнул и продолжил: – Когда стали известны промежуточные результаты, мой отец избил меня так сильно, что мама даже не смогла меня узнать.
Все начали смеяться и сосредоточили своё обсуждение на промежуточных экзаменах.
Цзян Чэн хранил молчание. Он всегда был таким, даже в прошлом. Помимо нескольких фраз, когда он был вместе с Пань Чжи, он не мог найти общих тем, о которых можно было бы поговорить с другими одноклассниками, хотя он был с ними в неплохих отношениях. Слушая эти разговоры сейчас, юноша чувствовал себя немного не в своей тарелке.
За последние несколько месяцев такие темы, которые в основном касались экзаменов и оценок, стали ему чужды. Особенно в такой школе, как «Сычжун», где в этом не было надобности. Так что единственный возможный способ, чтобы хоть как-то приблизиться к теме экзаменов, был разговор про списывание.
Пока Цзян Чэн слушал, он внезапно почувствовал лёгкое волнение.
Поскольку он выполнил только два комплекта экзаменационных листов, которые дал ему Лао Сюй, и, скорее всего, в течение следующих двух дней у него не будет времени работать над остальными, ему оставалось только ждать, пока Пань Чжи и другие уедут.
С момента их приезда прошло уже почти два часа, и эту группу, наконец, одолела усталость. Пань Чжи пошёл оплатить счёт, а затем крикнул, что хочет вернуться и поспать.
– Наверное, завтра я не смогу встать слишком рано, – Пань Чжи взглянул на свой телефон, затем посмотрел на Гу Фэя и спросил: – Можно ли поспать до десяти?
Гу Фэй ответил на его взгляд, на самом деле желая сказать: «Тебе лучше выйти за дверь к трём часам ночи».
– Да, всё хорошо. Зависит от того, куда вы хотите пойти. Например, идти в поход в горы будет уже слишком поздно.
– Давайте сначала посетим «Дом с привидениями», – предложила Ли Сюэцин, – я всегда хотела там побывать.
– Если это «Дом с привидениями», то время подходящее, – прокомментировал Гу Фэй. – Можно ещё ненадолго сходить в парк, там должна быть пагода или что-то типа того. Начальные школы приезжают туда каждый семестр и потом пишут об этом сочинение.
– Звучит неплохо, – Пань Чжи широко улыбнулся. – Так уж получилось, что я ещё не написал свои еженедельные записи.
После того как они вышли из магазина, Гу Фэй, как и раньше, слегка подтолкнул свой велосипед вперёд.
Впереди примерно в пятидесяти метрах был перекрёсток, затем поворот налево и ещё через пятьдесять метров поворот, который вёл к его дому.
Тц!
Его взгляд скользнул в сторону Цзян Чэна как раз в тот момент, когда тот тоже посмотрел на него. После того как их взгляды встретились, Цзян Чэн подошёл к Гу Фэю.
– Напиши мне, когда вернёшься домой.
– Отправь мне сообщение, – сказал Гу Фэй.
– Конечно, – ответил Цзян Чэн. – Но тебе всё равно придётся написать мне.
– Ага, – Гу Фэй посмотрел на его одноклассников. – Значит, ты идёшь домой с Пань Чжи, да?
– Как мне ответить? – спросил Цзян Чэн, искоса взглянув на него.
Гу Фэй начал смеяться.
– Он спит на диване, не забывай.
– Не забуду, сэр, – ответил Цзян Чэн. – Не добавляй друзей в WeChat, не забывай.
– Хорошо, – Гу Фэй слегка нажал кнопку звонка на руле и, когда все обернулись, чтобы посмотреть на него, махнул рукой, указав на перекрёсток впереди. – Мне туда.
– Тогда увидимся завтра! – крикнул Пань Чжи. – Мы заедем за тобой на такси.
– Ага, – ответил Гу Фэй, а затем прошептал: – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – прошептал в ответ Цзян Чэн.
Пань Чжи взял с собой необходимые вещи, чтобы вместо возвращения в отель они с Цзян Чэном могли сразу отправиться в квартиру, в то время как остальные пошли в отель, назначив время встречи на завтра.
– Твой друг сможет завтра пойти? – спросил Пань Чжи, пока они шли. – Он сегодня гулял с нами с такой ногой, не слишком ли это?
– С его ногой всё будет в порядке, как только мы отойдём подальше, – возразил Цзян Чэн.
– А? – Пань Чжи застыл в растерянности.
Телефон Цзян Чэна издал звуковой сигнал, парень достал его и посмотрел на экран: это было сообщение от Гу Фэя.
> Чэнчик, смело иди вперёд, просто иди и не оглядывайся.
Какого чёрта?!
Пока Пань Чжи поправлял сумку на плече, Цзян Чэн быстро воспользовался возможностью и оглянулся. Вдалеке под фонарным столбом виднелась фигура Гу Фэя на велосипеде, тень была довольно расплывчатой, но Цзян Чэн смог с первого взгляда понять, что это он.
Он отправил сообщение Гу Фэю.
> Чмоки!
Гу Фэй ответил со скоростью света.
> Хочу обнимашки!
> Обнимаю.
> Хочу поцелуйчик!
> Я тебя уже поцеловал.
> О, точняк.
Цзян Чэн, сдерживая смех, сунул телефон в карман.
– Этот Гу Фэй, – спросил Пань Чжи, после того как закончил поправлять ремешок на сумке, – попал в какую-то неприятность?
– Ну, не совсем. Это было больше похоже на то, что он решил проблему, – прокомментировал Цзян Чэн.
Несмотря на то, что он всегда называл Пань Чжи идиотом, на самом деле это было не так: друг мог с помощью всего нескольких слов сказать, что что-то не так.
– Чэнчик, – Пань Чжи на мгновение заколебался. – Просто береги себя и ни во что не вмешивайся.
– Я знаю, – ответил Цзян Чэн.
– Я не говорю, что твой друг… – Пань Чжи ещё раз задумался, как ему лучше объясниться.
– Я понимаю, – прервал его Цзян Чэн, похлопав «внучка» по плечу. – Я знаю, что ты имеешь в виду.
– Я хочу ещё кое-что сказать, – продолжил Пань Чжи.
– Такой настойчивый, – Цзян Чэн вздохнул. – Продолжай.
– Мы двое – братья, – твёрдо сказал Пань Чжи. – И всегда ими будем. Не пропадай и не забывай обо мне.
– Не забуду, – Цзян Чэн посмотрел на него. – Ты всегда будешь моим внучком.
– Поразмыслив, я решил взять обратно то, что только что сказал, – ответил Пань Чжи.
– Ну ты и идиот, – Цзян Чэн рассмеялся.
Пань Чжи не возражал против того, чтобы спать на диване со свёрнутым полотенцем вместо подушки, когда на виду была двуспальная кровать. Это была одна из тех важных причин, почему у Цзян Чэна с ним были такие хорошие отношения: Пань Чжи был ненаблюдательным и к тому же ленивым. Что касается подобных ситуаций, он даже не думал о том, чтобы задавать лишние вопросы.
Цзян Чэн не закрыл дверь спальни. После того как легли, они болтали более получаса: один лёжа на кровати, другой – на диване, в то время как Цзян Чэн продолжал обмениваться сообщениями с Гу Фэем.
В центре внимания этой дискуссии была одноклассница Ли Сюэцин, которая всего за месяц написала четыре любовных письма Пань Чжи.
– Ты собираешься принять её чувства? – спросил Цзян Чэн.
– Нет, мы просто ходим гулять, как обычные друзья, – сказал Пань Чжи. – Мне не нравится её грибообразная причёска. Когда её волосы отрастут, хочу посмотреть, как она будет выглядеть.
– Что за фигня? Ты оцениваешь её просто по прическе? – Цзян Чэн рассмеялся.
– Дело не только в причёске, – совершенно серьёзно сказал Пань Чжи. – Ещё лицо и фигура. В наши дни и в нашем возрасте нам просто суждено быть такими поверхностными. Она же тоже смотрит на моё лицо, мы оба одинаковые.
Цзян Чэн ничего не сказал и подумал о Гу Фэе.
Честно говоря, с первого взгляда больше всего меня привлекло в Гу Фэе его лицо… и ноги.
После ещё нескольких минут болтовни голос Пань Чжи в какой-то момент умолк. Цзян Чэн пришёл к выводу, что он, должно быть, заснул, поэтому отложил телефон и вынул из пальто письмо Лао Юаня.
Здравствуй, мой дорогой ученик Цзян Чэн.
С первого предложения Цзян Чэн чуть громко не рассмеялся.
Прошло почти полгода с тех пор, как ты ушёл, и этот учитель очень скучает по тебе.
Со второго юноша всё же не смог удержаться от смешка, но затем взял себя в руки и продолжил читать.
Письмо от Лао Юаня было недлинным. Основное содержание говорило об утешении и поддержке, что очень соответствовало его характеру. Но по какой-то причине, прочитав половину письма, Цзян Чэну внезапно захотелось заплакать.
Честно говоря, «золото всегда будет сиять» – глупая поговорка, но золото действительно очень яркое и блестящее, поэтому эти слова очень хорошо тебя описывают. Не хорони себя…
Тебе придётся поработать над своим характером и научиться его контролировать. В этом аспекте, я думаю, смена обстановки пойдёт тебе на пользу, по крайней мере, твой характер будет уже не таким вспыльчивым. Незнакомая атмосфера позволит тебе научиться сдерживаться и контролировать себя.
Пань Чжи показал мне экзаменационные листы, которые ты выполнил, и я точно могу сказать, что ты до сих пор не отступил. Для меня это очень приятный сюрприз. Это показывает, что ты обладаешь отличной способностью приспосабливаться и невероятной самодисциплиной, поэтому тебя действительно можно назвать золотом.
Не держись за мысль, что тебя кто-то бросил. Только когда ты сам отказываешься от себя, тебя действительно бросают. Пока ты держишься и не сдаёшься, ничего не потеряно.
В конце письмо было подписано: «Всегда твой классный руководитель, Лао Юань».
Цзян Чэн улыбнулся, сложил письмо, положил его в конверт, затем сунул под подушку и закрыл глаза.
***
Рано утром следующего дня Цзян Чэн проснулся от того, что Пань Чжи разговаривал по телефону. Цзян Чэн потянулся за своим мобильником и взглянул на время. Ещё не было и девяти утра, а до назначенных десяти часов оставалось совсем немного времени.
– Итак, вниз по лестнице, затем повернуть направо? – Пань Чжи разговаривал в гостиной. – Мы же пришли из того кафе именно таким путём, верно?
Поначалу Цзян Чэн всё ещё был немного в замешательстве, так как едва проснулся, но внезапно сонливость как рукой сняло, когда он услышал эти слова.
Он разговаривает с Гу Фэем?
– Понятно. Понял, ясно, – отвечал Пань Чжи. – Почему бы тебе не прийти и не поесть с нами? Цзян Чэн пока не проснулся. У меня не хватит смелости его разбудить. Скажем так: зная характер этого парня, с утра он может убить. Однажды я испытал это на себе и никогда больше не хочу переживать это снова.
Гу Фэй, должно быть, сказал что-то с другой стороны, потому что что Пань Чжи начал смеяться. Затем они ещё некоторое время болтали.
Цзян Чэн всё ещё оставался в кровати и слушал, затем поднялся на ноги.
Способность Пань Чжи противостоять буре не имеет себе равных в этом мире, ни один другой человек не сможет с ним сравниться.
– Что? Он уже встал, – Пань Чжи увидел Цзян Чэна, когда поднял взгляд. – А, ладно. Чэнчик, Гу Фэй хочет поговорить с тобой.
Цзян Чэн взял телефон, который передал ему Пань Чжи, и пошёл в ванную.
– Алло?
– Этот твой приятель и правда умеет заболтать, – начал со вздохом Гу Фэй. – Учитывая его настойчивость, я даже и не знал, как закончить разговор.
– Это он позвонил тебе? – Цзян Чэн начал смеяться. – Обычно он не так много говорит, вероятно, просто был взволнован тем, что наконец приехал сюда.
– Должно быть, он встал слишком рано, и ему нечего было делать, поэтому он спросил меня, проснулся ли я и где можно позавтракать. Затем он написал, что точно заблудится, и попросил мой номер, чтобы позвонить мне, – рассказывал Гу Фэй. – После всего этого мы проговорили почти 20 минут.
– Пока не завтракай, – усмехнулся Цзян Чэн и продолжил: – Мы сейчас придём и поедим вместе.
– Ага, – ответил Гу Фэй.
***
Они втроём уже закончили завтракать и даже подождали ещё 20 минут, пока наконец не прибыли те, кто остановился в отеле. Все безостановочно зевали.
Наверное, вместо того чтобы спать, они всю ночь были заняты разговорами.
– Вау, пахнет вкусно! – воскликнула Сюй Мэн. – Поначалу я не хотела есть, но от такого аппетитного запаха поняла, что о-о-очень голодная.
– Поторопитесь и поешьте, чтобы мы могли уже отправиться в путь, – сказал Пань Чжи. – Если мы придём туда позже, там будет больше людей и нам придётся стоять в очереди.
Когда остальные сели за стол, Сюй Мэн сидела рядом с Гу Фэем, и Цзян Чэн внезапно пожалел о том, что сел между Гу Фэем и Пань Чжи.
– Утром здесь довольно холодно, – этими несколькими словами Сюй Мэн попыталась завязать разговор с Гу Фэем.
– Уже май, – небрежно прокомментировал Гу Фэй.
Немного засмущавшись, Сюй Мэн прикрыла рот рукой и улыбнулась.
Гу Фэй опустил голову, достал телефон и начал во что-то играть.
Когда они все закончили есть и собирались уйти, Гу Фэй сразу же вскочил, даже забыв вести себя как калека. Цзян Чэну пришлось ткнуть его в ногу, прежде чем он вспомнил, что нужно опереться на дерево сбоку.
Такси в этом районе было не так много, но после небольших поисков им удалось поймать две машины.
Гу Фэй запрыгнул на переднее пассажирское сиденье, полностью вжившись в роль старика, борющегося за место в автобусе.
Цзян Чэн подавил смех и сел на заднее сиденье, а Пань Чжи и Ли Сюэцин рядом с ним; Сюй Мэн, Ху Фэн и Ли Сун сели в другое такси позади.
Как только машина тронулась с места, Ли Сюэцин рассмеялась и сказала:
– МэнМэн напугала тебя, да, Гу Фэй?
– Нет, – сухо ответил Гу Фэй, затем сказал водителю, куда ехать, прежде чем опустить взгляд и продолжить игру в телефоне.
– Она хороший человек, немного глуповата, но очень милая, – ещё раз рассмеявшись, сказала Ли Сюэцин.
– Угу, – ответил Гу Фэй.
– Значит, она тебе совсем не интересна? – Ли Сюэцин снова задала вопрос.
– Почему бы тебе просто не приклеить фальшивую родинку? – вмешался Пань Чжи.
– Что? – Ли Сюэцин пристально посмотрела на Пань Чжи.
– Прямо сюда, – Пань Чжи указал на уголок своего рта. – Приклей одну вот здесь.
Ли Сюэцин некоторое время была в недоумении, прежде чем поняла, что он имел в виду.
– Эй, ты серьёзно?! Кто это тут сваха*?!
*Китайское клише, что у свахи где-то возле рта есть родинка.
Все начали смеяться, включая водителя.
Цзян Чэн повернул голову и посмотрел в окно.
Когда Ли Сюэцин пыталась выгодно продать Сюй Мэн, он совсем не ревновал, а скорее немного нервничал. Это было очень противоречивое чувство. Цзян Чэн боялся того, что скажет Гу Фэй, если на него будут и дальше давить. Хотя Гу Фэй, конечно, не говорил, что у него есть парень, Цзян Чэн не хотел слышать, как тот будет отвечать, что у него уже есть девушка. Но отсутствие каких-либо слов с его стороны также заставляло его чувствовать себя… несчастным.
– Она не в моём вкусе, – ответил Гу Фэй, продолжая играть в своём телефоне. – На самом деле её типаж очень-очень далёк от того, какие мне нравятся.
– А, правда? – Ли Сюэцин вздохнула, затем, немного подумав, тихо сказала: – Извини за это.
– Всё в порядке, – Гу Фэй обернулся и улыбнулся ей.
Когда он повернулся, его взгляд скользнул по Цзян Чэну.
Уголки губ Цзян Чэна слегка изогнулись. Так как Пань Чжи сидел рядом с ним и являлся его лучшим другом, который понимал его как никто другой, он больше не осмеливался делать какие-либо слишком очевидные жесты.
Несмотря на то, что Пань Чжи хорошо его знал и у Цзян Чэна раньше не было ничего с другими парнями, но он пока не хотел сообщать Пань Чжи такую новость.
Такой ответ Гу Фэя успокоил Цзян Чэна. Но всё ещё оставалось тревожное чувство, которое он не мог точно описать. Он боялся, что Гу Фэй почувствовал намёк на опасение в его сердце.
Он был тем, кто сделал первый шаг, и тем, кто сделал второй шаг – каждый шаг на этом пути сделал он. Однако на протяжении всех наших отношений напуган и взволнован был всегда тоже он.
Внезапно Цзян Чэн вспомнил фразу, сказанную Гу Фэем ренее: «Ты хочешь быть со мной или просто встречаться»?
Цзян Чэн нахмурил брови, в то время как его мозг, поражённый словом «парень», только сейчас сообразил, что он тогда на самом деле не понял смысла вопроса Гу Фэя.
– Мой одноклассник Пань Чжи. Ты уже встречал его раньше, хотя я не уверен, помнишь ли его, – Цзян Чэн подошёл, встал рядом с Гу Фэем и представил других своих одноклассников. – Давайте поищем место, где можно перекусить.
– Ага, – Гу Фэй кивнул. – Предлагаю поесть жареные рисовые лепёшки.
Глаза Цзян Чэна расширились, он уже собирался сказать: «Опять лепёшки? Какого чёрта?! Мы же два дня подряд только их и едим!», но у него даже не было возможности открыть рот, когда вмешался Пань Чжи.
– А неплохо звучит, я давно не ел жареные лепёшки.
– Почему бы и нет, рисовые лепёшки в сиропе очень вкусные, – быстро присоединилась Ли Сюэцин.
– Тогда пошли, – Гу Фэй сел на свой велосипед, поставив ногу с шиной на педаль, а другой ногой толкал велосипед вперёд. – Это недалеко.
– С твоей ногой всё в порядке? – с любопытством спросил Пань Чжи.
– Да, всё нормально, – ответил Гу Фэй.
– Пошли, – позвал Цзян Чэн.
Делая вид, что помогает с рулём велосипеда, Цзян Чэн быстро коснулся руки Гу Фэя. Юноша понимающе тут же большим пальцем мягко провёл по ладони Цзян Чэна.
Как только остальные догнали их, Гу Фэй отошёл к обочине дороги и решил послушать их болтовню.
Цзян Чэн мало говорил, оставляя Пань Чжи и другим одноклассникам большую часть времени для разговоров. В основном рассказы были о различных сплетнях, которые появились с начала учёбы.
– Ах да, Чэнчик, вот письмо, которое он тебе написал, – Пань Чжи вспомнил об этом, как только обсуждение дошло до их классного руководителя, и достал из кармана конверт из крафт-бумаги. – Я почти забыл об этом.
– Ага, – Цзян Чэн взял письмо и сунул его в карман.
Этот классный руководитель, должно быть, хороший человек, вероятно, его даже можно сравнить с Лао Сюем.
Так думал Гу Фэй, медленно толкая велосипед вперёд.
Но… «Чэнчик»?
Гу Фэй повернул голову как раз в тот момент, когда Цзян Чэн тоже обернулся, чтобы посмотреть на него. Гу Фэй прищурился.
Цзян Чэн со всей невинностью наклонил голову в недоумении, поэтому Гу Фэй тоже наклонил голову и произнёс одними губами:
– «Чэнчик»? Что за нах?
Цзян Чэн тут же понял, на какой части обсуждения задержалось внимание Гу Фэя, и сначала почувствовал лёгкое смущение, но, поразмыслив, ему вдруг захотелось рассмеяться во весь голос.
Пань Чжи обращался к нему только двумя способами: «Чэнчик» и «дедуля». Обращение «дедуля» обычно использовалось в их личных разговорах или в шутку, в то время как «Чэнчик» было его повседневным именем. На самом деле, эта деталь не имела большого значения, но, если Гу Фэй бесконечно обращал на это внимание со всеми этими жалобами «Почему он должен спать на кровати, а не на диване?», «Почему он должен спать на диване, а не оставаться в отеле?» и т.д., то, честно говоря, у Цзян Чэна просто не было слов.
Потому что обычно я называю Пань Чжи «Пань Чжи». Так почему Пань Чжи не называть меня «Чэнчик»?
Цзян Чэн ещё раз взглянул на Гу Фэя, который опустил голову и закурил сигарету. Почувствовав на себе взгляд, юноша повернулся, чтобы встретиться с одноклассником глазами, который беззвучно произнёс:
– Что за херня???
Цзян Чэн не мог больше терпеть этого ни секунды и на этот раз, не выдержав, начал громко смеяться.
– Верно! – Пань Чжи внезапно сказал, стоя рядом с ним. – Я чуть не засмеялся во весь голос, ещё бы чуть-чуть – и меня бы выгнали посреди урока.
– Ну ты и идиот, – произнёс Цзян Чэн.
Он совершенно не услышал, о чём только что говорил Пань Чжи, но, к счастью, такой ответ между ним и Пань Чжи был в порядке вещей.
– Ах да, есть видео с твоего последнего баскетбольного матча? – спросил Пань Чжи. – Пришли его, я хочу посмотреть. Поскольку сейчас у нас нет возможности сыграть вместе, я, по крайней мере, просто посмотрю.
– Не знаю, – Цзян Чэн повернулся и спросил Гу Фэя: – Есть?
– Да, – ответил Гу Фэй. – Цзюжи должен был что-то снять.
– И что снял? – спросил Пань Чжи, его внимание тут же переключилось. – Пришлёшь мне копию?
– Можешь просто добавить меня? – Гу Фэй покопался в телефоне, а затем повернул экран к Пань Чжи.
– Крутой! – Пань Чжи быстро достал свой телефон и отсканировал QR-код на экране, добавив Гу Фэя в список своих друзей. – Это твоё имя пользователя? Оно довольно… милое.
Цзян Чэн наблюдал со стороны, как они без проблем добавили друг друга в друзья, но через секунду, после того как Пань Чжи вернул телефон в карман, Сюй Мэн мгновенно дёрнула его в сторону.
– Нет-нет, я не могу, – прошептал Пань Чжи. – Чёрт возьми, нет, я не могу! Иди и попроси сама.
– Какого чёрта? – Цзян Чэн внезапно больше не смог этого терпеть.
Пань Чжи же не собирается просто дать контакт Гу Фэя этой Сюй Мэн, правда? После того как они вернутся… Или, возможно, даже до того как они вернутся… Что, если бы Сюй Мэн задалась этим вопросом? Если бы возможность добавить кого-то в друзья изначально бы не упоминалась, человек мог бы и не подумать об этом. Но если кто-то уже поинтересовался, тогда не поделиться своим ником в WeChat было бы просто неуважительно.
Цзян Чэн быстро повернул голову, чтобы взглянуть на Гу Фэя, и понизил голос:
– Какого хуя?
– «Чэнчик»? – Гу Фэй тоже понизил голос.
– Пошёл ты, Гу Фэй. Тебе что, пять лет? – Цзян Чэн продолжал говорить ещё тише.
– Нет, – ответил Гу Фэй.
У Цзян Чэна не получилось сохранить невозмутимое выражение лица, и он начал смеяться, пока у него почти не потекли сопли.
– Вот блин, – он потёр нос.
На самом деле рядом с магазином жареных ттокпокки было ещё множество небольших магазинчиков, поэтому, после того как они заняли столик, обе девушки пошли осматривать окрестности и принесли с собой кучу жареных крылышек, шашлычков из мяса и несколько напитков.
Гу Фэй сидел на краю стола, опустив голову, и играл в своём телефоне. Он пока не нашёл общий язык со всеми этими ребятами. Они были похожи на Цзян Чэна, очень воспитанные, и даже темы их разговоров ограничивались тем, что этот человек встречается с тем-то человеком – слова, которые всё ещё были пронизаны невинностью и простотой.
Это было похоже на то, что однажды сказал Ли Янь:
– Между тобой и другими людьми твоего возраста существует гигантская пропасть поколений. Ты смотришь на своих сверстников так, будто взираешь на своих сыновей.
Но всё же Цзян Чэн был другим.
С Цзян Чэном, который, несомненно, более зрел, чем Пань Чжи и другие, эта пропасть не ощущается. А даже если бы и ощущалась, то она была не такой уж и большой.
Как обычно, Цзян Чэн был немногословен и большую часть времени сидел, облокотившись о спинку стула и наблюдая, как разговаривают его одноклассники. Гу Фэй заметил, что выражение его лица почти всегда было нейтральным.
Кроме врождённого высокомерия, которое он скрывал, это тот самый Цзян Чэн, которого я встретил в самый первый день.
Если бы Гу Фэй не увидел эту сторону Цзян Чэна ещё раз, ему было бы почти невозможно представить, что от него отказались, потому что его отношения с приёмной семьей снизились до такого противоречивого и непримиримого характера.
Под столом Гу Фэй вытянул ноги и слегка наступил на обувь Цзян Чэна.
Цзян Чэн повернулся, чтобы взглянуть на него, слегка прищурив глаза, затем снова отвернулся, чтобы посмотреть на своих одноклассников, которые громко смеялись во время разговора.
Теперь это Цзян Чэн. Нет, теперь это тот самый Цзян Чэн, как когда мы были вместе.
– Ню Сяоян правда думает, что он теперь самый крутой? Его лицо так и светится, – сказал Пань Чжи, поедая куриные крылышки. – Как только Цзян Чэн ушёл, ему наконец удалось пробиться в тройку лучших. Теперь каждый чёртов день он чуть ли не сияет от счастья.
– Да кого он волнует, – вмешался Ли Сун. – Даже если и сияет, сейчас не твоя очередь, зачем тратить на такое свою энергию?
– Это не то же самое, – парировал Пань Чжи. – Просто подожди и увидишь. Когда я вернусь, скажу ему, что он должен написать Чэнчику благодарственное письмо, вложив в него всю искренность и несколько петард.
– У кого ты сейчас списываешь экзамены? – Цзян Чэн слегка рассмеялся, вынул сигарету и прикурил её.
– Теперь я более самостоятельный, – Пан Чжи вздохнул и продолжил: – Когда стали известны промежуточные результаты, мой отец избил меня так сильно, что мама даже не смогла меня узнать.
Все начали смеяться и сосредоточили своё обсуждение на промежуточных экзаменах.
Цзян Чэн хранил молчание. Он всегда был таким, даже в прошлом. Помимо нескольких фраз, когда он был вместе с Пань Чжи, он не мог найти общих тем, о которых можно было бы поговорить с другими одноклассниками, хотя он был с ними в неплохих отношениях. Слушая эти разговоры сейчас, юноша чувствовал себя немного не в своей тарелке.
За последние несколько месяцев такие темы, которые в основном касались экзаменов и оценок, стали ему чужды. Особенно в такой школе, как «Сычжун», где в этом не было надобности. Так что единственный возможный способ, чтобы хоть как-то приблизиться к теме экзаменов, был разговор про списывание.
Пока Цзян Чэн слушал, он внезапно почувствовал лёгкое волнение.
Поскольку он выполнил только два комплекта экзаменационных листов, которые дал ему Лао Сюй, и, скорее всего, в течение следующих двух дней у него не будет времени работать над остальными, ему оставалось только ждать, пока Пань Чжи и другие уедут.
С момента их приезда прошло уже почти два часа, и эту группу, наконец, одолела усталость. Пань Чжи пошёл оплатить счёт, а затем крикнул, что хочет вернуться и поспать.
– Наверное, завтра я не смогу встать слишком рано, – Пань Чжи взглянул на свой телефон, затем посмотрел на Гу Фэя и спросил: – Можно ли поспать до десяти?
Гу Фэй ответил на его взгляд, на самом деле желая сказать: «Тебе лучше выйти за дверь к трём часам ночи».
– Да, всё хорошо. Зависит от того, куда вы хотите пойти. Например, идти в поход в горы будет уже слишком поздно.
– Давайте сначала посетим «Дом с привидениями», – предложила Ли Сюэцин, – я всегда хотела там побывать.
– Если это «Дом с привидениями», то время подходящее, – прокомментировал Гу Фэй. – Можно ещё ненадолго сходить в парк, там должна быть пагода или что-то типа того. Начальные школы приезжают туда каждый семестр и потом пишут об этом сочинение.
– Звучит неплохо, – Пань Чжи широко улыбнулся. – Так уж получилось, что я ещё не написал свои еженедельные записи.
После того как они вышли из магазина, Гу Фэй, как и раньше, слегка подтолкнул свой велосипед вперёд.
Впереди примерно в пятидесяти метрах был перекрёсток, затем поворот налево и ещё через пятьдесять метров поворот, который вёл к его дому.
Тц!
Его взгляд скользнул в сторону Цзян Чэна как раз в тот момент, когда тот тоже посмотрел на него. После того как их взгляды встретились, Цзян Чэн подошёл к Гу Фэю.
– Напиши мне, когда вернёшься домой.
– Отправь мне сообщение, – сказал Гу Фэй.
– Конечно, – ответил Цзян Чэн. – Но тебе всё равно придётся написать мне.
– Ага, – Гу Фэй посмотрел на его одноклассников. – Значит, ты идёшь домой с Пань Чжи, да?
– Как мне ответить? – спросил Цзян Чэн, искоса взглянув на него.
Гу Фэй начал смеяться.
– Он спит на диване, не забывай.
– Не забуду, сэр, – ответил Цзян Чэн. – Не добавляй друзей в WeChat, не забывай.
– Хорошо, – Гу Фэй слегка нажал кнопку звонка на руле и, когда все обернулись, чтобы посмотреть на него, махнул рукой, указав на перекрёсток впереди. – Мне туда.
– Тогда увидимся завтра! – крикнул Пань Чжи. – Мы заедем за тобой на такси.
– Ага, – ответил Гу Фэй, а затем прошептал: – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – прошептал в ответ Цзян Чэн.
Пань Чжи взял с собой необходимые вещи, чтобы вместо возвращения в отель они с Цзян Чэном могли сразу отправиться в квартиру, в то время как остальные пошли в отель, назначив время встречи на завтра.
– Твой друг сможет завтра пойти? – спросил Пань Чжи, пока они шли. – Он сегодня гулял с нами с такой ногой, не слишком ли это?
– С его ногой всё будет в порядке, как только мы отойдём подальше, – возразил Цзян Чэн.
– А? – Пань Чжи застыл в растерянности.
Телефон Цзян Чэна издал звуковой сигнал, парень достал его и посмотрел на экран: это было сообщение от Гу Фэя.
> Чэнчик, смело иди вперёд, просто иди и не оглядывайся.
Какого чёрта?!
Пока Пань Чжи поправлял сумку на плече, Цзян Чэн быстро воспользовался возможностью и оглянулся. Вдалеке под фонарным столбом виднелась фигура Гу Фэя на велосипеде, тень была довольно расплывчатой, но Цзян Чэн смог с первого взгляда понять, что это он.
Он отправил сообщение Гу Фэю.
> Чмоки!
Гу Фэй ответил со скоростью света.
> Хочу обнимашки!
> Обнимаю.
> Хочу поцелуйчик!
> Я тебя уже поцеловал.
> О, точняк.
Цзян Чэн, сдерживая смех, сунул телефон в карман.
– Этот Гу Фэй, – спросил Пань Чжи, после того как закончил поправлять ремешок на сумке, – попал в какую-то неприятность?
– Ну, не совсем. Это было больше похоже на то, что он решил проблему, – прокомментировал Цзян Чэн.
Несмотря на то, что он всегда называл Пань Чжи идиотом, на самом деле это было не так: друг мог с помощью всего нескольких слов сказать, что что-то не так.
– Чэнчик, – Пань Чжи на мгновение заколебался. – Просто береги себя и ни во что не вмешивайся.
– Я знаю, – ответил Цзян Чэн.
– Я не говорю, что твой друг… – Пань Чжи ещё раз задумался, как ему лучше объясниться.
– Я понимаю, – прервал его Цзян Чэн, похлопав «внучка» по плечу. – Я знаю, что ты имеешь в виду.
– Я хочу ещё кое-что сказать, – продолжил Пань Чжи.
– Такой настойчивый, – Цзян Чэн вздохнул. – Продолжай.
– Мы двое – братья, – твёрдо сказал Пань Чжи. – И всегда ими будем. Не пропадай и не забывай обо мне.
– Не забуду, – Цзян Чэн посмотрел на него. – Ты всегда будешь моим внучком.
– Поразмыслив, я решил взять обратно то, что только что сказал, – ответил Пань Чжи.
– Ну ты и идиот, – Цзян Чэн рассмеялся.
Пань Чжи не возражал против того, чтобы спать на диване со свёрнутым полотенцем вместо подушки, когда на виду была двуспальная кровать. Это была одна из тех важных причин, почему у Цзян Чэна с ним были такие хорошие отношения: Пань Чжи был ненаблюдательным и к тому же ленивым. Что касается подобных ситуаций, он даже не думал о том, чтобы задавать лишние вопросы.
Цзян Чэн не закрыл дверь спальни. После того как легли, они болтали более получаса: один лёжа на кровати, другой – на диване, в то время как Цзян Чэн продолжал обмениваться сообщениями с Гу Фэем.
В центре внимания этой дискуссии была одноклассница Ли Сюэцин, которая всего за месяц написала четыре любовных письма Пань Чжи.
– Ты собираешься принять её чувства? – спросил Цзян Чэн.
– Нет, мы просто ходим гулять, как обычные друзья, – сказал Пань Чжи. – Мне не нравится её грибообразная причёска. Когда её волосы отрастут, хочу посмотреть, как она будет выглядеть.
– Что за фигня? Ты оцениваешь её просто по прическе? – Цзян Чэн рассмеялся.
– Дело не только в причёске, – совершенно серьёзно сказал Пань Чжи. – Ещё лицо и фигура. В наши дни и в нашем возрасте нам просто суждено быть такими поверхностными. Она же тоже смотрит на моё лицо, мы оба одинаковые.
Цзян Чэн ничего не сказал и подумал о Гу Фэе.
Честно говоря, с первого взгляда больше всего меня привлекло в Гу Фэе его лицо… и ноги.
После ещё нескольких минут болтовни голос Пань Чжи в какой-то момент умолк. Цзян Чэн пришёл к выводу, что он, должно быть, заснул, поэтому отложил телефон и вынул из пальто письмо Лао Юаня.
Здравствуй, мой дорогой ученик Цзян Чэн.
С первого предложения Цзян Чэн чуть громко не рассмеялся.
Прошло почти полгода с тех пор, как ты ушёл, и этот учитель очень скучает по тебе.
Со второго юноша всё же не смог удержаться от смешка, но затем взял себя в руки и продолжил читать.
Письмо от Лао Юаня было недлинным. Основное содержание говорило об утешении и поддержке, что очень соответствовало его характеру. Но по какой-то причине, прочитав половину письма, Цзян Чэну внезапно захотелось заплакать.
Честно говоря, «золото всегда будет сиять» – глупая поговорка, но золото действительно очень яркое и блестящее, поэтому эти слова очень хорошо тебя описывают. Не хорони себя…
Тебе придётся поработать над своим характером и научиться его контролировать. В этом аспекте, я думаю, смена обстановки пойдёт тебе на пользу, по крайней мере, твой характер будет уже не таким вспыльчивым. Незнакомая атмосфера позволит тебе научиться сдерживаться и контролировать себя.
Пань Чжи показал мне экзаменационные листы, которые ты выполнил, и я точно могу сказать, что ты до сих пор не отступил. Для меня это очень приятный сюрприз. Это показывает, что ты обладаешь отличной способностью приспосабливаться и невероятной самодисциплиной, поэтому тебя действительно можно назвать золотом.
Не держись за мысль, что тебя кто-то бросил. Только когда ты сам отказываешься от себя, тебя действительно бросают. Пока ты держишься и не сдаёшься, ничего не потеряно.
В конце письмо было подписано: «Всегда твой классный руководитель, Лао Юань».
Цзян Чэн улыбнулся, сложил письмо, положил его в конверт, затем сунул под подушку и закрыл глаза.
***
Рано утром следующего дня Цзян Чэн проснулся от того, что Пань Чжи разговаривал по телефону. Цзян Чэн потянулся за своим мобильником и взглянул на время. Ещё не было и девяти утра, а до назначенных десяти часов оставалось совсем немного времени.
– Итак, вниз по лестнице, затем повернуть направо? – Пань Чжи разговаривал в гостиной. – Мы же пришли из того кафе именно таким путём, верно?
Поначалу Цзян Чэн всё ещё был немного в замешательстве, так как едва проснулся, но внезапно сонливость как рукой сняло, когда он услышал эти слова.
Он разговаривает с Гу Фэем?
– Понятно. Понял, ясно, – отвечал Пань Чжи. – Почему бы тебе не прийти и не поесть с нами? Цзян Чэн пока не проснулся. У меня не хватит смелости его разбудить. Скажем так: зная характер этого парня, с утра он может убить. Однажды я испытал это на себе и никогда больше не хочу переживать это снова.
Гу Фэй, должно быть, сказал что-то с другой стороны, потому что что Пань Чжи начал смеяться. Затем они ещё некоторое время болтали.
Цзян Чэн всё ещё оставался в кровати и слушал, затем поднялся на ноги.
Способность Пань Чжи противостоять буре не имеет себе равных в этом мире, ни один другой человек не сможет с ним сравниться.
– Что? Он уже встал, – Пань Чжи увидел Цзян Чэна, когда поднял взгляд. – А, ладно. Чэнчик, Гу Фэй хочет поговорить с тобой.
Цзян Чэн взял телефон, который передал ему Пань Чжи, и пошёл в ванную.
– Алло?
– Этот твой приятель и правда умеет заболтать, – начал со вздохом Гу Фэй. – Учитывая его настойчивость, я даже и не знал, как закончить разговор.
– Это он позвонил тебе? – Цзян Чэн начал смеяться. – Обычно он не так много говорит, вероятно, просто был взволнован тем, что наконец приехал сюда.
– Должно быть, он встал слишком рано, и ему нечего было делать, поэтому он спросил меня, проснулся ли я и где можно позавтракать. Затем он написал, что точно заблудится, и попросил мой номер, чтобы позвонить мне, – рассказывал Гу Фэй. – После всего этого мы проговорили почти 20 минут.
– Пока не завтракай, – усмехнулся Цзян Чэн и продолжил: – Мы сейчас придём и поедим вместе.
– Ага, – ответил Гу Фэй.
***
Они втроём уже закончили завтракать и даже подождали ещё 20 минут, пока наконец не прибыли те, кто остановился в отеле. Все безостановочно зевали.
Наверное, вместо того чтобы спать, они всю ночь были заняты разговорами.
– Вау, пахнет вкусно! – воскликнула Сюй Мэн. – Поначалу я не хотела есть, но от такого аппетитного запаха поняла, что о-о-очень голодная.
– Поторопитесь и поешьте, чтобы мы могли уже отправиться в путь, – сказал Пань Чжи. – Если мы придём туда позже, там будет больше людей и нам придётся стоять в очереди.
Когда остальные сели за стол, Сюй Мэн сидела рядом с Гу Фэем, и Цзян Чэн внезапно пожалел о том, что сел между Гу Фэем и Пань Чжи.
– Утром здесь довольно холодно, – этими несколькими словами Сюй Мэн попыталась завязать разговор с Гу Фэем.
– Уже май, – небрежно прокомментировал Гу Фэй.
Немного засмущавшись, Сюй Мэн прикрыла рот рукой и улыбнулась.
Гу Фэй опустил голову, достал телефон и начал во что-то играть.
Когда они все закончили есть и собирались уйти, Гу Фэй сразу же вскочил, даже забыв вести себя как калека. Цзян Чэну пришлось ткнуть его в ногу, прежде чем он вспомнил, что нужно опереться на дерево сбоку.
Такси в этом районе было не так много, но после небольших поисков им удалось поймать две машины.
Гу Фэй запрыгнул на переднее пассажирское сиденье, полностью вжившись в роль старика, борющегося за место в автобусе.
Цзян Чэн подавил смех и сел на заднее сиденье, а Пань Чжи и Ли Сюэцин рядом с ним; Сюй Мэн, Ху Фэн и Ли Сун сели в другое такси позади.
Как только машина тронулась с места, Ли Сюэцин рассмеялась и сказала:
– МэнМэн напугала тебя, да, Гу Фэй?
– Нет, – сухо ответил Гу Фэй, затем сказал водителю, куда ехать, прежде чем опустить взгляд и продолжить игру в телефоне.
– Она хороший человек, немного глуповата, но очень милая, – ещё раз рассмеявшись, сказала Ли Сюэцин.
– Угу, – ответил Гу Фэй.
– Значит, она тебе совсем не интересна? – Ли Сюэцин снова задала вопрос.
– Почему бы тебе просто не приклеить фальшивую родинку? – вмешался Пань Чжи.
– Что? – Ли Сюэцин пристально посмотрела на Пань Чжи.
– Прямо сюда, – Пань Чжи указал на уголок своего рта. – Приклей одну вот здесь.
Ли Сюэцин некоторое время была в недоумении, прежде чем поняла, что он имел в виду.
– Эй, ты серьёзно?! Кто это тут сваха*?!
*Китайское клише, что у свахи где-то возле рта есть родинка.
Все начали смеяться, включая водителя.
Цзян Чэн повернул голову и посмотрел в окно.
Когда Ли Сюэцин пыталась выгодно продать Сюй Мэн, он совсем не ревновал, а скорее немного нервничал. Это было очень противоречивое чувство. Цзян Чэн боялся того, что скажет Гу Фэй, если на него будут и дальше давить. Хотя Гу Фэй, конечно, не говорил, что у него есть парень, Цзян Чэн не хотел слышать, как тот будет отвечать, что у него уже есть девушка. Но отсутствие каких-либо слов с его стороны также заставляло его чувствовать себя… несчастным.
– Она не в моём вкусе, – ответил Гу Фэй, продолжая играть в своём телефоне. – На самом деле её типаж очень-очень далёк от того, какие мне нравятся.
– А, правда? – Ли Сюэцин вздохнула, затем, немного подумав, тихо сказала: – Извини за это.
– Всё в порядке, – Гу Фэй обернулся и улыбнулся ей.
Когда он повернулся, его взгляд скользнул по Цзян Чэну.
Уголки губ Цзян Чэна слегка изогнулись. Так как Пань Чжи сидел рядом с ним и являлся его лучшим другом, который понимал его как никто другой, он больше не осмеливался делать какие-либо слишком очевидные жесты.
Несмотря на то, что Пань Чжи хорошо его знал и у Цзян Чэна раньше не было ничего с другими парнями, но он пока не хотел сообщать Пань Чжи такую новость.
Такой ответ Гу Фэя успокоил Цзян Чэна. Но всё ещё оставалось тревожное чувство, которое он не мог точно описать. Он боялся, что Гу Фэй почувствовал намёк на опасение в его сердце.
Он был тем, кто сделал первый шаг, и тем, кто сделал второй шаг – каждый шаг на этом пути сделал он. Однако на протяжении всех наших отношений напуган и взволнован был всегда тоже он.
Внезапно Цзян Чэн вспомнил фразу, сказанную Гу Фэем ренее: «Ты хочешь быть со мной или просто встречаться»?
Цзян Чэн нахмурил брови, в то время как его мозг, поражённый словом «парень», только сейчас сообразил, что он тогда на самом деле не понял смысла вопроса Гу Фэя.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления
закрыть