Онлайн чтение книги Последнее пламя в долгой ночи Embers Ad Infinitum
1 - 37

Шан Цзяняо и Лун Юэхун были ошеломлены, когда услышали слова Цзинфы. Он две секунды смотрел на них своими мигающими красными глазами, прежде чем сказать Лун Юэхуну: «Ты не знаешь ничего о Календарии». Сказав это, он посмотрел на Шан Цзяняо и заговорил без каких-либо эмоциональных колебаний.

— Зато ты знаешь.

«А? — Лун Юэхун повернулся, чтобы с удивлением и недопониманием посмотреть на Шан Цзяняо. — Мы получили одинаковое образование и жили в одной и той же среде. Также часто бываем неразлучны. Почему я никогда раньше не слышал о термине “Календариум”, когда Шан Цзяняо, кажется, знаком с ним очень хорошо?»

Брови Шан Цзяняо слегка дёрнулись, и тогда он откровенно ответил:

— Я лишь немного слышал про него.

Красный огонёк снова замерцал на металлически чёрном лице Цзинфы.

— Конец, начало; конец года, начало года... Ты узнал об этом от сторонников Вершителя Судеб.

Шан Цзяняо, который чувствовал себя странно, немедленно подтвердил одну вещь — механический монах напротив него, казалось, был способен слышать некоторые голоса в его сердце!

Лун Юэхун не мог утруждать себя размышлениями о титуле «Вершитель Судеб», а также чувствовал, что что-то не так.

Цзинфа не стал продолжать. Вместо этого он просто объяснил.

— Календариум — это божества, которые управляют временем и этим миром. Всего таких божеств 13, и они соответствуют разным месяцам.

— Разве месяцев всего не 12? — Лун Юэхун указал на очевидное. У него было подозрение, что Календариум был популярной религией или мифом на поверхности мира.

Голос Цзинфы был холодным и глубоким, совсем не похожим на человеческий.

— Есть одна Календрия, которая правит високосным месяцем, или, скорее, всем годом — всё время, — не дожидаясь дальнейших расспросов Лун Юэхуна, Цзинфа перешёл к делу. — Наш приход говорит о ничтожестве материального тела и пустоте четырёх элементов, потому что этот мир — мир грёз Будды Локешвары-Татхагаты.

Шан Цзяняо внезапно прервал Цзинфу.

— Локешвара-Татхагата? Разве это не должен быть Субхути?

Цзинфа сложил ладони вместе.

— Локешвара-Татхагата — Будда прошлого, порождение независимости. Будда Субхути — это Татхагата нынешнего мира, источник всего независимого. Разве вы не хотите спросить о Календарии, которая отвечает за високосный месяц и представляет весь год? Этот безгрешный монах ответит вам, что это Локешвара-Татхагата.

Шан Цзяняо и Лун Юэхун пришли к пониманию и невнятно кивнули.

Цзинфа опустил голову и пропел.

— Намо Локешвара-Татхагата.

Произнося заклинание, он выпрямил спину, состоящую из металлических костей. Сохраняя такую позу, он сложил ладони вместе и слегка поклонился возвышающимся «дымовым трубам».

— Вы собираетесь спросить, почему этот безгрешный монах кланяется башне, которая делает железо и сталь лучше? — после того, как Цзинфа поднял своё тело, он взял на себя инициативу озвучить мысли Шан Цзяняо и Лун Юэхуна. — Это потому, что у Будды Локешвары-Татхагаты есть другое имя — Ступа. Это ещё одна форма обращения к Буддам. В то же время оно представляет собой башню Будды. Поэтому, когда мы произносим буддийский титул Локешвары-Татхагаты, мы должны приветствовать самую высокую башню рядом с нами. Это может быть башня Будды, водонапорная башня, железная башня, сигнальная башня или высоковольтные башни.

Шан Цзяняо и Лонг Юэхун изначально сочли механического монаха Цзинфу разумным и логичным. Однако они начали находить его немного странным после того, как услышали вторую половину его проповеди. Неизвестно, слышал ли Цзинфа их мысли, но он вовремя остановился и сказал:

— Помимо аскетизма, у Будды Локешвары-Татхагаты есть ещё одно почётное имя.

— И какое же? — выпалил Лун Юэхун.

Цзинфа продолжал сидеть со скрещёнными ногами. На его металлическом лице невозможно было разглядеть никаких эмоций.

— Мастер Чжуан.

— Мастер Чжуан... Календарь мастера Чжуана... Однажды мастер Чжуан мечтал стать бабочкой... — Шан Цзяняо не мог не пробормотать себе под нос.

Голова Цзинфы закачалась вверх-вниз.

— Сон мастера Чжуана относится к нашему миру. Все вы должны были видеть сны раньше и знать, что всё во сне — иллюзия. Все ваши чувства и взаимодействия только имитируются судьбой. Если вы не сможете понять это, вы будете продолжать погружаться в эту тьму, снова и снова переживая жизнь, старость, болезни, смерть, любовь, разлуку, ненависть, желание и боль пяти присвоенных совокупностей,2.

Шан Цзяняо и Лун Юэхун подумали об этом и почему-то почувствовали, что слова механического монаха напротив них имеют смысл. Конечно, они допускали, что этот мир действительно был грёзами конкретного божества.

В этот момент Цзинфа сменил тему.

— Покровители, пожалуйста, подождите минутку. Этот безгрешный монах нуждается в починке.

— …

Шан Цзяняо и Лун Юэхун ошеломлённо наблюдали за монахом в монашеской рясе и касае напротив них, который открыл металлическую крышку на поясе и достал пластиковую бутылку. Затем он отвинтил маленькую металлическую крышку в месте ключицы и налил немного липкого жёлтого «масла» из пластиковой бутылки.

— Это... — Шан Цзяняо заговорил с любопытством. Он не ожидал, что Цзинфа ответит, но последний откровенно ответил:

— Специальная смазка.

Выражения лиц Шан Цзяняо и Лун Юэхуна застыли на две секунды. Они испытали смешанные чувства из-за того, что находили смысл в ранее сказанных словах монаха. Цзинфа, казалось, ничего не замечал. Убрав специальную смазку, он посмотрел на двух людей напротив него своими мигающими красными глазами.

— Покровители, сколько ям лёд?

— Что? — Шан Цзяняо и Лонг Юэхун на мгновение растерялись, не находя слов. Учебники по биологии Паньгу были больше сосредоточены на стихах и идиомах, а не на древних языках.

Цзинфа не возражал и спросил более внятно.

— Покровители, сколько вам лет?

— Двадцать один, — в унисон ответили Шан Цзяняо и Лун Юэхун.

Цзинфала подобрал красную касаю и накинул её себе на колени.

— Вы двое ещё молоды, так что, возможно, вас не сильно затронет то, что сказал этот безгрешный монах. Однако, подождите ещё 30, 40 или 50 лет. По мере старения вы будете становиться все слабее и слабее, будете страдать от всё большего числа болезней и повидаете столько же трагедий. Тогда вы поймёте, что смысл жизни — страдать.

Шан Цзяняо открыл рот. Он хотел что-то сказать, но опять не решился. Через несколько секунд он уверенно сказал.

— Однако мы все подверглись генетическим мутациям. К тому времени, когда нам исполнится 50 лет, наши тела всё ещё должны быть здоровыми.

Цзинфа потерял дар речи, но быстро пришёл в себя.

— Но в конце концов ты умрёшь. В долгосрочной перспективе нет принципиальной разницы между 50 и 100 годами.

Лун Юэхун хотел было возразить, но разумно отказался от этой идеи, увидев гранатомёт, прикреплённый к левой руке механического монаха.

— Ты прав, — Шан Цзяняо перевёл взгляд с того места.

В глазах Цзинфы вспыхнул красный огонек.

— Как ты думаешь, что реально во сне? Суди по своим обычным снам.

Шан Цзяняо и Лун Юэхун на мгновение задумались, прежде чем покачать головами.

Снова зазвучал холодный и бесстрастный голос Цзинфы.

— На самом деле, они существуют. Во сне реальна только одна вещь — ваше осознание самого себя. Каждый во сне понимает, что он — это он сам. Я мыслю, следовательно, я существую.

— Неужели вы оба до сих пор не поняли? Всё иллюзорно, но сознание реально. Когда вы освободитесь от оков своих смертных оболочек и по-настоящему овладеете своим сознанием, вы сможете вырваться из этого сна и войти в Чистые земли, чтобы обрести вечную жизнь и рай.

— Как же тогда я могу по-настоящему контролировать своё собственное сознание? — Шан Цзяняо ответил по привычке.

Цзинфа указал на себя.

— Используйте устройство для перемещения вашего сознания в тело робота. Это может позволить вам легко и просто освободиться от физических ограничений.

— Однако, разве нормальная религия не должна делать упор на самосовершенствование? — Лун Юэхун произнёс кое-какие слова, упомянутые в учебниках биологии Паньгу.

Монотонным голосом Цзинфа сказал:

— Существует 3 000 ортодоксальных путей и 40 000 боковых дверей. Каждый путь индивидуален, но все они ведут в Чистые земли. Наш конклав монахов выбрал технологический путь 3 000 ортодоксий.

Губы Шан Цзяняо и Лун Юэхуна задрожали. В головах была неразбериха, и они не могли нормально ответить.

Цзинфа продолжил.

— Когда вы покинете смертные оболочки и загрузите своё сознание в бионический чип робота, вы увидите Чистые земли, так называемый Новый свет в Пепельных землях. Это может позволить вам получить понимание буддийской Дхармы и обрести определённые божественные силы. Этот безгрешный монах смог услышать голоса в ваших сердцах, потому что Будда Субхути благосклонен. Он позволил этому нищему монаху постичь его технику чтения мыслей. Конечно, рхалы этого безгрешного монаха всё ещё не хватает, и он не может копать слишком глубоко.

«...Почему он так просто рассказал свою слабость?» — эта мысль промелькнула в головах Шан Цзяняо и Лун Юэхуна.

Цзинфа сложил ладони друг к другу и нараспев произнёс буддийскую молитву.

— Монах не лжёт.

— ...Что такое рахла? — Шан Цзяняо задал ещё один вопрос.

Цзинфа монотонно ответил:

— Загрузка сознания — это не конец, а начало. Технология, подтверждающая этот путь, является не основной, а вспомогательной составляющей. Её использование заключается в обеспечение нам лучших условий для изучения буддийской Дхармы. Покинув земную оболочку, мы сможем взглянуть на мир под другим углом. Отсюда можно лучше понять буддийскую Дхарму и осознать пустоту всех четырёх элементов. Здесь задействован определенный процесс. Критическая точка во время процесса известна как рхала. Когда ваша рхала достигнет Великого Архата, вы действительно войдёте в Чистые земли и выйдите за пределы мира.

Объяснив это, Цзинфа посмотрел на Шан Цзяняо и Лун Юэхуна.

— Для вас двоих это довольно глубокомысленно. Давайте закончим на этом. Этот безгрешный монах может сказать, что вы будете ходить по Пепельным землям. Я надеюсь, по итогу вы сможете познать мир и понять, что жизнь — это страдание, а тело — пустота. Когда придёт время, этот безгрешный монах выкупит и отправит вас в Озарённые Чистые земли, если нам будет суждено встретиться вновь.

Шан Цзяняо и Лун Юэхун были в восторге, когда услышали, как механический монах закончил проповедь. Они не осмелились больше задавать вопросы. Они быстро встали, отошли в сторону и уступили дорогу.

— Если вы не хотите называть этого безгрешного монаха по имени его Дхармы, зовите меня мастер Дзен. Цзинфа сжал ладони вместе. Затем он взмахнул своей касаей и пошёл по своим делам, исчезнув за углом.

Проследив за его уходом, Шан Цзяняо и Лун Юэхун посмотрели друг на друга и пошли по тропинке, ведущей в покрытый стальной ржавчиной «лес».

Когда они подошли к двери, Лун Юэхун огляделся и прикинул расстояние; затем быстро поднял рацию и нажал на кнопку.

— Командир, мы столкнулись с монахом из конклава монахов!

Шан Цзяняо тоже хотел это сделать, поэтому не стал его останавливать.

— Что? Какое его имя Дхармы? — голос Цзян Баймянь прозвучал среди помех.

Возле возвышающихся «дымовых труб» Цзинфа, который шёл к глубине руин сталелитейного завода, внезапно остановился. В его глазах внезапно загорелся красный свет. Его шея жёстко повернулась и он заговорил чрезвычайно холодным и безэмоциональным голосом.

— Женский голос...

________

1 Пять совокупностей (в буддизме) — последний из восьми видов страдания; мы страдаем потому, что совокупности «присвоены» или контролируются заблуждением и кармой.

2 Совокупности (в буддизме) — психофизические составляющие, из которых состоит живое существо: форма, чувство, восприятие, формация ума и сознание.