Онлайн чтение книги Библиотека Данталиан Dantalian's Bookshelves
5 - 4

Более семисот лет назад безымянные аскеты-отшельники бежали, спасаясь от гонений, нашли приют в неприветливой горной долине среди крутых скал и основали монастырь – впрочем, он больше походил на средневековую крепость, – который получил название Нюрдервальд.

Несколько сотен монахов и монахинь обустроились, насколько это было возможно, стали сами себя обеспечивать, и вскоре монастырь величали не иначе как аббатством.

Место для аббатства было выбрано с таким расчетом, чтобы мирские дела никоим образом не затрагивали послушников: никаких дорог и практически непроходимые тропы.

Несмотря на это, сегодня в церкви толпился народ.

По большей части это были жители соседнего города, самые обычные люди, обремененные светской жизнью.

Каждый держал у груди Библию и безмолвно молился Господу.

Перед алтарем стояла молодая монахиня.

– Я знаю, как вы страдаете… – произнесла она.

Люди закивали и с надеждой посмотрели на нее.

– Жестокие ложь и предательство бередят ваши раны. Вы постоянно гадаете, что у людей на уме, и страшитесь одиночества. Каждый ваш день преисполнен мучений… – грустно улыбнулась монахиня и поудобнее перехватила старый манускрипт – рукописную Библию. – Однако сегодня вашим терзаниям придет конец. Бог, Отец наш, даровал нам фрагмент своей мудрости, чтобы мы поняли друг друга.

Она воздела книгу над головой.

Державшиеся позади алтаря монахи хором запели псалтири.

– Ну же, откройте ваши книги и пойте вместе с нами.

Люди присоединились к священнослужителям, и вскоре их голоса разнеслись по всему монастырю.

И только одна девушка – невысокая, в причудливой одежде – не участвовала в этом.

Она стояла у входа в церковь и кривила изящные губки в презрительной улыбке.

– Дураки. Ну и дураки, – холодно фыркнула она.

Эпизод 20: Связь1

В небе над заснеженными горными вершинами неторопливо летел самолет – биплан Type14 F.2b, который зачастую называли Брисфитом[✱]Он же Bristol F.2 Fighter, легкий истребитель.

Когда-то он состоял в Королевских военно-воздушных силах, но после завершения мировой войны высшие чины армии приняли решение дешево распродать эту модель гражданскому населению.

В настоящее время биплан широко использовался в почтовой службе и для аэросъемки.

Вообще, самолет был эффективным, многоцелевым, но конкретно эта модель работала с перебоями и постоянно норовила уйти в сторону. Вероятно, хозяин совсем не следил за машиной.

В кресле пилота сидел юноша в кожаной летной униформе.

На вид ему было около двадцати лет, лицо все еще носило мальчишеские черты, однако он держал ручку управления крепко, уверенно. С первого взгляда было понятно, что часов он налетал немало, причем не абы где, а на поле боя.

Место наблюдателя позади него занимала миниатюрная девушка.

Ей было лет двенадцать-тринадцать. Белая кожа казалась полупрозрачной, черные волосы достигали талии, а в глазах будто затаилась сама ночь.

Одеяние смотрелось пышным из-за множества слоев оборок и кружев, металлические наручи и грубая пластина на талии очерчивали контуры тела. Не то платье, не то доспех, странная одежда напоминала церемониальное облачение средневековых рыцарей.

На груди вместо лент висел большой старый замок на серебристых цепях.

Биплан наконец-то добрался до аэродрома.

Непредсказуемые потоки воздуха, барахлящий двигатель, заснеженная взлетно-посадочная полоса – условия были крайне неблагоприятными, но юноша уверенной рукой повел самолет на посадку.

Выписывая в небе петли, Брисфит жестко сел и, несколько раз отскочив от земли, затормозил. Двигатель кашлянул в последний раз и заглох, пропеллер остановился.

– Ну, вроде, на месте.

Юноша снял шлем и очки, ловко выбрался из кокпита, выдохнул облачко пара и спрыгнул на землю.

– Далиан, ты там не заснула? – окликнул он девушку.

Та медленно подняла голову и с явным недовольством уставилась на юношу.

– Что?..

– А?

– Что за беспечный вздор ты несешь, Хьюи? Нет, неумеха чертов! – звонким, чистым, как у дорогого музыкального инструмента голосом воскликнула она.

Хьюи обратил внимание на ее покрасневшую переносицу и удивленно поднял брови.

– Неумеха?..

– Ты совсем не умеешь летать. Этот самолет кидало из стороны в сторону, в нем было холодно и шумно. Я то и дело билась лицом о книгу. Неужели ты думаешь, что приземление и крушение – это одно и то же?! – кричала она размахивая толстой книгой.

– А ты ждала комфортных условий в военном самолете? – сокрушенно покачал головой юноша. – Кроме того, ты сама виновата. Кто же читает в полете?

– Заткнись, идиот, – огрызнулась Далиан и неуклюже полезла наружу.

Хьюи подал ей руку.

– Жалуйся Арману, это он дал нам разваливающийся самолет. Скажу честно, мы долетели на честном слове. Я с замиранием сердца ждал, что двигатель заглохнет в самый неподходящий момент.

– Тц. Ну я этому цыпленку устрою, – раздраженно сказала Далиан.

Арман Джеремия, сын известного судостроителя, был давним другом Хьюи и одолжил им этот биплан из собственного авиапарка.

– Но полоса здесь кошмарная. Полная противоположность тому, что нам говорили, – вздохнул Хьюи, шагая по взлетно-посадочной полосе, покрытой слоем подтаявшего снега.

Далиан взглянула на небольшой город, приютившийся на склоне горы, и презрительно фыркнула.

– В самый раз для этого захолустья.

– Дорог здесь нет, только воздушное сообщение. Им не обойтись без самолетов для доставки срочных грузов и перевозки больных…

«…Однако этот аэропорт пустует. Персонала нет, обслуживания нет… Хотя, когда-то явно было, но сейчас все заброшено. Некому, что ли?»

Размышляя, Хьюи посмотрел вверх. Только недавно миновал полдень, но из-за темных туч было темно, как будто вечером. В воздухе кружились снежинки.

– Нгх?!

Далиан, звякнув обитыми металлом ботинками, поскользнулась на свежевыпавшем снеге, упала, уткнулась головой в газон и замерла.

– Далиан, ты в порядке? – спросил Хьюи.

– Ты прав, аэропорт кошмарный, – пробурчала девушка, поднялась и помотала головой, словно кошка, отряхиваясь от снега.

Юноша пожал плечами и зашагал дальше.

– Городок, вроде, самый обычный.

– Неужели здесь и правда живет владелец призрачной книги?

– Может быть… По крайней мере, так утверждается в этой газетенке.

Хьюи сунул руку в карман летной куртки, достал многократно сложенный таблоид, вышедший в печать неделю назад, и нашел нужную статью.

Какой-то журналист писал про в высшей степени странный случай с загадочной книгой.

Десять дней назад в местное отделение полиции, расположенное в поселении у подножия горы, обратился мужчина в одежде шахтера. У него были провалы в памяти, а состояние рассудка, и без того поврежденного, усугублялось паникой.

Полисмены не нашли при нем удостоверения личности, только какой-то манускрипт.

На следующий день в участок явилась группа монахов, которые преследовали мужчину.

Тот испугался и попытался сбежать, но монахи убили его.

Самым странным было то, как они это сделали: молитвой, без единого касания.

Чудо, ниспосланное Богом…

Свершив задуманное, монахи ушли как ни в чем не бывало, и полицейские не могли задержать их: не было оснований.

До сих пор неизвестно, кем были эти монахи. Примечательно то, что каждый из них обладал странным манускриптом в красной обложке, как и мужчина.

В скором времени полиция установила личность убитого и место его проживания – Нюрдервальд, рядом с которым располагалось древнее аббатство.

– Не знаю, замешана ли в этом деле призрачная книга, однако убийство действительно было странным. Думаю, стоит держаться настороже, – складывая газету и убирая ее обратно в карман, сказал Хьюи.

– Уж кто бы говорил. Это у тебя вечно лицо легкомысленного дурачка. – Она выпятила грудь. – А вот я… Бх?!

Договорить ей не дал снежок, прилетевший откуда-то со стороны и попавший ей прямо в лоб.

– Далиан, ты цела? – осведомился Хьюи.

Та вытерла лицо и рассерженно закричала:

– Как это понимать? Кто здесь хулиганит?! Бха?!

Второй снежок угодил прямо в висок. Кроме того, он был в два раза больше первого.

Далиан не удержалась на ногах и упала.

Хьюи обернулся и нахмурился.

– Сестра?..

Снежками бросалась девушка в монашеской тунике.

На груди покачивался большой крест с драгоценным камнем.

Монашке было лет двадцать-двадцать пять, однако из-за отсутствия косметики на лице она выглядела молоденькой девочкой. Да и цепкие серые глаза и подвижное, богатое на мимику лицо больше подошло бы ребенку-сорванцу, чем строгой служительнице Бога.

Она старательно слепила очередной снежок и закричала:

– Уходите! Убирайтесь из этого города и никогда больше не возвращайтесь!

Хьюи склонил голову набок.

– Похоже, нам здесь не рады. Чем ты насолила ей, Далиан?

– Я не знаюсь с грубыми монахинями. Впрочем, разве она не тебе кричала?

– Сомневаюсь. Я уже столько лет в церковь не ходил, – ответил Хьюи и пригнулся, уворачиваясь от снежка.

Монашка цокнула языком.

– Простите, но мы хотим задать вам пару вопросов. Мы не ищем неприятностей, нам всего лишь нужна книга… – миролюбиво объяснил Хьюи.

– Вы заодно с ними, да, библиодева?! – прервала его монашка.

Юноша мгновенно подобрался.

– Откуда вы знаете, что она библиодева?

– А кто еще будет расхаживать в таком странном наряде?

– Резонно, – невольно согласился Хьюи.

Далиан недовольно прищурилась.

– Не тебе укорять меня из-за внешности, кривоглазая! Дура!

– Я не дура! – закричала монашка, сбросила капюшон – по ее плечам рассыпались густые золотистые волосы – и обратилась к Богу, прежде чем швырнуть очередную серию снежков. – Боже наш, сущий на небесах. Да святится имя Твое. Силою своей да избавь меня от лукавого. Да устрашатся имени Твоего, всемогущий Владыка, нечестивцы и уберутся с наших земель[✱]За основу взята молитва «Отче наш» и основательно перелопачена.!

«Какая-то сомнительная молитва», – усмехнулся Хьюи, перепрыгивая с ноги на ногу и уклоняясь.

Хьюи, перепрыгивая с ноги на ногу, легко уклонялся от них. Монашка раздраженно взвизгнула.

– Зачем вы отпрыгиваете?! – раздраженно взвизгнула девушка.

– Зачем?.. Просто мне холодно.

– Черт бы вас побрал! – выругалась она, наклонилась за снежком и застыла.

К аэродрому приближалась группа людей в туниках.

«Покрой другой. Иная конфессия?»

– Мать вашу, дело дрянь! – снова ругнулась монашка, развернулась и убежала в лес, примыкавший к аэропорту.

Хьюи с Далиан ошеломленно смотрели ей вслед.

– Что?..

– Я думала, это ее дружки пожаловали.

– Да нет.

К ним подошли, широко улыбаясь, четыре монахини.

«Чем-то они похожи, но вот чем?» – невольно задался вопросом Хьюи.

Одна из монахинь, видимо, старшая, выступила вперед и в приветственном жесте распростерла руки.

– Добрый день, путники. Мы приветствуем вас в Нюрдервальде.

Юноша обратил внимание, что она держит рукописную книгу в красной обложке.

2

У окна кельи стоял мужчина.

Высокий, стройный, длинноволосый, с изящным, как у актрисы лицом. Молодой, но точный возраст установить трудно. На узкие плечи накинут белый халат, который больше подошел бы искусному художнику, или гению науки… или военврачу, вернувшемуся с поля боя, где он вырывал пациентов из ледяной хватки смерти.

Мужчина внимательно наблюдал за тонким облаком. В отличие от своих собратьев, оно не сохраняло форму, а вытягивалось и, казалось, перечеркивало небо узкой белой полосой.

На самом деле, это было не облако, а след, который оставлял за собой самолет, направляющийся к аэропорту небольшого городка, примостившегося среди скал ниже по склону горы.

«Это не регулярный почтовый самолет, а военный. Легкий и в то же время мощный», – сразу определил мужчина и растянул тонкие губы в улыбке.

– Какой-то ты чересчур довольный. Что-то случилось? – раздался чуть невнятный голос.

– Да, Разиэль. Случилось кое-что очень веселое, – кивнул мужчина и обернулся.

– Хм-м… И что же? – спросила его собеседница – невысокая девушка лет тринадцати-четырнадцати.

Она была красива.

Светло-зеленые, как изумруд, волосы.

Чистая мраморно-белая кожа.

Кроваво-красное, с пышными, многослойными кружевами и оборками одеяние, под которым виднелись золотистые латные рукавицы и нагрудник.

Правый глаз был столь же зелен, как и волосы, а левый скрывала поблескивающая темно-серым металлическая повязка.

В ее центре, как в старом замке, зияло большое отверстие для ключа.

– Ну, ну говори, профессор, что там у тебя? Что ты здесь высчитал? – с напором спросила Разиэль, указывая на стену.

Гладкая поверхность была сплошь испещрена рядами многозначных чисел и непонятных символов, складывающихся в не менее загадочные формулы.

Над ними корпели десятки монахов.

Молчаливо, как единая сеть из счетных машин, они искали решение трудной задачи.

Профессор посмотрел на них и обворожительно улыбнулся.

– Думаю, надо бы сделать игрушку.

– Хорошую? – склонила голову набок Разиэль.

– Ага. Превосходную, – весело кивнул профессор. – Что-то мне подсказывает, что страны всего мира будут сражаться за право обладания ею. А сколько крови прольется!

– Это и правда хорошо. Даже замечательно! – воскликнула девушка и, раскинув руки в стороны, закружилась на месте.

Профессор немного понаблюдал за работой монахов и наконец сказал:

– Какие они молодцы. Всего за полмесяца победили неразрешимую задачу, над которой лучшие физики и математики десятилетиями ломали головы. Благодаря им мои исследования продвинутся дальше… Благодарю вас за содействие, матушка Ева Гизела, – с поклоном добавил он.

– Мне отрадно слышать похвалу, брат наш, – ответила ему молодая монахиня, которая стояла в глубине кельи.

Из-под капюшона ее туники выбивались чудесные золотистые волосы, на аккуратном личике сверкали ясные серые глаза.

Расшитая золотой нитью белая казула[✱]Верхняя расшитая риза без рукавов. говорила о главенствующем положении в монастыре.

В руках аббатиса держала старую Библию в бархатной обложке, обитой медными уголками.

Ева встала на колени перед Разиэль и благоговейно произнесла:

– Нашей заслуги здесь нет. Если бы не ваша книга, библиодева, нареченная именем ангела, ничего этого не было бы.

Разиэль надменно засмеялась.

– Всегда пожалуйста, матушка Ева. Как там верующие?

– Благоденствуют, – бесстрастно ответила аббатиса. – Муки одиночества и мирские тревоги канули в небытие. Нашим душам дарованы истинные понимание и покой. Это тоже дар веры… божья благодать.

– Напыщенная дура, – мрачно пробормотала Разиэль. – Ладно, поблагодарила, и на том спасибо. Но я надеюсь, ты не забыла, что эта книга пока не стабильна? Она еще не выбрала тебя.

Ева напряглась, в ее глазах зажегся огонь гнева.

– Конечно, красная библиодева, я все понимаю. В наши ряды затесался вероотступник. Он бежал в город, однако наши единомышленники покарали его. Более он не вернется.

Библиодева холодно посмотрела на нее и покачала головой.

– Хм, тогда ладно. Трудись дальше.

3

Стол ломился от обилия блюд. Ароматный хлеб, свежий сыр, стейки на толстых костях, фаршированная травами индейка, дорогое старинное вино. В очаге полыхало пламя. Было так тепло, как будто уже пришла весна…

Монахини привели Хьюи и Далиан в трапезную при небольшой церкви Нюрдервальда и ни с того ни с сего закатили настоящий пир. Они даже предложили им свободные комнаты в церкви. Разумеется, задаром.

«Щедро. И подозрительно. Монахини-аскеты, строгие приверженцы правил и заповедей, и вдруг бьющая через край доброта. Волей-неволей начинаешь искать, где спрятан подвох», – прищурился юноша.

Они с Далиан сидели за столом и не знали, как себя вести.

– Что, Хьюи, кусок в горло не лезет? – скучающе подперев голову рукой, спросила библиодева.

Тот покачал головой и проглотил кусок хлеба.

– Как-то аппетита нет. А ты?

Далиан взглянула на стейк в своей тарелке и слабо вздохнула.

– К сожалению, столь тяжелая кухня мне не по душе. Вот бы самых обычных хрустящих булочек…

Хьюи пожал плечами и запил хлеб вином, а затем посмотрел на монахиню, которая накрывала на стол, и с располагающей улыбкой поинтересовался:

– Можно узнать, почему вы так радушно приняли нас?

– А разве для этого нужна причина? – удивилась она и как-то странно улыбнулась. Не то чтобы бесстрастно, но и не зло. Неестественно, что ли. – Матушка Ева учит: возлюби ближнего своего, прими гостя Нюрдервальда как брата своего или сестру.

– Матушка Ева? Старшая среди вас?

– Да. Аббатиса горного монастыря, – кивнула монахиня.

Поигрывая бокалом, Хьюи перевел взгляд на стену и обратил внимание на группу портретов – женщины в священнослужительских одеждах, скорее всего, аббатисы.

Висевшая с правого края картина выглядела совсем свежей.

– Скажите, вот тот, правый, портрет – это…

– Да, это наша матушка, – ответила монахиня.

Юноша чуть нахмурился, разглядывая теперешнюю аббатису: молодая, красивая, светлые выразительные глаза с чуть опущенными внешними уголками.

«Знакомое лицо».

– Она похожа на ту сестру.

– Да, вылитая снежкометчица, – недовольно откликнулась Далиан.

Настоятельница монастыря и та задиристая монашка были очень похожи, как две капли воды. Однако впечатление они оставляли разное: одна – искренняя и величественная, другая – шустрая и ребячливая.

Хьюи вздохнул и сменил тему.

– Меня уже некоторое время интересует ваша книга. Это Библия? Мне кажется, она немного отличается от церковных, – сказал он, указав на красный манускрипт в руках у монахини.

«Вроде, особо ценной не выглядит, но вы ни на секунду не выпускаете ее из рук», – мысленно добавил он.

– Это рукопись древнего перевода Библии, который передается в нашем монастыре из поколения в поколение. Можете взглянуть, если хотите, – чистосердечно предложила женщина и протянула книгу.

Хьюи внимательно рассмотрел ее.

«Самодельная. Слышал, создание таких книг входит в рамки подготовки монахинь. Содержание то же, а вот заглавие другое. Хм, посеребренное».

– Либер Юнкцио[✱]От латинского liber – «книга» и junctio – «соединение, связь».?.. – прочел он.

«Не знаю, что это означает. Может, вообще ничего, просто набор слов? Выбрали то, что звучит благозвучно и соответствует церковной тематике?»

– Мы можем и для вас манускрипты написать, но придется немного подождать. Хотите? – с искренним любопытством спросила монахиня.

Хьюи покачал головой.

– Спасибо, но я, пожалуй, откажусь. Извините, но я не такой уж верующий человек.

– Правда? Но, если передумаете, обращайтесь в любое время, – спокойно улыбнулась женщина.

– Обязательно. Большое спасибо за угощение. – Хьюи встал, вышел из-за стола и подошел к вешалке, где оставил куртку.

Далиан уже ждала его у дверей.

Монахиня почему-то забеспокоилась.

– Вы уже уходите?

– Пожалуй. Хотим полюбоваться здешними красотами, – невинно ответил юноша.

– Тогда будьте осторожны, на улице намело большие сугробы, – любезно улыбнулась монахиня, а затем крепче сжала красную книгу и многозначительно прищурилась. – И знайте, мы всегда наблюдаем за вами.

4

На улице завывал ветер, неся поземку по Нюрдервальду.

Жители городка – а их было около четырех тысяч человек – преимущественно занимались скотоводством, столярным ремеслом, плотничеством, резьбой по дереву.

Летом здесь можно было встретить туристов и альпинистов, а вот зимой гости крайне редко посещали эти неприветливые горы. Вероятно, именно поэтому практически каждый встречный считал своим долгом дружелюбно улыбнуться и сказать пару приветственных слов.

Хьюи отметил, что все они имели при себе красные книги – рукописные Библии.

– Непонятный город… – подняв воротник куртки и прищурившись из-за встречного ветра, сказал он. – Обычные люди хотя бы немного, но остерегаются незнакомцев, но эти… Впрочем, щедрость монастырских пришлась мне по душе.

– Когда вокруг одни улыбки, меня всю передергивает, – бесстрастно сообщила Далиан.

Юноша вздохнул и присмотрелся к манускриптам.

– Одна и та же книга, да? Кстати, у мужчины, которого убили в деревне у подножия горы, тоже была такая Библия.

– Да, но это не призрачные книги. Записанные в них знания никоим образом не связаны с запретными, – скучающе ответила библиодева.

– В принципе, да, монахи частенько распространяют среди населения Библию, так что тут ничего удивительного, – проговорил Хьюи, поглаживая подбородок.

Они досконально изучили одну из рукописей, но обнаружили только самые обычные библейские стихи. Ни уникальных апокрифов [✱]Произведение религиозной литературы, посвященное событиям и лицам, не включенным в канон церковью., ни псевдэпиграфов[✱]Тексты, приписываемые какому-либо церковному деятелю., а магией даже не пахло.

– Знаешь что… – немного погодя произнес юноша, осматриваясь по сторонам. – Мы сколько идем, а я почти не увидел юношей. Может, они зимой подрабатывают на стороне?

– Да, я тоже вижу сугубо женщин и дряхлых стариканов, – серьезно кивнула Далиан.

Казалось, Нюрдервальд действительно населяли одни девушки, маленькие дети и нетрудоспособные старики.

– Ага, точно, – согласился Хьюи и понизил голос до шепота. – Может, будешь чуть повежливее? Если они тебя услышат, то очень рассердятся.

И в этот момент…

Какой-то худющий, седой, покрытый старческими пятнами мужчина, сидевший у края дороги, повалился на землю и зашелся в надсадном кашле, перемежаемом болезненными стонами.

Хьюи подумал было, что тот все-таки услышал Далиан и решил закатить представление, но сразу отмел эту мысль: никакой актер не смог бы имитировать столь стесненное дыхание и общую слабость.

Однако никто не бросился бедняге на помощь. Люди как шли по своим делам, так и продолжали идти, лишь бросали на старика равнодушные взгляды.

И куда делось их дружелюбие?

Хьюи совершенно растерялся.

И тут кто-то грубо отпихнул его в сторону.

– Кунов!

К старику подбежала девушка в черной тунике. Из-под накинутого капюшона выбились пряди золотистых волос, ясные серые глаза с опущенными внешними уголками горели состраданием.

Это была та самая монашка, которая обкидала Далиан снежками.

– Кунов, вы как?! – спросила она, склонившись над несчастным.

Хьюи получил возможность снова рассмотреть ее.

«У нее не только туника другая, у нее все другое. И лицо живее, и мимика богаче… естественнее».

– Ты же… та самая…

– Черт! – Она снова упомянула темные силы и закричала так агрессивно, будто Кунову было плохо из-за Хьюи и Далиан. – Чего вы стоите?!

– Нет-нет, мы ничего… – вежливо начал юноша, но монашка перебила его.

– Надо отнести его ко мне в церковь. Возьми-ка.

Она пихнула Далиан продуктовую корзинку с хлебом, фруктами, бинтами и лекарствами.

– Мгх…

Библиодева явно была против, но монашка не придала этому ровно никакого значения.

– А ты бери Кунова! Быстрее!

– А-ага…

Хьюи машинально послушался и взвалил старика себе на спину. Монашка активно помогала ему и всеми силами старалась облегчить страдания больного.

«А ведь у нее нет красной книги», – осенило Дисварда.

Наконец они отправились в путь.

Кунов оказался на удивление тяжелым, и Хьюи очень скоро запыхался. Впрочем, разреженный воздух тоже играл свою роль.

– Где твоя церковь? – спросил он у идущей впереди девушки.

– Там, за городом, среди скал, – холодно ответила она и указала на горный склон.

– Почему там? – удивился Хьюи. – Ваш щедрый монастырь будет ближе. Если мы отнесем его туда…

– Думаю, это бесполезно.

– Почему? – нахмурился Дисвард.

– Потому что он оказался на улице именно из-за монастыря. Его просто выбросили.

– В каком смысле «выбросили»? Разве ты не одна из них?

– Нет, – тут же покачала головой монашка.

– Но ты одета так же, как и матушка Ева на портрете…

– Эмили.

– А?

– Меня зовут Эмили Гизела. А вас?

– Хью Энтони Дисвард… Можно просто Хьюи. А это Далиан.

Эмили кивнула и недовольно спросила:

– Зачем вы пришли в город? Я же предупредила вас.

– Предупредила? Так? – усмехнулся Хьюи, вспомнив обстрел снежками.

Далиан, неся продуктовую корзину, скривилась.

– А я подумала, что одна невоспитанная особа пыталась выдворить гостей.

– У-у… Вот и делай людям добро… – надулась Эмили.

Библиодева неприязненно посмотрела на нее.

– Интересно, какое же добро несет запущенный в лоб снежок, а, кривоглазая?

– Мои глаза тут совершенно не при чем!

– Дура.

– Я не дура!

Эмили даже ногой топнула, как ребенок.

Выйдя на окраину города, они увидели луг на склоне горы. Очень запущенный луг. Видимо, никто не собирался убирать валуны, засевать коричневые проплешины и уж тем более выводить скот.

– Забросили вы пастбище, – прокомментировал Хьюи.

– Еще недавно оно было отличным… – с грустным видом опустила голову Эмили.

– Это как-то связано с отсутствием юношей и мужчин?

– Да. Их всех увели в горы, – ответила монашка и посмотрела на снежные пики.

– В горы? В аббатство то есть?

Эмили неопределенно качнула головой.

– Под монастырем залегает руда. Говорят, там, в недрах земли, есть светящиеся камни.

– Светящиеся камни? – недоуменно переспросил Хьюи.

«Насколько я знаю, ювелиров и плавильщиков в округе нет. Но и Эмили не лжет. Город и пастбище тому доказательства».

– Около полугода назад аббатиса наняла всех в шахтеры, но на первых порах там работало немного людей…

– Почему монастырь занялся добычей руды?

– Без понятия, – покачала головой Эмили. – Ах да, примерно в то же время в Нюрдервальд приехал какой-то мужчина и выкупил шахту, отвалив целую гору денег. Так что монастырь просто работает на него. Со временем люди поняли, что шахтеры получают намного больше, чем овцеводы, и подались на разработки… Ух, м-мать вашу!

Она злобно пнула небольшой камень на обочине.

– Мужчина? – удивился Хьюи. – Кто?

– Я его не знаю, – взглянула на него Эмили. – Бледный, носит белый халат. И с ним таскается невысокая девчонка.

– Девчонка?

– Да. И одета она так же странно, как и ты. – Она указала на Далиан, которая пыхтела под весом корзинки.

Та нахмурилась и, коснувшись замка на груди, прошептала:

– Неужели…

Видимо, Эмили выплеснула накопившийся гнев, потому что дальше шла молча, пока, наконец, они не поднялись по горной тропе к старому зданию.

– Пришли. Вот и моя церковь.

– Церковь? – скептически изогнул бровь Хьюи.

– Ты не перепутала ее с руинами? – в свою очередь прищурилась Далиан.

– Это церковь! Как и откуда ни посмотри! Причем это не просто церковь, а известная на всю округу!

– Я бы назвал ее… полевым госпиталем, – высказал свое мнение Дисвард.

Если честно, церковь Эмили и впрямь имела много общего с развалинами.

Побитые дождями и ветрами стены пошли трещинами, изрядная часть крыши провалилась, а дверь так и вовсе отсутствовала.

На скамьях под одеялами лежали исхудавшие, покрытые старческими пятнами мужчины – можно сказать, копии Кунова.

– Это кто?

– Больные. Семьи и монастырь бросили их, – грустно ответила Эмили.

– Больные? – помрачнел Хьюи. – У вас в городе эпидемия?

– Не знаю. Как ты думаешь, сколько лет Кунову?

– За шестьдесят, да?

– Нет, – с горькой улыбкой ответила Эмили. – Ему тридцать пять. Еще в прошлом году он занял первое место на городском соревновании по подъему тяжестей.

– Что?! – изумился Хьюи.

– Это Шелленберг, его ровесник, – продолжила девушка. – Рядом с ним Калер, ему даже тридцати нет. Несколько месяцев назад они пошли работать в шахты и вернулись вот такими…

– Невероятно.

– Это точно, – пожала плечами монашка. – Думаю, их родные подумали так же.

– К врачам обращались?

– Нет. Врачи сюда не заглядывают. Никто не будет обследовать тех, от кого отвернулся монастырь.

– Но это какой-то бред, – прошептал Хьюи. – Ведь их наняла аббатиса, из-за нее они превратились вот в это. Почему же от них отвернулись? Почему их семьи терпят этот произвол?

– Никто в Нюрдервальде не посмеет пойти против монастыря, – мрачно сказала Эмили.

– Почему?

– Потому что монахи… умеют творить чудеса.

– Чудеса?!

Хьюи вскинул голову. Он вспомнил, зачем вообще прилетел сюда.

«Чудо тех монахов. Мужчина, убитый без единого прикосновения. Запуганные жители города. Эмили, которая живет в разрушенной церкви. Она явно имеет к этому какое-то отношение, но какое?..»

– Ты заботишься о них одна? – бесстрастно спросила Далиан.

– Едва ли это можно назвать заботой, – покачала головой Эмили. – Я просто молюсь за них и нахожусь вместе с ними до самого конца… – вздохнула она, выдавила слабую улыбку и, осмотрев больных, направилась к алтарю, где у нее располагалась кухонька. – Я приготовлю кофе. Будете?

– Да, спасибо, – принял предложение Хьюи и положил Кунова на скамью.

«Старик» по-прежнему не пришел в себя, но дышал ровнее и глубже. Дисвард закутал его в одеяло и глубоко выдохнул.

«Конечно, я верю Эмили, но все равно… Неужели ему и правда полгода назад было тридцать?»

Немного погодя монашка принесла три кружки, источавшие аромат свежего кофе.

– Сладостей у тебя, значит, нет?

Далиан, поднесла кружку ко рту, подула, сделала глоток… а в следующую секунду выплюнула кофе и закашлялась так сильно, что на глазах выступили слезы.

– Какая гадость? Что это за пойло?

– Как грубо, – раздраженно поджала губы Эмили. – Это целебный кофе. Я варю его из высушенных корней. Полезен для здоровья, между прочим.

– Понятно. А ты, однако, неплохая сестра.

Хьюи тоже отпил немного кофе и застыл с трудноописуемым выражением на лице.

Строгие правила монастырей запрещают всякие проявления роскоши, в том числе и спиртные напитки с кофе. Эмили выкручивалась как могла, придумывая свои рецепты.

– В смысле «неплохая»? Как и откуда ни посмотри, я отличная сестра, – недовольно возразила девушка.

– Как и откуда ни посмотри, а увидишь лишь маскарад, – скривившись, передразнила ее Далиан. – Ты лжемонашка.

Эмили открыла рот, видимо, хотела огрызнуться в ответ, но передумала и уныло опустила голову.

– Ну да… ты права. Сестренка тоже ругала меня. Говорила, что мне недостает самосознания.

– Сестренка? – удивился Хьюи, однако девушка покачала головой и, горько улыбнувшись, сменила тему:

– Спасибо, что донес Кунова. Но… А, ладно. Просто не якшайтесь с монастырскими и уходите из города как можно скорее.

В ее голосе промелькнуло что-то похожее на беспокойство и заботу.

– Эх-эх-эх, – недовольно выдохнул юноша и перевел взгляд на больных. – Далиан, ты не знаешь, что с ними?

Но библиодева не ответила, просто смотрела вдаль и поглаживала замок на груди.

– Далиан?

– Я слышу, дубина. Дай мне немного подумать, – резко ответила она.

– О другой библиодеве? – недоуменно спросил Хьюи.

– Нет, – покачала головой Далиан. – О мужчине, который был с библиодевой. Мне интересно, почему хранитель ключа заинтересовался шахтой.

– Возможно, болезнь как-то связана со всем этим… – пробормотал Дисвард и выглянул в окно.

«Крупное горное аббатство, шахта под ним и светящийся камень. Кунов и остальные работали в этой шахте. Случайность?»

Далиан, шумно прихлебывая, глотнула кофе, высунула кончик языка и проговорила:

– Гадость.

5

«Похоже, я не зря оставил Далиан в церкви, – усмехнулся посиневшими от мороза губами Хьюи. – Тропа оказалась круче, а снег – глубже, чем я ожидал. Да и холодно стало. Хорошо хоть ветер стих».

Нюрдервальдским аббатством называлась группа из десяти-пятнадцати зданий, стоящих вплотную к отвесной скале. Семьсот лет назад здесь располагались пещеры, где и поселились первые аскеты.

Впрочем, гора не пустовала и поныне. Хьюи обратил внимание на большой конвейер, доставляющий руду на поверхность.

– Ага, вот и шахта, о которой говорила Эмили.

В подземных коридорах работало не меньше сотни человек.

К счастью, темная пещера изобиловала природными укрытиями, и юноша быстро добрался до самой дальней части раскопок.

По дороге он не встретил ни одного надсмотрщика, однако люди работали как заведенные без понуканий и окриков.

«Муравьи, настоящие муравьи. С красными книгами».

– Что же вы добываете такими масштабами? – пробормотал Хьюи и подобрался ближе к грохочущей ленте конвейера.

Попадая в пятна света, льющиеся в шахту через вентиляционные шахты, свежедобытая руда испускала яркое желтовато-зеленое свечение.

– Это не драгоценные камни. Эмили называла их светящимися, кажется? – прошептал Дисвард.

И в этот момент над его головой раздался спокойный, чуть насмешливый голос:

– На вашем месте я бы не подходил так близко.

Юноша испуганно замер, а затем медленно поднял голову и встретился взглядом с мужчиной, который стоял, перегнувшись через перила, на дорожке для наблюдения за работой.

Это был красивый, можно даже сказать андрогинный, мужчина в белом докторском халате.

– Краткое воздействие, возможно, не окажет заметного эффекта, но я бы все равно поостерегся, – весело прищурившись, добавил он.

– Кто вы такой? – резко спросил Хьюи.

Мужчина изящно улыбнулся.

– Я бы предпочел не представляться… Но раз мы познакомились, то можете называть меня профессором.

– Профессором?

Тот довольно кивнул.

Если даже он сам себя наградил этим титулом, то не без оснований. Он действительно выглядел человеком умным и образованным.

«Очевидно, он не из Нюрдервальда и уж точно не из монастыря», – подумал Хьюи и настороженно спросил:

– Это вы выкупили шахту?

Профессор кивнул.

– В этой местности преобладают гранитные горные породы, содержащие уран и радий, то есть радиоактивные химические элементы, соли которых легко растворяются в воде, попадают в подземные течения и скапливаются в одном месте, образуя концентрированные месторождения.

– Радиоактивные? Те, что используются при изготовлении светящейся краски?

Хьюи вспомнил желтовато-зеленое свечение руды и понял, с чем оно у него ассоциировалось – с приборной панелью истребителей для ночных вылетов. Там тоже использовалась светящаяся краска, чтобы пилот видел показания приборов.

– Именно. Ах да, вы же были летчиком, сэр Хью Энтони Дисвард, – широко улыбнулся профессор.

Юноша стиснул зубы.

– Откуда вы знаете, как меня зовут?

– Я знаю все, о чем вы говорили в этом городе, – многозначительно ответил профессор. – Насколько мне известно, ученые пока не открыли пагубное воздействие мощных доз радиоактивного излучения на организм человека. Особенную опасность представляют «горячие» частицы, попавшие внутрь. Все начинается с тошноты и диареи, потом наступают облысение и эритема, и в конце концов иммунная система отказывает, что приводит к смерти.

– Что?.. – содрогнулся Хьюи.

«Это же симптомы болезни, от которой страдают люди в церкви Эмили!»

– Неужели местные жители заболели из-за того, что наглотались радиоактивных частиц при работе в шахте?

– Я столько раз говорил им, чтобы соблюдали крайнюю осторожность, но… что-то пошло не так, – покачал головой профессор.

Сейчас он был похож на студента-медика, рассказывающего о лабораторных мышах, которые погибли в результате эксперимента.

Хьюи начал сердиться.

– Вы прочли об этом в призрачной книге?

– Нет. Этих знаний вы не найдете ни в одной призрачной книге, – с непонятной гордостью возразил профессор. – Мы преследуем иную цель. Мы стремимся создавать новые призрачные книги.

– Новые… призрачные книги?! – ошеломленно переспросил Хьюи.

Мужчина кивнул с самым серьезным видом.

– Именно так. Мы развиваем призрачные черновики – так называемые «яйца» – и создаем из них полноценные призрачные книги. Можно сказать, ставим эксперименты.

– Что за бред… – стиснул дрожащие кулаки юноша. – Значит, монашеское «чудо» – это тоже сила призрачного черновика?

– Вы не находите это в высшей степени интересным? – не отвечая ему, спросил профессор. – Человек по своей сущности одинок, полностью понять другого он просто не в состоянии. Однако полное, всеобъемлющее взаимопонимание избавит его от одиночества, не так ли? Допустим, два эго растворятся друг в друге и станут единым целым. Это ведь все равно что оставаться одному, правда?

Хьюи осознал смысл его слов и почувствовал, как кровь стынет в жилах.

Прибегая к силе призрачных книг, люди стремятся вызвать любовь, избавиться от страха, отринуть горечь или заполнить дыру в сердце.

Их желания бывают настолько сильны, что искажают грани мира…

Но для профессора они были не более чем объектами наблюдения.

– Это… ваш эксперимент? – хрипло переспросил Хьюи.

– Да, это тоже эксперимент, – с веселым смехом ответил мужчина. – Связаться с призрачными книгами – это все равно что столкнуться с голыми фактами, то есть человеческими желаниями. Однако перед этим вам еще предстоит столкнуться с самим собой.

К профессору подошла невысокая девушка.

Белоснежная кожа, зеленые волосы, кроваво-красное платье и… глазная повязка с металлической накладкой и замочной скважиной в ней.

– Ты?! – остолбенел Хьюи.

Внезапно профессор замолк и пустым взглядом посмотрел на юношу.

– Сэр Дисвард, в чем смысл вашего существования? Почему вы, хранитель ключа черной библиодевы, действуете заодно с ней?

Хьюи не ответил.

Девушка внимательно рассматривала его, но потом это занятие ей наскучило, и она, оттянув пальцем веко правого глаза, показала ему язык.

Затем они с профессором развернулись и исчезли во тьме.

Хьюи остался в туннеле один. Он с такой силой сжал кулак, что захрустели кости.

6

Эмили старательно орудовала лопатой. Влажный тяжелый снег лип к полотну, а скользкая крыша то и дело норовила уйти из-под ног – работа была нелегкой, но девушка сноровисто расчистила где-то половину всей крыши, тяжело выдохнула и, сев перед дырой, закричала:

– Эй, Далиан! Далиан! Помоги мне немного.

– Отказываюсь, – коротко ответила библиодева. Она сидела перед единственной печью и читала книгу. – Кривоглазая, назови мне хотя бы одну причину, почему я должна работать в этот собачий холод. К тому же, я занята, – перевернув страницу, добавила она.

– Да ты только и делаешь, что в книгу пялишься! У, срань господня! – сжав в кулаке снег, выругалась Эмили. // holy shit

Не обращая на нее внимания, Далиан что-то написала на листе писчей бумаги и, захлопнув книгу, сказала:

– Готово.

Заинтересовавшись, Эмили наклонилась ниже.

– Что это?

– Рецепт обезболивающего, – ответила Далиан и посмотрела на больных. – Его можно приготовить только из местных растений и корешков, так что я советую тебе поползать по земле и собрать их… Впрочем, эта самоделка поможет лишь на какое-то время.

– Обезболивающее… – округлив глаза, повторила монашка.

«Лекарство из трав смягчит страдания этих несчастных. Не исцелит, но хоть от боли избавит».

– Это же замечательно, Далиан! Спаси… а-а-а!

Она подсочила на ноги, но оступилась и соскользнула через дыру в церковь, прямо на Далиан.

Пласт снега с мягким шорохом упал следом за ней и засыпал обеих девушек.

– Ай-ай-ай…

– Ах ты лжемонашка!

Библиодева кое-как выбралась на свободу и зло уставилась на Эмили. Но та со стоном потерла ушибленную попу, смахнула слезы и радостно улыбнулась.

И тут…

– Чем это вы занимаетесь?

Эмили обернулась и увидела Хьюи. Юноша стоял возле входа и удивленно смотрел на них.

– А, это ты, Хьюи. С возвращением.

– Узнал что-нибудь? – поднимаясь и отряхиваясь от снега, спросила Далиан.

– Ага, кое-что, – ответил Дисвард и внезапно переменился в лице. Быстрым движением расстегнув куртку, он сунул руку за пазуху, где покоился револьвер. – А это еще кто позади вас?

– Позади?

Эмили развернулась и охнула.

Из тьмы вступили семеро молодых монахов в длинных, до пят, красных туниках и с уже знакомыми Библиями.

– Вы же… из монастыря… – попятившись, дрожащим голосом проговорила девушка.

– Что вы здесь делаете, сестра Эмили? – мягко спросил один из монахов. – Матушка Ева ждет вас. Прошу, верните книгу.

– !..

Эмили испуганно покачала головой и отступила еще на шаг.

– Книгу?

– Что происходит, Эмили?

Но монашка только сильнее затрясла головой.

Монахи неспешно направились к ней. Они улыбались, но не дружелюбно, а грозно. Ко всему прочему, все семеро были идеально синхронизированы: они одновременно вдыхали и выдыхали, поднимали и опускали ноги.

– Сэр Дисвард, вас это не касается, просим вас не вмешиваться. И вас, черная библиодева, – хором предупредили они.

– Вы тоже знаете, кто мы такие? – напряженно проговорил Хьюи и заслонил собой Далиан.

Эмили сделала еще пару шагов назад и замерла: дальше начинались скамьи с беспомощными, обессиленными больными.

– А, так вы заботитесь о них, сестра Эмили, – поднял брови монах. Казалось, он только сейчас заметил их. – Но вам не о чем волноваться. Сейчас на них прольется наше милосердие.

Его собрат холодно взглянул на Кунова и остальных и коснулся обложки манускрипта.

Эмили округлила глаза и закричала:

– Не надо!

Но она опоздала.

Монах открыл книгу, и в то же мгновение его окутали электрические разряды.

Он вытянул руку и послал молнию в свою жертву.

На мгновение в глазах побелело.

Но монах уже начал действовать.

– Вашу мать! – схватившись за голову, закричала Эмили.

Хьюи подбежал к больному, которого ударила молния, проверил его пульс и… поднял взгляд к небесам.

Ослабший мужчина не выдержал и скончался на месте.

– Что вы наделали?! – заорал Дисвард.

Монах закрыл книгу и безмятежно улыбнулся.

– Это чудо.

– Чудо?! Это?!

Хьюи сунул руку во внутренний карман.

– Вы хотите выхватить револьвер, – не переставая улыбаться, сказал монах.

– ?!

Юноша застыл.

Верно, он действительно собирался достать оружие.

Священнослужители заговорили:

– Армейский, барабанного типа…

– На шесть патронов…

– Не думаю, что вы справитесь с нами.

– Предвидение?.. Нет, чтение мыслей?!

Хьюи застыл на месте.

«Я не знаю, как они это делают, значит ничего не смогу предпринять. Если они и правда читают мои мысли, то просто уклонятся от выстрелов. Или же они знают, что я не собираюсь стрелять в них».

– Надеюсь, вы поняли, что бесполезно противиться чудесам, которые дарует наша вера? – спросили монахи, не отнимая рук от манускриптов.

Это было не торжество, не запугивание, а простая констатация факта.

– Высокочтимая Эмили, вам придется послушаться.

Девушка слабо кивнула, подняла продуктовую корзинку и, развернув ткань, достала со дна старинную Библию с обитой бархатом обложкой и медными уголками.

Далиан негромко застонала.

Эмили подошла к монахам. Те удовлетворенно кивнули, и один из них коснулся колонны, поддерживающей потолок.

– И да прольется милосердие наше на всех остальных.

– Черт!

Хьюи бросился было на него, но было поздно.

Церковь содрогнулась от шпиля до самого фундамента и начала обрушиваться.

Эмили завизжала, но грохот камней перекрыл ее голос.

А потом наступила тишина.

7

Из широкой трещины в стене проворно выкарабкалась девушка в необычном черном платье, а следом за ней – юноша в летной униформе.

– Повезло, что здание и так на ладан дышало, – отряхиваясь от пыли и снега, вздохнула девушка – Далиан.

«Это точно, повезло. Будь церковь целой, нас бы либо раздавило, либо похоронило заживо. Какое счастье, что в полу оказалась такая удобная дыра в подвал», – мысленно согласился Хьюи и, разглядывая живописную груду обломков, вслух произнес:

– Я прямо диву даюсь… С каких это пор люди стали разбрасываться чудесами направо и налево?

Монах разрушил церковь одним лишь прикосновением. Чудо? Да, в какой-то мере.

– А меня больше заинтересовала книга кривоглазой, – поджав губы, сказала Далиан. Похоже, она рассердилась на Эмили из-за ее скрытности. – Даже если это призрачная книга, зачем она понадобилась и без того могущественным монахам?

– Кто знает… – рассеянно покачал головой Хьюи.

Библиодева взглянула на него и нахмурилась.

– Выжил только он? – добавил юноша, осматривая развалины церкви.

Из всех подопечных Эмили уцелел только один – Кунов. По счастливой случайности ни толстые балки, ни куски крыши не задели его. От остальных фортуна отвернулась.

Впрочем, Кунову тоже досталось неслабо: его засыпало мелкими камнями, острые сколы посекли тело, а один большой обломок сломал правую ногу. Судя по текущей изо рта крови, пострадали также внутренние органы.

– Мы должны отнести его в город. Здесь даже первую помощь оказать нечем.

Хьюи подбежал к мужчине и начал было разгребать завал, как вдруг Кунов поднял старческое лицо и прошептал:

– Оставьте меня…

– Кунов? Вы пришли в себя? – изумился Дисвард.

Тот слабо шевельнул иссохшими губами, выдавив из себя жалкое подобие смешка.

– Знаю, со мной все худо. Не жилец, да?

Он закашлялся. Далиан нашла пыльный бинт и вытерла кровь с его лица.

– Однако…

Хьюи все-таки освободил его и взял на руки. Кунов улыбнулся.

– Библия…

– А?

– Книга, которую монастырские называют «Книгой связи», «Либер Юнкцио»… И монахи, и простые верующие… всех их связала эта книга. Их личности стерлись. Что увидел, подумал или ощутил один из них, узнают сразу все… Они стали единым целым.

– То есть они… связаны друг с другом? – затаив дыхание, прошептал Хьюи.

«А ведь правда, они все знали, как нас с Далиан зовут, кто мы такие. И они двигались в точности как синхронизированные механизмы!»

– Понятно, – бесстрастно проговорила Далиан. – Единовременная параллельная работа тысяч мозгов позволяет совершать масштабные вычисления, которые индивиду не под силу. Например, просчитывать действия или определять собственную частоту колебания несущей структуры здания и одним касанием вызывать разрушение…

– А, так вот в чем соль всех этих чудес…

В данной схеме мозги выступают не чем иным, как обычными чипами, объединенными в контур, что позволяет имитировать деяния святых людей.

Например, недавняя молния. Всем известно, что информация передается по нервной системе с помощью слабых импульсов, а последовательное соединение усилит эти импульсы до видимого электрического разряда.

Псевдочудеса, порожденные мощнейшей вычислительной способностью…

Далиан раздраженно выдохнула.

– Я думаю, красные манускрипты – это узлы сети, своеобразные точки доступа. По одному они бесполезны, но вместе образуют законченную призрачную книгу… Сколько бы мы ни изучали отдельные книги, никаких зацепок не обнаружили бы.

– То есть это призрачная книга, которая управляет связями…

– Да. Но насколько мне известно, такой призрачной книги не существует, – недоуменно добавила она.

– Не существует? – повторил Хьюи и помрачнел. – Ясно… Так вот о каком эксперименте он говорил…

– Эксперименте?

– Он сказал, что стремится создавать новые призрачные книги и ради этого развивает призрачные черновики.

– Призрачные черновики… Яйца призрачных книг, которых еще не существует в мире, значит?.. – недовольно фыркнула Далиан. Видимо, она уже о чем-то догадалась.

Хьюи тоже проблемно выдохнул.

– М-да, ситуация складывается не в нашу пользу, – задумчиво проговорил Хьюи. – Мы сможем отобрать одну-две книги у монахов, но это ни к чему не приведет.

– Что-то я никак не пойму, о чем это вы толкуете… – обеспокоенно вмешался Кунов. – Бросьте вы, не связывайтесь с монастырскими. Вам их уже не остановить. Дело не только в книгах. Они уже к своим братьям относятся как к обычным инструментам… Как змея к чешуйкам. Одна разболтается – ее откалывают и выбрасывают… Как меня в свое время.

– М-м… Как и вас…

Мужчина горько засмеялся.

– Как и все, кто работает в шахте… Все думают: «Хочу делать то же, что и все, не хочу остаться позади, хочу, чтобы меня признали». Их сознания находятся в плену той злосчастной книги. Только вот понимают они это, уже когда оказываются на улице. Исхудавшие, насквозь больные… – Он судорожно закашлялся и сплюнул кровь. – Юная… Юная леди… Можно немного… подержать вас за руку?

– Да…

Далиан крепко сжала его дрожащие пальцы маленькими ладошками и нежно улыбнулась.

Кунов удовлетворенно закрыл глаза.

– Вот и славно… Хорошо, когда в последний час ты… не один…

Это были его последние слова.

Рука повисла безвольной плетью.

Кунов умер.

Но Далиан не сразу отпустила его. Ведь она только притворялась безэмоциональной девушкой.

Хьюи положил Кунова на скамью и сказал:

– Пойдем, Далиан. Спасем хотя бы Эмили.

– Пойдем, – кивнула девушка, встала и, ненароком бросив взгляд в сторону, замерла.

Когда-то церковный подвал был небольшой природной пещерой, но потом его немного обустроили и переделали под кладбище.

Все мертвецы спали вечным сном в могилах.

Все, кроме одного.

– Это же… – ошеломленно проговорил Хьюи.

Тело монахини в белоснежной ризе и с большим крестом на груди. Таким же крестом, какой носила Эмили.

Из губ юноши вырвался возглас отчаяния.

– Ясно!.. Так вот в чем дело! Значит, Эмили – это!..

Солнце закатилось за горы, темнело, надвигался вечер.

Кружащие в воздухе снежинки белым ковром устилали руины церкви.

8

Многосотенная толпа, состоявшая из монахов и жителей Нюрдервальда, собралась в самой крупной церкви монастыря.

Хор торжественно воспевал библейские псалмы.

Молодая аббатиса в белой казуле стояла на возвышении возле алтаря и смотрела на паству.

Ее сопровождали профессор и девушка в красном платье.

– А, все-таки вернули оригинал. Вот же дура, мы из-за тебя только время зря потеряли, – глядя на Библию аббатисы, сокрушенно покачала головой Разиэль.

– Прошу прощения, красная библиодева, – преклонив перед ней колени, извинилась Ева, а затем улыбнулась. – Однако наши молитвы были услышаны. Сознания наших братьев, сестер и прихожан – всех, кто обладал копией – слились воедино. Недопонимания, ссоры и разногласия исчезли. Когда-нибудь «Книга связи» объединит всех жителей нашего города, нет, всего мира, и люди забудут об одиночестве!

В тот же момент голоса песнопевцев зазвучали громче.

Казалось, вся община разделялась радость аббатисы.

– Прекрати! – послышался крик.

Кто-нибудь мог подумать, что это сказала Ева, но тембр голоса чуть отличался.

Это была Эмили.

– Матушка Ева, прошу, не надо! Как вы еще не поняли, что это поддельное счастье?!

– Помолчи, сестра Эмили, – сурово ответила аббатиса. – Мы уже не те, что прежде. Мы не совершим ту ошибку. На этот раз наше с тобой единение будет безупречным!

– Нет, ты просто повторишь ту же самую ошибку!.. Сестренка!

Слушая их препирательства, Разиэль вздохнула и насмешливо сказала:

– Дуры, ну и дуры. Какая разница, кто из вас прав. Давайте быстрее.

– Как пожелаете, красная библиодева, – ответила Ева и коснулась окованной обложки Библии.

– Стой, Ева! Сестренка! – закричала Эмили.

В этот момент пение смолкло.

– Почему вы остановились? Продолжайте, ну же! – раздраженно поторопила аббатиса.

Но ее никто не послушался.

Тишина была такая, как будто время остановилось.

И тут верующие расступились. По образованному проходу к алтарю шли двое: юноша в летной униформе и девушка в черном платье.

– Так вот зачем вы привели Эмили обратно, – гулко прозвучал голос Хьюи. – «Книга связи» была оригиналом, узловой точкой, центром всей сети. Он управлял копиями, как пчелиная матка – ульем. А ты, Эмили, была настоящим читателем «Книги связи».

– Хранитель ключа черной библиодевы… – нахмурилась Ева. – Как вы сюда попали? Вас должны были видеть сотни верующих.

Не отвечая ей, Хьюи дошел до алтаря и остановился перед мужчиной в белом халате.

– Оу, мы снова встретились, сэр Дисвард, – прищурившись, весело сказал профессор.

Хьюи взглянул на Разиэль и прикусил губу.

– Профессор, значит, вы тоже хранитель ключа библиодевы.

– Хранитель ключа? Может быть, – улыбнулся тот одними губами, глаза же его оставались холодны, как у змея, искусившего Адама.

– Дурак. Смеешь ставить себя на одну ступень с профессором? – спросила Разиэль и презрительно засмеялась, а затем перевела взор изумрудных глаз на Далиан и ткнула в нее пальцем. – Так-так, смотрю, ты еще шевелишься, дефективная кукла.

Далиан высокомерно усмехнулась.

– А ты, малявка, оказывается, по-прежнему имеешь наглость выползать на свет? Мочиться в кровать хоть перестала?

– Я и не мочилась никогда, плоскодонка! Дура! Дуреха!

– Не тебе называть меня дурой, дура. Дешевка.

– Ты кого дешевкой назвала?!

Библиодевы, скрежеща зубами, в ярости уставились друг на друга.

Хьюи тем временем обратился к аббатисе:

– Прекращай, Эмили… И отдай уже книгу.

– Эмили? О чем вы? Я матушка Ева, настоятельница этого монастыря, – недоуменно захлопала серыми глазами аббатиса.

– Я видел тело настоящей Евы в подвале твоей церкви, – медленно покачал головой юноша и достал из кармана большой крест с драгоценным камнем. Точную копию креста Эмили за исключением одной детали – гравировки с именем владельца на обратной стороне стержня.

«Ева Гизела», – гласила она.

То есть Ева Гизела была похоронена под церковью.

– Это… какой-то вздор…

– «Книга связи» никогда не была связана с этим монастырем. Она хранилась в небольшой церкви на окраине города, где вы с сестрой жили.

Аббатиса крупно задрожала и явно начала паниковать.

– Несколько лет назад вы прочли «Книгу связи». Ваши души слились и должны были превратиться в одну личность. Однако что-то пошло не так.

– …

– «Книга связи», незавершенная призрачная книга, вышла из-под контроля, и Эмили, младшая сестра, впитала в себя душу Евы, старшей. Ева же осталась без души и умерла. Эмили, вы хотите повторения той трагедии?

– Нет, больше ошибок не будет. На этот раз я-Ева и я-Эмили…

– Эта дешевка вас обманула, – бесстрастно перебила ее Далиан.

– Кто это тут дешевка? – зашипела Разиэль.

– Покопайся в памяти и ответь, почему тебя, совсем еще девочку, избрали аббатисой? Жили ли вы в монастыре, или вас привели сюда, чтобы просто провести эксперимент над «Книгой связи»?

– Замолчи! – завизжала Эмили-Ева, открыла Библию и приказала. – О братья и сестры, обратимся же к нашей вере и чудом ниспосланным уничтожим их!

– Йа[✱]Ja (нем.) – да., давай! – в легкомысленном веселье воскликнула Разиэль.

«Если они все нападут одновременно, от нас и мокрого места не останется, – мелькнула мысль в голове Хьюи. – Да и призрачные книги нам мало помогут, тем более против «чудес» «Книги связи». Как бы мы ни исхитрялись, они, этот сверхразум, в считанные мгновения просчитают наши шаги».

Далиан холодно взглянула на Разиэль и спокойно, величественно заговорила:

– Он же сказал в ответ: «Написано: “Не только хрустящими булочками должен жить человек, но и каждым словом, выходящим из уст Божиих”»[✱]Адаптированная Далиан под себя цитата из Евангелия от Матфея 4:4..

И…

Ее слова стали камнем, пустившим круги по воде.

Верующие встрепенулись.

– Не только хрустящими булочками должен жить человек…

– Не только хрустящими булочками…

– Только хрустящими булочками…

– Хрустящими булочками… Хрустящими…

– Булочкамихрустящимибулочкамихрустящимихрустящимихрустящимихрустящимихрустящимибуло-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о!..

– Хочу есть…

– Хрустящие булочки… Хрустящие булочки… Хочу булочки.

Сотни людей с загипнотизированным видом повторяли слова Далиан. На их лицах было написано такое блаженство, как будто они на самом деле вкушали сладкие, посыпанные сахарной пудрой булочки.

– Ч-что это?.. – изумленно пролепетала Эмили-Ева.

– Можешь даже не пытаться. Они все равно тебя не услышат, – сочувствующе сказал Хьюи.

Аббатиса сглотнула.

– Почему?! Что вы сделали с моими братьями и сестрами?!

– Прочитали одному из них вот эту книгу, – ответил юноша и достал из кармана тонкую книжку с листами из пергамента.

– «Книга печати»… Понятно, вот в чем дело, – округлив глаза, восхитился профессор и хохотнул.

– Что это? Профессор, скажи, что это? – недовольно попросила Разиэль.

– Считается, что с ее помощью один древний правитель передал гонцу свой приказ. Эта книга как бы врезает приказ в душу человека, и до его исполнения другие команды просто не будут восприниматься. Она исключает сам факт предательства.

– Ну и что? Одному промыли мозги, но остальные-то… – начала Разиэль и, осознав, тихо застонала.

Хьюи прочел «Книгу печати» одному, и его приказ разнесся по всей сети «Книги связи».

– Приказ заразил всю сеть, как вирус. Все, кто к ней подключен, будут думать о хрустящих булочках до тех пор, пока Далиан не отменит команду.

– Мои… Мои верующие… Это просто… – качая головой, забормотала Эмили-Ева.

Она единственная не попала под влияние «Книги печати», потому что была читателем «Книги связи». Однако внезапный разрыв сети сильно подкосил ее, и контроль над призрачным яйцом ослаб.

– Пускай мы не можем понять друг друга, но нам не нужно становиться единым целым, – сказал Хьюи. – Собравшись вместе, единомышленники, конечно, будут дополнять друг друга, но окончательно от одиночества не избавятся. Признайте то, что другие люди, не похожие на вас, имеют право на жизнь! Признайте и ощутите это сквозь боль и страдания, матушка Ева! Нет, Эмили!

– Н-нет… Я… черт! Нет, я…

Вцепившись в голову, аббатиса рухнула на колени. Капюшон спал, густые золотистые волосы рассыпались по плечам. Библия упала на пол и закрылась.

Разиэль цокнула языком и недовольно посмотрела на Хьюи.

– Ты чего разважничался, дурак? Ты кем себя возомнил, а?! – закричала она и с силой наступила на «Книгу связи». – Мы столько сделали, а теперь из-за тебя яйцо никогда больше не станет призрачной книгой! Зачем ты так поступил?!

Профессор же пожал плечами.

– Божечки, какая жалость. А ведь еще немного, и мы завершили бы работу над формулой.

– Формула… Так вот зачем все это, да? – спросил Хьюи.

– Мы пытались высчитать формулу контролируемой реакции деления ядер, – с приятной улыбкой объяснил профессор. – Поглощая быстрые нейтроны, ядра атомов расщепляются, и благодаря возникающему при этом дефекту масс выделяется колоссальное количество энергии.

– Деление ядер? – растерянно переспросил Хьюи.

Этого термина еще не существовало в этом мире.

– Да, изумительная сила, которая способна как озарить ночные мегаполисы, так и убить одновременно тысячи людей. С ее помощью мы вернем величие нашему Рейху, который вынужденно демилитаризовали по условиям того треклятого пораженческого договора[✱]Имеется в виду Версальский мирный договор.. Ай, ладно, я уже вдоволь повеселился.

Профессор поднял правую руку, в которой сверкнул золотистый ключ.

– Этот ключ! – воскликнул Хьюи.

– Красная библиодева Разиэль, вопрошаю, человек ли ты?

Профессор повернулся к Разиэль и вставил ключ в замочную скважину на глазной повязке.

– Нет… Я мир. Мир горестей.

Девушка пронзительно закричала, но ее вопль сразу превратился в громкий хохот, преисполненный безумия.

Повязка спала, открывая черный провал на месте глаза.

– Ни с места, профессор! – воскликнул Хьюи, выхватывая револьвер и прицеливаясь ему в спину.

Но выстрелить ему не дали.

Внезапно Эмили-Ева, по-прежнему держась за голову, заорала благим матом.

– Эмили?! Далиан, что происходит?!

– Противоток личностей, – напряженно ответила библиодева. – Мощная вычислительная способность компенсировалась обширной сетью мозгов… Но «Книга связи» больше не действует, и сотни личностей со своими воспоминаниями потекли через нее, читателя.

– И что теперь делать? – опустив оружие, недоуменно спросил Хьюи.

Профессор и Разиэль уже исчезли. Вероятно, воспользовались одной из книг Библиотеки Разиэль и переместились в пространстве. Гнаться за ними было бесполезно.

«Надо спасать Эмили!»

– Ее мозг не выдержит… И тело тоже.

По аббатисе уже бегали миниатюрные молнии. Усиленный «Книгой связи» электрический ток вызывал судорожные сокращения мышц и сжигал плоть.

Впрочем, страдала не только она.

Монахи и прихожане тоже рвали на себе волосы и кричали от боли. Чувства Эмили передавались им через сеть призрачной книги.

– Мы должны изолировать узел.

– Узел… Ты про Эмили, да? – обреченно проговорил Хьюи.

– Души сестер, первых жертв «Книги связи», уже слились с конгломератом личностей. Пока жива она, сеть будет существовать.

– Но ведь…

Хьюи стиснул зубы.

«Аббатиса уже не Ева или Эмили, а обе сразу. Если сестры останутся живы, все в монастыре умрут».

– Все хорошо… Ничего страшного… – улыбнулась наэлектризованная девушка.

Сейчас это была Эмили, та самая ребячливая монашка, которая бросалась снежками, самоотверженно ухаживала за больными, пила кофе и смеялась.

– Убейте меня… а не то всем связанным… – прошептала она и закрыла глаза.

Эмили стойко переносила ужаснейшую боль, раздирающую все ее естество.

«Я не могу на нее смотреть…» – подумал Хьюи.

– Хьюи, я дарую тебе право открыть врата, – четко произнесла Далиан.

Она раздвинула одежду на груди, обнажив ослепительно-белую кожу.

В центре по-детски плоской груди был старый грубый замок, прикрепленный серебристыми цепями к черному кожаному ошейнику.

– …

Хьюи поднял в руке золотистый ключ с красным камнем. На стержне виднелась строка древнего стиха.

Юноша спокойно прочел его.

Будто рыцарь, дающий клятву верности знатной даме, или произносящий заклинание маг.

– Вопрошаю… человек ли ты?

Далиан ответила хриплым, как скрип старого механизма, голосом:

– Нет, я мир… Мир в сосуде.

Когда Хьюи вставил ключ в замок, Далиан коротко выдохнула.

Окутанный ослепительным сиянием замок распахнулся, как дверь.

За ним бледно мерцала и клубилась пустота.

Поддерживая девушку, юноша сунул руку ей в грудь и достал призрачную книгу, чтобы уничтожить ту, кого некогда звали Эмили.

– Прости, Далиан… Мы были одиноки… Боялись, что одна из нас умрет, и другой придется остаться одной… Я ненавижу… одиночество… – улыбаясь, призналась аббатиса.

– Я обещаю. – Далиан хотела остаться бесстрастной, но ее голос предательски дрогнул. – Я не забуду тебя. Ни за что и никогда.

– Спасибо, – поблагодарила Эмили и радостно засмеялась.

А в следующее мгновение Хьюи открыл призрачную книгу.

9

У подножия гор, пики которых были покрыты вечными снегами, стоял небольшой город.

Два месяца назад о нем писали все местные газеты.

Жители этого города и монахи из близлежащего монастыря ни с того ни с сего забыли, что с ними происходило последние полгода.

Впрочем, через неделю шумиха улеглась, и сейчас мало кто вспоминал о загадочном происшествии.

Зима заканчивалась, холода медленно отступали перед ласковым теплом весны…

Однажды в город на биплане прилетела странная пара: юноша в летной униформе и девушка в причудливом черном платье.

Не откладывая ни секунды, они направились в горный монастырь.

Девушка шла, ругая раскисшую тропу на все лады, как вдруг ей под ноги упал… маленький снежок.

– Ой, простите, надеюсь, я вас не задела? – обеспокоенно спросила молодая монашка с лучистыми серыми глазами, из-под капюшона ее скромной одежды выбилось несколько золотистых локонов.

Ее обступали дети.

Похоже, они все вместе играли в снежки.

– Дальше вам не пройти. Раньше в той стороне был монастырь, но недавно в расположенной под ним шахте обнаружили опасные минералы, и монастырь закрыли, – с улыбкой предупредила монашка.

– Да? Вот и замечательно. А мы как раз прилетели проверить, как тут обстоят дела с этим, – обрадованно ответил юноша.

Монашка обратила внимание, что он держал под мышкой старую книгу, сшитую из папируса.

– Какая необычная книга.

– Это призрачная книга, которая отбирает воспоминания у читателя, – ответила ей девушка. – Она называется «Библос тис Лета». Также она стирает эго, личность и опыт, тесно связанные с воспоминаниями.

– Призрачная книга? Не совсем поняла вас, но… звучит загадочно… – недоуменно проговорила монашка, а затем с неловким видом сменила тему. – У вас в монастыре есть знакомые?

– Да, – кивнула девушка. – Однако мы с ней никогда больше не сможем увидеться.

Монашка округлила было глаза, но потом тотчас выдавила улыбку и покачала головой.

– О, я вас понимаю. Но вам не нужно скучать. Я уверена, ей передадут, что вы помните о ней и пришли к ней.

Девушка, вскинув брови, посмотрела на нее и едва заметно улыбнулась.

– Да… Я тоже так думаю.

– Ну конечно, – гордо выпятила грудь монашка, наклонилась и вытащила из стоявшей рядом с ней корзинки большую бутылку, обернутую хлопковой тканью. – Хотите кофе? Он согреет вас.

Парочка переглянулась, и юноша хохотнул.

– Большое спасибо, мы примем ваше предложение.

Он подошел к монашке и принял две чашки с горячим напитком.

– Я приготовила его из сушеных корней целебных трав. Он не только поддерживает здоровье, но и помогает сохранить фигуру в форме, – заодно поведала та.

Девушка подозрительно уставилась на кофе, понюхала его, наконец решилась, попробовала и скривилась.

– Гадость…

В небесах сияло ослепительное солнце.

Над городом несся веселый ветер, несущий теплое дуновение весны.