Онлайн чтение книги Я приручила бешеного пса своего бывшего мужа I Tamed My Ex-Husband’s Mad Dog
1 - 45

В следующий момент Мишель поразил гнев.

Мне никогда не приходило в голову, что ни императрица, ни Мишель, ни император не знают Вильгельма очень хорошо. Потому что ситуация была такой изысканной. Внезапно появились император, который всегда не одобрял Мишель, и рыцарь по имени Гром Людена.

Только тогда Мишель до конца понял, почему Рейнхард Линке смог стать великим сеньором и приехать в столицу. Конечно, это с его точки зрения. Когда Райнхардт только что ранил наследного принца в ногу, он не стал убивать Рейнхардта, а просто прогнал его в Люден. Причина была проста. Она, которую маркиз с детства воспитывал как благородную девушку, никак не могла пройти в одиночку весь путь до Людена, далекого и трудного. Больше всего мне хотелось замерзнуть насмерть на горной дороге, направляясь на северо-восток.

Однако у них возникло подозрение, что выгнанный Рейнхардт вернулся в столицу через несколько лет, после восстановления в должности после Линке. Какой бы замечательной не была статья. Даже если бы у маркграфа Гленсии была частная армия, как это могло быть возможно?

Я не могу не думать о девушке, которая ничего не умеет делать. Это было невозможно. Мишель вспомнил слова императора, который недавно раскритиковал меня на встрече. Его отец, который всегда смотрел на него свысока, говоря, что он тоже его ребенок, воспитал внебрачного ребенка.

Мишель рисовала так, как ей было удобно. Поскольку император не мог сразу рассказать всем о своем внебрачном ребенке, он не мог дать ему ни титула, ни территории. Итак, они использовали Рейнхардта, который стоит на противоположной стороне Мишель. Если вы оставите внебрачного ребенка другим дворянам, вас могут ударить в спину, поэтому вы отдали его Рейнхардту в изолированном Людене. Возможно, вы хотя бы раз слышали слухи о внебрачном ребенке, но я полагал, что именно поэтому Мишель никогда о них не слышала до сих пор.

Именно он решил не убивать Рейнхардта, а заморить его голодом в горах как можно мучительнее. Однако заблуждения Мишель, которая начала воображать, что ей заблагорассудится, распространились и на другие места.

В конце концов, Мишель подумал, что вялая реакция Императора, когда он сказал, что отправит Рейнхарда в Люден с голыми руками, также была уловкой Императора. Паранойя – это такая большая вещь. Отец ударил ее ножом в ногу и покалечил, а девочку, которая когда-то была его, отдал кому-то вне брака.

Глаза Мишель горели гневом. Императрица тоже была такой же. Однако Императрица успокоилась немного быстрее Мишель. Она подумала об этом и снова подошла к императору. Рейнхардт все еще разговаривал с другими людьми, находившимися рядом с императором.

— Как долго ты будешь в столице?

«Давненько я не был в столице… … Мне нужно собрать останки моего отца. «Я планирую остаться еще примерно на месяц».

Линке Ху все еще был похоронен на общественном кладбище за пределами столицы. После банкета оставалось выкопать гроб и перезахоронить его вместе с церемонией восстановления Линке Ху. Императрица вспоминала этот момент и внимательно слушала другие разговоры.

«Итак, ты все еще остаешься в императорском дворце?»

«К счастью, Его Величество был внимателен».

«Ах, маркиз Ринке… … ».

Другой человек замолчал и взглянул на Мишель, но затем наши глаза встретились, и он быстро повернул голову. Это потому, что все в комнате знали, что все активы маркиза Ринке перешли к Мишелю в качестве алиментов.

Императрица шепнула Мишелю.

— Я сказал один месяц.

"да."

«Около 20 лет назад я потерял из виду женщину по имени Колонна. И то, что я тогда не довел до конца, теперь стало таким большим».

Прежде всего, это должно было закончиться ясно. Императрица стиснула зубы. Я сжал кулаки так сильно, что ногти впились в ладони.

Только Канарская принцесса смотрела на перешептывающихся мать и сына с тревожным выражением на лицах.

***

Банкет еще далек от завершения, но те, кто был внимателен, уже один за другим уходили. Рейнхардт тоже устал. Я не мог вспомнить, когда в последний раз встречал столько людей. Я подумывал о том, чтобы быстро побежать назад и броситься в свою постель, но когда услышал, как один из служителей приближается ко мне и тихо шепчет, мои глаза внезапно открылись.

— Он хочет увидеть тебя на минутку.

Нарушители уже давно покинули банкетный зал. Рейнхард оглядел банкетный зал и слегка коснулся руки Вильгельма. Вильгельм, который говорил окружающим бессмысленные слова, немедленно вывел ее из банкетного зала. Разочарованные люди иногда шли за ней, но никто не мог победить холодный взгляд юноши.

"Вы устали?"

"все нормально. — А что насчет линии?

«До сих пор я был уставшим, но теперь мои глаза открываются».

Мы оба прекрасно знали, в чем причина. Двое мужчин последовали за слугой, который ждал их между коридорами. Побродив некоторое время, мы достигли угла замка, который Рейнхардт редко посещала, даже когда она была кронпринцессой. Когда я открыл дверь в маленькую комнату и вошел, там сидел знакомый человек. Мужчина средних лет сказал, что устал и ушел задолго до окончания банкета. Это был император.

Рейнхардт не особо удивился, подошел и помахал рукой. Император всегда был таким. Самые важные истории тайно делились, когда другие веселились и были заняты, когда происходили сумасшедшие и яркие вещи. Прошло как минимум пять лет с тех пор, как она столкнулась с Императором в Императорском замке в качестве наследной принцессы, поэтому для Рейнхардта было естественно знать ее личность.

Император однажды рассмеялся и погладил свою бороду. Слова, которые прозвучали, были спокойными.

«Я видел кристалл, который ты мне дал. «Это не может быть твоим».

«Я был родственником Вашего Величества по крайней мере один раз, но мы не были связаны кровным родством».

Он мог бы отругать мужчину за грубый тон, но мужчина этого не сделал. Вместо этого он перевел взгляд на Вильгельма.

"Мой сын."

Первые слова, которые сорвались с уст императора, были смущающими. Рейнхардт тоже удивился, но не показал этого. Я полагал, что император уже догадался об этом, но не думал, что он из тех, кто открыто показывает, что он своей крови.

Император всегда был загадочным и грубым. Даже если я чего-то хотел, у меня была такая особенность, что я не говорил об этом сразу. Поэтому всегда страдали слуги императорского замка.

Но на самом деле глаза Вильгельма ни разу не дрогнули, когда он услышал эти слова. Он лишь молча склонил голову. Это была самая легкая вежливость, которую мог оказать императору член императорской семьи.

«Жесты, которые вы обычно ожидаете от такого воссоединения, будут немного другими. Если бы ты был жадным, ты бы преклонил колени от радости».

Император поначалу так думал, но вскоре передумал. Потому что было очевидно, от кого исходило это бесстыдство. Оно принадлежало самому императору. С тех пор, как он женился на императрице Кастрее и до сих пор, он никогда не был угодлив перед другими. Несмотря на то, что он может быть разборчивым и упрямым в получении желаемого, он никогда не просит об этом сам первым.

Значит, мой сын, унаследовавший мою кровь, мог бы сделать то же самое.

более того. Император вспомнил женщину, пахнущую лесом, которую он видел давным-давно. Кристалл, который дал мне Райнхардт, когда сидел у меня на коленях. Когда император увидел белый круглый кристалл, он не очень удивился. Это потому, что была женщина, которая бессознательно пришла ему на ум, когда он увидел Вильгельма в Амариллис-холле.

Он был прямолинеен и не имел кокетства, и была женщина, которая отвергла его, но любила его еще больше. Настолько, что меня даже не волнует грубая кожа или потертые платья. Женщина, пахнувшая лесом и никогда не обращавшаяся к императору так, как будто хотела в любой момент покинуть его, носила фамилию Колонна.

Именно по этой причине я спросил Вильгельма, сколько ему лет, в необычайно многолюдном зале Амариллис. Это было поистине иронично, учитывая тот факт, что императрица видела в Вильгельме императора юности.

В любом случае, император чувствовал глубокую тоску по молодому человеку, стоявшему перед ним. Когда он был молод, императрица, пожертвовавшая собой ради своей любви, сделала его императором. Но человек чувствовал, что такая императрица ужасна, и иногда ему было страшно. Он считал, что она тоже любит его, но после восшествия на трон он подумал, что осталась женщина с желанием быть исключительной.

Вильгельм обладал силой вспоминать свежесть, которую он встретил на севере примерно в то время. Император посмотрел на юношу с восхищением.

«Вильгельм. — Я имею в виду Вильгельма.

«Это скромное имя относится ко мне».

«Кто придумал это имя?»

При этих словах Вильгельм посмотрел на Рейнхардта, но она быстро открыла рот.

«Это его биологическая мать».

Лоб юноши слегка сморщился, но император этого не заметил. Обрадованный император положил морщинистую руку на плечо Вильгельма.

— Да, возможно, у нее такое имя.

В каком-то смысле это было обычное и обычное имя, но император полагал, что это, должно быть, имя, данное той резкой женщиной. Мужчина средних лет спросил Вильгельма, как бы подтверждая некоторые вещи. Был ли мой сын разрушителем величественных стен Востока? Неужели это мой сын пробежал через равнины Дельмарила и сжег их одним махом? Неужели мой сын покорил песчаные могилы Палы? Вильгельм каждый раз кивал. Император всегда старался в полной мере насладиться радостями жизни.

Рейнхардт тихо сложил руки на заднем плане и притворился зрителем эмоционального воссоединения отца и сына. Так что были вещи, которые выглядели лучше.

Император уже был убежден, что Вильгельм — его сын, и вопросы, которые он задавал, были не для подтверждения, а для воспоминаний. Это была естественная реакция человека, сыном которого на протяжении 25 лет был Мишель Аланкесман. Для человека, который наслаждался только лучшими вещами в жизни, тот факт, что его сын не был лучшим сыном, был душераздирающим.

Какую радость было бы для такого человека, если бы однажды у него внезапно появился взрослый родственник? Другого выбора нет. Радость иметь лучший вариант для тех, кто принял Мишеля Аланкеса.

Поэтому, когда император повернул ко мне голову, Рейнхард приготовился получить лучший приз. Даже титула Верховного Лорда ей теперь недостаточно. Было еще кое-что, чего она хотела. Я не собирался просить опьяневшего от радости императора о том, чего хотел сразу.

Но была одна вещь, которую Рейнхард упустил из виду. Дело в том, что у императора было два дня на подтверждение модификации. В любом случае император был великим человеком, правившим этой хрупкой империей почти 30 лет, а не тем, кто слепо топал ногами, опьяненный радостью. Он искал все, что мог, о внезапно появившемся сыне. Местом, где остановились Райнхард и Вильгельм, был Дворец приветствий. Это значит, что оно было у него на ладони.

Так что император тоже четко знал, чего хочет Вильгельм.

«Рейнхард Дельфина Линке».

"да."

Император объявил награду Рейнхардт, которая склонила голову.

«Если бы я снова короновал тебя коронпринцессой, ты бы приняла?»

Рейнхардт была ошеломлена.