Онлайн чтение книги Мой Дом ужасов My House of Horrors
Я все еще я? (2 в 1)

Подземная планировка центральной больницы Син Хай была невероятно сложной. Внутреннее пространство было очень большим, и везде можно было увидеть искривленный почерк. В воздухе пахло сильным дезинфицирующим средством. Земля была усеяна испачканной одеждой пациентов и разным мусором. Время от времени на углах коридоров можно было увидеть таблички «Вход воспрещен», но все деревянные таблички сгнили, и на них были явные признаки борьбы в виде следов от ногтей.

«Почему я вообще не встретил ни одного человека или призрака? Это работа Сяо Суна? Но каким бы могущественным ни был Сяо Сун, он не смог бы пройти весь сценарий самостоятельно!»

Чень Гэ очень долго шел по подземному коридору. Он заглянул во множество разных комнат больных, которые не были заперты. Только тогда он понял, что ни одна из палат в больнице не заперта. Он мог бы открыть дверь и исследовать их, если бы захотел. Он понятия не имел, что это значит, но его чувство подсказывало ему, что это неправильно.

«Я должен быть осторожен с этими 'дверями'».

Атмосфера внутри больницы становилась все более и более странной. Чувство угнетения и удушья становилось все сильнее и сильнее. Как будто здание, в котором они находились, медленно падало в пропасть, и никто внутри здания не смог бы сбежать.

— Если пройдешь дальше, то доберешься до зоны карантина. Всех, кого приводят в больницу, будь то врач или пациент, в первую очередь отправят в карантинную зону, — глаза Сюэ Жун дрожали. Ее зрачки налились кровью.

— Тогда это означает, что тебя тоже отправили в карантинную зону, когда ты впервые прибыла в эту больницу. В таком случае, ты еще помнишь какие-то подробности из дней, проведенных в карантинной зоне? — Чень Гэ подозревал, что все секреты больницы скрыты за карантинной зоной.

— Основная цель карантинной зоны — чтобы больница наблюдала за пациентами и позволяла им узнавать свое истинное «я». После того, как их состояние стабилизируется, они освобождаются, — Сюэ Жун толком не ответила на вопрос Чень Гэ, но вместо этого представила Чень Гэ функцию карантинной зоны.

— Как заставить нормального человека признать свое истинное «я»? Как человеку, который не болен, стабилизировать свое состояние? — Чень Гэ не мог не нахмуриться. — Что именно находится внутри карантинной зоны?

Чен Гэ не сказал Сюэ Жун, что он понял, что Сяо Сун в настоящее время находится в карантинной зоне.

— Я действительно ничего не могу вспомнить. Покинув карантинную зону, я понимаю, что не мог вспомнить ничего из того, что происходило внутри, — было не похоже, что Сюэ Жун лгала. — Все, что я могу вспомнить, это то, что после того, как я покинула карантинную зону, я начала одобрять философию больницы и добровольно осталась работать в этом месте.

— Ты ничего не можешь вспомнить об этом? — Чень Гэ вспомнил финальную стадию сценария призрачного плода. Он не видел никаких воспоминаний, связанных с карантинной зоной внутри многоквартирного дома, который был фолиантом воспоминаний призрачного плода. На самом деле его началась после того, как его перенесли в палату больного. Основываясь на том, что Сюэ Жун сказал ранее, когда нового человека доставляли в больницу, его сначала нужно было отправить в карантинную зону, а не выделить палату для больных. «Забыл ли плод-призрак инциденты, которые произошли с ним в карантинной зоне?»

Чен Гэ продолжал идти вперед. Вокруг него не было ни проблеска света, ни признаков жизни. Странное чувство начало возникать в его сердце. Подземное здание проклятой больницы было очень похоже на подземный сценарий его собственного дома с привидениями; атмосфера была удивительно похожей. Это было жутко, страшно, и оно продолжало создавать разные кошмары, чтобы поглотить различные негативные эмоции.

«Похоже, что и черный телефон, и проклятая больница пытаются построить одно и то же, но путь, который они выбрали для этого, совершенно разный». В конце концов Чень Гэ дошел до конца коридора, и теперь перед ним была лестница, ведущая глубже под землю. На углу лестницы неровным почерком были написаны слова «Карантинная зона».

Сигнал, исходивший от обручального кольца, стал более интенсивным. Чень Гэ был в состоянии повышенной готовности и медленно спустился на второй цокольный этаж. — Это карантинная зона?

Чень Гэ взглянул на комнаты больных с обеих сторон. Комнаты были заполнены множеством разной старой одежды и старой обуви. Некоторые модели уже вышли из моды. Они были как минимум десятилетней давности.

«Я видел подобное устройство на складе старой больницы, где работала Чи Рен. Полки там тоже были заполнены разной обувью».

В то время это изображение произвело на Чень Гэ глубокое впечатление. Каждая пара обуви представляла человека. Войдя в хранилище, он почувствовал, что на полках сидит много разных мертвецов.

Он продолжал двигаться по коридору. Несколько последовательных комнат, мимо которых он прошел, были до краев заполнены старой одеждой. «Сколько людей «вылечила» проклятая больница за последние двадцать лет?»

Чень Гэ временно не заметил ничего особенного в карантинной зоне. Что изменилось, так это количество безумных слов, оставшихся на стенах. Они накладывались друг на друга. Даже если не обращать на них особого внимания, сообщение отпечатывается в уме.

Запах дезинфицирующего средства в воздухе стал настолько тяжелым, что дошел до того, что стало щипать в носу. Но что больше всего встревожило Чень Гэ, так это то, что хотя запах дезинфицирующего средства был настолько сильным, он никак не мог скрыть едва различимую вонь, которая витала в воздухе. Он был очень знаком с этим зловонием; однажды он столкнулся с ним в мире за дверью призрачного плода. Это была вонь, которую мог уловить только его нос.

Он осторожно прошел в самую глубокую часть карантинной зоны. Чень Гэ наконец остановился перед дверью. Это был четвертый подземный этаж проклятой больницы, и это было место, где вонь была самой густой, а сигнал от обручального кольца был самым сильным. Сяо Сун был за этой дверью.

«Во всей больнице нет ни одного человека. Почему они намеренно оставили Сяо Суна за дверью? Может быть, его уже разоблачили? Или все призраки из проклятой больницы в настоящее время прячутся за этой дверью?

Ситуация в проклятой больнице была слишком странной. Чень Гэ не смел ослабить бдительность. Он задумался. Прежде чем толкнуть дверь, он прошептал имя Чжан Я в своем сердце. Тень позади него начала колыхаться. Чжан Я также не обнаружила ничего странного в этой больнице. Она не чувствовала ничего опасного в этом месте. Это оказалась самая обычная заброшенная больница.

В присутствии Бога Демонов Чень Гэ почувствовал себя более комфортно. Он дал знак Сюэ Жун пойти и открыть эту дверь в самой глубокой части карантинной зоны. Сама Сюэ Жун была одним из самых могущественных Красных Призраков. Она сможет позаботиться о себе, когда столкнется с опасностью. Кроме того, она постоянно находилась на грани срыва, и она не смогла бы слушать приказ Чен Гэ, если бы это произошло, поэтому, если бы произошел несчастный случай, это не уменьшило бы общий уровень мощности дома с привидениями Чень Гэ.

Чень Гэ принял во внимание множество разных факторов, прежде чем решил, что Сюэ Жун толкнет дверь. Сюэ Жун не отказалась. В ее сознании воспоминания о днях, проведенных в карантинной зоне, тоже были пустыми. Она хотела восстановить часть своей памяти, которая была потеряна. Палец, покрытый ранами, приземлился на дверь. Сюэ Жун слегка толкнула. Как только она толкнула дверь на щель, тень позади Чень Гэ начала расплываться, как черный океан!

Неописуемый ужас достиг точки кипения, и сквозь грань между реальностью и пустотой протянулась бледная рука, неся огромную волну крови, хлынувшую в дверь!

В то же время дверь перед Сюэ Жун распахнулась изнутри. Рука, на которой было вырезано множество черных человеческих лиц, протянулась, чтобы блокировать волну крови Чжан Я, а затем другая кроваво-красная рука протянулась из-за двери, чтобы схватить Чень Гэ за плечо!

«Два демона-бога!» Черные волосы туго обвились вокруг тела Чень Гэ. Он стал полем битвы для трех Демонов Богов. Температура его тела мгновенно упала ниже нуля. Физическое тело Чень Гэ разрывало во многих направлениях. Как раз в тот момент, когда он был готов быть разорван тремя демонами-богами, черные волосы полностью окутали Чень Гэ. Чжан Я обняла Чень Гэ сзади и активно ворвалась в дверь!

Дневник Чжан Я, который лежал в рюкзаке Чень Гэ, рассыпался в пыль, и вместо этого на теле Чень Гэ появились строки слов. В то же время кровь на комиксе Янь Даняня медленно смывалась. Все картинки начали исчезать. Один за другим, Красные Призраки и духи втягивались в дверь. Как владелец комикса, перед тем как исчезла последняя страница комикса, он держал в руке шариковую ручку, обмотанную целлофановой лентой, и безумно рисовал на краю страницы что-то быстро растворяющееся. Прежде чем его засосало в дверь, на спине Чень Гэ появилась последняя картина, которую он закончил.

Небо и Земля закружились. Его тело казалось разорванным на мелкие кусочки и заново воссозданным. Чень Гэ обхватил голову обеими руками. Много разных воспоминаний в его сознании было раздавлено, и они были заменены болезненными воспоминаниями, которые ему не принадлежали.

«Это больной мир. На самом деле, ты знаком с этим фактом лучше, чем кто-либо другой!

Менее чем за полминуты четвертый подвальный уровень проклятой больницы вернулся в нормальное русло.

Смерть, тишина, угнетение и полное отсутствие надежды.

…

Он медленно открыл глаза. Его линия взгляда была очень размытой. Чень Гэ пытался несколько раз, прежде чем ему удалось найти фокус. Его тело было покрыто болью. Боль исходила от всех частей его тела, но источником самой сильной боли был его мозг. Чень Гэ обнаружил, что не может контролировать свое тело. Все, что он мог сделать, это едва двигать глазами. Он понял, что лежит в палате больного. Солнечный свет проникал в комнату через окно с железной решеткой. Было очень тепло и комфортно. Палата больного была небольшой, и в ней находились другие люди, потому что Чень Гэ мог слышать обрывки разговоров, доносившиеся из других углов комнаты.

— С-реактивный белок, гомоцистеин, мужской гормон, КТ головы, КТ гипофамина, КТ груди, скорость нервной транспортной системы не имеют каких-либо явных аномалий…

— Подобные проверки проводились во время его предыдущего обморока. Его разум был ясным, осмотр сердца и легких не выявил признаков повреждения, нервная система не выявила признаков негативного воздействия, а его конечности работали нормально. У него должен был быть шанс на улучшение, но его состояние внезапно ухудшилось после начала лечения.

— Пациент страдает параноидальной шизофренией, а также серьезными бредом…

В поисках источника голоса Чень Гэ медленно повернул голову и посмотрел рядом с собой. Два врача в белых халатах разговаривали друг с другом. После того, как младший врач заметил, что Чень Гэ проснулся, он немедленно замолчал и вышел из комнаты с папкой с документами в руке. Однако другой врач средних лет подошел к постели Чень Гэ.

— Как тебе спалось прошлой ночью?

Чень Гэ с трудом поднял голову. Когда он увидел лицо немолодого доктора, его губы слегка приоткрылись, но он понял, что не может произнести ни единого слова.

— Ты опять все забыл? — Доктор средних лет, похоже, уже к этому привык. — Я твой главный врач. Меня зовут Гао Мин. Можете называть меня доктором Гао для краткости.

— Доктор Гао? — Слова медленно формировались на губах Чень Гэ. Его горло было полностью пересохшим. Ему было невероятно тяжело даже просто произнести эти два слова.

— Похоже, ты вернулся к нам, — доктор Гао снял ремни, которыми были связаны конечности Чень Гэ. — Прошлой ночью, когда ты капризничал, знаешь, сколько хлопот ты доставил мне и рабочим?

— Я? Капизничал? — Всякий раз, когда Чень Гэ пытался вспомнить, что произошло, сильная боль пронзала его разум, как будто кто-то вонзил нож в его мозг.

— Прими эти таблетки и хорошо отдохни. После того, как ваше состояние полностью стабилизируется, я подам заявление о переводе вас в обычный лазарет, — доктор Гао дал Чень Гэ две белые таблетки. Проглотив таблетки, Чень Гэ понял, что его головная боль постепенно проходит. Убедившись, что Чень Гэ проглотил таблетки, доктор Гао повернулся, чтобы уйти.

— Подождите, доктор Гао, — несмотря на то, что его быстро одолела сонливость, Чень Гэ все же позвал доктора Гао. — Что это за место?

— Центральная больница Син Хай.

— Кто привел меня сюда?

— Не волнуйся об этом. Просто хорошенько отдохни. Не ходи и не думай об этих вещах. Это только помешает выздоровлению, — доктор Гао ушел после того, как сказал все это. Комната больного стала совсем другой, если не считать случайного птичьего пения, доносившегося из-за окна. Теплые солнечные лучи согревали тело Чень Гэ сквозь железную сетку. Он изо всех сил пытался собраться с силами, но не мог сесть.

«У меня так сильно болит голова…» Его разум работал очень медленно, и всякий раз, когда он пытался сформулировать мысль, его тело пронзала сильная боль, поэтому все, что Чень Гэ мог сделать, это спокойно лежать в постели. Через бог знает сколько времени дверь распахнулась, и вошла молодая медсестра, неся еду. Когда Чень Гэ увидел лицо медсестры, имя практически сорвалось с его губ. «Сюй Ван?»

Когда она услышала голос Чен Гэ, стало ясно, что медсестра была в шоке. Она поставила поднос с едой на прикроватный столик Чень Гэ и села рядом с Чень Гэ.

— Тебе все-таки удалось запомнить мое имя? Думаю, шесть месяцев, которые я провела, заботясь о тебе, не были пустой тратой времени.

Медсестра была очень доброй. Она выглядела мило, и ее голос был очень успокаивающим.

— Шесть месяцев? Ты заботилась обо мне полгода? — Брови Чень Гэ нахмурились, а его мозг словно проткнули тысячей иголок.

Увидев Чень Гэ в такой боли, медсестра быстро встала: «Ваше состояние еще не стабилизировалось. Пожалуйста, не используйте свой мозг слишком много. Это приведет только к дальнейшим травмам».

— Скажи мне, ты можешь мне сказать? — Боль сморщила лицо Чень Гэ, но он все еще стиснул зубы, чтобы повторить эти слова.

— Я ничего не скажу вам, чтобы это не оказывало на вас больше давления. Пожалуйста, не изнуряйте себя так. Сейчас пойду и вызову доктора! — Сюй Ван повернулась, чтобы уйти, но Чен Гэ схватил угол ее рубашки.

Обернувшись, Сюй Ван посмотрел в глаза Чень Гэ, наполненные болью и печалью.

— Кто привел меня сюда? Что со мной случилось?

Сюй Ван не хотела уходить. Она снова села рядом с Чень Гэ и потянулась, чтобы помассировать руку Чень Гэ, на которой набухли зеленые вены. — Если вы успокоитесь, я скажу то, что вы хотите знать. Это обещание.

Сделав глубокий вдох, Чень Гэ заставил себя перестать думать, и боль постепенно утихла. Выражение его лица медленно возвращалось к нормальному. Чень Гэ был похож на раненого бродягу. Его глаза были наполнены вялостью и болью после долгой борьбы. — А теперь ты можешь мне сказать?

— Около полугода назад вы отвезли своих родителей в больницу. Вся ваша семья попала в дорожно-транспортное происшествие, и только вы спаслись от последствий, — в этот момент Сюй Ван сделала паузу. Она внимательно следила за состоянием Чен Гэ. Заметив, что Чен Гэ не отреагировал слишком бурно, она продолжила. — Но ваш мозг был сильно поврежден. Вы были в коме очень долго. Не так давно вы, наконец, проснулись, но последствия дорожно-транспортного происшествия, похоже, оставили вас в серьезном случае бреда.

— Я страдаю бредом?

— Да, я считаю, что это ваш мозг пытается защитить себя. Вы отказываетесь признать, что ваши родители уже ушли, и вы продолжаете уклоняться от правды и живете в воспоминании, которое вы создали для себя. — Сюй Ван посмотрела на Чень Гэ с явным беспокойством в глазах. — Иногда вы набрасываетесь, но иногда вы такой тихий. В течение нескольких мгновений разума вы описывали мир, в котором люди и призраки могли сосуществовать, и продолжали говорить, что будете искать своих родителей, веря, что однажды сможете их найти.

— Это не было заблуждением, и я ничего из этого не выдумывал, — даже не задумываясь, подсознание Чень Гэ предложило слова.

— Я не хочу разрушать вашу мечту, но если вы настаиваете на том, чтобы оставаться внутри этой мечты, единственной вашей компанией будет боль. Настало время двигаться дальше, — Сюй Ван вздохнула себе под нос. — На самом деле, вы знаете, что это все ложь. Например, в вашей истории вы даже не встретили своих родителей, потому что они уже мертвы. Кроме того, вы редко ездите в какое-либо место; Вы всегда предпочитаете общественный транспорт или такси. Это потому, что ваше подсознание все еще боится водить машину после той автомобильной аварии, которая стоила жизни вашим родителям. Дело не в том, что вы не знаете, что происходит. Просто вы намеренно избегали видеть правду перед собой.