В тёмном коридоре всюду бугрились спальные матрасы, словно под ними было что-то спрятано. Чень Гэ осторожно откинул один из них с помощью своего молота, и под плесневелым тюфяком обнаружилось «тело», сделанное из простыней и подушек. Работа была грубой, но очертания фигуры всё же угадывались. И самой страшной деталью в этой кукле было нарисованное цветными маркерами лицо. При взгляде на рисунок казалось, что его сделал маленький ребёнок – вот почему это так ужасало.
– Откуда в психбольнице взяться детям?!
Чень Гэ едва удалось подавить в себе желание раскидать молотом этого неестественного «человека».
«Двадцать четыре манекена из моего Дома с привидениями куда страшнее, однако в их присутствии я не чувствую никакого страха, но эти куклы... Они меня тревожат».
Парень перевернул тряпичное тело и увидел написанное на спине незнакомое имя: «Ли Чуньян».
– Почему у этой штуки есть имя?
Мужчине вдруг вспомнилась привычка практически всех детей играться с куклами. Иногда малыши представляют себя родителями, а игрушкам отводят роль детей или каких-то других персонажей.
Бросив на тряпичное лицо горсть соли, Чень Гэ пару минут понаблюдал за обстановкой, однако ничего не заметил. Тогда парень отошёл к соседнему матрасу и перевернул его. Там тоже лежала кукла, сделанная из подушек и простыней. На её спине было написано имя: «Чжан Цисы».
Чень Гэ посмотрел на разложенные по коридору матрасы, которых было не сосчитать, и почувствовал, как холодеет позвоночник.
– И что, под каждым из них лежат подобные куклы с именами? Может, они олицетворяют реальных людей?
Парню эти бугрящиеся в темноте матрасы теперь казались жуткими могилами. Ладони Чень Гэ начали покрываться потом, а сам он подумал, что после завершения этой миссии-испытания точно станет намного храбрее.
Уже через десяток метров мужчина израсходовал целых два пакета соли, однако взамен ему удалось выяснить лишь то, что запах от этого не только не рассеивался, но даже становился гуще и зловещее.
– Лучше поберегу последнюю пачку и не стану тратить её впустую.
Чень Гэ оглядывался через каждые пару шагов. Ему постоянно казалось, что он вот-вот узрит классическую сцену из ужастиков, когда тряпичные куклы оживают и начинают ползти к нему. Чувствуя, как немеют напряжённые от нервозности мускулы, мужчина решил, что если те действительно набросятся на него, то сначала он будет вбивать их головы в пол молотом, а затем – вспарывать туловища забойным ножом.
– Не стоит бояться, я ещё не все свои козыри использовал. – Чень Гэ понятия не имел, успокаивал ли он самого себя или своих зрителей.
Но факт оставался фактом: чем глубже он проникал в третий больничный корпус, тем популярнее становилась его трансляция. Цинь Гуан же, напротив, сейчас столкнулся с противоположной проблемой, так как его аудитория редела с заметной скоростью, и он мог полагаться лишь на высшие силы в надежде, что те помогут ему сохранить пальму первенства.
Третий больничный корпус сильно отличался от двух других зданий. Ни в одной комнате по пути Чень Гэ не встретилось ни кровати, к тому же казалось, что в них никогда и не думали размещать пациентов.
«Как сказал доктор Гао, в третьем отделении было всего 10 палат и 9 пациентов. Зачем же тут столько пустых помещений?»
Все комнаты были одинаково нежилыми, а на выкрашенных в белую краску дверях даже номера не висели. Чень Гэ всё сильнее уверялся в том, что в этом здании больным места не было.
– Первый корпус был жутко переполнен, так что им даже приходилось класть пациентов в коридорах, а в это время третье здание практически полностью пустовало, но никто даже не пытался перевести туда больных. Была ли для этого какая-то причина?
Каждый шаг Чень Гэ был наполнен осторожностью. Однако не успел он осмотреть и половину четвёртого этажа, как вдруг запах стал сильнее, а в уши вместе с порывом холодного сквозняка ворвался какой-то звук. Он был жутким, неописуемым, будто состоял из одновременного выдоха множества людей, силящихся очнуться от кошмара.
Дёрнувшийся свет фонарика лишь подстегнул нервозность Чень Гэ. Он быстро вжался спиной в стену и достал телефон, чтобы проверить время.
«Полночь!»
И как раз в этот момент с первого этажа третьего отделения донёсся звук распахиваемой двери. Он был странным: точно шёл снизу, но при этом звучал прямо в ушах.
«Кровавая дверь в моём Доме с привидениями открывается каждую полночь ровно на минуту. Здешняя дверь работает по тем же правилам?»
Вот только дверь, как знал Чень Гэ, сама по себе никогда не открывалась. Нет, если он слышал скрипящий звук – значит, её открыли и из неё кто-то вышел.
«Ван Хаймин нацарапал на стене, что провёл ритуал в туалете. Наверное, там должно висеть большое зеркало».
С наступлением полночи весь корпус преобразился, словно бы живой монстр очнулся от своего мёртвого сна.
Достигнув конца четвёртого этажа, Чень Гэ остановился прямо перед спуском лестницы: её ступени уходили в чернильный мрак. Он понятия не имел, что поджидает его там, что готовится выпрыгнуть на него из тьмы.
Глаза мужчины слегка дёргались, когда он, застыв на месте с молотком в руках, на мгновение погрузился в свои мысли. А затем принял смелое решение выключить фонарик. В этом третьем отделении скрывались сошедшие с ума пациенты, переполненные негодованием мёртвые души и монстры, пришедшие из-за красной двери. Можно было с уверенностью утверждать, что каждый шаг в этом проклятом месте мог стать для Чень Гэ последним. Луч фонарика лишь выдаст бесчисленным врагам его местоположение и сделает из него превосходную мишень.
Так что мужчина прикрыл свои глаза, чтобы те поскорее привыкли к темноте, а затем, распахнув их, ступил на лестничные ступени, чтобы спуститься на третий этаж.
За всё время миссии-испытания он ничего особого не добился, если не считать укрепления отношений с белой кошкой. Поначалу она игнорировала его, однако стоило им зайти в третье отделение, как умное животное тут же взобралось Чень Гэ на плечо и изо всех запустило когти в куртку и рюкзак.
– Не бойся, у меня всё под контролем. – Парень слегка потрепал свою питомицу по головке. Эта свирепая красавица даже не огрызнулась на него, не сводя напряжённого взгляда разноцветных глаз с чего-то во тьме.
Чень Гэ всё шёл по лестнице, которая казалась ему до странности длинной. Может, так оно и было, ведь на спуск до третьего этажа у него ушла минута или даже две.
Окна там оказались заколочены, так что коридор был ещё темнее, чем наверху, и в нём едва можно было различить бугристые матрасы-могилы.
– Этот сумасшедший с искажённым лицом словно исчез, когда сбежал сюда. Я не заметил в переходе следов на рассыпанной соли, так что он должен быть здесь. Но где? Может, прячется в одной из комнат? А может, сидит под матрасом, готовый напасть на меня, стоит мне пройти мимо?
Вскоре Чень Гэ увидел сестринский пост, стоящий на третьем этаже. На нём до странного аккуратно были разложены пакетики с лекарствами и рецепты. Мужчина также отметил неестественное отсутствие пыли и грязи на поверхностях стойки, словно бы за ней кто-то недавно ухаживал.
Зайдя на пост, Чень Гэ быстро убедился, что в бумажных пакетиках действительно лежали точно отмеренные дозы разноцветных пилюль, а на белых бумажках были написаны имена пациентов.
– Ли Чуньян? Чжан Цыси?! Не эти ли два имени я видел на спинах кукол с четвёртого этажа? Кто-то каждую ночь выписывает и распределяет лекарства между этими тряпичными «больными»?
В голове парня возникла жутковатая мысль о ребёнке, который играл в свою странную игру: создавал кукол-пациентов из подушек и одеял, а сам притворялся врачом, прописывающим им таблетки.
– Кто-то каждую ночь устраивает здесь некую игру?
Чень Гэ смотрел на множество имён, написанных на маленьких бумажках, чувствуя, что он что-то упускает.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления